ГЛАВА 38
Ноги Исаны не замерзли, но изрядно поранились за время, пока она тащила полуживую Одиану через лес к тракту. Едва она успела перевести дух, как в предрассветной тишине послышался стук копыт.
Она схватила Одиану за запястье и потащила ее прочь с дороги, но было уже поздно. Всадники, несшиеся по тракту со скоростью, сообщить которую могли только хорошо вышколенные фурии, поравнялись с ними и затоптали бы их, не встань передние лошади на дыбы.
— Госпожа Исана? — послышался из темноты полный удивления юношеский голос. — Вы-то здесь что делаете?
Исана потрясенно вгляделась во всадников.
— Фредерик?
— Я, мэм, — отозвался паренек. Он вполголоса сказал что-то лошади и соскользнул на землю, не выпуская поводьев из рук. — Клянусь фуриями, мэм, мы уж и не ожидали увидеть вас никогда. Вы целы?
Еще один всадник спрыгнул на землю, и по венчику белых волос Исана узнала в нем стедгольдера Рота. Он подошел и обнял ее.
— Хвала фуриям, Исана. Мы боялись самого худшего.
Она привалилась к пожилому стедгольдеру, вдруг сразу ощутив ужасную слабость в руках и ногах; ей пришлось прибегнуть к помощи Рилл, чтобы сдержать слезы.
— Я в порядке. Едва спаслась, но в порядке.
— А это кто? — поинтересовался Рот, глядя поверх Исаны на обочину, где сидела, уставившись в никуда, Одиана.
— Долго рассказывать. Я о ней позабочусь. Но что делаете здесь вы?
— Спешим, — сказал Рот и, повернувшись, махнул кому-то на дороге.
В темноте снова зацокали копыта и заскрипели колеса. Исана ошеломленно смотрела, как по дороге к ней приближается длинная кавалькада телег и всадников. Фредерик пронзительно свистнул, махнул рукой, и телеги снова замедлили ход.
— Так все-таки, что вы делаете? — настаивала Исана.
Лицо Рота сразу стало усталым.
— Исана… Мараты вчера вошли в долину. Вчера вечером, судя по всему. Напали на Олдогольд и сожгли дотла. Насколько можно судить, никто не спасся.
Исана задохнулась от ужаса, и ноги ее снова сделались ватными.
— Все погибли?
Рот кивнул.
— Мы увидели пожар только на заре, и Уорнер с сыновьями отправились посмотреть, что там. Он послал своих мальчиков предупредить гарнизон и Риву. Двое из тех, кто спешил в гарнизон, убиты. Мы нашли их зарубленными милях в двух отсюда. Про остальных мы не знаем.
— Ох, нет, — выдохнула Исана. — Фурии, бедняга Уорнер.
— Так вот, дальше. Нынче вечером Фредерик работал в поле.
Фредерик кивнул.
— Ну, у того большого камня. Я не выкорчевал его до грозы, и мне не спалось, вот я и вернулся туда, госпожа Исана. И тут эти двое с неба свалились.
— С неба? Воздушные рыцари?
— Ага, мэм, они самые. Один был весь в черном, а другой в цветах Ривы и весь израненный. Вот я и двинул того черного по голове лопатой. — Голос его звучал неуверенно, словно он не знал точно, правильно ли он поступил. — Ведь так надо было, да?
— Ну конечно, парень, — фыркнул Рот. — Это был гонец из гарнизона в Риву, посланный за подкреплением. Он сказал, что орда маратов наступает на долину. И кто-то очень хотел убить его. Он был пронзен стрелой, но для верности один из рыцарей пустился за ним в погоню. Ну, Фредерик продырявил ему тыкву маленько, теперь тот проваляется без сознания еще некоторое время, а то бы мы спросили у него, кто его послал.
Фредерик низко опустил голову.
Телеги остановились, и мгновение спустя Отто и Уорнер подбежали к ним и обняли Исану — Отто с неподдельным облегчением, Уорнер сдержанно, словно уйдя в себя.
— Значит, вы направляетесь в гарнизон? — спросила Исана.
Уорнер кивнул.
— Мы послали гонцов в Риву — лесами, где их трудно заметить с воздуха. Но такой путь займет у них больше времени, чем по воздуху или по дороге, вот мы и спешим сами заполнить брешь.
Исана покосилась на полные народа повозки.
— Великие фурии, Уорнер. Да вы половину своих гольдеров везете.
— Больше, — потирая руки, отозвался Отто. — Всех, кто способен держать оружие или силен в заклинаниях.
— Но эти люди не солдаты, — возразила Исана.
— Нет, — кивнул Уорнер. — Но все эти люди прошли службу в легионах. Пойми, Исана, если гарнизон падет, ничто уже не помешает орде проделать то же, что они проделали уже с Ольдогольдом, с любым из стедгольдов отсюда и до самой Ривы. Уж лучше мы предложим помощь, а она не понадобится, чем наоборот.
— А дети?
— Старики увели их в глубь долины. В Бродяжью Пещеру и в другие такие места. Там безопаснее, чем в стедгольдах, — по крайней мере, на время, пока все не утихнет.
Исана набралась духу.
— А что с Тави? С моим братом? Кто-нибудь их видел?
Ответом было неловкое молчание. В конце концов, Фредерик почесал в затылке и решился.
— Мне очень жаль, госпожа. Никто не видел и не слышал ничего о тех, кто ушел тогда в грозу. Мы решили, что вы все погибли или…
— Ладно, Фредерик, довольно, — резко перебил его Рот. — Не видишь — женщина измождена. Исана, забирайся-ка ты с этой девицей в переднюю телегу. Отто, слышь, найди им чего согревающего внутрь и укутаться, да поедем дальше.
— Тоже верно, — согласился Отто и взял Исану за руку. Другую руку он протянул было Одиане, но та отшатнулась от него, негромко взвизгнув.
— Я сама, — сказала Исана и, пригнувшись к Одиане, коснулась ее подбородка. Целый вихрь эмоций едва не захлестнул ее при этом прикосновении, и Исане пришлось сделать усилие, чтобы отогнать их. Она подняла лицо Одианы так, чтобы та смотрела ей в глаза.
— Лезь в телегу, — бесшумно шевеля губами, произнесла она.
Одиана посмотрела на нее пустым взглядом, но встала, когда Исана потянула ее за руку, и довольно охотно забралась в фургон, забившись там в угол и настороженно шаря взглядом из-под спутанных волос по остальным гольдерам. Исана забралась следом за ней, а секунду спустя тяжелые колеса снова загрохотали по брусчатке.
Кто-то передал ей теплое одеяло, в которое она завернулась вместе с Одианой, а через минуту ей в руку сунули флягу с чем-то горячим. Она пригубила питье — вино с пряностями обожгло ей желудок, но согрело ее члены и немного сняло усталость. Она передала флягу Одиане, которая некоторое время просто держала ее в руках, словно набираясь храбрости сделать глоток, а хлебнув, почти мгновенно свернулась под одеялом калачиком и провалилась в сон.
— Вид у тебя изможденный, — сочувственно заметил сидевший спереди Отто. — Постарайся отдохнуть немного. До гарнизона уже недалеко, но ты все же попробуй.
Исана передала ему флягу и мотнула головой.
— Я не устала, Отто, честно. Просто слишком много всего в голове.
И все же она привалилась к борту фургона… и не просыпалась до тех пор, пока возница не окликнул Отто:
— Гольдер! Гляньте-ка!
Исана тряхнула головой, просыпаясь, и выпрямилась, чтобы заглянуть вперед. Утро холодило ей лицо и шею, а на земле поблескивала в рассветных лучах ледяная корка.
Над гарнизоном погребальным саваном висел дым.
Сердце у Исаны тревожно защемило. Неужели они опоздали? Неужели на крепость уже напали? Она перебралась на скамью рядом с возницей — одним из гольдеров Отто, который как раз начал придерживать лошадей, тормозя фургон после ускоренной фуриями гонки. Лошади фыркали, оставляя в холодном утреннем воздухе клубы пара.
Они подъехали к западным воротам гарнизона, и Исана увидела на стене у них одного-единственного часового. Голова его была перевязана, причем, судя по пятнам свежей крови на закрывавшей лоб и левый глаз повязке, совсем недавно. Щека его потемнела от ссадины, полученной сутки, если не больше, назад. Часовой, совсем еще молодой легионер, перегнулся через парапет, глядя на неожиданных гостей.
Уорнер махнул ему рукой.
— Эй, там, на стене! Впустите нас!
— Сэр, — в замешательстве отвечал юнец. — Сэр, вам сюда нельзя. Мараты, сэр, мараты напали. Зря вы сюда гольдеров своих понавезли.
— Сам знаю, что мараты, — рявкнул Уорнер. — Мы к вам на подмогу, так что пусти по-хорошему.
Молодой легионер нерешительно топтался на месте, но тут рядом с ним на стене появился мужчина в помятом центурионском шлеме.
— Стедгольдер Уорнер?
— Джиральди, — с облегчением вздохнул Уорнер и кивнул центуриону. — Мы слышали, у вас тут гости, вот и надумали заявиться без приглашения — помочь их развлекать.
С минуту Джиральди смотрел на них, потом кивнул.
— Знаешь, Уорнер, — сказал он. — Тебе бы лучше развернуться и двинуть в Риву, пока дорога еще открыта.
При этих словах все гольдеры внизу притихли. Исана поднялась со скамейки фургона.
— Доброе утро, центурион. Вы не видели моего брата?
Джиральди прищурился, вглядываясь, потом глаза его расширились.
— Исана? Благодарение фуриям! А брат твой здесь. У восточных ворот. Исана, граф тяжело ранен, а Ливия уехала в Риву к дочери. Харгер и легионерские целители делают что могут, но говорят, что без помощи кого-нибудь более опытного ему не выжить.
Исана кивнула, осторожно прощупывая при этом чувства Джиральди. Злость, усталость, а более всего отчаяние обволакивали его словно глиняной коркой, и Исана невольно поежилась.
— Я так понимаю, мараты уже напали?
— Пока только авангард, — буркнул Джиральди. — Орда подойдет примерно через час.
— Тогда мы зря теряем время на болтовню, Джиральди. Отворяй ворота.
— Я не уверен, что граф…
— Граф сейчас ничего не скажет, — заявила Исана. — И если мараты захватят гарнизон, они смогут уничтожить все, что у нас есть. Мы тоже имеем право защищать свои дома и семьи, Джиральди, и все, кто сюда приехал, — ветераны легионов. Отпирай.
Джиральди насупился, но кивнул молодому легионеру.
— Фурии свидетели, нам нужна помощь. Давай.
Гольдеры быстро, но организованно втянулись в ворота, и Исана обратила внимание на то, что всеми повозками правят закаленные ветераны легионов. Они и держались так, словно до сих пор оставались на военной службе: расставив телеги и фургоны аккуратными рядами на западном дворе, они занялись уходом за лошадьми. Все военные лагеря легионов устроены одинаково, и это дает возможность и ветеранам, и вновь прибывшим частям без труда ориентироваться на новом месте. Пока одни распрягали лошадей, поили их и вели под навесы, другие строили своих людей перед оружейными складами, где Джиральди и молодые легионеры начали выдавать им щиты, мечи, копья, кирасы и шлемы.
Исана выбралась из фургона, держа Одиану за руку, — та, как сонный ребенок, продолжала кутаться в одеяло.
— Харгер! — окликнула Исана старшего целителя, который присматривал за несколькими щипавшими корпию молодыми женщинами, почти совсем еще девочками.
Старый целитель повернулся, заслышав ее голос, и лицо его осветилось усталой улыбкой.
— Подмога, — произнес он. — Что ж, может, мы все-таки повоюем еще.
Она подошла к нему, и они обнялись.
— Ты как?
— Устал, — признался он и огляделся по сторонам. — Дрянь дело, Исана. Стены наши недостаточно высоки, и наши рыцари вышли из строя после первой же атаки.
В горле у Исаны все сжалось.
— А мой брат?
— Чуть контужен, но так в порядке, — сказал Харгер. — Исана, у нас меньше часа. Стоит солнцу подняться выше, и ты запросто пройдешь отсюда до сторожевых башен по плечам маратов.
Она кивнула.
— Вон, видишь стедгольдера Отто? Он силен в заклинаниях. Не то чтобы очень изощрен — он врачует по большей части скот, не людей, — но я не знаю никого, кто сращивал бы кости лучше, чем он, и он способен делать это с утра до вечера. И еще с нами один-два гольдера, по части исцеления не уступающие по меньшей мере легионерским целителям, а многие из женщин еще сильнее. Раненые есть?
— Полно, — отозвался Харгер, явно прикидывая что-то в уме. — Правда? Женщины сильнее легионерских заклинателей?
— Поговори с Отто. Он направит наших целителей в помощь вашим. Вы на восточном дворе?
Харгер кивнул, вдруг заморгав. Потом крепко сжал плечо Исаны.
— Спасибо. Не знаю, долго ли мы продержимся, но пока у нас люди умирают, а этого не должно быть.
Исана мягко коснулась его руки.
— Где мне найти Бернарда?
— Над воротами, — сказал Харгер.
Исана кивнула и пошла в восточную часть крепости. Она миновала штабные постройки, офицерские казармы в центре крепости. Дальше путь ее лежал между солдатскими казармами. Первые тела начали попадаться еще на подходе к восточному Двору, на конюшнях. Там валялись убитые лошади; вороны тучей летели в распахнутые двери конюшни, и оттуда доносилось их оживленное карканье. Дальше тела уже лежали на улице: мараты и их огромные хищные птицы. Их трупы были свалены в груду в углу двора, чтобы они не мешали перемещениям легионеров. Убитых легионеров сложили аккуратными рядами в противоположном углу, прикрыв лица, чтобы защитить их глаза от воронья.
Все остальное пространство двора было занято умирающими и ранеными. Редкая — слишком редкая! — цепь легионеров дежурила на стене.
Исана брела через двор, совершенно оглушенная этой жуткой картиной. Ничего подобного она никогда еще не видела. Боль, которую испытывали раненые, накатывала на нее со всех сторон словно волнами нестерпимого жара. Она сжалась и обхватила себя руками. Одиана, которая тащилась за ней, так и не отпуская ее руки, испуганно всхлипнула и опустила голову еще ниже.
— Исана!
Она резко повернулась, увидела брата, бегущего к ней, и на этот раз не пыталась сдержать ни слез, навернувшихся ей на глаза, ни улыбки. Он крепко-крепко обнял ее, оторвав от земли.
— Благодарение фуриям, — выдохнул он. — Я так боялся за тебя!
Она обняла его в ответ.
— А Тави?
Он застыл на мгновение, и она похолодела в ожидании худшего. Она чуть отстранилась от него, взяв его лицо в ладони.
— Что случилось?
— Я потерял его след после потопа. Мне удалось спасти из воды девушку-курсора, и мы вдвоем пришли сюда.
— Он был один? — спросила Исана.
— Не совсем, если считать, что Линялый оставался с ним. Я думал, ты нашла его после потопа.
Она покачала головой.
— Нет. У меня не было возможности. Бернард, из реки меня вытащил Корд.
Бернард прикусил губу и зажмурился.
— Все в порядке, — заверила она его, хотя внутри ее все сжалось при одном только воспоминании о коптильне Корда. — Его сын, Арик, помог нам бежать. Я успела вовремя улизнуть от него.
— И пришла сюда?
— Не одна, — сказала Исана. — Я только-только добралась до тракта, как меня догнали Уорнер с остальными. С ними я и доехала.
— Уорнер? — переспросил Бернард.
— Уорнер, Отто, Рот. И они привели с собой всех своих гольдеров. И твоих, кстати, тоже. Привели на помощь вам.
— Вот балбесы, — буркнул Бернард, но глаза его блеснули, и он оглянулся на стену, на разбитые ворота крепости. На их месте поспешно воздвигалась баррикада: два перевернутых фургона, бочки, какие-то ящики и прочий хлам. — Сколько человек он привел?
— Всех, — сказала Исана. — Почти пять сотен.
— И женщин?
Исана кивнула. Бернард поморщился.
— Сдается мне, все решится в следующую атаку, — взгляд его скользнул мимо нее, на Одиану. — А это кто?
Исана прикусила губу.
— Одна из рабынь Корда, — солгала она. — Она спасла мне жизнь. На ней ошейник послушания, Бернард. Я не могла оставить ее там.
Он кивнул и снова оглянулся на стены.
— Еще неизвестно, что было бы милосерднее. Здесь тоже будет несладко.
Исана нахмурилась, разглядывая стены.
— Бернард… Помнишь, как мы возводили наш стедгольд?
— Еще бы, — отозвался он.
— Все в долине помогали нам с этим. И весь стедгольд, все стены возвели всего за один день.
Он зажмурился и повернулся к ней.
— Ты хочешь сказать, — голос его вдруг охрип от возбуждения, — что мы можем сделать эти стены выше?
Она кивнула.
— Если в этом есть смысл, конечно. Джиральди сказал, стены недостаточно высоки.
— Как знать… — пробормотал Бернард. — Как знать… — Он огляделся по сторонам. — Вот видишь вон того центуриона? Это инженер — видишь у него на форме прядь? Нам понадобится его помощь. Ты пока поговори с ним, а я схожу за нашими заклинателями.
Бернард поспешил на западный двор. Исана подошла к центуриону — тот оглянулся на нее, выпучил глаза, потом нахмурился, встопорщив пышные седые усы. Впрочем, он выслушал ее, не перебивая.
— Невозможно, — буркнул он, когда она изложила свой план. — Ничего не выйдет, девочка.
— Мне сорок лет, центурион, — огрызнулась Исана. — Это необходимо сделать. Мой брат уже ведет сюда наших заклинателей.
Центурион пригляделся к ней внимательнее, и лицо, а заодно и шея его заметно покраснели.
— Деревенские заклинатели, значит? — буркнул он. — Это вам не амбар возвести. Это крепостная стена.
— Не вижу, как это меняет дело.
Ее собеседник снисходительно фыркнул.
— Эти стены, девочка, выполнены из перевязанных друг с другом слоев скального массива. Они прочны, упруги, массивны и способны противостоять почти любым ударам. Вот только поднять их выше, если они уже стоят, не получится — это не изгородь какая-нибудь. Попробуешь побаловаться с этой стеной — и обрушишь ее всю, нарушив фундамент. И тогда у нас не то что высокой стены — ничего вообще не останется.
— Если я правильно поняла, — заметила Исана, — нет никакой разницы в том, есть ли у вас стена, такая, как сейчас, или ее нет вовсе.
Пару мгновений центурион смотрел на нее молча, будто лишился дара речи. Потом насупился и низко опустил голову, возмущенно фыркая в усы.
— Я понимаю, что это, должно быть, очень сложно, — продолжала Исана. — Но если это получится, мы сможем устоять. А если нет… — Исана невольно поежилась. — А если нет, все так или иначе кончится довольно быстро.
— Нет, — отрезал инженер. — Был бы хоть малейший шанс, стоило бы рискнуть. Но они ведь не инженеры. Они гольдеры. У них на это просто сил не хватит.
— Вы ведь никогда раньше не жили у нас в долине, верно? — сдерживаясь, поинтересовалась Исана. — Далеко не все обладатели сильных фурий мечтают стать рыцарями. У меня в стедгольде совсем еще мальчишки способны вырвать из земли валун в человеческий рост. И насколько я понимаю — терять нам все равно нечего.
Инженер поднял на нее глаза.
— Не получится, — вздохнул он. — Это невозможно. Будь у меня целый корпус армейских инженеров, на то, чтобы сделать эту стену выше, все равно ушло бы не меньше половины дня.
— В таком случае, — сухо заметила Исана, — хорошо, что мы не корпус армейских инженеров. Так вы попробуете?
— Он попробует, — вмешался в разговор новый голос. Исана обернулась и увидела стоявшую рядом женщину-курсора в одежде Бернарда, которая была ей явно велика, и кольчужной рубахе — тоже с чужого плеча. На поясе ее красовался меч, левая рука висела на перевязи. Вид Амара имела усталый, вся она была исцарапана, а на шее лиловел синяк, но все это не мешало ей обращаться к инженеру как к младшему.
— Покажите стедгольдерам, что делать. Сделайте попытку.
Инженер пожал плечами и склонил голову в поклоне.
— Как вам угодно, графиня.
Он по-военному четко развернулся и поспешил прочь.
Амара повернулась к Исане; лицо ее оставалось спокойным, непроницаемым. Потом взгляд ее переместился дальше, на завернутую в одеяло водяную ведьму, и, прошипев проклятие, она потянулась к мечу.
— Погоди, — вмешалась Исана, делая шаг вперед и перехватывая ее руку. — Не надо.
— Но она…
— Я знаю, кто она, — сказала Исана. — Сейчас она никому не навредит. Она спасла мне жизнь — а работорговец надел на нее ошейник послушания.
— Но ей нельзя доверять, — не сдавалась Амара. — Ее надо по крайней мере держать взаперти.
— Но…
— Она из рыцарей. Наемница. Убийца. — Голос курсора звенел от злости. — По правилам мне полагалось бы убить ее на месте.
— Я этого не допущу, — заявила Исана, упрямо выпятив подбородок.
Амара спокойно смотрела на нее.
— Я не уверена, что решение в данном случае принимаешь ты. Тут в их разговор вмешался высокий смуглый мужчина, по внешности парсианин, в дорогих, хоть и перепачканных кровью и копотью доспехах.
— Графиня, — негромко произнес он. — Орда почти у стен. Мне хотелось бы, чтобы вы пошли со мной. Вдруг вам удастся высмотреть их вождя.
Амара испепелила Исану взглядом и повернулась к парсианину.
— Думаете, Пиреллус, если мы его подстрелим, это нам поможет?
Он улыбнулся, блеснув неожиданно белыми зубами.
— Насколько я могу судить, хуже от этого не будет. И потом, как бы то ни было, мне не хотелось бы, чтобы скотина, ответственная за это, — он вяло махнул рукой в сторону тел, — вернулась домой и похвалялась этим.
Исана отступила от них на пару шагов, потом как можно спокойнее повернулась и повела Одиану прочь.
— Идем, — сказала она женщине в ошейнике, хоть и знала, что Одиана ее не слышит. — Они напуганы и поэтому злятся. Они к тебе несправедливы. Давай-ка найдем тебе какое-нибудь место подальше от посторонних глаз — пока это все не пройдет.
Подходящим для этого местом ей показалась одна из больших складских построек на противоположной стороне двора. Она уже открывала дверь, чтобы завести Одиану внутрь, когда большая группа гольдеров в крестьянских зимних плащах, но с легионерскими мечами на поясах строем прошли мимо нее, направляясь к воротам. За ними проследовал еще отряд, возглавляемый Бернардом и инженером, — эти двое спорили о чем-то полушепотом.
Внутри было темно, и откуда-то из дальнего угла доносился крысиный шорох. Здоровенный серый кот прошмыгнул в помещение следом за ней и скрылся в темноте. Весь пол был уставлен правильными рядами ящиков и мешков с аккуратными бирками. Темнота не давала разглядеть помещение, и Исана оглядывалась до тех пор, пока не нашла заговоренную лампу и не заставила фурий засветить ее. Потом, подняв светящийся стеклянный шар в руке, повернулась к Одиане.
— Вот, — сказала она, потянув женщину вперед. Она надеялась, что оглохшая ведьма будет чувствовать себя чуть спокойнее, если она будет разговаривать с ней. — Мешки с провиантом. На них тебе будет мягче, чем на полу, и если ты укроешься одеялом, то сможешь поспать. И здесь тебя никто не найдет.
Она не успела пройти и дюжины шагов, когда дверь за ее спиной захлопнулась.
Исана резко обернулась, высоко подняв лампу, отчего все помещение наполнилось пляшущими тенями.
Корд в грязном плаще заложил дверь тяжелым железным засовом, повернулся к Исане и ухмыльнулся, ощерив зубы, грязные, как стедгольдерская цепь у него на шее.
— Ну вот, — произнес он тихо, почти ласково. — На чем это мы остановились?
