Глава 21
Бельзедор потер пальцами щеку, разглядывая собравшихся. Сегодня Темный Властелин проводил аудиенцию – с самого утра в тронном зале толпились послы иностранных держав, просители, ходоки, прожектеры и просто любопытствующие. Справа раздавался скрежещущий звук – то белый кот точил когти о трон.
– Мр-мр-мр… – задумчиво приговаривал Леонард. – Мр-мр-мр…
– Слушай, мне всегда было интересно – зачем кошки всегда закапывают… ну, после себя? – спросил Бельзедор, разглядывая голубенький тазик с песком.
– Это освященный вечностью кошачий обычай, – сухо ответил Леонард. – Человеку не понять.
Иностранных послов сегодня собралось довольно много – все-таки они больше десяти лун не имели возможности засвидетельствовать Властелину почтение. Они по очереди подходили к трону, низко кланялись, заверяли в неизменном уважении и подносили подарки. К Темному Властелину никак не можно явиться без драгоценного подарка.
Скупиться никто не скупился. Всяк хотел, чтобы Бельзедору понравился его дар, чтобы он удостоился милостивого кивка. Самым первым, например, ему преподнесли золотой трон, украшенный алмазами, – страшно представить, сколько подобное изделие могло стоить.
Этот трон приволокли послы из Эхидены. До сего момента Бельзедор не встречал живых кобринов и теперь с любопытством смотрел на этих людей-ящеров – худощавых, чешуйчатых, с холодными змеиными глазами, толстыми морщинистыми складками на шее, раздвоенными языками, колеблющимися во время речи.
– Мы кобрины, – прошипел глава посольства. – Мы очень древний народ. Из всех нынешних обитателей Парифата древнее нас только драконы…
– Я рад за вас… – неуверенно кивнул Бельзедор и процедил уголком рта: – Зачем он мне это говорит?
– Не обращайте внимания, Властелин, – тихо ответил управляющий. – Для кобринов это что-то вроде мантры. Они при каждом удобном случае напоминают, какие они древние.
– Почему?
– Потому что, кроме этого, им похвастаться нечем. Ныне кобрины – увядающее, не слишком влиятельное племя. Все, что у них осталось, – память о былом величии. Это, увы, характерно для многих изначальных народов…
– Каких народов? – не понял Бельзедор.
– Изначальных. Историки делят народы на изначальные, древние, старые, молодые и новые – в зависимости от того, в какую эпоху данный народ появился на Парифате.
– То есть всего эпох было пять?
– Шесть. Но во время третьей эпохи новых народов не появлялось.
– Почему?
– Третья эпоха была относительно короткой и не слишком приятной. Недаром же одни называют ее Тысячелетием Мрака, а другие попросту Ледником. Хотя на самом деле Тысячелетие Мрака и Ледник не совсем совпадают – Ледник начался немного позже и закончился немного раньше. Что же до изначальных народов, то к ним причисляют тех, кто явился на Парифат в самую первую эпоху, эпоху Рождения. Это морграданты, драконы, великаны, йоркзерии, страбары, арахниды, титаны, циклопы, кобрины…
– Кхм! – перебил управляющего кобрин. Вокруг его шеи начал раздуваться капюшон. – Мы действительно очень древние!
– Никто в этом не сомневается, господин посол, – заверил его Бельзедор. – Продолжайте, пожалуйста.
Следом за посольством Эхидены Темному Властелину были представлены сразу два посла – Арахнии и Басилерии. Никто из них не желал уступить другому очередность. Черный, жирный, раздувшийся от яда арахнид внимательно смотрел на Бельзедора шестью глазами, а еще двумя косился на посла Басилерии – коренастого низкорослого кобрина с коричневатой чешуей.
– Еще кобрин? – удивился Бельзедор.
– Это другой, – пояснил управляющий. – Те из Эхидены, а этот – из Басилерии. Тамошних кобринов еще называют пустынными – сами видите, внешне они заметно отличаются.
Арахнид и пустынный кобрин выложили свои подарки одновременно. Арахния прислала Бельзедору потрясающего рисунка ковер – их посол гордо прощелкал, что его ткали восемнадцать тысяч арахнидов! Басилерия же положила к ногам Властелина вазу из бивня индрика с сотней искусно вырезанных на ней фигур – и их посол не менее гордо прошипел, что мастер работал над этой вазой девять лет!
Отступив назад, послы облили друг друга ревнивыми взглядами и потребовали, чтобы Властелин ответил, чей подарок лучше, что ему больше нравится. Бельзедор отделался какой-то банальной фразой насчет того, что нельзя сравнивать несравнимое – оба подарка по-своему уникальны. Арахнид и кобрин явно остались недовольны таким ответом, но им пришлось удовлетвориться этим.
– Они что, не любят друг друга? – тихо спросил Бельзедор управляющего.
– Не любят – это преуменьшение, Властелин, – так же тихо ответил тот. – Война арахнидов и пустынных кобринов длится уже много веков…
– А из-за чего они воюют?
– Первопричиной был портал, но…
– Портал?..
– Совершенно верно. Понимаете, Властелин, после того как волшебники Мистерии сумели оживить древние порталы, по всему миру из-за них разгорелись кровопролитные войны. Доселе бесполезные руины нежданно-негаданно превратились в ценнейшие стратегические точки. Иметь портал на своей территории – огромное преимущество перед соседями. В настоящий момент империя Грандпайр – единственная держава в мире, в которой два портала, остальные почитают за счастье иметь хотя бы один. А Арахния и Басилерия… они много лет воевали из-за своего, но в конце концов достигли компромисса и договорились, что через него будет проходить граница между державами. Однако в ходе этих войн арахниды и пустынные кобрины прониклись друг к другу такой ненавистью, что теперь сражаются уже просто так, без причины. Они стали природными врагами.
После Арахнии и Басилерии свои дары принесли послы Ильдланда, Симардара и Гумарении. Муспеллы подарили Бельзедору огнедышащего рысака, симы – хвалебное письмо жителей столицы, уместившееся на рисовом зерне, гномы – клинок особой стали, изготовленный знаменитым мастером. Бельзедор душевно поблагодарил их всех и послал за магическим стеклом – прочесть письмо на рисовом зерне.
Вслед за этим к трону подошел посол Бабарии. Представитель гордых кочевников поднес довольно странный подарок – мертвую голову на копье. Гневно раздувая ноздри, он поведал, что Бабария крайне обижена на Империю Зла, с которой прежде всегда жила в мире.
Вот уже много лет бабары платят дань лорду Бельзедору, а взамен получают гарантированное ненападение… однако в прошлую луну договор был нарушен! Группа агентов Зла совершила теракт в Тарго, столице Бабарии! Была применена стихийная магия, разрушено множество зданий!
– Наездники на ящерах злы на тебя, Черный! – процедил обритый наголо посол, стуча об пол копьем. – Совет кланов постановил прекратить поставки скота, раз ты не держишь слова!
Бельзедор поманил управляющего пальцем и потребовал объяснений. Тот растерянно залепетал, что ничего подобного в Бабарии не планировалось, ни один из приспешников там не работал – а рядовые агенты Зла не посмели бы…
Гневно насупив брови, Бельзедор начал разбираться сам. Он подробно расспросил бабарского посла, как выглядели эти агенты, кто их возглавлял и что конкретно произошло в Тарго. Оказалось, что туда явились четверо и потребовали заплатить десять овец золота, угрожая гневом Империи Зла. Бабары отказались – и один из агентов, несомненный волшебник, наслал на город страшной силы смерч. Тогда взбешенные бабары напали на этих агентов – из них двое были убиты, а двое других сбежали.
Вымогательство, террор и разрушение – старинные традиции Империи Зла. Но управляющий клялся всеми силами Паргорона, что подобных мероприятий в Бабарии не проводилось. Более того – мертвая голова на копье не принадлежала никому из зарегистрированных агентов Зла. Посол достал из мешка вторую – но и она оказалась незнакомой. Управляющий дважды проверил по кристаллу Сакратида, помнящему каждого агента, – совпадений не отыскалось.
– Теперь вы видите, что эти четверо были самозванцами, господин посол, – поведал Бельзедор. – Империя Зла не знает таких людей и не несет ответственности за их действия. Более того – я крайне разгневан тем, что кто-то осмелился действовать от моего имени, и обещаю приложить все усилия, чтобы найти и покарать двоих, сумевших от вас скрыться. Надеюсь, это не отразится на дальнейшей дружбе между нашими державами.
– Если все действительно так, наездники на ящерах признают свою вину и просят прощения, – коснулся пальцами лба посол.
– В знак извинения вы весь следующий год будете платить двойную дань, – милостиво улыбнулся Бельзедор.
– Я доложу об этом совету кланов, – покорно ответил посол.
Следующим был посол Мардахая. Длиннорукий зеленокожий гоблин бухнулся на колени еще в дверях и с удивительной ловкостью прополз на четвереньках до подножия трона. Ударившись головой об пол, он принялся громко восхвалять Бельзедора, заверяя в своей вечной преданности и сокрушаясь о том, что он, такой мелкий и ничтожный, смеет отнимать бесценные минуты Властелина.
– Прекратите это, пожалуйста, – попросил Бельзедор. – Я не люблю, когда передо мной унижаются.
– Вообще-то любите, – шепнул ему на ухо управляющий.
– Разве? – приподнял бровь Бельзедор.
– Конечно. Вы же Темный Властелин. Вам положено это любить.
– Тогда унижайтесь дальше, – кивнул озадаченному гоблину Бельзедор. – Извините, что прервал.
– Защиты и справедливости, Властелин! – зарыдал посол. – Защиты и справедливости!
– Так что случилось-то? – заложил ногу за ногу Бельзедор.
– Эльфы! – потряс кулаком гоблин. – Опять эти проклятые эльфы из Гармальина! Они не перестают нападать на наши горы! Они грабят наши дома, убивают мирных жителей, насилуют наших женщин!
– Насилуют ваших женщин?.. – удивился Бельзедор. – Но вы же… вы же гоблины.
– Разве вы не знаете эльфов, Властелин?! – поразился посол. – Эти мерзкие твари только и мечтают, что о красавицах из нашего народа!
– У них довольно странный вкус.
– Защиты и справедливости, Властелин! – снова взвыл гоблин. – Мы уже не знаем, к кому обращаться! Только-только нас оставил в покое Олиберан, как его тут же сменил Гармальин! Да еще проклятые твари Южакинга! И косталанки! Косталанки! И… и…
– Господин управляющий, я что-то должен с этим делать? – поморщился Бельзедор.
– Совершенно ничего, Властелин, – покачал головой управляющий. – Аудиенция окончена, господин посол.
– Но я еще не закончил! – запротестовал гоблин.
– Лорд Бельзедор глубоко сочувствует вашим бедам, господин посол, – заверил его управляющий. – Мысленно мы всегда с вами. А теперь ступайте.
– Но…
– Прикажете сварить его в кипятке, Властелин?
– Нет-нет, я уже ушел!
Бельзедор задумчиво посмотрел на пятящегося гоблина. Тот не смел ни повернуться к Властелину спиной, ни подняться на ноги, а потому полз на четвереньках задом наперед.
– Он правду говорил? – полюбопытствовал Бельзедор. – Их действительно так притесняют?
– Вы просто не помните, Властелин, – слабо улыбнулся управляющий. – Мардахайские гоблины – известные на весь мир лжецы, трусы и кляузники. Они сами постоянно задирают соседей, причем стараются пакостить исподтишка. А когда им дают отпор – бегут плакаться вам… они отчего-то решили, что вы их защитник и покровитель.
Бельзедор задумчиво достал из ниши в подлокотнике толковый гоблинский словарь и полистал его, читая статьи наугад. Книга была написана на орчанге, но Бельзедор без особого удивления обнаружил, что свободно читает и на этом языке.
«Гоблин. Венец творения. Идеальное существо. Любимец богов. Законный владыка всего ценного и блестящего. Безупречен во всех отношениях, однако по странному недосмотру несколько слаб физически, а потому вынужден раболепствовать перед теми, кто крупнее его. Несомненно со временем эта досадная ошибка мироздания будет исправлена».
«Человек. Огромное глупое существо, почему-то не любит гоблинов. Опасен, не раздражать, раболепствовать, нападать большой группой или бить в спину. Мясо вкусное, но солоноватое. В карманах иногда бывают ценные вещи».
«Эльф. Огромное существо с острыми ушами, почему-то не любит гоблинов. Опасен, не раздражать, раболепствовать, нападать большой группой или бить в спину. Весьма приятен на вкус, мясо нежное, как у цыпленка».
«Мораль. Загадочное понятие, неизвестно что означающее. Ведутся исследования».
– Властелин, тут еще посетители… – робко привлек его внимание управляющий.
– Ах да, извиняюсь, – спохватился Бельзедор, закрывая книгу.
Кроме иностранных послов на прием явились и другие ответственные лица. Например, приветственная делегация от академии искусств Бриарогена. Представитель художников преподнес портрет Темного Властелина, представитель поэтов прочел хвалебную оду, представитель музыкантов сыграл на скрипке. Бельзедор был весьма этим тронут.
Следом потянулись обычные ходоки. Тут были жалобщики и просители, были прожектеры всех мастей, были замаскированные убийцы – за время аудиенции случилось три покушения, причем одно даже оказалось успешным. Восстав из пепла, Бельзедор уважительно кивнул растерянному убийце и предложил ему место в своей гвардии.
Последним был довольно странный субъект в фиолетовом балахоне и дикого вида шляпе – явно сшитой собственноручно. Он назвался первосвященником церкви Темного Властелина – правда, тут же оговорился, что, кроме него, в этой церкви нет ни души. Бельзедор с большим удивлением понял, что этот тип поклоняется ему как божеству – причем делает это с немалым рвением.
– Нам нужно возродить былые традиции, Властелин! – брызгал слюной и сверкал глазами первосвященник. – Культ! Культ Властелина! Нужно построить храмы по всему миру! Как можно больше кровавых жертв!
– Былые традиции?.. – повернулся к управляющему Бельзедор. – У меня что, раньше уже был культ?
– Был когда-то, – спокойно ответил управляющий. – Но потом, увы, заглох и зачах.
– Почему?
– Ну, он вообще просуществовал не очень долго. Вы… простите мою дерзость, но вы тогда чуточку перебарщивали с жертвоприношениями, Властелин. Причем в жертву приносили не кого-нибудь, а собственных жрецов. Самые пылкие фанатики со временем просто закончились, а более умеренные решили, что больше любят жить, чем вас, и разбежались. Так культ и заглох.
– И я хочу его возродить! – выкрикнул первосвященник, падая на колени и подползая к трону. – Я всю жизнь тайно служил требы Тебе, о Властелин! Молю, позволь мне насладиться Твоим ликом! Молю, позволь мне прильнуть к Твоим стопам! М-ма!..
– Эй, он мне сапог обмуслякал! – выдернул ногу Бельзедор. – Уберите его!
– Прикажете принести его в жертву? – с готовностью предложил управляющий.
– Не отвергай меня, о Властелин! – взмолился первосвященник, дико вращая глазами. – Дай мне присягнуть тебе!
– Хорошо, – смилостивился Бельзедор. – Ты поцелуешь под хвост моего кота. Так ты присягнешь мне на верность.
Леонард и первосвященник приняли это с равным смирением.
