Глава 7
Если вы приложите максимум усилий, то рано или поздно ваши поиски увенчаются успехом. Нет в нашем мире такой вещи, которую было бы невозможно найти.
Индиана Джонс
Зубастые твари кончились ближе к полуночи. Джек расстрелял около полутора десятков, несколько штук Гарри прикончил заклинаниями инфаркта, посчитав такой метод наиболее милосердным.
Путники вышли к озеру с устойчивым запахом сырой нефти. Берег озера был завален бывшей в употреблении обувью (все ботинки на левую ногу) и ржавыми автомобильными кузовами.
— Тут повсюду раскидана какая-то дрянь, — сказал Гарри. — Почему люди не теряют ничего стоящего?
— Возможно, более ценные вещи хранятся в другой части Караганды, — сказал Джек.
Карты местности, табличек с указанием направлений или проводника из числа местных жителей они так и не нашли, поэтому выбирали дорогу наугад. Караганда занимала огромную территорию, и блуждать по этой вселенской свалке можно было очень долго, отчего настроение путников отнюдь не улучшалось.
— Пора отдохнуть, — сказал Джек. — Будем дежурить по очереди. Ложись спать первым, потом я тебя разбужу.
— Здесь воняет, — сказал Гарри. — Может быть, поискать место получше?
— Зато на нас никто не нападает, — сказал Джек. — А в местах получше могут водиться те зубастые собачки. Или кто-нибудь похуже. Ты хочешь провести ночь, отбивая очередное нападение?
Аппетита у Гарри не было. Выкурив сигарету, молодой волшебник постарался устроиться на голой земле с максимальным комфортом. Несмотря на усталость, он долго не мог заснуть.
Стрелок разобрал и почистил один револьвер, потом другой. Первое правило стрелка — следи за своим оружием и оно никогда тебя не подведет.
Джеку Смит-Вессону не спалось. Когда истек срок его дежурства, он не стал будить волшебника, давая ему возможность отдохнуть. А на рассвете…
На рассвете они увидели дверь.
Дверь появилась словно из ниоткуда. Ничем не подпираемая, дверь висела в воздухе на высоте около полуметра, напоминая психоделическую картину.
Они не удивились. Они уже давно ничему не удивлялись. Шляясь из мира в мир и постоянно сталкиваясь с самыми причудливыми созданиями, человек приобретает иммунитет ко всяческим диковинкам и висящей в воздухе дверью его не удивишь.
Дверь оказалась солидной, в два человеческих роста, и достаточно широкой, чтобы в нее мог въехать всадник на лошади. На вырубленном из красного дерева полотне имели место два углубления, по форме удивительно напоминающие револьверы, ритуальное оружие служителей ордена Святого Роланда. Дверная ручка и замок отсутствовали.
Зато была надпись.
— Я не могу прочитать, — сказал Гарри. — Этот язык мне незнаком, но если сотворить заклинание перевода…
— Не стоит, — сказал Джек. — Я переведу. Это тайный язык нашего ордена.
— И что там написано? Это та самая дверь?
— Думаю, да. Но ею могут воспользоваться только двое.
— Очень удачно, — сказал Гарри. — Нас тут как раз двое.
Стрелок покачал головой.
— Это не дословный перевод, — сказал он. — Видишь выемки? Для того чтобы открыть эту дверь, нужны двое адептов ордена Святого Роланда. Двое носителей револьверов.
— У тебя два револьвера, — не сдавался Гарри. — Дай мне один, и мы попробуем пройти.
— Это не сработает, — сказал Джек.
— Но попробовать-то можно.
— Вообще-то нам запрещено передавать револьверы в чужие руки, — сказал Джек. — Но я могу сделать исключение. Держи.
Револьвер оказался удивительно тяжелым, гораздо тяжелее, чем волшебная палочка Гарри, и молодой волшебник удивился, как это стрелок умудряется орудовать им с такой легкостью.
Они подошли к двери и вложили револьверы в идеально подошедшие по форме выемки. Ничего не произошло.
— Попробуем поменяться местами, — сказал Гарри.
Они попробовали, но оказалось, что от перемены мест результат все-таки не меняется. Гарри вернул револьвер стрелку и уселся разводить костер.
Через несколько минут они уже пили горячий кофе и завтракали зачерствевшими круассанами, поданными скатертью-самобранкой.
— И что теперь делать? — поинтересовался волшебник. — Кто мог предположить, что все упрется в такую малость, как не желающая открываться дверь? Другого пути в ваш орден нет?
— Вспомни, сколько времени мы угробили на поиски этого, — сказал стрелок. — Предполагается, что никто из нас вообще не должен туда возвращаться.
— Но левый револьвер Святого Роланда оказался артефактом, способным спасти мир, — напомнил Гарри. — Черт побери, это ли не уважительная причина для возвращения?
— Возможно, с точки зрения этой двери причина недостаточно уважительная, — сказал Джек.
— Твои предложения?
Стрелок пожал плечами:
— Будем ждать.
— Чего ждать?
— Появления второго стрелка.
— Появления второго стрелка можно прождать сотни лет.
— Я уверен, что гораздо меньше.
— И на чем основывается твоя уверенность?
— На логике. Горлогориус — не дурак, — сказал Джек. — Старый интриган не отправил бы нас сюда, если бы у нас не было никакой надежды на успех. Значит, шансы справиться с заданием все-таки существуют.
— А вдруг Горлогориус ошибся?
— Разве он часто ошибается?
— На моей памяти, нет, — признался Гарри. — Но ведь все когда-нибудь случается в первый раз.
— В любом случае мы сейчас ничего не можем сделать, — сказал Джек.
— Я ненавижу ждать, — сказал Гарри.
— По крайней мере это безопаснее, чем рубиться с назгулами, — заметил Джек.
Они посмотрели на дверь.
— Сколько мы уже ждем? — спросил Гарри.
— Минут десять.
— Понятно.
Они посмотрели на дверь.
— Забавно, — сказал Гарри.
— Что именно?
— На ней нет дверной ручки.
— Я вижу.
— И замка тоже нет.
— Точно.
— Дверь закрыта, — сказал Гарри. — Но мы не знаем, заперта ли она. Вдруг это просто прикол такой? Мы ведь даже не проверяли.
— Если хочешь, можешь проверить, — разрешил Джек.
— Лучше ты.
— Почему я?
— А вдруг дверь откроется, и из нее какой-нибудь монстр выскочит.
— Неужели ты боишься каких-то монстров? Ты же волшебник.
— А ты стрелок. И монстр, который оттуда выскочит, будет предназначен для того, чтобы сожрать тебя, а не меня. Значит, справиться с ним можешь только ты.
— Я не сомневаюсь в том, что оттуда никто не выскочит. Дверь заперта.
— А вдруг? — спросил Гарри. — Представляешь, какими идиотами будут нас считать, когда окажется, что мы сидели перед незапертой дверью и не могли войти?
— Не представляю. Потому что дверь заперта.
— А ты не мог бы…
— Хорошо, — сказал Джек. — Иначе ты не успокоишься.
Он подошел к двери и надавил на нее ладонью. Дверь не поддалась ни на миллиметр.
— Попробуй на себя, — посоветовал Гарри.
— Как? Ухватиться не за что.
— А ты попробуй.
Джек кое-как уцепился за край выемки и потянул дверь на себя. Она не поддалась.
— Постучать лбом? — спросил он. — Попробовать с ноги?
— Не стоит.
— Спасибо и на этом.
— Пожалуйста.
Они посмотрели на дверь.
— Существуют заклинания, чтобы открывать любые замки, — сказал Гарри.
— Здесь нет замка, — напомнил Джек.
— Существуют заклинания, чтобы открывать двери.
— Данная дверь твоей магии неподвластна.
— Разреши мне попробовать.
— Валяй пробуй.
Гарри засучил рукава, выудил из кармана волшебную палочку и стал пробовать. Стрелок оказался прав: заклинания не помогли. На несговорчивую дверь не подействовали ни обычные заклятия класса «сим-сим», ни особо мощное «откройте, милиция!».
— Не открывается, — констатировал Гарри.
— А я тебя предупреждал, — сказал стрелок. — Такие двери можно открыть только ключом. Отмычкам они не поддаются.
Они посмотрели на дверь.
— Ненавижу закрытые двери, — сказал Гарри. — Закрытая дверь, в которую тебе необходимо войти, является символом твоей неспособности переломить ситуацию. Закрытая дверь символизирует полную безысходность. Тупик.
— Рано или поздно открываются все двери, — сказал стрелок.
— Как бы не было слишком поздно.
— Существует точка зрения, что все в этом мире происходит вовремя, — сказал стрелок.
— Если дверь не откроется, ты смело можешь сказать, что апокалипсис случился точно по расписанию, — сказал Гарри.
Стрелок покачал головой.
— Наш мир еще не исчерпал себя, — сказал он. — Ему рано умирать.
— Расскажи об этом Большому Бо, — сказал Гарри. — Только я сомневаюсь, что он тебя выслушает. С похмелья душеспасительные разговоры не действуют.
— Негативное мышление — кратчайший путь к поражению, — заметил стрелок.
— Одно из ваших знаменитых правил? — спросил Гарри.
— Просто народная мудрость, — ответил Джек. — Кстати, сарказм — последнее пристанище неудачников.
Они посмотрели на дверь.
Они все еще смотрели на дверь, когда на берег озера вышел Реджи.
Джек не стал хвататься за револьверы. Он опознал кошачьи шаги своего собрата по оружию задолго до установления визуального контакта и приготовился к встрече, предначертанной им то ли судьбой, то ли старым интриганом Горлогориусом, то ли кем-то еще.
Гарри вздрогнул, потянулся было за волшебной палочкой, но вовремя заметил спокойное лицо Джека и решил не выпендриваться.
— Как дела, отцы? — спросил Реджи.
— Давно здесь сидим, — сказал Джек, и стрелки рассмеялись только им понятной шутке.
Гарри юмора не уловил, а смеяться просто за компанию ему было стремно.
— Позвольте представиться, — сказал Реджи. — Сэр Реджинальд Ремингтон, эсквайр. Служитель ордена Святого Роланда, Патрон в Его Патронташе.
— Джек Смит-Вессон, — сказал Джек. — Все остальное — то же самое, что и у тебя.
— А я — Гарри, — сказал Гарри. — Гарри Тринадцатый. Я маг.
— Очень приятно, — вежливо сказал Реджи.
— Прошу к костру, — сказал Джек. — Гарри, ты не наколдуешь сэру Реджинальду кружку?
— Отбросим церемонии, — сказал Реджи. — Вы оба можете звать меня просто по имени.
— Я тебя помню, — сказал Джек. — Я видел тебя в обители.
— Я тебя тоже, — сказал Реджи. — Ты учился на два курса старше меня.
— На три, — поправил Джек.
— Тогда ты казался мне очень взрослым и очень крутым, — сказал Реджи. — Хотя я и был лучшим на своем курсе.
— Каким ты видишь меня сейчас?
— Обычным. Теперь-то я знаю, что я сам неимоверно крут, — сказал Реджи. — Тебя Горлогориус послал?
— Да. А тебя?
— Меня тоже, — сказал Реджи. — Честно говоря, я в этих волшебных делах плохо разбираюсь. Интрига верхом на заговоре и предательством погоняет. Только без обид, Гарри.
— Никаких проблем. — Гарри протянул Реджи кружку кофе. — Горлогориус — единственный, кто знает, что он, Горлогориус, замыслил на самом деле. Он любит напускать тумана по любому поводу. Ты думаешь, что он просто отлить вышел, а на следующий день в стране королевская династия меняется.
Осторожно, чтобы не потревожить больную ногу, Реджи уселся рядом с костром, положив трость на землю.
— Вижу, по дороге у тебя было приключение, — заметил Джек.
— Небольшое, — согласился Реджи. — А как тебе удалось его избежать? Если ты шел впереди, то должен был расчистить мне путь.
— Горлогориус избавил меня от стрельбы.
— Странно, — сказал Реджи. — А мне он помешать не пытался. Впрочем, я уже говорил, что ничего не понимаю в волшебниках.
— Ты положил всех четверых?
— Пришлось. Схлопотал три пули.
— Легко отделался.
— Я тоже так думаю.
— Ты позаботился о том, чтобы все было достойно?
— Да, тела похоронят.
— Хорошо.
Иногда Гарри был сообразительным молодым человеком, и сейчас он догадался, что речь шла о тех четырех стрелках, с которыми они повстречались в «Синем носороге».
Судя по тому, что услышал Гарри, Горлогориус не стал помогать Реджи и тому пришлось всех поубивать.
Как только ему удалось? Гарри, как и многие другие, считал способности всех стрелков примерно одинаковыми и не мог представить, как это один сумел уложить четверых. Он полагал, что его спутнику это не под силу.
Возможно, Реджи не шутил, когда заявлял о своей невероятной крутости.
Диалог завял. Реджи пил кофе, Джек курил сигарету, Гарри прикидывал, какие у него шансы выбраться из всего этого живым. Допустим, они добудут последний артефакт и дальше волшебник будет путешествовать в обществе уже двоих стрелков. Но не приготовил ли Горлогориус для своего ученика очередную пакость?
Если произнесение способного остановить Большого Бо и спасти мир заклинания связано хоть с какой-то опасностью, то с вероятностью девяносто девять процентов из ста творить обряд отправится именно Гарри.
Он не питал иллюзий насчет Горлогориуса. К Гарри и его ровесникам Горлогориус относился, как к расходному материалу, и жизнь любого отдельно взятого молодого волшебника его не интересовала. И в «Синем носороге» Горлогориус спасал отнюдь не Гарри, а возможность завладеть последним артефактом.
— Подумай вот о чем, — сказал Горлогориус Мэнни. — Для того чтобы открыть эту дверь, требуется два стрелка. Как раз столько стрелков с самого начала присутствовало в этой истории.
— Повезло, — сказал Мэнни.
— Я же попросил тебя подумать, а не ляпнуть первое, что взбредет в голову, — укоризненно сказал Горлогориус.
— Но что это, если не везение?
— Может, предвидение?
— Чье предвидение? При всех твоих многочисленных достоинствах…
— Я и не утверждаю, что я пророк, — сказал Горлогориус. — Я чувствовал, что нам нужен стрелок, но не предполагал, что потребуются двое. Я лишь использовал Реджинальда для ускорения сбора артефактов. Это было несложно, потому что мне не пришлось вводить его в курс дела.
— Между прочим, Реджинальд вступил в игру до Джека, — заметил Мэнни. — Может быть, Негориус был пророком?
— Значит, он тщательно скрывал свой дар, — покачал головой Горлогориус. — Негориус никогда не проявлял способностей к предвидению. А мы с ним были знакомы очень давно.
— Негориус ввел Реджинальда в игру еще до того, как ты обратился к Гарри. Джек Смит-Вессон еще брел по пустыне, а Реджинальд уже действовал в Триодиннадцатом царстве.
— Как ты думаешь, насколько Гарри хорош в качестве практикующего мага? — спросил Горлогориус.
— Тебя вдруг обуяли сомнения? Он был одним из лучших на своем курсе…
— Забудь о курсах. Насколько он хорош в реальности? Объективно.
— Он не гений. Я бы сказал, у него средний уровень. Гарри молод, ему есть куда расти. Мы все через это прошли.
— Не гений, — повторил Горлогориус. — Он не гений.
— Ну и что? Он же справляется со всем, что ты ему поручаешь.
— Но я не поручал ему искать стрелка, — сказал Горлогориус. — Он сам его нашел.
— И на что ты сейчас намекаешь?
— Если бы я знал, я бы не намекал, а говорил прямо, — отрезал Горлогориус.
— Фил утверждает, что стрелки являются ключевыми элементами мироздания, — сказал Мэнни. — Если наша вселенная заточена под них, возможно, сами законы природы сделали так, чтобы стрелки приняли участие в миссии по спасению мира. Судьба, фатум, рок…
— Сложное объяснение, — сказал Горлогориус. — Я не люблю сложных объяснений. Все должно быть проще. Тупое, банальное предательство, чей-нибудь заговор… Вряд ли природа столь изощренна.
— Так ли ты в этом уверен? Посмотри на Фила.
— Уже смотрел, — сказал Горлогориус. — Я многое бы отдал за возможность провести пару дней в его мире.
— Зачем?
— Это помогло бы мне понять наш собственный мир, — сказал Горлогориус. — Наша вселенная вторична по отношению к миру Фила. Уверен, если побывать и тут и там, можно легко найти точки пересечения. Наверняка существует множество историй, из которых Фил черпал свои идеи. К сожалению, я не могу попасть в его вселенную.
— Я не слишком силен во всей этой ерунде с мирами, — сказал Мэнни. — Но если творец перешел из своего мира в наш, почему ты не способен сделать обратное?
— Человек может прочитать книгу, — сказал Горлогориус. — И когда он ее читает, он живет в ней. Но книжный герой не может спрыгнуть со страницы и начать жить в реальном мире.
— Ты хочешь сказать, что мы нереальны? — уточнил не понимающий метафор Мэнни.
— Реальность — штука тонкая, — сказал Горлогориус. — То, что является реальным в одном месте, в другом может оказаться лишь чьей-то выдумкой.
— Это философия, а я прикладник, — сказал Мэнни. — И я тебя не понимаю. Разве реальность это не то, что можно потрогать руками?
— Ты не можешь потрогать руками радугу, — сказал Горлогориус. — Но от этого она не становится менее реальной.
— У меня уже голова пухнет от твоих умствований, — заявил Мэнни. — Что делать-то будем?
— Ждать, — сказал Горлогориус. — Пока только ждать.
— Чего ждать?
— Ждать, пока что-то произойдет.
— Как ты нас нашел? — спросил Гарри.
— Это было несложно, — сказал Реджи. — Дорогу устилали трупы каких-то отвратительных созданий. А еще я видел котенка, который сидел рядом с блюдцем молока. И знаете, что самое странное? Как только он выпивал молоко, блюдце снова наполнялось.
Гарри было приятно услышать, что котенку удалось выжить в окружении злобных тварей. А может быть, они с Джеком перебили их всех?
— Не стоит дальше тянуть, — сказал Джек. — Есть дверь, есть два стрелка, которые могут эту дверь открыть, и мы все знаем, что нам следует сделать.
— Ты прав.
Реджи встал справа от двери, Джек — слева. Оба взяли револьверы в правую руку.
— Постойте, — сказал Гарри. — Если я правильно понимаю, то вместе с вами я пойти не могу. Что же мне делать?
— Жди нас здесь, — сказал Джек.
— Но тут всякие твари…
— Ты же волшебник, — сказал Реджи.
— Вот именно, — сказал Джек. — Ты волшебник и не забывай об этом. И еще одно, Гарри…
— Что?
— На всякий случай хочу тебе сказать, что с тобой было приятно иметь дело, — сказал Джек.
Револьверы заняли свои места в соответствующих выемках, дверь начала испускать золотистое свечение.
И открылась, словно в другой мир. За дверью Гарри увидел чистое синее небо и заснеженные горные вершины. Он даже со своего места чувствовал, что воздух в том месте гораздо свежее, чем здесь.
На прощание стрелки помахали молодому волшебнику руками с зажатыми в них револьверами.
А потом они переступили через порог, золотистое сияние погасло, и дверь растаяла в воздухе. Гарри остался на свалке один.
