Глава 24

Ну что за невезение! Я уж было расслабился. А тут снова эти сны! На этот раз уж очень неприятный сон к тому же!

Я в каком-то застенке. Руки и ноги прочно привязаны к чему-то, напоминающему дыбу. Передо мной стоит давешний охламон, хорошо знакомый мне по предыдущим снам. Поймаю наяву, голову откручу сразу! Уж очень он мне надоел. И вот этот, в черно-красных одеяниях, изо всех сил пытается вонзить мне в живот какую-то гадость типа копья. Наконечник этого, с позволения сказать, копья светится кроваво-красным цветом. Проткнуть меня почему-то не получается, но боль дикая. Я так и не понял, чего ему от меня было нужно? Помнится, чего-то он от меня требовал. А я ему отвечал в присущей мне манере, само собой. Что-то я ему обещал и сулил. Не долгую и счастливую жизнь, как вы конечно же понимаете…

Я резко сел, оглядываясь по сторонам и приходя в себя после этого кошмара. Мирно потрескивал походный костерок. Рядом сидел один из несущих караул бойцов — Дравин. Второй, Михась, как раз совершал обход нашего лагеря.

Дравин обеспокоенно смотрел на меня.

— Что, шумел? — спросил я его.

— Да не так чтобы очень, — пожал Дравин плечами. — Дергался и постанывал. Что-то плохое снилось?

— Да уж! — вздохнул я. — От радостного обычно не стонут, хотя тоже могут дергаться, но уже ритмично.

— Гы! — оценил мой юмор Дравин.

Я коснулся живота и только большим усилием воли удержался от стона. А ведь болит, зараза, да так, как будто это все происходило на самом деле.

Я расстегнул камзол и при свете костра попытался рассмотреть, что же там так болело.

— Ого! Где и когда тебя так угораздило? — поинтересовался Дравин, тоже увидав красные пятна по всему животу.

— Где и когда — это уже второй вопрос, — хмыкнул я, рассматривая эти художества. — Меня больше интересует тот, кто это сделал. Когда я с ним встречусь, у нас состоится долгая и содержательная беседа. Причем я почему-то уверен, последняя в его жизни.

— Я так вообще удивляюсь, как он жив остался после этого? — покачал головой Дравин. — Ты же обычно сразу рассчитываешься. Что, какой-то придворный?

— Да нет, — поморщился я. — Просто достать я его в тот момент не мог.

— А! Ну, ежели что, то ты только знать дай! Мы подмогем!

— Спасибо! — сказал я, застегивая мундир и снова укладываясь на ночник. — Непременно!

Эти пятна я оценил как ожог первой степени. Расслабился и направил энергию к болящим местам. Кажется, это называется фантомными болями. Вроде бы ничего не было, а организм реагирует на психологические факторы. Самовнушение, однако. Тут уж клин клином надо вышибать.

Действительно! Много времени мне не понадобилось. Боль унялась практически сразу. Может, это и есть нападение мистических сил Тьмы, о которых так образно говорил граф Гардон? Если да, то пусть мне приснится сон, в котором я, качественно и не торопясь особо, откручиваю голову этому кадру в красно-черном. Тебе не повезло, мужик! Я тебя запомнил. И теперь узнаю в любом случае!

Утром ночной кошмар уже ничем о себе не напоминал. Зарядка, завтрак, час упражнений, и снова двигаемся.

Вот так прошло три дня. На четвертый день мы приблизились к первой цели нашего путешествия, большой крепости Портуш. Накануне были даны инструкции на этот вояж. Для всех мы — курьер с сопровождением. Курьера, естественно, должен играть Растор. Правда, пришлось ему слегка понизиться в звании. Был капитан, стал — лейтенант. Мы с Трантоном соответственно — десятниками. Сопровождение — это уже наша задача. Так как курьер вез секретные планы и рекомендации, то ничего удивительного в том, что им назначен офицер, не было. Все эти планы и рекомендации касались, естественно, всех крепостей и гарнизонов. Значит, и курьеру придется по всем этим точкам пройти. Так вот, пока курьер будет передавать эти документы коменданту крепости (при этом Растор многозначительно посмотрел на Райена), мы должны ненавязчиво интересоваться гарнизоном и его готовностью отразить наскок из Сагар-Карата.

Райен все еще умирал у меня, но уже не так интенсивно. Давали себя знать и предыдущая муштра, и дневные переходы. Как дворянин, Райен отлично владел верховой ездой. Вообще-то неплохой парнишка. Если бы еще выбить из него все эти великородные замашки, так, может, и из него человек получится. Все это время я ему старательно втолковывал, что он никто и звать его никак. Ну, это по легенде так положено! Имя и положение в нашем отряде надо заработать. А сравнивать его с остальными бойцами, прошедшими огонь, воду и мои тренировки, это даже не смешно. Первоначальные установки, полученные Райеном с детства, потерпели крах, блестящий и молниеносный. Ведь ему что с детства втолковывали? Что он уже лучше всех, хотя бы потому, что дворянин и герцог. И вот уже у нас он понял, что все это туфта. А как же? Вот простой мужик, а рядом с ним все уроки Райена в фехтовании и прочем кажутся смешными, настолько этот мужик во всем его превосходит. И это не простые слова! В этом Райен убедился в первый же день.

Посмотрев, с какой скоростью и легкостью бойцы преодолевают полосу препятствий, Райен подумал, что и у него все пройдет гладко. Угу! Пошло. Начало было положено на первом же препятствии — брусе, с которого Райен навернулся, как говорится, на полном скаку. Стенающего герцога извлекли из-под снаряда и велели заткнуться. Когда он не внял, Карвин ему тут же влепил парочку нарядов. Короче, я тогда не особо вникал в процесс укрощения. Был занят другими делами, знаете ли. Ко мне Райен поступил уже более-менее замордованным и понимающим, что жизнь его молодая погублена, если и не навсегда, то на период выполнения задания точно! А я? Я не спешил его в этом разубеждать. Скорее даже наоборот!

Вот что меня неприятно удивило, когда мы подъехали к крепостным воротам, так это то, что обстановка тут сложилась, прямо скажем, аховая. Проходи кто хочет, грабь кого пожелаешь. Никто и ухом не поведет! Могу сделать выводы, что местное начальство начинает шевелиться только тогда, когда намечается проверка. Странно, что эта крепость еще считается Тарогской, а не Сагар-Каратской. Мы подъехали практически к самым воротам, а нас не то что не остановили, а даже не обратили на нас никакого внимания! Двое сонных оболтусов, в неполных доспехах, сонно же опирались на пики. Они были больше озабочены задачей не свалиться на землю, чем проверкой проходящих мимо них людей.

Растор нахмурился. Ясен день, что такое положение вещей ему, кадровому офицеру, очень не нравится. Он натянул поводья и остановил коня. Следом за ним остановился и весь отряд.

— Эй! Воин! Что ты тут делаешь?

Страж оторвался от своей увлекательной борьбы с земным тяготением и переключил внимание на спрашивающего.

— Дык… на посту я, гыспадин офицер, — неохотно отозвался он. — Че, не видно, штоль? Оно понятно, у вас, в тылу, такого небось нету.

— Вот такого, — голосом выделил Растор эти слова, — точно нет! Смирно! Как стоишь перед офицером, скотина?

Стражник все так же нехотя принял стойку, отдаленно напоминающую стойку «смирно». На его лице был большими буквами написан лозунг: «Дальше фронта не пошлют».

— Начальника караула ко мне! — ледяным тоном приказал Растор.

— А ты запоминай! — тихо пробурчал я стоящему рядом со мной Райену. — Теперь ты понимаешь, почему тут так часто бывают набеги?

Тот молча кивнул. Райен уже усвоил, насколько круты офицеры нашего отряда с нарушающими дисциплину.

Стражник, которого гроза пока не коснулась, зашевелился и дернул за цепь, свисающую рядом из дыры в стене.

Через некоторое время дверь в небольшом помещении неподалеку распахнулась. На пороге возник субъект. То, что это офицер, я догадался только по форменным штанам. Шлепанцы на босую ногу, расстегнутая до пупа несвежая рубаха. Да что же тут делается-то?

— Чего трезвонишь? — осведомился этот, с позволения сказать, офицер. — Ты что, не знаешь, что у меня сейчас отдых?

— Дык… тута вот! — доложил бравый вояка.

Только в этот момент мы были замечены.

— Кто такие? — небрежный вопрос.

— Курьер к коменданту из штаба, — ледяным тоном ответил Растор.

— Так и ехали бы к коменданту! Чего от нас-то надо?

— Да меня так поразили эти воины, что захотелось взглянуть на того, кто ими командует.

Офицер тяжело вздохнул:

— Видать, новенький. Это пограничье, лейтенант. Здесь порядки проще.

— Порядки? — переспросил Растор. — Вот этого я как раз что-то и не заметил. Где комендант?

— А я откуда знаю? — пожал плечами офицер. — Должен быть в цитадели, а где он на самом деле…

Растор нетерпеливо махнул нам рукой и тронул своего коня. Мы двинулись за ним. Я как раз проезжал мимо этой пародии на начальника караула, когда услышал, как он процедил:

— Столичные! Носит же их!

Пока Растор разыскивал коменданта крепости, я решил подняться на крепостную стену. Да, жара. Да, лень. Но надо. Что самое удивительное, никто мне не мешал это сделать. Прямо рай для диверсантов всех мастей и уровня подготовки. Сделав себе еще одну заметочку в памяти, я осмотрелся по сторонам. Что и говорить, вид во все стороны открывался изумительный. Беспокоило одно — это мое одиночество в созерцании окружающих просторов. Хотя прошу прощения! Вон какой-то организм наблюдается.

Укрывшись в тени, подстелив под себя форменный камзол, возлежал один из стражей. Он скучающе уставился на меня, как только я появился на стене, но знакомиться не спешил.

— Эй, служивый! — окликнул его я, направляясь к нему. — Чего ты тут в одиночестве делаешь, а?

— Как это чего? — даже удивился стражник. — На посту я!

Я подошел к нему вплотную и осмотрелся. Тень — это, конечно, хорошо! Но обзора — никакого!

— Отсюда же ничего не видно! — выдал я итог наблюдений.

— А чего туда смотреть? — поинтересовался стражник. — Степь и степь. Насмотрелися ужо!

— Ну а вдруг набег?

— Да чего они, дурни? В такую жару? — возмутился часовой. — Нет, они в такое время на солнце не торчат. Они где-то в тени затаились. Вот жара спадет, тогда, может быть, и полезут.

— И что? — с любопытством спросил я.

— Что? — не понял стражник.

— Ну, полезут, к примеру, и что тогда ты будешь делать?

— А чего делать? — пожал плечами он. — Крикну вниз, что степняки лезут.

— И что дальше?

— А что дальше? — огрызнулся страж. — Всё!

— Это для тебя всё! А как реагирует гарнизон? — не унимался я.

— Это для всех — всё! — хмыкнул часовой. — Наша задача — вот этот поселок, что при крепости, защитить. А сюда степняки не лезут. Не дураки, чай!

— А что же с теми, которые не лезут? Что, так пусть и едут?

— Канешна! — убежденно тряхнул головой стражник. — За ними гоняться по степи — пустое дело. У них кони хорошие.

— А ваши что же, хуже?

— А наши? — Стражник хмыкнул, как будто услышал что-то невероятно смешное. — А наших коней комендант уже давно на колбасу пустил. Здесь такая колбаса очень даже ценится.

— И что же, — поднял брови я, — никто не спросил, куда это кони делись?

— Может, и спросил, — пожал плечами стражник. — Дык ответ-то простой: мор приключился. Тута он часто приключается. Это тебе любой скажет. Однако чего это я тут с тобой разговоры разговариваю? Не положено! На посту я. Ты, служивый, давай! Эта… иди отседова.

Ну, то, что мне нужно было, я уже узнал. Поэтому не стал спорить и доказывать этому доходяге, что его взгляд на службу в корне неверен. Уже спускаясь по лестнице, я услышал легкий храп. Стражник приступил с прилежанием к своим обязанностям.

Да! Я даже покачал головой от удивления. Это же надо?! Мор приключился. И этот бардак по всей границе или в отдельно взятой крепости?