Часть третья
ЛЕГКО В БОЮ?
До столицы мы добрались без особых приключений. Поездка вышла чрезвычайно скучной. Маг по непонятной причине всю дорогу дулся на амазонку, а за компанию и на меня, не упуская при этом случая каким-нибудь образом задеть орка. Странно, Ярынг-то чем перед ним успел провиниться?
Естественно, я несколько раз пыталась выведать у Леона причины столь резкой перемены отношения к нам. Он отмалчивался, а когда я ему совсем уж надоедала – срывался на крик и поспешно отъезжал подальше.
– Не надо, Татьяна, – наконец после очередной перебранки шепотом сказал мне орк. – Поверь, Леон все равно ни тебе, ни Гайяне не откроет истинную причину своего дурного настроения. Уж я-то точно знаю. Зря, что ли, столько лет с ним путешествовал. Он слишком гордый.
– Было бы что скрывать, – фыркнула амазонка, слышавшая разговор. – И так все без слов понятно.
– Ну и ладно, – проворчала я. – Все вокруг такие умные, просто жуть. Вот назло всем не буду просить объяснений. Сама как-нибудь разузнаю.
– Скажи, Татьяна, тебя когда-нибудь мужчины ревновали? – совершенно некстати поинтересовалась Гайяна.
– С чего это вдруг им меня ревновать? – удивилась я. – Да и к кому? Ежели только к лишнему стопарику водки. Даже Градук, когда меня в одной постели с Ярынгом застал, и то лишь обрадовался. А вообще – почему ты заинтересовалась? Или у меня какой ухажер на горизонте появился, а я не заметила?
– Да так, – усмехнулась Гайяна. – Просто это делает более понятным твою некоторую наивность. Хотя, полагаю, и ухажер у тебя скоро появится.
– Градук, что ли, вернуться надумает? – задумчиво почесала я лоб. – Больше вроде некому.
– Нет, Татьяна, – рассмеялась амазонка. – Ответ гораздо очевиднее. Впрочем, – тут она лукаво покосилась на Ярынга, который от наших женских разговоров весь залился краской, – скоро сама узнаешь.
И больше эти мерзавцы со мной на данную тему не говорили. А мне гордость мешала выяснять подробности. Вот еще, наверное, надеялись, что я их начну упрашивать все мне рассказать. Как бы не так! Придет время – узнаю. А пока унижаться не намерена.
Оставшуюся часть пути мы проделали практически в полном молчании. Лишь у Гайяны было на удивление хорошее настроение. Она тихонько мурлыкала себе что-то под нос и улыбалась. Маг ехал мрачнее тучи, демонстративно избегая смотреть в ее сторону. Орк то и дело тяжко вздыхал, осторожно искоса поглядывал на меня и вновь погружался в раздумья. Одна я была в своем обычном настроении – молча терпела боль в пояснице и в пятой точке, безмерно поглощала съестные припасы и вполуха слушала пространные рассуждения Гишки, который полюбил сидеть у меня на плече. Наверное, на моем фоне он чувствовал себя еще более умным. В принципе, не жалко. Напротив, все как-то веселее было трястись по ухабам.
В столицу мы въехали уже под вечер. Если говорить честно, я представляла себе главный город империи совсем по-другому. Во-первых, пригород отсутствовал полностью. Ни разу мы не встретили ни деревеньки, ни хуторка. Во-вторых, дорога, по которой мы ехали, даже и не думала превращаться в широкий проезжий тракт. Как вилась узенькой ленточкой промеж деревьев, так и оборвалась около крепостных стен. Ну а в-третьих, настораживал сам вид города. Мы долго стучали в наглухо закрытые ворота, пока к нам не вышел заспанный стражник в погнутой кирасе и с ржавой секирой в руках.
– Кто? – спросил он, протирая опухшие от сна глаза.
– На императорский отбор, – отозвался Леон.
– Еще одни, – недовольно буркнул стражник и загремел увесистой связкой ключей. – Что-то в этом году многовато народу пожаловало. Чую, веселуха будет. Проезжайте. Правила помните? Селитесь в трактире «Последний приют». С другими конкурсантами в разговоры и ссоры не вступаете. Наказание – немедленное изгнание. При открытии фактов сговора – казнь. А то многовато умников в последнее время развелось. Пытаются общими силами одну красотку в невесты протолкнуть, а вознаграждение пополам разделить. Деньги за товар получите после конкурса.
И мужчина скользнул откровенно равнодушным взглядом по мне.
С душераздирающим железным лязгом ворота распахнулись, пропуская нас внутрь города.
– Добро пожаловать в Трирон, столицу империи Дорин! – запоздало крикнул нам вслед стражник.
По другую сторону крепостной стены столица выглядела такой же заброшенной. Никаких спешащих по своим надобностям горожан. Никакой праздношатающейся толпы приезжих. Вообще никого. Такое чувство, что мы были единственными обитателями этого странного места. Только лошади звонко цокали подковами по булыжной мостовой. Да еще по спине бродили неприятные мурашки, будто кто-то невидимый пристально изучал незваных визитеров.
Пушистик, ощутив мое беспокойство, тоненько пискнул, подтверждая, что ему тут тоже не нравится.
– Жутковатое местечко, – поежившись, признала амазонка. – Я себе немного по-другому представляла Трирон.
– Просто на время проведения конкурса здешние жители предпочитают уехать из города, – впервые за все путешествие снизошел до ответа маг. – Остаются только те, кому некуда и не к кому ехать.
– Почему? – спросила я. – Неужели им неинтересно понаблюдать за столь великолепным зрелищем? Не каждый же год императрицу выбирают.
Маг с орком переглянулись, но ничего не ответили. Лишь в унисон вздохнули.
– И все же? – продолжила я допытываться, проявив упрямство.
– Это достаточно скучный ритуал, – неохотно промямлил орк, убедившись, что Леон и не думает ничего мне объяснять. – Подумаешь, собрались десятка три женщин – ну что тут любопытного? Да и посторонним на испытаниях не позволяют присутствовать. Потом, городская казна щедро вознаграждает горожан за причиненные неудобства. Мало кто откажется от удовольствия пожить немного вне города, дабы не создавать ненужной суеты и толкотни. Особенно если за это хорошо заплатят.
– Понятно, – отозвалась я и продолжила допрос, не давая орку расслабиться: – А трактир почему «Последний приют» называется? Как-то мрачновато звучит, не находишь?
Ярынг закашлялся, явно не в силах выдумать что-нибудь правдоподобное.
– Все просто, Татьяна, – поспешил Леон на помощь своему верному слуге. – Для избранницы имеется в виду последний приют перед счастливой замужней жизнью. А для остальных – в буквальном смысле. Все проигравшие погибнут, так что этот трактир для них последнее пристанище перед путешествием в мир мертвых. У императора весьма своеобразное чувство юмора.
– Да уж, – развязно хохотнула я. – Тяжеловато будет с таким муженьком ужиться.
И вновь орк стыдливо опустил глаза, а Леон поморщился, словно от сильной зубной боли.
– Я верю, что тебе удастся его перевоспитать, – с усилием проговорил маг. – Не волнуйся, Татьяна. Все будет хорошо.
– Не сомневаюсь, – лицемерно улыбнулась я.
Трактир, в котором мы должны были ждать начала испытаний, располагался прямо у дворцовых ворот. И опять меня ожидало разочарование. Никакой роскошью в доме, предназначенном для проживания потенциальных императорских невест, даже и не пахло. Обычное, не очень чистое помещение. Неразговорчивый трактирщик показал маленькую комнатушку, в которой нам предстояло ютиться вчетвером все время, отведенное для испытаний.
– Негусто, – признал Леон, перешагивая порог и окидывая придирчивым взглядом крохотный закуток, в который едва-едва влезли две кровати. – А спать нам как?
– Попарно, – бросил трактирщик. – Звиняйте, больше предложить нечего. Уж больно много любителей легкой наживы в этом году приехало. И то я приберег эту комнату специально для вас. Точно знал, что вновь решите счастье испытать.
Леон шикнул, испуганно оглянувшись на меня. Я сделала вид, будто чрезвычайно увлечена разговором с Гишкой, который сразу же понятливо забубнил что-то мне на ухо.
– Ладно, будем довольствоваться этой малостью, коли выбора нет, – бодрым тоном заявил маг, убедившись, что я не обращаю ни малейшего внимания на его разговор с трактирщиком. – Тогда попозже мы на ужин спустимся.
– Конечно, – пожал плечами мужчина. – Заодно и конкурентов рассмотрите.
Трактирщик вышел, а я с удовольствием растянулась на скрипучей кровати.
– Я сплю одна! – поспешила я озвучить свои претензии. – Мне стресс большой предстоит, так что надо хорошо выспаться. А для этого необходимо, чтобы никто на ухо не сопел.
– Разве Гайяна храпит? – удивился маг.
– Нет, – пожала я плечами. – Но в любом случае, за кого ты меня принимаешь? На такой узенькой кроватке только в обнимку спать можно. А меня такой вид отдыха не прельщает. Если бы красивого молодца предложили – тогда бы еще подумала.
– То есть ты предлагаешь, чтобы мы втроем спали на такой же узенькой кроватке, в то время как ты развалишься в одиночку? – переспросил Леон.
– Да, – честно ответила я. – Кто-нибудь из вас может и пободрствовать. В конце концов, не вам завтра жизнью рисковать. Или когда там отбор начинается?
– Завтра, – нехотя подтвердил маг. – Впрочем, ты права. Одну ночь можно и потерпеть неудобства.
– Как это одну ночь? – рывком села я на постели. – Ты так не веришь в мою победу, что всерьез думаешь о моем столь скором поражении?
– При чем тут это, – отмахнулся Леон. – Просто испытание занимает всего один день. Все будет известно уже завтра вечером.
– Вот как, – протянула я, неприятно пораженная. – А почему такая спешка?
– Почему спешка? – переспросил с ухмылкой маг. – Вполне разумная тактика. Незачем устраивать долгие и выматывающие испытания. Намного лучше и, главное, выгоднее уложить весь отбор в один день. Меньше нервотрепки, меньше расходов на содержание конкурсанток. А через день – свадьба.
– Как через день? – переспросила я. – А как же гости, платье, торт и тому подобная чепуха?
– Вот именно, что чепуха, – одними уголками губ улыбнулся мужчина. – Гости приглашены заранее, платье лишь по фигуре подогнать. И вообще, не любит Радим пышные торжества.
– Ясно, – вздохнула я. – Значит, последние деньки моей незамужней жизни настали.
– Я рад, что ты даже не допускаешь мысли о поражении, – похлопал меня по плечу маг. – Это хорошо. Правильный настрой в состязании значит многое, если не все.
– В таком случае, – неожиданно влезла в нашу беседу амазонка, – я предлагаю прогуляться по городу. Мало ли как сложится наша судьба в дальнейшем. Вдруг у кого-то из нас больше не будет возможности пройтись по мостовым столицы. И потом, ни я, ни тем более Татьяна ни разу здесь не бывали. Проведите для нас экскурсию. Пожалуйста.
И Гайяна обворожительно улыбнулась, кокетливо стрельнув глазками в сторону мага.
– А ты не будешь приставать к прохожим? – ворчливо спросил маг. – А то, зная твое поведение, можно предположить, что ты первого встречного в подворотню потащишь.
– Нет, – мелодично рассмеялась Гайяна. – Обещаю, что буду хорошей девочкой. Если ты этого хочешь, конечно.
И амазонка скромно потупила глазки.
– Ну ладно, – окончательно растаял от вежливого обращения мужчина. – Тогда я не против. Думаю, животных вполне можно оставить в здешней конюшне. Пусть отдохнут после долгой дороги. А мы пройдемся пешочком.
Я закряхтела, вставая с нагретого местечка. И что за дурацкая привычка – обязательно осматривать все городки, в которых довелось побывать. Никогда не любила таких экскурсий. Но что поделать. Придется подчиниться желанию большинства. Да и просто развеяться не помешает.
Город уже нежился в лиловом сумраке, когда мы наконец-то вышли на прогулку. Мягкий свет уличных магических шаров разгонял сгущающуюся тьму, и на мостовой играли влажные блики от недавнего дождя.
Первое время мы молча наслаждались неспешной прогулкой по незнакомому безлюдному городу.
– Красота-то какая, – нарушила тишину летнего вечера амазонка и остановилась напротив старинного здания, украшенного замысловатой лепниной.
За кованой решеткой призывно шелестел листвой небольшой садик, в котором терялись очертания нескольких статуй.
– Это летняя резиденция придворного мага, – с готовностью пустился в разъяснения Леон. – Говорят, Лучий, который ныне занимает эту почетную должность, некогда был учеником самого Сайроса Шутника.
– Неправда, – неожиданно перебил мага Гишка, высунувшись из путаницы моих волос. – Лучий никогда не был учеником Сайроса. Недостоин этот мелкий пакостник, который по нелепой случайности занял сей высокий пост при дворе, столь почетного звания.
– Тихо ты! – прикрикнул маг, бледнея от ужаса. – Нас же за такие слова в лучшем случае просто из города выгонят. В худшем – в змей лет на триста превратят.
– Не превратят, – усмехнулся паучок. – Лучий никогда не был мастером в трансформации живых существ. Вот убить он может, спорить не буду.
– Ну утешил, – вмешалась я. – Хрен редьки не слаще, по-моему.
– Опять ты ругаешься, – укоризненно заметил орк. – Запомни, Татьяна, даже не смей таких слов при дворе произносить.
– Когда это я ругалась? – нахмурилась я. – Если ты про хрен, то это не тот хрен. Это растение такое.
– Какое – такое? – заинтересовался Ярынг. – И что тогда другой хрен?
– Первый хрен – растение горькое, – рявкнула я, пораженная неосведомленностью орка в столь элементарных и простых вещах. – А про второй хрен ничего не скажу. Уж слишком вы впечатлительные, чтобы вам подробно такие щекотливые вещи объяснять.
– Тьфу на вас! – рассердился маг. – Достали уже с хренами своими. Покультурнее тему не могли найти?
– Это все он, – поспешила я оправдаться. – Начал меня смущать вопросами всякими.
– А мне вот интересно, – продолжил нудеть маг, окидывая внимательным взглядом паучка и пропустив мои слова мимо ушей. – Откуда это у нашего маленького друга столь обширные познания про прошлое Лучия?
– Оттуда, – смело пискнул Гишка. – Наслышан. Про его подлость и низость уже легенды слагают.
– Пойдемте-ка отсюда, – не выдержав, предложила Гайяна. – Не люблю я, когда столь опасные разговоры ведутся рядом с домами могущественных волшебников. Как бы не случилось чего плохого.
– Не каркай, – мрачно предупредила я и осеклась, поскольку неприметная калитка, скрытая в кустах рядом с нами, вдруг скрипнула и приотворилась.
– Это еще что такое? – нахмурился Леон. – Приглашение или как?
– Давайте последуем совету Гайяны и свалим отсюда, – жалобно попросил Ярынг. – Не люблю я таких случайностей. Аж мороз по коже.
– Нет уж! – воинственно запищал Гишка. – Давайте войдем внутрь. Интересно же!
– Кому интересно, а кому не очень, – осторожно заметила Гайяна, пятясь. – Вдруг этот Лучий слышал твои слова и решил отомстить?
Калитка скрипнула еще раз, открываясь шире. Наша компания дружно сделала шаг назад.
– Вы как хотите, а я зайду, – принял неожиданное решение Гишка, соскользнул с моего плеча и со всей скоростью сиганул в сад. Я даже рта не успела открыть, чтобы хоть слово вымолвить, как паучка уже и след простыл.
– Обалдеть, – выдохнула я. – Ну и пострел. Что теперь делать будем?
– В трактир вернемся, – робко предложил орк. – Гишка не маленький, сам как-нибудь путь обратно отыщет.
– Поддерживаю, – отрывисто кинул маг. – Не лезть же за этим прохвостом в сад самого Лучия.
– Вы как хотите, а я полезу, – приняла я непростое решение. – Все равно хуже быть уже не может. Авось пронесет.
– Ты с ума сошла?! – гневно выкрикнул Леон. – Как это – хуже быть уже не может? Завтра испытание, которое ты обязана выиграть. И ты станешь невестой императора! Зачем тебе сомнительные приключения, когда столь долгожданная цель в шаге от тебя?
Мне отчаянно захотелось вцепиться ногтями в лживое лицо мужчины, содрать с него маску лицемерия. Но вместо этого я лишь презрительно усмехнулась и гордо прошествовала к входу в сад.
– Стой, куда?! – заполошно окликнул меня орк. – Татьяна, не дури.
– Я иду за своим другом, – обернувшись, четко и внятно произнесла я. – А вы можете отправляться куда угодно. Хоть на то же горькое растение, о котором речь шла ранее. Понятно? – и я проскользнула в калитку, тихонько покачивавшуюся на петлях при полном безветрии.
Однако я не спешила сломя голову лезть в чужие владения, а сначала притаилась у входа, силясь услышать, какое впечатление на остальных произвел мой уход. До моего любопытного уха донеслись лишь тихие переругивания, в которых совершенно ничего нельзя было разобрать. Но спасать меня никто не торопился. Поэтому я разочарованно хмыкнула и повернулась лицом к дому загадочного Лучия.
Надо сказать, придворный маг выбрал весьма и весьма симпатичное местечко для своего жилища. В глубине сада, большую часть которого составляли раскидистые старые яблони, виднелось невысокое двухэтажное здание, до самой крыши увитое плющом. Где-то рядом слышалось мелодичное журчание ручейка, невидимого среди высокой травы. Наверное, садовника в этом доме никогда не держали. Впрочем, и к лучшему. Никогда не любила прилизанные и аккуратно подстриженные газоны. Есть в буйстве сорных трав какое-то неповторимое очарование.
Пока вокруг царила тишина. Никто не бежал наперерез, размахивая волшебной палочкой и желая превратить меня в отвратительное насекомое. Поэтому я слегка расслабилась и успокоилась.
– Гишка, – тихонько позвала я. – Ты где, негодник?
– Здесь, – раздался шепот прямо под моей ногой. – Обстановку изучаю.
– Какую? – Я нагнулась и осторожно посадила Гишку на его законное место – в свои волосы.
– Раздумываю, как лучше в дом проникнуть, – признался друг.
– Зачем? – удивилась я. – Жить, что ли, надоело?
– Понимаешь, – доверительно зашептал паучок мне на ухо. – Я ведь не все рассказал. Помимо своих носков Хранитель оставил в той рощице блокнот. Что-то типа дневника. Мне скучно одному было, вот я и прочитал, что там Сайрос писал.
– Там, наверное, заклинания были? – нахмурилась я. – Ты что раньше об этом не сказал? Я бы с эдаким оружием камня на камне от императорского дворца не оставила.
– В том-то и дело, что во всем блокноте Сайрос ни разу ни о чем магическом не написал, – вздохнул Гишка. – Говорю же, дневник это был. Путевые записки, рассказы о друзьях, черновики писем к любимым. Точнее, к любимой… Я поэтому и не стал ничего рассказывать. Леон бы мигом нас обратно в рощу потащил, чтобы блокнот достать. Как же – записи самого Сайроса Шутника! Даже представить страшно, сколько они стоят. А мне вдруг стыдно стало. Это же нехорошо – чужой дневник без спросу читать. Да и страшно – вернется как-нибудь Сайрос в наш мир и накажет того, кто его дневник общественности предоставил. У него знаешь какой нрав суровый? Места бы мокрого от меня не оставил. Ну и всех остальных за компанию бы в порошок стер. Если не похлеще чего.
– Чего же ты тогда не боялся, когда свой любопытный нос в блокнот сунул? – резонно спросила я, на всякий случай пригибаясь. Мало ли, вдруг сейчас кому-то из дома придворного мага в окно приспичит выглянуть.
– Скучно мне было, – снова всхлипнул паучок. – Сайрос, когда заклинание на рощу наводил, напутал что-то. А может, просто пошутить захотел. Но только я после того случая очень умным стал. И живу уже очень и очень долго. Несколько веков уж точно. Вот и понял, что лучше пусть меня Сайрос убьет, чем дальше так прозябать. Даже словечком не с кем было перемолвиться все это время.
– Ну ладно, – поторопила я паучка, совершенно не тронутая описанием его злоключений. – Давай дальше про блокнот рассказывай.
– Так вот, – мигом вернулся к сути рассказа Гишка. – В блокноте было написано, что Лучий у Сайроса обманом очень ценную вещь выманил. И пока она в руках у негодяя, Хранитель не может вернуться в этот мир. В рощу Сайрос мельком заглянул, направляясь в изгнание. Вот я и подумал сейчас – почему бы нам не попробовать эту вещь из дома вытащить.
– Точно, сдурел, – заключила я. – Ты только представь, сколько в доме всяких охранных заклинаний. Нас же от них испепелит на месте. Если не хуже.
– Не испепелит, – упрямо возразил паучок. – Ты даже к запретной магии невосприимчива. А тут волшебство обычного человека. Напротив, никто даже и не заметит.
– Предположим, мы в дом пробрались, эту вещь выкрали, – скептически хмыкнула я. – А дальше что с ней делать будем? Продадим?
– Зачем? – удивился Гишка. – Вызовем Сайроса в этот мир.
– Ага, сейчас, – с сарказмом произнесла я. – Мне только проблем с разгневанным Хранителем не хватает. Зачем нам тут этот Шутник? Если судить по рассказам, у него была весьма неуравновешенная психика. Не приведи господи, решит в отместку конец света устроить-тогда уж сразу в гроб ложись.
– Ты не понимаешь, – укоризненно покачал головой Гишка. – Завтра тебе предстоит испытание, после которого всех проигравших убьют. Но и выигравшей вряд ли можно будет позавидовать, поскольку императрицей она станет лишь на одну ночь. После чего пропадет бесследно. В любом случае твоя судьба незавидна. Если же у тебя в рукаве окажется такой козырь, как собственноручно спасенный Хранитель, то в твоей истории, вполне вероятно, будет другой, намного более веселый финал. Или ты полагаешь, что Сайрос не отблагодарит тех, кто поможет ему вернуть власть над этим миром?
– Я ничего не полагаю, – честно призналась я, чувствуя, как от столь мудреных рассуждений у меня мозги закипают. – Ты-то откуда про императора знаешь?
– Потише надо было с Гайяной ночами перешептываться, – недовольно сказал паук. – Ну так как? Ты идешь или нет?
– Иду, – махнула я рукой. – Все равно – и так смерть, и так.
– Отлично. – Гишка поудобнее устроился в моих волосах и скомандовал: – Вперед!
– Подожди, а план-то у тебя какой-нибудь есть? – поинтересовалась я. – В смысле, как в дом проникнуть, ты знаешь?
– Понятия не имею, – честно признался паук. – На месте видно будет. Давай, а то скоро совсем стемнеет.
– Вот и хорошо. – Я вздохнула и, крадучись, принялась маневрировать между деревьями, пытаясь незамеченной подобраться к жилищу мага. – По-моему, настоящие воры именно в темноте на дело выходят.
– А мы не настоящие воры, – хохотнул Гишка. – Поэтому грабить будем при дневном свете.
Конечно, паучок преувеличивал. День уже давно подошел к концу. За то время, пока мы беседовали около калитки, на землю окончательно опустилась ночь. Только светлая песчаная дорожка еще виднелась в сгущающейся чернильной мгле.
До дома мы добрались без происшествий. Лишь я тихонько ругалась, изредка натыкаясь на острые ветки, которые то и дело норовили выколоть мне глаза.
– Ну и что дальше? – ворчливо спросила я, когда мы благополучно достигли жилища мага.
В саду было по-прежнему тихо. Пока нам удавалось остаться незамеченными.
– Полезем через окно, – храбро предложил Гишка.
– А я не застряну? – протянула я, с сомнением глядя на узенькие оконные проемы.
– Не должна, – отозвался паучок и тут же добавил: – Коли боишься – так и скажи. Я сам все сделаю.
– Кто боится? Я боюсь? – удивилась я нелепости этого предположения. – Тоже мне, храбрец выискался. Ну уж нет, вместе пойдем.
– Хорошо, – усмехнулся паучок.
Почему-то в его ответе мне послышалась скрытое лукавство. По-моему, меня сейчас элементарным образом на «слабо» взяли. Запомним на будущее, что с Гишкой надо ухо востро держать.
Окна в доме неожиданно оказались незапертыми. Это было совсем непонятно. Да уж, чем дальше, тем больше мне казалось, что нас заманивают в ловушку. Впрочем, отступать было поздно.
Еле-еле протиснувшись в узкий проем и благополучно ободрав себе все бока, я шумно приземлилась на пол и затаила дыхание, прислушиваясь. В доме царила мертвая тишина, будто здесь все повымерло.
– Не нравится мне все это, – пробормотала я, ощущая, как вновь забегали по коже мурашки. – Ох как не нравится.
– Напротив, нам повезло, – успокоил Гишка. – Кажется, дома никого нет.
Я задумчиво хмыкнула, сделала шаг вперед и тут же споткнулась о какую-то рухлядь. И конечно же с грохотом свалилась на пол, столкнув по пути еще пару жутко звенящих и дребезжащих вещей.
«Вот и конец нашему приключению», – мелькнула мысль. Даже стекла жалобно зазвенели в унисон моим ругательствам. Чего уж далее таиться. Более шумно заявить о своем проникновении в дом при всем желании нельзя. Я еще раз замысловато выматерилась и уселась на пол, покорно дожидаясь появления разгневанного хозяина. Все равно убежать вряд ли успеем.
Шум от моего падения давно уже стих, а я все ждала и ждала проявления хоть какой-нибудь реакции со стороны обитателей этого странного местечка, но так и не дождалась.
– Татьяна, – испуганно пискнул паучок мне на ухо. – А ты сейчас о каком хрене говорила? О первом, которое растение, или о втором?
– Неважно, – процедила я сквозь зубы. – По-моему, тут и впрямь никого нет. Все равно терять больше нечего. Свет!
Под потолком вспыхнул одинокий шар, которого явно было недостаточно, чтобы разогнать весь мрак по углам. Но зато из тьмы выступили очертания предметов, в беспорядке сваленных на полу. Хоть передвигаться нормально сможем. А то так все конечности переломать недолго.
– Ну и как твой предмет выглядит? – спросила я. – Давай отыщем его и свалим побыстрее. А то не по себе что-то.
– Понятия не имею, – честно признался Гишка. – Сайрос не описывал, что это за вещь.
– Раньше сказать не мог? – протянула я, с тоской оглядывая горы ветоши и непонятных ящиков, громоздившихся в беспорядке по комнате. – Нам тут вечность придется провести, прежде чем отыщем то, что надо.
– Вечность, – шелестом отозвалось эхо. – Вечность…
– Это еще что такое? – нахмурилась я.
– Татьяна, – с ужасом в голосе окликнул меня паук. – Татьяна, обернись.
Я мигом повернулась, гадая, что так могло напугать друга. И тут же почувствовала, как волосы у меня на голове встают дыбом. На фоне окна виднелся странный скрюченный силуэт какого-то непонятного существа. Человеком оно вряд ли могло быть – уж больно жуткий видок имело. Мерцающие отблески магического света неровными пятнами легли на тонкие руки незнакомца, спускающиеся до самого пола, сгорбленную спину, на которой высилось подобие второй головы, на короткие бочкообразные ноги. Создание сделало шаг вперед, а я отшатнулась, разглядев его лицо. Или правильнее сказать – морду? Вытянутая вперед пасть, низко посаженный лоб, морщинистая кожа. Интересно, а разговаривать это умеет?
– Кто здесь? – скрипучим голосом осведомился незнакомец.
Похоже, он все-таки когда-то был человеком. Мы стояли, онемев от увиденного.
– Не молчите, – заволновалось создание, не получив ответа. – Я же чувствую, что не один. Не бойтесь меня. Пожалуйста, отзовитесь.
– Ты кто? – прокашлявшись, рискнула я задать вопрос, мысленно пытаясь наметить возможные пути к отступлению.
– Я? – удивилось создание. – Я… Я не помню. Кажется, некогда я был… Кем был? Ах да, магом. Великим магом… Лучий. Да, так меня звали. Лучий.
– Лучий? – удивился Гишка, который от изумления даже сполз мне на кончик носа, чтобы лучше разглядеть бывшего волшебника. – Но кто тебя так?
– Как – так? – переспросил Лучий.
Медленно, мучительно шаркая скрюченными ногами, он подошел к зеркалу, висящему на дальней стене. С безразличием посмотрел на свое отражение.
– Опять врет, – с печалью констатировал маг. – Каждый раз врет. Разве я такой? Нет. У меня кудри до плеч, у меня руки сильные, глаза ясные. Любая женщина падает к моим ногам, стоит лишь на нее посмотреть. Лучшие красавицы двора дерутся за право согреть мою постель.
Создание закашлялось и вдруг зашлось в сухих рыданиях.
– Не я это! – внезапно успокоившись, рявкнул Лучий. – Не я! Радим не мог так со мной поступить. Не мог! Мы ведь друзьями были. – И он с глухой ненавистью и неожиданной силой ударил кулаком по своему отражению.
Осколки зеркала с мелодичными звоном посыпались на пол, а чудовище сползло по стене, зайдясь в новом приступе беззвучного плача. Затем затихло.
– А ты давно был при дворе? – осторожно спросила я, опасаясь вновь вызвать у Лучия приступ ярости.
– При дворе, – забормотало создание. – При дворе… Я был при дворе? Да, я был при дворе. Радим приглашал. Радим меня всегда приглашал, когда становилось скучно. Мы играли. Как мы весело играли вместе! А потом что-то случилось. Радим перестал меня приглашать. Ему стало со мной неинтересно. Почему? А все этот Сайрос. Сайрос виноват. Сайрос во всем виноват.
– В чем виноват Сайрос? – насторожилась я, услыхав знакомое имя.
– Он смеялся над нами, – не очень внятно продолжал Лучий. – Всегда смеялся. Говорил, что люди не могут сравниться по мощи с Хранителем, что даже император находится в полной его власти, что он, Сайрос, может отдавать приказы императору. Разве такое можно говорить? Особенно Радиму. Мы все смертные, но Радим… Радим захотел шагнуть за грань времени. А Сайрос мешал. Все говорил и говорил о законах равновесия. Да кому оно нужно, это равновесие? И мы придумали шутку. Славную шутку. Мы решили посмеяться над Шутником.
– И как? Получилось? – поинтересовалась я.
Странное дело, но страх перед чудным созданием пропал. Остались лишь чувство брезгливости и жалость.
– Получилось, – расхохотался маг, но поперхнулся и долго откашливался, прежде чем смог продолжить. – Получилось. У Радима всегда все получается. А я так. Лишь рядом стоял. Мы изгнали Хранителя из его мира. Заключили пари. Немного сжульничали, конечно. А как иначе? Хранителя не переиграть честным способом. И Сайрос ушел. Был вынужден уйти. И навсегда закрыл за собой дверь этого мира. А ключик-то у меня!
И Лучий вновь расхохотался. Потом сник и свернулся в клубок, словно решил заснуть.
– А ты дашь мне ключик? – вкрадчиво поинтересовалась я. – Пожалуйста.
– Ключик? – сонно переспросил Лучий. – Какой ключик? Ах, ключик. А Радим? Что я скажу Радиму? Радим придет и спросит – где ключик? А я что отвечу? Радим рассердится на меня. Опять сделает больно. Очень-очень больно. Он умеет делать больно. Ему это нравится.
– Скажешь Радиму, что отдал его мне, – продолжила я уговаривать мага. – Сам подумай. Ты устал, тебе надо отдохнуть. Отдай ключик. А я передам его императору.
– Точно отдашь? – с какой-то детской недоверчивостью переспросил маг.
– Конечно, – серьезно ответила я. – Обещаю.
– Хорошо. – И Лучий с непонятным облегчением сорвал с шеи веревочку, на которой покачивался маленький неприметный ключик. – Держи крепче тогда. Это ключик от двери, за которой спрятана сила Сайроса. Без нее он не может вернуться в этот мир. Не может, а хочет. Очень хочет, я чувствую. Но прежде дверь нужно найти. А это невозможно еще без одной вещи.
– Какой же? – спросила я.
– Не знаю, – пожал плечами мужчина, медленно протягивая мне на ладони ключик. – Сайрос знает. Радим знает. А я не знаю. Мне не доверили. И не надо.
Я с брезгливой гримасой взяла ключ и тут же шарахнулась. От мимолетного прикосновения стало противно. Показалось, будто я не до руки дотронулась, а до липкого вязкого киселя.
– Передай Радиму, что я верен ему, – вдруг попросил Лучий. – Сплетни… Почему он верит слухам, а не словам старого приятеля? Зачем он сделал это со мной? Ведь я не побоялся пойти против самого Сайроса вместе с ним.
– Я передам, – уверила я мужчину и начала медленно отступать к окну.
– Хорошо, – неожиданно мягко улыбнулся Лучий. – Хорошо без ключика. Сайрос в другую сторону теперь смотрит. Не будет ко мне в снах приходить. Не будет грозить, умолять, обещать. Не будет смеяться надо мной, зеркала подсовывать. Не будет. Проклятый Шутник! Спать… Давно не спал. Хорошо как спать. Уходи.
Поняв, что последнее слово обращено ко мне, я поспешила как можно быстрее выполнить просьбу бывшего придворного мага. У меня не было ни малейшего желания оставаться в этом странном месте хоть минуту дольше. Да и мало ли… Вдруг Лучий сейчас одумается и на меня с кулаками кинется?
Выйдя из дома так же, как и вошла, а именно – через окно, я моментально попала в чьи-то крепкие объятия.
– А ну отпустите! – заголосила я, пытаясь вырваться. – Я тут вообще ни при чем. Просто мимо шла, а не воровала.
– Жива! – радостно заголосил мне на ухо подозрительно знакомый голос. – А я шел тебя выручать! – И кто-то прошелся слюнявыми губами по моей щеке.
– Ярынг? – От удивления я даже перестала вырываться. – Ты-то что тут делаешь?
– Говорю же, спасать шел, – повторил Ярынг, наконец-то отпуская меня из объятий. – Подумал, что ты слишком долго не возвращаешься.
– И Леон тебе это позволил? – недоверчиво переспросила я, вытирая рукой щеку, на которой остались следы от влажного поцелуя.
– А мы его и не спрашивали, – хохотнула амазонка, неожиданно выступая из тени. – Нет, он, конечно, пытался нас остановить. Но мы быстро доказали Леону, что так поступать нехорошо.
– Интересно, как именно доказали? – поинтересовалась я, с веселым недоумением разглядывая заплывший глаз Ярынга.
– Да так, – уклончиво произнес орк, смущенно потирая знатный фингал, который был виден даже в темноте. – Наши доводы оказались более весомыми.
– Понятно, – хмыкнула я. – И куда вы мага дели? Надеюсь, не убили?
– Нет, – хохотнула амазонка. – Он очень расстроился из-за своего проигрыша в споре. И решил пораньше вернуться в таверну. Наверное, сейчас гномьим самогоном на горестях набирается.
– Так это, пойдемте быстрее в таверну, – предложила я. – Надо ему помочь в нелегкой борьбе с зеленым змием.
– Пойдем, – пожала плечами Гайяна. – Но сначала скажи, что в доме-то было?
– Да ничего, – махнула я рукой, стараясь как можно убедительнее соврать. – Ничего и никого в доме не было. Заброшенный он. Видимо, Лучий давно отсюда съехал. Гишку нашла и сразу обратно полезла. А тут вы под окном караулили.
– Ясно, – с легкой ноткой недоверия отозвалась Гайяна. – Ну что ж, в таком случае идем обратно. «Последний приют» ждет нас.
Я кивнула, пытаясь незаметно запихнуть ключ в карман штанов. Несмотря на то что приключение завершилось для меня благополучно, душу все сильнее грызло нарастающее беспокойство. Уж слишком много совпадений. В жизни так не бывает.
– Не волнуйся, Татьяна, – почувствовав мои душевные терзания, шепнул мне на ухо паучок. – Все будет хорошо. Ты завтра всех победишь. Удача благоволит тебе.
Я промолчала, не желая озвучивать Гишке свои подозрения. Но в душе окончательно окрепло подозрение, что кто-то неведомый ловко ведет меня к намеченной цели. Понять бы еще заранее, совпадает ли эта цель с моим желанием остаться в живых.
* * *
Хмурый маг дожидался нас в таверне. В столь поздний час здесь было немноголюдно. Лишь хозяин неторопливо пересчитывал дневную выручку, да парочка припозднившихся посетителей вполголоса переговаривалась за кружечкой незнакомого мне пенистого напитка, весьма напоминающего обычное пиво.
К моменту нашего прихода Леон успел основательно набраться. Неудивительно, если учитывать тот факт, что в этом мире народ пить не умеет. Судя по полупустой пузатой бутылке гномьего самогона, которая стояла перед ним на столе, он твердо решил залить спиртным свое поражение от руки верного орка.
– Вернулись? – язвительно поинтересовался маг. – А я уж и не чаял вас сегодня увидеть.
– Вот как? – протянула амазонка, присаживаясь за стол. – Почему же?
– Думал, что Лучий вас испепелит, – икнув, громко заявил маг.
– Тише, – шикнула амазонка, испуганно оглядываясь по сторонам. – Зачем так кричать? Только лишнее внимание зря привлекать.
– Без разницы, – несколько заплетающимся голосом продолжал Леон. – Мне уже все без разницы. Одна отрада – завтра вечером этот спектакль будет завершен.
– Какой спектакль? – нахмурилась я.
– Какой спектакль? – издевательским тоном повторил мужчина. – Да такой. Ну нельзя же быть настолько тупой, Татьяна, чтобы за все это время не почувствовать неладное.
– Леон, – поторопился прервать мага орк.
– Что Леон? – мигом повернулся тот к другу. – Значит, как Татьяну выручать, так ты первый. А как в собственном предательстве признаться – так Леон. Что, страшно в глаза правде посмотреть?
Орк покраснел и опустил голову, не решаясь взглянуть в мою сторону.
– О чем вы? – продолжила я играть в простушку.
– Да о том, что тебе завтра предстоит, – сухо бросил маг и залпом осушил еще один стакан горячительного напитка. Поморщился и через силу выдавил из себя: – Подохнешь ты завтра, Татьяна. А если выиграешь, то уже через день мертвым позавидуешь.
– А поподробнее можно? – попросила я, щедро плеснув себе в кружку из бутылки Леона.
С подозрением принюхалась к бормотухе, но пить пока не стала.
– Каждый год отбор проводится, – забормотал орк, не дожидаясь разрешения хозяина. – Каждый год императору невест новых приводят. Но только одна из них императрицей станет.
– На одну ночь, – вмешался Леон. – Слышишь, Татьяна? Даже если ты и выиграешь, то лишь сутки после этого жить будешь. Тебя введут в спальню императора, а на следующее утро лишь Радим один выйдет из опочивальни. Помолодевший, похорошевший. И снова вдовец. Куда его избранница девается – никто не знает. Разное болтают. Дурные языки утверждают, будто он своих невест живьем сжирает, чтобы их молодость и силу получить. Радим ведь уже более двухсот лет правит и не стареет.
– Почему же в таком случае ему нужна невеста из другого мира? – продолжила я допытываться.
– Как почему? – Захмелевший Леон с сомнением покосился на кружку около моего локтя и сам благополучно осушил ее. Зажмурился, смакуя ощущения. – Все очень просто, Татьяна. Вряд ли подданные позволили бы ему долго творить такие непотребства с собственным народом. У кого сестру бы увели, у кого дочь. Зачем лишние проблемы в империи? А так… Кто будет искать некрасивую одинокую женщину в другом мире? Вот тебя, например, никому жалко не будет. Ты же так, пустоцвет. Тебя не любил никто и никогда. И ты никого не любила. Зачем только живешь на этом свете – неясно.
– Понятно, – выдохнула я.
Честно говоря, я ожидала чего-то подобного, но все равно было гадко и противно. На глаза навернулись слезы от неожиданной обиды. Я до боли закусила губу. Ну уж нет, буду играть в сильную женщину до конца.
– Ничего личного, Татьяна, – продолжил разглагольствования маг. – Ничего личного. Наверное, тебе и в самом деле будет лучше умереть. Хоть какую-нибудь пользу принесешь. И твое имя навеки будет записано в летописи. Рядом с именами таких же невезучих страшил, – и Леон отвесил мне издевательский поклон. Затем жадно присосался к бутылке, словно не доверяя более кружке.
– Пойдем, Леон, – мягко проговорила амазонка, решительно отбирая у него самогон. – Пойдем, я уложу тебя спать. Завтра сложный день. Тебе надо быть перед императором в нормальном виде.
– Да, конечно, – усмехнулся маг. Встал, покачиваясь, и кинул через плечо напоследок: – Запомни, Татьяна, ты в этом мире никому не нужна. Сегодня Ярынг сделал глупость, когда полез выручать тебя. Но завтра он же не пошевельнет и мизинцем ради твоего спасения. Потому что дураков нет против императора выступать из-за какой-то пришлой бабы.
И маг ушел, бережно поддерживаемый под руку амазонкой. А я осталась сидеть напротив орка, который не смел поднять голову.
– Это правда? – тихо спросила я.
– Насчет императора – да, – шепотом отозвался Ярынг.
– А насчет тебя?
Молчание было мне ответом. Даже хозяин таверны, казалось, перестал пересчитывать медяки и подался вперед, дожидаясь ответа Ярынга. Который так и не прозвучал.
– Ясно. – Я встала и с грохотом отодвинула стул.
– Татьяна, ты куда? – Орк впервые за это время осмелился поднять на меня глаза.
– Пойду прогуляюсь, – хмыкнула я. – Свежим воздухом подышу. Ты не переживай. Бежать мне все равно некуда. Да я и не собираюсь.
Орк вздохнул, попытался было что-то сказать, но лишь махнул рукой.
Я вышла на улицу и долго стояла у порога. К моему удивлению, злобы на мага не было. Просто было до слез обидно. Мне казалось, что после всех наших приключений я заслужила хотя бы толику уважения. Ан нет. Что ж, будет урок на будущее. Если у меня, конечно, есть это будущее.
Вокруг было тихо. Лишь ветерок лениво играл моими редкими волосенками. Я шмыгнула носом и утерла кулаком непонятно с чего набежавшие слезы. Ладно, чего уж зря переживать. Все равно исправить ничего нельзя. Как там Леон меня назвал? Пустоцветом? Наверное, он в чем-то прав. Грубо, конечно, но смысл отразил верно. Ни приятелей, ни любви, ни семьи. Глупая, а я-то думала, что нашла в другом мире настоящую дружбу. Оказалось, все ложь и притворство.
В таверну я в ту ночь так и не вернулась. Заночевала на конюшне около Пушистика. Тот долго вылизывал мои соленые от слез щеки, а я всхлипывала и терлась носом о его жесткую шерсть. Только наедине с собой я могла признать, что слова мага все же задели меня сильнее, чем могло показаться на первый взгляд. Даже Гишка, который все это время сидел тихо и не высовывался, не спешил меня успокаивать. Будто давая возможность выплакаться.
Лишь на рассвете я задремала. Точнее – рухнула в черный колодец без сновидений. И летела, летела куда-то сквозь мрак. Вроде бы я слышала чей-то ласковый голос, который уверял меня, что все будет хорошо. И никакой Шутник надо мной не смеялся этой ночью.
Утром меня достаточно невежливо разбудили. Точнее – подняли пинком с сена, на котором я устроила уютное гнездышко.
– Чего надо?.. – угрожающе спросила я, уворачиваясь от очередного удара, и осеклась. В конюшне толпилась целая куча народа.
– Пора, красавица, – выступил вперед смазливый юноша в черно-синем камзоле. – Император уж заждался своих невест. А тебя дольше всех разыскивать пришлось.
– Извиняйте, – пожала я плечами. – Уж больно махонькую комнатенку выделили. Решила на свежем воздухе поспать. А вежливее никак нельзя было разбудить?
– Поцелуями тебя император разбудит, если женой ему станешь, – расхохотался незнакомец и тут же посерьезнел. – Кому говорят, собирайся. Только тебя ждем.
Я вздохнула, потрепала Пушистика по носу и отправилась за юношей. Несколько мужчин в такой же форме, как у него, вышагивали с обеих сторон от меня. Неужели всерьез полагают, что я сбежать намерена? Да, паршивые дела. Даже Гишка куда-то запропастился, не желая, видимо, разделить со мной печальную участь.
Когда я проходила мимо дверей таверны, то увидела помятого, злого с похмелья Леона, грустного орка и амазонку, которая что-то им усердно втолковывала.
– Стойте! – вдруг остановил наше скорбное шествие Ярынг. – Татьяна, ты забыла!
И этот стервец кинулся наперерез, держа перед собой мой меч. Черт, а ведь и впрямь я его вчера на столе в таверне оставила.
– Да, без меча никак, – усмехнулся юноша и кивнул страже. – Пропустить.
– Держи. – Орк сунул мне в руки клинок и шепнул: – Мы еще увидимся, обязательно увидимся. Не беспокойся.
– Даже и не думала, – хмуро кинула я, принимая меч. – За Пушистиком ухаживайте. Жалко его, горемычного. Когда Гишку разыщете, передайте… Впрочем, ничего не надо. И без слов все понятно. Я бы так же поступила.
Орк, наклонил голову и неожиданно с затаенной ненавистью бросил на меня взгляд исподлобья.
– Зря ты так, Татьяна, – прошипел он. – Мы же только во благо тебе пытались действовать.
– Я заметила, – криво улыбнулась я.
– Ну хватит, – решительно вмешался в нашу перебранку незнакомец. – Разговаривать не положено. А ну брысь.
И он замахнулся на Ярынга. Тот поспешно отступил, но еще долго провожал меня взглядом.
Наша процессия быстро миновала двор таверны и подошла к воротам императорского дворца. Здесь уже толпилось около двадцати испуганных женщин. Стражники держали их в плотном кольце, не позволяя расходиться.
– А вот и твои конкурентки, – представил меня юноша. – Красавицы, ничего не скажешь.
Я промолчала. Обычные женщины. Ну да, полные, потные от переживаний, с нечесаными грязными волосами. Но неужели они не заслуживают элементарного сочувствия?
– Давай, – почти ласково подтолкнул меня юноша. – Топай быстрее. И так из-за тебя сильно задержались.
Я покорно присоединилась к женщинам, ожидающим своей участи.
– Теперь все на месте, – удовлетворенно кивнул юноша. – Ну что ж, красотки, позвольте представиться. Рейми, начальник дворцовой стражи. И ваш провожатый на сегодняшний день. Объясняю распорядок дня. Сейчас вы стройными рядами по двое проходите во двор императорского дворца. По сторонам глазейте, но вопросов глупых не задавайте. Все равно никто вам отвечать не собирается. Первым делом вы проходите контрольное взвешивание. Затем мы вас покормим и приступим непосредственно к испытаниям. Состязание идет на выбывание. Проиграла в схватке – голова с плеч. Во многих конкурсах я буду главным и единственным судьей.
Среди женщин прокатился испуганный шепоток.
– Да ладно вам, – жестоко усмехнулся Рейми. – Знали, на что шли. Если это утешит, то сообщу, что казнить вас будут не сразу на месте, дабы не пугать выигравших и не дергать постоянно палача. Все казни пройдут на следующее утро после первой брачной ночи императора. Дабы, так сказать, этим жертвоприношением отпраздновать восшествие на престол счастливицы. И только от вас зависит, кому улыбнется удача.
Я тихо вздохнула. Интересно, а остальные знают, что выигравшей в этом испытании не будет? Что все мы проиграли заранее.
– Вперед! – скомандовал юноша.
Стражники зашевелились, довольно невежливо распределяя нас по парам. Мне в спутницы досталась высокая дородная женщина, которая окинула меня презрительным взглядом.
– Я Татьяна, – немного робко представилась я.
– А мне плевать, – сквозь зубы кинула та. – Не собираюсь лясы точить. Все равно недолгим знакомство будет.
Я хмыкнула, признавая печальную правоту незнакомки.
Тем временем построение закончилась, и мы, повинуясь распоряжениям начальника стражи, неспешно побрели в сторону ворот. Хорошо хоть маршировать не заставили.
Стоило только нам переступить невидимую границу, отделяющую дворец от остальной части города, как мою спину вновь укололо неприятное ощущение пристального взгляда, но на этот раз гораздо более сильное. Я машинально, проверила, на месте ли защитный амулет, подаренный Градуком, и на всякий случай получше спрятала его, наглухо застегнув ворот рубахи. В предстоящих схватках любая мелочь может оказаться решающей.
Чувство, будто за мной наблюдают, немного ослабло, но до конца не пропало. Впрочем, мне вскоре стало не до того. Наша процессия миновала старые заржавленные створки ворот и вступила во владения императора. Я с любопытством завертела головой. И тут меня вновь, в который уж раз за последние два дня, ожидало разочарование. А именно – вместо величественного здания, которое одним своим видом должно было внушать уважение и трепет подданным, за воротами оказались унылые руины, запустение, жалкие остатки прежней красоты и роскоши. Цветные витражи, заменяющие окна, разбиты, крыша провалилась, стены облупились. За аллеями явно давно никто не ухаживал. Стройные деревца большей частью поломаны неведомой силой. Казалось, люди давным-давно покинули это место.
– И здесь живет император? – не удержавшись, удивленно спросила я.
– Красота-то какая! – с восхищением в голосе выдохнула моя напарница. – Никогда ничего подобного не видела.
Я с подозрением покосилась на женщину и на всякий случай потерла глаза с тайной надеждой – вдруг показалось. Да нет, ничего в окружающей картине не изменилось.
– А что именно ты видишь? – осторожно поинтересовалась я.
– Ты что, слепая? – с недоумением обернулась ко мне напарница. – Прекрасный дворец. Вокруг рощица. Лебеди в озере плавают.
Ну озеро и в самом деле перед дворцом было. Точнее, полузасохшая лужа, от которой нестерпимо несло гнилью. Но лебедей в округе явно не наблюдалось.
– Кто-то из нас сошел с ума, – вполголоса протянула я. – Ничего не понимаю.
– Ты что-то сказала? – моментально нарисовался около меня начальник стражи.
– Кто? Я? – Мое лицо выразило естественное простодушие. – Нет. Мы просто красотой дворца восхищаемся.
– Вот как? – поднял брови в притворном изумлении Рейми. – И что же ты видишь?
– Как что? – Настал мой черед демонстративно удивиться. – Дворец прекрасный. Лебеди плавают. Озеро. Деревца всякие.
– Ясно. – Юноша презрительно скривил губы и еще раз с сомнением посмотрел на меня. Я постаралась ответить ему как можно более честным взглядом. Видимо, подействовало, поскольку через несколько секунд Рейми потерял ко мне всякий интерес.
– Я буду приглядывать за тобой, – напоследок кинул он мне через плечо.
Я изобразила на лице радость от такого сообщения и тихонько утерла со лба пот, обильно выступивший после допроса начальника стражи.
«Что же тут происходит? – подумала я. – Однако буду в следующий раз осторожнее. Интересно, а какую картину видят стражники?»
Наша компания остановилась во дворе, в тени разрушенных временем башен, об истинном печальном состоянии которых, по видимости, из всех конкурсанток ведала только я.
– Милые дамы, – вновь выступил вперед Рейми. – Сейчас мы быстренько определим ваш вес. По правилам в состязании могут участвовать только те из вас, которые весят более ста килограмм. Не подходящие этому условию будут исключены из числа конкурсанток. Не беспокойтесь, эта процедура безболезненна и не займет много времени. Ирчи, пожалуйста, приступай.
При виде Ирчи мне срочно захотелось убежать куда-нибудь подальше. Представьте себе шкаф размерами два на два метра. А теперь прибавьте к этому изделию маленькую, с кулачок, голову на широченных плечах. Вот именно так и выглядел этот Ирчи.
– Мамочка, – сдавленно пискнула рядом напарница.
Я просто закашлялась. Надеюсь, с таким бугаем не придется драться. Он же одним пальцем раздавит без труда.
– Ирчи, начинай, – милостиво разрешил Рейми и отступил на шаг.
Я тоже благоразумно попятилась и спряталась за спиной у недавней знакомой. Громила рыкнул и нахмурился. Затем аккуратно подцепил ближайшую женщину за шкирку. Несчастная что-то жалобно пискнула и, по-моему, лишилась чувств от ужаса. Ирчи же задумчиво наморщил лоб и кивнул.
– Подходит, – озвучил решение громилы Рейми. – Следующая.
Ирчи на удивление бережно поставил женщину на землю и повернулся, выискивая взглядом новую жертву. Дальше дело пошло веселее. Убедившись, что никто их прямо тут не собирается убивать, мои сестры по несчастью добровольно отправлялись на своеобразное взвешивание. Где-то в середине благополучно проскочила и я. Дисквалифицированных не было. Видимо, коллеги Леона по столь сомнительному способу зарабатывания денег оказались достаточно осторожными, чтобы не проколоться на такой мелочи.
Вскоре несколько унизительная процедура закончилась. Ирчи громогласно рыгнул и отошел.
– Поздравляю, – вновь прошелся перед нашим строем Рейми. – Далее вы можете немного передохнуть. Легкий завтрак, и мы перейдем к непосредственным испытаниям.
Стражники быстро и умело согнали нас к столам, на которых в огромных котлах дымилось какое-то варево. Каждой вручили по тарелке с мутной жижей и куску лежалого черствого хлеба. Я как можно незаметнее понюхала предложенную еду, поскольку доверия во мне она не вызывала. Пахло отвратительно, и мне захотелось срочно вылить это пойло в ближайшие кусты. Останавливало только то, что подобный поступок выглядел бы весьма и весьма подозрительным на фоне поведения остальных женщин, которые с огромным удовольствием хлебали жижу и на все голоса расхваливали поваров.
Я задумчиво пожевала губами, глядя в тарелку. Нет, выливать это мы не будем. Не надо к себе лишнее внимание привлекать. И так Рейми с подозрением наблюдает издалека, ждет, когда я отведаю от императорских щедрот.
Я зачерпнула полную ложку, поднесла ее ко рту и тут же была вынуждена сглотнуть комок тошноты, подкатившей к горлу. Начальник стражи, не сводивший с меня глаз, удивленно поднял брови, заметив гримасу отвращения на моем лице, и быстро отправился в мою сторону. Я запаниковала. Надо было немедленно что-то придумать. Есть я это не могу – вырвет сразу же. Но что же делать?
Спас меня случай. Проходящая мимо женщина вдруг споткнулась и налетела на меня. От неожиданности я выпустила тарелку из рук. Та упала на землю и с жалобным звоном разбилась о камни.
– Какая жалость! – искренне расстроилась женщина. – Кажется, я вас лишила завтрака. Простите, из-за меня вы так и не попробуете столь чудесного кушанья.
– Ничего страшного, – уверила я ее. – Хлебушком перекушу.
И демонстративно на виду у подошедшего Рейми отправила в рот кусок хлеба. Естественно, постаравшись выбрать без плесени. Юноша недовольно качнул головой, но промолчал.
– Завершайте вашу трапезу! – громко крикнул он. – Начинаем. Поскольку сразу же после еды боевыми искусствами заниматься не очень хорошо, то прежде всего покажете ваше мастерство в искусстве танца.
Я довольно ухмыльнулась. Ну это мы запросто. Зря, что ли, столько времени орку ноги оттаптывала. С удовольствием станцую.
– Прошу. – Рейми недолго думая протянул мне первой руку. – Начнем с тебя.
Я равнодушно пожала плечами и вышла перед строем. Остальные настороженно притихли, ожидая продолжения.
– Музыку! – скомандовал юноша и с некоторой опаской положил руку мне на талию. – Вперед.
Над двором раздались первые такты вальса. Повезло. Этот танец мне давался легче всего. Главное, по обыкновению инициативу не перехватить. А то часто сама вести кавалера начинаю.
Танцором Рейми оказался великолепным. Он сам получал удовольствие от вальса и даже не пытался скрыть этого. Мы закружились по каменным плитам. Не знаю, сумела ли я произвести впечатление на начальника дворцовой стражи, но на ноги, по крайней мере, я ему ни разу не наступила.
– Достаточно, – через несколько минут сказал он. – Неплохо. Следующая.
С другой партнершей по танцу Рейми явно не повезло. Она умудрилась запутаться с первых же нот музыки и, запнувшись о свою же ногу, чуть было не полетела на землю.
– Аккуратнее, – холодно произнес юноша, не делая никаких попыток помочь несчастной. – Все понятно. Следующая.
Женщина побледнела, поняв, что она провалила это испытание, и, опустив голову, отошла в сторону.
Уже через полтора часа все было закончено. Странное дело, но начальник стражи даже не запыхался, протанцевав практически все это время.
– Отлично, – бросил юноша, останавливаясь перед нашим строем. – Ты, ты и ты – вышли вон.
И Рейми поочередно ткнул пальчиком с изящным маникюром, указывая на проигравших. Затем с усмешкой посмотрел на меня, словно раздумывая – казнить или миловать. Я затаила дыхание, ожидая решения.
– Остальные прошли это испытание, – наконец резюмировал юноша.
Я вздохнула с облегчением. Вот ведь сволочь. Умеет нервы потрепать.
И понеслось. Мы показывали свое мастерство в самых невероятных испытаниях, начиная от пения и заканчивая искусством сервировки стола. Однако интересно, если Леон говорил правду и счастливице и впрямь суждено умереть во время первой брачной ночи, то зачем тогда нас так мучают? Или Радим перед гнусным убийством невесты будет заставлять несчастную петь ему колыбельные и вязать теплые носки? Хотя все может быть. Он слишком долго правит, чтобы оставаться нормальным человеком. Как вспомню, что император со своим придворным магом сотворил, – мурашки по коже табунами носиться начинают.
Когда нас осталось всего ничего, а именно четверо, Рейми вновь вышел перед строем.
– Настал черед показать ваши боевые умения, – жестко усмехнулся он. – Сначала вы сразитесь друг с другом. А я посмотрю, как вы владеете оружием. Две сильнейшие из вас получат право скрестить меч со мной. И я выберу ту, которая станет невестой императора Радима Четвертого. Начинайте.
Мне в соперницы досталась невысокая, еще ниже меня, страдающая отдышкой весьма и весьма полная женщина. Даже непонятно, как ей удалось благополучно преодолеть все предыдущие испытания и попасть в своеобразный полуфинал. Вроде бы на вид ничего особенного.
Я немного расслабилась, не увидев в женщине достойного противника. А зря, как оказалось.
– Рохана, – галантно представилась та и протянула мне руку для знакомства.
– Татьяна, – немного удивившись подобной вежливости, буркнула я, пожимая протянутую ладонь.
И тут же пожалела о своем поступке. Рохана, продолжая благожелательно улыбаться, крепко перехватила мою руку и с силой дернула на себя. Я, не удержав равновесия, качнулась в ее сторону.
– Получай, – прошипела женщина, ткнув мне под ребра непонятно откуда взявшимся ножом.
И тут я имела редкое удовольствие лицезреть, как злобная радость на ее лице уступает месту неподдельному удивлению. Ножик проткнул рубаху и остановился, наткнувшись на кольчугу. Оружие вероломной Роханы мягко отпружинило, не причинив мне никакого вреда.
– Так нечестно, – с искренней обидой прошептала женщина и тут же заголосила в полный голос: – Мошенничество! На ней кольчуга.
– На ком? – устало спросил Рейми, оборачиваясь на шум.
– На ней. – Грязный обгрызенный ноготь Роханы упирался мне прямо в грудь.
– С чего ты решила? – начал было Рейми, но тут же осекся, увидев нож, валяющийся у ног женщины. – А это еще что? Захотела легким путем в финал попасть?
– А что, нельзя? – Женщина немного смутилась, но быстро взяла себя в руки. – Главное – победа, а не то, какими путями ее добиваешься.
– А чего тогда кольчугой возмущаешься? – хмыкнув, спросил начальник дворцовой стражи.
– Но это же нечестно! – воскликнула Рохана, пораженная недогадливостью юноши. – Ее же теперь просто невозможно победить.
– Потрясающая логика, – язвительно хмыкнул Рейми. – Значит, самой можно так действовать, а остальным – ни в коем случае? Впрочем, доля правды в твоих словах есть. – И он кивком через плечо показал на меня стражникам: – Обыскать ее.
– Раздеваться догола не собираюсь, – мрачно буркнула я и многозначительно положила руку на рукоять меча. – Да и вряд ли император позволит, чтобы другие мужики на прелести его невесты пялились.
К моему удивлению, Рейми нисколько не разозлился от такой бравады. Напротив, он расхохотался, сделав знак стражникам остановиться.
– Твоя правда, – отсмеявшись, признал он. – Думаю, мы вполне обойдемся и без столь крайних мер. Хорошую кольчугу под любой одеждой можно обнаружить. Ты ведь ничего не будешь иметь против того, чтобы я слегка прошелся руками по твоему телу? Честное слово, посягать на твою честь я не собираюсь.
– Ну, рискни, – пожала я плечами. – Только, чур, руки не распускать.
– И не собирался даже, – еще раз хихикнув, уверил меня Рейми.
Затем, мигом посерьезнев, приблизился вплотную и аккуратно прошелся ладонями по всем выпуклостям моего тела. Меня аж в жар бросило. Давненько никакой мужчина не позволял подобных вольностей в отношении меня.
– Чисто. – Через несколько секунд осмотр был завершен. – Никакой защиты.
Я довольно улыбнулась. Конечно, паутина-то вплотную к телу прилегает. Попробуй ее через рубаху нащупай.
– Не может быть. – Рохана с недоверием посмотрела на Рейми и с негодованием выкрикнула: – Ты врешь! Скажи, сколько тебе заплатили, чтобы протащить эту уродину в постель императора?
– Потише там с оскорблениями, – хмуро предупредила я. – Чай сама не модель, чтобы такими словечками разбрасываться. Я ведь могу и обидеться. И тогда кому-то ох как не повезет.
– Не беспокойся, – прервал меня юноша. – Я сам разберусь.
Рейми, чеканя шаг, приблизился к Рохане. В наступившей тишине стало слышно, как ветерок неторопливо играет листвой редких, уцелевших после неведомого катаклизма деревьев. Несчастная женщина, поняв, что позволила себе лишнее, попятилась под пристальным взглядом карих глаз мужчины.
– Значит, ты обвиняешь меня, начальника дворцовой стражи, во вранье? – хищно оскалился Рейми, с тихим шорохом вытаскивая из ножен меч.
Блики солнечного света заиграли на безупречно остром клинке.
– Вы не так поняли, – залебезила Рохана. – Я не то имела в виду. Просто, наверное, высказалась несколько резковато. Но в самом деле странно…
– Я разрешу твои сомнения, – с легкой усмешкой прервал юноша сбивчивую речь женщины.
И неожиданно ударил.
Я отвернулась, пытаясь справиться с тошнотой. Все-таки не каждый день на твоих глазах человеку голову отрубают. Потом через силу заставила посмотреть на тело той что лишь пару секунд назад была живой. Не надо демонстрировать свою слабость.
– Мертвые не сомневаются, – завершил свою глубокую мысль Рейми. Затем с веселым недоумением перевел взгляд на меня. – Будем считать, что ты получила подарок и сразу же проходишь в финал испытаний. Но учти, поблажек я тебе не дам. Проигравшая в схватке со мной упокоится тут же, не дожидаясь завтрашнего утра. Я люблю выполнять обязанности палача.
– Милый мальчик, – буркнула я себе под нос и совсем тихо добавила: – Наверное, в детстве крылышки мухам любил отрывать.
На схватку между двумя другими женщинами я практически не обращала внимания – берегла свое душевное спокойствие перед решающим поединком. Наконец все было закончено. На этот раз проигравшую не стали лишать жизни у всех на глазах. Видимо, чести быть обезглавленной начальником дворцовой стражи удостаиваются лишь те, кто лично дрался с ним.
– Ну наконец-то, – радостно выдохнул Рейми, давая знак стражникам увести выбывшую из соревнования. – Все-таки на редкость утомительное дело этот конкурс. Ладно, приступим. Ты первая.
И он небрежно кивнул мне. Я потными от волнения руками вытащила меч.
«Фу, – привычно возмутился клинок. – А чего ладони такие липкие? Помыть нельзя было?»
«Заткнись, – прошипела я. – Меня тут убивать сейчас будут».
«Хорошая новость, – явно обрадовался меч. – А можно, я не буду тебя защищать?»
«Нет! – возмутилась я. – Покажи все, на что способен».
«Постараюсь», – с усмешкой отозвался клинок.
И поединок начался. Рейми безо всяких лишних расшаркиваний пошел в атаку. Я мысленно взвизгнула от ужаса и с удовольствием передала все бразды правления над своим телом мечу. Мир вокруг размылся, вращаясь с бешеной скоростью. Руки налились привычной болью и усталостью. Но пока удавалось выдерживать весьма быстрый темп, заданный юношей. Спасибо изнуряющим тренировкам Леона.
«Неплохо, – равнодушно констатировал через какое-то время меч. – Но твой друг намного лучше. Обезоружить этого хлыща?»
Я хотела было согласиться с предложением клинка, но в последний момент по непонятной причине передумала. Спину вновь кольнул чей-то внимательный взгляд.
«Нет, – с неохотой отказалась я. – Слишком подозрительно будет. Поддайся ему».
«Стыдобища-то какая, – всхлипнул клинок. – Проиграть человечишке. Ну хорошо, только ты мне должна останешься!»
«Посмотрим, – неопределенно протянула я. – Ежели выберусь из этой передряги живой – любое твое желание выполню».
«Любое?» – обрадовался клинок.
«В пределах разумного, конечно, – поспешила я уточнить. – Без нанесения телесных повреждений себе и окружающим».
«Договорились, – не стал привередничать клинок. – В таком случае, пожалуй, я сумею пережить позор».
Через миг я уже стояла безоружной перед Рейми. Меч, выбитый у меня из рук, с жалобным звоном прокатился по каменным плитам двора. Даже на расстоянии я услышала недовольный вздох клинка.
– Неплохо, – с удивлением констатировал юноша. – Можно сказать, даже замечательно. У тебя была хорошая практика?
– Скорее, неплохие учителя, – уклончиво ответила я.
– Будь ты мужчиной, я бы предложил тебе место в дворцовой страже, – сказал Рейми и самодовольно продолжил: – Конечно, до меня тебе еще расти и расти. Но для женщины впечатляюще.
– Разве кто-нибудь может сравниться с таким мастером, как вы, – вежливо наклонила я голову и подобрала меч.
М-да, жизнь в чужом мире лучше всего обучает вежливости. Раньше я до таких слов даже не додумалась бы.
Рейми расплылся в довольной улыбке. Затем перевел взгляд на мою соперницу.
– Посмотрим теперь, какова ты в бою, – произнес он, знаком подзывая ее ближе.
Женщина затравленно обернулась на меня, молча прося о помощи. Но только что я могла сделать? Оставалось лишь наблюдать.
Моя соперница была обречена изначально. Рейми обезоружил ее на первой же минуте поединка и, не рассуждая особо, тут же обезглавил.
– Поздравляю, – кинул он мне, пока окровавленное тело оттаскивали в сторону. – Ты теперь новая невеста императора.
– Я представляла себе финал более торжественным, – хмыкнула я. – Фанфары там, глашатаи.
– Будут тебе фанфары, – пожал плечами юноша. – Только завтра, на брачной церемонии. А пока – гуляй. Можешь вернуться к своим друзьям в трактир.
– Вот так просто? – продолжала я недоумевать. – А не боишься, что сбегу?
– Зачем? – с недоумением спросил Рейми. – Если бы не хотела в конкурсе участвовать, так вообще бы сюда не явилась. Кто же после законной победы в бега подается?
Я прикусила язык, на который так и просилось несколько крепких выражений.
– Так что иди, – не дождавшись ответа, милостиво разрешил юноша. – Вечерком к тебе портные придут, платье по фигуре подгонят. Благо, возни мало будет – размеры-то у всех претенденток практически одинаковые. Да и вообще погуляй хорошенько напоследок. Так сказать, проводи свою незамужнюю жизнь с размахом. А завтра с утречка и под венец пойдешь.
– А остальных когда казнят? – продолжила я осторожные расспросы.
– Тебе-то какая разница? – задал резонный вопрос Рейми. – Император же не изверг, чтобы заставлять жену на казни присутствовать. Сразу после твоей первой брачной ночи и решим вопрос с неудачницами. Только ты все равно этого не увидишь. Иди давай. Тебя проводят.
Двое дюжих стражников, не слушая моих робких возражений, буквально насильно вытолкали меня за ворота дворца. Нет, все-таки странные порядки при императорском дворе.
Перед трактиром томилась в ожидании вся наша честная компания. Грустный орк, увидев меня, просиял от радости и предпринял наглую попытку зарыдать на моей груди.
– Жива! – заголосил он, заключая меня в свои объятия. – И целехонька! Счастье-то какое!
– Пшел вон, – лаконично буркнула я, вырываясь. – Только врать не надо, что переживали. Поди, счастья полные штаны, что двойную цену за меня получите.
– Нет, Татьяна, – слабо улыбнулся маг. – Ты слишком плохого о нас мнения.
– Наоборот, слишком хорошего, – огрызнулась я.
– Татьяна, – мягко прервала начинающуюся перебранку амазонка. – Пожалуйста, пойдем в трактир. Тебе надо отдохнуть и успокоиться после столь напряженного дня. А мы тебе расскажем, что придумали сегодня.
– А мне неинтересно, – пожала я плечами. – Наверное, весь день размышляли, как свалившимся богатством распорядиться.
– Нет, – загадочно блеснула глазами Гайяна. – Все намного занимательнее. Пойдем.
– Ну хорошо, – неохотно поддалась я на уговоры. – Не на улице же мне вторую ночь проводить. Да и выпить охота – жуть. Напиться до зеленых чертиков, чтобы помирать не так страшно было.
– По поводу «помирать» мы еще посмотрим, – усмехнулась амазонка. – У нас есть предложение получше. Но об этом не здесь. Подальше от любопытных ушей.
И Гайяна, круто развернувшись, отправилась к дверям трактира. За нею поплелась и я, лениво раздумывая над последними словами амазонки.
