ГЛАВА 4
Виктор толкнул дверь первой попавшейся на пути забегаловки и вошел внутрь. Не обращая внимания на малочисленных посетителей, проследовал через весь зал и с мрачным видом уселся на высокий стул у стойки.
Райетт незаметно скосил глаза на нового посетителя: высокий жилистый молодой мужчина в сутане, хотя вряд ли священник. Явно не в духе, ишь какой мрачный сидит.
«Жди неприятностей, — решил Райетт. — Не от него, так из-за него. Вон хотя бы от той поддатой компании за дальним столиком, состоящей из пятерых великовозрастных обалдуев. Они как раз на той стадии опьянения, когда тянет на подвиги…» Трактирщик саркастически хмыкнул. Всем известно: мудрец учится на чужих ошибках, умный — на своих, а дурак не учится вообще. Вернее — дураки, ибо эти же вьюноши со взором горящим неделю назад разгромили ихтианский храм, идиоты малолетние.
Получив заказанное пиво, байкер душевно выхлюпнул чуть не полкружки зараз и лишь после этого окинул испытующим взглядом все помещение. Ничего так, трактир как трактир: тихо, уютно, чисто. Посетителей почти нет, ну так и не время еще, ближе к вечеру подтянутся.
Компания из пятерых парней, еще минуту назад выпивавшая за дальним угловым столиком, поднялась и нетвердой поступью направилась… нет, не к выходу, а к девушке, расположившейся у другого конца длинной стойки. В следующий момент Виктор узнал Радиславу.
— Вот и доказывай теперь, что ты не верблюд, — пробормотал он, немедленно спрыгивая со стула и двигаясь в том же направлении, что и пятерка.
Менестрель заметила приближающуюся к ней братию сразу же, едва парни поднялись из-за стола. Оборотничка прекрасно расслышала их намерение «пойти закадрить во-он ту за стойкой», озвученное с вульгарной прямолинейностью. Уходить сейчас Радиславе хотелось меньше всего, к тому же Райетт только что поставил перед ней второй бокал «Кровавой Мэри». Оборотничка лениво наблюдала за раздухарившимися парнями, даже не подумав надеть темные очки, скрывающие ее глаза. Подвыпившая компания, возжелавшая женщин и подвигов, полукругом обступила менестреля. Вперед выдвинулся лидер нетрезвой пятерки, в котором девушка узнала сына градоправителя. Он вперился в Радиславу масленым взглядом, многозначительно задержавшись на глубоко расстегнутом вороте куртки.
— И зачем такая девушка скучает тут одна? — нагло поинтересовался юнец.
— Чтобы ты спросил, — осклабилась Радислава, демонстрируя в ослепительной улыбке белоснежные клыки.
Но на парней этот намек не произвел никакого впечатления. Они явно считали, что некрасивых оборотней не бывает, а жуткое количество гномьего самогона, выпитого бездельниками, лишь укрепляло их в этом мнении.
— Так почему бы нам не присесть рядом и не развеять тоску?
— Действительно, можно и присесть. — Улыбка оборотнички стала откровенно плотоядной. Ногти на руке значительно удлинились, превратившись в острые как бритва когти.
— Это несправедливо, когда такая шикарная девушка чахнет в одиночестве. Так почему нет? — Парень лениво потянулся к плечу Радиславы.
Из-за спины девушки вдруг раздался чей-то низкий хрипловатый голос:
— Потому что у этой дамы уже есть кавалер, — и на плечо менестреля опустилась тяжелая костистая ладонь.
Неудачливый ухажер отпрянул назад.
— Т-ты?! — Оборотничка резко обернулась, с трудом узнавая в подошедшем к ним человеке Виктора. Она никак не ожидала встретить байкера в этом заведении, да и узнала-то скорее по запаху, чем по виду, настолько сильно он изменился.
— Что ты здесь делаешь?
— Да так, мимо проходил, — отшутился байкер.
— Эй, дядя, шел бы ты… своей дорогой, — вновь активизировался неугомонный юнец.
— Уйди в туман, парень, — достаточно миролюбиво посоветовал байкер. — Эта дама со мной.
— Что? — не сдержалась Радислава. — Я же, кажется, предупреждала тебя: не вмешивайся не в свое дело!
Мужчина раздраженно возвел очи горе: ну неужели нужно затевать перебранку именно сейчас? А ведь он так надеялся уладить все миром.
— Дядя, ты что, не видишь, девушка тебя не хочет, — петушился юнец. В его руке появился нож-бабочка.
Виктор страдальчески поморщился — этот щенок еще и оружие держать не умеет.
— Тебя она хочет еще меньше, поверь, — проворчал он, перехватывая руку с ножом и выбивая оружие из ладони нападавшего. Далее последовала увесистая оплеуха, и юнец полетел на пол. Виктор, схватив Радиславу за локоть, повлек ее прочь из трактира. Впрочем, обольщаться не стоило: друзья пострадавшего кинулись за ними.
Байкер метнулся в первую попавшуюся подворотню, проскочив между стеной и бортом выезжавшего оттуда конного фургона. Девушку он не отпускал, утягивая за собой. Пропустив фургон, ворота захлопнулись, и только теперь Виктор рассмотрел — их занесло в какой-то тупиковый внутренний дворик. Попытку перебраться через ворота пришлось отбросить, ибо он понял, что зазор между верхней частью створок и аркой слишком узок. Причем не только для крупного него, но даже для миниатюрной оборотнички. К тому же с другой стороны улицы за воротами наблюдали злые до чертиков товарищи опозоренного Виктором задиры. Сам пострадавший, прислонившись к стене, зажимал разбитый нос и костерил байкера на чем свет стоит.
— Какого черта?! — взорвалась Радислава. — Какого черта ты меня преследуешь, человек?!
— Я? У меня и в мыслях такого не возникало, мышка. Я просто пива зашел хлебнуть. Кто же знал, что ты там сидишь?! — смущенно оправдывался Виктор.
Оборотничка обескураженно закусила губу — такие навязчивые совпадения уже начинали ее пугать. Мало того что этот ненормальный безо всяких подсказок назвал ее истинное имя, так их еще и притягивает друг к другу, словно магнитом.
— Зачем ты вмешался? Я бы и сама прекрасно справилась! — сердито проинформировала она.
— Ну да, — язвительно хмыкнул байкер. — Вспорола бы глотки одному-двум и загремела бы в застенок. Оно тебе надо?
— Зато мы теперь сидим в этой дыре, как мыши под веником! Это, по-твоему, лучше?! И еще не факт, что все обойдется без последствий. Ты-то уедешь, а мне здесь жить. Ты хоть знаешь, кому нос расквасил, а, человек?
— Угу, наглому, не в меру ретивому щенку, — буркнул Виктор.
— Это сын градоправителя. Трактирщик сказал мне, что это он виновен в конфликте с ихтианами…
— А чтоб тебя! — выругался байкер. — Похоже, к приезду Златы количество проблем значительно возрастет… Но для начала нужно выбраться отсюда. Что это за двери? — деловито осведомился он, указывая на крыльцо, выходившее во двор.
— Магазин подержанной одежды, — недовольно откликнулась менестрель. — Главный вход выходит на ту улицу, с которой мы сюда попали.
— Ага… — многозначительно протянул мужчина. — Побудь тут, я сейчас. — Он исчез за дверью магазина.
— Ненормальный, — только и сказала оборотничка.
Виктор вернулся спустя несколько минут, сжимая в руке сверток, из которого выглядывали джинсы, рубашка и какая-то дурацкая сумка в цветочек.
— Подержи, — сунул он сверток в руки Радиславе.
Оборотничка с недоумением следила за тем, как оружейник переодевается.
— Мог бы и мне что-нибудь прикупить, — обиженно проворчала она.
— А кто тебе сказал, что я это купил? — криво усмехнулся Виктор. — К тому же зачем? Ну что ты так на меня смотришь? Перекидывайся давай!
— Ну знаешь ли!.. — возмутилась оборотничка.
— Слушай, мышка, — категорично оборвал ее байкер, — уж поверь мне, слепой и собака-поводырь привлекут гораздо меньше внимания, чем священник и оборотень.
— Я не собака, я волчица! — огрызнулась Радислава.
— Да хоть Змей Горыныч! Без разницы! Перекидывайся давай! — Виктор начинал терять терпение.
— Отвернись! — потребовала менестрель, начиная раздеваться.
— Ой какие мы стеснительные, — съехидничал байкер.
— Я из эстетических соображений, дурень! — прошипела оборотничка.
— Я в своей жизни и не такое видел, — заверил он, но отвернулся.
— Все, можешь смотреть, — раздалось через минуту. Голос звучал чуть хрипловато, но оказался вполне узнаваем.
Виктор обернулся… Перед ним стояла крупная поджарая волчица. По серебристой шерсти, повторяя татуировку, шли темные узоры.
— Вот и отлично. — Мужчина фамильярно потрепал оборотничку за ушами. Радислава недвусмысленно ощерилась.
Виктор выдернул из шлеек своих брюк проклепанный ремень и проворно затянул петлю:
— Нагни голову, пожалуйста.
— Ты что, совсем страх потерял, человек?! — глухо прорычала волчица.
— А что опять не так? Смотри, какой клевый поводок получился… — Виктор насмешливо растянул в руках ремень.
— Да я же тебя…
— М-да, намордник бы тоже пришелся весьма кстати, — задумчиво добавил байкер.
Радислава даже присела от такой наглости. Воспользовавшись секундным замешательством, Виктор быстро надел на шею волчицы импровизированный поводок.
— Ну все, человек, тебе конец! — прорычала оборотничка.
— К твоему сведению, собаки не разговаривают, — заговорщицки шепнул мужчина, склонившись к ее уху.
— Я НЕ СОБАКА!
— Тем более, — удовлетворенно поддакнул Виктор, нашаривая в сумке Радиславины очки. — Теперь идем, — произнес он, водружая на нос «кротики» с зеркальными линзами. — Я слепой, а ты мой верный поводырь, и цель наша — гостиный двор «Щербата Рында».
Радислава отозвалась мстительным ворчанием, ясно давая понять, что она сделает с этим несносным типом, лишь только они окажутся в безопасности…
Досточтимый глава Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви его светлость господин кардинал Дэпле уже довольно долгое время не имел чести лицезреть в своем кабинете великого инквизитора Нейтральной зоны, многоуважаемого и достойного сеньора Христобаля Саграду. Более того, его светлость господин кардинал Дэпле предпочел бы не видеть его еще столько же, а лучше вообще никогда не видеть. Но, как говорится, хорошего помаленьку. И вот великий инквизитор Нейтральной зоны, досточтимый гонитель ереси команданте Христобаль Саграда в кои-то веки почтил визитом его светлость кардинала Дэпле.
Стоило двери захлопнуться за спиной вошедшего в кабинет Саграды, как Дэпле непроизвольно вжался в кресло, мечтая стать невидимкой.
«Вот ведь принесла нелегкая», — обреченно подумал он, отметив про себя, что выглядит сеньор Христобаль неважно: заострившийся нос, шелушащиеся губы, ввалившиеся щеки, лихорадочно блестящие глаза. Седина почти полностью высеребрила волосы команданте, которые еще полгода назад были черны как смоль.
«А ведь ему еще и пятидесяти нет…» — невольно подметил господин Дэпле. Впрочем, особой жалости вид Христобаля Саграды у него не вызвал. Наоборот, господин кардинал лихорадочно соображал, что же именно привело досточтимого инквизитора в его кабинет.
Команданте смерил дипломата тяжелым пронзительным взглядом, заставив Дэпле еще сильнее вжаться в кресло.
— Мне категорически не нравится ваша глупая самодеятельность, Дэпле, — вместо приветствия враждебно проронил сеньор Христобаль.
— Не понимаю, о чем вы? — потерянно пролепетал толстячок-кардинал, всплескивая пухлыми ручками.
— Бросьте, все вы понимаете. Но раз уж так настаиваете на обратном, то, пожалуй, я освежу вашу память. — Инквизитор прошелся по кабинету. — Вспомните пожар на площади у церкви Святого Матиаша, произошедший около двух недель назад. Сгорел дом кардинала Пшертневской. К счастью или к несчастью, его хозяйка в ту ночь отсутствовала. — Саграда обличающе навис над кардиналом. — Вы затеяли опасную игру, Дэпле.
— Помилуй бог, о чем вы, сеньор инквизитор?! — Глава Дипломатического корпуса нервно заламывал пальцы.
— Мало того что вы ничего не можете сделать сами и мне вечно приходиться тыкать вас носом, — уничижительно продолжил Саграда, — так вы еще и другим умудряетесь палки в колеса вставлять.
Дэпле затравленно смотрел на него снизу вверх.
— Если подобное вмешательство повторится, вы рискуете пополнить список моих личных врагов, — ультимативно закончил сеньор Христобаль. — Смею надеяться, этого не случится, ибо у меня нет ни времени, ни желания возиться с таким слизняком, как вы! — Завершив таким образом столь резкую тираду, сеньор Саграда покинул кабинет досточтимого кардинала Дэпле, гулко бухнув дверью. Надо полагать, для напоминания и для острастки.
Сам же господин кардинал, слегка придя в себя после данного визита, незамедлительно схватился за трубку ABC и потребовал, чтобы его немедленно соединили с градоправителем Одессы. Слишком далеко он зашел, чтобы отказываться от разыгрываемой им комбинации. И если ему в итоге удастся обставить Саграду, то… Дэпле нетерпеливо поскреб подбородок. Наконец его соединили с запрашиваемым абонентом…
— Эхм, милая девушка, а не подскажете ли, где здесь кабинет госпожи кардинала?
Анна оторвалась от чтения и слегка удивленно смерила неузнающим взглядом Эрика, стоявшего напротив нее. На ее памяти брат в последний раз вылезал из кресла и брался за костыли лет эдак шесть назад, как, впрочем, и менял кимоно на что-то менее претенциозное. А зачем? Молодому князю ди Таэ нравилось находиться в центре всеобщего внимания… И посему то, что сейчас он стоял перед сестрой на костылях, в светлых джинсах, клетчатой рубашке и коричневой кожаной куртке, воистину стало событием из ряда вон выходящим.
— Попробую угадать… — Анна задумчиво прикрыла глаза, сосредотачиваясь. — Небо рухнуло на землю?
— Не-а…
— Саграда покончил с собой, признавшись в предсмертной записке, что Рид является его внебрачным сыном?
— Мелко плаваешь, — фыркнул Эрик, пытаясь сдержать смех.
— В таком случае по какому поводу маскарад?
— Сегодня вечером я отбываю в мой любимый город Одессу, — чуть растягивая гласные, заявил брат. — В качестве телохранителя ее светлости госпожи кардинала.
Княжна выразительно покрутила пальцем у виска, доходчиво показывая, какого она мнения обо всей этой затее.
— Кстати, а с чего это «любимый»-то? — переспросила чародейка. — Ты же там не был никогда.
— А-а-а, это так, к слову, — небрежно отмахнулся маг.
— А к чему маскарад?
— Просто мы пришли к выводу, что в своем естественном виде я буду привлекать слишком много внимания, — усмехнулся Эрик.
— По-моему, ты в принципе не можешь привлекать мало внимания, — вздохнула Анна.
— В некоторых ситуациях данное обстоятельство не может не радовать, — напыжился маг, — но… Что-то случилось? — Целитель присел на угол стола и пытливо заглянул в лицо сестре.
— Не знаю. — Анна растерянно обхватила голову руками. — Я в каком-то подвешенном состоянии! Думала, вот верну его душу — и все последующее сложится нормально, точнее, ненормально… А оно не так и не эдак…
— Ясно, — коротко обобщил Эрик.
— А самое глупое состоит в том, что я не понимаю, как мне поступить дальше, — печально закончила чародейка.
— Думаю, нужно просто переждать, — спокойно ответил князь. — Ты ведь не хуже меня знаешь, что однажды:
Монета встанет на ребро,
И выпадет в игре «зеро»…
И ход, все ставивший на кон,
Перемешает быль и сон,
А тьма укроет на мгновенье,
Но неизбежно столкновенье…
— «Заповедь азартного игрока», я помню, — кивнула княжна. — Хотя здравый смысл мне подсказывает: риск не всегда себя оправдывает. Ибо женщина должна принадлежать тому мужчине, который решит все ее проблемы, а не создаст новые.
— Да, но ты сама начала эту партию, так сыграй ее до конца. Иного выхода у тебя нет, — ультимативно отрезал Эрик.
— Даже если известно, что победителей не будет?..
— А в этой партии их и не должно быть, как, впрочем, и проигравших, — сочувственно улыбнулся князь, потрепав сестру по волосам. — Уж поверь моему личному опыту.
— Ладно, иди уже. А то твой «личный опыт» уже небось переживает, недоумевая, куда это ты запропастился.
Вернувшись в номер, Виктор первым делом отпустил поводок. Он не успел и глазом моргнуть, как очутился на полу. Оборотничка встала лапами ему на грудь, не давая подняться, и весьма недвусмысленно оскалилась.
— Эй, ты чего? — возмутился Виктор. Назвать мышкой агрессивно настроенную Радиславу у него сейчас просто язык не повернулся.
— Ты мне за все заплатишь, человек! — угрожающе прорычала она.
— Радислава, не сходи с ума, — начал вкрадчиво увещевать байкер, размышляя, как бы ему спихнуть с себя оборотничку, когти которой уже вспороли рубашку и продолжали все глубже впиваться в кожу.
— Слушай, а может, просто перегрызть тебе горло? — задумчиво произнесла она. — Кусь — и никаких проблем… — Радислава приблизила оскаленную морду к лицу Виктора, как бы примеряясь, с какой стороны лучше всего сделать этот самый «кусь». — Ф-фу, черт… — внезапно затрясла головой оборотничка.
— Что такое? Крест глаза режет? — с ехидцей осведомился байкер, прекрасно зная, что для оборотня крест — как мертвому припарка.
— За ухом почеши! — командным тоном неожиданно потребовала она.
— Зачем? — не понял мужчина.
— Затем, что чешется! Почеши мне за ухом или я за себя не отвечаю! — Второе требование прозвучало уже со слабым оттенком просьбы, с очень слабым оттенком. Конечно, осуществить данную манипуляцию она могла бы и сама, но для этого пришлось бы плюхнуться на зад и абсолютно неэстетично задрать лапу, чего перед лицом этого несносного человечишки Радислава позволить себе ну никак не могла. — У-у, да быстрее ты…
— Для начала слезь с меня.
Оборотничка покорилась. Виктор сел и запустил пальцы в густую серебристо-серую шерсть.
— Да не там! Чуть левее и выше! — раздраженно распоряжалась Радислава. — Да… да… ум-м-мр-р-р…
Виктор с удивлением наблюдал за тем, как оборотничка впадает в состояние, близкое к нирване.
«Надо бы взять на заметку сей загадочный феномен, — подумал он. — Вот только интересно, если опробовать это на ней в человеческом облике, эффект будет такой же?..»
Оборотничка, ощутив, что ее уносит в блаженные дали, нехотя вывернулась из-под пальцев байкера.
— Спасибо, — снисходительно буркнула она, скрываясь за дверью ванной комнаты.
Мужчина рассеянно проводил ее взглядом и машинально провел рукой по груди. Так и есть: разодранная когтями рубашка стала влажной от крови. Пробормотав что-то невнятное, он начал стаскивать одежду, второй рукой нашаривая в рюкзаке аптечку. Из душа послышался плеск воды и донеслось довольное фырканье.
Радислава вернулась в комнату несколько минут спустя, уже в человеческой ипостаси.
— Это еще что за внеплановый стриптиз? — скептически осведомилась она, увидев, что байкер сидит без рубашки и заклеивает пластырем глубокие порезы на груди.
— Кто бы спрашивал, — хмыкнул он, окидывая взглядом оборотничку, появившуюся из душа в стиле «ню».
Не обратив на его хмыканье ровным счетом никакого внимания, менестрель проворно оделась.
— Между прочим, за тобой долг, — назидательным тоном провозгласил Виктор. — Не забыла?
— Это какой же? — с вызовом взглянула на него Радислава.
— Ты проспорила, не опровергай это, а я получил право еще раз пригласить тебя на свидание.
— Ну ты и…
— Наглый, знаю, — продолжал улыбаться байкер.
— Насколько я понимаю, ты здесь исключительно по работе, — мстительно напомнила оборотничка.
— Можешь считать, что до завтрашнего утра мне объявили выходной.
Радислава задумчиво подергала себя за мочку уха, прикидывая, есть ли у нее столь неотложные дела, чтобы послать этого типа к чертовой бабушке, и пришла к неутешительному выводу: таковых в ее списке не значится.
— Ладно, не люблю ходить в должницах. Только в этот раз, пожалуйста, давай обойдемся без монстров и прочих сомнительных прелестей.
Одесса — неординарный и даже удивительный по своей сути город. Тот, кто здесь никогда не был, даже представить себе не сможет, насколько она самобытна и неповторима. Можно прожить всю жизнь, совершенно не догадываясь о ее существовании. А можно попасть в нее единожды — и запомнить навсегда.
Виктору город понравился. Несмотря на абсолютную несхожесть, Одесса чем-то напомнила ему родной Петербург. Возможно, влияла сама атмосфера, а может, так сложилось из-за того, что Радислава оказалась отличным проводником. Выяснилось, что она жила здесь последние три года, а потому знала Одессу вдоль и поперек. В любом случае байкер получил от прогулки массу удовольствия. Спутница его, поначалу демонстрировавшая, что это она так, лишь из вежливости отправилась вместе с ним, вскоре тоже пришла в хорошее расположение духа и поведала байкеру немало симпатичных городских легенд. А симпатичных мест показала втрое больше.
Таким вот приятным образом, неспешно бредя вдоль берега моря, они добрались до того пляжа, где Виктор вчера беседовал с ихтианами. Спустившись к воде, они устроились на прибрежных валунах. Байкер, подняв плоский камешек, запустил «лягушку». Галька шлепнула два раза по поверхности моря и с бульком ушла под воду. Радислава, насмешливо фыркнув, подобрала еще один камень и повторила эксперимент Виктора, но куда более удачно — ее галька ушла на глубину лишь на десятом скачке. Мужчина дважды пытался отвоевать первенство, но оба раза неудачно, тогда как менестрель успела установить абсолютный рекорд в пятнадцать скачков.
Беззлобно подтрунивая друг над другом, они уселись на широкий плоский камень у самой воды. Оборотничка неожиданно поймала себя на мысли, что была бы отнюдь не против, если бы все в ее жизни оставалось так же безоблачно, как сейчас. Наверное, в этом заключается ее судьба — пройти свой жизненный путь рука об руку с этим невозможным мужчиной. Наверное, они оба, ломаные и битые многочисленными бедами и потерями, нашли друг друга, получив заслуженную награду. Получив свою нелегкую любовь…
Виктор осторожно обнял ее за плечи. Менестрель не сопротивлялась. В данный момент ей было хорошо. Солнце, как измученный жарой путник, ползло к воде. Море набегало на берег, шурша галькой и совсем мелкими камешками, перемалывая ракушки в песок, дни — в мгновения, а невзгоды — в счастье. Вода приобрела небесно-голубой цвет и при соприкосновении с берегом рождала красивую успокаивающую мелодию. В голове Радиславы вдруг спонтанно всплыли строчки, прочитанные недавно в старой тетради с клеенчатой обложкой. Как же там написали… Ага! Оборотничка начала машинально отбивать пальцами ритм…
Таких, как ты, наказывает небо,
Таких, как я, не пожалеет Бог,
Почти не выбирая, вдруг и где бы
Опору выбить из-под слабых ног.
Меня не держит крепко и роняет,
Свернув сознанье в плотное кольцо,
И год за годом с болью удаляет
Из памяти моей твое лицо.
Таких, как ты, уже осталось мало,
Таких, как я, спасались единицы,
Мы над любовью надругались шало,
Испачкав кровью чистые страницы.
Потерянно теперь по жизни бродим,
За глупости свои себя коря,
Мы на вопрос ответа не находим:
Любили — зря? А может быть, не зря?..
Таких, как мы, уже не раз ломали,
Но можно ли неломкое сломать?
Нам в крошки дух и тело растоптали,
Стремясь всем в назиданье наказать.
Но воскресаем мы в стихах забытых
И в будущем напишем новый стих,
Спасем таких, как я, зазря убитых,
Спасем, как ты, не выживших — таких…
К своему удивлению, менестрель обнаружила, что произносит эти строки вслух, более того, она такая не одна. Это ведь байкер начал, она включилась чуть позже. Кажется, их связь становится все сильнее. Радислава закусила губу. Все ее попытки доказать неизвестно кому, что это просто ни к чему не обязывающая случайность, терпели крах одна за другой. Но она ведь знает — нельзя оставаться. Остаться — значит, однажды потерять, а терять его ей хотелось меньше всего.
Менестрель встревоженно вывернулась из-под руки Виктора и резко поднялась на ноги. Мужчина удивленно смотрел на нее снизу вверх.
— Все, человек, хорошего помаленьку, — с непроницаемым лицом хрипловато заявила она.
— Что случилось, мышка? — Виктор тоже поднялся.
— Не называй меня мышкой! — сердито потребовала Радислава.
— Рада…
— И Радой меня тоже не называй! — Голос оборотнички звенел.
— Тогда как…
— Никак! Вообще забудь, что когда-то видел меня! — Менестрель развернулась и быстро пошла прочь.
— Радислава! Стой, мышка! Подожди! — Виктор бросился за ней, стремясь во что бы то ни стало прояснить столь резкую смену настроения своей спутницы.
Оборотничка свернула за нагромождение каменных глыб.
— Радислава, постой!.. — Метнувшись следом за ней, Виктор едва не налетел на застывшую столбом девушку. Менестрель отступила на шаг назад и натолкнулась на него. — О, черт… — только и смог выговорить байкер.
Метрах в десяти от них стояло какое-то богомолообразное существо ростом под три метра, с абсолютно голой серой кожей. Почти идеально круглой формы тусклые глаза навыкате отрешенно смотрели куда-то перед собой. В жилистой корявой лапе существо сжимало нечто среднее между великанской погремушкой и заклинательским жезлом. За его спиной подрагивали перепончатые крылья.
— Тихонько отходим, — одними губами произнес Виктор, крепко удерживая Радиславу за плечо. Он не сомневался, что, несмотря на кажущуюся отрешенность, существо их заметило. Но рвануть со всех ног у него на глазах означало подписать себе смертный приговор, а так оставался еще хоть какой-то шанс на спасение.
Они пятились медленно и бесшумно, передвигаясь практически на цыпочках.
— Что это за тварь?.. — сдавленно спросила менестрель, когда они завернули за камни.
— Пожиратель душ, просвиру ему в селезенку, хотя подзакусить плотью он тоже не брезгует. Валим отсюда, мышка! — Виктор помчался по пляжу, увлекая за собой Радиславу.
Над головами предполагаемой добычи раздалось угрожающее хлопанье крыльев — тварь решила атаковать с воздуха. Байкер толкнул девушку вперед и принял удар на себя. Его швырнуло на землю и протащило по камням. Мужчина попытался встать, но подошва берца неудачно скользнула по влажной гальке. Лезвие уруми Радиславы свистнуло в воздухе, распоров перепончатое крыло твари. Пожиратель душ переключился на менестреля, вскидывая жезл в ее сторону. Виктор, бросившись вперед, едва успел вывести девушку из-под удара, и они покатились по гальке. Вырвавшийся из жезла сноп света расплескался о камень, превратив его в груду осколков.
— Ходу! — рявкнул байкер, поднимая Радиславу на ноги и утаскивая за собой вверх по тропе, ниточкой протянувшейся вдоль гранитной стены.
Пожиратель душ кинулся в погоню за беглецами. Из-за распоротого крыла он уже не мог взлететь, а эти люди оказались неожиданно слишком проворными, но монстр все равно упорно следовал за ними. Заметив в гранитной гряде достаточно широкую щель, Виктор не задумываясь нырнул туда, протянул руку Радиславе и втащил обортничку в укрытие. Но земля вдруг стремительно ушла из-под ног, и они кубарем покатились вниз.
Пожиратель душ бросился за ними…