Глава 13
Туман. Бесконечный серый туман, куда ни глянь. Все утопает в этой тусклой дымке. Вокруг не светло и не темно – солнца нет, луны и звезд тоже, но очертания предметов вполне различимы.
Звуков тоже нет. Почти никаких. Только изредка откуда-то издалека доносятся слабые вскрики, стоны, завывания – все очень смутно, неразборчиво. Земли внизу не видно – неясно даже, далеко ли до нее. Может, всего несколько метров, а может, бесконечная пропасть.
– Где мы? – чуть слышно спросил Чертанов, держась за талию сидящей впереди Стефании.
– В Лимбо, – коротко ответила та.
Чертанов помолчал, ожидая продолжения. Его не последовало.
В этот странный мир они переместились с Эйкра. Взлетев с палубы «Чайки», адская птица описала два коротких круга, а потом словно… нырнула. Нырнула не в воду, а в воздух, мгновенно погрузившись в этот самый бесконечный туман.
Прошло уже минут десять, а двое чертей и человек по-прежнему летят в неизвестном направлении верхом на уродливом монстре. Лесур Марин не произносит ни слова. Стефания тоже хранит молчание.
– Что такое Лимбо? – решился наконец спросить Чертанов.
– Нечто вроде межмирового шоссе. Промежуточное пространство, не принадлежащее ни одному миру. Своего рода тамбур между Хаосом и упорядоченными мирами. Самый простой и дешевый способ путешествовать.
– А-а…
– Из-за того, что большинство гостей попадает к нам через Лимбо, его еще иногда называют Первым Кругом Ада, – добавила Стефания. – Но это не Ад. Это просто… прослойка. Мир вечного сумрака – ни тьмы, ни света. Мир ничейный и всеобщий одновременно. Место для потерянных душ.
– Потерянных душ?..
– Да. Тех, кому больше некуда податься. Из наших – те, кто при жизни совершенно ничем не выделялся. Влачил пустое бесцельное существование – не был ни холоден, ни горяч, но только тепел. Безразличен как Раю, так и Аду. Здесь они точно так же влачат пустое бесцельное существование.
– Что значит – из наших?
– Из подконтрольных нам. Христиан. Но сюда многие сбрасывают всякую шелуху, которую непонятно куда девать. Надо же им где-то быть до перерождения?
Чертанов тоскливо огляделся вокруг. По-прежнему ничего не видно. Туман застилает все вокруг. Живых существ нет. Да и неизвестно, как они выглядят – те, кто здесь живет. Только иногда вдалеке скользят смутные тени – но кто это, куда, зачем…
– А тут не опасно? – поежился Чертанов.
– В Лимбо? В Лимбо нет ничего опасного. Тут… скучно. Нет ничего интересного. Никогда ничего не происходит. Худшее, что здесь может случиться – встретишься с таким же путешественником, как мы.
– А что в этом плохого?
– Он может оказаться врагом, – пожала плечами Стефания. – Впрочем, шансы такой встречи микроскопичны.
Заметив, что Чертанов нервно ерзает, она раздраженно прикрикнула:
– Да не дергайся ты! Что ты там, как на иголках?
– Боюсь, – честно признался Сергей.
– Чего?
– Упасть.
– Куда упасть? – жалостливо обернулась Стефания.
– Э-э… вниз?
– Куда вниз?
Чертанов молча указал пальцем, куда вниз. Конечно, он понял, что чего-то опять не понимает, но пока еще не понял, чего именно.
– Это Лимбо, дурачок, – снисходительно объяснила Стефания. – Тут нельзя «упасть». Здесь нет никакого низа. И верха нет. Нету гравитации. Нету материи как таковой. Даже воздуха нету… да не хватайся ты за горло, не задохнешься! В Лимбо нельзя умереть. Тут даже проголодаться нельзя. Тут ничего не происходит. Тут не действуют земные законы. Тут даже думаешь очень медленно и вяло. Это мир теней. Мир серости и бесцветности.
– А куда же мы тогда летим? Из ниоткуда в никуда?
– Почти угадал. Мы просто движемся, пока не уловим подходящего момента для «нырка». Тогда покинем Лимбо и окажемся в Аду.
– Прямо жду не дождусь… – снова поежился Чертанов.
Но ему все-таки стало немного спокойнее. Хорошо, что нельзя упасть. Правда, непонятно, что же все-таки произойдет, если свалишься с этой птицы-дракона. Повиснешь в воздухе? Встанешь на что-то невидимое? Или будешь вечно лететь… куда?
Он даже решился было спросить, но тут Лесур Марин резко натянул поводья. Крылатое чудище издало клокочущий звук и словно проткнуло клювом несуществующее стену. Пространство вокруг заколебалось, по нему прошла рябь, как по водной глади… и они вынырнули в другом мире.
В Аду.
Хватило одного-единственного взгляда, чтобы из головы Чертанова напрочь вылетели все вопросы. Во рту пересохла слюна, дыхание сперло, в горле встал плотный комок. Взгляд остановился. Волосы начали медленно становиться дыбом.
Никогда, никогда еще бедняга не видел ничего столь же кошмарного. Картина, представшая перед глазами, буквально взывает, требует завопить от ужаса.
В одну сторону – бесконечная багровая равнина. Насколько хватает взгляда, до самого горизонта тянется эта раскаленная потрескавшаяся пустошь. По ней бродят обнаженные фигуры – изможденные, измученные люди, больше похожие на ходячих мертвецов. Над всем этим простираются кроваво-красные небеса, чье величие нарушаемо лишь кипами черных туч, низвергающих черные же молнии. Кое-где виднеются голые скалистые пики, окруженные бесчисленными крылатыми созданиями. Отсюда они кажутся совсем крохотными.
А в другую сторону… в другую сторону земля резко обрывается в пропасть. Бесконечную, глубочайшую пропасть, слегка изгибающуюся дугообразно. Оттуда, снизу, слышна многоголосая какофония – рев, вой, клекот, стоны, вопли, плач, хрипение, мычание, визжание и тысячи, тысячи других звуков. Полыхает пламя, к небесам поднимается черный дым и белесый пар. Раскаленный воздух наполнен жесточайшим смрадом, состоящим из десятков запахов. Пахнет кровью и горелым мясом, пахнет серой и нечистотами.
Если бы Чертанова попросили описать этот мир одним словом, он бы выбрал слово «бедлам». Жизнь здесь кипит, как в паровом котле. Миллионы и миллиарды грешников, истязаемых тысячами изощреннейших способов. Бесчисленные демоны самого разного типа, весело вращающие вертела, раздувающие пламя, работающие вилами и кнутами. Многие парят в воздухе – он просто кишит летучими тварями кошмарного вида.
– Добро пожаловать в Ад! – весело воскликнула Стефания, указывая на эту колоссальную пропасть. – Это наша столица! Великий город Пандемониум!
– А столица Рая как называется? – зачем-то спросил Чертанов, едва шевеля пересохшим языком.
– Эмпирей! – крикнула Стефания, покрепче хватаясь за живот Лесур Марина.
Адская птица круто пошла вниз. Седоки плотно прижались друг к другу, в ушах засвистал ветер. Чертанов начал хватать ртом воздух – мало того, что он раскален, как в пустыне Сахара, мало того, что смердит, как помойка в жару, так его еще и недостаточно. Словно на вершине Эвереста – до такой степени разреженный.
– Потерпи! – крикнула в ухо Стефания. – Приземлимся, будет легче!
Действительно, дышать стало немного легче. Зато подошвы туфель тихо зашипели. Ступням стало горячо. Очень горячо. Чертанов в ужасе уставился себе под ноги, боясь даже предположить, насколько раскалена здесь земля. Кажется, еще чуть-чуть – и сваришься живьем.
– А здесь где-нибудь есть тенек?.. – сдавленно взмолился он, приплясывая на одном месте в подобии чечетки.
– В Аду?! – приподняла брови Стефания. – Не смеши меня, смертный!
Чертанов посмотрел на нее с неприкрытой ненавистью. Судя по посвежевшему лицу и расслабленной улыбке, чертовка от этой жары не только не страдает, но даже получает наслаждение. Босые ноги совершенно безбоязненно ступают по раскаленной докрасна почве, тоненький хвост игриво покачивается туда-сюда…
– Я дома… – с удовольствием вдохнула горячую вонь Стефания. – Хорошо-то как…
– Хочу обратно на Эйкр, – тоскливо пробормотал Чертанов. – На «Чайку». В океан. К неграм-людоедам. К Петру Иванычу. Зачем я вообще согласился сюда ехать?!
– Заткнись и иди за мной, – скомандовала Стефания. – Будешь ныть, брошу. И делай, что хочешь.
Чертанов испугался. Очень испугался. Ему хватило одной секунды, чтобы полностью осознать весь ужас ситуации, если Стефания бросит его одного.
Он же не где-нибудь – он в столице Ада!
– Скажите мне, что я сплю!.. – отчаянно взмолился Чертанов.
– Ты спишь, – равнодушно сказала Стефания.
– Правда?! – выпучился на нее Сергей.
– Нет, конечно.
Чертанов снова пал духом.
Лесур Марин высадил их на ровной площадке, рядом с отвесно вздымающейся скалой. Если ухитриться по ней вскарабкаться – окажешься за пределами Пандемониума, на бесконечной багровой равнине под кровавыми небесами. А здесь… здесь город. Город чертей. И их не просто много – их чертовски много.
Еще больше разве что людей. Куда ни глянь – тьмы и тьмы обнаженных изможденных грешников. Вон там жирный черт сопровождает группу доходяг, весело подгоняя их бичом с семью хвостами. Немного дальше – громадная многоножка, которую несут на плечах двести с лишним человек. Еще чуть дальше идет строительство – возводят здание из сухого песка. Занятие нелегкое – кроме песка нет ничего, даже воды. Приходится использовать собственные слюни, чтобы хоть как-то продвигаться.
– Это они зачем?.. – не удержался от вопроса Чертанов.
– Это те, кто мухлевал со стройматериалами, – равнодушно ответила Стефания. – Поставлял плохие кирпичи или бетон. Вот теперь они сами строят дом – из песка. Когда достроят, смогут отдохнуть. Но я не думаю, что это будет скоро.
– Вот бедняги…
– Это еще только те, кто мухлевал по чуть-чуть. Во Втором Круге жулье покрупнее – они тоже строят дом, но не из песка, а из жидкого дерьма. А в Третьем Круге самые крупные – эти строят из собственных внутренностей.
– Ой… – невольно поежился Чертанов. – А сейчас мы, что же, в Первом Круге?
– Да, это Первый Круг. Как тебе?
– М-м… миленько, – с трудом выдавил из себя Чертанов. – Да, точно, миленько. А почему ваша столица расположена в громадной яме?
– Яме? – приподняла брови Стефания. – Это тебе не яма, смертный. Это место появилось здесь после падения Люцифера. Когда архангел Михаил его швырнул, тот врезался в землю с такой силой, что породил воронку размером с небольшой материк. Здесь и разместился Пандемониум. И здесь я живу и работаю, так что осторожнее с критикой.
– А где ты работаешь?
– Далеко. Огненное Озеро под номером двадцать девять.
– И кого там пытают?
– Самую мелочь. Тех, кто замышлял совершить преступление, но отказался от своего намерения из-за страха попасться.
– Всего лишь замышлял?.. И все?..
– Ну да. У нас судят не по уголовному кодексу, знаешь ли. Здесь намерение приравнивается к проступку. Хотя и в меньшей степени.
– И как у вас за это наказывают?
– Да ерунда. У нас на двадцать девятом условия божеские. Всего-то девяносто восемь по Цельсию, даже кожа почти не слезает. По сравнению с другими – так просто курорт. И сроки короткие – пару годиков попарился, и свободен. К нам любой мечтает попасть.
– А если отказался от преступления не из-за страха, а потому что понял, что так нельзя?
– То есть раскаялся в греховных помыслах? Тогда это вообще не к нам, а наверх. Такое записывается в плюс, а не в минус.
Чертанов вздохнул, в тоске озираясь вокруг. Мимо протопал здоровенный бес с козлиными рогами – на человека даже не глянул, а вот Стефании приветливо оскалился, даже рыкнул что-то дружелюбное, протягивая лапищу…
– За задницу не хватать!.. – взвизгнула чертовка, отскакивая в сторону.
На лицо бугая набежала тень. Он втянул голову в плечи и зашагал дальше, по пути раздавая тумаки грешникам.
– Бесы… – поджала губы Стефания. – Терпеть их не могу…
– А тот, что нас подвез, вроде приличный был… – подумал вслух Чертанов. – Или он не бес?
– Бес. Но третьего ранга. А этот здоровый – первого, как и я. Бесы первого ранга – живое воплощение тупизны. И все жутко озабоченные. Они ведь ближайшая родня сатирам. Слышал про сатиров?
– Слышал кой-чего… – промямлил Чертанов.
На самом деле он ничего про них не слышал, но признаваться не захотел.
Прошло сколько-то времени. В отсутствие солнца и часов сложно сказать, сколько именно. Стефания шла весело, разве что не приплясывая. Чертанов кое-как тащился следом, едва не падая от изнеможения.
Жара одуряющая. По спине градом катится пот. Горячий, обжигающий. Волосы уже мокрые – пот течет по лицу, попадает в рот, оставляя соленый вкус. Дышится тяжело, мучительно.
– Сколько здесь градусов? – прохрипел Чертанов через силу.
– Семьдесят один по Цельсию, – приветливо ответила Стефания. – Прохладно что-то сегодня. Обычно бывает теплее.
По крайней мере земля уже не обжигает прямо сквозь подошвы, как раньше. То ли стало чуточку прохладнее, то ли просто притерпелся. Скорее второе. Чертанов с грустью подумал, что по возвращении наверняка придется лечиться от ожогов. Стопы ужасно болят.
Он сделал еще шаг и пошатнулся. Перед глазами поплыли круги, спину как будто облили ледяной водой. Чертанов замер и плотно зажмурился, ожидая, пока пройдет дурнота.
– Что с тобой? – брезгливо поинтересовалась Стефания.
– Мне плохо…
– Плохо? – приподняла брови чертовка. – Это тебе-то плохо?
Чертанов слабо кивнул. Стефания цокнула языком и повела рукой, указывая на варящихся в адском котле грешников.
– Видишь их? – ехидно осведомилась она. – Вот им – плохо. А ты… ты просто кривляешься. Двигай ногами.
Чертанов слабо застонал, но команду все же выполнил. Ни в коем случае не следует сердить черта, находясь в Аду.
Ад вообще оказался на редкость оживленным местом. Куда ни глянь – целые толпы народу. Чертанов и Стефания прошли мимо многолюдного сборища, с безумным рвением вгрызающегося в скалу. Лопаты и кирки так и мелькают в воздухе, рабочие едва не падают от усталости, но упрямо продолжают долбить камень.
Потом утомленному взгляду Сергея предстало небольшое озеро. Он невольно застонал, с вожделением взирая на ровную гладь. Там по пояс в воде сидят люди – расслабленные, с бутылками в руках. Однако Стефания, уловив мысли спутника, медленно покачала головой.
А через секунду Чертанов невольно вскрикнул – только что спокойное озерцо вдруг закипело, забурлило, на поверхности показались скользкие чешуйчатые спины. Откуда ни возьмись, в воде появилось множество огромных змей и крокодилов.
Отдыхающие закричали от страха, торопливо полезли на берег. Однако некоторые неудачники все же стали жертвой хищных гадов. А уцелевшие некоторое время смотрели на воду, выжидая, пока та успокоится, а затем полезли обратно. Кое-кто замешкался, но их тут же подбодрили вилы чертей-смотрителей.
– И с какой периодичностью они появляются? – поинтересовался Чертанов.
– Кто?
– Крокодилы и змеи.
– Тут не всегда крокодилы. Бывают акулы. Бывают пиявки. Бывает, просто вода начинает кипеть. По-разному. И циклы здесь иррегулярные – иногда сутки проходит, иногда всего несколько минут. Тут фишка в постоянном напряжении – в любой момент удовольствие может смениться кошмаром.
Прошли мимо огромного здания кубической формы. Вдоль стены тянется длиннющая очередь людей с унылыми лицами. Стоят неподвижно, не шелохнутся, не разговаривают, только смотрят друг другу в затылок. Чертанов попытался прикинуть, сколько здесь народу, а потом понял, что сосчитать не получается. Люди двоятся и троятся. Такое впечатление, что в одном и том же месте стоят по несколько человек.
– Это за чем очередь? – спросил Чертанов.
– Это бюрократы, – равнодушно ответила Стефания. – Те, кто при жизни заставлял людей выстаивать в очередях, пока сам распивал чаи и трепался по телефону.
– И они просто так стоят? Больше ничего?
– Да. Тут наказание – в ожидании.
– А очередь, я так понимаю, движется медленно?
– Очень медленно. Вон, гляди туда. Видишь вон того мужика, у самого входа? Это думный дьяк.
– Священник, что ли?
– Ты совсем дурак? Священник – дьякон. А дьяк – чиновник. Древнерусский. Судя по одежде, этот помер еще при Иване Грозном. Видишь, только половину очереди отстоял.
– Ой… – передернуло Чертанова. – А что в конце-то?
– Не знаю. Конец где-то внутри здания. А я там никогда не была. И не интересовалась. У меня и своих забот хватает.
Вскоре после этого Чертанов и Стефания поравнялись с еще одной очередью. На сей раз – движущейся. Длиннющая вереница людей, держащихся друг за друга. У всех задраны головы, а глаза плотно зашиты. Десятки, сотни тысяч слепцов.
Будучи зрячими, админ и чертовка двигались куда быстрее этого жуткого каравана. Примерно через двадцать минут ускоренной ходьбы они поравнялись с его головой. Стефания оживилась, прибавила шагу и окликнула:
– Кьядалин, ты? Тебя что, перевели?
– Стефания? – удивленно посмотрел на нее возглавляющий процессию – пятнистый как леопард демон с огромными крыльями. – Ты здесь откуда? Ты разве не на Огненном двадцать девять?
– На нем. Просто так вышло… я тебе сейчас расскажу. Ты не очень занят?
– Чем я тут могу быть занят? Только ты на ходу рассказывай, мне останавливаться нельзя. Видишь, сколько клиентуры?
– Трудно тебе, – цокнула языком Стефания.
– Еще бы.
– А… а кто это такие? – отважился влезть в разговор Чертанов.
Кьядалин мазнул по нему равнодушным взглядом и спросил у Стефании:
– Твой?
– Мой.
– Тогда ладно. Спрашиваешь, кто это? – снова перевел взгляд на Чертанова демон. – Изволь. Это слепцы.
– Ну это-то я вижу…
– Видишь, да?.. – почему-то улыбнулся Кьядалин. – Видеть глазами – мало. Это те, кто жил, как слепец, не знающий, куда идет, покорный поводырю. Те, кто простодушно следовал за негодяями, а затем клял их за то, что завели в пропасть. Здесь они обречены уже на физическую слепоту – и снова следуют за тем, кто ведет. За мной.
– А куда вы их ведете? – тихо спросил Чертанов.
– Да уже видно, – махнул рукой Кьядалин.
Чертанов посмотрел в указанном направлении и содрогнулся. Впереди открывалась пропасть. Кьядалин криво усмехнулся, расправляя крылья и ступая уже по воздуху. Бесконечная вереница слепцов продолжала покорно шагать за ним.
– Нам в другую сторону, – дернула Чертанова Стефания. – Пока, увидимся.
– Пока-пока, – сделал ей ручкой Кьядалин.
Чертанов бросил последний взгляд через плечо и невольно ускорил ход. Несмотря на страшную жару, стало как-то зябко.
– Да ты не бойся… слишком сильно, – хмыкнула Стефания. – Это же всего лишь Первый Круг. Тут ничего особенно страшного нет. Демоны все мелкие. Грешники тоже мелкие. И мучения самые легкие.
– А дальше хуже, да?
– Естественно. Но понемногу. Круги с Первого по Пятый – это Верхний Ад. Для умеренных грешников. Для простых обывателей, которые грешили по естественным причинам. Ну знаешь, жадность, раздражительность, зависть, сладострастие, обжорство, высокомерие, безразличие… То, что присуще почти что каждому. А вот с Шестого Круга по Девятый – Нижний Ад. Там уже народ серьезный. В Шестом Круге, например, всякие еретики, сектанты, колдуны. А дальше еще хуже.
– А куда мы вообще идем-то? К тебе домой?
– С чего ты взял, что я приведу тебя, смертного, к себе домой? – окинула Чертанова презрительным взглядом Стефания. – Я кого попало домой не вожу. Мы идем в Дит.
– А это что?
– Административный центр. Город в городе, из которого управляют работой всего Пандемониума. Он размещен между Седьмым и Восьмым Кругами. Там мне будут мылить голову… – тускло произнесла Стефания. – Ох, как же не хочется встречаться с инспектором…
– Инспектором?
– Инспектором Небиросом. Мой начальник. Он ответственный за работу Огненных Озер с седьмого по тридцать девятое, исключая шестнадцатое, восемнадцатое, тридцать первое и тридцать второе. У него кабинет в Дите. А сам он отчитывается персонально перед повелителем Вельзевулом.
– Он злой?
– Кто, Вельзевул? Или инспектор Небирос?
– Оба.
– Инспектор вспыльчивый, но отходчивый. Любит поорать. А с Вельзевулом я никогда не встречалась.
– Почему?
– Мелкой сошке вроде меня это не светит. Ты вот когда-нибудь встречался с президентом своей страны?
– Ну я по телевизору видел…
– По телевизору я тоже видела.
– У вас тут есть телевизоры?
– Аналоги.
– А?..
– Устройства, выполняющие аналогичные функции… осторожно!..
Стефания схватила зазевавшегося Чертанова за руку, в последний момент выдергивая его из-под колес. Громадная металлическая повозка прогромыхала мимо, с нее свесился и погрозил кулаком тощий скрюченный черт.
– Нам сюда, – сердито скомандовала Стефания, подходя к вратам, выполненным в виде оскаленной пасти.
При появлении посетителей в дверях сработал какой-то аналог фотоэлемента. Нижняя губа чудовищного зева отошла вниз, верхняя отъехала вверх. Из темного подземелья пахнуло сыростью и могильным смрадом. Однако Чертанов не поколебался даже на мгновение.
Этот зловещий туннель обладает одним огромным достоинством – в нем прохладно.
Войдя внутрь, несчастный землянин облегченно застонал, утирая со лба пот. Что-то подобное ощущаешь, когда летней жарой ныряешь в каменное чрево подъезда. Только здесь блаженство умножено во много раз.
– Нам в правую, – распорядилась Стефания. – Видишь ту мегеру с бантиками? За ней будем.
Впереди действительно тянутся две параллельных очереди. На сей раз никаких грешников – только демоны. Один за другим подходят к стене, что-то там делают… и исчезают.
Чертанов встал за слоноподобной толстухой с парой кокетливых розовых бантиков на рогах и спросил:
– А почему нам в правую?
– Правая – для женщин, инкубов, иномирных демонов, работников спецслужб и смертных в сопровождении демона, – объяснила Стефания. – Я женщина, ты смертный в сопровождении демона.
Постояв неподвижно и немного оправившись от адской жары, Чертанов попытался разглядеть, что же там – в конце очереди. В конце концов он увидел на каменной стене пылающий рисунок. Что-то вроде пульсирующей паутины. Бесы и черти подходят по одному, производят с этой штукой какие-то манипуляции, а потом просто берут и ныряют в стену.
– Это мегапантакль, – коротко сообщила Стефания.
– Вроде тех, с которыми ты работаешь?
– Да.
– А я думал, это что-то вроде компьютеров…
– Так и есть. Только наши передают не только информацию, но и материю. В том числе и живую.
– И мы сейчас…
– Да. Сразу в Седьмой Круг.
– В Дит?
– Нет. В сам Дит я не могу, у меня допуска нет. В Седьмой Круг, на ближайшую к Диту станцию. А оттуда пешком.
– Опять пешком?!
– Не ной. Я бы тоже предпочла просто щелкнуть хвостом и оказаться в нужном месте.
– А почему же не щелкаешь?
– Потому что у меня только первый ранг. А допуск к персональной телепортации внутри Пандемониума начинается с четвертого ранга. Мелкой сошке – только общественным транспортом.
Вдоль очереди протопал пятиметровый чешуйчатый демон с непомерно раздутыми бицепсами и сразу двумя хвостами, волочащимися по полу. Черти и бесы угодливо подвинулись, стоящая у мегапантакля дьяволица отскочила в сторону, давая дорогу. Здоровяк резко ударил ладонью по пылающей паутине и шагнул в стену.
– А чего это он без очереди? – спросил Чертанов.
– Шестой ранг, – угрюмо ответила Стефания. – Крупняк. Им везде без очереди.
– Ты же сказала, что с четвертого ранга можно и самостоятельно куда захочешь?..
– Значит, ему надо было куда-то, куда самостоятельно нельзя, – пожала плечами Стефания. – В некоторые места допуск начинается с седьмого ранга. А кое-куда – даже с восьмого.
– А какой ранг самый старший?
– Девятый. Девятый ранг – это князья тьмы. Их всего семьдесят девять.
– А почему не восемьдесят?
– Восьмидесятый – Люцифер. Он над нами всеми главный.
– А сколько вас тут всего?
– Много. Вот, например, в Армии Сатаны на данный момент семь миллионов четыреста девять тысяч сто двадцать семь демонов. Это элита. Наша, если хочешь, аристократия. А сколько у нас простых чертей и бесов, вроде меня… нет, даже приблизительно не могу сказать. Надо с данными последней переписи сверяться.
Чертанов вяло кивнул, не особо следя за нитью беседы. Он наслаждался прохладой. А если бы сейчас еще и глотнуть чего-нибудь освежающего… До чего же все-таки хороши бывают эти маленькие радости, обычно не ценимые людьми. Никто не дорожит простой холодной водой, пока не лишится ее.
В помещении довольно тихо. Демоны в очереди не разговаривают, не шумят – разве что зевают иногда, да переминаются с ноги на ногу. Время от времени по полу цокают чьи-нибудь копыта. Где-то вдалеке слышна музыка, сопровождаемая пением… ужасно знакомым пением.
– А почему у вас тут поет Дима Билан? – в недоумении воскликнул Чертанов, до которого наконец-то дошло.
– Потому что это Ад, дурачок, – снисходительно усмехнулась Стефания.
Толстопузая демониха с бантиками исчезла в пульсирующем мегапантакле, и на ее место встала Стефания. Тонкие когтистые пальчики забегали по линиям и пересечениям, явно набирая какой-то код. В нескольких секторах вспыхнули непонятные буквы и значки, в центральной части раздвинулось окно в форме глаза, демонстрируя быстро сменяющиеся картины. Оттуда подуло горячим ветром.
Чертанов старательно таращился на процесс, надеясь увидеть хоть что-то знакомое. Но так ничего и не увидел. Операционные системы адских компьютеров совершенно не похожи на своих земных собратьев.
– Вперед, – скомандовала Стефания, заканчивая манипуляции.
Чертанов подозрительно уставился на переплетение линий и значков. Все еще не до конца верится, что в этот «экран» можно просто так взять и войти. Но чертовка с силой дернула его за руку, и думать стало некогда. Перед глазами промелькнула россыпь красных и черных пятен, в ушах тревожно загудело…
А потом они оказались на другой стороне.
– Седьмой Круг, – коротко прокомментировала Стефания, слегка приглаживая взлохматившиеся волосы. – Дит в той стороне. Пошли.
– За каким чертом я вообще туда иду?.. – простонал Сергей.
– За мной, – скрипнула зубами Стефания. – Ты идешь за мной. Но если тебя что-то не устраивает, можешь идти за каким-нибудь другим чертом.
– Извини, вырвалось.
Стефания ничего не ответила.
Они поднялись по каменной лестнице на вышку. Там Стефания громко щелкнула хвостом – и прямо из воздуха материализовалась платформа алого гранита. Чертовка ступила на нее спокойно, а вот ее спутник на миг заколебался – трудно решиться встать на тяжеленную плиту, висящую в пустоте.
Но в конце концов Чертанов справился со страхом. В этом немало помогли увещевающие пинки Стефании. В Аду она вообще перестала церемониться.
Гранитная платформа поплыла над Седьмым Кругом со скоростью рейсового автобуса. Чертанов едва успевал вертеть головой по сторонам, благодаря судьбу, что на этот раз не приходится идти по земле.
Здесь оказалось гораздо хуже, чем в Первом Круге. Там почва ровная, дороги гладкие, прямые. И всяких ужасов относительно немного – демоны похожи на обычных клерков, только с рогами, а грешники мало отличаются от земных каторжан.
Но здесь… Жуть кромешная. Вон там громадное озеро алого кипятка, вокруг которого прохаживаются монстры, похожие на рогатых кентавров с вилами. В озере орут от боли тысячи варимых заживо людей – с них слезает кожа, глаза лопаются… но все тут же снова восстанавливается, и мучение начинается заново. По кругу, по кругу, бесконечно долгая нестерпимая пытка.
Чуть дальше с небес льется огненный дождь. Под ним стонут и плачут люди – пытаются заслониться руками, корчатся, страшно кричат, мучимые немилосердной болью. У них тоже время от времени заживают все раны – заживают в мгновение ока, но только чтобы все началось по новой.
Платформа проплыла над густым лесом. Чертанов порадовался, что не пришлось продираться через него по земле – сплошная чаща, без единого просвета, без единой тропинки. Да к тому же деревья – явно не просто деревья. Они шевелят сучьями, издают странные стонущие звуки. На ветвях сидят жуткие крылатые демоны с длинными зубастыми клювами. Эти твари яростно клюют стволы, вызывая у деревьев болезненные крики.
– Это самоубийцы, – равнодушно прокомментировала Стефания, указывая на лес внизу.
– А кто здесь вообще?.. ну, в Седьмом Круге?
– Богохульники и те, кто творил насилие над ближними и собой. Убийцы, разбойники, самоубийцы… А вон и Дит начинается, видишь?
Посмотрев вперед, Чертанов невольно сглотнул. На горизонте вырисовывается резкий обрыв – глубочайшая пропасть, знаменующая границу между Седьмым и Восьмым Кругами. А оттуда выглядывает нечто вроде уродливой разросшейся бородавки колоссальных размеров. Этакое паучье гнездо, прилепленное к отвесной стене.
– А кто в Восьмом Круге? – полюбопытствовал Сергей, не отрывая взгляда от обрыва.
– Профессиональные лжецы и воры. Карманники, домушники, мошенники, клеветники, лицемеры, обольстители, шарлатаны, фальшивомонетчики… Насильники тоже там.
– А в Девятом?
– Худшие из худших.
– Это кто?
– В первую очередь предатели. Если вонзишь нож в спину другу – попадешь в Девятый Круг.
– А ниже Девятого что-нибудь есть?
– Резиденция Люцифера. Она в самом низу, на самом дне Пандемониума.
