Глава 23
– Если верхний балкон упадет, – мрачно предположил Якоб, – у короля сразу станет меньше проблем.
Подмастерье замер. Он долго, внимательно смотрел на балкон, вернее даже, на его опоры.
– Нет, – покачал он головой, – не получится. Во-первых, барона цу Шварцвальда не видно. Во-вторых… – Подмастерье вздохнул: – Придавим этих, придут другие. Тут тоньше надо действовать.
Якоб промолчал, даже не пытаясь уточнить, каким образом его загадочный спутник собирался обрушить балкон. Судя по всему – мог.
– А где король? – спросил парень. На верхнем балконе народу было немного, гораздо меньше, чем на нижнем, но никого в короне не наблюдалось. Хотя, с другой стороны, король генерал Нец вполне мог быть и без короны…
– Король выходит последним, – уверенно пояснил Подмастерье. – Ты лучше смотри внимательнее, я тебе нескольких важных персон покажу.
– Зачем? – устало спросил Якоб, чувствуя, каким будет ответ.
– Смотри. Пригодится.
– Сначала нижний. Врагов нужно знать по именам. Так… Герцог Генрих цу Роттенблюм.
Высокий, огромный мужчина, с ярко-красным лицом, как бы оправдывающим фамилию и напоминающим о любимом времяпрепровождении королей Старой династии.
– Наследник Старой династии, имеющий права на престол. Причина нелюбви к королю Вальтеру понятна: на трон хочется. За ним стоят старые дворянские фамилии, обедневшие при Новой династии и короле Вальтере. – Герцог Гельмут цу Апфельмаус…
Тоже высокий, но, в отличие от Роттенблюма, худой, как щука, с лицом старого язвенника.
– Наследник Новой династии…
Якобу всегда было интересно, почему династия называлась Новой, если на трон взошел племянник последнего короля Старой, но с ним при этом не советовались, и разъяснить причины такого именования не торопились.
– …тоже имеющий права на престол. Впрочем, права правами, а на трон его шансы ничтожны: все слишком хорошо помнят, что устроила Новая династия. Так что поддерживают цу Апфельмауса разве что книжники-философы, хоть и имеющие известное влияние. Граф Вальтер цу Блауфальке…
Невысокий, худой граф, с острым крючковатым носом, размахивал руками, что-то кому-то доказывая и чуть не задевая лица соседей…
– …самый, пожалуй, правильный враг. У Блауфальке много сторонников в армии и гвардии, большое желание получить корону, но он не хочет действовать грязно. Определенная честь у него есть, хотя человек своеобразный, с репутацией безумца. Короля не то чтобы не любит… Считает соперником, но не врагом. Для него борьба за корону – нечто вроде увлекательной и опасной игры. Герцог Микаель цу Гольденберг, ага, тот самый…
В облике Гольденберга осталось что-то неисправимо крестьянское. Широкие плечи потомственного работника, толстая, коренастая шея, лицо с въевшимся загаром…
– Разбогатевший крестьянин. Первый купец среди дворян и первый дворянин среди купцов. Его сила – в его друзьях, крупных землевладельцах и дворянах, желающих торговать. Сейчас-то это запрещено указами короля. Причина его выступления против – сейчас еще не все можно купить за деньги. Граф Генрих цу Гольденсаат…
Граф сверкал ослепительной лысиной и слегка выпученными глазами. Его бы в зеленый цвет покрасить – вылитая жаба.
– Бывший генерал. Его бы воля – наша страна воевала бы безостановочно, доказывая всем прочим, что мы лучше всех. Вернее, что все остальные хуже. Граф Герхард цу Бальтазар…
Граф был красавцем: стройный, утонченный, черноволосый. Ослепительная дружелюбная улыбка.
– Граф зарабатывает на жизнь карточным шулерством, поэтому искренне считает, что наши законы слишком суровы. Требует, чтобы король снял все ограничения, подразумевая, что все будет можно ему и ничего – против него. Пользуется популярностью среди столичной молодежи.
– Все? – Якоб думал, что у короля генерала Неца и так слишком много врагов набралось.
– Нет. Вон там, на верхнем балконе последний. Герцог Вольфганг цу Юстус, бывший глава Королевского Совета. Пожилой мужчина с короткой бородой и внушающим доверие лицом. Считается верным сторонником короля, хотя после того, как был пойман на казнокрадстве, затаил злобу. У него много сторонников среди чиновников, во-первых, благодаря многочисленным личным знакомствам, во-вторых, среди чиновников не много честных, поэтому каждый из них просто из самозащиты поддержит цу Юстуса.
– Ну, этого я знаю.
Да, тот самый. Двоюродный дядя Ирмы. Получается, он, Якоб, сдал девчонку врагу короля. Зелень красная…
– Теперь-то все?
– Ну, есть еще несколько мелких, но о них – по ходу дела. Основные враги – эта семерка.
– Давайте-ка подытожим. Против короля – старинные знатные роды, книжники, армия, гвардия, ветераны, купцы, землевладельцы, молодежь и чиновники. То есть получается, что против него – Традиции, Мудрость, Храбрость, Деньги, Молодость, Сила и Власть. Может, они все правы?
– Можно сказать и так. А можно сказать, что против Вальтера – Косность, Оторванность от жизни, Агрессивность, Беспринципность, Вседозволенность, Злоба и Продажность. У каждой монеты – две стороны.
– Уважаемый, а кто же тогда за короля?
– А вон, смотри, верхний балкон. Граф Август цу Гроссабгрунд.
Светловолосый граф в угольно-черном мундире был возмутительно молод и неприлично улыбчив.
– Глава личной королевской гвардии. Ее гвардейцы набраны королем по принципу личной преданности, и изменников среди них нет. Все, даже те, кто дворянином не был, получили дворянское звание. Сам граф, по слухам, бывший лесной разбойник.
– А не по слухам?
– А не по слухам – тоже. Дальше – аббат Шварцвайсского монастыря, отец Тестудос…
Невысокий округлый монах в черной рясе осматривал площадь, полную народу, совсем не благостным взглядом.
– Официально монахи борются с колдунами и ведьмами, а неофициально – с любым врагом короля. По слухам, все монахи монастыря – колдуны.
– А не по слухам?
– А не по слухам – тоже, – отмахнулся Подмастерье. – И герцог Бернард цу Вайсберг, владелец многочисленных мастерских.
Если цу Роттенблюм был огромен, то цу Вайсберг – колоссален. Пальцы – толщиной с запястье обычного человека, огромная голова с белой гривой волос, спадающих на плечи, могучий торс.
– А как же запрет?
– А как же близкая дружба с королем?
Подмастерье замолчал, поэтому Якоб напомнил:
– А другие сторонники?
– А все.
– Все?! Там еще много народа толпится.
– Только что толпится. Большая часть придворных и министров ждут, кто победит, чтобы примкнуть к выигравшей стороне. Не помешают, но и не помогут.
– М-да… Похоже, что короля нет потому, что он осознал невозможность победить и повесился.
– Ты плохо знаешь короля Вальтера. Он… Кстати, вот и он.
Якоб впился глазами в человека, вышедшего, почти выбежавшего на балкон.
Король Вальтер. Генерал Нец.
Высокий, вровень с цу Вайсбергом, подтянутый, в темной одежде и длинном черном плаще, развевающемся за плечами. Круглая, совершенно лысая голова, которой король не стеснялся, потому что не прикрыл ни шляпой, ни париком. Только корона с высокими острыми зубцами залихватски торчала набекрень. Длинные пальцы сжали перила балкона, острый взгляд колючих глаз обвел притихшую площадь.
– Слушайте все! – Король отбросил подсунутый свиток с указом. – Вчера произошло ужасное злодеяние! В голосе короля не было ни капли сожаления или беспокойства. Только ледяная, плохо скрываемая ненависть. – Неподалеку от столицы был убит монах Шварцвайсского монастыря!
Толпа тихо охнула. Не то чтобы шварцвайсских братьев любили, но убийство любого монаха – несомненное кощунство. Если конечно, это не произошло случайно…
– И брат Тарандрус был не просто убит. Его убила ведьма!
Площадь вскрикнула.
– Да, ведьма! – Теперь король злости и не скрывал. – Нечисть до того обнаглела, что уже спокойно гуляет по стране! Убивает моих верных людей! Она думает, что я спокойно буду смотреть на это! Черно-зеленой синевы! Слушайте меня! – Король перевел дыхание и чуть успокоился: – С этой минуты столица будет закрыта для въезда и выезда. Ни один, повторяю, ни один человек не сможет приехать в нее или же покинуть ее без разрешения, подписанного отцом Тестудосом… Повторяю!
Крик короля легко перекрыл гул толпы, внезапно осознавшей, что находится в огромной и удобной, но тюрьме.
– Никто! Или с бумагой от святого отца, или с монетами на глазах! – Король взмахнул рукой, как мечом:
– Мне стало известно, что колдуны и ведьмы собираются в столицу, чтобы напасть на мой дворец. Так вот! Никаких подкреплений им не будет! А тех, что уже в столице, выловят и уничтожат шварцвайсские братья! И как я сказал, так и будет!
Король Вальтер резко повернулся, полы плаща взметнулись, как огромные черные крылья. За уходящим королем шагнули гвардеец и аббат.
– Не зря… – покачал головой Подмастерье, – не зря его называют Темным Властителем…
– И что мне теперь делать, уважаемый?
Якоб и Подмастерье сидели в укромной пивной, находящейся достаточно далеко от дворца, чтобы посетители не гудели ульем, обсуждая последние королевские новшества.
– А что ты расстраиваешься? Деньги у тебя есть. Живи спокойно, пока король не откроет город.
– Пока не откроет?! А если он своих ведьм выловит только через год?
– А никаких ведьм король ловить не собирается. Он закрыл город, чтобы не дать своим врагам подтянуть подкрепления…
– И убить всех врагов?
– Убить он никого не может. Я же тебе сказал, что каждый противник – не сам по себе. Убьешь Роттенблюма – поднимутся старинные роды. Убьешь Блауфальке – армия. Не так все просто. Король пока не знает, что делать. Но думает, усиленно думает…
– Уважаемый, – Якоб устало взглянул на Подмастерье, – откуда ты-то знаешь, что думает и знает король? Подслушать ты не мог, потому что всегда был рядом со мной… – Якоб осекся, вспомнив возможности Подмастерья. Тот подмигнул:
– А мне не надо быть рядом с королем. Достаточно слышать его.
Подмастерье провел рукой под полями шляпы и вытянул вперед раскрытую ладонь.
На ней лежало ухо.
Подмастерье снял с себя ухо.
Якоб вздрогнул, в этот же миг ухо рассыпалось множеством маленьких черных тараканов. Они потоком стекли на стол, где выстроились шеренгами в ровный квадрат.
– Вот так.
Якоб моргнул. На столе не было ни ушей, ни тараканов.
Колдун.
– Уважаемый, это все замечательно, но мне-то что делать?
– Тебе? Тебе, чтобы убраться из столицы пораньше, нужно помочь королю справиться с его врагами.
Вот так. Ни много ни мало.
– Уважаемый, ты колдун? – прямо спросил Якоб.
– Да, – спокойно подтвердил Подмастерье его подозрения.
– Вот ты колдун, ты можешь помочь королю, хотя я не знаю, зачем тебе это. Но при чем тут я, простой крестьянин, которого никогда не заботило, кто носит корону? Да, я не имею ничего против генерала Неца, но новый король может быть не хуже…
– А может быть и хуже, – спокойно прервал Якоба Подмастерье. – Вспомни времена Новой династии. Ты просто слегка испугался ответственности.
– Слегка?!
– Разумеется, я не требую, чтобы ты вышел биться с врагами короля, блистая доспехами. Просто получилось так, что я хочу помочь королю. Мне это нужно.
– А я тут при чем?
– А тебе просто не повезло. Так получилось, что помочь мне помочь королю… – Подмастерье слегка поморщился: – Можешь только ты.
– Уважаемый, я обычный крестьянин.
– Напомни-ка мне, на какое расстояние обычный крестьянин может метнуть лошадь? Что-то по дороге в столицу ты не был таким растерянным.
– Потому что там я знал, что делать… Постой-ка, уважаемый колдун, а ты откуда знаешь, что происходило по дороге в столицу?
– Потому что, – улыбка блеснула из-под шляпы, – я давно за тобой наблюдаю.
– Давно?
Якоб моргнул.
Вместо колдуна на лавке напротив парня сидел очень знакомый толстый серый кот.
– Мяу! – сказал он и превратился в Подмастерье. – Вообще-то, я предпочел бы одного из твоих братьев. Они постарше, поумнее и посильнее будут.
– Тогда почему я?
Подмастерье не улыбался:
– А если не ты, то кто?
Неожиданно Подмастерье оказался не на лавке напротив, а рядом с Якобом.
– Рассказывай все, – быстро зашептал он в левое ухо парня. – Всю свою историю, ничего не скрывай. Кроме одного… – Не говори, что я колдун. – Шепот раздался справа.
Якоб резко повернулся…
Справа Подмастерья не было.
– Что…
И слева. И напротив. Колдун исчез.
Якоб вздохнул и попытался успокоиться. Слишком много свалилось зараз: тут тебе и король со своими врагами, и колдун в попутчиках, и то, что он заперт в столице, и неожиданная вербовка его в ряды борцов за короля генерала Неца…
– Привет, парень, – раздался знакомый голос. – Долго же я тебя искала.
На скамью напротив быстрым движением опустилась девушка.
Худая, болезненно-тощая, большегрудая. В черном, непристойно облегающем кожаном костюме.
Огненно-рыжая.
