Книга: Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц
Назад: ГЛАВА 3 Секрет Полишинеля
Дальше: ГЛАВА 5 Преподаватель-кондотьер

ГЛАВА 4
Дуэль и ее последствия

Орлетта буквально ворвалась в кабинет де Ризака:
— Я прямо с университетского полигона. Там фон Гербер и новый кэр тренировались. И новичок — это…
— Да знаю уже, — прервал ее драматическую паузу первый секретарь. — Весь город знает, в газете спецвыпуск напечатали.
И он протянул ей уже изрядно помятый листок, где под названием газеты «Лерденский курьер» через всю полосу громадными буквами шел заголовок: «Дуэль кэров».
— Платишь тут осведомителям, — пожаловался де Ризак, — большие деньги, между прочим. А новости из газет узнаешь. Эти отщепенцы из ордена сами к ним в редакцию заявились!
Орлетта бегло просмотрела текст, потом стала перечитывать его сначала, более внимательно. Но от этого занятия ее отвлекли самым бесцеремонным образом. В кабинет ввалился герцог де Арлуньяк и по-хозяйски шлепнул ее по пятой точке.
— Доброго дня вам, прекрасная герцогиня! Мне стало казаться, что вы меня избегаете. Неужели я вызвал ваше неудовольствие тем, что прошлую ночь провел вдали от вас?
Орлетта внутренне вскипела.
— Неудовольствие вызвали последствия предыдущей ночи, милый герцог, — елейным голосом сказала она. — И не у меня. Да будет вам известно, что новый кэр — мой давний поклонник, и на свидание с ним я пришла вся в синяках, столь нежно поставленных вами. Пришлось сказать ему, что вы меня грубо изнасиловали. Как хороший целитель он меня, конечно, вылечил, но ушел страшно недовольный.
Де Арлуньяк явно аж проглотил следующую фразу, которую собирался произнести, а улыбка на его лице сменилась выражением напряженной задумчивости.
— Надеюсь, вы шутите, герцогиня? — вскинулся первый секретарь посольства.
— Я-то шучу, но вот как воспринял эту шутку новый кэр?
— Действительно, крайне неудачно получилось, — подвел итог своим размышлениям герцог. — Очень сужает возможности для маневра. Остается надеяться, что новичка завтра убьют. Вы ведь переживете эту утрату, герцогиня?
Он резко вышел из комнаты, одарив на прощание Орлетту отнюдь не ласковым взглядом. Та даже на секунду усомнилась, а правильно ли она поступила. Так ведь можно и вовсе на бобах остаться. Но все равно, позволить себя вот так пренебрежительно хлопать по заду? Никогда!
— Зачем же вы так с герцогом, Орлетта? — Де Ризак перешел на отеческий тон. — Он к вам всей душой, такой артефакт подарил…
— Артефакт мне подарил кэр Бюлоф, — отрезала она в ответ, — который был в меня по уши влюблен. А из-за грубости герцога его чувства подверглись очень неприятному испытанию. И не знаю, сохранила ли я на него влияние. На кэра, не имеющего ни перед кем вассальных обязательств!
И после некоторой паузы добавила озабоченным голосом:
— Граф, как вы считаете, этот кэр Олин и вправду может его убить?
— Не думаю. Потреплет его Григ, наверное, изрядно. Почти наверняка — ранит и, возможно, сильно. Но убить вряд ли убьет. Кэры народ крепкий, с одного удара лишить их жизни чрезвычайно сложно. А добить проигравшего другие кэры не дадут.
Орлетта задумалась. Бюлофа сильно ранят? Даже неплохо. Можно будет навестить или даже поухаживать. Она прорвется. Не станет она ничьей игрушкой! Она сама игрок. В общем, ставки сделаны! Помогите боги, чтобы правильно…

 

Утро следующего дня выдалось беспокойным. Практически для всех. В дипломатических миссиях непрерывно хлопали двери, впуская и выпуская различных курьеров и информаторов. Князь с ректором убеждали друг друга, что патриотизм стоит денег, вкладывая в эту фразу диаметрально противоположный смысл. Простые обыватели искали возможность пробраться на городскую стену или крыши домов со стороны реки. Прибывающие в город кэры обменивались приветствиями и новостями.
Сам же виновник переполоха сидел дома и продолжал совершенствовать свою боевую форму. Еще накануне в их немаленькой квартире полностью освободили от мебели самую большую комнату, где он и пребывал, боясь пошевелиться, чтобы не обрушить какую-нибудь стену. Но даже в статичном положении оставалась возможность укреплять пассивную защиту и улучшать собственные характеристики. Вроде достиг определенных успехов. В помещении проверить не получилось, естественно, а тренироваться на улице Николас опасался.
Наконец время стало приближаться к полудню, и все заинтересованные лица потянулись в сторону реки, где посередине ее в полукилометре от города располагался небольшой песчаный островок. Не больше ста метров в длину и тридцати в ширину.
На двух башнях, обращенных в эту сторону, и отрезке городской стены между ними собрался весь цвет аристократии, как своей, так и приезжей. Все были вооружены биноклями и подзорными трубами. Присутствовало тут и немало студенток университета, откуда-то все они уже знали, что ставший кэром молодой преподаватель и Орлетта де Лион в день зимнего солнцестояния насмерть переругались и чуть ли не подрались в кафе рядом с посольством Галлодии. Так что на экзамене по артефакторике были все основания ожидать аншлаг.
Знала об этом и юная герцогиня. В смысле знала, что знают другие, первый секретарь посольства просветил. Так что к подругам она подходить не стала, а стояла вместе с посольскими, выставив на всеобщее обозрение надетый поверх шубки из меха леопарда-альбиноса изумрудный кулон-артефакт, крутила в руках морской бинокль и нервно покусывала губы.
Наконец в воздухе вокруг острова примерно через равные интервалы выстроились кэры в боевой форме, целых полтора десятка, и когда только успели? А затем в центр образованного ими круга влетел еще один кэр, в котором зрители узнали Грига Олина, и дракон! Неужели это боевая форма Бюрлофа? Те, кто видел тренировку на полигоне университета, это подтверждали. Повисев немного в воздухе, дракон и Олин опустились на остров, и сражение началось.
Вначале преимущество, вопреки ожиданиям, было явно у дракона. Воин провел первый пробный удар мечом, прощупывая противника, одновременно ударив в него молнией. Но молния рассыпалась по чешуе снопом веселых искр, а дракон, ловко изогнувшись, пропустил вражеский клинок над головой и просто снес Грига с ног, гулко ударив по шлему шипастой булавой, которой оканчивался его хвост.
Рыцарь моментально вскочил и нанес колющий удар, буквально выстрелив острием в грудь дракона. Но тот взмахом крыла не только успел защититься, но и вновь бросил Олина на землю. А тут еще и страшные зубы успели сомкнуться на его ноге и резким движением вогнали головой в песок чуть ли не на полтуловища. А затем еще и поток пламени по его филейной части прошелся. По импровизированной трибуне прокатился дружный вздох.
Впрочем, глава ордена Света пострадал от этих ударов только морально и, явно рассердившись, взвинтил темп. Теперь его меч выписывал немыслимые зигзаги, не теряя при этом силу удара даже на поворотах. Молнии и огнешары так и мелькали, взрываясь яркими вспышками. Сам же рыцарь больше не стоял на земле, а вытворял различные кульбиты в воздухе. Было видно, что силы он решил не экономить и показывает свое лучшее мастерство.
Бюрлоф тоже яростно включился в бой, вытворяя что-то невообразимое, но через некоторое время стало понятно, что количество используемых им комбинаций все-таки ограничено. Нырок, переворот, поток пламени, удар хвостом, захват, секущая отмашка крылом, резкий укус, использование в бою всех четырех лап, двух крыльев, головы и хвоста — казалось, все это должно было давать большее разнообразие возможностей, чем один меч. Но через полчаса дракон стал повторяться, а рыцарь — нет, перейдя на чистую импровизацию и все увеличивая и увеличивая темп.
Меч Грига все чаще стал доставать противника, и преимущество постепенно стало переходить к рыцарю. Комбинации Бюрлофа он уже читал, как раскрытую книгу, все чаще опережая его. На крохотную долю секунды, но именно так и куется победа в затяжном поединке. Собственно, дракон держался уже только за счет крепости брони и упрямства. Зрители ждали развязки, и она наступила.
Григ провел замысловатую комбинацию, которую противник с трудом отбил. Но, оказывается, рыцарь не столько атаковал, сколько строил ловушку. Его целью было заставить Николаса провести конкретную комбинацию в ответ. И вот, опережая дракона, меч рыцаря, вдруг став от переполнившей его энергии огненным, опустился ему на шею. И перерубил ее! Драконья голова, медленно переворачиваясь, покатилась на землю под дружный крик трибун, а его тело по инерции врубилось в противника и обхватило его всеми четырьмя лапами.
Дальше наступило непонятное. Обезглавленное тело дракона вцепилось в рыцаря мертвой хваткой, и тот никак не мог его стряхнуть. Поняв бесплодность попыток освободиться или хотя бы высвободить прижатый к телу меч, Григ Олин отпустил свое оружие и на глазах зрителей выпустил из перчаток кинжалы, уперев их остриями в бока дракона.
Тут всем стало понятно, что безголовый дракон и не думал умирать, а кровь из обрубка шеи не хлестала отнюдь не случайно. Его когти изо всех сил вдавливались в доспех рыцаря, пытаясь проломить его защиту. Тот в ответ давил кинжалами. Обе фигуры окутало сияние, становящееся все ярче. Боя больше не было, шло грубое передавливание силой. Стало ясно, что победит тот, у кого остался больше резерв.
И вот застывшие в воздухе в смертельном объятии фигуры в буквальном смысле скрыла от зрителей яркая вспышка. Когти дракона вдруг перестали ощущать сопротивление и сошлись. Две пары лап сработали как два огромных секатора, и на землю упало три фрагмента тела. Все, что осталось от рыцаря.
Висевшие в воздухе кэры сломали круг и дружно бросились к останкам. Ну а дракон тоже опустился на землю, вытянул шею в сторону своей отрубленной головы, и она приросла на место!
Некоторые дамы попадали в обморок. Бой был закончен.
Орлетта стояла, судорожно вцепившись в край зубца стены, и тяжело дышала. Ну, Бюрлоф, ну, мерзавец! Нельзя же так бедную девушку пугать. Мало того что боевую форму выбрал какую-то непотребную (дракон с рыцарем сражается, а тебе приходится за этого чешуйчатого гада переживать!), так еще и голову дал себе отрубить. Как же у нее ухнуло сердце, когда это случилось! Чуть со стены не упала (преувеличение, конечно, но ноги точно подгибались!). Выбрала себе рыцаря! Которому и голова не нужна. Как же ему мозги, интересно, вправить можно будет?
Вспомнив об обязанностях дамы сердца, которой она себя назначила, Орлетта вытащила из-за пазухи надушенный платочек и принялась им махать. И с большим раздражением обнаружила, что не одна она такая. Платочком махала, наверное, каждая вторая особа женского пола из числа зрителей, а студентки так и все поголовно. Даже лучшие подруги. Приклеив к губам счастливую улыбку, она двинулась в их сторону.

 

Во время дуэли Брина де Аргон и Маэлла фон Фратт стояли рядом. И неожиданно их симпатии разделились. Брина была искренне возмущена боевой формой Бюрлофа.
— Рыцарям положено с драконами сражаться, а не самим ими становиться, — безапелляционно заявила она. — Ни в одном романе такого нет. А драконы только и умеют, что невинных дев похищать да сокровища охранять. Которые потом герою достаются. И вообще, как может быть рыцарь с хвостом? Абсурд!
— Не скажи, в северных сагах мудрые драконы тоже встречаются. И бойцы они всегда отменные. Если наш маленький артефактор действительно будет сражаться, как дракон, я его только уважать стану. Хотя боюсь, это всего лишь эффектный трюк, в бою это ему не поможет, — отвечала Маэлла.
— Действительно, — поддержала ее в этом утверждении подруга, — не может плебей сражаться, как благородный рыцарь. А этот Бюрлоф весьма сомнительного происхождения, в то время как Григ Олин — княжеского рода.
— Не думаю, что богиня выбрала Бюрлофа по ошибке. Наверное, у него есть какие-то достоинства, о которых мы не знаем, — задумчиво молвила Маэлла и добавила тихо: — Но узнаем обязательно, когда познакомимся поближе.
А вот в отношении Орлетты де Лион мнение у подруг совпадало. Они ее осуждали. Брина за легкомыслие и развратный образ жизни, а Маэлла за непоследовательность.
— У них в Галлодии совсем за воспитанием девочек не следят! — возмущалась Брина. — Орлетта, конечно, девушка неплохая, но она же переспала уже с половиной курса! Мужской, разумеется. И ведь ни одного достойного жениха среди них не было. Разве что де Арлуньяк недавно приехал, но я слышала про него, что он извращенец! Может, расспросишь Орлетту, каков он в постели? Я как-то стесняюсь.
— Неужели наша скромница сама заинтересовалась извращенцем? Забудь, такие не женятся. Разве что король прикажет. Так что если он тебе действительно интересен, то интригу надо не здесь затевать, а в Летеце с помощью дипломатов.
— Все-то ты в политике знаешь!
— Приходится. Двор у нас маленький, все самим делать надо. Захочешь трон сохранить — научишься.
Обе девушки прыснули смехом.
— Так вот почему тебя так Бюрлоф заинтересовал! — продолжила, отсмеявшись, Брина. — У вас же своего кэра нет; не понимаю, как вам столько лет суверенитет сохранять удается? Искренне восхищаюсь. Но только опоздала ты. Орлетта своего поклонника не отпустит, пока сам не надоест. Да и убьют этого ящера сегодня, наверное. Я слышала, что Олин обещал это сделать.
— С де Лион все не так однозначно. Раз уж ты про Олина все знаешь, то должна знать и о том, что Орлетта с Бюрлофом крепко поссорились. А насчет того, что рыцарь убьет дракона… Давай посмотрим.
За поединком девушки наблюдали очень эмоционально. Только сочувствовали разным бойцам.
— Твой рыцарь гремит, как пустой котел!
— А твоему хвост мешает!
— Как он его (хором)!
— Ну вот, я же говорила! — торжествующе закричала Брина, когда голова дракона упала на землю. — Рыцари всегда побеждают монстров!
Маэлла не ответила. Она стояла, плотно сжав губы и руки, кажется, перестав дышать. И только когда другие кэры окружили фрагменты тела Олина, а голова дракона вернулась на место, шумно выдохнула:
— Ничего себе берсерк…
Как ни странно, Брина была с ней вполне солидарна:
— Добро всегда побеждает зло! И этот Олин вовсе не был достойным рыцарем! И ты знаешь, в боевой форме дракона что-то есть… И он же не всегда в ней ходит…
Обе девушки выхватили платочки и отчаянно замахали победителю со стены. За этим занятием их и застала Орлетта.
— Спасибо, что пришли поддержать МОЕГО кэра, — самым ласковым голосом произнесла она. — Какой прекрасный бой! Я так за него переживала…
— НАШ преподаватель был бесподобен, — согласилась с ней Маэлла. — Победить в первом же поединке… И как!
— Да, хорош! — согласились все девушки. — Но с головой у него не все в порядке. Надо о нем позаботиться!
И они с подозрением посмотрели друг на друга.

 

К сожалению, Николасу Бюрлофу в это время было не до прекрасных дам. Его окружила толпа кэров в боевой форме. И некоторые из них были настроены крайне недружелюбно.
— Это не по правилам! — кричал один из оставшихся кэров ордена. — Почему ему вообще разрешили в такой форме сражаться?!
— Перед началом боя никто не возражал, — парировал Николас. — Да и форма, как я понял, может быть на усмотрение кэра.
— Но ты убил Грига!
— Честно, не хотел. Просто удар сдержать не успел, когда его защита лопнула. (На самом деле не так, но кто докажет?) Я же всего третий день как кэр! Еще многого не умею. А потом, по-моему, кэр Олин меня сам убить старался. (Тут им крыть нечем!) Он и до боя об этом говорил, и голову мне отрубил явно не забавы ради.
— А как ты без головы смог бой продолжить?!
— Кто тебе сказал, что у дракона мозги в голове должны быть? Может быть, они в хвосте?
— Действительно, а почему ты не принял форму нормального рыцаря? — встрял в перепалку здоровенный толстяк с острова Буяна во Фрее. — Неужели тебе с хвостом и крыльями удобнее?
— Сам удивляюсь, но мне так вполне комфортно, — слегка слукавил Николас. — Может, у меня в предках драконы были?
Толстяк задумался.
— Странно… А как дракон обычной женщине смог детей заделать? Он бы ее порвал!
— Почему обязательно ребенок должен быть от дракона и женщины, а не от рыцаря и драконши?
— Действительно, как это я не подумал, — согласился кэр. — Истинный рыцарь трудностей не боится! Но за твоего предка выпить надо!
Беседа перешла в конструктивное русло, и скоро вся толпа кэров дружно стартовала в направлении особняка фон Гербера.

 

На следующий день Николас проснулся очень поздно. Точнее, в первый раз он проснулся среди ночи и обнаружил, что кэры-собутыльники так и оставили его спать головой на столе в особняке фон Гербера. Впрочем, большинство из них валялось в живописных позах в той же зале. Кое-как приведя себя в порядок (раз пять «Малое исцеление» на себя накладывать пришлось, пока стало получаться и «Среднее»), он, не прощаясь, тихо отправился домой.
На сей раз Марион сына не дожидалась, но была в курсе его победы на дуэли. Сама она смотреть ее не ходила. В сыне своем она не сомневалась, а старые нервы стоило поберечь. Наблюдательницей была откомандирована горничная, которая хозяйке все и пересказала в таких подробностях, что самой посмотреть менее волнительно было бы. Пришлось выпить валерьянки и лечь спать пораньше.
Так как в гостиной продолжался ремонт, Марион обнаружилась в библиотеке. На журнальном столике перед ней лежало несколько кучек писем, а вид у нее был изрядно обалдевший.
— Знаешь, сынок, а дедушка твой покойный, оказывается, всю жизнь князем был, — сказала она с каким-то странным выражением. — Только вот он, бедный, так и помер, не зная об этом. А теперь из посольства Вендии бумаги принесли.
— Шустро они. — Сын принял новость почти как должное. — Что предлагают?
— Так как в Вендии принципа наследования по мужской линии официально нет, хоть на практике оно и используется, и мне и тебе князьями Шуватовыми быть предлагают, а имение, где дедушка управляющим был, в лен принять.
— Большое имение?
— Да уж побольше здешних баронств будет. Только после отмены рабства там с доходами большие проблемы возникли. Земли в Вендии много, никто ни в батраки, ни даже арендаторы идти не хочет.
— Тогда подождем, пока в Шварбии батюшку маркграфом не признают. — Николас не знал, смеяться ему или плакать. Вот и иронизировал. — А остальные письма о чем?
— Около десятка приглашений на разные приемы в посольствах и миссиях, а остальные я тебе не дам. Там тебе барышни в любви объясняются. Лучше я на них сначала сама съезжу посмотрю.
Николас засмеялся:
— А если там моя единственная и чистая любовь? А ты не распознаешь?
Марион посерьезнела:
— Студентка твоя приписку к приглашению из посольства Галлодии прислала. Дескать, видеть хочет. Только ты лучше не ходи. Или сначала хотя бы в другие посольства наведайся. Не верю я, что она тебя вдруг полюбила, если раньше только за нос водила.
Назад: ГЛАВА 3 Секрет Полишинеля
Дальше: ГЛАВА 5 Преподаватель-кондотьер