Часть третья
ПУСТОШЬ

Я угрюмо смотрела себе под ноги, от усталости почти не соображая, куда мы идем. Шерьян гнал и гнал нас вперед, практически не делая приватов, если не считать ночных. Да и то на сон полагалось не более шести часов, а зачастую – и еще меньше. Но даже не это обстоятельство выводило меня из себя. Передо мной так и не извинились за ту ночь, когда мы вырвались из окружения храмовников. Подумать только, меня – метаморфа – околдовали непонятными чарами и заставили выполнять чужие приказы! И что пугало меня еще сильнее – браслет при этом не выказал ни малейшего беспокойства. Напротив, едва не слетел с руки. Почему? Одни вопросы и никаких ответов.

Рикки вернул мне способность самостоятельно мыслить лишь через сутки после нашего поспешного бегства из дома Иркшия. К этому моменту не могло идти никакой речи о возвращении в город. Здешних мест я не знала, поэтому рисковала элементарным образом заблудиться. Кроме того, за спиной чувствовалась постоянная смутная угроза, которая подгоняла вперед лучше всякого кнута. Но даже не из-за этих причин я не захотела плюнуть на все, оставить своих вероломных спутников и попытаться прорваться в Мейчар без посторонней помощи. Меня не оставляло ощущение, будто Рикки все еще контролировал мои действия. Каждое движение, выходящее за определенные рамки, каждый шаг в сторону или резкий взмах рукой давались с определенным усилием. Словно кто-то сначала раздумывал – позволять ли мне это, а лишь потом милостиво разрешал. Стоит ли говорить, что подобное самоуправство приводило меня в настоящее бешенство? Масла в огонь подливало еще и то, что мне никак не удавалось устроить полноценный скандал. Едва Рикки оказывался рядом и я открывала рот с целью высказать мерзавцу все, что о нем думаю, как тут же закрывала его обратно. Просто забывала о своих намерениях. И вспоминала, лишь когда юноша удалялся на безопасное от меня расстояние.

Я покрепче стиснула палку, на которую опиралась во время ходьбы. Ах, как было бы замечательно вызвать негодяя на поединок и хорошенько накостылять ему по шее! Иначе, чувствую, я скоро просто взорвусь от возмущения, которое не могу высказать словами. Хотелось выть, плакать и кусаться от осознания собственной слабости и никчемности.

Рикки, шедший впереди, обернулся и сочувственно улыбнулся, в очередной раз прочитав мои мысли. Я зло засопела, пытаясь удержать себя в руках и не двинуть сопляку палкой в лоб. Спокойнее, Тефна, спокойнее. Перед тобой просто несмышленый юнец, который бахвалится своей силой по любому удобному случаю. Скоро ему придется убедиться, что ничто в жизни не дается просто так.

Пятый день нашего путешествия подходил к концу. Огромное вечернее солнце золотило высохшую степь, по которой мы передвигались. Узкая проселочная дорога, более напоминающая тропинку, причудливо вилась между пожухлыми кустами араки-травы. Я в очередной раз тяжело вздохнула и вытерла пот со лба, размазав пыль по лицу. Когда же привал? Есть хочу – сил нет. Ноги гудят в неудобных ботинках, заскорузлых от высохшей грязи. Под ложечкой сосет от голода. Шрам на груди вновь ноет, видимо застуженный после бегства под дождем. И даже в кошку не дают превратиться. Видимо, боятся, что сбегу, хотя смысла в этом уже особого нет. Святые отступники, за что мне это? Такое чувство, будто все боги разом на меня ополчились.

От подобных мыслей я едва не разрыдалась в голос. Почему мне так не везет? Жила себе спокойно, гадостей делала в меру, а тут весь мир на меня войной пошел.

Рикки неожиданно замедлил шаг, дождался, когда я с ним поравняюсь, и дальше пошел рядом. Некоторое время мы молчали. Я уже не делала попыток заговорить, наученная горьким опытом. Все равно это бесполезно. Меня никто и слушать не станет.

– Тефна, мне очень жаль, что пришлось так поступить. – Рикки, не выдержав, первым начал разговор. – Но другой альтернативы не существовало на тот момент. Нам необходимо было бежать, бежать срочно, а не препираться.

– Тебе никто не говорил, что ты безумно похож на отца? – мрачно буркнула я, покосившись на невозмутимого Шерьяна. Храмовник шел чуть впереди и делал вид, будто не слушает нас – Он тоже очень любит оправдывать свои действия необходимостью. Видимо, у вас это семейное – не допускать даже возможности иного мнения.

– Наверное. – Рикки не стал спорить. – Тем не менее я принес свои извинения, хотя мог бы не делать этого. Тефна, не злись, тебе не идет – некрасивые морщинки вокруг губ появляются.

Я машинально подняла руку ко рту, но тут же вспыхнула от гнева, когда поймала смеющийся взгляд Рикки. Нет, вот ведь нахал! Даром что намного меня младше. Хоть бы чуть-чуть уважения к старшим поимел!

– Тефна, ты хоть и старше меня, но такое дите, – не удержался от замечания Рикки. – Ну не злись, в самом деле. Мы ведь спасали твою жизнь.

– И в итоге обрекли меня, да и всех нас на долгую, мучительную смерть. – Я печально скривилась. – Лучше погибнуть от мечей храмовников, чем попасть в лапы тех, кто скрывается на Пустоши. Это... Это гадкие создания, у которых нет ничего общего даже с нечистью.

– Ты так говоришь, будто бывала там, – вмешался в нашу беседу Шерьян, с интересом оборачиваясь и глядя на меня.

– Пробегала краем. – Я криво усмехнулась. – Когда... В общем, неважно, когда именно. Мне тогда повезло, можно сказать. Мой путь по границе с Пустошью пролегал недолго – всего несколько десятков миль. Но этого мне хватило с лихвой, чтобы понять – никогда больше я не вернусь туда по доброй воле. Я увидела тогда достаточно кошмаров.

– Если нам повезет, то наша дорога по Пустоши займет столько же, если не меньше, – попытался успокоить меня Шерьян. Произнеся это, он вдруг сбился с шага и нахмурился. – Тефна, ты тогда драпала от эльфов?

– Не драпала, а убегала, – машинально поправила я и предупредила: – Но рассказывать об этом я не намерена!

– Да я и не настаиваю, – смущенно буркнул Шерьян, вновь ускоряя шаг.

Дальше мы шли молча, погруженный каждый в свои мысли. Я мечтала о сочной отбивной в кружочках поджаренного лука и гулко глотала голодную слюну. Шерьян о чем-то тихо переговаривался с Рикки, то и дело окидывая окрестности подозрительным взглядом.

Остановились мы, только когда солнце окончательно скрылось за горизонтом. По моему мнению, место для привала было выбрано на редкость неудачно – на небольшом пригорке, откуда открывался замечательный вид на унылые однообразные окрестности. Можно сказать, на самом виду у возможных преследователей. И ведь даже в кустики по нужде сходить некуда.

– Мы отвернемся, – милостиво произнес Рикки, словно не заметив, как я зарделась после его слов. Совершеннейшее безобразие творится. Даже подумать о личном нельзя!

– Есть хочу! – провозгласила я, торопясь перевести тему разговора на более насущные проблемы.

– Лови! – Рикки кинул мне небольшой холщовый сверток с сухарями и еще более маленький – с вяленым мясом, которые достал из своего вместительного заплечного мешка. – Только, чур, не наглеть! Нам тоже питаться чем-то надо, да и неизвестно, когда удастся припасы пополнить в следующий раз.

Я уныло достала причитающуюся мне долю и принялась буравить ее мрачным взглядом. Растягивая удовольствие, так сказать. Иначе и не почувствую, как уже съем все.

– Шерьян! – окликнула я храмовника, ощутив, что еще немного – и рискую захлебнуться голодной слюной. – Почему мне нельзя поохотиться? Я бы за час точно какую-нибудь дичь приволокла. Ну невозможно ведь так жить! С меня скоро штаны спадать начнут.

– Веревкой их подвяжи, – посоветовал мне этот бесчувственный тип. – Тефна, никакой охоты. Слишком опасно отпускать тебя одну. Вдруг наткнешься на разведчика Мария? Печенкой чую, преследователи где-то рядом.

– Рядом, отец. – Рикки кивнул. – Но почему-то не торопятся сократить разрыв. Хотя при желании могли бы давным-давно взять нас без особых проблем.

– Зуб даю, что нас в западню гонят, – пробурчала я, с хрустом разгрызая черствый сухарь. – Помяните мое слово – только к Пустоши приблизимся, как все начнется.

– Чтоб боги твоих слов не услышали! – Шерьян суеверно сплюнул три раза через правое плечо и один раз – через левое. – Тефна, думай, что говоришь!

– Правду я говорю. – Я бережливо слизнула хлебные крошки с ладони и зло посмотрела на храмовника. – Даже Гворий в прошлом году не рискнул гнаться за Марием в Пустошь. Несмотря на то что при желании мог снарядить большой отряд, да не один. А нас всего трое. И куча приспешников Мария позади. Неужели трудно было придумать более простой способ самоубийства?

Шерьян тяжело вздохнул и отвернулся, видимо не найдя что возразить на мои справедливые слова. А я со стоном скинула почти развалившиеся ботинки и принялась растирать гудящие ступни.

– Почему я не имею права просто бежать рядом с вами в облике кошки? – не выдержав, все-таки задала я еще один вопрос – Шерьян, объясни, пожалуйста. Неужели непонятно, что мне трудно идти в столь неудобной обуви? Еще день-другой – и от нее даже воспоминаний не останется, потому как развалится окончательно. И что тогда? Прикажешь босиком к эльфам шлепать? Дык это... Я и мили не пройду, как ноги в кровь сотру.

– Вот когда ботинки развалятся – тогда и будем думать, – огрызнулся Шерьян, пристально разглядывая окрестности. – Я бы мог подлатать их при помощи заклинания, но его все равно придется каждый час обновлять. Лишняя трата сил. Лучше дождемся, когда без магии точно обойтись нельзя будет. И в кошку тебе лучше пока не перекидываться. Все равно это бессмысленно. Ты и в человеческом облике от нас не отстаешь, а в зверином куда тебе бежать?

Я насупилась. Ах так? Не надо было спрашивать разрешения. Сама превращусь! В конце концов, метаморф я или сопливая девчонка, чтобы мне все запрещать?

В животе запульсировала привычная боль от скорой смены облика. Мир стремительно выцветал вокруг меня, превращаясь в свое черно-белое подобие. Но неожиданно все закончилось. Словно кто-то одернул меня за невидимый поводок, рывком вернув в человеческое тело.

– Не стоит, – прямо над ухом раздался голос Рикки. – Тефна, прости, но я не могу тебе пока это позволить.

Я обернулась, сжимая кулаки. Нестерпимо захотелось оскалить клыки и как следует проучить наглого мальчишку. Но, естественно, этого сделать я тем более была не в силах. Так и осталась стоять столбом, пока Рикки не отошел от меня на достаточное расстояние. Осталось лишь плюнуть сгоряча в сторону и улечься прямо на землю, поскольку никаких одеял мы не успели захватить во время поспешного бегства из дома.

Более в тот вечер мы не разговаривали. Я молча наблюдала, как в небе загораются первые звезды, и копила в себе обиду. Это же надо было умудриться так вляпаться! Зря я все-таки в прошлом году к гномам не ушла, как хотела. Попалась на удочку собственной жадности, поверив, что Шерьян в скором времени рассчитается со мной. Но даже не это было основной причиной моего возвращения в Мейчар после происшествия у круга мертвых. Ведь на самом деле где-то в глубине души жила надежда, что Гворий разыщет меня. Глупая я кошка. Только помани обещанием любви – из шкуры выпрыгну, лишь бы стать счастливой.

Дни шли своим чередом. Мы неумолимо приближались к запретным землям, которые служили своеобразной границей между Тририоном и Пустошью. Шерьян и Рикки все чаще останавливались, словно прислушиваясь к чему-то. Я знала, к чему именно. Не хотелось бы с размаха налететь на отряд наемников, которым поручили охранять покой королевства. Во-первых, объясняться придется долго, и из-за этого потеряем кучу времени. А во-вторых, далеко не факт, что нас не примут за лазутчиков бога-отступника и не нашинкуют на мелкие кусочки. Так, во избежание проблем, ибо никто из добрых людей по своей воле сюда бы не отправился.

Постоянное ощущение близкой угрозы за спиной немного ослабело. Будто Марий, убедившись, что мы движемся в верном направлении, снизил темп погони. Вот только спокойнее от этого не становилось. В голове постоянно вертелась одна-единственная настойчивая мысль: что же, что же делать? Хвостом клянусь, на Пустоши нас ничего хорошего не ждет. Шерьян надеется на эльфийские патрули, но до них еще добраться надо. А добравшись – убедить славных лучников, что на нас распространяется протекторат наследника престола. Но для этого необходимо получить возможность переговорить с ними, иначе расстреляют стрелами с безопасного расстояния, и поминай как звали. Впрочем, нет, неправильно рассуждаю. Наипервейшим делом сначала необходимо до них добраться. Чувствую, с данным пунктом плана у нас будут большие проблемы.

Пару раз мы замирали посередине степи, накрытые непроницаемой завесой заклинания невидимости, которое поспешно мастерил Шерьян при помощи сына. Приходилось стоять несколько часов под палящим солнцем вплотную друг к другу, пережидая, пока минует неведомая опасность. В такие моменты я принюхивалась и прислушивалась изо всех сил, пытаясь понять, что именно насторожило моих спутников. Но терпела в этом неизменное поражение. Стоит ли говорить, что постоянные неудачи отнюдь не прибавляли мне бодрости духа и прекрасного настроения. В который раз судьба пребольно щелкала меня по носу, доказывая, что легендарный нюх метаморфа – ничто перед умениями храмовника и чутьем его странного сына.

Признаюсь честно, моменты, когда я стояла, прижавшись к Рикки, пугали меня до дрожи в коленках. Мне приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы не развернуться и не впиться поцелуем в его губы. Плевать, что обо мне подумал бы он или Шерьян. Слишком тяжело мне давались минуты подобной близости. Тело отзывалось предательской сладострастной дрожью на каждое невольное прикосновение юноши. Уши полыхали ярко-алым пламенем, когда я пыталась не думать о нем. И это мне не нравилось. Очень не нравилось. Да и кому понравится, когда низменные желания против твоей воли захватывают все сознание. Что самое удивительное, в моменты, когда Рикки находился далеко от меня, я могла вполне спокойно о нем рассуждать. Да, милый мальчик, да, симпатичный, но все-таки не в моем вкусе. Но почему, во имя всех богов, последние остатки разума покидают меня, едва он делает шаг мне навстречу?!

Наверное, Рикки слышал мои мысли. Но объяснять что-либо не желал. Просто сочувственно улыбался и держался подальше от меня. Долго так продолжаться не могло. Любопытство раздирало меня. Я готова была пожертвовать половиной хвоста или десятком лет жизни, лишь бы разобраться в столь странном вопросе. В кого превратился Рикки, получив прощение матери? Кем он стал после прошлогоднего ритуала? Насколько я поняла, тогда он победил демона, который с рождения пожирал его душу. Кажется, победа даровала ему множество невиданных способностей. Еще бы понять – хорошо это или плохо.

Наконец, набравшись храбрости, я рискнула завести разговор по этому поводу с Шерьяном. Не у Рикки же мне было спрашивать, что за зверь отныне живет в нем.

Наш маленький лагерь как раз готовился ко сну, когда у меня окончательно созрело это решение. Рикки улегся первым, завернувшись в свой плащ и, по обыкновению, никому его не предложив. Я печально вздохнула, осознав, что мне предстоит еще одна холодная ночь. Так ведь и простудиться немудрено, особенно если учесть, что в кошку мне по-прежнему не позволено превращаться, а костер разводить запрещено по причинам безопасности.

Шерьян заботливо полировал лезвие меча. Его тонкие изящные пальцы, вооруженные клочком ветоши, так и бегали по острой кромке. Я невольно залюбовалась этим зрелищем. В голову совершенно некстати пришли всякие непозволительные для честной девушки мысли, в которых даже себе признаться стыдно. М-да, Тефна, твой моральный облик явно оставляет желать лучшего. Кто бы мог подумать, что ты так испортишься за столь недолгий срок. Стыдоба, да и только. Лучше подумай, что скажет твой отец, если вдруг, не приведи небеса, ты принесешь ему незаконнорожденного внука.

– Что? – не поднимая головы от своего занятия наконец спросил Шерьян, почувствовав мое внимание. – Тефна, ты глазеешь на меня уже с десяток минут. Что тебе надо?

– Поговорить. – Я обворожительно улыбнулась.

– Говори, – милостиво разрешил храмовник, даже не подумав отложить меч в сторону.

– Наедине, – с нажимом произнесла я, стрельнув глазами на Рикки, который упорно притворялся спящим.

Шерьян проследил за направлением моего взгляда, понимающе вздохнул и спросил в полный голос, нисколько не смущаясь необходимостью сохранять тайну:

– Ты хочешь узнать, в кого превратился мой сын?

– Шерьян! – возмутилась я, мигом покраснев до корней волос.

– Тефна, а тебе не кажется, что подобные вопросы надо задавать мне? – не открывая глаз, поинтересовался Рикки. – Это как-то неприлично: за спиной кого-то обсуждать.

Я покраснела еще сильнее, хотя это казалось практически невозможным, и умоляюще посмотрела на Шерьяна. Но тот как ни в чем не бывало невозмутимо занимался своим мечом, сделав вид, будто не заметил неловкой сцены.

– Хорошо, – выдавила я из себя. – Рикки, кто ты такой? Ты ведь не человек.

– Но я и не демон. – Юноша наконец-то открыл глаза и посмотрел на меня. – Тефна, успокойся, тебе ничто не грозит. Я больше не то кровожадное существо, которым был некогда.

– Да я не о том! – вспылила я. – Я просто хочу понять, почему вдруг ты стал настолько силен? Почему мой браслет не защищает меня от тебя? И почему, во имя всех богов, я не могу совладать со своим телом, когда ты рядом?

Выпалив это на одном дыхании, я немедленно едва не кинулась бежать в степь, сгорая от стыда. Впервые я призналась, что так нестерпимо хочу какого-то человека. Хочу не как разумное существо, а как обыкновенная самка, которая ни о чем больше думать не может. Это недостойное и унизительное чувство!

– Мне жаль. – Рикки смущенно улыбнулся. – Мне правда жаль, Тефна. Но в данном случае я ничего исправить не в силах. Это то, что мне подарило родство с демоном. Поверь, я сам не рад подобному обстоятельству. Но ничего не могу изменить.

– Понятно, – пробурчала я, укладываясь на ночлег.

Честные ответы Рикки лишь расстроили меня. Неужели мне придется мириться с его неприятными способностями до самого окончания путешествия? Очень жаль. По самым скромным прикидкам, до эльфийских лесов нам еще две-три недели пиликать. Если, конечно, Пустошь минуем благополучно.

Видимо, бог-отступник услышал мои мысли и решил жестоко подшутить над несчастным метаморфом. Поскольку ночью выспаться мне так и не дали.

Терпеть не могу, когда меня бесцеремонно будят. Особенно если при этом больно трясут за плечи и орут что-то непонятное в уши. Естественно, что в этом случае и речи идти не может ни о каких долгих потягиваниях и блаженной полудреме.

– Что такое? – Я рывком вскочила с места, готовая бежать куда глаза глядят. – Марий здесь?

– Пригнись! – прошипел Шерьян, дергая меня за руку вниз. – Тефна, на землю!

Я едва успела упасть, как над головой свистнула тонкая зеленая нить. Нет, не магическая. Нюх уловил смрадный аромат гниющего мяса, которое принесло с собой неожиданное нападение. Это еще что такое?

– Жабозмея, – любезно разъяснил Рикки, осторожно приподнимая голову и окидывая окрестности быстрым внимательным взглядом. – И не одна, а целая троица.

Я недоуменно нахмурилась и посмотрела на Шерьяна. И что такое «жабозмея»? В жизни ни о чем подобном не слышала.

– Это создание, конечно, ни жаб, ни змей в родне не имеет, – шепотом проговорил храмовник, сосредоточенно разглядывая что-то в ночной степи. – Так его назвали за весьма оригинальный облик. Долго объяснять. Если не повезет – сама увидишь. Жабозмеи редко вступают в ближний бой. Предпочитают издалека плеваться ядовитой слюной. Так что не высовывайся пока. Если повезет, они быстро потеряют интерес и уйдут. Не будем привлекать их внимание лишним шумом и магией.

Как вы думаете, нам повезло? Понятное дело, нет. Спустя полчаса безрезультатного плевания неведомые создания пошли в атаку. Воздух наполнился чуть слышным шорохом, словно терлись друг об друга сотни сухих змеиных чешуек.

– Погано, – резюмировал Шерьян, подтаскивая к себе клинок. – Эти твари устойчивы к любой магии, и боевой в том числе. Семь потов сойдет, пока в их шкуре дырку выжжешь. Придется по старинке – мечом орудовать.

Я испуганно всхлипнула и заозиралась по сторонам, выискивая свою палку. Им-то хорошо, они вооружены. А мне что прикажете делать? Только дубиной отбиваться.

– А ты вообще не вмешивайся. – С Рикки мигом слетела его показная любезность. В светлых глазах, казалось, застыл лед – так был холоден его взгляд. М-да, достойного сына вырастил Шерьян, ничего не скажешь. Аж дрожь невольная пробила.

– Почему? – скорее из чувства противоречия возразила я. На самом деле мне совсем не улыбалось идти и воевать неизвестно с кем.

– Сейчас увидишь, – вместо Рикки ответил мне Шерьян. Повелительно вздел руки вверх и прошептал несколько слов. С его пальцев слетела ослепительно белая молния, в свете которой стало видно неприглядное зрелище.

Увидев нашего противника, я не на шутку струхнула. Захотелось тихо заскулить и покаянно замахать хвостиком, вымаливая право на жизнь. Представьте себе огромную – в два человеческих роста – змею, вместо головы у которой отвратительная бородавчатая жабья морда. Ядовито-зеленые чешуйки прилегают так плотно, что кажется невозможным вогнать между ними меч. Да, такой броне даже дракон бы позавидовал. И мои спутники собираются сражаться с этими исчадиями бога-отступника? Безумцы! Надо бежать, и бежать как можно скорее!

– Прямо в руки Марию. – Рикки хмыкнул, резким взмахом обнажив меч, но пока не торопясь вставать в полный рост. – Есть у меня дурное предчувствие, что именно он на нас этих тварей натравил.

– Тефна, все не так плохо, – постарался утешить меня Шерьян, заметив, как я скисла после слов его сына. – Их яд нам будет не страшен благодаря защите. Жабозмеи достаточно неповоротливы и медлительны. Будем надеяться, нам не составит труда с ними справиться.

Я была бы рада поверить храмовнику. Но не могла при всем своем желании. Уж больно грустно прозвучал его голос. И слишком сильно сжались его пальцы на рукояти меча.

Чуть искрясь, сверху опустилась серебристая магическая пелена, которая плотно укутала меня с ног до головы.

– На всякий случай, – пояснил Шерьян. – Чтобы ядом не оплевали. Жаль только, что от их укусов мое колдовство не сумеет уберечь.

Подобные же завесы секундой позже окружили и храмовника с его сыном. Мужчины переглянулись, одобрительно кивнули друг другу, встали и бесшумным скользящим шагом двинулись вперед.

Я невольно залюбовалась их слаженными движениями. Однако мое восхищение мигом пропало, когда первая жабозмея приподнялась на рудиментарных задних лапах и прицельно метнула вперед длинную зеленую слюну. Плевок попал в голову Рикки, но, не причинив ему ни малейшего вреда, тут же стек по непроницаемой стене защиты. Беда только, что, воспользовавшись секундной слепотой юноши, эта же жабозмея бросилась в атаку.

– Берегись! – зычно крикнул Шерьян, ловко уклоняясь от выпада своего врага.

Рикки машинально ушел в сторону и рубанул мечом по шее мерзкого создания. Хотя... Я даже не знаю, что назвать шеей у змеи.

Так или иначе, но клинок юноши отлетел от чешуи жабозмеи с неприятным лязгающим звуком. Рикки небрежно смахнул остатки слюны со своей защиты и вновь пошел вперед, пытаясь пробить чешуйки противницы и ловко уклоняясь от выпадов жабьей пасти. У Шерьяна дела обстояли намного хуже. Ему пришлось сражаться сразу против двух отвратительных созданий. Храмовник без устали крутился, создав вокруг себя светящийся контур от взмахов меча. Жабозмеи недовольно шипели, пытаясь достать его, но неизменно терпели поражение. Интересно, надолго ли хватит у Шерьяна сил для поддержания подобного темпа боя?

Мне было страшно наблюдать за приятелями. При каждом опасном выпаде жабьей пасти хотелось кричать во весь голос от ужаса. Но, стиснув зубы, я молчала. Еще не хватало, чтобы от моей несдержанности и трусости кто-нибудь отвлекся и в итоге получил рану или погиб.

Неожиданно мои охранные чары неприятно затрещали, и по кокону поплыли зеленые разводы. Я недоуменно моргнула, не понимая, что происходит. Это еще что такое?

– Тефна, берегись! – страшно крикнул Рикки, кинув взгляд себе за спину. – Сзади!

Я обернулась, не понимая, что мне может грозить со спины. И тут же с громким шипением отпрянула. Потому как ко мне неторопливо приближалась та самая жабозмея. Ничего себе, значит, их все-таки четыре. Замечательно, а как с ней сражаться прикажете? У меня ни меча, ни самого завалящего ножа нет. И помощи ждать не от кого – у Шерьяна и Рикки своих проблем хватает.

От жабозмеи трудно было ожидать сочувствия по поводу моего бедственного положения. Она раззявила внушительную пасть, показав длинный толстый язык, и ринулась вперед. Я едва успела увернуться, подхватив с земли палку. Затем двинулась вокруг нее, вспомнив слова Шерьяна о медлительности этих созданий. Авось повезет, и мне удастся уходить от атак до той поры, пока подмога не подоспеет.

Однако уже через минуту я осознала, что мои ожидания не оправдаются. Жабозмея очертила толстыми кольцами своего тела небольшую площадку для боя, ежесекундно угрожая укусить меня.

Я пару раз ткнула в чешую мерзкого создания, не особо надеясь на успех. Палка, упруго звеня, каждый раз отскакивала от жабозмеи, не принеся ей ни малейшего вреда. Плохо, очень плохо. Надо срочно что-то придумать, иначе я рискую погибнуть в самом расцвете сил.

Браслет требовательно нагрелся на запястье, будто намекая на что-то. На что, хотелось бы мне знать? Шерьян прямо сказал, что жабозмеи нечувствительны к магии. Или попробовать? В конце концов, хуже положения быть просто не может.

Я встряхнула правой рукой, судорожно формулируя в голове желание. Пусть эта тварь рассыплется прахом!

Тоненькая золотистая нить вырвалась из браслета и опутала создание бога-отступника. Жабозмея издала неприятный клокочущий звук, от которого волосы на голове у меня встали дыбом. Никогда прежде не слышала ничего подобного. Словно кто-то острыми когтями провел по железу. Но радоваться было рано. Чудовище встряхнулось всем телом, скинув с себя золотую сетку, и вновь ринулось вперед, едва не отхватив от моего бока приличный кусок.

Я опять завертелась вокруг противника. Нет, Тефна, так не пойдет. Человек проигрывает в скорости реакции зверю. Быть может, стоит превратиться в кошку? Вряд ли Рикки сейчас будет против, учитывая, что он борется за свою жизнь.

Однако впервые в жизни мне не удалось перекинуться по собственному желанию. В животе слабо забилась боль и тут же утихла. Странно, очень странно. Не думала, что контроль вездесущего юноши распространяется так далеко.

Жабозмея продемонстрировала угрожающий оскал и легонько махнула кончиком хвоста, едва не сбив меня этим с ног. Я в последний момент отпрянула, подпрыгнула и безрезультатно треснула ее палкой по голове. Что же, что же делать? Тефна, думай. Иначе в ближайшее время упокоишься в столь неаппетитной пасти.

Краем глаза я заметила, как Шерьян вогнал меч в сочленение между крупной чешуей на шее одной из тварей. Та издала горловой клекот и неожиданно рухнула на землю, подняв тем самым кучу пыли. Ага, значит, там у них слабое место?

Палка на роль боевого оружия никак не годилась, но иного у меня просто не было. Я машинально увернулась от клацающих челюстей жабозмеи и наметила себе цель. Именно там, где голова незаметно переходит в длинное туловище. Кажется, чешуя там намного слабее, чем на остальном теле. Рискнуть? Но для этого было бы неплохо забраться на эту гадость верхом. Эх, где наша не пропадала!

Я крутанулась вокруг своей оси, примеряясь к размерам твари. Отбила палкой очередной ее выпад, едва не лишившись своего единственного оружия. И легко прыгнула вперед, невольно задержав дыхание и спасаясь от невыносимого смрада, который исходил от исчадия бога-отступника.

Следующие минуты слились для меня в один сплошной кошмар. Ноги крепко сжимали ребристые бока чудовища, которые до крови обдирали нежную кожу бедер даже сквозь плотную ткань штанов. А руки прощупывали твердые сочленения чешуи, выискивая слабое место. Казалось, будто я оседлала дикую кобылицу – небо и земля постоянно менялись местами, да так, что вскоре я потеряла малейшую ориентацию в пространстве. Но наконец пальцы наткнулись на мягкую незащищенную ямку в основании черепа жабозмеи. Рискнем.

Палка с противным чавканьем ушла в тело чудовища, погрузившись более чем наполовину. Уши заложило от пронзительного тонкого визга противника. Не выдержав, я закрыла уши руками и кубарем слетела с поверженной противницы. Так ведь и оглохнуть недолго.

Шерьян отвлекся от боя всего на секунду, кинув на меня встревоженный взгляд. И тут же поплатился за это. Оставшаяся жабозмея с невероятной скоростью мотнула головой и вцепилась зубастой пастью ему в предплечье. Мужчина коротко вскрикнул и с разворота рубанул по шее чудовища. Меч попал в сочленение чешуек и намертво в нем застрял. Раз – и храмовник оказался безоружным. Что самое плохое – жабозмее его удар ничем не повредил.

– Отец! – Рикки крутанулся волчком, безуспешно пытаясь поразить своего противника мечом. – Берегись!

Шерьян без проблем ушел от первого выпада жабозмеи. Но поскользнулся на траве, мокрой от вязкой слизи, которая все это время хлестала из шеи его первой жертвы. Ой-ой-ой, как плохо. Кажется, сейчас наш отряд безвозвратно уменьшится.

Моя жабозмея сдыхала, не делая никаких попыток подняться. Я покрепче перехватила свою палочку-выручалочку и бросилась на подмогу храмовнику.

– Тефна, не лезь! – Шерьян заметил мое движение краем глаза, пытаясь откатиться в сторону от нависшей над ним жабьей морды.

Ага, сейчас! Так я его и послушалась. С диким улюлюканьем я бесстрашно подскочила к жабозмее и со всей силы огрела ее своим смехотворным оружием. Хрясть! И в руках у меня остался лишь крошечный обломок.

Чудовище недоуменно замерло, так и не дотронувшись до храмовника, и повернулось ко мне. Я оказалась лицом к лицу с огромной бородавчатой гадостью. И по всему выходило, что сейчас эта тварь поужинает мною.

Время замедлило ход. Долго, мучительно долго я наблюдала, как приближается ко мне страшная зубастая пасть, как вылетает из нее толстый мясистый язык, словно жабозмея облизнулась в предвкушении. Тефна, ну куда тебя вечно тянет? Спасительница недоделанная. Святые отступники, как жить-то хочется!

Запястье обожгло запульсировавшим браслетом. Будто против своей воли я медленно подняла руку на уровень глаз и помертвевшими от ужаса губами прошептала:

– Пожалуйста, помоги!

Целый миг после этого ничего не происходило. Живот свело от предчувствия невыносимой боли, в намертво сведенном спазмом горле застрял крик. И вдруг...

Наверное, со стороны это смотрелось очень красиво. Когда большое чешуйчатое тело окуталось мерцающей красной сетью. В воздухе невыносимо запахло кровью и смертью. Чужой, хвала всем богам. С громким чавканьем непонятное заклинание погрузилось в тело моей противницы. И без малейшего усилия с моей стороны неожиданно располосовало его на множество крошечных кусочков.

Кровавый смрадный фонтан потрохов ударил во все стороны. Но до меня и моих приятелей не долетело ни капли. Просто испарилось, осев на прочной серебряной завесе, которая за долю секунды до этого прочно отгородила нас от творящегося безобразия.

Покончив с одной жабозмеей, алая змейка вызванного мною колдовства двинулась дальше. Одно мгновение – и с противницей Рикки произошло то же самое.

С тихим хлопком странная магия исчезла. Истончившись, погасла и наша защита.

– Что это было? – Рикки глядел на меня с нескрываемым удивлением. – Тефна, что ты сделала? Я никогда прежде не видел ничего подобного.

– Понятия не имею. – Я ответила ему не менее потрясенным взглядом. – Это все как-то само собой получилось.

– Извините, что отвлекаю вас от разговора, – простонал Шерьян, с трудом приподнимаясь и садясь на склизкую траву. – Но кажется, я сейчас потеряю сознание.

Я ахнула, заметив, что храмовник сжимает побелевшими от напряжения пальцами левой руки предплечье правой. Разодранный в лохмотья рукав был насквозь мокрым от страшной рваной раны.

Рикки тотчас же молча кинулся на подмогу. Без малейшего усилия оттащил отца дальше от неприглядного побоища, уложил на сухое место и осторожно отвел его руку. Затем замер, кусая губы.

– Скверно, – с трудом выдохнул Шерьян. – Это ж надо было так сплоховать.

– У этих тварей укусы ядовиты? – отрывисто спросил Рикки, очнувшись и торопливо разрывая остатки рубахи на бинты.

– Смертельно ядовиты, – поправил его храмовник. – М-да, попал я. Нужен целитель магического уровня не меньше моего. Желательно – из храма богини-матери.

– Где ж его тут достать. – Рикки дрожащими руками быстро наложил жгут на плечо отца, словно не желая верить его словам. – Прижечь огнем?

– Нет, – отказался Шерьян. Устало откинулся на землю и закрыл глаза. Его слова прозвучали совсем тихо и неразборчиво: – Пустое. Через пару минут все будет кончено.

– Отец! – сорвался на крик Рикки. – Не смей, слышишь? Не смей умирать!

– Не шуми. – Шерьян поморщился. – Будь мужчиной. Доведи Тефну до эльфов. Впрочем, кому я рассказываю? Ты сам прекрасно знаешь, что делать.

Храмовник помолчал немного и внезапно добавил с грустной улыбкой:

– Хорошо, что этот яд позволяет оставаться человеком до самого конца. Не хотелось бы умереть в беспамятстве, бредя о всякой ерунде.

– Умереть?! – Тут уже не выдержала я. Опустилась на колени подле Шерьяна и зло сощурилась. – Ты думаешь, я позволю тебе умереть? Фигушки! Сначала долг отдай!

– Тефна! – возмутился Рикки. – Как ты можешь в такой момент...

– Какой момент? – тут же повернулась я к нему, безуспешно пытаясь скрыть слезы. – У должников всегда неподходящие моменты, когда деньги с них требуешь. Ну нет! Я его и с того света вытащу!

– Не ругайтесь, – попросил Шерьян, закрывая глаза. – Мне так хорошо сейчас. Тело как перышко и боли почти нет. Так, только печет немного.

Я шмыгнула носом, утерла кулаком глаза и решительно простерла над раной руку.

– Браслет, миленький, помоги! – взмолилась я. – Пожалуйста!

Ничего не происходило. Тусклая металлическая полоска, обхватившая мое запястье, привычно холодила кожу.

– Бесполезно. – Рикки обреченно покачал головой. – Тефна, даже я сейчас не могу ничего сделать.

Юноша прерывисто вздохнул и отвернулся, пряча от меня предательский блеск своих глаз.

– Уже скоро, – скорее прочитала по губам, чем услышала я от Шерьяна. Тот лежал на траве такой спокойный, такой умиротворенный, что неожиданно меня разобрала дикая злость.

– А ну помоги ему! – приказала я, изо всех тряся рукой и пытаясь так разбудить несговорчивый предмет. – А то я... Я не знаю, что я сделаю! Пойду и сдамся Марию! Отправлюсь за Шерьяном через круг мертвых! Превращусь в кошку и навсегда забуду, что когда-то была человеком!

– Не надо, – чуть слышно попросил меня Рикки. – Тефна, это некрасиво. Дай мне... Дай мне проститься с отцом.

Юноша, более не стыдясь, тихо заплакал. Повернулся и лег рядом с Шерьяном, уткнувшись лицом ему в здоровое плечо. С протяжным свистом погас последний магический огонек, который освещал место битвы, и все вокруг потонуло во мраке безлунной южной ночи.

Я зарычала от бессильной ярости. Ненавижу, когда ничего нельзя исправить!

Браслет неожиданно потеплел, откликаясь на ту бурю эмоций, которая бушевала у меня в душе. В кончиках пальцев настойчиво запульсировал жар. Что-то рвалось из меня наружу, отзываясь на горе и отчаяние.

С приглушенным восклицанием Рикки вдруг отпрянул от отца. Шерьяна в тот же миг окутала белесая дымка, сквозь которую с трудом можно было различить его фигуру. Лишь рана виднелось через нее багрово-черным провалом.

Я зажмурилась. Закусила губу, сдерживая невольный стон, когда терпеть головную боль, сосредоточенную в районе глазниц, стало невыносимо.

– Тефна, что с тобой? – откуда-то издалека донесся до меня испуганный оклик Рикки. – Ты вся горишь бесцветным пламенем.

Я не стала проверять, говорит ли юноша правду, поскольку и так чувствовала это. Кожа пылала от жгучих прикосновений незнакомого огня, который крепко обнимал меня, словно самый преданный любовник. Странно, что еще не пахнет паленым.

Браслет нагрелся еще сильнее. Я закричала от боли, срывая горло. Кажется, теперь мне известно, что чувствуют сжигаемые на костре. Затем изогнулась дугой от невыносимого напряжения. И обмякла, безвольно опустившись на землю.

Нет, я не упала в обморок. По крайней мере, я слышала все, что происходило вокруг. Вот раздается встревоженный голос Рикки, но разобрать его вопроса я при всем желании не могу. Звуки сливаются в одну сплошную какофонию. Вот кто-то трясет меня за плечи и даже несколько раз хлестко ударяет по щекам. Неприятное и несколько унизительное, кстати, ощущение. А вот...

Я задохнулась от радости, услышав знакомый голос Шерьяна. Судя по удивленной интонации, он о чем-то спрашивал сына. Тот ответил, и через секунду кто-то мягко и нежно провел рукой по моему лбу, стирая испарину.

– Дурная кошка! – с трудом разобрала я. – Только приди в себя – и я тебя выпорю.

Я собралась ответить, что тогда откушу ему вылеченную руку, но язык не послушался меня. Такое впечатление, будто тело принадлежит не мне. Дико хотелось свернуться клубком и заснуть, но этого сделать я была не в силах. Вообще ничего не получалось. Только и оставалась, что думать, не имея ни малейшей возможности выразить свои мысли.

Я напряглась изо всех сил, пытаясь сделать хоть что-то. И внезапно мне это удалось. Со слышимым только мне хлопком оцепенение, сковавшее мое тело, вдруг" пропало. Я слабо шевельнула пальцем, убеждаясь, что он мне повинуется, и наконец-то открыла глаза.

Первым же, кого я увидела в свете очередного магического огня, был Шерьян, который склонился надо мной. Я скользнула взглядом по нему и облегченно вздохнула, когда увидела, что от смертельной раны ничего не осталось. Даже шрама – просто белая новая кожа, складывающаяся в причудливые отпечатки зубов жабозмеи на фоне загара храмовника.

– Дурная кошка! – в сердцах повторил Шерьян, творя загадочные пассы над моей головой. – Ты хоть понимаешь, что сейчас сделала?

– Спасла тебе жизнь, – самоуверенно заявила я. – Между прочим, не в первый раз.

Храмовник не стал отвлекаться на мою реплику. Он положил одну руку мне на лоб, а другую – на затылок и замер с чрезвычайно озабоченным и озадаченным выражением лица.

Замолчала и я, с тревогой прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Да нет, вроде все в порядке. Ничего не болит, все двигается, ничего не отваливается. Только в ушах немного звенит от слабости. Но это и неудивительно, после таких-то приключений.

– Надо уходить, – прервал странное занятие Шерьяна Рикки, подходя ближе. – Мы изрядно наследили. Магический огонь виден на много миль. Совершенно точно, что совсем скоро сюда прискачут или наемники, или Марий со своими людьми, или они все вместе.

– Да-да, сейчас, – рассеянно отозвался Шерьян. Задумчиво посмотрел на меня, не спеша убирать руки, и прошептал: – Ничего не понимаю. Никакой потери жизненной силы. Но это невозможно! За подобное колдовство многие маги заплатили бы жизнью!

– Говорят, что у кошек семь жизней, – попыталась я пошутить. Кряхтя, встала и отряхнула штаны. – Одной можно и пожертвовать ради друга. Ты сам-то как?

– Прекрасно, – ответил Шерьян без тени улыбки. – Только прохладно без рубашки и смыть кровь хочется. Но не думай, что ты так просто уйдешь от разговора. На следующем привале я серьезно тобой займусь.

Я скептически хмыкнула: уж больно грозно это прозвучало.

– Уходим! – прошипел Рикки, подавая отцу свой плащ, чтобы тот оделся. – Успеете со своими разговорами!

Перед глазами плыло от голода. Желудок давно перестал урчать, поняв, что ничего съедобного все равно не получит, и принялся за методичное переваривание самого себя. Горло пересохло от жажды, даже губы облизнуть нечем. Язык словно сухая терка.

Жарко. Солнце безжалостно припекает, вытягивая из тела последние драгоценные капли влаги. Ноги давно одеревенели от усталости. Шагаешь, шагаешь вперед. Давно забыла, куда и зачем мы идем. Главное – не останавливаться. Главное – уйти подальше от чего-то страшного, что крадется на бесшумных лапках за спиной.

Я споткнулась на незаметной в зарослях пожухлой травы кочке и едва не растянулась во весь рост. Нет, Тефна, нельзя садиться. Иначе ты просто не поднимешься, пока не отдохнешь как следует. Святые отступники, за что мне это?

– Тефна, не отставай, – не оборачиваясь, кинул Шерьян и вновь замолчал, сберегая дыхание.

Я послушно ускорила шаг. Следующие несколько часов слились для меня в один сплошной кошмар. Я шла и шла, не думая ни о чем другом. Глаза слезились от пыли. Вокруг расстилалась унылая безжизненная степь, выжженная безжалостным солнцем. Даже взгляду зацепиться не за что. Такое чувство, будто мы остаемся на месте, а дорога издевается над нами, выпивая все силы.

– Привал, – спустя века наконец объявил Шерьян. И первым рухнул на землю.

Я некоторое время безучастно смотрела на него, не понимая смысла простого слова. Затем с болезненным стоном опустилась рядом, растирая окаменевшие от чрезмерной нагрузки мышцы ног.

В отличие от нас двоих Рикки выглядел на удивление свежим и бодрым. Он не стал сразу же падать на траву, не желая упустить ни секунды драгоценного отдыха. Нет, сначала юноша настороженно принюхался и обошел нас кругом, будто проверяя, не спрятался ли кто в траве. И лишь затем удобно уселся на ближайшей ко мне кочке.

– Пей, – милостиво предложил он, ткнув в меня флягой. – Но не больше глотка, Тефна! Еще неизвестно, попадется ли нам на пути родник.

Я жадно вцепилась в драгоценный сосуд. Целую минуту боролась с мучительным желанием выхлебать все разом, наплевав на спутников. Но потом, печально вздохнув, совладала со своими низменными пороками и осторожно пригубила воду.

Понятное дело, отпить я постаралась как можно больше. Надула щеки и некоторое время блаженствовала, наслаждаясь каждым крохотным глоточком.

– Как ты думаешь, оторвались? – спросил Шерьян у Рикки, принимая от меня флягу, которую я отдала с величайшей неохотой.

– Трудно сказать, – уклончиво отозвался он. – Мы изрядно наследили на том холме. Но знаешь... У меня такое чувство, что бояться следует не храмовников, а наемников. Как будто Марий не спешит нас догнать. У него была целая куча возможностей это сделать. Сам посуди – они на лошадях, мы пешком. К тому же у них, зуб даю, настоящий нюхач имеется, а против него даже магией не замаскируешься. Но нет, Марий предпочитает сохранять дистанцию. Почему, интересно?

– Кто такие нюхачи? – полюбопытствовала я, без спроса вклиниваясь в разговор.

– Нюхачи – это люди, которые чувствуют запахи, – расплывчато объяснил Шерьян. – Очень хорошо чувствуют, намного лучше всякого зверя. Более того, они даже заклинания по нюху в силах отличить. А от нашей троицы, боюсь, благоухает так, что любой нюхач нас отыщет за много миль. Твой браслет, демон в душе Рикки, мои магические способности... Словом, очень специфический и узнаваемый аромат получается.

– Выходит, Марий гонит нас, как опытный охотник гонит дичь в капкан. – Я торжествующе фыркнула, получив еще одно подтверждение своим словам. – Неужели непонятно? Я уже давно вам говорю, что на Пустошь нам идти нельзя. Мы и так чуть ночью не погибли, а ведь до границы еще добрых пять дней пешком, если не больше.

– Кстати, это меня волнует больше всего, – вновь подал голос Шерьян, растягиваясь во весь рост на плаще. – Жабозмеи никогда нг выходили из Пустоши. Они слишком неповоротливые и медлительные создания, чтобы преодолеть такое расстояние. Конечно, эти твари иногда пересекают границу, но их сразу же обнаруживают и уничтожают. Чтобы четыре жабозмеи не меньше месяца ползали по этим территориям? Глупости какие! Тогда всех здешних наемников следует прогнать и набрать новых, поскольку они явно не справляются со своими обязанностями. Однако те воины, от которых мы прятались под заклинанием невидимости, выглядели как хорошо обученные, опытные служивые люди. Ничего не понимаю.

– Быть может, жабозмей натравил на нас Марий? – рискнула предположить я.

– Каким образом? – Шерьян недоверчиво покачал головой. – Этих тварей невозможно приучить. К магии они устойчивы... Гм... По крайней мере, так я думал до сегодняшней ночи. Если только перебросить телепортацией? Нет, бред. Слишком велико расстояние и слишком большой вес. Да и потом, где Марий отыскал бы настолько сильного эльфа? Подобных магов среди них раз-два, и обчелся.

Я пригорюнилась. Действительно, не Гвория же в таком злодеянии подозревать. Вряд ли бы он сначала спас мне жизнь, а потом отправил на корм этим чудовищам.

– Но не с неба же они свалились, – резонно возразил Рикки. – Выходит, эльфы все же замешаны.

Шерьян неопределенно пожал плечами и замолчал, видимо углубившись в тяжкие раздумья. А я тем временем скорчила самое жалостливое выражение лица и подсела ближе к Рикки.

– Никакой охоты, – отрезал он, прочитав мои мысли. – Тефна, неужели после произошедшего ты еще лелеешь надежду, что мы оставим тебя без присмотра? Мало ли какие твари могут жить в этих землях.

– Но я же в одиночку справилась с целой троицей жабозмей, – самодовольно заявила я и горестно поджала губы. – Рикки, есть хочу – сил нет. Хоть мышей набить. Мне от ваших сухарей и крохотных порций мяса выть охота. Скоро живот к спине прирастет. Не забывай, нечисти намного больше еды надо. У нас обмен веществ быстрее.

– Ты думаешь, у меня или моего отца он медленнее? – Юноша улыбнулся. – Тефна, в моей душе живет демон, на борьбу с которым энергии уходит ой как много. А отец – храмовник, которым искусственно повышали скорость реакции путем различных ритуалов. Ты должна понимать, что и есть он обязан намного больше, чем обычный человек.

– Тем более, – упрямо продолжила я. – Еще пара дней – и мы без нормальной еды в задохликов жалких превратимся. Подходи и бери голыми руками. А вдруг Марий только этого и ждет, чтобы напасть на нас?

Рикки засомневался. Я ясно увидела в его глазах тень раздумий и поспешила развить успех.

– Я недалеко, – поклялась я, положив одну руку на грудь. – Честное слово. Всегда вас в поле зрения держать буду. Если что подозрительное увижу – сразу обратно.

Шерьян и Рикки переглянулись. Юноша машинально потер подбородок, затем негромко сказал:

– Решать тебе, отец.

– Хорошо. – Шерьян буквально выдавил из себя разрешение. – Но, Тефна, только попробуй нас обмануть! Пойми, это слишком опасно. Чуть что не так – мигом сюда!

– Клянусь. – Я довольно ухмыльнулась, скрещивая за спиной пальцы особым образом. Так, на всякий случай.

– Руки покажи и повтори клятву, – прозорливо потребовал Шерьян.

Пришлось подчиниться. Я с кислым лицом протянула перед собой раскрытые ладони и вновь дала честное слово. Придется играть по правилам.

– Тефна... – внезапно произнес Рикки. Запнулся и помолчал несколько секунд, после чего неуверенно продолжил: – Я не контролировал тебя в момент поединка с жабозмеей. Ты сама не смогла превратиться. Скажи, ты не чувствовала в последнее время каких-нибудь неудобств при смене облика?

– Неудобств? – Я удивилась и задумчиво пожевала губами. – Честно говоря, не помню. Слишком давно не перекидывалась в кошку. После неудачного поединка с Рионием как-то возможности да и желания особого не было.

Шерьян встревоженно посмотрел на меня. Затем перевел взгляд на Рикки, молча требуя разъяснений.

– Странно, – ответил юноша на невысказанный вопрос, повисший в воздухе. – Наверное, просто совпадение. Тебя ранили мечом, зачарованным против нечисти. Гипотетически он мог повлиять на твои способности метаморфа.

Рикки помолчат немного и добавил совсем тихо:

– Наверное, в самом деле будет лучше, если сейчас ты выйдешь на охоту. Это поможет убедиться, что все в порядке. Но, Тефна, во имя всех богов, будь осторожна. Если рана, полученная от меча Риония, действительно оказала влияние на твои возможности, то ты рискуешь застрять в одном из обликов.

– Метаморфы всю жизнь играют с огнем, балансируя на грани, – негромко произнесла я. – Но я учту твои слова. Спасибо. Если при превращении замечу что-нибудь странное – сразу же скажу.

Рикки неожиданно проявил благородство и отвернулся, когда я торопливо скидывала с себя одежду. Шерьян даже не подумал последовать его примеру. Напротив, закинул за голову руки и с видимым удовольствием проследил за процессом моего разоблачения. Ну и ладно. Пусть считает, что ему повезло, – я сейчас слишком усталая и голодная для скандалов.

Несмотря на предупреждение Рикки, превращение прошло без особых проблем. Я опомниться не успела, как уже находилась в таком привычном и родном облике зверя. Усталость незаметно пропала, растворившись в настоящей эйфории. Я вновь была кошкой, вновь твердо стояла на четырех лапах и вновь могла кувыркаться в траве.

– Дите, – укоризненно заметил Шерьян, наблюдая, как я барахтаюсь в зарослях араки-травы. – Какое же ты дите, Тефна.

В ответ я показала ему длинный влажный язык и неспешно потрусила подальше от надоевших до колик спутников. Ну-с, приступим к охоте. Разомнем косточки, так сказать.

Обостренный от голода нюх улавливал запах мышей, которые шуршали где-то в траве. Нет, это несерьезно. Мне мышь зараз проглотить и даже вкуса при этом не почувствовать. Конечно, если ничего лучше не найду, то тогда пущу их на закуску. Но мы лучше сначала поищем как следует. Местность тут глухая, людей днем с огнем не сыщешь. Зверье должно водиться, и причем непуганое. Авось пару кроликов придушу.

Памятуя об обещании, которое вытребовал Шерьян, я не уходила далеко от привала. Сделала широкий круг и недовольно наморщила нос. Ничего. И неудивительно – звери тоже не дураки, стараются подальше от человека держаться. А мои спутники себя весьма шумно ведут, затеяв очередной разговор. Зато можно с большой уверенностью утверждать, что наемников в пределах досягаемости нет.

Я отошла чуть дальше, благоразумно не выпуская своих товарищей из вида, и резко остановилась. Моего слуха неожиданно коснулось робкое журчание. Вода!

В горле моментально запершило от жажды. Как было бы здорово залезть с лапами в ручей, жадно пить, отфыркиваясь от летящих в морду брызг. И я почти не нарушу данное слово. Так, лишь слегка, самую малость. Вряд ли Шерьян разозлится на меня, если я найду источник, который пополнит наши запасы воды.

Ручей, однако, все никак не показывался. Сначала я думала, что он скрывается за невысоким холмом, потом – что в небольшой низине. А когда опомнилась, поняла, что за этими блужданиями непростительно далеко ушла от стоянки.

«Шерьян мне уши надерет», – мелькнула испуганная мысль.

«И правильно сделает, – моментально отозвался внутренний голос – Тефна, возвращайся. Пока ничего плохого не произошло».

Естественно, сглазил. Неприятности начались практически сразу же после этой мысли. Потому что я наконец-то увидела, что именно издавало мелодичное журчание. Точнее, кто именно.

Огромное голубоватого окраса насекомое притаилось в очень удачном месте – в яме, прикрытой сверху серой от пыли травой. Наверное, я бы не заметила его до самого последнего момента, пока не наступила бы в ловушку, но меня в очередной раз выручил браслет, горячо запульсировав на лапе. Я остановилась, недоуменно дернула ухом и тут увидела это создание.

Более всего оно напоминало жужелицу. Только размером с крупную собаку и другого цвета. Передние членистые лапки быстро терлись друг о друга, издавая тот самый звук, который меня привлек.

Насекомое, видимо удивленное тем, что жертва медлит, внезапно замолкло и приподнялось на членистых конечностях. Я попятилась, не отводя взгляда от черных фасеточных глаз твари. Интересно, оно очень опасное? И как именно предпочитает пожирать зазевавшихся путников?

Едва я так подумала, как странное создание прицельно плюнуло в меня плотным комком ядовито-оранжевой слизи. Да так, что я едва успела увернуться. Трава, на которую попал своеобразный снаряд, задымилась и почернела. М-да, Тефна, кажется, у тебя опять неприятности.

– Пойду я, пожалуй, отсюда, – пробормотала я себе под нос, осторожно отходя и не сводя глаз с неприятеля. – Пока шкура цела и усы на месте.

Не получилось. Разобиженное насекомое тоненько заверещало и выпрыгнуло из ямы, угрожающе клацая жвалами.

– Чтоб тебя, – выдохнула я, развернулась и со всех ног рванула бежать, перепрыгивая через кочки.

Однако гигантское подобие жужелицы и не думало от меня отставать. Оно шустро перебирало лапками, но хорошо хоть, что больше не плевалось. Видимо, сберегало слюну для того момента, как догонит меня и вступит в бой.

Я прижала уши и напрягла все свои силы, пытаясь оторваться. Думаю, Шерьян мне «спасибо» не скажет, если это чудо за мной к месту привала прибежит. А что делать? У меня сейчас с собой даже палки нет, чтобы сражаться. Только клыки и когти, но от них мало проку, когда тебя издали разъедающей слизью заплевывают.

Наконец вдалеке показались мои товарищи, которые удобно расположились на земле и, видимо, предвкушали сытный ужин. Как бы самим на ужин не попасть.

– Шерьян! – заголосила я издали, срывая дыхание. – Убей эту гадость!

Не слышат: слишком далеко, да и ветер слова в сторону относит.

– Шерьян! – взвизгнула я еще раз и добавила парочку орочьих крепких выражений.

Храмовник удивленно приподнял голову и тут же вскочил на ноги, резким пассом создав сложную фигуру в воздухе. В следующий миг неведомая сила приподняла меня над землей, а подо мной прошла волна обжигающе горячего воздуха, которая едва не опалила бока и брюхо. Запахло паленой шерстью и сладковатым дымком жареного мяса. Это что, от меня?!

Я испуганно всхлипнула и первым делом, когда очутилась вновь на земле, сильно изогнула шею, высматривая, какой ущерб принесло заклинание моей драгоценной шкуре. Вид, если честно, удручал. Вдоль всего живота от передних лап до самого хвоста шла обширная проплешина. Правда, кожи огонь не коснулся. И на том спасибо, а то хуже нет ожоги от колдовства лечить.

– Тефна, – с фальшивой нежностью промурлыкал Шерьян, неторопливо ко мне приближаясь, – и что это было?

– Ты мне шкуру спалил! – Я села на задние лапы и чуть не расплакалась от этого печального обстоятельства. – Я теперь не кошка, а облезлое страшное чудище!

– Я тебе жизнь спас, – резонно возразил храмовник. Затем кивком показал на что-то за моей спиной. – Это твоя добыча? В первый раз вижу столь странный способ охоты. Когда горе-охотника приходится спасать от разъяренной жертвы.

– Оно само, – залепетала я, пытаясь оправдаться. – Я шла-шла, а тут оно как...

Я запнулась, не сразу придумав, что же именно сделало чудище.

– А оно, видимо, в голой степи как из-за угла на тебя выскочило и давай гоняться, – с готовностью помог мне Шерьян. – Тефна, не завирайся! Ригоны никогда не охотятся методом активного нападения. Они залегают в укромном месте и там тихонечко журчат, создавая полную иллюзию текущей воды. Дожидаются, когда какое-нибудь глупое животное подойдет достаточно близко, прицельным плевком выжигают ему глаза и спокойно лакомятся свежим мясом. Неспешно так лакомятся – несколько недель. Спеленают жертву в плотный кокон и спокойно отгрызают по маленькому кусочку. Уж очень они падаль не любят, а при помощи такого способа жертва может долго жить. Приятная перспектива, правда?

Я молчала, невольно передернувшись от омерзения. Фу, пакость какая! Как хорошо, что мне повезло с подобной мерзостью в прошлый свой визит на Пустошь не столкнуться.

– Я готов поклясться, что ни одного ригона не было в радиусе примерно полумили от места нашего привала, – неожиданно подал голос Рикки, подливая масла в огонь. – Пока Тефна его на хвосте не притащила.

– Вот как. – От пристального холодного взгляда Шерьяна мне захотелось покаянно заскулить, вымаливая прощение. Храмовник подошел ко мне вплотную и негромко спросил: – Тефна, я правильно понял? Ты нарушила данное тобой слово?

– Нет, – соврала я. Затем шмыгнула носом и тихо призналась: – Чуть-чуть. Самую малость. Оно журчало... Я думала, там вода... Решила проверить, хотела как лучше сделать. Думала, ты обрадуешься. Похвалишь меня... А ты...

Я скривилась еще сильнее и совсем собралась разрыдаться. Вот так всегда! Бегаешь, хвостом рискуешь, а на тебя вместо благодарности смотрят, словно живьем съесть хотят.

– Отец, – вновь вмешался Рикки, придя мне на помощь, – я считаю, Тефну можно простить. Ведь мяса в итоге она нам все же принесла. И принесла с избытком.

Я невольно нахмурилась, не понимая, о чем говорит юноша. Кого он есть собрался?

– Ригона, конечно, – любезно пояснил мне Рикки. – Если ты не знаешь, то они съедобны. И очень вкусные, кстати. Не зря в Рейтисе считаются настоящим деликатесом, который украсит даже королевский стол. Но стоит он... Сама понимаешь, как дорого, учитывая то, где и с какой опасностью для жизни его приходится добывать.

– Но это не освобождает тебя от ответственности. – Шерьян хищно усмехнулся, не позволяя перевести разговор на другую тему. – Тефна, ты нарушила данное обещание. В храме подобное действие приравнивалось к одному из худших видов преступления, которое каралось смертью.

– Ты хочешь меня убить? – От ужаса у меня шерсть на загривке встала дыбом. Святые отступники, к чему клонит Шерьян?

– Я хочу, чтобы ты поняла, какой недопустимый промах совершила. – Приятель говорил спокойно, но от его ровного тона становилось еще страшнее. – Тефна, понятное дело, никто тебя убивать не собирается. Но на будущее учти – подобными вещами не шутят. Каждая нарушенная клятва приводит к возмездию. Особенно щепетильны в этих вопросах эльфы. Во имя всех богов, умоляю, не вздумай повторить подобное с кем-нибудь из них. Даже протекторат Гвория тебя не спасет – мигом голову с плеч снесут. Более того, никакого наказания за твое убийство не последует. И не потому, что ты нечисть, уж извини за откровенность, а потому, что нарушила слово.

– Понятно, – буркнула я, смущенно прикрывая лапами кончик горячего от стыда носа.

Шерьян еще некоторое время стоял рядом, видимо наслаждаясь моим покаянным видом, затем тяжело вздохнул и наконец-то прекратил буравить меня взглядом. Только тогда я получила возможность вздохнуть полной грудью. Лучше бы он мне уши надрал, что ли. А то такое чувство, будто меня в самолично сделанную лужу носом ткнули, как несмышленого котенка.

– Вы как хотите, а я собираюсь поужинать, – громогласно заявил Рикки, пытаясь разрядить обстановку.

Я обернулась и уважительно хмыкнула, увидев, во что превратился мой недавний противник после того, как испробовал на себе заклинание Шерьяна. Пожалуй, и костер разводить не надо, поскольку жаркое уже готово. Запечено в панцире и в собственном соку.

Первым к поверженному ригону подошел Рикки. Достал из-за голенища сапога небольшой ножик и с деловым видом принялся разделывать тушу.

– Голову отруби, – посоветовал Шерьян, внимательно наблюдая за его манипуляциями. – А то будешь полчаса ядовитые железы вырезать.

– Не учи орка ругаться. – Рикки сверкнул белозубой улыбкой. – Чай, не маленький уже.

– Смотря для кого, – несогласно отозвался Шерьян. Затем, не выдержав, подошел к сыну и присоединился к процессу потрошения добычи. Видно, тоже оголодал, раз так заторопился.

Я отошла к чахлому деревцу, около которого лежали мои скромные пожитки. Воровато оглянулась на товарищей, убеждаясь, что они не обращают на меня ни малейшего внимания, и быстро перекинулась в человека. Тут же оделась и села на землю, отходя от приключений длинного дня. Ароматный запах жаркого дразнил меня, сводя с ума. Пробудился от долгой спячки и желудок, утробным бурчанием подтверждая, что он у меня еще есть.

Пожалуй, время еще никогда так долго для меня не тянулось. Я подпрыгивала на месте от нетерпения, уже предчувствуя блаженный вкус небывалого пиршества. Наконец все было готово. Я получила свою порцию мяса на осколке крепкого панциря и тут же впилась в него зубами. Замерла от наслаждения, когда на подбородок брызнул жирный сок, и сразу же сосредоточенно задвигала челюстями, торопясь и рискуя подавиться. На всякий случай – вдруг отнимут.

Надо признать, вкус у ригона действительно был потрясающий. Никогда ранее я не ела ничего подобного. Что-то среднее между нежнейшей телятиной и куриной грудкой, вымоченной в терпком соусе из листьев белейзы. Даже отсутствие соли и специй никак не навредило кушанью. Оно само по себе было достаточно острым и пряным. И на удивление сытным. Я сначала подумала, что одной порции мне будет мало. Но уже к середине трапезы поняла, что ошибалась. Какой бы я ни была голодной, но второй кусок явно бы не одолела.

– Хорошо, – наконец пробормотала я, самым неприличным образом облизывая пальцы. Затем легла и замерла, впервые за долгое время совершенно довольная жизнью. Немедленно потянуло в сон. Еще бы – на сытое-то брюхо.

– Не спи, Тефна, – толкнул меня в бок Шерьян. – Я еще хочу поговорить с тобой о том, что произошло ночью.

– А что произошло ночью? – удивилась я, с трудом открывая глаза.

– Ты уже забыла свой подвиг? – криво усмехнулся он. – Надо же. Мало того что собственноручно забила трех жабозмей, так еще и меня из земель мертвых пинками выгнала.

– Ой, да ладно. – Я вяло махнула рукой. – Шерьян, поблагодарить меня за спасение своей жизни можешь завтра. Сегодня я слишком устала. Тем более теперь мы квиты.

– Тефна, – и не думал отставать от меня привязчивый тип, – что ты почувствовала, когда убила вторую жабозмею? Точнее, когда создавала заклинание. Это ведь магия огня была, только очень странная. С сильным запахом крови.

– Отстань, – буркнула я, переворачиваясь на живот. – Ничего я не почувствовала. Испугалась только очень. Эта громада как раз надо мной нависала. Подумала – вот и пришел твой последний час, Тефна.

– А когда ты спасала меня? – настойчиво продолжал допытываться Шерьян. – Рикки говорил, что браслет далеко не сразу начал действовать. Активизировался, лишь когда ты пригрозила, будто навсегда превратишься в кошку. Это так?

Я смущенно покраснела от этого вопроса. Мало ли какие глупые мысли приходят в голову в подобные безвыходные моменты. Как бы Шерьян не возгордился безмерно, решив, что слишком дорог для меня.

– Шерьян, я действительно не помню, – мягко произнесла я, балансируя на грани сна и яви. – Я просто не хотела, чтобы ты умер. Вот и кричала всякую чушь. Так сказать, пугала небеса кулаком.

– Понятно, – с некоторым разочарованием отозвался храмовник. И наконец-то замолчал.

А я тут же крепко заснула. Еще неизвестно, какие приключения нас ожидают завтра. Поэтому необходимо отдохнуть как следует и набраться сил.