Глава 39
Бернард, ехавший в командный центр на несколько ярдов впереди Амары, остановился, чтобы оглядеться.
Амара поравнялась с мужем, не проронив ни слова.
— Технически, — сказал он, — старое место все еще Исанагольд. Старый Фредерик еще не принес присягу.
Амара улыбнулась ему.
— Я до сих пор думаю о нем как о Бернардгольде.
Ее муж покачал головой:
— Мне всегда было не очень комфортно называть его так. Стедгольд имени меня. Звучало как-то нелепо.
Окружавший их стедгольд выглядел практически так же, как любой другой стедгольд в Империи… большое административное здание в центре, окруженное огромными амбарами и множеством мастерских, жилых домов и других построек.
Отличием от остальных районов, которые находились в более мягком и теплом климате, был разве что тот факт, что все здания были сложены из прочного камня, доказательство частых бурь, приносимых в Долину дикими фуриями.
Кроме того, вокруг стедгольда была возведена защитная стена, не фортификационное сооружение, которое имело бойницы, но все же она была мощной, сложена из твердого гранита и не показывала никаких признаков разрушения или выветривания.
Сейчас центральная площадь, мастерские и даже амбар изменились.
Жители со своим скарбом были эвакуированы, как и жители других семи стедгольдов, находящихся западнее, на территории, которая была оккупирована или вскоре будет оккупирована вордом.
Вместо них здесь находились вооруженные и частично вооруженые мужчины, женщины, Легионеры и добровольцы.
Также было около сорока или пятидесяти маратов внутри и столько же рядом со стедгольдом.
Рёв гарганта донёсся из огромного сарая, где были укрыты от погоды несколько раненых зверей, за которыми ухаживали погонщики-мараты и трое старых батраков из Долины со способностями к животноводству.
Ещё из новых дополнений появилось множество широких лестниц, от поверхности земли до верха окружающих стедгольд стен.
Таким образом, несколько каменных дорожек вели от стедгольда к защитным укреплениям с зубчатыми бойницами — стандартному оборонительному сооружению Легиона двадцати футов высотой.
Легионеры заполняли стену, формируя вторую линию обороны.
Путь до стены оказался непрост.
Когорты, находившиеся недалеко от дороги, смогли довольно быстро добраться до Долины, опережая темп своих преследователей, двигавшихся неспешным, огромным массивом, в данный момент собиравшимся на территории.
Те же бедняги, что были севернее или южнее стены, были вынуждены преодолевать расстояние более тяжелым путем, без помощи какого бы то ни было заклинательства до тех пор, пока не достигли дороги.
Затем они неслись во весь опор прочь от наступающего на пятки врага, и им удалось занять свои позиции.
Это было не самой легкой задачей — осуществить такое после получаса яростной рукопашной битвы.
Обычное дело. Они — Легион.
— Джиральди, — произнес Бернард, спешившись, — через какое время все займут свои позиции?
Старый центурион отсалютовал.
— В течение нескольких минут, сэр.
Бернард кивнул.
— Все подготовлено?
— Да, сэр. За исключением…
— Чего? — спросил Бернард.
— Гражданские, сэр, — произнес Джиральди, его голос стал менее твердым, — большинство из них слишком молоды или слишком стары, чтобы воспользоваться дорогой. Много больных или раненых. Много неразберихи. Вороны, милорд, это очень много людей. Мы не успеваем забрать их из Долины и укрыть за последней стеной.
Амара выругалась и соскочила с лошади, передав поводья тому же человеку, что и Бернард.
— Когда сможете разобраться с этим?
— Если успеем до полуночи, это будет чудо.
— То есть предвидится долгий полдень и вечер, — сплюнул Бернард, — это чересчур. Мы не можем следовать плану, если придется так долго удерживать стены.
Он посмотрел на запад, как будто представляя приближающегося врага.
— Мне нужно поговорить с Дорогой. Любимая, сообщи, пожалуйста, Принцепсу и спроси его, может есть какие-то идеи.
На севере взлетела ярко горящая зеленым сигнальная стрела и медленно начала падать. Мгновение спустя еще несколько взлетело и упало на юге и севере.
— Они здесь, — выдохнула Амара.
Бернард хмыкнул.
— Пошевеливаемся. Джиральди, труби сбор, давайте удостоверимся, что все готовы. Отправь посыльных на передовые и передай приказ — грузить «мулов».
Кулак Джиральди стукнулся о броню, и он двинулся прочь, выкрикивая приказы голосом, слышным за милю.
Бернард и Амара на мгновение соприкоснулись руками, затем вернулись к своим задачам.
Амара поспешила в командный центр в большом зале.
Двери охранялись усиленной группой, причем абсолютно другими людьми.
Один из них обратился к ней, и она кратко ответила ему.
Взятые вордом были смертельно опасны, но они не могли заставить захваченные тела произносить членораздельную речь.
Амара занимала достаточно высокий пост в совете Алеры, поэтому проверка на захваченность вордом была простой формальностью.
Она вошла в зал, огромное помещение с каминами в каждом углу такого размера, что можно спокойно разместить тушу коровы над ними.
Самый дальний угол с камином был отделен полотняными перегородками.
Дополнительная пара охранников стояла возле импровизированной комнаты.
Амара достигла их и произнесла:
— У меня сообщение для Принцепса. Очень срочное.
Более высокий страж склонил голову.
— Минуту, леди.
Он исчез за перегородкой и Амара услышала голоса. Затем он вышел, придержав для нее открытым вход.
Амара проскользнула внутрь, встреченная волной неприятного тепла.
Огонь в камине был выше нее. Кровать стояла подле огня с Аттисом в ней, его лицо было еще более бледным и осунувшимся, чем раньше.
Он вяло повернул к ней голову, кашлянул и произнес:
— Входите, Графиня!
Она приблизилась и отсалютовала ему.
— Ваше Высочество. У нас проблема.
Он склонил голову.
— Эвакуация проходит слишком медленно. Еще масса гражданских находится к западу от стен Гаррисона. Наши люди считают, что завершится она не ранее полуночи.
Аттис хмыкнул.
— Кроме того, — продолжила она, — ворду каким-то образом удалось направить реку на угольные залежи. Огонь перестанет их сдерживать меньше чем через час. Было замечено их приближение к этой стене. Сигнальные стрелы взлетают на всех дозорных постах.
— Беда никогда не приходит одна, — Аттис вздохнул и закрыл глаза. — Ладно. Ваши рекомендации, графиня?
— Придерживаться плана, но растянуть по времени, — проговорила она, — использовать «мулов» по полной, а не просто как часть плана. Удерживать стены, пока гражданские не окажутся в безопасности, затем отвести войска.
— Отходить в темноте? — спросил он. — Вы хоть представляете себе, насколько это опасное предприятие? Малейшая ошибка может превратить отступление в полнейший разгром.
— Попросите Дорогу и его клан задержать врага на время и прикрывать ваше отступление, — ответила она. — Гарганты — прирождённые убийцы ворда, и они достаточно быстры, чтобы опередить врага на пути обратно в Гаррисон.
Какой-то момент Аттис обдумывал это, а затем медленно кивнул.
— Вероятно, это лучшее, что мы можем сделать в данных обстоятельствах. Сделайте это, графиня, если понадобится, от моего имени.
— Да, Ваше Высочество.
Он устало кивнул и закрыл свои запавшие глаза.
Амара нахмурилась и огляделась в комнате.
— Ваше Высочество? Где сэр Эрен?
Скулы Аттиса стали выглядеть еще острее.
— Он погиб на стене сегодня утром останавливая прорыв ворда.
Амара почувствовала, как внутри нее все сжалось. Ей нравился этот молодой человек, она ценила его способности и ум.
Она с трудом могла подумать о том, как он, холодный и мертвый, лежит на камнях той стены.
— О, великие фурии, — выдохнула она.
— Знали ли вы, графиня, — сказал Аттис, — чьей идеей было выставить меня мишенью там, в Риве? Одному и уязвимому, чтобы выманить Инвидию или Королеву? — Его изнуренная улыбка все еще напоминала львиный оскал. — Конечно, он не так это описывал.
— Правда? — тихо сказала Амара.
— Да, так робко все представил, что я было подумал, будто это была моя идея, — он снова закашлялся, хотя у него на это не осталось сил.
— Конечно, никто уже не может знать точно, — сказал он.
— Но мне кажется, что коротышка подставил меня. Не обладая сильными фуриями и…
Он закашлялся и рассмеялся, оба звука были сухими и изможденными.
— Возможно, поэтому он настоял на том, чтобы наблюдать за тем, что произойдет этим утром, когда он послал Антиллуса и остальных раздуть огонь. Ведь он знал, что его рекомендация имела такое влияние.
Он махнул рукой в сторону своего изувеченного тела.
— Возможно, все потому, что он испытывал вину, видя результаты своих действий.
— Или, возможно, он не был манипулятором и убийцей, а просто был преданным слугой своей Империи, — сказала Амара.
Кривая, горькая усмешка показалась на его губах.
— Эти качества вовсе не исключают друг друга, Графиня.
— Он не должен был быть там. Его никогда не обучали в качестве солдата.
— На такой войне, как эта, Графиня, — очень мягко произнес Аттис, — не бывает гражданских. Только выжившие. Хорошие люди погибают, даже если они не заслужили этого. Или может мы все это заслужили. А может и никто не заслужил. Не важно. Война ничем не лучше смерти.
На миг он замолчал, а затем произнес:
— Он был лучше меня. Он был хорошим человеком.
Амара склонила голову и сморгнула слезы.
— Да. Он был таким.
Он поднял слабую руку и махнул ей.
— Иди. Тебе многое надо сделать.
Ворд прибыл примерно через четверть часа после того, как Амара покинула зал стедгольда.
Звучали трубы. Легионеры стояли наготове, поскольку инженеры заканчивали закрывать ворота, сделанные в стенах, пока те не стали однородной гладью твердого гранита. Его фасад сиял завершенностью.
Она стояла возле Бернарда на башне, на десять футов выше стены.
Оборонительные башни располагались через каждые сто ярдов вдоль всей стены, простиравшейся на рассстояние чуть менее трех миль.
Гонец спикировал к башне, подняв небольшой порыв ветра, и отсалютовал.
— Граф Кальдерон, сэр.
Бернард не оторвал своего взгляда от поля, распростершегося перед ним.
— Докладывай.
Молодой человек стоял, моргая в растерянности.
Амара вздохнула и поманила его. Он приблизился на пару робких шажков.
— Так, — сказала Амара, как только он прошел сквозь щит, который она создала с помощью заклинания ветра, чтобы вражеские заклинатели не могли перехватить приказы Бернарда. — Теперь ты слышишь?
— А, — произнес гонец зардевшись. — Да, мэм.
— Докладывай, — сказал Бернард точно таким же тоном, что и прежде.
Молодой человек выглядел слегка напуганным.
— Капитан Майлз выражает свое почтение, сэр, а кроме того значительная часть вражеских сил двигается на север, чтобы полностью окружить стену, сэр.
— Ясно, — сказал Бернард. — Спасибо.
Глаза молодого человека округлились.
— Сэр? Капитан Майлз опасается, что враг прорвет наш фланг. Там, прежде чем стена достигает начала горы, почти миля открытого грунта.
— И в чем проблема?
— Сэр! — возразил гонец. — Стена не закончена, сэр!
Бернард обнажил зубы в волчьем оскале. В этот момент ровнялись передовые ряды ворда и готовились атаковать.
— Стена как раз такая, как и задумано, сынок.
— Но, сэр!
Бернард помедлил, чтобы окинуть юношу суровым взглядом.
Гонец заметно поник.
Бернард кивнул.
— Возвращайся к капитану Майлзу, вырази ему мое почтение и извести, что он должен быть наготове. Союзники расположены так, чтобы поддержать его, как только возникнет необходимость, — он сделал паузу и глянул на юношу. — Свободен.
Гонец сглотнул, отсалютовал и нырнул с башни. Он призвал силы ветра прямо перед тем, как упасть на землю, а затем умчался далеко на север.
Амара поглядела на Бернарда и произнесла:
— Ты не мог бы сказать ему больше?
— Чем меньше людей в курсе, тем лучше, — он положил руки на зубец башни и спокойно кивнул, когда ворд начал в унисон продвигаться вперед. — Джиральди. Пусть «мулы» будут наготове. Командующие секциями отдадут приказ о начале.
Голос Джиральди прогремел вниз по стене, когда земля начала гудеть от атаки ворда. Приказ был подхвачен дальше.
Бернард поднял ладонь к голове, разглядывая приближающего врага.
В момент, когда ворд приблизился на несколько ярдов, он издал оглушительный рев, который потряс стены, и еще один, столкнувшийся с ответным от легионеров, находящихся на зубцах.
Бернард стоял, пристально наблюдая за ближайшими легионерами, поднявшими свои копья, и когда первый из них метнул, он выбросил руку вперед и прокричал:
— Выпускай!
«Мулы» начали действовать.
Каждое из хитроумных устройств было сооружено вокруг коробчатого остова.
Над ним возвышалась деревянная поддерживающая опора, к которой прикреплялась длинная деревянная рука с неглубокой миской на конце.
Амара не была знакома с деталями этих устройств, но каждая деревянная рука была оттянута назад командой из двух мужчин, которые использовали грубую силу и очень слабое заклинательство дерева, чтобы привести рычаг в горизонтальное положение.
Упор, вставленный в устройство, удерживал рычаг оттянутым назад, а когда его вынули, деревянная рука качнулась вперёд с поразительной силой и скоростью.
Когда это произошло, усилие, произведённое рычагом, было таким большим, что опора оторвалась от земли на одном конце, подобно своенравному мулу, вставшему на дыбы.
Когда Бернард опустил руку, сто «мулов», поставленных рядами позади стены, сработали одновременно, посылая содержимое своих чаш, десятки и десятки мелких стеклянных сфер, взмывших над стенами.
Они взлетели в воздух и образовали сверкающее облако, которое поймало свет заходящего солнца, отбросив его на землю алыми, оранжевыми и золотыми вспышками.
Затем огненные сферы ударились о землю и разбились, выпустив сотни и сотни сгустков голодного огня и разбросав их по обширной площади земли.
— Кровавые вороны! — раздался крик ближайших легионеров.
Когда каждая группа «мулов» выпустила свои снаряды, огонь образовал длинную колышущуюся полосу.
Смертоносный груз каждого «мула» уничтожил десятки и десятки врагов в зловещей огненной завесе, раскинувшейся на площади в пятьдесят ярдов в поперечнике. Оказалось даже, что «мулы» были расположены слишком близко друг другу, поскольку получились большие зоны перекрытия, где в одном и том же районе взорвались сферы, запущенные несколькими «мулами».
Тысячи вордов погибли в пламени, а ещё тысячи были обожжены и покалечены, и, сойдя с ума от боли, с воплями бегали по кругу, набрасываясь на всё, что движется.
Амара уставилась на происходящее в полнейшем шоке, поняв, что только что увидела, как мир изменился, полностью и навсегда.
Этот сокрушительный удар по ворду был нанесён не величественным и напыщенным Верховным Лордом.
Это вовсе не группа Граждан или Рыцарей Воздуха направила свой гнев на врага. Вороны, это даже не было заклинательством рядовых легионеров.
Это сделали машины, изготовленные здесь же, в мастерских гольдеров Долины Кальдерон.
Большинство управлявших ими людей были простыми гольдерами, и почти половина из них — подростки, юноши, слишком молодые, чтобы нести службу в Легионе.
Эти сферы, предназначенные только для однократного использования, а не для долговременной функции охлаждения пищевых продуктов, в отличие от холодильных камней, тоже были изготовлены в Долине, при этом каждая из них потребовала, наверное, целого часа усилий кого-то одарённого скромными способностями к заклинательству фурий огня, или была сделана гораздо быстрее кем-то с более существенным талантом.
Что бы ни случилось, если Алера переживёт это нашествие, она уже не сможет вернуться к тому, что было прежде.
Не теперь, когда гольдеры обрели силу Граждан.
Законы Алеры в какой-то мере защищали простолюдинов, но они создавались прежде всего с целью защиты интересов Граждан.
Алеранские Лорды, Графы и даже Верховные Лорды не единожды имели дело с народными восстаниями, которые, впрочем, неизбежно подавлялись превосходящей мощью заклинательства Граждан.
И это был вездесущий, непреложный факт алеранской истории. Граждане правили именно потому, что имели доступ к таким силам, о которых обычный человек, или даже группа людей не могли и мечтать.
Но все изменилось в тот момент, когда гольдеры Долины Кальдерон нанесли врагу удар, по силе сравнимый с мощью Верховных Лордов.
И, спустя всего лишь минуту, смогли сделать это снова.
Воины ворда с визгами и криками на огромной скорости налетели на основание стены.
Их косы хлестанули по гладкому граниту, но в отличие от камней первой стены, этот материал упорно сопротивлялся.
Легионеры на стенах беззастенчиво воспользовались этим преимуществом, чтобы достойно встретить врага.
Огромные чаны с кипящим маслом, водой или обжигающе горячим песком были опрокинуты на богомолоподобных воинов.
Там же где не было таких чанов, легионеры пользовались более простыми и надежными способами: Они просто скидывали огромные камни на врага.
После первых трех массивных залпов «мулы» перешли на более точечную работу.
Их заряды были меньше и бросали они реже. Такой способ диктовал и ограниченный запас огненных сфер. Сами атаки были менее внушительны, но не менее разрушительны для ворда.
Результатом этих атак стал хаос, воцарившийся в рядах ворда на несколько минут.
Сначала они сбивались в рассеяные, разнородные группы, легко выцеливаемые и уничтожаемые защищающимися на стенах. Это длилось недолго.
И хотя устроенная «мулами» Октавиана бойня продолжалась, силы ворда не уменьшались.
Вскоре они снова подошли к стене, и хотя они не могли создать в стене опоры, чтобы зацепиться, горы из их собственные мертвецов росли, все ближе и ближе подбираясь к крепостным бастионам.
Бернард посмотрел, как очередной заряд огненных сфер перелетел через стену, и одобрительно кивнул.
— Великие фурии, если бы это не сработало, — сказал он, наградив жену быстрой, жесткой улыбкой. — Тави сказал, что сработает, когда прислал мне свои чертежи.
— Когда это было, напомни? — спросила Амара.
Бернард почесал подбородок, затем небрежно оперся локтями о зубец, словно человек, сплетничающий у каменного забора.
Амара знала, эта поза была намеренной.
Очень часто люди смотрели на него, чтобы понять его настрой, и он показывал им маску спокойствия и практически непринужденной уверенности.
— Месяца через три-четыре после Элинарха. Но я и думать про них забыл, пока Тави не написал о своей идее использовать в качестве снарядов для «мулов» огненные сферы. Тогда я распорядился, чтобы Джиральди построил один и опробовал, и вот…
Он развел руками в доказательство.
— Я знаю, ты говорил, что они будут эффективны, но… — Амара тряхнула головой. — Я и понятия не имела.
— Я знаю, — сказал Бернард.
— Это… Это может все изменить.
— Надеюсь на это, — с жаром произнес он, — это означало бы, что что-либо останется для изменения.
Амара пристально взглянула на него, пока его глаза скользили по полю боя. Он знал.
Она поняла это по его лицу. Он знал, что представляют собой «мулы». Не сами по себе, естественно, а как символ объединенной мощи простых граждан Алеры. Мощи, которая могла сокрушить все на своем пути — теперь, когда им показали, как.
Битва становилась все яростнее. Гарганты с корзинами, полными камней, взбирались на стены, чтобы доставить свой груз легионерам.
Легионеры с копьями давали отпор воинам ворда, стоило тем только войти в пределы досягаемости их более длинного оружия.
Временами, рыцари огня обращали отдельных воинов ворда в горящий и плавящийся хитин, или рыцари земли заставляли почву расступаться под ногами врага.
Но они держались. Великие фурии, они держались.
Еще один залп огненных сфер пронесся над их головами, чтобы обрушиться на богомолоподобных воинов, когда задрожала земля и вдали раздался звук, похожий на рев огромного зверя, трубящего предупреждение.
Амара развернулась в сторону севера и увидела огромную, мрачную серую гору, что маячила там, как будто невообразимо огромный бастион, стоящий там для прикрытия Легионов с фланга.
У нее на глазах на горе начали подниматься облака пыли.
Судя по всему, обрушивался целый склон, обращенный к ней, порождая такой гигантский оползень, что это просто не укладывалось в голове.
Земляной вал мешал ей разглядеть все как следует, но было несложно представить, что там происходило.
Ворд огибал конец второй стены, вероятно, надеясь зайти легионам в тыл или даже прорваться к гражданским у стен Гаррисона.
Но вместо этого они открыли для себя то, что все жители Кальдеронской Долины узнавали, едва научившись понимать человеческую речь — что гора эта называлась Гарадос и что гостей она не любила.
Амара знала, что эта смертоносная фурия была опасна, но оказалось, что она и представления не имела о масштабах ее непомерной губительной мощи.
Очевидно, Гарадос почти не уступала по мощи даже великой фурии, если конечно и сама не была полноценной великой фурией.
— Невероятно, — прошептала она.
— Эта треклятая гора была моей тревогой и ужасным испытанием почти двадцать пять лет, — проворчал Бернард. — Самое время ей начать приносить пользу.
Через несколько минут ворд снова начал вопить, протяжный низкий вой усиливался и стихал с устойчивой периодичностью в несколько секунд.
Амара в напряжении подалась вперед, оперевшись на зубец защитной стены рядом с мужем и пристально наблюдая за врагом.
Ворд метался вокруг, шеренги кружили, пробиваясь друг сквозь друга, строясь в каком-то немыслимом чужеродном порядке и…
И отступая.
— Они бегут! — воскликнул какой-то легионер.
Люди на стене торжествовали, словно обезумевшие, бравируя и выкрикивая проклятья в адрес отступающего ворда, и победно вскидывали свое оружие навстречу лучам заходящего солнца.
А в это время ворд все продолжал отходить, и через несколько минут его воины окончательно скрылись в том направлении, откуда пришли.
Еще через минуту все на поле затихло. Лишь подергивались конечности павших воинов ворда, да хлопали черные крылья воронов, устремившихся вниз, чтобы попировать их телами.
— Джиральди, — сказал Бернард. — Объявляй отбой. Смени людей, чтобы дать им поесть, попить и отдохнуть.
— Есть, сэр, — отозвался Джиральди, затем отсалютовал и отправился исполнять свои обязанности.
— Это и к вам относится, — обратился Бернард к своему командному составу на башне. — Набейте чем-нибудь животы и найдите себе местечко, чтобы вздремнуть.
Когда все они ушли, Амара произнесла:
— Ты сделал это.
Бернард фыркнул и покачал головой.
— Все, что мы сделали — это заставили их воспринять нас всерьез. До сегодняшнего дня ворд никогда не уделял особого внимания тактике. Они просто бросали как можно больше воинов на каждую проблему, — он потер глаз указательным пальцем. — Сегодня они попытались обойти нас с фланга. Завтра…
Он пожал плечами:
— Они отступили потому, что кто-то там слишком занят обдумыванием способа одолеть нас. При следующей встрече у них в рукаве уже будет припасено что-то скверное.
Амара задрожала. Он подошел ближе и обвил ее рукой.
В кирасе это было сделать непросто, но Бернард справился.
— Тут важно то, — сказал он, — что мы все еще здесь. Как только мы отступим к Гаррисону, нам нужно будет продержаться несколько недель, если потребуется. Мы сумели выиграть время.
— Для чего? — спросила Амара.
— Чтобы мальчик добрался сюда, — ответил Бернард.
— И что хорошего это нам даст? — спросила она. — Никто еще не видел Королеву.
Бернард покачал головой:
— У него есть в запасе кое-что мудреное. Положись на это.
Амара кивнула.
— Надеюсь на это, — сказала она. — Любимый, тебе тоже нужно поесть и отдохнуть.
— Да. Сейчас пойду, — его пальцы рассеянно погладили ее руку. — Прелестный закат, не находишь?
— Превосходный, — ответила она, склонив голову ему на плечо.
Солнце уже почти скрылось за горизонтом, его красные лучи слепили ей глаза.
По дну Долины стелились длинные тени.
И откуда-то издалека, с границ Долины, доносились отголоски визгов разъяренного ворда.
