Глава 17
Среди многочисленных павильонов, украшающих своей затейливой архитектурой сад султана, особенно выделялся один, шестигранной формы. Его купол опирался на шесть больших колонн, между которыми мастера установили пластины горного хрусталя, настолько точно подогнанные друг к другу, что создавалось впечатление единого целого. В лучах выглянувшего после недавней непогоды солнца павильон сиял так, что глазам было больно смотреть. Вот сюда-то и спешили со всех концов гарема смеющиеся и возбужденно перекликающиеся наложницы юного султана.
Под сверкающей стеной павильона расположилась колоритная старуха-еврейка. Щедро одарив многочисленную стражу, она проникла в гарем, чтобы продать скучающим девушкам свои товары. Выручка обещала превзойти все ожидания: принесенные старухой механические игрушки вызвали у обитательниц гарема буйный восторг. На поляне разгорелось что-то вроде импровизированного аукциона: игрушек на всех не хватало, и бойкая торговка отдавала желанную вещицу в руки той, что предлагала самую высокую цену. Отпихивая друг друга, девушки в ажиотаже протягивали ей свои украшения, накопленные за время пребывания в серале сбережения и полученные когда-то подарки…
— Что это за шум? — нахмурилась султан-валиде, прислушиваясь к звукам, доносящимся с улицы. Она хлопнула в ладоши, и в комнату поспешно вошла темнокожая служанка.
— С какой стати обитательницы гарема так дружно обезумели? — осведомилась грозная матушка султана.
— Старуха-еврейка… — начала служанка, но тут у Вари загудело в голове, и она услышала долгожданный голос Егора:
«Я уже на месте. Почему не вижу тебя среди девушек?»
— Сонечка, давай позовем сюда эту старушку! — взмолилась Варвара, сгорая от нетерпения.
— Хочешь привезти домой местный сувенир? — фыркнула Сонька, но спорить не стала.
Темнокожая служанка с поклоном удалилась, и через несколько минут сгорбленная торговка уже стояла посреди комнаты.
Недолго думая, Варя кинулась старухе на шею:
— Как я рада тебя видеть!
— Вы знакомы? — удивилась Сонька.
— Да и вы тоже, — рассмеялась Сыроежкина.
Старуха и султан-валиде с недоумением уставились друг на друга.
— Дорогая, ты ничего не путаешь? — шепотом осведомилась у Вари торговка. — Кто это?
— Посмотри внимательно. Это же Соня.
— Ого! — присвистнула старуха, распрямила согбенные плечи, стянула с головы душные тряпицы и оказалась Егором Гвидоновым. — Привет… тетя Соня. Как тебя стало много!
Султан-валиде недобро прищурилась:
— Гвидонов… Ты никогда не блистал хорошими манерами. Впрочем, это не моя проблема. — Она о чем-то задумалась. — А что, этот ваш — Цыпчиков, кажется?
— Птенчиков, — оскорбился Егор.
— Вот-вот, он тоже где-то неподалеку?
Варя с Егором переглянулись.
— Да, — решилась Сыроежкина. — Он заперт в северной башне дворца.
— Надо же, какое плотное скопление современников на столь небольшой территории! — удивилась Сонька. — Одного не пойму: как вы сумели меня разыскать?
— Не переоценивай важность собственной персоны, — усмехнулся Егор. — Мы искали не тебя, а одного художника.
— Он тоже прилетел сюда из будущего, — поспешила объяснить Варя. — Незаконно. И, по всей вероятности, обосновался во дворце.
— Нет здесь никаких художников, — решительно возразила Сонька.
— Но мы своими глазами видели карикатуры на придворных!
— Карикатуры? Ох, кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду. — Сонька заливисто расхохоталась. — Так это Абдулушка шалит. Я сама его в детстве рисовать учила. А еще вышивать крестиком и плести макраме.
— Бедный парень, — не сдержался Егор.
— Подожди, подожди, — растерялась Варвара. — Выходит, портреты придворных пишет сам султан?
— Ага, — простодушно подтвердила Сонька.
— Но миниатюра с изображением праздничного шествия в Ураза-байрам выполнена красками из будущего!
— Какая еще миниатюра? — нахмурилась Сонька. — Абдулуша любит станковую живопись. Большие полотна, размером этак полтора на два… И краски у него самые обычные.
— Значит, о «Шествии султана в мечеть» ты ничего не знаешь?
— Шествие видела, правда, не полностью. Миниатюру — нет, — убежденно ответила Сонька.
— Может, Антипов еще не приносил во дворец свои художества? — Варя неуверенно взглянула на Егора.
— Все может быть, — отозвался Гвидонов.
— Вот что, ребята, — решительно поднялась Сонька. — Хорошо, что вы меня предупредили. Если этот умелец сюда заявится, я сразу вам сообщу, ни к чему мне во дворце нарушители правопорядка! Как султан-валиде я обещаю…
— Султан-валиде?! — распахнул глаза Гвидонов. — Ты — султан-валиде?!
— Разве ты не понял? — укоризненно взглянула на мужа Варвара. — Абдул-Надул — Сонин сын.
— В таком случае многое проясняется, — протянул Егор. — Скажи-ка, драгоценная Богиня Любви, а кто отец нынешнего султана?
— Что?! — взвилась Сонька.
— У Абдул-Надула Великовозрастного рождались исключительно дочери, и только ты смогла подарить ему наследника. Кое-кто считает, что ты слегка смухлевала.
— Кто же это, позволь узнать?
— Твоя бывшая госпожа, которую ты уличила в поедании сала, — расхохотался Гвидонов.
— Ксюха! — прошипела разъяренная Сонька. — Змея подколодная… Где же это ты умудрился с ней познакомиться?
— В одном из подвалов, расположенных под гаремом ее супруга.
— Да, подружка, муженек у тебя не промах, — покосилась султан-валиде на Варю. — Не успел прилететь в Истанбул, как принялся по гаремам шастать.
— Это не то, о чем ты думаешь, — покраснела Сыроежкина. — Егора пытали, чтобы выведать секрет игровых автоматов. Представляешь, меняла Абдурахман открыл в Стамбуле подпольное казино!
— Абдурахман? — презрительно скривилась Сонька. — У него кишка тонка. Казино принадлежит Ксюхе.
— Не может быть! — подскочил Гвидонов. — Ты-то откуда знаешь? Сидишь тут на выселках…
— Ошибаешься, гарем султана — это не выселки. Ко мне стекается информация со всей империи.
— Да, Егорушка, вспомни досье Сапожкова, — закивала Варвара. — Султан-валиде — фигура важная.
Сонька горделиво приосанилась.
— Все равно, — упорствовал Гвидонов. — Откуда средневековая казачка может знать о системе европейской рулетки, которой еще и в помине нигде нет?
— Иван Иванович предполагал, что идею казино мог привезти в Стамбул Антипов, — напомнила мужу Варя.
— Этот ваш незаконный художник? — оживилась Сонька.
— А при чем здесь жена Абдурахмана? — нахмурился Егор.
— Я тебе скажу. — Сонька притворно вздохнула. — Ксюха всегда любила мужчин. И наличие мужа ее в этом вопросе не останавливает.
— Значит, мы угадали: Антипов — любовник казачки, — покачала головой Варвара.
— А заодно и Черного евнуха, — фыркнул Егор.
— При чем здесь мой Угрюм-Угу? — насторожилась султан-валиде.
— Со всей империи сплетни собираешь, а о том, что под носом творится, понятия не имеешь, — подколол ее Гвидонов. — Черный евнух — глава конкурирующей организации. Ему принадлежит второе казино, и это его алебардщики пытались отбить меня у Абдурахмана.
— Клевета! — возмутилась Сонька. — Черный евнух не имеет к казино никакого отношения.
— Потому что он белый и пушистый, — поддакнул Егор.
— Я лучше знаю своего Угрюмчика! Вот что я вам скажу: второе казино принадлежит Атану-Ага, начальнику алебардщиков.
— Это и есть наш Антипов, — саркастически подхватил Гвидонов.
— Это точно не ваш Антипов, — передразнила его Сонька. — Потому что я видела его еще безусым юнцом.
— Тогда откуда он узнал о системе казино?
— От Ксюхи. Он тоже бегал к ней в гарем, но получил отставку, обозлился и теперь вставляет бывшей возлюбленной палки в колеса.
— Ну тут у вас и нравы!
— Скучно, — просто пояснила султан-валиде.
— Значит, — обернулась Варя к Егору, — если ты сумеешь выполнить свое обещание и переправить Ксюху на родину…
— Ты обещал переправить Ксюху на родину?! — подскочила Сонька.
— Ага, — мрачно кивнул Егор. — Только ИИИ запрещает использовать для этой цели машину времени. Я уж их уговаривал, уговаривал…
— Бюрократы!
— Так вот, — возвысила голос Варвара, — если ты сумеешь отправить Ксюху на родину, подпольные казино прекратят существование и жители Истанбула избавятся от напастей!
Сонька с Егором уставились на девушку.
— Это вряд ли, — покачал головой Гвидонов. — Алебардщик-то никуда не денется.
— Но ведь ему уже не нужно будет пакостить вероломной возлюбленной!
— Сыроега, как ты наивна, — вздохнула Сонька. — Казино — это деньги, а деньги — это власть, в любое время и в любой стране. Ладно, ребята. Я уяснила ваши проблемы. Подумаю, что тут можно сделать. Тебе, Егор, пора уходить. За жену не волнуйся, я вечерком провожу до западной калитки. Как стемнеет, жди ее там. А Цыпонькина….
— Птенчикова!
— …прикажу выпустить попозже, после полуночи.
— Ну Соня, не ожидал, — растроганно произнес Егор.
— Чего не сделаешь по старой дружбе, — величаво кивнула султан-валиде.
— Сонечка, а может, вернешься с нами в будущее? — взволнованно начала Варя.
— В качестве бывшей преступницы? — усмехнулась та.
— В качестве нашей спасительницы.
— Нет, Сыроега, — покачала головой Сонька. — Здесь у меня шестеро детей и вся империя в придачу. Как я оставлю все это?
Низкая дверь бесшумно закрылась.
— Она так изменилась, — прошептала Варя. В глазах у нее стояли слезы.
— Да уж, разнесло твою подружку, — пробормотал Егор.
— Я не об этом! — рассердилась Сыроежкина. — Мы ведь даже не успели попросить ее о помощи, сама предложила! А ты вел себя с ней как последний хам.
— Ладно, можешь передать ей мои извинения, — легко согласился Егор. — А мне, к сожалению, пора идти. До встречи у западной калитки.
Он занялся перевоплощением в старуху-еврейку. Неожиданно из складок потертой одежды вылетел невесомый белоснежный платок и мягко опустился прямо к Вариным ногам. «Любимый! Жду тебя сегодня ночью. Твоя 3. » — с трудом разобрала Варя небрежно накарябанные каракули. Стены комнаты медленно поплыли перед ее глазами.
— Что это? — еле слышно спросила она у мужа.
— Черт знает что такое, — буркнул Егор, рывками расправляя бесформенную тряпицу. — Руки бы оторвать тому модельеру, который это сконструировал.
Из-под обтрепанного подола выпало еще несколько белых комочков. У девушки перехватило дыхание.
— Гвидонов! Ты подлец! Пустили козла в огород…
Не в силах продолжать, Варя закрыла лицо руками.
— Эй, полегче с выражениями, — опешил Егор. — Подумаешь, нелестно высказался о твоей бывшей подружке. Это еще не повод, чтобы меня оскорблять.
— Не делай из меня идиотку! — закричала Варя и, схватив с пола пригоршню платков, сунула их мужу под нос. — Что это значит?
— Ах, это! Надо же, все-таки вывалились.
— Гвидонов!!!
— Не ори. Соседки твои по гарему просили передать весточки на волю. Кто бы мог подумать, что ты будешь гак переживать за их моральный облик!
— Лжец! Это за твой моральный облик пора пережинать.
— Ты что, решила, что эти записочки для меня? — Егор расхохотался и подхватил девушку на руки. — Варька, какая же ты глупенькая! Они ведь принимали меня за старуху-торговку, которая может помочь в их любовных интрижках. Только ты знала, что на самом деле я мужчина.
— А может, они догадались, — смущенно проворчала Варя.
— Поверь мне, они не догадались, — тихо произнес Егор и привлек девушку к себе. — Любимая, ты просто потрясающе ревнуешь…
Антипов Антип Иннокентьевич лежал на кровати Абдул-Надула Великолепного и жестоко страдал. С противоположных сторон пышного ложа, больше напоминающего павильон, на него с осуждением взирали хрустальные львы. Над головой завивались замысловатые драпировки из золотой парчи и алого бархата, перехваченные питыми шнурами. Дорогие персидские ковры с золотой и серебряной нитью так и манили прикоснуться к ним голой пяткой. Под потолком тихо тлел круглый светильник с серебряными подвесками, а за окном насмешливо чирикал воробей.
«Все пропало! — думал Антипов. — Все пропало…»
Впрочем, если говорить объективно, то пропал пока только оглушенный ударом по голове пленник, которого они с Абдул-Надулом оставили в рыбацкой избушке. Все утро изнывающий от беспокойства Антип порывался наведаться в заветную кладовку, но ускользнуть от навязчивого внимания придворных ему никак не удавалось. Наконец, лжесултан потерял остатки терпения и взвыл дурным голосом: «Шайтан вас раздери, имею я право поболеть в тишине и покое?! Всем исчезнуть с моих глаз и… писать мемуары!» Испуганные придворные попадали ниц и расползлись по углам обучать друг друга грамоте, а Антип получил долгожданную свободу и нырнул в подземный ход.
Пленника в кладовке не было. Удрал? Сумел вызвать друзей на подмогу? Хорошо хоть не помер… Но что он предпримет, когда обнаружит исчезновение машины времени? Скорее всего, вызовет группу поддержки из ИИИ. Историки и детективы наводнят весь Стамбул и быстро разоблачат лжесултана. Ах, до чего все это не вовремя! Почему этот шустрый парень не мог немного полежать спокойно? Абдул-Надул вернулся бы из Флоренции и занял свое место на троне, а Антип принес бы повинную голову в избушку и прямо оттуда отправился домой, в руки правосудия. Как же все нескладно получается: хотел порадовать сына путешествием, а вместо этого втянул в серьезные, можно сказать — межэпохальные неприятности. Нет, о полетах султана на машине времени в ИИИ узнать не должны!
Антипов вскочил с кровати и закружил по опочивальне. Чем бы унять расходившиеся нервы? И почему только в Стамбуле до сих пор не изобрели стресспаралитического релаксатора! Нужно переключить мысли на работу, иногда это помогает.
Реставратор метнулся в дальний угол, уселся прямо на полу и вперил безумный взгляд в неоконченную миниатюру. Руки дрожали. Потянувшись за тонкой кистью, он не заметил, как зацепил широким рукавом халата разведенные для работы краски, и по бесценному ковру поползло переливающееся всеми цветами радуги пятно.
«Это конец», — в панике подумал Антипов. Отчистить ковер самостоятельно он не сумеет, позвать слуг не решится: как им объяснить, почему султан собственноручно малюет собственный портрет? Абдул-Надул для своих художественных экзерсисов всегда удалялся в избушку. Во дворце небось и не знают, что сиятельный султан умеет обращаться с кистью и красками!
«Соня! — вдруг осенило Антипова. — Только она сможет мне помочь».
При мысли о бывшей возлюбленной лицо его просветлело. Да, любопытный у них получился разговор сегодня поутру. Кто бы мог подумать, что в средневековом Стамбуле он повстречается со своей современницей! Увидев рыжие кудри и голубые глаза Антипа, Соня узнала его мгновенно. Он еще не успел придумать, каким волшебством станет объяснять свою «вечную молодость» и неожиданное появление во дворце спустя двадцать лет после их первой встречи, как мать его весьма подросшего сына с холодной яростью осведомилась:
— Значит, ты сотрудник ИИИ?
В итоге Антип рассказал ей обо всех своих злоключениях, а в ответ услышал удивительную историю Сонькиной жизни в царстве славного Салтана и индийском храме Ка-амы. Узнав, что незваный папаша отправил ее сына в путешествие на машине времени, Сонька чуть не выцарапала ему глаза, однако вскоре выдохлась и с неприкрытой ностальгией в голосе произнесла:
— Абдулушу всегда тянуло к приключениям. На самом деле я его понимаю. — Она перевела взгляд на Антипа: — Но если с моим сыном что-то случится…
— С нашим сыном, — поправил ее художник.
— Сопляк, — презрительно бросила султан-валиде взъерошенному юноше, с которым случайно повстречалась двадцать лет назад.
Антип потер пятно на ковре полой халата. Стало только хуже. «Надо немедленно встретиться с Соней и рассказать ей, что пленник бежал. А заодно поинтересоваться, как тут у них пылесосят…»
Словно в ответ на его мысли, дверь в опочивальню распахнулась, и на пороге возникла султан-валиде.
— Ага, — протянула она, приближаясь к Антипу. — Так вот о какой миниатюре мне толковали.
— Кто толковал? — побледнел реставратор.
— Старые приятели, явившиеся разыскивать некоего живописца, открывшего в Стамбуле сеть подпольных казино.
— Ка… как ты сказала?
— Не бери в голову, — усмехнулась Сонька, разглядывая портрет своего сына. — Странно, что я не заметила у тебя красок утром.
— Я принес их час назад из каморки, которую мне отвели вчера как художнику.
Сонька хмыкнула:
— Бедный Осман-Ого чуть инфаркт не заработал, разыскивая по всем закоулкам бежавшего из Клети «братца» султана. Хочешь, чтобы теперь он поискал еще и «художника»?
— Пусть ищет, все при деле, — улыбнулся Антипов, но тут же посерьезнел: — Представляешь, наш пленник из избушки исчез!
— Не переживай, я его уже видела, — отмахнулась Сонька. — Явился в гарем освобождать свою молодую супругу.
— Ту, что пыталась приготовить «Метеорологическое непостоянство»? Это и есть «приятели», которые рассказали тебе о миниатюре?
— Угадал.
— Значит, им теперь все известно.
— Ошибаешься, — усмехнулась султан-валиде. — Я-то им ничего не рассказывала. Вот вернется мой сын, тогда и разбирайтесь между собой.
Антипов жалобно взглянул на стойкую женщину:
— Сколько ж их сюда поналетело! Один пытается подсунуть мне эвкалиптовые леденцы фирмы «Оп-с», другая ведет диверсионные работы на кухне…
— Варвара не собиралась тебя отравить. Просто она готовить не умеет.
— А кем пытался прикинуться тот стукнутый по голове парень?
— Старухой-еврейкой.
— Потрясающе! И этих обормотов я должен оберегать от подозрительных глаз своего окружения, чтобы вернуть домой в целости и сохранности. Надеюсь, в башне «лекарь» находится в безопасности?
Сонька кивнула.
— Пожалуйста, пригляди за девицей в гареме. Если эта «еврейка» умыкнет ее прежде, чем вернется султан, они опять полезут куда не следует.
— Не беспокойся, малыш, я обо всем позаботилась. До ночи они не станут совершать никаких телодвижений.
— А может, и ты полетишь с нами? — задумчиво взглянул на Соньку Антипов. Та покачала головой:
— Стара я уже для таких приключений. Не хочу очередной раз начинать все заново. Убирай краски, пора идти на матч. Не забыл, что великий султан назначил игру в джирид на сегодня?
— Ох, краски! — спохватился Антипов и взглянул на испорченный ковер. — Посоветуй, что мне сказать слугам, чтобы не вызвать кривотолков?
Сонька презрительно поморщилась:
— Сиятельный султан ничего не должен объяснять своим слугам.
