Глава девятая
Никогда не апеллируй к лучшим качествам человека. Возможно, он ими не располагает.
Роберт Энсон Хайнлайн
Если бы где-нибудь на земле проводились конкурсы среди зануд, Хайша, несомненно, заняла бы в подобном состязании первое место и получила звание «Величайшая зануда всех времен и народов». А если бы и не выиграла, то никак не из-за пренебрежения тренировками – моя богиня регулярно оттачивает мастерство занудства на мне.
В этот раз Хайша настроилась внушить мне, что в разговоре с ангелом, пусть даже и опальным, следует гордыню свою усмирить и демонстрировать почтительность и вежливость. Настроилась она серьезно, а потому методично промывала мне мозги всю дорогу до логова господина Ессе.
Я и сам признавал, что в ее наставлениях был некоторый практический смысл. Трудно игнорировать очевидные факты, а что может быть очевиднее легкости, с которой меня выставил вон Самуил, лишь только я попытался адекватно ответить на его издевки? А ведь ему даже не пришлось применить физическую силу! Грустно представить, что может натворить эта гора мускулов и жира, если решит, что я его на самом деле оскорбил.
С другой стороны, мои попытки быть вежливым в предыдущие наши встречи не побудили ангела хоть чем-то помочь мне. Более того, выгнав меня за наглость, Самуил все-таки снизошел до того, чтобы поделиться кое-какой информацией, хоть и бесполезной в практическом смысле, но отчасти успокоившей меня. Во время же прошлого расследования, когда я вел себя куда более сдержанно, ссыльный ангел лишь озадачивал меня заумными намеками, смысл которых стал понятен слишком поздно.
Лично у меня создалось впечатление, что Самуилу глубоко безразлична как моя вежливость, так и моя наглость. Поведение же его зависит от каких-то совершенно непредставимых причин вроде прихоти левой пятки.
Хайшу эти рассуждения почему-то совершенно не убедили. Она бы и дальше с удовольствием занималась моим воспитанием, но тут мы наконец-то пришли.
И тут же выяснилось, что мне не придется разыгрывать из себя благовоспитанного джентльмена. Самуилу было не до моей вежливости.
Нет, его, несмотря на мрачные предсказания Хайши, не убили.
Вернее будет сказать – не добили.
Войдя в комнату Самуила, я поначалу не заметил ничего особенного. Разве что мое появление не вызвало традиционных язвительных комментариев. Господин Ессе, как всегда развалившийся в кресле перед стеной телевизоров, вообще не соизволил отреагировать на мой приход. С другой стороны, мы не так уж часто видимся, чтобы можно было говорить о настоящих традициях. То есть я хочу сказать, Самуил, конечно, глумился надо мной каждый раз, когда я приходил к нему за помощью. Но вдруг сегодня ангел, например, пребывал в особенно благодушном расположении духа? Стараясь не нарушить это его состояние, я поздоровался с умилившей меня самого вежливостью – если память не изменяет, в последний раз я так вежливо разговаривал лет десять назад с деканом в институте, когда вставал вопрос об отчислении.
Никакой реакцией мои старания не были вознаграждены. То есть буквально – ангел даже ухом не шевельнул в знак того, что слышит меня.
Это навело на мысль, что господин Ессе пребывает, напротив, в особенно гадком настроении и потому делает вид, что меня в его доме вообще нет. Обидно, конечно, но куда более привычно. Честно говоря, я даже не представлял, как себя вести с добродушным и веселым Самуилом. Зато как разговаривать с мрачным и ехидным ангелом, я знал.
Однако на мою последующую тираду, полную эвфемистических намеков на близкое родство ангела с такой достойной птицей, как индюк, тоже никакой реакции не последовало. Не считая запоздалой попытки Хайши зажать мой рот моими же руками.
Ангел к оскорблениям остался так же безучастен, как и к вежливости.
Некая мысль, мелькнувшая в сознании, наконец выкристаллизовалась, и я потянул из кобуры револьвер. В комнате не было ни одной кошки. Вообще-то у Самуила три страсти: книги, телевидение и кошки. В его доме горы книг, десяток телевизоров и, думаю, десятка полтора кошек. Подсчитать точное количество беспокойных зверьков мне как-то в голову не приходило, да и вряд ли у меня что-нибудь из этой затеи получилось бы. В прошлые мои визиты кошки частью возлежали на грудах книг в томных позах, частью носились по комнате, то покидая ее через открытое окно, то возвращаясь тем же путем назад, ели, вылизывались и не особо обращали внимание на нас с ангелом.
Сейчас же я не видел ни одного животного.
И Самуил не подавал никаких признаков жизни.
Мне вспомнилась шутка Хайши. Ангел вроде как не мог умереть, но, с другой стороны, что я знаю об ангелах?
Держа наготове револьвер, я подкрался к Самуилу и убедился, что взгляд его совершенно неподвижен, а зрачки сужены так, что почти не видны. На мое размахивание ладонью перед лицом они не отреагировали. Хорошей новостью было то, что глаза Самуила не помутнели, роговица была влажной. Жив.
«Вик, я чувствую вокруг сильную магию смерти!»
Я поспешил перейти на теневое зрение.
«Апатит твою Хибины! Что это, Хайша?!»
Я тут же вернулся обратно в реальность и шлепнулся на пол между двумя книжными кучами, переводя дух. Хайша подавленно молчала. Похоже, зрелище подействовало на нее даже сильнее, чем на меня.
До этого момента я смотрел на Самуила теневым зрением всего один раз, когда впервые пришел к нему, еще не зная, что под личиной отшельника-книголюба скрывается ангел. Желания повторить этот опыт у меня не возникало – слишком уж подавляющее это было зрелище. В книге Еноха, помнится, ангелы тусовались с людьми постоянно, входили в их дома (судя по Самуилу, явно без приглашения), ели и пили с ними и «возлежали с их женщинами». А еще один библейский персонаж даже боролся с ангелом и неслабо намял ему бока. Ну не знаю, возможно, люди с тех пор измельчали, но я чувствовал себя рядом с Самуилом, словно рядом с доменной печью. Немыслимо было представить, что кто-то может спокойно пить и есть в компании ангела, тем более – бороться с ним.
И все же кто-то боролся с Самуилом и победил его с помощью магии.
В теневом зрении исчезли галдящие телевизоры, кучи книг, да и сама комната. Вокруг, накрытая давящим серым небом, расстилалась тоскливая серая пустошь, пронзительный ветер гнал куда-то серую пыль. С прошлого моего посещения ничего здесь не изменилось, да и не могло измениться. Но в том месте, где раньше незыблемой глыбой восседал ангел, расстелив бесполезные крылья, из серого такыра выхлестнулись гибкие стебли. Они оплетали тело Самуила, как обвивающиеся вокруг Лаокоона змеи в знаменитой скульптуре, только эти «змеи» целиком состояли из тени. Черные стебли подняли ангела примерно метра на два над землей и держали на весу, растянув в некоем подобии богохульного распятия. И похоже, стебли эти были чудовищно сильны – все мускулы гигантского тела окаменели от напряжения, но ангелу лишь удавалось не дать окончательно изломать себя. На моих глазах он со сдавленным рычанием рванул на себя правой рукой, мышцы на мгновение пугающе вздулись, щедро плеснула из-под стеблей кровь, кое-где путы, поддавшись, порвались. Но тут же из оборванных концов вытянулись новые теневые ростки, оплетая освободившуюся руку еще надежнее, чем ранее. Полный боли и бессильной ярости стон разорвал серый мир – так могла бы стонать скала, если бы у камня был голос.
Это оказалось уже слишком, и я вывалился обратно в нашу реальность.
«Что это было, Хайша?» – повторил я, постепенно приходя в себя.
«Ты что, слепой? – огрызнулась богиня дрожащим голосом. – Магическая ловушка это. Уходим отсюда. Немедленно!»
«Магическая ловушка? Брось! Он же ангел! Какая ловушка может удержать ангела?»
«Как видишь! Пошли же! Чары совсем свежие, маг, который ее поставил, может быть где-то рядом!»
«Нету его здесь, успокойся».
«С чего ты взял?»
«Посмотри…»
Кошки, оказывается, все это время были в комнате, просто скрывались. И не спрашивайте, где в комнате могут спрятаться больше дюжины кошек, – вы просто не видели, во что может превратить даже небольшое жилище мающийся скукой ангел. Может быть, имелась здесь и какая-то магия, в конце концов, проживая рядом с таким мощным источником силы, кошки вполне могли измениться. Так или иначе, я их не видел, пока они не сочли, что опасность миновала.
Они вылезали из каких-то неприметных закутков, из-за книжных завалов, запрыгивали с улицы в окно и, кажется, даже возникали прямо из воздуха. Кошки льнули к хозяину, терлись мордами о коленки, вставали сусликом, пытаясь заглянуть в его неподвижные глаза. И вопросительно смотрели на меня, словно требовали немедленно помочь Самуилу.
«Они больше не чувствуют присутствия врага. Мы, похоже, опять едва разминулись с этим чокнутым магом!»
«Ну… допустим, – вынуждена была согласиться Хайша. – Все равно не вижу смысла торчать здесь. Ты же не маг, тебе это заклинание все равно не распутать. Да и не всякий маг его разберет».
«Не маг, – согласился я. – Но нельзя же его вот так оставить. Рано или поздно у Самуила кончатся силы, и заклинание его сложит, как сломанный перочинный ножик!»
«О… ну… он ведь все равно не умрет от этого, – проворчала Хайша. – Он же бессмертный. В отличие от нас!»
«Да, но ты представь, какая это боль!.. – Я замолчал, соображая. – Погоди… он действительно бессмертный. Ты как-то сказала, что твоя сила на ангела не подействует?!»
«Ну говорила, да, – подтвердила богиня. – Я обрезаю нить жизни и забираю отпущенное время. Но время ангелов бесконечно, нельзя вычерпать бездонный колодец…»
«Замечательно!»
«?..»
«Ты подумай, Хайша! Ведь отпущенное время есть не только у живых существ! Время иссякает, засыхают деревья, камни рассыпаются песком, и даже звезды гаснут!»
«Я это прекрасно знаю! Ты сейчас, если не забыл, меня и цитируешь!.. О!.. Ты хочешь сказать…»
«…время, отпущенное заклинанию, тоже конечно, – закончил я за Хайшу. – Ты обрежешь нити заклинания, а ангелу твоя сила все равно не повредит!»
«Ты уверен, что он оценит это?»
«Ну… ему, конечно, наплевать на всех, но собой-то он должен хоть чуть-чуть дорожить?»
«Что ж, давай попробуем», – согласилась богиня.
Я перешел на теневое зрение и с содроганием уставился на жутковатое «распятие».
Знак на моей груди, обычно напоминающий татуировку, налился темным свечением и стал болезненно пульсировать. Левая рука без моего участия поднялась, одновременно становясь тоньше и изящнее, по коже от знака побежал замысловатый узор. Сейчас эта рука была полностью рукой Хайши. На мгновение я почувствовал внутри холодную обморочную пустоту. С растопыренных пальцев сорвалась призрачная паутина и облепила ангела и черные стебли заклинания.
– …ть!!! – с чувством произнес Самуил, расправляя крылья и с отвращением растирая в пыль остатки заклинания. – Наконец-то! Я уж начал беспокоиться, что ты сам не догадаешься, что нужно сделать!
Я поскорее вернулся к обычному зрению – так ангел смотрелся привычнее. Кошки, уловив перемену, довольно урчали и с удвоенной энергией ластились к хозяину, покрывая и без того неопрятный халат новыми наслоениями шерсти.
– Мог бы и спасибо сказать, между прочим! – без особой надежды буркнул я. – Все-таки мы тебя вроде как освободили.
Ангел так и ждал этих слов. Скорчив мину, в которой сочетались презрение и удивление, надменно спросил:
– Спасибо?
– Я и забыл, что ты не знаешь смысла некоторых слов, – хмыкнул я. – Ладно, проехали. Лучше скажи, кто это тебя так раскатал?
– Да так… один не в меру шустрый колдунишка, – небрежно отмахнулся Самуил. – Застал врасплох… Из-за тебя, между прочим! Так что благодарить мне тебя совершенно не за что!
– Из-за меня? – пришла моя очередь удивляться. У меня это получилось куда искреннее. – А я-то тут каким боком?!
– Кое-кто – не будем показывать пальцем, хотя я имею в виду именно тебя, – повадился бегать ко мне за советом по любому поводу. А еще кое-кто очень не хотел, чтобы я тебе помогал, вот и постарался меня устранить. Убить меня у колдуна, конечно, кишка тонка, но нейтрализовал он меня вполне качественно. Правда, он не знал про твою сожительницу и не мог предвидеть ее вмешательство.
– И кто же этот «кто-то»?
– Ишь какой быстрый! – со знакомой противной ухмылкой произнес Самуил. – С чего это я стану тебе все рассказывать?
Я даже слегка опешил от такого заявления. Ну… совсем слегка – чего-то подобного от этого заносчивого типа и следовало ожидать.
– Я же тебе помог!
– Не переоценивай своей помощи, – скривился ангел. – Колдун не учел еще одно обстоятельство. Меня все равно бы освободили, просто немного позже. Надеюсь, ты не настолько вульгарен, чтобы требовать оплатить добровольно оказанную помощь?
– Я именно настолько вульгарен! – зарычал я, теряя терпение. – Выкладывай, кто это был!
– Тем более не скажу. – Самуил отвернулся к телевизорам и принялся рассеянно поглаживать сразу трех кошек, оккупировавших его колени. – Твоя вульгарность освобождает меня от угрызений совести… Шучу! Их у меня и не было. До сих пор ты прекрасно выкручивался и без моей помощи. И есть основания считать, что так будет и дальше. Не вижу причин портить эту любопытную партию своим вмешательством.
– Ты же обещал! – ляпнул я и сам почувствовал, насколько жалко это прозвучало. – Четыре дня прошло!
– Я обещал?.. Ах ну да! Но я ведь обещал только, что, если за четыре дня ты не найдешь Арину, я дам тебе подсказку, где ее искать. Ты это узнал и без моей помощи, хоть и немного шулерскими методами. Что же тебе еще нужно-то?
– Неблагодарная пернатая задница! – Я почувствовал, как глаза натурально застилает от ярости. – Это тебе не игра! Выкладывай, что происходит?! Или я…
– Что? – одарил меня снисходительным взглядом Самуил. – Хочешь, чтобы я снова вышвырнул тебя на улицу? Учти, я не люблю повторяться. На этот раз вышвырну руками через окно.
Я молча развернулся и пошел к двери.
– Самый твой умный поступок за все это время. Стой!
Я повернул ручку двери.
– Стой, говорю. Так и быть, кое-что я тебе скажу.
Очень хотелось уйти. И дверью хлопнуть так, чтобы с полок посыпались книги, а все кошки от испуга разом уписались.
Я не могу себе позволить быть гордым. Не сейчас.
– Ну?
– Ты все время упускаешь одну важную деталь.
Ангел выжидающе уставился на меня, но сегодня у меня было как-то особенно кисло с гениальными озарениями. Не дождавшись ответа, Самуил презрительно скривился и процедил:
– Бог мой! С чего ты решил, что можешь заниматься сыском? Как ты умудряешься по утрам находить свои штаны на стуле рядом с кроватью? Ты же азов своей профессии не знаешь!
– Ты о чем вообще?
– Какой вопрос задает себе в первую очередь уважающий себя сыщик в детективах? Cui prodest?!.. Ах да, в латыни ты тоже не силен. Это значит «кому выгодно?».
Я получил возможность вернуть ангелу презрительную ухмылку.
– Меньше надо детективов читать, господин Ессе. В жизни все немного сложнее. Задавал я себе этот вопрос, задавал. Только вот ответа на него у меня нет, иначе я бы уже знал все. Сразу было ясно, что оборотни выполняли чей-то заказ. Их мотивы неважны – может, за деньги. Или под угрозой. Важен мотив заказчика. Но пока мне приходится иметь дело только с результатами его деятельности. И зачем ему понадобилось похищать Арину, так и не понимаю. Ну не ради выкупа же, в самом деле!
– Хоть это понимаешь, и то хорошо. Конечно, не ради выкупа. Но почему ты не подумал о самых очевидных причинах? Странно не то, что девчонку похитили, странно, что в момент похищения не состоялась массовая драка между желающими ее похитить!
– Что?
– Подумай же головой, – буркнул ангел, беспорядочно переключая каналы на телевизорах. – Она ведьма. Потенциально – ведьма редкой силы. И одновременно неуправляемая жестокая девчонка, с удовольствием использовавшая силу против обычных людей. Представляешь, что она может натворить, если станет полноценной ведьмой? Ее исчезновение сейчас убережет от множества больших проблем в будущем. Вот тебе и первый мотив.
– Она вовсе не такая уж плохая! – попытался я выступить в защиту Арины. – Просто у девочки слегка крышу снесло от внезапно обрушившегося на нее могущества.
– Вот-вот! Я как раз об этом и говорю. Ей крышу снесло даже от тех крупиц силы, которые доступны сейчас. Представляешь, как на нее подействует обретение всей полноты власти над Тенью? Она ведь вполне сможет стать тираном, которого до сих пор не видывал мир! Но… она не первый маг такой силы. Ты слышал когда-нибудь о магах-тиранах?
– Нет… Погоди, ты что, имеешь в виду, что таких магов устраняют? Кто? Анклав?
– Я ничего не говорил. – Ухмылка ангела стала донельзя самодовольной. – Наконец-то ты начал думать своей головой, перебирать версии…
Я промолчал, не зная, что возразить. Арина мне показалась неплохой девочкой, вовсе не жестокой. Да, она терроризировала прислугу всякими магическими фокусами, но ведь толком не осознавала, что творит! Ей это казалось увлекательной игрой. Хотя… я же с ней разговаривал всего один раз!
Ангел с явным удовольствием наблюдал за мной, словно мог читать мысли. А может быть, и правда мог.
– Что, понравилась версия? Правдоподобно звучит? А вот тебе еще одна. Допустим, ты прав и девчонка эта – прям ангел во плоти… Ну-ну, не делай такое лицо! Далеко не все из нашего племени похожи на меня. Большинство гораздо хуже, хе-хе… так вот, допустим, ты прав. Допустим, Арина девочка и впрямь добрая и, обретя могущество, примется причинять добро и наносить пользу направо и налево. И люди ее полюбят – а куда им будет деваться-то? Молодая энергичная ведьма уровня главы Анклава магов, а то и сильнее. Это ведь не только сорок – пятьдесят килограммов идеализма, но и логичный претендент на кресло главы Анклава. Старичок Ивор всеми, разумеется, любим. Но он, как и все старики, любит стабильность и спокойствие. Его заботами Анклав существует без серьезных потрясений уже несколько столетий. И очень многих такое положение не устраивает. По их мнению, это застой, ведущий к загниванию. А сам Ивор хоть и старичок, но не маразматик, чтобы не понимать этого… и не святой, чтобы добровольно отказаться от поста…
Он выдержал паузу.
– Да, – вынужден был согласиться я. Ангел ткнул прямо в больное место. – Об этом я уже думал.
– А ты все-таки не безнадежен! – констатировал ангел таким умильным тоном, словно хвалил собаку, с десятой попытки сообразившей принести брошенный мячик. – И не забудь еще про Хормина и Агату. Когда-нибудь Ивор все равно уйдет, и Арина станет их конкурентом – более молодым и сильным.
– Это не Агата. Ведьма знает про Хайшу, она нейтрализовала бы тебя другим способом.
Ангел даже похлопал в ладоши.
– Ого! Да ты умеешь делать простейшие логические умозаключения! Почему ты раньше скрывал этот талант?!
– Так это Ивор? Или Хормин? Все из-за власти?
– В конечном итоге все всегда из-за власти, голода или любви, – наставительным тоном сообщил ангел. – Но ты вновь цепляешься за одну версию и не хочешь подумать еще. А что, если она не верна? Я ведь сейчас просто говорю первое, что приходит на ум.
– Ты не дал мне уйти, чтобы было кому голову морочить?
– И для этого тоже, – покивал ангел. – Видел бы ты, какая у тебя глупая физиономия становится при этом! Фокс, не разочаровывай меня! Тебе ведь известны все необходимые факты. Вспомни все, что происходило с тобой за эти дни, и попробуй хоть немного пошевелить мозгами!
– Ладно, но скажи вот еще что…
Ангел прервал меня взмахом руки и прислушался к чему-то.
– Убирайся!
– Но…
– Быстро убирайся отсюда! – рявкнул Самуил. – Мои безупречные братцы спешат спасти заблудшую овцу. Долго же они раскачивались…
– Что?
Ангел нетерпеливо уставился на меня.
– Какая буква в слове «убирайся» тебе непонятна, смертный?
– Э-э-э… какие, на фиг, братья к тебе спешат? Откуда у тебя вообще могут быть братья?
– Мы все, в смысле все ангелы, в какой-то степени братья. И постоянно ощущаем друг друга. Там, наверху, почувствовали, что меня кто-то сковал магией, и выслали зондеркоманду на помощь. Корпоративный дух и все такое. Я ведь хоть и проклятый отщепенец, но все же ангел. Позволить издеваться надо мной смертному магу как-то не комильфо. И не умно – маг может вообразить, что и обычных ангелов можно вот так же стреноживать.
– Ну и… пусть себе летят, – возразил я. – В чем проблема? Это же не я тебя заколдовал.
– А они не станут разбираться, – хохотнул Самуил. – Да и не смогут в общем-то. Они подобны части единого организма. Голова узнала, что меня скрутил заклинанием смертный маг, и потянулась рукой в это жалкое обиталище, чтобы освободить пленного и наказать колдуна. Ты не сможешь объяснить руке, что ты – совсем другой смертный. Пока до головы это дойдет, рука тебя уже прихлопнет. Так что проваливай отсюда. Я не хочу лишиться удовольствия досмотреть партию до конца.
Хоть это и походило на не особо изобретательную попытку выставить меня вон, я не стал артачиться и покинул квартиру Самуила. В конце концов, он ведь мог просто вышвырнуть меня, как в прошлый раз, не заботясь придумывать какие-то причины. Может быть, и правда какой-то пернатый спецназ ему на помощь летит?
То, что Самуил на этот раз обошелся без шуточек и сказал правду, выяснилось, стоило мне выйти на крыльцо. То есть сначала-то ничего особенного в глаза не бросилось, только мелькнула мысль, что погода портится. Пока мы с ангелом обменивались любезностями, небо основательно заволокло тучами. Потом Хайша охнула, я перешел на теневое зрение и стал свидетелем самого грандиозного зрелища, которое мне доводилось видеть.
Из небесной глубины проливался иссиня-черный клубящийся поток. Над городом он словно упирался в невидимую преграду и растекался по ней грозовыми тучами, постепенно затягивая все небо. Это было похоже на перевернутое вверх ногами извержение вулкана.
«Смотри-ка! Не соврал пернатый! Давай и впрямь валить отсюда!»
Мысль была как никогда актуальной, но выполнить свое благое намерение я не успел. Из туч в асфальт прямо перед подъездом ударила толстая ветвистая молния. Воздух разорвало оглушительным шипящим треском. За ней последовала еще одна, и еще, и еще – через мгновение в узкий переулок обрушился настоящий высоковольтный водопад. Стало трудно дышать от пересыщенного озоном воздуха. Я зажмурился, судорожно шаря рукой по двери подъезда в поисках ручки, но в следующее мгновение электрическое шоу закончилось столь же внезапно, как и началось.
Я осторожно приоткрыл глаза.
Честно говоря, мне тут же захотелось снова их закрыть. Если вид даже одного ангела действовал на меня угнетающе, то сразу троих переварить было еще сложнее.
Три внушительные фигуры в сияющих белоснежных хитонах парили всего в паре шагов от меня. Парили, совершенно наплевав на физику и здравый смысл, не утруждаясь хотя бы разок для виду взмахнуть широченными крыльями. Крылья сияли той же режущей глаза белизной, что и хитоны.
– ЧЕЛОВЕК! НЕ ПРЕПЯТСТВУЙ!
Три голоса, одинаково глубокие и совершенные, но различающиеся по тональности, прозвучали одновременно, пробирая меня до мозга костей. Нестерпимо захотелось бухнуться на колени, покаяться во всех грехах, постричься в монахи, посыпать голову пеплом – в общем, совершить какую-нибудь глупость. В голосах ангелов чувствовались лишь отголоски истинной мощи, но даже этого было достаточно, чтобы подчинить меня. Я готов был выполнить любое требование ангелов… Вот только что, собственно, хотят от меня посланцы небес, пролетело мимо моих ушей. Я растерянно вякнул:
– Чего?
– НЕ ПРЕПЯТСТВУЙ!
– А! – Я слегка пришел в себя и поспешил убраться с крыльца. – Да и в мыслях не было! Извините, парни! Удачи!
Я потрусил прочь, счастливый, что так легко отделался, но новый «музыкальный удар» в спину заставил меня застыть соляным столбом.
– ЧЕЛОВЕК! СТОЙ!
– Да?
– ТЫ РАЗГОВАРИВАЛ С ОТСТУПНИКОМ!
Ладно, похоже, улизнуть не судьба. Но вроде как с ними можно нормально разговаривать. А значит, выкручусь! Уж что-что, а забалтывать я умею!
– Слушайте, парни, а нельзя это… ну… типа лампочки пригасить? – попросил я, поворачиваясь к ангелам и прикрывая ладонью глаза от режущего света. – А то, блин, прямо допрос у нас получается, а не разговор.
Такая простенькая просьба вызвала у ангелов что-то вроде ступора. На меня без всякого выражения уставились три пары сияющих глаз. Три рта синхронно открылись:
– ЧТО?
– Ярко слишком светитесь, – пояснил я, уже жалея, что не придержал язык. – Смотреть на вас неприятно… э-э-э… то есть я не то хотел сказать! В смысле – на вас смотреть больно! Хм… Ну то есть не в том смысле, что вы уроды какие и на вас больно смотреть… Дьявол! Упс!.. Парни, только без обид!.. Вот же хрень!!!
Соображали ангелы, может быть, и медленно, но вот действовали стремительно. Не успело нечаянное оскорбление сорваться у меня с языка и я сам еще не осознал, что ляпнул что-то не то, как у ангелов в руках появились сияющие – черт, опять-таки сияющие! – мечи и они всё с той же ужасающей синхронностью нанесли удар. С лезвий сорвалось три молнии, и только невероятный кульбит, которого даже я сам от себя не ожидал, спас мою шкуру от поджаривания.
Чудом приземлившись на ноги, я, не тратя времени на самоубийственные попытки оправдаться, задал стрекача, делая на ходу неожиданные рывки из стороны в сторону, не давая ангелам прицелиться. Откуда только взялось? То есть я хочу сказать – мне довольно редко приходилось бегать под обстрелом. Если точнее, ни разу за всю мою парадоксально долгую жизнь. Не сложилось. А тут откуда-то появилось стойкое ощущение, когда и куда нужно метнуться на бегу, пропуская очередной пронзительно-белый разряд.
Ш-Ш-Ш-АРГХ!!!
«Идиот!»
Треск разрываемого воздуха.
Вспышка слева, запах озона.
«Кретин!»
Вправо!
Еще разряд!
Ангелы величественно и неотвратимо плыли вслед за мной по воздуху, нанося удар за ударом. Хорошо еще, что делали они это синхронно: каждая молния получалась тройной мощи, но увернуться от одной струи плазмы все же проще, чем от трех. Впрочем, озерца вскипающего асфальта, принимавшего предназначенные мне разряды, и взрывающиеся стекла припаркованных вдоль переулка автомобилей не добавляли оптимизма.
Ш-Ш-Ш-АРГХ!!!
Перекат через голову!
Бегом!
«Ненавижу тебя!»
Бросаюсь буквально на стену, пропускаю молнию, отталкиваюсь руками от стены. Разряд плавит бетон, которого я только что касался.
Ш-Ш-Ш-АРГХ!!!
«Не мог промолчать!»
И свернуть-то некуда!
Ш-Ш-Ш-АРГХ!!!
Еще удар!
«Тупица!»
Впереди перекресток! Наконец-то!
По закону подлости, или, как более интеллигентно называют его иностранцы, по закону Мерфи, из-за угла надменно выворачивает здоровенный джип. Заполняя лоснящейся черной тушей переулок, успевает проехать метров пятьдесят и резко останавливается. Еще бы! Я бы тоже затормозил, став свидетелем такого зрелища! Ангелов-то водитель, наверное, не видит, зато человек, мечущийся, как заяц, под градом электрических разрядов, наверняка произвел на него неизгладимое впечатление!
Я успел разглядеть сквозь лобовое стекло перекошенное ужасом лицо сидящего за рулем автомонстра человечка, запрыгнул на капот, перекатился по крыше… В следующий миг чудовищный удар подбросил джип в воздух. Под стон сминающегося металла меня шваркнуло об асфальт. Хорошо у меня в мотокуртке вшитые пластиковые щитки на плечах и локтях! Перекатившись, я прямо с четверенек рванул вперед.
Вправо!
Ш-Ш-Ш-АРГХ!!!
Эта молния ударила всего в паре шагов позади меня!
За спиной раздался нарастающий топот. Высоко вскидывая маленькие пухлые ножки и сотрясаясь объемистым животиком, меня обогнал водитель джипа. На лице его было написано отрешенное безумие, в правой руке он продолжал сжимать мобильный телефон.
«Слабак!»
«А?» – Неожиданный поворот в ругани Хайши обескуражил.
«Даже этот тюфяк тебя обгоняет! Быстрее! Спаси нас!»
Ш-Ш-Ш-АРГХ!!!
Молния прошла чуть выше толстячка. Тот взвизгнул и бодрым козликом ускакал за угол.
«Разумно!»
Я метнулся следом.
За поворотом начинался точно такой же переулок, но за первым же домом обнаружился узкий проход, заставленный машинами. Я, не раздумывая, свернул в него, споткнулся о кучу разнообразного мусора и ласточкой улетел в небольшой закуток позади переполненных мусорных баков. Инстинктивно рванулся было прочь, но тут же услышал до жути знакомое потрескивание воздуха и затаил дыхание. Сделать это было совсем не трудно – вонь в закутке стояла тошнотворная.
Потрескивание приближалось. Все вокруг залило беспощадным сиянием, но я как раз оказался в глубокой тени от мусорного бака.
«Кажется, нам конец! – мелькнуло в голове. – Прости, Хайша!»
«Я тебя ненавижу, Фокс!»
Ангелы, похоже, зависли прямо напротив помойки. Помойный запах причудливо смешивался с запахом озона. Волосы по всему телу встали дыбом.
Сколько это продолжалось, не знаю. Лично для меня время остановилось.
Потом сияние отхлынуло.
Я некоторое время продолжал сидеть, дрожа всем телом. Потом в закуток заглянула бродячая псина, посмотрела на меня долгим жутковатым взглядом и сочла за благо убраться восвояси.
«Они ушли, Фокс! Хватит дрожать! Выбирайся отсюда!»
Очень хотелось верить Хайше. Я осторожно выглянул из-за мусорного Эвереста. И верно – ангелов не было.
«Предыдущее дело мне нравилось больше», – переведя дух, пожаловался я богине.
«Еще бы! Нашими противниками были всего лишь люди!»
«И это тоже, – согласился я. – А кроме того, я постоянно ошивался в разных барах и кафе. В этот же раз судьба целенаправленно ведет от вампирячьего бомжатника через мусоропровод прямо на помойку. Наверное, меня можно назвать пессимистом, но маршрут с такими вехами на пути настораживает».
«Ты не пессимист, ты идиот! Надо же было такое ляпнуть в лицо ангелам! Да еще и дьявола помянул!»
«Я не поминал! Просто выругался. Я же не знал, что они такие тупые!»
«Самуил тебя предупреждал. И они совсем не тупые, просто иначе мыслят».
«Ну да, конечно. Даже не догадались заглянуть за мусорные баки. Я ведь был у них в руках!»
«Дурачок, они же не глазами тебя искали! Они чувствуют души, а тебя не почувствовали потому, что у тебя на шее амулет Ивора. Вот и решили, что здесь никого нет».
«О! – Я нащупал под футболкой металлический диск. Когда выяснилось, что Ивор всучил мне не тот амулет, я машинально повесил его на шею, чтобы не потерять, и напрочь забыл. – Серьезно? А штука-то полезная! Надо ее обязательно зажать или, на худой конец, у Ивора выкупить. Черт…»
Эйфория, в которой я пребывал по случаю чудесного спасения, резко сошла на нет. Не то чтобы мы с Ивором были на самом деле такими уж друзьями. Но старикан всегда казался безобидным чудаком, хотя и очень могущественным, надо признать. Но сам же Ивор никогда своими магическими силами или положением главы Анклава магов не кичился. Наоборот, делал все, чтобы казаться проще… Получается, именно чтобы казаться? Нет, понятно, маг по определению человек совсем не простой. Но Ивор с его неказистой внешностью, простецким поведением и наивным восторгом перед всякими техническими штучками – этот Ивор приказал похитить Арину? Взорвал гнездо вампиров, перебив их не меньше двух десятков? Понятно, что кровососов никто не пожалеет, но такая безжалостная операция совершенно не вязалась у меня в голове с тем Ивором, которого я знал! Наконец, я не верил в случайный взрыв в лаборатории Профессора. Он всегда отличался скрупулезностью в вопросах безопасности – сколько лет на оборонку отпахал! И вот так фатально ошибся, да еще сразу после выполнения заказа Ивора? Слишком невероятное совпадение. Более того, если бы Вера пришла раньше на пару минут, она бы тоже оказалась в эпицентре взрыва. А значит, Ивор приговорил двух человек.
«И что ты с этим собираешься делать, а? Кто-кто, а Ивор тебе не по зубам. Он не только сильнее – это еще можно пережить. Плохо то, что он умнее тебя. Безнадежно умнее!»
Я вынужден был согласиться с богиней. Выступать против Ивора даже не то что опасно – с него станется по старой памяти пощадить нелепого дурачка Фокса, – а просто смешно. Уверен, он так сплел интригу, что, как бы мы ни дергались, что бы ни делали, это будет идти на пользу его конечной цели. Вполне возможно, даже мое «прозрение» относительно его роли было заранее предусмотрено, и именно в результате моей реакции на это открытие Ивор окажется в выигрыше.
С другой стороны, особого выбора у меня все равно не было. Раз уж сел за доску – ходи. Такие уж в этой игре правила. А играть придется до конца.
Но я не знаю, как играть против гроссмейстера!
«Хочешь совет?» – непривычно мягко произнесла Хайша.
«Хочу». – Я был так подавлен, что даже не нашел в себе сил на ехидный ответ.
«Возвращайся в контору. Агата однозначно просигналила, что преследовать тебя не будет. Пока, во всяком случае».
«Она-то, может, и не будет. А если меня увидит кто-нибудь из вампиров? Или оборотней?»
«Какой им смысл ошиваться возле твоей конторы? Да вампиры и не знают, где ты живешь. А оборотням теперь никто не поверит».
«Да, пожалуй, ты права. Надо возвращаться».
«Вот-вот. Вернись в контору и помойся! Ты воняешь совершенно отстойно!»