ГЛАВА 23

Птенчиков сидел за стойкой полутемного бара.

«Может быть, именно здесь я найду ту, которая мне так нужна», — размышлял он, с тоской разглядывая надменную барменшу в кринолине. Выглядела она весьма экстравагантно, сильно смахивая на средневековую герцогиню, случайно заблудившуюся во временных коридорах. Изящно оттопырив мизинец, она наполняла стоящие перед ней кубки кроваво-красной жидкостью и ловко отправляла вдоль стойки немногочисленным посетителям своего заведения. Точнее сказать, посетительницам. Присмотревшись, Птенчиков понял, что был единственным мужчиной в этом странном баре.

Барменша-герцогиня томно улыбнулась Ивану и подтолкнула в его сторону серебряное блюдце, на котором лежал какой-то круглый предмет.

«Наверное, это закуска», — решил Птенчиков, но, приглядевшись к кругляшку, заметил на нем надпись: «А. Дюма. Три мушкетера».

«Да это же книга! — осенило Ивана. — Воспитывают в посетителях изысканный вкус. Э-эх, мог ли представить Дюма, что все его мушкетеры уместятся в этакой невзрачной таблетке, накрепко спрессовавшись с гвардейцами кардинала, алмазными подвесками и коварством Миледи». — Иван презрительно повертел в руках темно-зеленый кругляшок и собрался его надкусить. Неожиданно из таблетки высунулась шпага и пребольно ткнула Ивана прямо в язык. От неожиданности Птенчиков вздрогнул, и книжка-таблетка, выпав из рук, укатилась под стол,

Иван виновато покосился на барменшу. Сохраняя невозмутимость, она наполняла очередной кубок. Затем сдвинула крупный сапфир, украшающий перстень на ее тонком пальце, и вытряхнула оттуда какой-то порошок. Вино забурлило, поменяв свой цвет на темно-фиолетовый. Скользнув по гладкой стойке, кубок остановился точнехонько перед Иваном.

«Денатурат какой-то! — возмутился Иван, разглядывая предложенный напиток. И тут его осенило: — Меня же пытаются отравить!»

Иван хотел вылить вино под стойку, но оно будто превратилось в клей и не желало покидать кубок. Увлекшись манипуляциями, Птенчиков не сразу заметил, что герцогиня покинула свое место. Держа в руках огромную бочку, она незаметно приближалась сзади. Почувствовав на затылке чей-то взгляд, Иван резко оглянулся, и вдруг увидел… Соньку!

«Наконец-то я ее нашел!» — обрадовался Птенчиков и бросился к экс-герцогине.

— Не удалось меня отравить, так решила засмолить, как Егора? Не выйдет! — Он попытался схватить Соньку за руку. Та хищно оскалилась и совершила в воздухе отчаянный кульбит, перемахнув через своего противника. Иван поспешно повернулся:

— О нет! Неужели я снова упустил ее?

Прямо перед ним, стыдливо улыбаясь, стояла… Красная Шапочка.

— Не хочу Шапочку, не хочу… — зарыдал Иван. — Верните сюда герцогиню!

Обиженная таким обхождением, девушка подскочила к Ивану и принялась его усердно трясти.

— Отпусти меня, — голосил Иван. — Отстань, противная Шапка…

Тут что-то больно хлестнуло по щеке, и он наконец пришел в себя. Медленно открыв глаза, Птенчиков увидел склоненные к нему тревожные лица Олега и Аркадия.

— Ты так орал, — доверительно сообщил ему Аркадий. — Что-то про шапку. Мы не очень поняли. Извини, что пришлось тебя стукнуть, ты никак не желал приходить в себя.

— Что ж это ты, братец, травиться удумал? — укоризненно произнес Олег.

— Ничего я не удумал, — прохрипел Иван, разглядывая переливающуюся у запястья капельницу. — О, старая знакомая! Я что, в больнице?

— Ну, наконец-то сообразил, — облегченно вздохнул Аркадий. — В палате экстренной прочистки.

— Прочистки чего?

— Желудка, мозгов и прочих жизненно важных органов.

— Какой кошмар. А как я сюда попал?

— На «скорой», как же еще, — грустно усмехнулся Олег. — Ты вчера вечером не отвечал на звонки, мы заволновались и приехали. И как раз вовремя. Ты лежал прямо на полу, посреди комнаты, и бредил. Вспоминал какую-то Миледи, леди Макбет и Соньку Золотую Ручку, потом что-то плел про Клеопатру и Марию Медичи. Весь пол был усеян пустыми коробками из-под таблетированных книг. Вероятно, ты нарушил правила чтения и произошла передозировка.

— Правила чтения, передозировка… — обиделся Иван. — Ерунда какая-то. Вот нормальные книги можно читать сколько хочешь, и никакой тебе передозировки.

— Хотел бы я посмотреть, как бы ты одновременно читал тридцать пять книг, — разозлился Олег.

— Ладно, хватит его воспитывать, — примирительно прогудел Аркадий. — Ему и так досталось. Теперь небось полгода от одного вида книг желудочные колики будут начинаться. Ты, Вань, лучше расскажи, с чего это вдруг тебя на такие подвиги потянуло. Понятно, что ты учитель литературы и чтение — твоя профессия, но нельзя же так надрываться!

Иван осторожно приподнялся и сел на кровати, заботливо поддерживаемый самоподкладывающейся подушкой. Смущенно посмотрел на Олега с Аркадием и признался:

— Я пытался найти Соньку.

— Соньку? — в один голос переспросили друзья.

— Ну да. Я был потрясен, когда узнал, что она не вернулась из прошлого, затерявшись в коридорах времени…

— Не ты один, — кивнул Олег. — Кто же мог знать, что, оторвав кусок скатерки, Бабариха испортит машину времени? Напрасно полиция поджидала преступницу у холодильника.

— Только зачем ты книг наелся, мне всё равно непонятно, — вклинился Аркадий.

— Сейчас объясню. Я все размышлял, куда могла попасть Сонька.

— Да куда угодно. В прошлое, в будущее, а может, для нее время и вовсе остановилось. Теперь мы это вряд ли узнаем. Кому охота соваться в поврежденную машину времени только для того, что бы узнать, куда подевалась злостная преступница? Тем более что всё произошло по ее вине. Только по ее, — многозначительно повторил Аркадий, глядя на Ивана. — Так что сеанс самобичевания можешь считать оконченным.

— Не надо меня утешать. — Иван возмущенно вскочил, и прикроватный коврик тут же поволок его в туалет. Пришлось спрыгивать на ходу и снова нырять под одеяло. — В любом случае, я считаю, что девушку надо попытаться найти.

— Но как?

— Я подумал, что Сонька — личность яркая, неординарная, и вполне возможно, что там, куда она попала, тоже остались свидетельства ее бурной деятельности, которые могли найти отражение в художественной литературе. Надо только хорошенько проштудировать соответствующие произведения, сопоставить факты и сделать выводы. А потом уже дело за малым — вы перебросите меня в подходящее время, и я извлеку из него нашу красавицу. Ну, как вам моя идея?

Иван с надеждой уставился на друзей. Нарушить неловкое молчание решился Олег:

— Мне кажется, что сама по себе идея неплоха, — как можно деликатнее начал он. — Но сомнительна. Ведь даже сказка о Салтане в твою теорию не вписывается. Как мы теперь знаем, этот сюжет Пушкину подкинул полицейский, присланный нами из будущего, а не наоборот.

— И сколько в нем было неточностей! — подхватил Аркадий.

— Сказка — ложь, да в ней намек, — резонно возразил Птенчиков. — А в неточностях Пушкин не виноват. Это Сонька взялась подстраиваться под поэтический текст, а следом за ней — и мы с вами. Значит, все недочеты и несовпадения исключительно на нашей совести.

— А также на совести Салтана, Лебеди, Бабарихи…

— Главное, что потомки узнали историю о «трех девицах». Вполне вероятно, что и в других случаях фантазии авторов основываются на вполне реальных событиях. — Защищая свою теорию, Иван так разволновался, что показатели жизнедеятельности, непрерывно контролируемые больничными приборами, резко отклонились от нормы. Парящее под потолком черное око энергично захлопало пушистыми ресницами, и звенящий голос возмущенно заявил:

— Посетителям строго воспрещается нервировать пациентов! Чтобы удалить из палаты нежелательных гостей, нажмите красную кнопку. Чтобы отменить удаление — зеленую.

Иван грустно усмехнулся:

— Вот катапультирую вас сейчас через окно, будете знать.

— Иван, ты не обижайся, — примирительно загудел Аркадий, пихая Олега локтем в бок. — То, что ты придумал, очень интересно и имеет право на жизнь. Только как ты теперь будешь читать? Тебя наверняка посадят на литературную диету. Ничего остросюжетного, только постненькое, да и то в ограниченных количествах.

— Можно воспользоваться компьютером, — предложил Олег. Птенчиков болезненно поморщился. — Ну, господин отшельник, тогда я не знаю, чем тебе помочь. Давай мы отвезем тебя домой, а потом что-нибудь сообразим. Кстати, знаешь, кто занимает соседнюю палату? Кунштейн, антиквар, через которого Сонька сбывала драгоценности. Когда нагрянула полиция и все сделки пришлось расторгнуть, беднягу хватил удар. Даже алмазный венец, оставленный ему в качестве компенсации, не помог.

Оказавшись в родной избушке, Иван сразу почувствовал себя лучше. Проводив друзей, он уселся на крылечке и принялся наблюдать за порхающими в воздухе снежинками. Приближающийся аэробот он заметил издалека, и когда из него выпрыгнули Варя с Егором, приветственно помахал рукой.

— Мы слышали, вы попали в больницу. Что случилось? Вам уже лучше? — перебивая друг друга, загалдели ребята.

— Уже всё отлично, — нетерпеливо отмахнулся Птенчиков. — Лучше расскажите, как у вас дела.

— Тоже хорошо, — произнесла Варя и почему-то смутилась.

— Пусть крепко узы Гименея нас вместе свяжут поскорее. И я с красавицей Варварой поеду греться на Канары, — нараспев продекламировал Егор, обнимая девушку за плечи. — Короче говоря, мы решили пожениться, а потом отправимся в свадебное путешествие.

— Только не на Канары, а в сибирскую тайгу, — улыбнулась Варя. — Хотим испытать на впавших в спячку медведях считыватель сновидений, который разработали вместе с Егором. А вас просим быть почетным свидетелем на нашей свадьбе.

— Спасибо, — растроганно произнес Иван. — Я очень рад за вас.

— А еще Егора пригласили на работу в ИИИ, — с удовольствием сообщила Варя. — Мы только что оттуда.

— Колбасу нам уже отправили, а над комаром еще трудятся, — усмехнулся Егор.

— Да, задал ты им задачу. — Варя нежно коснулась его руки.

Птенчиков почувствовал, что начинает терять нить беседы.

— Подождите-ка, вы имеете в виду посылки, отправленные нам на Буян из Центра управления? Но ведь они приходили моментально, и мы тут же посылали подтверждения о получении…

— Всё правильно, — кивнул Егор. — Это подтверждение требовалось для того, чтобы дежурные знали, что у нас всё в порядке, и специалисты могли работать над заказом, не сомневаясь в успехе. А сколько будет продолжаться эта работа, не имеет значения, ведь машина времени позволяет перебросить предмет из любой точки будущего в любую точку прошлого.

Птенчиков сделал вид, что всё понял, и решил сменить тему:

— А как чувствуют себя ваши родители?

— Старикам пришлось нелегко, — вздохнул Егор. — Не успели мы найтись, тут новое потрясение — свадьба в обход всех компьютерных рекомендаций. Впрочем, уже имеются подтверждения, что компьютер не всегда прав.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Иван.

— Родители Сони развелись, — сказала Варя. Глаза у нее мгновенно покраснели, и она отвернулась.

— Это первый развод за последние пятьдесят семь лет, — Егор тоже выглядел расстроенным. — Когда Сонина мама узнала, что случилось с дочерью, она уничтожила всю рассаду кариеса, обвинила мужа в том, что он не позволил ей посвятить себя воспитанию ребенка, и уехала в Москву, сокрушаясь во всеуслышание, что не вышла в свое время за космонавта, который ей так нравился. Через неделю она подала на развод. — На поляне воцарилась задумчивая тишина.

— Что ж это мы на улице стоим, — спохватился Иван. — Заходите в дом, чайку попьем.

— Ой, извините, — взглянув на часы, засуетилась Варя и потянула Егора за рукав. — Нам уже пора.

— Ничего, подождут, — недовольно пробубнил Егор и смущенно объяснил учителю: — Нас на телевидение позвали, участвовать в каком-то новомодном шоу «Моя семья», специально для нас создали рубрику «Рассудку вопреки». Будем перед всеми отчитываться, как пришли к решению игнорировать программу совместимости «гамма-параграф».

Иван едва успел проводить ребят, как прибыл курьер с посылкой от Олега и Аркадия. В коробке лежала какая-то странная штуковина, отдаленно напоминающая гибрид тостера с пылесосом. В сопроводительной записке было сказано: «Дорогой Иван! Силами технического отдела нашего Института была изготовлена специально для тебя эта чудо-книгопечка. Тебе нужно только ввести название книги, и через семь минут она будет готова — с обложкой, в переплете и с картинками. Главное, не забывай пополнять запас бумаги в специальном лотке. Желаем удачи».

А вскоре в лесную избушку с официальным визитом прибыл Начальник полиции собственной персоной. За его спиной топтались Старший следователь и Младший следователь, который уже перестал величать себя Музоном и вновь превратился просто в лейтенанта Забойного. Они застали Птенчикова за странным занятием: отыскав в закромах старый топор, Иван старательно долбил сложенную из толстых бревен стену.

— Мне доложили, что вы болеете. А вы, как погляжу, тренируетесь? Что ж, замечательно, нам такие люди нужны, — заявил Начальник полиции вместо приветствия, протискиваясь в узкую дверь Ивановой избушки.

— Да нет, — рассмеялся Иван, — это не тренировка. Просто я решил сделать пристройку под библиотеку, и вот — дверь прорубаю.

— Так может, сначала пристройку соорудить, а уж потом стены долбить? — предложил Старший следователь. — На дворе-то мороз.

— И то верно, — смутился Иван, откладывая топор. — А вы, наверное, по делу?

Начальник полиции откашлялся и, подчеркивая торжественность момента, встал по стойке смирно:

— Позвольте от имени всего полицейского управления выразить вам благодарность за неоценимую помощь в проведении сложнейшей операции. Присвоить почетное звание «мэтр» и предложить должность эксперта-аналитика по неразрешимым вопросам.

— Я очень польщен, — с трудом сохраняя серьезность, произнес Иван. — Но ваше заманчивое предложение принять не могу.

— Но почему, мэтр Птенчиков?

— У меня уже есть работа, которую я люблю и бросать не собираюсь.

— Но, по крайней мере, мэтр, вы не откажете нам в помощи, когда возникнет такая необходимость?

— А вот это — пожалуйста. Обращайтесь.

Наконец Иван остался один. Настроив чудо-книгопечку, он налил себе чаю и стал ждать. Вскоре замигала зеленая лампочка. Птенчиков с трепетом открыл небольшую дверцу на боку агрегата. Внутри лежала настоящая, бумажная КНИГА. Она была еще теплая и пахла типографской краской. Иван бережно взял книгу в руки, нежно погладил твердый переплет. А потом уселся в кресло и забыл обо всём на свете.

Когда учитель литературы перевернул последнюю страницу, было уже утро и робкий лучик солнца с интересом заглядывал в его окно. Сладко потянувшись, он встал с кресла и в качестве разминки выполнил несколько вращений туловищем. Потом подошел к стене, принял стойку на голове и принялся обдумывать прочитанное.