ГЛАВА 11
Ванесса Ли проснулась в восемь часов утра. Как обычно, ее день начался с аромата свежего чая. На столике возле кровати уже стоял поднос с маленьким заварочным чайником, изящной чашечкой, молочником и сахарницей. Все — из тончайшего ларийского фарфора, а ложечка и щипчики для сахара — из чистого серебра.
Горничная, только что принесшая этот поднос, раздвинула тяжелые парчовые занавеси, а затем принялась наполнять ванну. То же самое сейчас делает валет Креола, но сегодня его труды пропадут даром — эту ночь глава Совета Двенадцати провел со своей первой леди.
Стараясь не потревожить спящего мужа, Ванесса выскользнула из постели и отправилась выполнять традиционный утренний ритуал. Принять ванну, одеться, выпить чашку чая, причесаться, нанести легкий макияж. На это у нее ушло всего пара минут — Вон не любила румяна и пудру, предпочитая максимальную естественность. Чуть коснуться бровей и ресниц серо-голубой тушью, легонько мазнуть губы светлой помадой, одна-две капли духов… и вот она уже готова к новому дню.
Завтрак начался в девять часов. Лакеи подали блюда, накрытые серебряными крышками, в углу наигрывали приятную мелодию две чирадистки, а Креол с Ванессой пили кофе. Креол — черный, Ванесса — с молоком, но без сахара. Покончив с кофе, они взялись за яичницу с беконом. Ванесса налила себе апельсинового сока.
Креол, пребывающий с утра в чудесном расположении духа, ни разу не обругал никого из слуг и даже сказал что-то доброе Хубаксису. Семифутовый одноглазый джинн, стоящий с полотенцем у левого плеча хозяина, изумленно разинул рот.
Ванесса только улыбнулась — она-то знала, насколько особенный сегодня день. Четвертое июля 7148 года. Ровно три года со дня битвы под Симбаларем и победы над Серой Землей. Эта дата все-таки стала официальным праздником — и именно к ней Креол решил приурочить два… нет, целых три важных мероприятия. И это не считая обычного парада у стен Промонцери Царука, большого иххарийского фестиваля и прочих развлечений.
За минувшие годы в Серой Земле вообще изменились многие порядки и обычаи, дотоле казавшиеся вечными и неизменными. Вот взять хотя бы этот завтрак. Прежде питание серых было двухразовым — только в полдень и вечером. А теперь все едят трижды в день.
Конечно, по этому поводу не издавалось никаких указов, не проводилось никаких реформ. Просто Ванесса не желала до полудня ходить с пустым желудком, поэтому распорядилась каждое утро готовить ей хотя бы яичницу с парой тостов. Спустя какое-то время компанию за завтраком ей начал составлять Креол. Затем к ним присоединился Шамшуддин. Через пару месяцев новая мода охватила весь Совет Двенадцати. Ну а через год на Серой Земле уже нельзя было найти колдуна, который игнорировал бы утренний прием пищи.
Что интересно, Бестельглосуд Хаос тоже любил покушать с утра, если верить Гвену Зануде. Даже более того — он ел четырежды в день. Но ему почему-то никто не подражал. Вроде бы мелочь, но показательная.
За окном что-то промелькнуло. Что-то большое, странной формы и с парой огромных крыльев, которые трепетали с умопомрачительной скоростью. Оно промелькнуло, исчезло, но через несколько секунд появилось снова.
Когда эта штука пролетела мимо в третий раз, Креол с Ванессой наконец ее заметили. Маг встал из-за стола, распахнул окно и стал с недовольной рожей смотреть, как вокруг Промонцери Царука носится орнитоптер. В седле этой рокушской летучей машины восседал жилистый краснокожий закатонец с двумя адамантиевыми катанами за спиной. Педали он крутил так, что виден был только смазанный диск.
— Приве-е-ет, команди-и-и-ир!.. — проорал Логмир, в очередной раз пролетая мимо окна. — Как жи-и-и-и-изнь?!
— Тебе чего? — спросил Креол, размышляя, не сбить ли его заклинанием.
— Я в гости!.. — воскликнул Логмир, наконец замедливший ход достаточно, чтобы сойти с орбиты.
Орнитоптер влетел прямо на балкон, проехал через всю столовую и замер, чуть-чуть не коснувшись стола. Ванесса повернулась и с любопытством принялась рассматривать диковинную машину — такой модели она еще не видела.
Рокушские инженеры явно усовершенствовали свои орнитоптеры. Ванесса еще помнила, что прежние поднимали всего сотню фунтов или около того. Логмир, хоть и худощав телосложением, весит все же поболее. Ремней для толчковой баллисты тоже незаметно — похоже, эта штука может взлетать и сама по себе.
Правда, непонятно, сумеет ли обычный человек пользоваться такой конструкцией. Вон какие педали, вон какие рычаги! Вполне возможно, что эту модель сделали специально под Логмира Соррвана-тха с его суперскоростью. У него все еще подергиваются кисти и ступни — видимо, даже самый быстрый человек на планете притомился лететь через океан.
— Привет, Логги!.. — махнула Ванесса, спохватившись, что еще не поздоровалась. — То есть… я хотела сказать, здравствуйте, ваше величество!
— Слышь, подруга, ну хоть ты-то не ехидничай, — поморщился Логмир, снимая кожаный шлем и жадно принюхиваясь.
— Ладно, ладно. Как супруга?
— А что ей сделается… — пожал плечами Логмир, деловито подходя к столу и принимаясь запихивать в рот все подряд. — Ам чав-чав… Ум-нам…
— Что-что?..
— Я говорю — сына вот родила… две штуки. Я теперь отец.
— Ты теперь идиот, — проворчал Креол. — Хотя ты и раньше им был.
— Ты — отец?! — воскликнула Ванесса, не обращая внимания на мужа. — И у тебя близняшки?! Когда родились?!
— В прошлом месяце, — вздохнул Логмир.
— А почему же ты здесь?!
— Вот именно поэтому. Я у вас поживу. Месяц… или год. Как получится, в общем.
— А я тебя не приглашал, — напомнил Креол.
— Командир, ты как с королем разговариваешь?! — капризно воскликнул Логмир.
— Так же, как и со всеми остальными королями.
Логмир гневно нахмурил брови… но его лицо тут же разгладилось. Закатонец хлопнул себя по колену и оглушительно расхохотался.
— Хоть что-то не изменилось, — фыркнул он. — Знаете, я ведь за эти три года совсем на тоску изошел…
— Ты сам хотел, — проворчал Креол.
— Хотел! Хотел, да перехотел! Кто же знал, что это ваше султанство — такое болото?! Все вокруг только и делают, что лижут мой королевский зад! Ах, король проснулся — слава королю! Ах, король покушал — слава королю! Ах, король пернул — вечная слава королю! Ля-ля-ля, ля-ля-ля, как мы любим короля!..
— И тебе это не нравилось? — усомнился Креол.
— Сначала нравилось. Потом надоело. Потом стало тошнить. И ведь прекратить не прикажешь — заискивают, хабова мать, лебезят, в глаза посмотреть боятся!..
— А мечи тебе на что? — пожал плечами Креол.
— Ну неудобно как-то без повода…
Креол только хмыкнул. Он-то никогда не волновался о такой ерунде, как повод.
— Но это дерьмо я бы как-нибудь стерпел, — продолжал жаловаться Логмир. — Я вообще человек добрый, культурный и терпеливый… так ведь еще и скука смертная! Ну совсем нечем заняться!
— Что, так-таки и нечем? — снова усомнился Креол.
Ему-то на посту главы государства скучать не приходилось.
— Ну а чем? — всплеснул руками Логмир. — Чем? Ну повоевал я месяца три с Кентавридой — так, от нечего делать. Подрались немного и замирились. Ну разогнал парочку восстаний кое-где — мелочь визгливая, даже вспоминать не о чем. Ну сходил с экспедицией в Ингар, присоединил земель малость, наложил ясак на тамошних дикарей, пригнал домой стадо мамонтов. Ну к эйстам в гости плавал, в ихней хрустальной черепахе… и все! Все!
— Ну ты бы мог какими-нибудь государственными делами позаниматься, — предложила Ванесса. — Страну из разрухи поднимать, реформы проводить, жизнь подданных улучшать…
— Молодец, подруга, смешно шутишь, — оценил Логмир. — Так вот, я чего к вам приехал-то — может, развлечете чем-нибудь? Вы ж, я слышал, не сегодня завтра с демонами драться попрете? Так я с вами! Без Логмира вы не справитесь!
— А королевство как же? — удивилась Ванесса.
— А что с ним будет? — отмахнулся Логмир. — Там жена на хозяйстве осталась. Ей все равно корона больше идет. Она теперь важная такая стала, вся из себя королева… да еще и растолстела после родов. Вот не вру — вдвое шире стала! Задница — во!.. сиськи — во!.. щеки как у хомяка!.. наследственное, наверное. Хорошо, что я с тещей никогда не встречался.
— Скучать-то не будешь?
— Я мужчина, — гордо вскинул подбородок Логмир. — Я должен быть свободен, как птица в небесах. Сидеть дома и нянчиться с детьми — женское дело.
— Да ты просто шовинист в короне.
— Это ты кем меня сейчас обозвала? — не понял Логмир. — Не знаю такого слова, но задницей чую — похабное.
— Шовинист — это тот, кто не уважает женщин, — объяснила Ванесса.
— Чего это я их не уважаю?! — возмутился Логмир. — Хой, подруга, да знаешь, сколько женщин я в своей жизни уважил? Некоторых по шесть раз за ночь уважал!
— Не слушай мою жену, — мрачно вмешался Креол. — Меня она тоже постоянно называет шовинистом. Не знаю почему.
— Вот именно поэтому, — проворчала Ванесса. — Вы оба прожженные средневековые шовинисты. Сочувствую вашим женщинам. Тем более что я одна из них. Сама себе сочувствую. Жуть просто.
— Хой, подруга, ты слишком много болтаешь! — укорил ее Логмир. — Это некультурно.
— Эй, даже не пытайся затыкать рот моей жене! — повысил голос Креол. — Я пытался много раз, это бесполезно.
Логмир кивнул, делая вид, что слушает. На самом деле его гораздо больше интересовали кушанья, которые он непрерывно пихал за щеку. Все-таки лететь пришлось почти сутки, и за все это время легконогий закатонец не проглотил ни крошки.
Нет, он взял с собой мешок сухарей, вяленого мяса и воды, но эти припасы закончились уже на третьей минуте путешествия.
— Кстати, подруга, совсем забыл! — вспомнил он. — Ты мне чипсов привезла?
— Где-то вроде был пакетик… — задумалась Ванесса.
— Король доволен! — просиял Логмир.
После завтрака Креол, Ванесса, Хубаксис и увязавшийся за ними Логмир отправились в подземную часть Промонцери Царука. Не просто в подземную — в самую глубочайшую из всех. Спустившись по длиннющей лестнице и пройдя по темному коридору, усеянному магическими печатями, они оказались в гигантском зале, большую часть которого занимала гигантская мраморная чаша.
Одно из немногих, это помещение осталось еще от прежней Цитадели Власти — Нъярлатхотеп очень старался, но так до него и не дотянулся. «Банка Скорпионов» уцелела, уцелели и заключенные в ней полудемоны. Два с половиной года они сидели в ней, все сильнее мучаясь от голода. Два с половиной года они убивали и пожирали друг друга.
И теперь наконец-то пришло время выпустить того единственного, который выжил.
Вокруг мраморной чаши стояли паладины. Тридцать паладинов с вскинутыми мечами. На их присутствии настояла Ванесса — Креол считал это излишним, уверенный в полной безопасности своего проекта. А даже если он и не совсем безопасен — отбросьте страхи, с вами архимаг!
Креол подошел поближе и положил ладонь на холодный мрамор. Его лицо напряглось — маг снимал заклятия, не позволяющие демоволку вырваться. Несколько секунд — и вот Креол отступает на несколько шагов.
Чаша совершенно не изменилась… внешне. Однако все присутствующие сразу почувствовали, как спало некое напряжение — точно все это время где-то на грани слышимости кто-то что-то бормотал, а теперь вдруг смолк. Хотя на деле все было наоборот — не смолкли звуки, но зазвучали. Из чаши донеслось поскребывание, скрип когтей по мрамору…
— Ты уверен, что его уже можно выпускать? — с беспокойством спросила Ванесса.
— Его можно было выпустить еще три дня назад, — спокойно ответил Креол. — Просто я был занят.
А демоволк уже понемногу начал выпускать себя сам. Доселе гладкие стены чаши покрылись трещинами, жалобно заскрипели… и рухнули. Паладины подняли адамантиевые щиты, прикрываясь от осколков, Креол вскинул руку, активируя защитный экран.
Когда мраморная пыль осела, из нее выступили очертания демоволка. И он выглядел совершенно не так, как пожранные испрогнша и винджен. Демонические гены перемешались в диком, безумном коктейле и образовали существо размером с буйвола, на четырех когтистых лапах, с гибким хвостом и лоснящейся шкурой, покрытой блестящей черной шерстью. Шерсти не было только на голове — длинной, уродливой, похожей на голый собачий череп. В глазницах пылали ярко-алые очи, а с клыков-сабель капало что-то зеленоватое, разъедающее пол.
— Так вот он какой — самый сильный покемон… — присвистнула Ванесса, невольно делая шаг назад.
Невозможно было определить, какой именно полудемон оказался последним — настолько он переменился. Пожалуй, демоволк мог бы сказать это сам… если бы сохранил дар речи. Из страшной пасти вырывалось только глухое рычание.
На своих мучителей монстр пялился с невыразимым бешенством, но не нападал. Теперь люди казались ему не более съедобными, чем еловые поленья. Он алкал мяса демонов — пускал голодную слюну, озирался, втягивал носом воздух, ища какую-нибудь бессмертную тварь из Темного мира.
Чтобы приучить демоволка к себе, Креол вызвал ему пару мелких демонов. Сожрав этих несчастных уродцев, монстр благодушно заурчал и даже мимолетно потерся о плечо Креола, но тут же снова требовательно рявкнул. Его грыз неутолимый голод.
— Скоро наешься, скоро, — потрепал ему холку Креол. — Потерпи. Немного потерпи, и я тебя накормлю до отвала…
Хубаксис ревниво запыхтел и отвернулся. Уж очень довольным было лицо хозяина. Со своим верным рабом он никогда не разговаривал так ласково.
— Рядом! — скомандовал Креол, и демоволк потрусил за ним, как домашняя собачонка. Ванесса, все еще полная сомнений, заняла позицию с другой стороны. Логмир, которому все это было неинтересно, уже куда-то усвистал.
В сопровождении своего нового питомца Креол и заявился в Тринадцатый гимнасий. За минувшие годы его полностью отремонтировали, вычистили, и теперь возле входа ожидала целая толпа. Сегодня ректор Креол выпускал в мир своих студентов.
Великий маг важно прошествовал по аллее, задержавшись лишь у памятника перед крыльцом. На постаменте высился закутанный в серый плащ старик. С растрепанными седыми волосами, злобно искривленным ртом и сверкающими глазами — всякий узнал бы покойного Тивилдорма Призрака.
После битвы с Нъярлатхотепом Креол пожелал устроить погибшему соратнику достойное погребение… но погребать оказалось нечего. Его физическое тело истлело еще четыреста лет назад, от эктоплазменного не осталось даже ветра, а танзанит-филактерию сожрал паргоронский демолорд.
Даже личных вещей — и тех не осталось.
Поэтому Креол распорядился высечь статую в полный рост и выставить перед входом в демонологический гимнасий — точно так, как выставляют на площадях окаменевших колдунов. Такой своеобразный кенотаф.
Тивилдорм Призрак был приверженцем старых традиций и обычаев. Ему бы понравились подобные похороны.
То, что Креол сделал с Тринадцатым гимнасием, ему бы тоже понравилось. Пришелец из Древнего Шумера вернул этому некогда процветавшему заведению прежний статус и открыл в нем курсы для демонологов. Собственно, они начались еще при жизни Тивилдорма, но поначалу их проводили кое-где, кое-как и с кем попало. Но после нападения Нъярлатхотепа Креол решил, что спустя рукава к этому относиться не следует, и занялся обучением всерьез.
Абитуриентов Креол отбирал лично. Он просмотрел тысячу досье, шесть дней проводил аттестационные экзамены и в итоге зачислил на свои курсы сто шестьдесят четыре студента. Два с половиной года Креол Разрушитель натаскивал их в усмирении и запечатывании демонов. Он лично вызывал им «учебные пособия» из окрестных Темных миров — и немало мелких демонов нашли свой конец в Тринадцатом гимнасии.
Теперь в распоряжении Креола было сто шестьдесят четыре вполне квалифицированных демонолога. Конечно, они получились очень однобокими — на полный курс просто не было времени. Наставник не обучал своих студентов ни вызывать, ни подчинять демонов — только истреблять.
Но уж зато этому они выучились на славу.
Сейчас выпускникам как раз вручали дипломы. В огромном зале выстроились сто шестьдесят четыре колдуна и колдуньи, и каждый трепетно ожидал, когда учитель Креол назовет его имя.
Почти все — довольно молодые. Выбирая учеников, Креол отдавал предпочтение тем, кому еще не поздно осваивать новую специальность. Тем не менее среди них не было ни фиолетовых, ни синих плащей — этих Креол посчитал слишком слабыми для своих целей. В основном голубые и зеленые — самые юные среди голубых и зеленых. Способные, амбициозные, рвущиеся вверх, обещающие со временем достигнуть желтых, оранжевых, даже красных плащей.
Кстати, желтые плащи здесь тоже есть. Шестнадцать человек. Креол сформировал из своих новых демонологов шестнадцать небольших отрядов, а желтых плащей поставил десятниками.
Есть и три оранжевых плаща. Их Креол выбирал с особым тщанием, подолгу просматривая каждое досье, ища колдунов с природной склонностью к демонологии. В конце концов он остановился именно на этой троице.
— Борхес Зверинец! — крикнул Креол, вызывая первого из оранжевых.
Среди присутствующих здесь выпускников Борхес самый старший — ему без двух месяцев семьдесят. Для колдуна это не так уж много, но Борхес уже совершенно сед. Кроме того, у него растут крохотные усики — большая редкость для серого. Двоюродный брат Коруна Гарраты, Борхес всю жизнь был бестиологом, однако его всегда больше привлекали бестии потусторонние. Он даже написал толстенную книгу о нечистой силе Рари. Креол зачислил его на свои курсы и не прогадал — Борхес оказался прирожденным демонологом.
— Рагаллам Богатырь! — крикнул Креол, вызывая второго.
Этот колдун совсем не похож на колдуна. Почти двухметрового роста, широкоплечий, с простоватым лицом — его скорее можно принять за фермера из глубинки. Однако он один из лучших армейских колдунов, причем особенно хорошо владеет именно теми заклятиями, что опасны для нечистой силы. Обучив его Копью Мардука, Креол пораженно увидел, что в руках Рагаллама оно бьет даже мощнее, чем у него самого.
— Шамара Плеть! — крикнул Креол, вызывая третью.
Последняя из оранжевых плащей торжествующе улыбнулась, принимая диплом. Высокого роста колдунья с точеным станом, она всегда отличалась разносторонними способностями. Алхимия, криомантия, метеомагия, менталистика — во всем этом она была неплоха, однако высот ни в чем не достигла. На курсах Креола быстро стало ясно, что ее истинное призвание — демонология. Шамара мгновенно освоила несколько сложнейших запечатывающих заклятий и даже научилась призывать демонов, хотя этому ее совершенно не учили.
Кроме восьмидесяти голубых, шестидесяти четырех зеленых, шестнадцати желтых и трех оранжевых Креол натаскал и одного красного плаща. И не кого-нибудь, а девочку-вундеркинда — Дайлариану Агонию. Она сама напросилась на курсы — без каких-либо объяснений. Почему-то она ужасно хотела обучиться искусству демонологии. Креол вначале отнесся к этому с подозрением, долго искал подвох, но потом рассудил, что даже если Дайлариана обучится истреблять демонов, ему самому это ничем не угрожает.
Вот если бы она хотела научиться истреблять архимагов…
Ну а способности у Дайларианы оказались потрясающими. Даже Креол завидовал той фантастической скорости, с какой она осваивала новые заклинания. А у Ванессы так вовсе глаза зеленели от ревности, пусть она и твердила себе, что глупо ревновать к пятнадцатилетней соплюшке. Правда, пятнадцать ей было три года назад, а теперь она уже совершеннолетняя…
Впрочем, к этой своей ученице Креол не проявлял никакого интереса. Да и сама Дайлариана смотрела на него как на пустое место… она на всех так смотрела. Несмотря на необычную внешность и нестандартный цвет кожи, глаз и волос, эта девушка была по-своему красива, но тех, кто пытался за ней ухаживать, встречала ледяным равнодушием. Никто не мог сказать, что же на уме у этой вечной молчуньи. Креол поначалу пытался ее разговорить, но потом плюнул и стал обучать по общей программе.
Один за другим колдуны получали диплом об окончании демонологических курсов, а к нему — новый плащ, серебристый. Каждый новоиспеченный демонолог тут же облачался в него, и вскоре актовый зал гимнасия словно перекрасился в единый цвет.
— А зачем это? — шепотом спросила Ванесса.
— Я решил как-то выделить их среди прочих, — тоже шепотом ответил Креол. — Пусть чувствуют себя особыми — преданнее будут.
— А почему именно серебристые?
— У меня был не такой уж большой выбор. Все цвета радуги уже заняты, серый и белый тоже. Черное носили жрецы Древних — могут возникнуть неправильные ассоциации. Так что либо серебристый, либо розовый.
Ванесса представила армию демонологов в розовых плащах… и помотала головой, чтобы вытряхнуть этот образ.
Получив серебристые плащи, молодые и не очень демонологи разбрелись отмечать это дело по иххарийским кабакам. А Креол с Ванессой отправились за город — в гости к профессору Лакласторосу.
Лететь пришлось очень далеко. Они покинули Дрем и еще долго мчались над сатрапией Кастилио. На горизонте уже забрезжили пики Рудных гор, когда первый колдун с супругой наконец добрались до грандиозного промышленного комплекса, созданного плонетцами. Именно здесь последние три года строился…
— О-го-го!.. — присвистнула Ванесса, увидев эту штуковину.
Еще не полностью достроенная, она уже была видна издалека. Супердредноут. Двухкилометровый супердредноут — почти треугольной формы, ощетинившийся всеми возможными видами плонетского вооружения.
Но самое лучшее оружие на борту пока что не было смонтировано. Именно проконтролировать его установку Креол сюда и прибыл.
Профессор Лакласторос уже ожидал дорогих гостей. Зеленокожий большеголовый карлик встретил Креола с Ванессой еще в воздухе, поднявшись на антигравитационной платформе. Радостный, воодушевленный, он всю дорогу пел дифирамбы своему детищу, перечисляя орудийные установки, зачитывая технические характеристики, называя цифры, цифры, цифры… Креол совершенно не слушал, да и Ванесса, поначалу кивавшая в такт, быстро потеряла нить.
— З-знаете, как м-мы назвали это чудо? — воскликнул Лакласторос, лично открывая главный люк. — «Алкуса Рейко»!
— Мне это должно о чем-то говорить? — брюзгливо поинтересовался Креол.
— В-в переводе с древнего языка нашего м-мира это означает «Спаси Боже», — объяснил профессор.
— Необычное название, — вежливо кивнула Ванесса. — Почему вы выбрали именно его?
— Потому что когда «Алкуса Рейко» даст залп, спасти сможет только божья помощь, — усмехнулся Лакласторос.
Профессор аж подпрыгивал при ходьбе, настолько он был доволен своим творением. Он поведал, что «Алкуса Рейко» получилась в полтора раза больше «Гакасе Сор Анвилигд» и почти вдвое мощнее. К тому же этот гигант еще и транспортное средство — он вмещает двести тысяч человек и более ста тысяч тонн груза. На борту уже находится целая армада шагающих и летучих машин, но «Алкуса Рейко» может взять намного больше.
Однако Креола все это волновало постольку-поскольку. Единственное, о чем он заботился, — сердце «Алкуса Рейко», его главное орудие, над которым Креол трудился лично.
Крест Стихий.
Два долгих года Креол заново перезаряжал Сердца Султанов. Ванесса так и не уразумела, какую технологию он для этого применил, хотя ее муж и учитель пытался объяснить… и, возможно, другой архимаг понял бы каждое его слово. Увы, для начинающей магессы этот поток высокомагического знания звучал чистой абракадаброй. Ванесса улавливала отдельные слова, даже фразы, но общий смысл от нее ускользал. Креол как-то направил в Сердца сверхплотные духовные потоки, задействовав для этого пятьсот рядовых колдунов и около двадцати тысяч простых граждан, — остальное покрыто мраком.
Но проект был грандиозным, этого не отнять. Ванесса настояла на том, чтобы «заряжальщикам» выплачивали жалованье, что вызвало у Креола недовольство. Этот закоренелый рабовладелец собирался просто согнать на ближайший пустырь первых попавшихся серых и бить их плетьми, если будут лениться.
Впрочем, требовалось от них немного — всю эту ораву разделили на группы, к каждой группе приставили колдуна и велели неотрывно смотреть на специальные колдовские диски, испытывая при этом как можно больше эмоций. Каких именно, не важно — злитесь, радуйтесь, горюйте, веселитесь, обожайте или ненавидьте, лишь бы чувства были как можно сильнее. Артефакторы соорудили по чертежам Креола целую систему медных шаров и канатов, в самом центре которой возлежали четыре разноцветных булыжника — Сердце Огня, Сердце Воды, Сердце Земли и Сердце Воздуха.
Креол еще упомянул, что это искусственное производство ба-хионь. Полезный коэффициент крайне низкий, большой процент «шлака», но для ядер зверобогов худо-бедно сойдет и такое. Похожий способ практикуют демоны — только они, конечно, используют не добровольцев, и эмоции применяют в основном отрицательные. Боль, страх, голод, иногда жадность или похоть…
Ну а потом Креол еще целых два месяца ковал из перезаряженных Сердец Крест Стихий. Эту работу он уже не доверил артефакторам серых — среди них просто не было мастера, способного создать нечто подобное. Крест Стихий — абсолютный магический триумф, оружие небывалой мощи, сделанное из божественной плоти, дабы уничтожать бессмертных.
Теперь Ванесса наконец-то увидела его воочию и ахнула. Крест Стихий… потрясал. Без малого двадцати футов в высоту, отлитый из сплава золота и серебра — электрона. За золотом Креол специально мотался в другой мир — на Рари такого количества просто не достать.
Собственно крест эта штука напоминала лишь отдаленно — скорее уж сфера, из которой торчат шесть перпендикулярных стержней. Четыре из них, короткие, оканчиваются Сердцами Султанов, два оставшихся, длинные, светятся слепящим белым и глухим черным светом.
— Он такой огромный?! — поразилась Ванесса. — А я думала, что это… ручное оружие…
— Как видишь, нет, — ухмыльнулся Креол. — Первоначально я собирался установить его на коцебу, но этот вариант гораздо лучше…
— О да, да-да-да, м-могу в-вас з-заверить, профессор Креол! — поддакнул Лакласторос. — Но я бы хотел еще раз уточнить тактико-технические характеристики в-вашего э-э… инструмента…
— Что тут уточнять? — хмыкнул Креол. — Увидишь все сам, когда дойдет до дела.
— И в-все-таки я настаиваю. М-мне нужна информация, чтобы я м-мог соответствующе…
— Ладно, будет тебе информация, — поморщился Креол. — Сейчас все напишу. Кстати, когда эта ваша махина сможет подняться в воздух?
— Полагаю, нам потребуется еще около двух м-месяцев на окончательную доводку и отделку… — призадумался Лакласторос. — После этого «Алкуса Рейко» к в-вашим услугам.
— Это хорошо… — растянул губы в улыбке Креол.
