Глава 27
Просыпаться неизвестно где уже вошло в число моих привычек. Плохо, но факт остается фактом. Я пришла в себя в чьей-то постели, рядом со мной незнакомое тело повышенной волосатости, в живот какая-то твердая часть упирается. Наверное, локоть. Глаза открыть страшно. Вдруг увижу такое, что я от разрыва сердца моментально умру. Да и не желаю знать, кто вчера завоевал главный приз.
– Я знаю, что ты проснулась.
Незнакомый голос заставил меня прекратить притворяться. Обстоятельства еще хуже, чем я предполагала. На кровати расположился приятной наружности незнакомец. Короткие, торчащие в беспорядке волосы, едва прикрывающие густые сросшиеся брови. Светло-карие глаза с золотистыми искорками внимательно изучали мое смущенное лицо. Из-под полных чувственных губ выглядывали узкие, но крепкие клыки.
– Часа сладких снов вам… тебе…
Твою мать! Я лежу в одной кровати с оборотнем, а так как обе руки у него за головой, то в живот мне упирается отнюдь не локоть!
– Мы… Ну, ночью…
– Нет, ну что ты, – отрицательно покачал головой незнакомец.
С моих плеч свалился небосвод.
– А-а… какие дальнейшие планы? – спросила я. – Ты собираешься меня… ну… это…
– Нет, ну что ты, – повторился оборотень.
Я почувствовала себя черепахой, с которой сняли кита, слонов и половину нашего мира. Теперь можно поддать газу и помчаться на всей скорости… И тут меня пригвоздили к кровати:
– Я всего лишь вырву твое сердце и сожру его, чтобы избавиться от демонова приворота!
По крайней мере один хороший момент в озвученной перспективе присутствует: я осталась девственницей! Долбанув оборотня коленями ниже живота, я свалилась с кровати, сдернула простыню и вылетела на улицу, где изумленно замерла, позабыв завернуться в добытую ткань. Следом выбежал оборотень и тоже замер. Ветхая землянка посреди степи была окружена полицией во главе с темной семейкой и императором Света.
– Фэй, ты что так долго? Мы уже хотели идти за тобой! – укоризненно сказал Руфим, рассматривая маникюр. – Если ты так хочешь, я куплю тебе комнатную собачку, но после свадьбы…
– Этот беспородный и наверняка блохастый, – невозмутимо добавил Тоттен.
– И воняет от него псиной, – сморщил нос Лэйнард.
Перед тем как мое горло оказалось зажато в пальцах с грязными когтями, я успела прикрыться простыней и теперь чувствовала себя более комфортно, но менее безопасно.
– Я все равно убью ее, так же, как убил пятнадцатую и восьмую! – взвыл волк, прикрываясь, словно щитом, моим телом от нацеленных на него магопулей.
– Ты не сможешь, – прошипел принц.
– Не успеешь. – От Многоликого веяло холодом.
– Тебя ждет мучительная смерть, – подвел итог император.
А если все же… Я испугалась. В крови взорвалась адреналиновая бомба. Ядовитые железы выбросили в вены огромное количество токсинов, и волк начал заваливаться на бок. Я дернулась вперед и почувствовала, как когти другой руки разорвали мой правый бок. Проклятие, как глупо получилось.
– Лекаря! – крикнул король Тьмы. Он подбежал ко мне, положил мою голову к себе на колени и зажал рану руками. – Да не стойте вы столбом! – Младший демон обмер и беспомощно оглянулся на Лэйнарда.
– Здесь нет магии. – Тот пожал плечами. В глубине его глаз я разглядела коричную нотку грусти. – Мы не успеем. Никто не успеет. Ее время кончилось.
– Руку убери… – прошептала я.
– Нет! Ты не умрешь! – Демон еще крепче нажал на рану.
– Идиот! Я не собираюсь этого делать. Руку убери, чтобы я до у-у дотянулась! – Как вылечусь, сразу ему крылья оборву. Развел здесь телячьи нежности.
Многоликий послушался. Я нажала на серьгу и выпалила скороговоркой:
– Бабуль, я тут умираю немножко. Не могла бы ты выручить меня?
И разве она могла отказать родной и самой любимой кровиночке? Конечно нет!
Моя любимая бабуля появилась, как всегда, с помпой: круг из тонких лавовых фонтанов, от которых полицаи бросились врассыпную, спасаясь от брызг, прожигающих любую защиту, хоровое завывание мертвых душ и Цербер-младший, сверкающий на солнце бриллиантами в гламурном розовом ошейнике и накрашенными когтями.
Сама Персефона, словно сошедшая со страниц мужских журналов, жена Аида, была одета в короткие кожаные шорты, кожаный бюстгальтер, сандалии с ремешками до колен и короткий плащ красного цвета. На голове красовался шлем, из-под которого блестящей волной ниспадали черные прямые волосы. Что-то я никак не соображу, чем она таким с дедушкой занималась… И с дедушкой ли… Наверное, от потери крови голова плохо работает.
– Фэй, – Персефона стащила с головы шлем, – чтоб тебе Нумедийский лев в чистом поле повстречался, ты не могла умереть немного позже?! – недовольно пробурчала она, но ко мне все-таки подошла.
– Ба, я еще не умерла… – попробовала робко возразить я.
– Да какая разница! Все равно дольше недели ты бы в Царстве не задержалась, делать тебе там нечего! – Бабушка грозно сдвинула брови и топнула ногой – земля покачнулась, души испуганно замолкли.
Полицаи перестали сливаться с пейзажем. Некоторые кочки обзавелись глазами и ушами и с интересом прислушивались к перепалке между родственницами. Кроме того, многие впервые видели живую богиню собственными глазами в пределах досягаемости. Да еще ту, что легко по красоте составит конкуренцию самой Афродите. Тоттен стоял в стороне и, прищурив глаза, с недоверием присматривался к Персефоне и ко мне. Должно быть, искал фамильное сходство. Руфим, кажется, был готов провалиться сквозь землю и с досадой кусал губы, а Лэйнард, открыв рот, грохнулся на колени и, словно зомби, по сантиметру полз к ногам бабули. Лучше бы он на своем месте остался…
Песик почувствовал посягательство на его любимую хозяйку, потянулся, хрустнул тремя шеями, сел перед императором Света и зевнул во всю ширину пастей, а они у него на сто восемьдесят градусов открываются! Змея на хвосте Цербера-младшего заинтересованно сосредоточила глаза и раздула капюшон. Светлый бросил взгляд на песика, Персефону, опять на песика, сел и… принялся строить замок из земли, демонстрируя, что именно этим он изначально и намеревался заняться на этом самом месте.
Тем временем бабушка сорвала несколько сухих травинок, плюнула, дунула, смешала с каплей своей крови и растерла кашицу по раненому боку. С ее руки сорвалось зеленое облако и тоже впиталось под кожу. Закончив, она перевернула меня на живот и… как треснет по попе! Я аж подскочила от неожиданности.
– За что?!
– Чтобы в следующий раз не подставлялась и не разгуливала перед толпой мужиков в таком непристойном виде!
Угу… Я промолчу, в каком виде она на страницах мужского журнала «Только ты» появилась. По отношению к тем зерографиям слово «прилично» язык не повернется произнести! Возразить не получилось. Смущаясь, запинаясь и краснея, один из полицейских подкрался к нам, вытащил вырванную мятую страницу из вышеназванного журнала, протянул вместе с ручкой и попросил автограф. За первым желающим немедленно выстроилась целая очередь, а ко мне подошел Руфим, плотнее укутал в простыню и на плечи накинул свой черный замшевый пиджак.
– Персефона, твоя бабушка, следовательно, жена того самого деда, который «землевладелец», – констатировал он.
– Теперь ты понимаешь, почему я не афиширую, кто мои родственники, и требую от них невмешательства в мою личную жизнь? – Я откинулась на плечо жениха, между делом отметив, как напрягся Тоттен. Я его сознательно провоцирую? Какой ужас… Но при этом мне уютно в объятиях принца…
– О да! – Голос Руфима содержал столько яда, что хватило бы отравить океан.
– Но-но, попрошу без оскорблений в адрес моей семьи, а то ведь я и прабабушку могу на вечеринку пригласить, – пригрозила я.
Демон сложил дважды два и промолчал. Деметру боялись абсолютно все. Даже Зевс Громовержец трепетал перед Титановой Дамой в образе сухой седовласой старушки, повелевающей природой. А кому охота среди вечных льдов проживать или в пустыне, а уж о нашествии тараканов, устроенном ею в отместку Гере за сущий пустяк, все олимпийцы до сих пор с дрожью в руках вспоминают. Ладно, когда усатые твари по шкафам шныряют, но когда ходишь по колено в живом шевелящемся море… Тут у любого нервы сдадут!
– Почему вы в таком виде? Практикуете? – попытался подольститься император Света. Мужчина многозначительно-похотливым взглядом обвел бабулины формы. – Вам случайно раб не нужен? – Лэйнард густо покраснел.
Вот это он зря. Мне остается только ему посочувствовать, но не желаю. Идиот сам напросился на справедливое возмездие. Разве ему не объясняли, что лезть к богам в голову строжайше запрещено? У них такая запутанная логика, что Лабиринт Минотавра задачкой для первоклассника покажется. Не удивлюсь, если бабушка в таком виде цветочки в саду поливает.
Родственница на миг застыла, переварила услышанное и растянула губы в зловещей усмешке.
– Знаешь, мой мальчик, – томно прошептала она, – кони у Авгия сдохли, но гадить от этого меньше не стали. Не хочешь мои конюшни почистить?
– Да… Нет! Какие конюшни?! Я имел в виду… – Император в полной мере осознал эротичность предложения Персефоны.
– Что? – Бабуля изогнула бровь, а Цербер-младший испытующе взглянул на хозяйку, спрашивая разрешения укусить полудурка, который человеческих слов не понимает. – Я со своим драматическим кружком спектакль репетирую. «Триста спартанцев» называется. Слышал о таком? – Светлый нервно кивнул. – Роль царя Леонида играю. Разве по моему костюму этого не видно?! – Родственница посмотрела на всех присутствующих в степи существ.
Мы дружно сделали вид, будто догадались об этом с самого начала, но только и ждали, когда она нам сообщит. Мол, не хотели сюрприз портить. И вообще сейчас все женщины именно так одеваются.
– Замнем? – скомканно предложил Лэйнард.
– Ага, – легко согласилась Персефона. – Живи, мой мальчик. Я, так уж и быть, придержу конюшни, пока ты к нам не переселишься. Вот тогда и повеселимся! – Богиня махнула на прощание рукой и исчезла в телепорте, оставив императора Света в растерянности.
Жаль. Я надеялась, что надоедливый светлячок отправится на исправительные работы. Вчера весь день не везло, сегодняшнее утро паршиво началось, что ждать от вечера? Землетрясения, наводнения, извержения вулкана, восстания мертвецов, марша некромантов нестандартной сексуальной ориентации, демонстрации кентавров, ратующих за разрешение смешанных браков с лошадьми?!
Многоликий отправил полицаев с телом оборотня в Кагас. Император Света не собирался ни извиняться, ни уходить по своим делам. Судя по отстраненному выражению лица, оскорбленный в лучших чувствах мужчина витал в облаках и искал возможность жить вечно, ибо предложенное Персефоной посмертие его не устраивало. Из императоров в уборщики конюшен… Самая запоминающаяся за последнее столетие карьера.
– Домой? – спросил Руфим. – Самарита сообщила об окончании ремонта твоей квартиры.
Да нет, к Посейдону в гости: его великолепный дворец еще целый стоит! Но вслух я выразила согласие. Сколько можно шляться по закоулкам судьбы и влипать в неприятности? Хочу покоя, ванну с ароматной пеной, бидон с зеленым чаем и три килограмма лучшего пломбира Унлесс-Сити. Сюда прибавим полное одиночество, классическую музыку или романтическую комедию по зеровизору. Надо дать моему папарацци выходной, а то, когда я из землянки оборотня выбегала, мне его морда в темном углу слишком усталой показалась.
Тоттен нахмурился. Видимо, короля одолевают нехорошие мысли. Понять бы еще, с чем это связано. Его вчерашние высказывания, болезненное поведение, будто он готовится к большим проблемам, – все это подозрительно и ничего хорошего не предвещает. Я чувствую надвигающиеся неприятности, каким-то образом связанные со мной, и они будут покруче предшествующих переделок. Многоликий что-то решил для себя и открыл портал.
Первыми туда шагнули мы с принцем, держась за руки, следом император Света. Старший демон замыкал процессию. Оказавшись в бальной зале резиденции темной семьи, Лэйнард оглушительно присвистнул, рассматривая убранство и интерьер. Зеркальный потолок и пол из черного с серебряными прожилками мрамора. Бело-серые полосатые стены с обилием магических светильников и шикарную потолочную люстру, выращенную гномами из куска голубого горного хрусталя.
– А хорошо живете! – высказал одобрение светлый.
– Не хуже тебя, – без причины огрызнулся Тоттен.
Мужчина не сводил напряженного взгляда с двери, за которой послышались шум, возгласы и стук пары каблуков. Я невольно последовала его примеру. Интуиция взвыла предупреждающей сиреной. Двери в залу распахнулись, пропустив внутрь стремительный блондинистый вихрь. Девушка моментально оттеснила меня от принца и повисла у него на шее. Прошло несколько минут, прежде чем изумление отпустило меня, глаза приобрели нормальные размер и форму, а губы выдохнули:
– Элла?..
Девушкой, страстно целующей моего жениха, оказалась именно она! В голове вихрем пронеслась ночь в горах, когда демон сказал о другой, вспомнилось его поначалу холодное, даже враждебное отношение ко мне. Но я тогда не поверила! А ведь он сам сказал, что ему верить нельзя. Никогда. Ни при каких условиях. Его взгляды, его симпатия и наш единственный поцелуй – все оказалось ложью. Просто проявлением кобелиной натуры Руфима. Но сдается мне, что эта сцена далеко не конец. Это – начало. Я перевела взгляд на Тоттена. Нет, короля Тьмы. Самого хитрого и беспринципного из всех представителей темной династии.
– Ты все знал.
Я не спрашивала. Не уточняла. Не обвиняла. Просто поставила точку и провела черту между нами, которую осталось только перешагнуть. Мы смотрела друг другу в глаза и ждали, кто из нас сделает первый шаг. Бледность на его лице уступала место краскам. В глазах появилась надменность. Красивые губы изогнулись в жестокой усмешке. Тот, кого я считала своим другом, перестал существовать, и от этого обмана было куда больнее, чем от обмана принца. Руфим мне в сущности не лгал. Наоборот, он честно предупредил.
– Что ты хочешь, Фэй? Извинений? Так вот, девочка, их не будет. На первом месте для меня всегда было и будет благополучие моего рода. Ты славно потрудилась в роли приманки, отвлекающей внимание. Пока Оран гонялся за призраком, настоящая невеста и будущая королева Тьмы находилась в полной безопасности в Унлесс-Сити. Теперь ей, в сущности, ничего не угрожает. Оборотень был самым опасным противником. И умным. Он избегал ловушек и не поддавался на провокации, поэтому я предположил, что уничтожить его поможет случайность. Так оно и получилось.
– Отдаю должное, – грустно улыбнулась я. – Вы великий режиссер. Так подстроить цепь совпадений…
– Я всего лишь запустил процесс. Остальное сделали вы сами и натура Орана. Он не смог удержаться, когда добыча попала ему прямо в лапы. Видишь ли, подтолкнуть сына ошибиться в проклятии было элементарно. Договориться с Рашинкардом проще простого. Устранить мага пилота ящера раз плюнуть. Пикси чрезвычайно падки на дорогие подарки, а Сорель на что угодно пойдет, чтобы защитить своих детей и обеспечить им счастливое будущее. Я не предусмотрел только появление Лэйнарда, но благодаря этому ты внакладе не останешься…
– То есть? – Я посмотрела на императора. Душа сжалась от предчувствия беды.
– Я же говорил, – скучающе протянул блондин, разглядывая свое отражение на потолке. – Пророчество. Ты станешь моей женой, Фэй. И я тебя умоляю, давай обойдемся без истерик. И без твоих родственников. Они тебе не помогут.
Я закусила губу. Что же делать? Отказаться? Не получится. Значит, остается согласиться, выиграв время. Приду в себя, соберусь с мыслями и что-нибудь придумаю. Всю жизнь бегала от опеки могущественных родственников, добивалась самостоятельности, свободы, а получила не менее могущественных знакомых, которые считают себя вправе принимать решения за меня. Ничего… Я справлюсь. Не сдамся.
– Принимаю ваше предложение, Лэйнард, но с одним условием, – выдержала паузу, дождалась вопросительно поднятых бровей императора и закончила: – Когда начнется война между Светом и Тьмой согласно пророчеству, вы не будете заставлять меня отсиживаться дома.
– Поделить удовольствие на двоих? – Светлый задумался. – Это будет нашей свадебной клятвой! – согласился мужчина.
Поняв, что делать нам здесь больше нечего, мой новоявленный жених открыл портал. На подходе к нему нас догнал вопрос короля Тьмы:
– Какого цвета мои глаза, Фэй?
Я обернулась, всмотрелась в лицо бывшего друга, так и не ставшего кем-то большим для меня, и солгала, не моргнув глазом:
– Карие! – Хотя карим по-прежнему был всего один глаз…
Вопреки ожиданию Лэйнард не потащил меня к себе. Выйдя из портала, мы очутились на центральной площади полиса, откуда император отправил меня домой, покопавшись в моей голове. На прощание мужчина поцеловал мне руку и пообещал навестить завтра. По-доброму улыбнулся папарацци и сказал, что если хоть одна живая душа узнает о предстоящей свадьбе, то лично его тело отправится под землю червей кормить. Живым. Мой неизменный и обычно незаметный спутник покорился и выключил зерокамеру.
