Ночью Боня не спал, а экспериментировал с управлением потоками энергии. Ману он видел, поэтому менять форму облака вокруг себя, несмотря на «вытяжку», научился довольно быстро. Собственно, всего-то и надо было захотеть, чтобы в конкретном месте из облака выделился отдельный поток, и мысленно начать его там вытягивать. Получилось почти сразу. При желании он мог перекрыть столб энергии, уходящий в «вытяжку», или сделать это дальше — у накопителя. Но пока Боня ограничился небольшими экспериментами. Серьезно нарушать процесс он не рискнул, боясь привлечь к себе внимание.

А вот с уплотнением энергии оказалось сложнее. Точнее, Боня мог сжимать ману в любой точке своего облака и даже формировать там твердый фрагмент. Мог и перемещать этот фрагмент внутри облака и даже потрогал его рукой. Но для того чтобы удерживать его в твердом состоянии, были нужны немалые усилия и постоянная сосредоточенность. Стоило ослабить контроль — и твердая мана начинала активно испаряться и растекалась по всему облаку. Для закрепления энергии в твердом состоянии явно требовались какие-то заклинания. Но их Боня не знал.

Утром Хаурбан вернул артефакт-переводчик, который, оказывается, позволял понимать не только устную, но и письменную речь. Впрочем, на это Боня и надеялся. В полученной стопке книг оказался и обещанный справочник по магемам (ура!). И еще (два раза ура!) в нем было предисловие, где автор рассуждал об общих свойствах магии. Материал показался Боне до боли знакомым и даже родным, весьма напоминавшим справочник по языку программирования. Только все команды, служебные слова, переменные и константы назывались одним словом — «магема», точнее, «управляющая магема». А просто магемами назывались многочисленные функции и подпрограммы, описание которых и составляло большую часть справочника. Конечно, подпрограммы были необычными, например, формирование плазменного шарика определенного диаметра, но для программиста практически все равно, какими объектами оперировать. Алгоритм строится по одним и тем же правилам.

Напрягало только то, что магемы имели форму сложных иероглифов. Видимо, в магии не было разделения на аппаратную и программную части. Магема не только обозначала команду или подпрограмму, но и, наполняясь энергией, выполняла ее. Впрочем, в физической сути происходящих процессов Боня пока разбираться и не хотел. Надо сперва имеющуюся библиотеку подпрограмм освоить, а уж потом думать о ее расширении. Тем более справочник хотя и назывался кратким, но содержал около двухсот подпрограмм на все случаи жизни.

Магемы Боня принялся тупо зубрить. Занятие это оказалось непростое, каждая состояла из десятков фигур и линий различной толщины, иногда пересекающихся, а иногда и не имеющих общих точек. Причем линии и фигуры различались не только размерами, но и цветом, указывавшим на их свойства. «Прямо как сопротивление, емкость и диод в электротехнике», — подумал Боня. Помогли вновь приобретенные свойства организма — память явно улучшилась, точнее, стала фотографической. Сложный рисунок откладывался в памяти с первого раза, но, чтобы разобраться в нем, нужно было мысленно представить картинку и понять, из каких частей она состоит. После третьего повторения Боня вспоминал магему практически мгновенно с точностью до мельчайших деталей.

К вечеру Боня выучил все магемы справочника и был уверен, что сможет построить из них почти любую программу. Непонятно было только, в чем эту программу надо писать и как ее исполнять.

С практической частью новоявленный бог решил не экспериментировать, а попробовать раскрутить на демонстрацию Хаурбана. Возвращая ему вечером справочник, Боня состроил грустную морду и сказал, что ничего не понял. В качестве моральной компенсации он попросил показать ему какое-нибудь простейшее магическое действие, например, зажечь небольшой шарик света.

Хаурбан сочувственным тоном, который теперь казался Боне самым что ни на есть фарисейским, сказал, что сразу так ничего понять и невозможно, вот он только на третий год сумел магемы увидеть, а строить их смог начать еще спустя год. Но отчаиваться не надо. Лучше пока серьезное чтение на время отложить, а вместо этого можно историю поизучать или вообще почитать что-нибудь развлекательное. Со временем само все проявится. Но фокус показать инопланетянин все-таки согласился. Быстро сформировал над ладонью пару магем, и поверх них вспыхнул шарик света.

Боня, щурясь, смотрел на свет, узнавая рисунки из справочника. Так, что у нас тут? Магема света с параметром размера шарика. Перед ней — магема подачи маны с параметром количества. А выход-то из программы какой? Похоже, Хаурбан просто распустил магемы, и все погасло. А рисовал он их как? «Ладно, все заснял, позже проанализирую», — решил Боня.

— Да, впечатляет, — вздохнул он. — Жалко, что я так не могу. Раз — и на ладони шарик света! А как ты его сделал?

— Чтобы это понять, надо научиться видеть магемы. Годика через два-три сам все сможешь. А пока у меня к тебе ответственное задание. Мы тут сегодня к одной очень интересной планете подлетели. Завтра с Ярдатом на разведку пойдем, тут когда-то драконьи пещеры были, представляешь? Нам для исследований очень много маны может понадобиться. Как сумеешь сформировать в накопителе шар с мою голову, мы тебя с собой возьмем посмотреть. Так что не отвлекайся!

Очень довольный собой, Хаурбан удалился. Морковка подвешена, пусть ослик старается. Понятно, что при нынешних темпах Боне на формирование такого куска твердой маны месяца не хватит, но это даже хорошо. Все равно больше двух недель задерживаться на планете он не собирался. А божок-то прямо оживился! Вот что значит правильно расставить акценты!

Артистом Боня был плохим и сохранить спокойное выражение лица не сумел. Но, естественно, подругой причине. Завтра на корабле его оставят одного! Вот он, шанс все разведать и подготовиться к побегу, а если повезет, то и к диверсии!

Утром Боня лениво листал книгу по истории, с нетерпением ожидая, когда же инопланетяне наконец свалят с корабля. Те, как назло, не спешили, поэтому Боня даже успел узнать, что на данной планете маны нет уже пять тысяч лет, а магические существа, которых здесь раньше было видимо-невидимо, либо вымерли (драконы, гаргульи, пикси, русалки, лешие и прочие сохранились только в виде окаменелостей), либо выродились (эльфы, гномы или, к примеру, тролли стали обычными смертными разумными и частично смешались с людьми).

Наконец Боня остался один и, выждав для страховки еще полчаса, приступил к действиям. Прежде всего он слез со своего кресла и сформировал на нем шар твердой маны размером с кулак. Шар стал бодро испаряться, высвобождающаяся мана потянулась в раструб «вытяжки». Боня прикинул, что на час такого шара должно хватить, если его работа как-то фиксируется, то приборы его отсутствия заметить не должны.

Дверь в его комнату, к счастью, никто не запер. Боня с интересом отметил на ней два независимых замка, как снаружи, так и внутри. Оказывается, в случае чего можно и запереться.

Планировка корабля-тарелки оказалась несложной. В центре располагалась круглая комната с «порталом», через который он сюда и попал. Из этой «прихожей», как уже знал Боня, была одна дверь в коридор, который опоясывал комнату. В коридор выходили двери в симметричные комнаты-сектора: какой-то склад (там Боня обнаружил свою земную одежду), комната с душем, переговорная, лаборатория, маноприемник, рубка управления, две жилых комнаты (видимо, там располагались инопланетяне) и техническое помещение с винтовой лестницей на следующий «этаж». На уровне выше обнаружились еще две комнаты и, самое главное, еще одна лестница до потолка, заканчивающаяся люком аварийного выхода, который закрывался наподобие люков на подлодке, без какой-либо магии или электроники. Рядом была прикреплена своеобразная веревочная лестница. Табличка на стене гласила: «Аварийный трап».

Но порадоваться находке Боня не успел. Неожиданно его довольно грубо оторвало от лестницы и потащило вниз. В коридоре обнаружились оба инопланетянина, возмущенно галдевшие так, что разобрать Боня ничего не смог, несмотря на переводчик на шее и второй переводчик где-то в теле. Эмоции у них явно зашкаливали.

Через несколько секунд Боня обнаружил себя крепко спеленутым магией под маноприемником, причем в кресло его сунули вверх ногами. После минутной растерянности в Боне стал закипать гнев.

— Вот вы как со мной, гады! А ну-ка и я попробую!

И он в отчаянии потянул к себе ману, формируя ее прямо на животе в твердый шар. Струившаяся в накопитель энергия остановилась и после секундного сопротивления хлынула потоком обратно.

— Хотели шар твердой маны с футбольный мяч, — пыхтел Боня, — будет вам шар!

Но до футбольного мяча шар недотянул. Еще раньше завыла и захлебнулась сирена, погас свет, корабль дернулся. Боня сполз с кресла, упершись мордой в пол, но шар при этом не выпустил. Чувствуя, что совершенно свободен от магических пут, он схватил драгоценный груз под мышку, вскочил и кинулся к инопланетянам, которые стояли в дверях, раскрыв рты, а затем с визгом бросились прочь по коридору.

Боня на секунду задержался в поисках чего-нибудь тяжелого, не нашел и кинулся следом. Перед носом у него захлопнулась дверь в комнату одного из инопланетян, щелкнул замок.

Подергав дверь, Боня после секундного колебания запер ее на наружный замок и стал думать, что делать дальше.

Добраться до экспериментаторов он сейчас не мог, да и расправляться с ними голыми руками… Боня содрогнулся. Но и оставлять так тоже было нельзя. Пока что они заперты и без магии не выберутся. Ману он всю у них забрал, но удерживать ее становилось все труднее. Видимо, от эмоций поток энергии увеличился. Если оставаться здесь, то в конце концов шар начнет испаряться, и мана сможет добраться до инопланетян. И тогда ничего хорошего Боне не светит.

Поэтому он сходил в соседние комнаты, вытащил оттуда всю мебель и на всякий случай подпер дверь инопланетян снаружи. Затем побывал на складе, переоделся в рубашку и джинсы. Кроссовки так и остались грязными, но хотя бы успели полностью просохнуть. Боня мстительно постучал ими о стену, стряхивая грязь.

Он поднялся к аварийному люку и повернул вентиль. Крышка люка отъехала в сторону, и в образовавшемся проеме показалось обычное с виду небо. Боня вытолкнул лестницу из люка и решительно выбрался наружу, прихватив шар маны с собой.