Глава 17
— Вдруг, — произнес Макс, — я ощутил себя очень маленьким. И как будто я чересчур переоценил себя.
— Хм, — сказал Крассус. Он сглотнул и откашлялся. — Да.
Дуриас уставился на вид внизу, его мужественное лицо помрачнело.
— Теперь мы знаем, почему Сарл решил отказаться от земли канимов и вторгнуться в Алеру, — пробормотал Тави, размышляя вслух. — Должно быть, он видел, что это начинается, и догадался, к чему это приведёт.
Китаи обратила взгляд своих зелёных глаз на Тави, и пристально смотрела на него.
Так же как и все остальные.
"Кровавые вороны", — подумал Тави. — "Они все смотрят на меня".
Тави ещё раз взглянул на массовое сражение, бушующее внизу, стараясь, чтобы его лицо выглядело спокойным и расслабленным, кивнул, как если бы этот осмотр что-то сказал ему, хотя он вообще понятия не имел — до сих пор — что это может быть, и повернулся к Анагу.
— Я бы сказал, что у нас есть вопросы, которые необходимо обсудить с вашим Мастером Войны. Не будем терять времени.
Анаг слегка склонил голову набок, тут же повернул своего таурга и двинулся назад, чтобы присоединиться к своей колонне.
Тави и остальные поехали за ним, но, заметив, что Варг не двинулся с места, Тави осадил своего зверя.
Он дал знак остальным, чтобы продолжали двигаться, и поехал назад к Варгу.
Каним смотрел на сражение внизу тусклыми, бессмысленными глазами.
— Варг, — окликнул его Тави.
Каним не ответил.
— Варг, — повторил он громче.
Снова никакого ответа.
Тави посмотрел вслед остальным. Ледяной дождь стал чаще, и в сочетании с темнотой скрывал их из виду, как и битву внизу.
Он и каним остались наедине.
В первый раз после того, как сел верхом на своего зверя, Тави снял погонялку для таургов с крюка на седле.
Стимул весил примерно столько же, сколько кузнечный молот, и вдобавок имел рукоятку три фута длиной. Он прикинул, сможет ли дотянуться через таурга до земли внизу, чтобы позаимствовать силы, но передумал.
Ему должно было хватить простой мышечной силы, чтобы управиться с тяжёлым орудием.
Тави крутанул его один раз и ударил со всего размаха Варга по груди.
Шар на конце стимула врезался в бронированную грудь канима, и откинул Варга назад, едва не вышибив его из седла.
Таурги сразу же заревели на друга, стали бодаться и толкаться плечами, и прошло полминуты, прежде чем они попятились и снова успокоились.
Варг потрясённо посмотрел на Тави, потом оскалил клыки и потянулся за мечом.
Тави улыбнулся ему, показав зубы, и повесил стимул обратно на крюк.
— У меня есть дело. У меня есть долг перед моими людьми, оставшимися в Молваре.
Он повернул таурга назад, к колонне, и добавил, обернувшись через плечо:
— Как и у тебя.
Тави не знал, как Варг собирается реагировать на то, что он только что сделал. Физическое насилие среди канимов было… не тем, чем было среди алеранцев.
И, хотя оно обычно использовалось в качестве дисциплинарной меры, также рассматривалось как некое оскорбление; это было, как наказать шкодливого щенка, а не как относиться к подчинённым с уважением.
Конечно, подобное действие не является тем, как обращаются с равными. Потом, опять же, их концепция гадары, уважаемого противника, представляет такого рода взаимодействия в совсем другом свете.
Вполне допустимо, если враг тебя ударит.
И тем не менее. Вполне возможно, что он, фактически, только что бросил Варгу вызов. А такие вещи, среди канимов, имеющих статус, как у Варга, длились не до первой крови.
Верховое животное Варга поспешило под холодным дождём за Тави и зашагало рядом с его зверем. Когда животные поравнялись, Тави посмотрел в сторону, и обнаружил, что Варг наблюдает за ним.
Большие глаза канима все еще были пусты. Мех был прибит дождем к черепу, делая его, как показалось Тави, несколько меньше, более уязвимым и более опасным.
Варг слегка склонил голову набок.
Тави вернул ему такой же жест.
Каним повернул и они снова присоединились к остальным. Когда группа таургов вновь вернулась на тропу, Варг ехал немного в стороне от всех остальных.
— Шуар, — произнес Анаг, сопровождая слова жестом.
Дорога привела их к укреплениям, которые они уже видели с вершины утеса.
Как военный лагерь, он должен был быть огромен.
Со всеми силами поддержки, необходимыми для того, чтобы так много воинов было в состоянии вести войну, он должен был быть невообразимо большим — город, который легко может затмить Алеру Империю и по масштабам и по мрачному великолепию, выполненному из темного, голого камня со странной формы, слишком узкими дверьми и окнами.
Канимы, видимо, не слишком полагались на строительство высоких башен. В поле зрения не было ни одного здания, вытянутого в высоту больше, чем куб, хотя некоторые из них имели несколько этажей.
В общей сложности, это привело к появлению своеобразной, поистине пещероподобной архитектуры, со зданиями, способными вместить больше жильцов, чем это было принято в Алере.
Даже этот город, насколько Тави мог видеть, был растянут до предела.
Куполообразные палатки стояли аккуратными группами вокруг городских стен, протянувшихся на тысячи ярдов по открытой местности плато, в окружении простых земляных укреплений, которые беспечно патрулировали воины-канимы в сине-чёрных доспехах.
А дальше находились примитивные палатки, установленные гораздо более хаотичным образом. Когда они проходили мимо них, Тави заметил признаки наличия кожевников, кузнецов и всяких прочих ремесленников, необходимых для обеспечения такого сборища войск.
Кварталы, предназначенные для канимов из касты мастеров и торговцев, были переполнены, что заставляло их использовать любое свободное место, достаточное для размещения.
Холод и дождь вынуждали большинство жителей прятаться в палатках, но несколько чернорабочих — особенно кузнецы — были все еще поглощены работой под потрепанными навесами, и любопытные дети канимов мчались к откидным створкам палаток, чтобы посмотреть, как отряд таургов, раздраженно фыркая и покачиваясь, проходит через палаточный городок.
— А они симпатичные, — прокомментировал Макс лениво. — Маленькие такие.
Дуриас фыркнул.
Тави обернулся через плечо на бывшего раба и выгнул бровь.
— Вы не считаете их милыми?
— Они просто милашки, — сказал Дуриас. — Но однажды я видел рабовладельца, который попытался сбежать от суда и взял одного из них в заложники. Маленькую девочку лет пяти. Он схватил ее за загривок, поднял и ухватил рукой за горло. Удерживая ее так, он вполне мог ее придушить. А в другой руке у него был нож.
Китаи, ехавшая перед Тави, полностью развернулась в седле, удобно устроилась, приспосабливаясь к ритму ходьбы таурга, ее лицо выражало пристальный интерес.
— И что произошло?
— Эта малышка с легкостью оторвала запястье того плохого человека своими клыками, — сказал Дуриас. — И вывихнула ему плечо впридачу.
Тави приподнял брови.
— Сильные малыши.
— Они обучают детей не так, как мы, — сказал Дуриас, кивая. — К тому времени, как они могут бегать, их мышцы функционируют почти как у взрослых.
— Что произошло с тем рабовладельцем? — спросила Китай. — Его судили?
— Нет, — Дуриас сказал коротко. — Мать щенка была там. Там был ее дядя. Как только малыш стал вне досягаемости ножа…
Тави вздрогнул. Не то, чтобы он оплакивал бы утрату любого человека, который возьмет в плен ребенка — даже ребенка захватчика, заклятого врага, — но он не мог предположить, что рабовладелец, независимо от того, был ли он доброжелательным или законопослушным, мог ожидать остаться в живых в руках правительства, составленного из бывших рабов.
Такое положение могло побудить любого человека к самым отчаянным действиям.
— Не беспокойтесь, капитан, — сказал Дуриас несколько секунд спустя, как будто он прочитал мысли Тави. — Тот человек был насильником и даже хуже. Мы сделали все, что могли, чтобы сохранить жизни тех, кто не подвергал насилию женщин или выбрал рабскую жизнь для себя.
Тави покачал головой и натужно улыбнулся.
— Осталось большое количество дел, которые нам следует решить, как только мы вернемся домой.
— Рабство должно закончиться, сир, — сказал Дуриас. Его тон был тих и почтителен, но в голосе звучала сталь. — Мы хотели бы жить как все свободные граждане Империи. Но только когда все алеранцы будут свободны.
— Не могу сказать, что это будет простым и легким делом, — сказал Тави.
— Как и все достойные деяния, сир.
Они приблизились к воротам самих укреплений — массивным створкам, которые возвышались на сорок футов выше уровня плато.
Падающий дождь превращался на них в ледяной панцирь. Слабо горящие факелы располагались с большими интервалами на стенах, их света едва хватало, чтобы алеранцы имели возможность видеть.
Это могло стать проблемой. У канимов было превосходное ночное зрение.
Свет, который они предпочитали использовать, когда он им требовался, был слабым и тусклым, и его едва было достаточно для глаз алеранца, чтобы отделять очертания предметов от теней.
Не было никакой причины думать, что и внутри их крепости будет достаточно света для того, чтобы алеранцы не выглядели чрезвычайно глупо — это могло быть воспринято как проявление беспомощности и слабости.
И это, думал Тави, будет очень плохим сообщением для народа Шуара.
Горн протрубил на воротах, и Анаг приказал колонне остановиться. Он перекинулся формальными приветствиями со стражей и повел их компанию дальше.
— Макс, — сказал Тави. — Крассус. Как только мы окажемся в темноте, мы должны будем видеть наш путь. Я думаю, мы можем использовать для этого ваши клинки.
Крассус кивнул, а Макс утвердительно хмыкнул. Мгновение спустя огромные врата распахнулись достаточно широко, чтобы между ними могла пройти колонна таургов по трое в ряд.
Макс и Крассус встали по обе стороны от Тави, а Дуриас и Китаи пристроились сзади.
Когда они вошли в темноту туннеля, который начинался сразу за воротами и спускался на сто футов ниже стен, братья достали свои длинные клинки и подняли их вертикально над собой.
Как только они это сделали, яркие языки пламени внезапно помчались от рукояти по лезвию, золотисто-белый свет окутал сталь и осветил темноту пещеры под вратами Шуара.
Когда компания выехала из туннеля в город, они оказались на свободном пространстве, выглядевшем как большая площадь или рынок, где сотни канимов, мастера и воины, спешили по своим делам под дождем.
Свет сияющих мечей бросал резкие, длинные тени на здания напротив, и несколько дюжин прохожих удивленно остановились, чтобы взглянуть на военный отряд и алеранцев, вошедших в город.
Позади Тави резко прозвучала труба Алеранского Легиона, отчетливый серебристый звук эхом отразился от темных камней Шуара.
Первые звуки Гимна Орлов, возвещавшие о прибытии Принцепса Алеры, пронзили дождь и ночь, гордые, холодные и бросающие вызов.
Тави бросил быстрый удивленный взгляд через плечо и заметил, как Дуриас убирает трубу, возвращая ее на перевязь на боку.
Молодой центурион слегка поклонился Тави, усмехнулся и подмигнул.
Если яркий свет лишь замедлил пешеходный поток вокруг них, то звук трубы остановил его полностью.
На площади воцарилась мертвая тишина. Сотни темных глаз канимов пристально смотрели на незнакомцев.
Варг послал своего зверя вперед, бросив взгляд на Тави.
Не зная точно, почему, Тави почувствовал, что каним хотел бы, чтобы он сделал то же самое. Он заставил своего таурга сделать шаг вперед, чтобы встать возле Варга.
— Я — Варг из Нараша, — объявил седой каним в полной тишине, его мощный голос разносился по всей площади вокруг них. — Это — мой гадара, Тавар из Алеры. Мы здесь, чтобы просить встречи с Мастером Войны Ларарлом. Любой, кто хочет остановить нас, пусть выйдет вперед.
Через пять секунд путь к выходу на противоположной стороне площади был полностью очищен.
— Ха, — пробормотал Макс. — У меня такое ощущение, что они его хорошо знают здесь.
Варг издал удовлетворенный звук, что-то среднее между ворчанием и рычанием, и сделал вежливый, приглашающий жест Тави.
Они послали своих зверей вперед, сопровождаемые Максом и Крассусом с их горящими клинками, затем ехали Дуриас и Китаи, и, наконец, замыкали колонну войска Анага, сформированные в поспешный почетный караул.
Создавалось ощущение, что они попали на территорию, по которой перед этим прошелся ворд.
Хотя темный пещерный город был переполнен канимами, улица перед Тави и Варгом была абсолютна пуста.
Это была жуткая поездка. То, что было бы знакомым ропотом толпы в Алера Империи, здесь было непрерывным хором рычания и ворчания, из которых состоял язык канимов.
Хотя свет, исходящий от мечей братьев, был ярок, за пределами освещенного круга были только темные формы и тысячи и тысячи мерцающих красных глаз, и мелькающие оскалы белых клыков.
Атмосфере не помог и тот факт, что Макс и Крассус по просьбе Тави медленно уменьшали интенсивность огня, окружающего их мечи, пока глаза алеранцев не приспособились к тускло-красному освещению, принятому у канимов.
Они все еще не могли хорошо видеть, но все же вполне достаточно, чтобы не чувствовать себя полностью слепыми в темноте окружающего их города, а любые проявления слабости могли сыграть решающую роль в деловых отношениях с их хищными хозяевами.
За исключением чуда, не было вообще никакого шанса выбраться из крепости ночью, подумал Тави.
Простая нехватка света лишила бы их такой возможности, даже если превосходящая численность канимов не делала бы всю эту затею смехотворной.
Для того, чтобы иметь достаточно света, чтобы видеть, они должны были бы осветить себя как маяк, тут же раскрывая любому каниму место их нахождения.
И даже крадучись при свете дня, это также едва ли было возможно.
Им пришлось бы полностью положиться на магию фурий, но в окружении такого количества холодного камня, скрытая завеса, используемая магией дерева, была вне обсуждения, а магия воздуха требовала слишком больших усилий, чтобы просто удержать их в воздухе.
Лучше бы ему вообще не потребовалось бежать из крепости.
Если это в его силах.
Анаг вел их вниз по крутым наклонным улочкам, спускавшимся вниз на плато, все они были построены с массивными воротами и зубчатыми стенами — пока дорога не вывела их к проходу, ведущему к расположению войск Шуара, недалеко от основания плато они остановились перед самым большим зданием, которое они только видели, огромным кубом черного камня около двухсот футов высотой.
Спешившись, они прошли через несколько пунктов охраны и миновали нескольких офицеров более высокого звания.
Им потребовалось добрых два часа, чтобы пройти через командные инстанции, но в конце концов их провели в помещение где-то в центре здания.
Это была большая комната, с высоким сводом над головой. Тави был впечатлён явным мастерством, необходимым для проектирования подобной вещи.
Вес перекрытия наверху должен был быть огромным, но плавный свод изящно выгибался над залом, по-видимому, поддерживаемый каждой колонной или опорой.
Красные угли пылали в жаровне в углублении в центре комнаты.
Рядом с ней, на круглом столе не больше двух футов высотой, но почти десяти футов в поперечнике, находился увесистый макет крепости противника, в комплекте с синими камнями, отмечающими расположение войска канимов, чёрными камнями, представляющими Ворд, и окрашенным в зелёный цвет песком, который, понял Тави, обозначал присутствие кроуча.
Несколько шуаранцев, с их характерным золотистым мехом, присели на корточки вокруг стола, ворча и рыча друг на друга — за исключением одного.
Один, относительно невысокий, но крепкий представитель этого племени, с мехом, демонстрирующим полосы серебра в смеси с коричнево-золотым, сидел в молчании, глядя на произведение на столе, поддерживая разговор вокруг него лишь означающим внимательность подёргиванием заострённых ушей.
Анаг подошёл к столу и глубоко склонил голову в сторону.
— Мастер войны.
Коренастый каним поднял глаза — необычные для канима, так как они были ярко-синие на кроваво-красном фоне — на молодого офицера и слегка склонил голову в ответ.
Остальные канимы у стола сразу замолчали.
— Вторая стая, — прорычал Мастер войны. Его голос был очень низким, даже для канима. — Где ваш вожак?
— В Молваре, милорд, — ответил Анаг, его тон был нейтральным и вежливым. — Ранен.
— Смертельно, надо полагать?
— Я не уверен, милорд, — ответил Анаг. — Хотя, я могу предположить: я не целитель, милорд, но я еще не слышал о воине, испустившем дух из-за несложной, правильно обработанной травмы стопы.
— Чтобы это произошло, — ответил Мастер Войны. — Он должен быть воином. Воином, а не ублюдком, порожденным вонючим шакалом, изнасиловавшим девственницу.
— Как скажете, милорд.
— В следующий раз принеси мне хорошие новости, Анаг.
— Я приложу все усилия, милорд.
Каним поднялся и направился к ним. Хотя двигался он с небольшой хромотой, Тави рассудил, что нужно быть полным идиотом, чтобы думать, что он — хромой медлительный калека, неспособный нанести вред.
Его броня, как и броня Варга, была украшена орнаментом и множеством кроваво-красных драгоценных камней и носила следы битв, через которые прошел ее хозяин.
Большая часть черной стали была покрыта эмалью темно-синего цвета, тогда как броня Варга была темно-красной.
Он склонил голову — лишь слегка — перед Варгом, который в точности повторил его жест.
— Варг, — прорычал Мастер Войны.
— Ларарл, — ответил Варг.
Ларарл перевел свой взгляд на остальных, его глаза внимательно изучали каждого из них, а нос слегка подрагивал.
— Мы думали, ты давно мертв.
— Не раньше, чем я убью тебя.
Ларарл вновь взглянул на Варга и обнажил свои клыки в медленной, кривой усмешке.
— Я рад видеть, что демоны из-за моря не лишили меня удовольствия выпустить твои кишки.
— Еще нет, — сказал Тави. — Но кто знает? Вечер только начался.
Уши Ларарла дернулись назад и вперед, что означало крайнее удивление, и его пристальный взгляд переместился к Тави.
— Ты знаешь наш язык, маленький демон?
— В достаточной степени. И понимаю его довольно хорошо.
Глаза Ларарла сузились.
— Интересно.
— Ларарл из Шуара, — прорычал Варг. — Это Тавар из Алеры. Он — мой гадара, Ларарл.
— Как и Варг мне, — добавил Тави, предполагая, что так и следовало сделать.
Уши Ларарла снова дернулись, и он покачал головой.
— Тавар, не так ли? Демон-гадара. — Он оглянулся на стол и модель, стоящую на нем. — Иногда я думаю, что мир меняется. А я слишком стар, чтобы меняться вместе с ним.
Он покачал головой.
— Варг, перемирие на эту ночь?
— Ты получишь его.
Ларарл кивнул.
— Как и ты мое. Ты ручаешься за Тавара и его людей?
Варг посмотрел на Тави.
— Ты можешь дать слово, что ты и твои люди будете соблюдать перемирие этой ночью, пока никто не угрожает вам?
— Разумеется, — сказал Тави. — Если мы получим такое же обещание взамен.
— Он дает слово, — сказал Варг Ларарлу.
Покрытый золотистым мехом Мастер Войны кивнул.
— И ты будешь ручаться за мое слово перед ним?
Варг посмотрел на Тави.
— Ручаюсь. Ларарл всегда держит свое слово.
Тави кивнул.
— Тогда пусть будет так.
Ларарл кивнул остальным канимам в комнате.
— Оставьте нас.
Его офицеры быстро и бесшумно покинули комнату. Анаг вышел последним и прикрыл за собой дверь.
Ларарл пересек комнату и присел около жаровни с углями, протянув над ней руки.
— Садитесь.
Они так и сделали. Тави с благодарностью расположился около огня. Внутри командного пункта Ларарла было холодно, как в пещере.
— Меня ожидает еще очень много дел, — сказал Ларарл. — Что вы хотите от меня?
— Во-первых, твоей помощи, — сказал Варг. — Я здесь почти со ста тысячами моих людей.
Ларарл замер на секунду, затем его голубые глаза взглянули на Варга.
— Где?
— В Молваре, — ответил Варг. — Мы прибыли пять дней назад.
Ларарл сидел в тишине в течение нескольких секунд.
— И о какой именно помощи идет речь?
— Моим первоначальным намерением, когда я прибыл сюда, было попросить только о том, чтобы нам предоставили достаточно места, чтобы высадиться, пока наши суда не будут отремонтированы, чтобы возвратиться в Нараш. Теперь же…
Ларарл кивнул.
— Уже. Нараша уже нет. Никого больше нет, Варг. Это — все…
Его кулак обрушился на стол позади них, и его поверхность треснула, рассыпав зеленый песок. — Все, что осталось — эти отвратительные отбросы. И те существа. Ворд.
— Ты уверен? — спросил Варг.
— Да.
— Как это случилось? — спросил Тави тихо.
— Это началось в Нараше, — ответил Ларарл. — Жрецы и их секта подняли восстание против касты воинов, используя ворд в качестве союзника. Но вскоре стало ясно, что жрецы из других областей незаконно провозят ворд в свои земли, чтобы помочь им в собственном восстании. Очень скоро, Мастера Войны в каждой области только и делали, что подавляли одно восстание за другим.
Тави уже видел, к чему это привело.
— И как только ворд обосновался в каждой области, они стали обращать жрецов.
Ларарл кивнул.
— Глупые таурги. Сейчас они почти вымерли. В течение нескольких дней каждая область была в огне. Военные отряды мародерствовали на каждом клочке в сельской местности. Не было связи, не было руководства. Некоторые боролись дольше, чем другие, держались дольше, чем другие, — твоя собственная земля, Варг, продержалась дольше, чем кто-либо, даже при том, что яд начал расползаться именно оттуда. Но в конце концов, все это уже не имело значения. Они пали. Один за другим они все пали.
Тави невольно вздрогнул и протянул руки поближе к углям.
После всеобщего минутного молчания, Варг сказал:
— Тогда я должен попросить у вас убежища для лиц, находящихся на моем попечении. И предоставить своих воинов, чтобы помочь вашей обороне.
Ларарл заворчал. Его взгляд метнулся к Тави.
— А ты, Тавар?
— Я хотел бы просить у вас разрешения провести несколько дней здесь, чтобы пополнить запасы моих кораблей и произвести ремонт. Затем я намерен плыть обратно к себе домой и, если повезет, никогда больше вам не мешать..
Ларарл снова заворчал, встал и направился к двери. Все они наблюдали за ним.
Он остановился у двери.
— Варг. Моих запасов продовольствия не хватает, чтобы прокормить моих людей, а не то, что твоих.
Варг приподнял губы, обнажая клыки.
— Здесь, может быть, и не так уж много осталось шаманов, — продолжал Ларарл. — Но сейчас они подчиняются мне. Твои люди пришли сюда, чтобы умереть, Варг. По крайней мере, я могу сделать их смерти имеющими смысл. По крайней мере, я могу отдать их кровь шаманам, чтобы использовать для защиты Шуара.
— Ларарл, — прорычал Варг, поднимаясь. — Не делай этого.
— Мои люди гибнут, — Ларарл сплюнул. — У меня есть обязанности перед ними. Как и у тебя. Будь ты на моём месте, ты поступил бы так же, и ты это знаешь.
Тави вскочил.
— А как же мы? Что будет с моими людьми?
Ларарл повернулся и окинул Тави взглядом, в котором была чистая, холодная, кровожадная ненависть.
— Демон, — прорычал он. — Ты думаешь, мы настолько глупые, что не знаем, что Ворд прибыл на земли канимов на одном из ваших кораблей? Ты считаешь, что мы настолько тупые, что не догадались, что это вы наслали на нас этот ужас, чтобы уничтожить наш народ?
— Это неправда! — зарычал Тави.
— Алеранский демон, — Ларарл презрительно сплюнул, — у тебя нет чести. Каждое слово из твоих уст, — ложь. У меня есть плато, чтобы его защищать, и нет времени, чтобы тратить его на твой обман. Но кровь твоих людей пригодится так же, как кровь людей Варга.
Он с грохотом распахнул дверь.
— Стража!
Множество воинов-канимов появились в дверях.
Ларарл повернулся к ним.
— Ты пойдёшь с этими охранниками, или умрёшь, здесь и сейчас. Выбирай.
