Глава 3
Снова в пути… Ненавижу дорожные приключения.
Одиссей
Гарри угрюмо молчал.
Они шли по дороге уже четвертый час, и за все это время молодой волшебник не проронил ни слова. Ему все надоело, и он хотел только одного — чтобы эта история поскорее закончилась. Хоть как-нибудь. В свете постоянных заданий Горлогориуса даже гибель вселенной казалась Гарри не таким уж мрачным исходом.
Раньше он жаловался на свою несчастную жизнь, на злодейку-судьбу, подкидывающую ему только неприятные сюрпризы, на своих магов-родителей, из-за которых ему и пришлось стать волшебником, на Горлогориуса, который постоянно требовал от Гарри невозможного, на ненастную погоду, на натертую неудобными башмаками мозоль на правой пятке, на что угодно еще, но теперь он молчал. Жаловаться было бессмысленно.
Судьбе несвойственно милосердие, и если уж она решила тебя приложить, так приложит обязательно. И чем больше ты будешь этому противиться, тем сильнее в итоге получишь по голове.
Джек удивлялся непривычному поведению молодого волшебника, но тоже ничего не говорил. В обществе Гарри тишина снисходила на стрелка очень редко, и он научился ценить подобные моменты.
Оба чувствовали, что финал уже не за горами, и оба страшились его приближения. Когда вы очень долго к чему-то идете и дорога подходит к концу, вы начинаете испытывать беспокойство. А вдруг в конце пути будет совсем не так, как вы себе представляли? Вдруг вас не удовлетворит достигнутый вами результат? Сложно представить, что вас может не удовлетворить спасение вашей собственной вселенной, но все же…
Гарри только сейчас осознал грандиозность событий, в которых принимает участие. Это не просто учебные задания вредного Горлогориуса. Он совершал поступки, от которых зависели судьбы мира, и совершенно неожиданно на молодого волшебника навалился чудовищный груз ответственности. Теперь неудача их миссии пугала его больше собственной смерти. Раньше он такого даже представить не мог.
— Хватит играть в молчанку, — не выдержал Джек. — Что тебя беспокоит?
— Не знаю, — сказал Гарри. — Мне кажется, меня беспокоит все.
— Меня тоже.
Они закурили.
— Никогда не слышал о Караганде, — сказал Гарри. — Не представляю, как мы будем искать путь в твой орден. Я даже понятия не имею, где мы находимся и куда мы сейчас идем.
— Горлогориус посоветовал идти по этой дороге, — сказал стрелок.
— Но в ту ли сторону мы движемся?
— Когда мы вышли из портала, мы были обращены лицом к западу, — сказал Джек. — Мы идем на запад. Если бы Горлогориусу требовалось, чтобы мы шли на восток, он бы попросил нас развернуться. Это логично.
— Как получилось, что путь в ваш орден лежит через Караганду, а ты никогда не слышал о таком месте?
— Вселенная довольно велика, — сказал Джек. — В ней найдется много мест, о существовании которых я не слышал.
— А что ты рассчитываешь найти, вернувшись в обитель? — спросил Гарри.
— Смысл.
— И это все, что тебе надо от жизни?
— Возможно.
— А если бы ты знал, что тебе не суждено вернуться? Как тогда?
— Не знаю. Это не имеет значения, ибо я возвращаюсь.
— Хорошо тебе, — позавидовал Гарри. — Ты хотя бы знаешь место, где можешь обрести то, что тебе нужно. А я до сих пор даже понятия не имею, что искать.
— Ты еще молод, — сказал Джек. — Рано или поздно ты поймешь, что тебе нужно искать. И где.
— В последнее время я часто задумываюсь, ту ли профессию я выбрал, — сказал Гарри. — Познакомившись с ремеслом волшебника поближе, я начал сомневаться, так ли я для него подхожу.
— А какая профессия тебя влечет?
— Профессия библиотекаря.
— Почему? — удивился Джек.
— Их крайне редко убивают. Я люблю покой. Я люблю тишину, комфорт, безопасность. Скуку.
— Но если ты проживешь скучную жизнь, о чем ты будешь рассказывать внукам?
— Один из плюсов скучной жизни заключается в том, что ты точно доживаешь до рождения внуков, — сказал Гарри. — В отличие от жизни нынешней.
— О чем ты говоришь? У тебя даже нет кандидатуры на роль бабушки.
— Это тут совершенно ни при чем, — твердо заявил Гарри.
— Как скажешь, — согласился Джек. — Однако и у скуки есть свои минусы.
— Например?
— Скучные дни похожи друг на друга. И они тянутся медленно, — сказал стрелок. — Так медленно, что в один прекрасный день ты хватаешься за голову, не понимая, куда подевалось столько лет.
— При всем моем уважении… что такие люди, как ты, могут понимать в скуке?
— Стрелки тоже скучают.
Гарри хмыкнул. Перед его внутренним взором возникла сцена: гора трупов, а над ней — стрелок со скучающим видом перезаряжает револьвер.
— Глупо смеяться над тем, чего не понимаешь, — сказал Джек.
— Я не смеялся, — сказал Гарри.
— Ты пытался замаскировать ухмылку под невразумительные звуки, которые ты часто издаешь совершенно без повода, — сказал Джек. — И не надо делать вид, что это не так. Мы с тобой давно путешествуем вместе, и я тебя изучил.
— А ты как был для меня загадкой, так ею и остался.
— Иметь глаза — это еще не все, — сказал Джек, цитируя одного из своих учителей. — Нужно научиться смотреть.
— И что ты видишь сейчас?
— Синего носорога.
— Чего? — Гарри принялся вертеть шеей в поисках экзотического животного.
— Это название трактира, — пояснил Джек. — Я прочитал вывеску.
— Странное название. Откуда в здешних местах носороги?
— Мигрировали. Зайдем?
— Я бы не отказался от горячего ужина, — сказал Гарри. — Только я никакого трактира не вижу.
— Минуты через три увидишь, — пообещал Джек.
Стрелок ошибся, недооценив зрение молодого волшебника. Гарри удалось рассмотреть приземистое серое здание трактира через две минуты и сорок шесть секунд.
Народу в обеденном зале оказалось немного, всего несколько человек, и Джек с Гарри разместились за столиком неподалеку от барной стойки. Услужливый хозяин трактира, он же по совместительству официант и повар, принес им холодного пива и принял заказ.
Тем временем внимание Гарри привлекла молчаливая компания, сидевшая в темном углу. Их было четверо, и хотя молодой волшебник видел их всех в первый раз, в их облике присутствовало что-то до боли знакомое. Все носили черные шляпы, а на полу рядом с их стульями стояли четыре небольших черных саквояжа.
— Ёж твою клеш! — воскликнул Гарри, позабыв про пиво, которое он отхлебнул из кружки, но еще не успел проглотить. — Джек, посмотри туда…
— Я уже видел, — сказал Джек. — Веди себя тише, если можешь. Ты чуть не утопил нас обоих в своем пиве.
— Но они же…
— Стрелки, я знаю, — сказал Джек.
— Я никогда не видел столько стрелков сразу, — сказал Гарри. — Я думал, вы не любите сбиваться в стаи.
— Не любим, — подтвердил Джек.
— Тебе не надо подойти к ним и как-то поприветствовать? — спросил Гарри.
— Не думаю, — сказал Джек. — Может быть, позже.
— За все время наших странствий мы еще ни разу не встречали твоих коллег, — сказал Гарри. — А теперь, когда мы ищем орден Святого Роланда, нам попалось сразу четверо. Это не может быть простым совпадением. Я вижу знак…
— Я тоже вижу знак, — сказал Джек. — Но, если ты не замолчишь и не начнешь вести себя более осмотрительно, этот знак будет последним, который ты видел в своей жизни. Потому что до конца ужина ты не доживешь.
— Ой, — сказал Гарри.
Через пять минут после того как им принесли заказ, один из сидевших в углу стрелков подошел к их столику и угрожающе завис над Джеком.
— Да не будет твой револьвер знать осечки, — сказал стрелок, но, судя по тону, которым он произнес слова официального приветствия, осечка в револьвере Джека Смит-Вессона его бы только порадовала.
— Как и твой, — сказал Джек. — Я — Джек Смит-Вессон, служитель ордена Свя…
— Опустим формальности. Я — Джереми Винчестер.
— Понятно, — сказал Джек и запустил ложку в мясное рагу.
Он явно не торопился продолжить разговор и сохранял спокойствие. Зато Гарри сидел как на иголках.
Джереми Винчестер подвинул стул, взятый у соседнего столика, и без приглашения уселся напротив Джека.
Пятеро стрелков в одном трактире, подумал Гарри. Это же мировой рекорд! И я буду очень удивлен, если дело обойдется без стрельбы.
— Я видел сон, — заявил Джереми. Гарри удивился. Он ожидал, что речь пойдет о чем угодно, но только не о сновидениях Винчестера. — По сути, все стрелки видели один и тот же сон. Ты знаешь, что бывает, когда такое случается.
— Сон сбывается, — сказал Джек.
— Верно, — сказал Винчестер.
— Мне ничего не снилось. — Джек взял со стола еще один кусок хлеба.
— Так и должно быть, потому что сон касался лично тебя, — сказал Джереми. — Ты нашел дорогу в орден Святого Роланда?
— «Нашел» — не то слово. Я все еще в поиске.
— Как и многие из нас, — сказал Джереми. — Но посетивший нас сон свидетельствует, что ты подобрался к ордену куда ближе остальных.
— Возможно, — сказал Джек.
— Ты знаешь, что об этом говорит кодекс.
— С каких пор тебя стал заботить кодекс?
— Многие стрелки долгое время занимались поисками, — сказал Джереми. — Особенно поначалу. Но наше сообщество никогда не рассматривало всерьез вероятность того, что кто-то из стрелков действительно сможет вернуться. Это было для нас чем-то вроде увлекательного хобби, и мы подшучивали над теми, кто пытался вернуться, но теперь, когда ты находишься в одном шаге от обители, все изменилось.
— То есть вам уже не все равно? — уточнил Джек.
— Да, — сказал Джереми. — Нам не все равно. Никто не знает, какие катастрофы ты можешь вызвать, вернувшись в обитель.
— Зато я знаю, какая может произойти катастрофа, если он туда не вернется, — сказал Гарри.
— Кто это? — спросил Джереми, даже не повернув головы в сторону волшебника. Примерно таким тоном безразличные к животным люди задают хозяевам вопрос о здоровье их домашних любимцев. Вопрос, который следует задать из вежливости, но ответ на который тебя совершенно не интересует.
— Он со мной, — сказал Джек.
— И о какой катастрофе он говорит?
— О катастрофе вселенского масштаба, — сказал Джек. — Фактически о конце света.
— Это еще не повод, чтобы нарушать наш кодекс, — сказал Джереми.
— Кодекс нарушался десятки раз.
— Но не столь важный пункт, — сказал Джереми. — Правило номер ноль.
— И ради соблюдения нулевого правила вы готовы нарушить четвертое? — спросил Джек.
— Ты же знаешь, ничего более важного для нас нет, — сказал Джереми.
Чем ниже индекс правила, тем выше его приоритетность, догадался Гарри. Существует ли правило минус один?
— Я не готов в вас стрелять, — сказал Джек.
— Тем не менее ты оказался готов нас предать.
Гарри подумал, что на его глазах сбывается самый страшный кошмар Джека Смит-Вессона, тот самый, который почти воплотился в жизнь во время путешествия через Лес Кошмаров. Быть обвиненным в предательстве и пасть от пули одного из своих коллег — для Джека в этом мире не было ничего страшнее.
— Разве это предательство? — спросил Джек. — Разве ты сам не хочешь узнать, в чем смысл нашего служения?
— Смысла нет, — сказал Джереми. — Есть только револьверы.
— Неужели за ними не скрывается нечто большее?
— Каждый из нас переживал подобный кризис, — сказал Джереми. — Поиски смысла жизни, попытка занять свое место в этом мире… Это как детская болезнь, которой переболели все стрелки после окончания их ученичества. В детских болезнях нет ничего опасного, если ими болеют дети. Но в твоем возрасте такая болезнь может оказаться смертельной. Я тоже не готов в тебя стрелять, Джек, но ты не оставляешь мне выбора.
— Если ты на самом деле так думаешь, почему же мы до сих пор разговариваем?
— Нас тут четверо. — Джереми указал рукой туда, где его ждали остальные. — И наши мнения разделились. Двое, и я в их числе, думают, что тебя надо валить прямо сейчас. Но двое считают твое слово достаточной гарантией того, что ты откажешься от своей бредовой затеи. Ты готов дать мне такое слово?
— А то, что в результате нашей пассивности и слепого следования правилу номер ноль может погибнуть вся вселенная, тебя не слишком волнует?
— Откровенно говоря, нет, — сказал Джереми. — Я никогда не был большим поклонником эсхатологии. Вселенная — достаточно устойчивая штука, чтобы ее могли свалить действия или бездействие одного человека. А вот проклятие, которое ты можешь навлечь на нашу голову, нарушив нулевое правило, — штука достаточно весомая.
— Нулевое правило — это единственный пункт кодекса, который до сих пор не был нарушен, — сказал Джек. — Почему же проклятия не пали на нашу голову раньше?
— Остальные правила — это даже и не правила вовсе, — сказал Джереми. — Скорее, это указания, носящие общий характер. Они не запрещают, они рекомендуют. И только правило номер ноль представлено в виде большого слова «нет».
— Я принимаю твою логику, — сказал Джек. За время разговора он почти прикончил рагу и ополовинил большую кружку пива. Гарри же кусок в горло не лез. Похоже на то, что в ближайшем будущем ему представится редкая возможность присутствовать при перестрелке служителей ордена Святого Роланда, однако по понятным причинам эта перспектива его совсем не радовала.
— Ты готов дать нам свое слово? — поинтересовался Джереми.
— Разве вы поверите моему обещанию?
— Поверим, — сказал Джереми. — Поклянись своими револьверами, что оставишь попытки вернуться в орден, и вы с твоим спутником сможете закончить ужин, переночевать в комнатах наверху и утром отправиться… куда захотите. В противном случае твоему спутнику придется доедать ужин в одиночку.
— То есть к нему у вас претензий нет? — уточнил Джек.
— Он не стрелок, — сказал Джереми. — Он не сможет попасть в орден без тебя, и у нас нет на него контракта. Он нам неинтересен.
На душе у Гарри стало немного легче. Но только самую малость.
Молодой волшебник постарался прикинуть, что бы он предпринял на месте Джека. Наверняка дал бы требуемое от него слово, а потом постарался его как-нибудь обойти.
Но с ним такая ситуация возникнуть не могла. Волшебники лишены милосердия и не стали бы вести лишних разговоров. Если магическое сообщество считает кого-то виновным в нарушении установленных правил, этот кто-то узнает об этом, когда в одно прекрасное утро он просыпается и обнаруживает себя мертвым.
— Весьма сожалею, — сказал Джек. — Но я не могу дать такую клятву.
— Ты хорошо умеешь считать, Джек?
— Достаточно неплохо.
— Нас тут четверо, и если ты доведешь дело до стрельбы, у тебя не будет ни единого шанса.
— Я готов доверить свою участь суду револьверов.
— Суд револьверов благоволит тому, у кого больше патронов, — сказал Джереми.
— Пусть так, — сказал Джек.
— Я передам твои слова остальным, — сказал Джереми и ушел к своим спутникам.
Из их угла доносились обрывки негромкого, но очень эмоционального разговора. Гарри поежился.
— Не напрягайся, — сказал ему Джек. — Ты же слышал: ты им неинтересен и стрелять в тебя никто не собирается. А шанс погибнуть от шальной пули при перестрелке служителей ордена Святого Роланда стремится к нулю.
— Я не за себя беспокоюсь, — сказал Гарри. — Неужели ты не можешь разрулить эту ситуацию другим способом?
— У меня нет выбора, — сказал Джек. — Я не могу нарушить условия нашего с Горлогориусом контракта. Но и врать своим братьям по револьверу я тоже не могу.
— И что теперь будет?
— Скорее всего, меня застрелят, — сказал Джек.
— Вряд ли вселенная от этого выиграет.
— Я не сомневаюсь, что твой учитель найдет другой способ ее спасти, — сказал Джек.
Тем временем остальные стрелки закончили совещание и окружили их столик. С великим удивлением молодой волшебник увидел выбивающиеся из-под одной черной шляпы рыжие кудри и нехарактерные для стрелка округлости в районе груди. Один из «братьев по револьверу» оказался сестрой.
— Я, Джереми Винчестер, стрелок из рода стрелков, служитель ордена Святого Роланда, Патрон в Его Патронташе, бросаю тебе вызов, — сказал Джереми.
— Я, Джейн Беретта, стрелок из рода стрелков, служитель ордена Святого Роланда, Патрон в Его Патронташе, бросаю тебе вызов, — сказала рыжая женщина.
Двое других стрелков, назвавшиеся Фридрихом Вальтером и Семеном Макаровым, также повторили церемониальные слова.
— Я, Джек Смит-Вессон, стрелок из рода стрелков, служитель ордена Святого Роланда, Патрон в Его Патронташе, принимаю ваш вызов, — сказал Джек. — Начнем прямо здесь или на улицу выйдем?
— Я бы на вашем месте вышел на улицу, — сказал Горлогориус, ставя на стол поднос с семью кружками пива. — Только сначала позаботьтесь о том, чтобы оплатить счет.
— Не понял, — сказал Джереми. — А этот откуда взялся? На официанта он не похож.
— Он в балахоне, — сказала Джейн. — Видимо, тоже волшебник, как этот. — Она невежливо ткнула пальцем в сторону Гарри.
— Дама права и не права одновременно, — заявил Горлогориус. — Я действительно волшебник, но совсем не как этот, а гораздо круче. Хотите проверить?
— Вали отсюда, волшебник, — сказал Джереми. — Не лезь в наши дела.
— Ваши дела — это только ваши дела, — согласился Горлогориус. — Но есть еще и мои дела, и в связи с этим я вижу одну небольшую проблему. Ваши дела требуют, чтобы Джек Смит-Вессон умер и не добрался до ордена Святого Роланда, а моя цель прямо противоположна. Налицо конфликт интересов.
— И что? — спросил Джереми, бывший у четверки негласным лидером.
— А то, что конфликт нельзя разрешить, не ущемив чьих-либо интересов, — сказал Горлогориус. — А я очень не люблю, когда мне что-либо ущемляют.
— И что? — спросил Джереми.
— Видите ли, я Горлогориус, — торжественно сказал Горлогориус. Обычно это заявление ставило большую и жирную точку в любом споре.
— И что? — спросил Джереми.
— Я Горлогориус, — повторил могущественный маг. — Горлогориус Хруподианис.
— И что? — спросил Джереми. Его не заклинило. Он на самом деле не понимал, какую мысль Горлогориус пытается донести до его сознания.
— Неужели вы ничего обо мне не слышали? — удивился Горлогориус. — Совсем ничего?
— Нет, — сказал Джереми. — Я не слышал.
— В какую же глушь я забрался, — пробормотал немного опешивший маг.
— Я слышал о Горлогориусе, — сказал Фридрих Вальтер. — Он вроде Мерлина.
— Только круче, — сказал Горлогориус.
— Нам волшебники не указ, — заявил Джереми уже не так уверенно.
— Давайте посидим и попьем пива, — предложил Горлогориус, одним движением пальца материализуя рядом со столом недостающие стулья. — Может быть, мы еще сможем договориться по-хорошему.
— Это вряд ли, — сказал Джереми. — Но от пивка на халяву я не откажусь.
Все разобрали стоявшие на столе кружки.
«Чужие» стрелки приняли подношение без всякой опаски. Волшебники часто пользовались дурной славой, но привычки травить своих врагов пивом за ними никто не наблюдал. Они слишком трепетно относились к любым содержащим алкоголь жидкостям.
Всякий, кто хоть раз пил пиво, знает — для того чтобы полностью опустошить кружку, нужно запрокинуть голову. Четверо стрелков так и сделали. А когда они опустили головы и стукнули пустыми кружками о поверхность стола, Гарри, Джека и Горлогориуса в зале уже не было.
Они даже по счету не расплатились.
— И что это было, Винчестер? — спросил Макаров.
— Волшебники, — фыркнул Джереми. — Дешевые базарные фокусники, обожающие столь же дешевые спецэффекты.
— Но Смит-Вессон ушел.
— Пустяки, — сказал Джереми. — Я ничего ему не сказал про второго. Второй тоже должен пройти по этой дороге, и уж этот от нас никуда не денется.
— А если снова прибежит волшебник, чтобы его спасать?
— Значит, пристрелим и волшебника. Или вы хотите еще пива?
— Вы следили за нами? — спросил Гарри.
— Нет, — сказал Горлогориус. — Просто у меня есть дурная привычка шляться по разным придорожным трактирам в поисках сомнительных приключений.
— Очень смешно, — сказал Гарри. — Где мы сейчас?
— В полукилометре от того места, где вас чуть не убили, — сказал Горлогориус.
— Вы уверены, что пятьсот метров являются достаточно безопасным расстоянием?
— Вряд ли они за нами побегут, — сказал Горлогориус. — Они ведь даже не знают, в какую сторону следует бежать. А нам с тобой, стрелок, срочно нужно поговорить.
— Да. Я очень вам признателен, Горлогориус…
— Не стоит об этом, — сказал могущественный маг. — Я мог бы сказать, что ты повел себя с ними слишком либерально, но… Как они вообще узнали, что ты задумал и где тебя искать?
— Иногда стрелки видят пророческие сны, — сказал Джек. — И стрелок обязательно должен отправиться в то место, которое ему показали во сне.
— Если такие сны у вас в порядке вещей, почему о них никто ничего не знает?
— Потому что мы положение вещей не афишируем, — сказал Джек. — Да и снятся они нам довольно редко. А чтобы всем сразу — такого еще никогда не случалось.
— А как вы попадаете в нужное место? Или вам заодно снится карта с подробным маршрутом?
— На следующий после пророческого сна день стрелку на пути попадается дверь, — сказал Джек. — Он проходит через нее и оказывается в том месте, которое ему снилось. И делает то, что должен.
— Что за дверь? — насторожился Горлогориус.
— Просто дверь.
— Как она выглядит?
— По-разному, — сказал Джек. — Иногда это дверь в стене, иногда — в скале, иногда прямо в земле, а иногда она просто висит в воздухе. Цвет обивки вас интересует? Фурнитура?
— Ты сказал, вы видите такие сны редко. Насколько редко?
— За других я не поручусь, — сказал Джек. — Я видел однажды. Довольно давно.
— И что ты сделал?
— Прошел через дверь и убил того, кто за ней скрывался.
— Когда Гарри вытащил тебя из пустыни, вы с этим вонючим кочевником тоже прошли через дверь, которая висела в воздухе. Он еще принял ее за мираж, — сказал Горлогориус. — Это была одна из ТЕХ дверей?
— Нет, — покачал головой Джек. — Определенно нет.
— А как ты их различаешь?
— Когда я прохожу через ТУ дверь, я точно знаю, что меня за ней ждет и что я должен сделать, — сказал Джек. — В случае с дверью Гарри такого ощущения у меня не возникло. Это была просто дверь.
— Которая висела в воздухе посреди пустыни? — уточнил Горлогориус.
— Да.
— И тебя это не удивило?
— Не очень, — сказал Джек. — В мире, где существует магия, случаются и более странные вещи.
— А тебе кто-нибудь объяснял механизм действия ТЕХ дверей и пророческих снов? Кто-нибудь из твоих учителей? Или кто-то еще из вашего ордена?
— Механизм нам не объясняли, — сказал Джек. — Просто предупредили, что такое возможно. И рассказали, как следует поступать в таких случаях.
— Я уже ни хрена не понимаю, — сказал Горлогориус. — Кто посылает вам пророческие сны и устанавливает ТЕ странные двери? Зачем это вообще нужно? Это как-то связано с вашим орденом, но как?
— Я рад бы вам ответить, Горлогориус, но не могу.
— Не можешь или не хочешь?
— Не могу. Я не знаю. Никто не знает.
— Быть такого не может, — сказал Горлогориус. — Кто-то все-таки знает. Кто-то наверняка знает, и когда я найду этого типа, ему предстоит пережить пару очень неприятных минут. Или часов, если по ходу его рассказа у меня вдруг появятся новые вопросы. А пока вы можете продолжать выполнение своего задания, парни. Вам в ту сторону.
Махнув на прощание рукой, Горлогориус исчез. На этот раз он растворился в воздухе без обычно сопутствующих этому фокусу спецэффектов. Очевидно, мысли могущественного мага были заняты чем-то другим.
Более важным.
— Он следил за нами, — возмущался Гарри. — Он вмешался в ситуацию, избавил нас от драки и перенес сюда. Почему он не сделал больше и не отправил нас сразу в чертову Караганду?
— А почему ты не задал этот вопрос, пока он был еще здесь?
— Потому что я знаю, что он может ответить. У него были веские причины поступить так, как он поступил, и эти причины находятся выше моего понимания. Поэтому я должен заткнуться и делать то, что мне поручили.
— Это дедовщина, — объяснил Джек. — Когда ты доживешь до его возраста, ты тоже сможешь гонять молодых волшебников в хвост и в гриву, ничего им не поясняя.
— Получается круговорот начальства в природе, — сказал Гарри. — Не сделать ли нам привал?
— Мы еще не очень далеко ушли от трактира.
— Горлогориус сказал, что погони не будет.
— Я не хочу рисковать.
— А я не могу быстро ходить после еды.
— Ты же почти ничего не съел.
— Ваши чертовы переговоры испортили мне аппетит, — сказал Гарри. — Сейчас я бы выпил кофе и выкурил сигарету.
— Покури на ходу.
— Это вредно.
— Это вредно в любом случае, — сказал Джек.
— Я не получу от выкуренной на ходу сигареты никакого удовольствия, — пожаловался Гарри.
— Тогда не кури. И не разговаривай, чтобы не сбить дыхание. Мы остановимся, только когда стемнеет.
