Глава 22

Дросэра, один из самых злачных районов столицы, оказался совсем не таким, каким я себе его представляла. Ни темных глухих подворотен, ни плохо освещенных проулков, ни подозрительных личностей, злобно выглядывающих из-за высоко поднятых воротников. Наоборот. Здесь было освещено все, что только можно. В глазах рябило от цветных неоновых вывесок, ярких нарядов и всеобщего мельтешения. По мощенным булыжником пешеходным улицам гуляли толпы людей; из открытых настежь дверей лилось треньканье игровых автоматов, чьи-то пьяные вопли, хохот, живая музыка. Порывистый ветер швырял в лицо запахи: сладковатый дурман кальяна, аромат жарящихся каштанов, благоухание вертящихся на гриле цыплят, вонь протухающей рыбы. Каждый из них оглушал и пропадал бесследно, перебиваемый следующим. А где-то за домами грохотал небольшой фейерверк, разбавляя своими отсветами мутное городское небо. Если бы не холод, заставляющий меня засовывать руки поглубже в карманы, и промозглый октябрьский ветер, можно было даже решить, что в город пришел Летний фестиваль с его карнавалами, уличными концертами и еженедельным парадом лорд-мэра столицы.

Среди гуляющих было полно нечисти всех мастей. Истинные оборотни, легко переходящие от одной ипостаси в другую. Зомби, пихающие в руки проходящим мимо людям и нелюдям рекламные листовки. Ламия, выгуливающая на коротком поводке ослепленного плотной повязкой василиска. Зависшая в трансе над переносной жаровней пифия. Тощая баньши в сером балахоне и закрывающей нижнюю половину лица кожаной маске. Наверняка среди этой охочей до развлечений толпы ошивались и другие представители магменьшинств, предпочитающие не афишировать свое присутствие, как идущий рядом со мной вампир.

Увлекаемая им все дальше в глубь квартала, я, холодея, думала, что никому не сказала, куда и с кем пошла. И случись что, как говорится, пропала девка без вести, и концов не найти.

Ох, прав был Хиро. Если своей головы нет, чужую напрокат не возьмешь.

С другой стороны, ни грамма СС в мой организм сегодня не попало, и при случае вампиру и чашки крови не достанется. Зато он станет счастливым обладателем всего моего барахла и заемного у Мари капитала в размере пятидесяти фунтов. Но самое печальное в данной ситуации было то, что трио «ВеликиЭ» при любых раскладах потом достанут меня из-под земли. Но живой или мертвой — это уже вопрос. Что ж, буду дополнять собой веселую компанию Морриса и дедулей — Каспера, Тристана, Бенедикта и Тревора. Отличная перспектива. Просто отличная!

Вы, конечно, хотите спросить, как я оказалась ночью в веселом квартале, да еще в компании с вампиром? Сама до сих пор не очень понимаю.

Просто после двухчасового бесполезного, полного тревоги ожидания Виргиния на площади Трех фонтанов «связитка» Бенджиро как-то сама собой оказалась в моих пальцах. И вскоре мне неудержимо захотелось посетить тот самый паб, где мы были с Малышом, чтоб сразу по выходе из метро столкнуться с вампиром.

— Привет, медовая! — окликнули меня со спины. — Какая неожиданная встреча!

Сегодня Бенджиро выглядел совершенно иначе. Волосы, обычно стянутые в хвост, были распущены. Хотя натянутая ниже бровей шапочка ему тоже шла. Строгий дорогой костюм заменили рваные джинсы и толстовка, поверх которой была надета дутая жилетка с капюшоном. Потертые кеды и те явно знавали лучшие времена. Мало кто узнал бы в этом раздолбаистом парне с улицы холеного мастера вампиров.

— Здрасте. — Как всегда, мне стало неуютно под оценивающим взглядом светлых глаз. — Я… мне надо…

Он сдвинул шапочку назад, так что стали видны его идеально ровные брови, поднимающиеся к вискам. — Да?

— Виргиний! — выпалила я. — Я хочу его найти. Вы мне поможете?

Бенджиро сделал вид, что задумался, хотя по его ухмылке все и так было понятно. Стал бы он откликаться на мой зов, тащиться в этот богом забытый Рукери, если не собирался мне помогать. Но меня все равно потряхивало в ожидании ответа.

— Вполне понятное желание. Что ж, пошли, поищем. Заодно покажу тебе ночную жизнь. — Вампир небрежно приобнял меня за плечи.

— Хорошо, что не смерть, — высвобождаясь из-под его руки, попыталась пошутить я.

Согласна, вышло неудачно. Жизнь и смерть — это совсем не те темы, на которые стоит шутить с вампирами.

— Если попросишь, я готов, — широко улыбнулся он.

От его жуткой улыбки меня всю передернуло.

— Лучше не надо. И… — Я ненадолго замялась. — Можно вас кое о чем попросить?

Вампир осклабился:

— Естественно, медовая.

— Не улыбайтесь.

— Что?

— Вы могли бы мне не улыбаться?

— Почему? — Вампир опешил.

— Знаете, со стороны будет подозрительно выглядеть, если я побегу от вас с диким криком: «Караул, меня хотят загрызть!»

Он клыкасто расхохотался:

— Договорились, сладкая. Еще что-нибудь?

— Я догадываюсь, что просить не называть меня дурацкими прозвищами бесполезно?

— Тебе уже говорили, что ты редкая умница?

— Говорили. Обычно перед тем, как втравливали в какую-нибудь авантюру.

Рука Бенджиро вновь обвила мои плечи.

— Что ж, не будем портить такую замечательную традицию. — Он потянул меня обратно к метро и, когда я заупиралась, пояснил: — Нам нужно проехать еще пару станций. Если ты все еще хочешь найти этого пацана.

Возражений у меня не нашлось.

Вот так мы оказались в квартале, в который, если верить слухам, по негласной договоренности, Инквизиция не заглядывает даже днем, не говоря уже о ночи. О чем всегда предупреждают туристов, ибо люди, идущие сюда, делают это на свой страх и риск. Правда, на эти предупреждения обычно мало кто обращает внимание — народ в Дросэру валит толпами.

«Человеколюбивая» нечисть тоже. Хотя и старается все же не наглеть. Договоренность договоренностью, а к показательным облавам Инквизиция питает особую, вполне объяснимую слабость.

Бенджиро чувствовал себя здесь как рыба в воде. Лавируя в толпе, он попутно с кем-нибудь здоровался, перекидывался парой слов, отвешивал комплименты вызывающе накрашенным и довольно скудно одетым женщинам.

— Им не холодно? — поинтересовалась я у Бенджиро.

— Кому? — не понял вампир.

— Ну… тем женщинам. — Как бы невзначай моя рука махнула в сторону жриц любви.

Вампир ухмыльнулся:

— Почему ты решила, что они должны испытывать обычные человеческие чувства и ощущения?

— Так это не женщины?! Суккубы?! Я думала, пожиратели страсти не действуют столь откровенно…

Бенджиро сдерживал свое обещание и не улыбался во весь рот, хотя чувствовалось, что ему очень этого хочется.

— Не люди. Образы. Видишь того человека? — Он обернулся и кивнул на типа, который торчал в открытых дверях дома. — Не стой прекрасной статуей, медовая. Пошли, пошли. Если интересно, по дороге расскажу.

Рассказ Бенджиро звучал вполне логично. Если вдуматься, ну зачем девушкам самим стоять на улице, теряя на холоде товарный вид и напрашиваясь на неприятности? Клиент всегда может оценить предлагаемый товар по транслируемому магом образу, а если захочет, даже с его помощью перекинуться парой слов с привлекшей его внимание красоткой. К сожалению, некоторые недобросовестные владельцы подобных заведений прибегали к разным ухищрениям в рекламных целях. Заплатив за вход, посетитель вполне может обнаружить, что дама лет на двадцать постарше и кило на тридцать тяжелее выставленного на улице образа, а то и вовсе давно не кормленный суккуб.

— Куда мы идем? — поинтересовалась я, когда вампир закончил рассказывать эту увлекательную историю о жизни «ночных бабочек» Дросэры.

— В одно интересное место. Уверен, тебе там понравится.

Последнее вызывало у меня серьезные сомнения, но спорить в данной ситуации было глупо.

Однако место и вправду оказалось интересным. Мы пришли к кабаре «Винтаж» — расцвеченное огнями двухэтажное здание с выплясывающими неоновыми красотками на вывеске. С главного входа нас, понятное дело, в таком виде никогда бы не пустили, но служебный распахнул свои двери перед Бенджиро довольно легко — дверной замок он выдрал в три секунды.

— А как же неприкосновенность жилища для вампиров? — шепотом поинтересовалась я, когда мы спускались по лестнице в подвал.

— Тут не живут. Тут скорее умирают, — ответил кровосос, бесшумно, словно тень, скользя вниз по ступенькам.

Пройдя по лабиринту тускло освещенных коридоров, мы уперлись в железную дверь. С ней Бенджиро провозился не дольше, чем со служебным входом. За дверью обнаружился склад алкоголя. Запыленные ящики с бутылками вина и чего покрепче уставляли помещение до самого потолка. За стеллажами нашлась еще одна дверь, для разнообразия незапертая.

— Йо, чувак, — сказал мой спутник парню с дредами, что валялся на диване в складской подсобке, бесцельно глядя в потолок. — Я тут кореша ищу. Малыш Вульфсон. Знаешь чувака?

Взгляд парня с трудом сфокусировался на вампире.

— И че?

— И все. Подарочек для него есть. — Бенджиро похлопал себя по карману. — Передать бы.

— Так оставляй, — равнодушно отозвался хозяин подсобки и вновь уставился в потолок, — Может, передам.

— Ну щас! Я палево где попало не бросаю.

При последних словах парень заметно оживился, даже попытался сесть.

— Палевое палево?

— Палевее некуда.

— Отсыплешь — так и быть, скажу, где найти.

— Скажешь. Конечно, скажешь.

И Бенджиро улыбнулся той самой улыбкой, от которой у меня шевелились волосы на затылке, а локти начинали предательски почесываться. Парень ойкнуть не успел, как вампир оказался рядом и схватил его за горло.

Под причмокивающие звуки, на подгибающихся ногах я вышла из подсобки, тихонько притворив за собой дверь. Меня подташнивало. Как оказалось, лицезрение питающегося кровососа пагубно сказывается на моем самочувствии. Что уж говорить о жертве.

Бенджиро появился спустя пять минут. Отплевываясь и утираясь, он кривил физиономию.

— Зачем вы, люди, травите организм всякой мерзостью? — Он достал из кармана салфетку и тщательно протер ею клыки, стараясь вычистить даже пространство между зубами. — Прародитель свидетель, это отвратительно.

— Не нравится, не ешьте, — буркнула я, вжимаясь в колени лбом, стараясь привести раскачивающийся мир в равновесие.

— А как бы я еще узнал, что он мне не врет, медовая? — вполне натурально удивился вампир. — Я предпочитаю быть уверенным в том, что делаю. И только кровь дает мне эту уверенность.

— Разве вы не могли его просто загипнотизировать?

Бенджиро скатал испачканную салфетку в плотный шарик и закинул куда-то в темную глубь склада.

— Когда он в таком состоянии — не мог, — сознался вампир. — Не стоит переоценивать наши таланты. Впрочем, как и недооценивать.

Сказав это, он столь галантно и изящно протянул руку, что мне ничего не оставалось, как ее принять.

— Этот тип рассказывал интересные вещи, — оказавшись на улице, задумчиво сказал Бенджиро. — И неплохо бы нам их подробно обсудить…

В этот драматический момент мой желудок предательски заурчал, сварливо напоминая, что не получал от меня кормежки с самого утра.

— …и я даже знаю, где мы это сделаем, — закончил фразу вампир.

Зная презрение Бенджиро к фастфуду, я думала, мы остановимся в какой-нибудь малолюдной забегаловке или, в крайнем случае, ограничимся хот-догами, что в достатке продавали на улице, поэтому караоке-бар, битком набитый посетителями, оказался для меня сюрпризом. И то, что там не только поют, а еще поесть можно (причем довольно вкусно) — тоже. Хотя в иные моменты хотелось попросить беруши, потому как не все посетители караоке-бара реально оценивали собственные певческие способности и наличие слуха. Мало того, большинство подпевало исполнителям на сцене, не забывая при этом глушить эль в диких количествах.

Пока я ела, стараясь побыстрее расправиться с огромной порцией картошки с мясом, Бенджиро скупо делился полученной информацией. Со слов того парня в подвале выходило, что Малыш был у него как раз накануне и настойчиво интересовался одной из девушек «Винтажа». Да не просто какой-то там вертихвосткой из кордебалета, а солисткой бурлеск-шоу прекрасной Евой Мюллер. И якобы вел себя оборотень более чем странно. Постоянно оглядывался, переспрашивал все время и вздрагивал от резких звуков. Попросил провести его наверх, что дружок и сделал, договорившись через знакомого бармена, чтобы Виргиния пропустили. Что было дальше — история умалчивает.

— Жаль, что вы сегодня в таком виде, — по сокрушалась я, делая большой глоток успевшего остыть капучино. — Мы могли бы пойти и поговорить с ней.

Бенджиро усмехнулся:

— А ты уверена, что сможешь на равных общаться с суккубом? Я вот предпочитаю неподготовленным на встречу с пожирателями страсти не приходить. И тебе настоятельно не советую этого делать.

Я поперхнулась:

— Суккуб?

Со снисходительной ухмылкой вампир наблюдал, как я пытаюсь прокашляться.

— Медовая, солистками в подобных шоу редко бывают простые смертные. Это весьма неплохой и, что немаловажно, разрешенный Инквизицией способ кормиться, и мало кто из пожирателей страсти его упустит.

— И все равно, мы могли бы попытаться. — Я стояла на своем. — Ну зачем вы так оделись…

Вампир натянул шапочку пониже на брови.

— Мне не нужны проблемы со здешним мастером. И моему клану тоже.

— Раньше надо было об этом думать, сёгун, — сказал высокий статный мужчина, непонятно как оказавшийся рядом с нашим столиком.

Этот вампир и не думал скрывать свою принадлежность к кровососам. Бледная до серости кожа, отливающая алым радужка и острозаточенные ногти. Его костюм походил на мундир века так позапрошлого. Мужчину сопровождали двое парней в строгих деловых костюмах и темных очках, судя по неестественной бледности, тоже вампиров. Однако посетители бара точно не замечали присутствия этой колоритной троицы, продолжая выкрикивать просьбы к ведущему дать им микрофон.

Этот старомодный вампир неожиданно напомнил мне моего троюродного дядюшку Эдварда Спэрроу, отставного подполковника. Не знаю, что послужило тому причиной. То ли его военная выправка, то ли предчувствие надвигающихся на мою голову проблем, которое у меня всегда появлялось, стоило увидеть дядю Эдварда на пороге Спэрроу-хилл.

— И вам веселой ночи, сэр Генрих. — Мой спутник медленно поднял взгляд. — Полагаю, нам предстоит долгий разговор.

Со степенным достоинством мастер чуть наклонил голову. Бенджиро обернулся ко мне:

— Моя прекрасная спутница пока усладит наш слух песней.

— П-песней? — Я посмотрела на него как на помешанного.

Вы слышали оголтелое воробьиное чириканье? Вот и я пою примерно в том же стиле: громко и бестолково. И вообще выдающихся певцов в клане Спэрроу вы не найдете.

— Песней, — с нажимом повторил Бенджиро, пристально глядя мне в глаза. — Прошу вас, прекрасная леди — от этого зависит очень многое. А мы пока обсудим наши с сэром Генрихом дела, скучные для ваших ушек. Вы согласны, сэр Генрих?

Тот еще раз кивнул. После чего нашел глазами ведущего и поймал его взгляд. Этого фонтанирующего прибаутками мужчину точно мешком по голове стукнули. Он замолк на середине слова. Улыбка сползла с лица. Но уже спустя минуту ведущий выкрикивал приглашение на сцену «вон той очаровательной рыжей леди за крайним столиком». Ничего не понимая в происходящем и проклиная про себя все на свете, я поплелась к нему.

Ведущий — мужчина с усталым взглядом и с зализанными гелем волосами, уточнил:

— Что будете исполнять, мисс?

Хороший вопрос. Только нашел, умник, у кого спросить!

Вдруг вспомнился последний уик-энд. Мы с Мари так душевно погорланили…

— Песню Лавинны «Хочу к тебе в подружки».

— Что? — не расслышал мой слабый, прерывающийся голос ведущий.

— «Хочу к тебе в подружки»! — гаркнула я.

— А что, я не против, — под ободряющий смех зала схохмил мужчина и сунул мне во вспотевшие руки микрофон. — Поднимайтесь на сцену, мисс.

Свет бил прямо в глаза, заставляя подслеповато щуриться. Я прямо кожей чувствовала направленные на меня скептические взгляды. Тело бросило в жар и стало почесываться. Влажные ладони скользили по рифленой ручке микрофона. Я старалась дышать глубоко и размеренно.

Мне нужно было срочно дать выход эмоциям, иначе…

Первые аккорды ударили по ушам. Слова песни мне были знакомы, но отвести взгляд от экрана с текстом я боялась.

— «Эй, ты, эй, ты, что за зомби рядом»?! — скорее прокричала, а не пропела я первую строчку куплета.

За ней и вторую:

— «Разве, разве она тебе подходит?!»

Руки крепче ухватились за микрофон:

— «Эй, ты, эй, ты, оглянуться надо!»

Я отлипла взглядом от экрана и посмотрела в зал:

— «Твоя подружка я! Парень, ты в шоке?!»

По-моему, в шоке был не только герой песни. Даже вампиры прекратили шушукаться, впечатленные моим оригинальным исполнением. А судя по ошарашенным лицам зрителей, исполняемый мной, дабы как-то оживить выступление, «танец маленьких утят», разученный еще в детском саду, произвел неизгладимое впечатление. Но вскоре народ стал орать вместе со мной: «Эй, ты! Эй, ты! Хочу к тебе в подружки!» То ли дело было в льющемся рекой эле, то ли я действительно выбрала удачную песню.

— Я подумаю насчет подружки, — сказал Бенджиро, поймав меня, красную как рак, но почему-то весьма довольную, когда я спускалась со сцены, и поволок прочь из караоке-бара.

Дома никого не оказалось. Свет не горел даже в прихожей. Разувшись и кинув куртку на вешалку в стенном шкафу, я пустилась в обход по квартире, щелкая выключателями.

Можете назвать меня транжирой и трусихой в придачу, но здешняя темнота давила на меня. Поэтому-то обнаружившийся в гостиной муженек напугал меня чуть ли не до икоты. От неожиданности я повторно нажала кнопку выключателя, и свет в гостиной вновь погас, а не успевшие до конца опуститься жалюзи стали с шорохом подниматься.

Впрочем, и горевшего в коридоре света вполне хватало, чтобы разглядеть благоверного.

Развалившись на диване с граненым стаканом бренди в правой руке, Хиро пялился в темное окно. Расстегнутая чуть ли не до пупа рубаха открывала майку, на которой, если поднапрячься, можно было прочитать: «Хочу верить!» По моему личному мнению, на Хиро эта надпись смотрелась особенно цинично.

— А вот и маленькая женушка. — Он медленно повернул голову в мою сторону и сощурился от яркого света коридорной лампы. — Где пропадала, птичка моя?

— Дела были.

Хиро дотянулся до пульта на столике и включил музыкальный центр. Из динамика полилась нежная мелодия, коей вторил женский голос с приятной хрипотцой.

— Может, обсудим их? Дела эти. — Тэмаки отбросил пульт и похлопал по месту рядом с собой: — Присаживайся.

Я тоскливо посмотрела на темную кухню. Жаль, нельзя соврать, что голодна — Бенджиро накормил до отвала. Хотя и понервничать заставил тоже изрядно. Он предлагал встретиться завтра вечером, но я отговорилась дежурством на работе, потому как для себя уже твердо решила, что от вампира мне куда больше проблем, чем реальной пользы. Намного продуктивнее будет слетать в Дросэру и самолично проследить за суккубом.

— Что-то я устала… — Широкий натужный зевок. — Пойду-ка лучше спать лягу. Вставать завтра рано…

Последнее утверждение было откровенной ложью. Завтрашнее дежурство позволяло поваляться утром в постели подольше, что я и собиралась сделать.

Мне и пары шагов не удалось сделать к антресолям.

— Садись, — приказал Хиро таким железным тоном, что его невозможно было ослушаться.

Стараясь сохранять как можно более независимый вид, я прошла к дивану и чинно уселась на самый его краешек. Рассветник продолжал неторопливо потягивать бренди, уставившись в окно. Мне же при взгляде на его длинные красивые пальцы почему-то стали лезть в голову картины одна ярче другой.

Вот Хиро ставит стакан на столик. Поворачивается ко мне. Тыльной стороной ладони проводит по моей щеке, как тогда, в ресторане, по щеке Магдалены Клинтон. Он стягивает резинку с моей косы, растрепывая мне волосы. Запутавшись в них, его пальцы притягивают мою голову к себе и…

Я очнулась уже тогда, когда губы Хиро были от моих всего в паре дюймов. И Тэмаки явно останавливаться не собирался. Он наклонялся все ближе и ближе. Прическа живописно растрепалась. Темные глаза блестели, а на щеках горел лихорадочный румянец. Тэмаки был хорош необыкновенно. Ничего удивительного, что мои руки сами скользнули к Хиро на шею. Голову тут же повело от аромата его парфюма, в котором сегодня солировала лаванда…

Стоп, стоп, стоп! Лаванда?!

Ненавижу этот запах с детства! У нас им перед Осенним балом дебютанток весь Спэрроу-хилл пропитывался. Все любовное томление из головы выветрилось в мгновение ока. Уж мне ли не признать аромат коронного зелья Ба, пользующегося неослабеваемым спросом последние лет сто, а может и больше. Именно это варево тетя Э в шутку называет «Приворот убойный», потому как противоядия у этой штуки просто нет. Правда, действует он всего восемь часов и без рецидивов. Но знаете, не одна приличная леди вышла замуж в результате того, что вовремя подлила его в бренди будущему мужу.

Я уперлась руками в грудь Хиро, пытаясь его оттолкнуть. Где уж там! Он сминал мое сопротивление, как пергамент. Уверенно, легко, почти играючи. На мгновение у меня промелькнула предательская мыслишка: «А может…», но мое воображение тут же подсунуло картину, как проснувшийся поутру Тэмаки с брезгливой миной на лице интересуется: «Что вы забыли в моей постели, Спэрроу?»

Благодарю покорно!

Мир с треском и хлопаньем крыльев вывернулся наизнанку, а Хиро не удержался и свалился на мою опустевшую одежду.