ГЛАВА 11

На привале по пути к дому я объявила о решении завернуть в столицу королевства и прошвырнуться по магическим лавкам, а заодно попытаться нанять еще учителей для демиурчиков. Услышав о моих планах, Дракон недоверчиво хмыкнул и поинтересовался:

— Кому ты вкручиваешь, наверняка хочешь устроить кабацкую драку или пляску на столе?

— Фи, это банально, я в пьяных иномирных дебошах не замечена, да и по таким мелочам не размениваюсь, — скривилась страсть к глобальным разрушениям. — Вот навестить авторитета, под которым ходят все наемные убийцы, и вытрясти за три копейки целый арсенал амулетов — вполне в моем стиле.

После этих слов повисла тишина, которую нарушил осторожный голос Феди:

— Дарья, ты уверена, что именно член братства Руки, Забирающей Жизнь, тебе нужен?

— На все сто, уж если кого-то приглашать сотрудничать, то это должен быть профессионал экстра-класса! — авторитетно заявил намертво вбитый в меня мамой постулат, что дешево не бывает хорошо.

Кровавый попытался возразить:

— Но я вполне смогу научить своих питомцев убивать.

— Не спорю, но ты забываешь, что они не вампиры со сверхспособностями. Поэтому мне требуется или человек, или существо, максимально на него похожее, обладающее навыками убивать хоть зубочисткой. Тем более что у меня уже есть подходящая кандидатура на роль штатного киллера и ей срочно нужен учитель, а у тебя уже имеется свой студент. Давай договоримся, что ты попробуешь заставить детишек шевелить мозгами. Ну а если не захотят думать, можешь оторвать им всем головы или продать на опыты, дураков жалеть нечего, их еще кучу наплодят.

Вампир склонил голову и уважительно произнес:

— Я хотел бы видеть тебя своим врагом!

«Сработаемся», — потерло ручки чутье на нужных людей.

И я согласно кивнула: все, что только что изложил мне кровопивец, было отражением моего мировоззрения. Скажи мне, кто твои враги, и я скажу, кто ты. Иметь захудалых врагов — для приличного человека западло.

Ранним утром наш отряд высаживался в лесочке неподалеку от столицы. Выгнав какую-то нежить из берлоги, мы припрятали большую часть багажа, и каждый оставил себе по небольшой котомке с вещами. Драконы, включая Владыку, обратились в людей, и я стала клянчить у них приличную одежду для нас с Крысом. Шлепать до места назначения в цивильном по местным меркам наряде я не стала бы и под расстрелом. Да и демиурчик в камуфляжке на три размера больше совсем не сочетался с такой красавицей, как я. Скрепя сердца нам выдали военную форму, напоминающую ту, в которой мы рассекали в замке, и мы шустро кинулись по кустам ее примерять. Едва закончили переодеваться, как кровосос, сказав, что полетит вперед забронировать нам номера на постоялом дворе «Щедрый гном» недалеко от Торговой площади, смылся.

Через час мне стала понятна причина разделения с нами. Едва увидела стены города, у меня приключился нервный тик. Впереди растянулся хвост из желающих попасть в стольный град, подозрительно напоминающий колонну машин, намертво застрявших летом в пятничной пробке на выезде из Москвы. При этом очередь делилась на две. В одной томились простые смертные, а во второй скучковалась вереница из карет «сливок общества». Естественно, нам, как пешим, пришлось вставать в очередь к пролетариату.

В корзинах калик перехожих гоготала и кудахтала птица, а к груженым телегам была привязана домашняя скотина, от чего под ногами расстилался ковер из навоза, щедро разбавленный иными продуктами жизнедеятельности. В воздухе витал запах свинарника, а мои барабанные перепонки вибрировали от человеческого крика, мычания, рева и блеянья животных. Кучера с безумными глазами, восседающие на козлах карет, пытались кнутами расчистить себе дорогу, а сидящие внутри пассажиры поспешно занавешивали окна плотными шторами. И весь этот табор напополам с передвижным зоопарком еле двигался под довольно сильно припекающим солнышком.

Мало того что меня мутило от вони и я вся сопрела, так еще скотина, подозрительно смахивающая на козу, обслюнявила мои штаны, а какой-то ездок на здоровенной коняке, пролетая мимо и разбрызгивая смесь из грязи и дерьма, чуть не сбил с ног. Стоит ли говорить, в каком «радужном» настроении я пребывала…

Дракон подозрительно косился и ожидал, когда я устрою погром, но осторожность буквально на коленях умоляла меня проявить благоразумие и смириться с неизбежностью необходимости находиться в этой толпе. Я терпела, видит бог, как я терпела, но, к несчастью для окружающих, я не мать Тереза и христианское смирение не входит в число моих немногочисленных добродетелей.

Бикфордовым шнуром для взрыва гнева стали улыбающиеся гнилыми ртами стражники, потребовавшие уплатить въездную пошлину. Когда, отстояв много часов в очереди, я услышала, сколько с нас хотят содрать за вход, не стала устраивать скандал на глазах у жаждущей зрелищ толпы. Мое бешенство просто со всей дури садануло по раздутой флюсом щеке урода при погонах, дыхнувшего мне в лицо смесью трехнедельного перегара и свежего лука.

Поскольку кипевшая во мне злоба требовала выхода, то силы я не рассчитала. Не ожидавший подобного выверта мздоимец рухнул на руки своих товарищей. Последствия не заставили себя долго ждать. Раздались истеричные вопли: «Тревога! Нападение на стражу!» — и на них выкатился взлохмаченный офицер.

Ну, наверное, офицер, потому что пах он слегка лучше других, морда была менее спитая, да и форма не такая засаленная. Он рыпнулся было что-то сказать, даже пытался схватиться за эфес железяки, болтающейся на поясе, но переорать меня, когда я изволю гневаться, не удавалось еще никому. Тем более что с детства ненавижу неопрятных мужиков, а его расхристанный вид окончательно меня выбесил и добавил в голос децибел:

— Смирно! Дрянь, я кому сказала — смирно! Ты какого черта так распустил своих подчиненных, что они не отдают воинских приветствий штабс-капитану? С утра глаза залили, крысы тыловые, не видят, кто перед ними стоит?!

Незадачливый командир олухов, узрев на моем мундире хренову тучу блестючих нашивок и еще у четверых таких же архаровцев, как я, а также представительного дядечку, поигрывающего тростью (ну пижон, Владыка, пижон!), начал бледнеть и закатывать глазки. Но свалиться в обморок ему не дал мой голос, шипящий, как у восточного падишаха, отправившего на плаху нерадивого раба:

— Совсем нюх потерял, быдло?! — Вопрос я сопроводила хлесткой пощечиной.

Мужик начал жалко лепетать, мол, простите дураков, ваше высокоблагородие, что не признали сразу. Но мне хотелось отыграться за свое испорченное настроение. Полчаса я распинала стражников на все лады и рисовала их командиру мрачные перспективы службы привратником на городских воротах. В этот момент в толпе началось закономерное брожение, потому как своей нотацией я задерживала остальных.

Из рыдвана, стоящего в первых рядах, на мои вопли выплыл какой-то расфранченный павлин в лопающихся на толстых ляжках панталонах и, брезгливо обмахиваясь надушенным платочком, который вонял похлеще природного удобрения, вякнул в мой адрес не по делу:

— Пошла прочь, девка, и не загораживай дорогу варрлу, торопящемуся к старшему советнику короля! Проваливай, пока я не велел тебе всыпать плетей.

«Сейчас к дяде придет писец», — знающе кивнул мой характерец, а я, так и не успев толком успокоиться, моментально завелась с полоборота.

— А ты, кусок сала, меня трахал, чтобы девкой называть? Ты своего дружка только в зеркале можешь видеть, и то если его особо востроглазые через лупу разглядят да пинцетом подцепят! — Уперев руки в бока, я поперла на него, как ОМОН на желающих провести гей-парад.

Мажор повышенной толщины взвизгнул и попытался меня ударить, за что тут же схлопотал по мордасам от Синего. В воздухе запахло хорошей дракой. Стражники при первых признаках беспорядков весьма шустро закрыли ворота и отрезали нам вход. Оставался только один вариант — пробиваться с боем. Может, умом никто и не хотел драться, но сердца срочно требовали почесать кулаки. И началось…

В махаловке мне подбили глаз, оторвали рукав мундира — оттого-то вся моя душа требовала реванша. Весьма потрепанным телохранителям (убивать и калечить я запретила, поэтому им пришлось работать только кулаками и в тысячную часть своей силы) пришлось буквально оттаскивать мою персону от плюгавенького мужичонки, который под шумок попытался меня облапать.

Мордобой мог продолжаться довольно долго, слишком много во всех накопилось негатива, требующего выхода, но тут кто-то от души въехал в морду Крысу. Тот озверел и, вспомнив наконец о своих вампирских способностях, пошел дробить челюсти направо и налево. Драконы, плюнув на мой запрет, рьяно кинулись его поддерживать, Владыка прогуливался своей тростью по спинам и ногам смельчаков, пытающихся достать его. В общем, можно сказать, мы опять вошли через разрушенные ворота, но прежде я от души несколько раз пнула валяющегося в грязи свина, из-за которого, собственно, все и началось. Стражникам мы навешали звиздюлей на прощанье и отправились на место встречи с Федором.

Отловив первого попавшегося мальчишку, я наняла его в провожатые до места встречи. Прохожие недоуменно косились на наши боевые ранения, а я мечтала поскорей смыть с себя пот и переодеться, оттого больше публичных выступлений не устраивала. Так, по мелочи: кому-то посоветовала прикрыть рот, кому-то — поднять челюсть с пола, а кого-то просто от души послала.

Пока мы шли до места явки, Дракон постоянно меня пилил:

— Ты говорила, что никаких массовых побоищ не будет, а в результате меня чуть не сделали евнухом! Что у тебя за манера такая — жлобиться из-за каждой копейки и устраивать скандалы с побоищами?!

— Если ты меня знаешь, то чего куки-наки бронею не прикрыл? Боялся, что слоновьи яйца не поместятся в штаны?

— У меня не как у слона, — задохнулся от возмущения ящер.

— Да ладно, что, колокольца как у хомячка? — делано удивилась моя ехидность.

— Стерва!

— Хвалите меня, хвалите!

Мы бы еще с душой и аппетитом поругались, но тут показался приют комедиантов. Когда Кровавый увидел наши потрепанные личности, у него случился шок и он стал порываться отомстить обидчикам. Насилу его успокоили, хотя подозреваю, что сегодня у него будет ужин повышенной калорийности.

Первым делом я потребовала проводить нас по комнатам, дабы все могли привести себя в порядок. Гном из-за стойки лично метнулся нас провожать по нумерам и по дороге попытался выяснить, что же с нами произошло. За что был послан мной по матери, схлопотал по лбу от Дракона и вопросов больше не задавал.

Зайдя в номер (тут я обнаружила преобладание стиля «а-ля русская деревня»: половички, сундучки, лавочки, слава богу, зеркало нормальное и чистое), я тут же велела организовать корыто с горячей водой и накрывать ужин. Через час, замазавшись и запудрившись, вышла на люди, молясь, чтобы штукатурка на лице не отвалилась.

Кормили в этом клоповнике довольно прилично, так что, плюнув на все последствия, я налегла на жареных каплушков, тем более что без аптечки на длительные расстояния не хожу. Что-что, а средства от диареи и изжоги всегда ношу с собой. По окончании трапезы Дракон нас покинул, сообщив, что полетит улаживать к крылатым собратьям последствия нашего беспредела на чужой территории. Врет, поди, по бабам небось подался, но за хвост-то я его не поймала. На радостях мои дракошки решили расслабиться и заказали себе еще пару кувшинов вина. Крыс потянулся было со своим стакашкой, но моментально получил от старшего товарища по рукам.

Сам Федя цедил настойку, цветом напоминающую абсент, и мне жутко захотелось попробовать. Лакнув, признала, что настойка не только цветом, но и вкусом напоминает мой любимый напиток, и я, вытребовав себе сахару, начала злоупотреблять по всем правилам.

Глаз у меня заплыл конкретно, поэтому я не сразу заметила, как с наступлением вечера начала подтягиваться публика специфического вида и «Щедрый гном» стал напоминать бандитский притон. Всякие маргинальные личности так и косились в нашу сторону на предмет определить: «Можно этих потрясти на предмет денег безнаказанно для своего организма или ну его на фиг». Кровосос показал клыки, и народ сделал вид, что нас тут не существует. Я полезла за разъяснениями к вампиру, какого хрена он заволок нас в этот вертеп? На это кровопивец мне сообщил, что сей постоялый двор является клубом для представителей разных криминальных и околокриминальных структур.

Тем временем вечер набирал обороты и градусы. Несколько дочерей из семьи женщин древнейшей профессии пытались склеить наших мужчин, а Оранжевая усиленно перемигивалась с огромным мужиком. Судя по морде и мечу, можно было предположить, что он наемник. К нам пару раз подваливали какие-то мелкие урки, мечтающие втянуть нас в азартные игры, а Синий, Зеленый и Крыс практически поселились в декольте у служанки с такими пышными формами, что мне впервые стало стыдно за свой скромный третий номер.

Сжалившись, я благословила драконов на постельные подвиги, и они шустро испарились. Демиурчик, улучив момент, когда мы с его наставником отвернулись, выдул залпом полкувшина и начал смотреть на меня жалостливыми глазами. Чисто из вредности я сообщила, что воздержание пойдет на пользу разведчику и всякие полуголые мамзельки не имеют права смущать того, у кого должны быть чистые руки, холодное сердце и трезвый ум. Но тут, проявив мужскую солидарность, за демиурчика вступился Федор и попросил дать мальчику насладиться последними часами спокойной жизни. Я устало махнула рукой, и обрадованный полувампирчик начал усиленно кобелировать с девицей нетяжелого поведения.

Из принципа я прочла ему целую лекцию о венерических заболеваниях, втайне надеясь, что после красочных описаний у него пропадет аппетит к женским телам. Но, к сожалению, на потенции это никак не сказалось. Он весьма шустро уволок свою довольно потасканную грезу, предварительно хлопнув по заду предмет желания большинства присутствующих в зале мужиков, по совместительству разносящий пиво. На прощанье я ему крикнула:

— Если завтра она сможет свести ноги вместе, на глаза, позорник, мне не попадайся!

Грянул дружный хохот, и народ окончательно признал меня за свою. С расстройства, что ничего, достойного себя, не узрела, я решила заказать еще курочки, но в этот момент в зале раздался испуганный шепоток, и вампир кивком показал мне на закутанную в плащ фигуру. Дурой я не была и поэтому быстро сообразила: пришел нужный нам клиент. Выдав мне инструкции его не ждать, а идти в номер и сидеть там тихо, драки не провоцировать — Кровавый смазанным движением переместился в самый темный угол помещения.

Вернулась в номер и решила упасть в объятия Морфея. Но заснуть мне не дали. Сквозь тонкие стенки со всех сторон до меня долетали скрипы кроватей, охи-вздохи, ахи-трахи, шлепанье босых ног по полу и наигранные стоны.

«Старушка, мы прям как на съемках порнушки присутствуем, а сами не участвуем», — завистливо вздохнула сидящая на скамейке запасных половая жизнь.

Уныло кивнув, я взгромоздилась на подоконник и решила покурить. Но даже тут мне не было покоя. В соседнем окне появилась всклокоченная девица и попросила:

— Подружка, выручай, побудь у нас третьей.

— На троих я только пью, а в постельных делах предпочитаю быть единственной, так что придется тебе в одиночку отрабатывать гонорар, — зло огрызнулась эгоистическая натура.

Проститутка высунулась побольше и, сделав большие глаза, покаялась, что клиент странный попался, никак не идет на контакт. Если ничего не получится, то ей придется возвращать деньги, а сутенеру это явно не понравится. Мне было плевать на чужие проблемы, и, выкинув бычок, я лениво спросила:

— Что, предлагаешь мне домкратом поработать, пока ты будешь перед импотентом сиськами трясти, помогая мне разжечь его похоть?

Путана сделала умоляющие глаза, я презрительно хмыкнула — групповушка меня не прельщала, тем более что одним из ее участников являлась продажная тетка. Собралась попрощаться, но тут шлюха сказала, что ее клиент — один из моих попутчиков, и мне стало жутко интересно, кто меня так позорит. Я пошла в соседний номер.

Картина, представшая перед глазами, навсегда отпечаталась в памяти. Скажу прямо, это жемчужина в моей коллекции приколов. Забившись в самый дальний угол кровати, на меня с ужасом смотрел дрожащий Крыс. С трудом сдерживая ржание, я тоном добренького доктора поинтересовалась:

— Ну-с, что у нас тут? Ай-ай, большой, вроде, а не хочет принимать процедурки про избавлению от переизбытка гормонов. Мальчик стесняется тетеньки?

Демиурчик отрицательно качнул головой и судорожно вцепился в край одеяла.

Я подошла поближе и начала увещевать:

— Полноте вам, батенька, поверьте старому ветерану эротического фронта — это не страшно, вы, главное, расслабьтесь и дайте профессионалке спокойно работать.

Пацан не реагировал и таращил на меня испуганные глазенки.

— Выводи его из шока, — подсказал мозг, и я послушно заорала:

— А ну друг-недотраха, быстро отвечай, какого хрена ты тут ломаешься? Сам меня чуть слюнями не уделал, пока на нее пялился, а теперь от проститутки чуть не под кровать прячемся?!

От моего крика Крыс отмер и выдал:

— Она, как только положил ее на кровать, сразу стонать начала, я испугался, что больно ей сделал. А потом эта тварь на меня кинулась и все пыталась сверху залезть, я и подумал, что ее кто-то нанял и она хочет меня задушить. И вообще, эта дрянь какая-то бешеная, постоянно меня хватает за все места.

Закусив от смеха губу, я подошла к девке и шепотом спросила:

— Что ж ты, мать, так лопухнулась, девственника не просекла, вроде ты не новичок в этом бизнесе?

— Откуда я знала, что он мальчик: когда до номера шел, он меня чуть целиком не проглотил, пока миловались, а как до дела дошло, так он сразу перепугался, — расстроенно брякнула жрица любви. И без перехода добавила:

— Ты ж его знаешь, выручи, а? Меня Мефстост убьет, если я сегодня ему денег не принесу. Ты только начни, а дальше я уж сама, ну что тебе стоит, помоги, а, ты ж вроде тоже женщина?

Ну вот и как после такой просьбы я могла отказать практически родной сестре? Правильно, никак.

Подойдя к трясущейся, как от лихорадки, жертве трудового энтузиазма, я мягко опустилась на кровать. Подпустив в глаза нежности, медленно наклонилась и томно поцеловала Крыса прямо в приоткрывшиеся от удивления губы. В первый момент мальчонка растерялся, а потом даже стал неловко отвечать. Не прерывая лобызаний, я пальцами прогулялась по груди, опустила ладошку пониже и слегка царапнула коготком животик. Он выпустил из рук одеяло и, прерывисто вздохнув, стиснул меня в объятиях. Ребра протестующе заныли, и я довольно шустро переместила руку ему на пах. Пара поглаживаний — и парня можно было пользовать. Лизнув его в шею, я интимным шепотом попросила закрыть глаза. Пацан тут же подчинился, а я шустро скатилась с кровати и, на цыпочках подойдя к незадачливой девке, шепнула:

— Все, он твой, можешь применять по назначению и смотри, не забудь отчинить мою долю. Учись, как надо с мужиками обращаться, — показала язык и тихонько покинула поле битвы.

Завалившись в кровать, я ржала как конь примерно полчаса. Вдоволь повеселившись, наконец заснула с чувством выполненного долга.

Утром нашла под дверью пару монеток: мелочь, а приятно, похвастаюсь Сосискину, что день прожила не зря. Потом, подкараулив Крыса, выходящего из комнаты, сунула ему кулак под нос и пообещала убить, если он кому-то скажет, что я его поцеловала. Оставив парня полыхать от стыда, я, весело насвистывая, отправилась на завтрак. Совершать набег на лавку, где продаются амулеты защиты, на голодный желудок было чревато — налет вполне мог обернуться убийством, а милосердие иногда стучится в мое черствое сердце.