Глава 2
Это невозможно.
Том Круз
Гарри не привык входить в свою лабораторию, как нашкодивший ученик в кабинет директора, но вышло именно так, ибо ныне на этой территории колб и реторт безраздельно властвовал Горлогориус, а в его присутствии Гарри всегда чувствовал себя нашкодившим школьником. Даже если ничего криминального за ним не числилось.
Впрочем, колбы и реторты куда-то подевались, а пробирки, спиртовки и дорогущий перегонный куб составили им компанию. Вместо этого на столах были разложены пыльные манускрипты и древние гримуары с длинными невразумительными названиями, заканчивающимися на «он», а в помещении устойчиво пахло дорогим коньяком. Горлогориус восседал в кожаном кресле, которое он то ли принес с собой, то ли наколдовал на месте. Гарри такая мебель была не по карману. Для гостей Горлогориус приготовил два пластиковых стула, которые орки-шабашники наверняка сперли в каком-нибудь летнем кафе.
— Я вижу, вы чувствуете себя как дома, — заметил Гарри.
— Твой дом — это мой дом, — сказал Горлогориус. — Но не наоборот. Итак, вы добыли очередной ключ и пришла пора отправить вас на последнее задание.
— Хоть бы отдохнуть дали, — пробурчал Гарри. Ему очень не понравилось слово «последнее».
— Отдыхают обычно после какой-то работы, — сказал Горлогориус. — А вы не очень-то и напрягались.
— Не сомневаюсь, что вы мечтали получить Молот, заляпанный нашей кровью, — сказал Гарри. — Мне самому жаль, что на этот раз нам не пришлось драться. Мы ведь так мало дрались, правда? С зомби, с демонами, с сектантами, с разбойниками, с агентами Матрицы, потом снова с демонами, с орками, с королями-чародеями… Как жаль, что нам не пришлось подраться с гномами! Так у нас был бы полный комплект охотничьих трофеев…
— Все мы в последнее время немного на взводе, поэтому я пропущу твои слова мимо ушей, — сказал Горлогориус. — Но это не значит, что ты сможешь их повторить. Во всяком случае без последствий.
— Давайте проявим хоть немного профессионализма и обойдемся без дешевых подначек, — предложил стрелок. — Что там по поводу седьмого ключа?
— Как выяснилось, без тебя добыть седьмой ключ будет невозможно, — сказал Горлогориус Джеку. — Ибо седьмой ключ является левым револьвером Святого Роланда. Точнее, левый револьвер Святого Роланда является седьмым ключом, и у тебя есть возможность вернуться туда, куда ты так жаждал попасть. Возрадуйся же, стрелок.
Несмотря на предложение Горлогориуса, Джек Смит-Вессон не спешил радоваться.
— Мы так не договаривались, — сказал он.
— Мы и не могли об этом договариваться, ибо я совсем недавно узнал о природе седьмого ключа, — сказал Горлогориус. — Тем не менее…
— Револьверы Святого Роланда не должны покидать обители, — сказал Джек. — Таковы правила.
— Есть правило, запрещающее возвращаться в обитель, но тем не менее ты долго искал дорогу назад, — напомнил Горлогориус.
— Есть правила, которые я готов нарушить, и есть правила, которые я нарушить не готов.
— Я полагал, стрелки обладают большей моральной гибкостью, — заметил Горлогориус. — Особенно если речь идет о спасении вселенной.
— У каждого из нас есть что-то святое, — сказал Джек. — Что-то неприкасаемое. Неужели вы меня не понимаете?
Горлогориус вытащил из кармана висевший на длинной серебряной цепочке Камень Правосудия, Святой Грааль и Кольцо Всевластья, немного ими пожонглировал и снова спрятал в карман, наглядно продемонстрировав, что лично для него ничего святого нет. Он жонглировал быстро и умело. Гарри не успел понять, это оригиналы или искусная имитация. Наверное, все-таки имитация, подумал он. Где бы Горлогориус достал оригиналы?
— Мне нравятся правила, — сказал Горлогориус. — Я даже иногда сам их устанавливаю, но рано или поздно наступает такой момент, когда ты должен послать все правила к черту. Или тебе наплевать на вселенную?
— Не наплевать, — сказал Джек.
— Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь, — продолжал Горлогориус. — Ты думаешь, было бы неплохо, если бы на твоем месте оказался кто-нибудь другой, кто-то из твоей братии, не испытывающий пиетета по отношению к вашей общей святыне. Возможно, такой человек есть, возможно, я даже знаю его и могу отправить туда вместо тебя. Но где гарантии, что в самый ответственный момент он не даст слабину? Где гарантии, что он сможет совершить поступок, на который не способен ты сам? Теоретически для выполнения грязной работы всегда есть запасные варианты, но в реальной жизни ты должен делать эту работу сам, независимо от твоего желания, настроения и моральных принципов. Ты готов доверить судьбу вселенной парню, которого ты даже не знаешь? Готов пойти «олл ин», даже не увидев свою «руку», в слабой надежде, что тебе повезет на «ривере»? Все в нашем мире происходит не случайно, и когда поисковое заклинание Гарри выдернуло тебя из пустыни, именно на тебя указал перст судьбы.
— Может быть, он указал на Джавдета? — спросил стрелок. — Ведь в той пустыне я был не один и мы оба прошли через дверь в песке.
— Не пори чушь, — фыркнул Горлогориус. — При чем тут Джавдет? Он всего лишь проходной персонаж, в то время как ты являешься одной из центральных фигур. Не надо забивать мне голову каким-то Джавдетом, когда решаются судьбы мира.
— Допустим, я согласен со всем, что вы тут наговорили, — сказал Джек. — Но как мы попадем в обитель Святого Роланда?
— Не стану врать, это будет нелегко, — сказал Горлогориус. — Вам известно место под названием Караганда?
— Нет, — сказал не любящий путешествовать Гарри.
— Нет, — сказал повидавший мир Джек.
— Я тоже о нем раньше не слышал, — признался Горлогориус. — Но именно туда вам и предстоит отправиться. В Караганде можно найти все что угодно. Даже проход в затерянную обитель стрелков.
— А как мы попадем в Караганду? — спросил Гарри.
— Ногами, — отрезал Горлогориус. — Примерное направление я вам покажу, а дальше потопаете сами, как обычно.
— Полагаю, в самой Караганде нам надо будет проявить творческий подход к дальнейшим поискам пути в обитель? — уточнил Гарри.
— Именно так вам и следует поступить, — сказал Горлогориус.
— Я не понимаю, — сказал Гарри. — Дверь, держащая Большого Бо в заточении, вот-вот рухнет сама по себе. Заклинание, которое может остановить Большого Бо, вы уже разработали…
— И что тебе непонятно?
— Зачем нам этот огород городить? Зачем опять топать неизвестно куда и делать там невесть что? Почему просто не посадить пару магов у этой чертовой двери, чтобы они могли оказать Большому Бо достойный прием?
— Во-первых, я уже объяснял тебе, что ни одно живое существо не может долго находиться возле этой двери, — сказал Горлогориус. — А во-вторых… Я был с тобой не до конца откровенен.
— Как это ново, — вздохнул Гарри. — А в чем проблема? Заклинание не срастается?
— Мы разработали заклинание. — Горлогориус сделал упор на слове «разработали». — То есть подготовили его теоретическую модель. Но для того чтобы воплотить заклинание на практике, нам не хватает одного весьма специфического ингредиента.
— Сейчас я догадаюсь, — мрачно сказал Гарри. — Недостающий ингредиент — это и есть седьмой ключ, так?
— Всегда был смышлен, — похвалил молодого волшебника Горлогориус. — Поэтому я к тебе и обратился. Каждый из ключей был создан лично Филом и обладает немалой силой, а также имеет некоторую власть над самим Большим Бо, и без них наше заклинание будет несовершенно. И не сможет оказать должного воздействия.
— То есть эти артефакты являются предметами двойного назначения? — уточнил Гарри.
— Верно, — сказал Горлогориус. — Теперь вы оба понимаете, какая ответственность лежит на ваших плечах?
— Черт побери, — сказал Гарри. — Ну почему у нас всегда все так сложно? Почему ситуация должна постоянно висеть на волоске и спасти вселенную можно только в самый последний момент?
— Ты задал риторический вопрос или тебе на самом деле хочется знать ответ? — уточнил Горлогориус.
— Неужели он у вас есть?
— Конечно, есть, — сказал Горлогориус. — И я дам тебе самые подробные объяснения. После того как вы выполните задание. Если тебе еще будет интересно. Вполне возможно, что к этому времени ты и сам обо всем догадаешься.
— Сомневаюсь, — сказал Гарри.
— Это хорошо, — сказал Горлогориус. — Значит, для тебя еще не все потеряно, ибо сомнения есть признак работы интеллекта. Только глупцы всегда и во всем абсолютно уверены.
— Я абсолютно уверен, что Горлогориус готовит для нас очередную подставу, — заявил Негоро.
— Ты его боишься, поэтому несправедлив, — возразил Реджи. — Друиды не доставили нам никаких проблем.
— На это он точно не рассчитывал, — сказал Негоро. — Никто не мог ожидать, что друиды окажутся настолько разумными парнями. Моя память хранит много информации о Горлогориусе, и можешь мне поверить, ничего хорошего я о нем припомнить не могу.
— Если разобраться, то это не твоя память, — сказал Реджи. — Как ты можешь ей доверять?
— Если я не могу доверять памяти моего создателя, чему же я вообще могу доверять?
А ведь это действительно интересный вопрос, подумал Негоро. Доверие — это всегда сложно.
Негориус мне доверял, и это подвело его под монастырь. Стоит ли мне верить тому, что он вложил в мою голову? А если нет, то как мне вообще жить дальше?
— Собственным умом, — сказал Реджи, и Негоро понял, что последнюю фразу он произнес вслух.
Они вернулись полтора часа назад. Стоило им дотронуться до рукояти Серебряного Серпа, как магический портал скрыл от них бородатые лица друидов и перенес сюда, где бы это «здесь» ни находилось.
Комната размерами три на три метра. В ней не было окна, а единственная дверь оказалась запертой снаружи. Мебель отсутствовала, и помещение можно было бы назвать камерой, если бы его стены не оказались выкрашенным веселенькой розовой краской, от которой Негоро уже тошнило. За полтора часа к ним никто не пришел, громкие вопли Негоро и стук ногами в дверь не возымели никакого эффекта, а Реджи отказался пустить в ход динамит. Оставалось только сидеть и ждать.
— Кажется, у меня развивается клаустрофобия, — пожаловался Негоро. — Какого черта за нами никто не приходит?
— Наверное, он занят в другом месте, — сказал Реджи.
— Кто?
— Горлогориус.
— А если это не он притащил нас сюда?
— Минуту назад ты сам уверял меня, что это был Горлогориус, — сказал Реджи. — И это вполне логично. Нас доставили сюда магическим порталом, а Горлогориус — маг. Кроме того, он единственный, кому понадобился этот чертов серп.
— А может быть, не единственный, — возразил Негоро. — Может быть, существует группа заговорщиков, стремящихся положить конец существованию вселенной, и эта группа организовала наше похищение.
— Еще одна группа? — удивился Реджи. — Я думал, последнюю шайку подобной направленности возглавлял ты. Сколько же в нашей вселенной потенциальных самоубийц?
— Почему ты всегда такой спокойный? — возмутился Негоро. — Разве настоящий стрелок не должен ждать худшего?
— Не должен, — сказал Реджи. — Настоящий стрелок должен быть готов к худшему, и я к нему готов. Но я, как человек разумный, способен объективно оценить данную ситуацию и могу тебя заверить, что прямо сейчас опасность нам не угрожает.
— А что будет, если ты ошибаешься?
— Я признаю, что был неправ.
— Неужели ты не знаешь никакого способа выбраться отсюда? — спросил Негоро.
— Пара способов мне известна, — сказал Реджи. — Но я предпочитаю немного подождать, ибо истина открывается лишь терпеливым.
— Ты прямо буддист какой-то, — восхитился Негоро.
— Но он совершенно прав, — сказал появившийся на пороге Горлогориус. Волшебник вошел так тихо, что создавалось впечатление, будто он не стал пользоваться дверью, а возник из воздуха. — Хозяин этой башни вряд ли обрадуется, если вы примените динамит. Я только одного понять не могу — что же Гарри собирался в этой комнате разместить? Прачечную?
— Вот ваш серп, — сказал Негоро. — Я могу идти?
— Конечно, сказал Горлогориус. — И сейчас я тебе скажу куда.
Негоро напрягся.
— Куда? — робко спросил он. Когда Негоро спрашивал позволения идти, он имел в виду, что просто хочет убраться отсюда подальше, а вовсе не жаждал отправиться в каком-то конкретном направлении.
— Ты помнишь дракона, который не без твоей помощи уложил старого Негориуса?
— Помню, — обреченно сказал Негоро. — Теперь вы хотите, чтобы я отомстил за своего создателя? Но почему? Дракон ведь играл в вашей команде. Он слишком много знает, да?
— Не торопись с выводами, — сказал Горлогориус. — Я вовсе не хочу, чтобы ты убивал дракона.
— И то ладно, — пробормотал Негоро.
— Наоборот, я хочу, чтобы ты его защищал.
— Что? — возопил Негоро. — Да с моей стороны это будет чистое самоубийство! Ни один нормальный человек не встанет между драконом и его потенциальным убийцей, не подписав тем самым своего смертного приговора. Тем более что и сам дракон имеет на меня зуб. Я знаю, что вы задумали. Вы просто хотите от меня избавиться, а руки пачкать не хотите. Знаете, как это называется? Дискриминация по белковому признаку, вот как.
— В твоем организме нет ни капли белка, — сказал Горлогориус.
— Вот именно, — сказал Негоро. — Поэтому вы меня за человека не считаете.
— Лично я считаю тебя ошибкой своего заклятого коллеги, — сказал Горлогориус. — Предателем, который стал причиной гибели своего создателя. Сумасшедшим, который собирался уничтожить весь мир и отказался от этой затеи не по своей воле. Меня так и подмывает испачкать об тебя руки…
— Дракон так дракон, — сказал Негоро. — Защищать так защищать.
— …но никто никогда не обвинял меня в том, что я не даю своим врагам последнего шанса, — сказал Горлогориус, не обращая внимания на слова Негоро. Могущественный волшебник заранее приготовил речь и не собирался менять в ней ни буквы, даже если объект убеждения испуган до дрожи и со всем согласен. — У тебя на выбор есть три модели поведения. Ты можешь отказаться от моего предложения и умереть прямо сейчас.
— Я согласен! — в отчаянии возопил Негоро. — Я не отказываюсь!
— Ты можешь согласиться со мной, но только для вида, — сказал Горлогориус. — А потом попытаться улизнуть и спрятаться от меня в самой глубокой дыре, в какую ты только сможешь заползти. От моей мести это тебя не спасет, но ты проживешь чуть подольше. Правда, каждый миг твоего существования будет отравлен страхом перед неотвратимым возмездием в моем лице. И есть третий вариант. Ты можешь согласиться с моим предложением и попытаться защитить дракона. Если в процессе ты погибнешь, то умрешь честным че… дублем, а не беглым преступником. Если же ты выживешь, то заслужишь мою признательность и я забуду про все накопившиеся претензии к твоей персоне.
— Где я могу найти дракона? — спросил Негоро.
— Тут. — Горлогориус щелкнул пальцами, и несчастный дубль исчез во вспышке ослепительного света. — Как думаешь, стрелок, я не слишком суров с этим парнем?
— Есть немного, — признал Реджи.
— Если он выживет, ему это пойдет на пользу, — сказал Горлогориус. — Теперь, когда мы остались вдвоем, я хотел бы прояснить одну деталь. Но сначала…
Он трижды моргнул, и в комнате появились два удобных кожаных кресла, небольшой стол с множеством разноцветных бутылок и два бокала.
Реджи налил себе виски и с удовольствием уселся в кресло. Небольшая доза комфорта еще никому не повредила.
— В нашу историю замешано много людей, — сказал Горлогориус. — И я знаю все о мотивах, которые побуждают их действовать. Твой коллега пытается обрести смысл жизни, Гарри делает все, что я ему скажу, потому что я его начальник, Негоро просто боится меня до смерти, Питер был слишком слаб, чтобы бороться с Негоро и его орками, Негориус… У него тоже были свои мотивы. Но что заставляет действовать тебя? Каковы истинные причины твоего поведения?
— Не знаю, — сказал Реджи. — Я просто плыву по течению. Хватаюсь за то, что подворачивается под руку. Негориус нашел меня и предложил работу, за которую обещал хорошо заплатить. Потом он умер, но его дубль продолжал выдавать мне зарплату. Потом появились вы…
— Тот, кто плывет по течению, должен быть готов и к тому, что рано или поздно течение вынесет его к водопаду, — сказал Горлогориус. — Тебя интересует только золото, стрелок? Зачем тебе столько? Ты собираешься построить дворец? Купить себе какую-нибудь страну или футбольный клуб? Обзавестись большой семьей?
— Я не знаю, — повторил Реджи. — Меня научили ходить по дорогам и продавать свой револьвер. Это было очень давно. Если мне и объяснили, зачем это нужно, я уже позабыл. С тех пор я просто хожу по дорогам. Я больше ничего не умею, и я не могу остановиться. Жизнь стрелка в вечном странствии.
— А что будет, если ты все-таки остановишься? — спросил Горлогориус. — Произойдет что-то ужасное? С тобой или с кем-либо еще?
— Я не знаю, — еще раз сказал Реджи. — Иногда мне кажется, что я физически не могу остановиться.
Зомбирование на ментальном уровне, предположил Горлогориус. Хотелось бы мне знать, как наставникам ордена Святого Роланда удалось вбить в головы детей формулы, не выветривающиеся в течение многих веков. И зачем?
— К чему эти вопросы? — поинтересовался Реджи.
— Я хочу понять, сможешь ли ты пойти до конца, — сказал Горлогориус. — Потому что дорога тебе предстоит очень трудная.
— Смогу, — уверенно сказал Реджи. — Я никогда не останавливаюсь на полпути и всегда плачу свои долги.
— Это мне нравится, — сказал Горлогориус. — Я слышу слова настоящего профессионала.
— Кстати о профессионалах, — сказал Реджи. — Задание выполнено, Серп в вашем распоряжении. Где мое золото?
— Заберешь его перед тем, как отправиться на поиски последнего ключа.
— Куда идти? — спросил Реджи.
— Он принял это легко, — покачал головой Мэнни. — Слишком легко. Джеку пришлось читать лекцию, а этот только дорогу спросил и тут же помчался.
— Реджинальд другой, — задумчиво сказал Горлогориус.
— Ага. У него нет принципов.
— У него есть принципы, — сказал Горлогориус. — Просто это другие принципы.
— А зачем ты отправил двух стрелков на одно и то же задание? Решил перестраховаться?
— Может быть, — сказал Горлогориус.
С тех пор как сэр Реджинальд Ремингтон, эсквайр, отправился в путь за последним артефактом, а это произошло больше двух часов назад, обычно собранный и уверенный в себе Горлогориус был рассеян и излишне задумчив. Возможно, на него произвела впечатление неприятная сцена, имевшая место сразу после того, как он вручил Реджи заработанное стрелком золото.
Фил выполз из гостевой спальни в поисках очередной порции алкоголя и наткнулся на стрелка и волшебника, обсуждающих детали задания уже в вестибюле. Вопреки ожиданиям Горлогориуса, Фил не стал нести привычную околесицу, а вместо этого одарил стрелка долгим грустным взглядом. «Реджинальд Ремингтон вернулся от друидов, — пробормотал он, прежде чем брести вверх по лестнице. — Сожалею, но думаю, что до конца этой истории ты не доживешь».
Стрелок его не услышал, а если и услышал, то не подал вида. Но Горлогориус надеялся, что слова создателя прошли мимо ушей Реджи. Нельзя, чтобы человек отправлялся на опасное задание с подобным напутствием.
Горлогориус опасался спрашивать, что именно Фил имел в виду. Осведомленность творца о последних событиях, а также о событиях, которые еще не произошли, внушала могущественному магу большие сомнения. От слов Фила попахивало фатализмом, а Горлогориус твердо верил, что вершит свою судьбу сам. И не только свою.
— Как бы не вышло хуже, — сказал Мэнни. — Когда двое стрелков охотятся за одним и тем же, они запросто могут начать стрелять друг в друга.
— Не думаю, — сказал Горлогориус. — По-моему, Джек вообще не готов стрелять в своих.
— Зато для Реджинальда не существует такого понятия, как «свои», — сказал Мэнни.
— Они разумные люди, оба работают на меня, — сказал Горлогориус. — Я не вижу причин для перестрелки.
— А ты не думаешь, что ситуация может выйти из-под контроля?
— Не рви мне душу, старина, — сказал Горлогориус, и тут Мэнни стало по-настоящему страшно. — У меня даже нет уверенности, что я эту ситуацию сейчас контролирую. Или что ее контролирую именно я.
— Как это? — обалдел Мэнни. — Если не ты, то кто? Как такое вообще может быть?
— Тебе будет дико это слышать, но я не знаю, — признался Горлогориус. — Иногда у меня такое впечатление, будто я играю в шахматы. Только не знаю, с кем, и не знаю, какого цвета мои фигуры.
— Как же ты тогда вообще можешь играть?
— На ощупь, — отрезал Горлогориус. — Ты обратил внимание, что с самого начала этой истории я так никого и не убил? Хотя у меня была бездна возможностей.
— А орки?
— Хорошо, почти никого. А знаешь почему?
— Я полагал, что с возрастом ты стал сдержаннее.
— Черта с два, — сказал Горлогориус. — Я боюсь убивать. Я боюсь убить кого-нибудь не того, понимаешь?
— Не понимаю, — честно сказал Мэнни.
— Я до конца не уверен, кто какую роль играет в общем раскладе сил, — сказал Горлогориус. — И боюсь по незнанию удалить ключевую фигуру. Мне все время кажется, будто я кого-то недооценил. Того же Негоро, например.
— А что с Негоро?
— Дубль сумел подсидеть своего создателя, — сказал Горлогориус. — Каким образом копия могла получиться лучше оригинала? Разве человек способен создать кого-то, кто был бы умнее его самого?
— Если Негоро до сих пор жив, это еще не значит, что он умнее, — сказал Мэнни. — Может быть, ему просто повезло.
— Удача благоволит подготовленным людям, — сказал Горлогориус. — Я не верю в слепое везение.
— Это все равно ничего не значит, — сказал Мэнни. — В какой-то момент Негоро оказался хитрее Негориуса, занятого другими мыслями. Это еще не делает дубля гением, черт побери.
— Хан орков до сих пор жив, — невпопад ответил Горлогориус. — Я за ним утром наблюдал. Хрюкает в лесу, как заправский кабан. Симпатичную хрюшку себе нашел, наверное, у него скоро поросята будут.
— И что?
— Может, ему так лучше, — сказал Горлогориус. — Может, в лесу он нашел свое счастье. Но почему он до сих пор жив?
— Возможно, потому что хан орков, хотя и выглядит, как кабан, на самом деле гораздо умнее среднестатистической свиньи, — сказал Мэнни.
— Это я и имел в виду, — сказал Горлогориус. — Охотники считают его свиньей и потому его недооценивают. Может быть, я тоже недооцениваю какую-то свинью… То есть кого-то, кто на самом деле сложнее, чем выглядит… В общем, ты понимаешь.
— Я понимаю только то, что у тебя мандраж, — сказал Мэнни, — вызванный переходом операции к решающей стадии. Такое иногда случается. Даже с тобой.
— Раньше со мной такого не случалось.
— Я удивлен, но не более того, — солгал встревоженный до глубины души Мэнни. У волшебника калибра Горлогориуса не бывает ни на чем не основанного мандража. Если ему кажется, что с ситуацией неладно, скорее всего, с ней действительно что-то не так, и у Мэнни появился серьезный повод для беспокойства. — По-моему, тебе просто надо расслабиться.
— А по-моему, расслабляться мне ни в коем случае не следует, — сказал Горлогориус. — Время еще не пришло. Партия не закончена… Кстати о партии. Я уже упоминал об игре в шахматы?
— Минуту назад.
— У меня такое чувство, будто я играю со старым знакомым, — сказал Горлогориус. — Или с человеком, который меня хорошо знает. Который ориентируется в этой ситуации не хуже, а иногда и лучше меня. Он знает некоторые мои ходы наперед… Словно он шпионит за мной.
— Это бред, — сказал Мэнни. — Ты — Горлогориус, кто может за тобой шпионить? И я все время рядом, я бы заметил…
— Ты все время рядом, это верно, — сказал Горлогориус. — Но если кто-то переиграл меня, он может переиграть и тебя. Или…
— Или что?
— Ничего, — сказал Горлогориус. — Просто «или». Такое глубокомысленное замечание, знаешь ли. Повисшее в воздухе многоточие. Знак, который поймет только человек, которому он предназначается.
— И кому же ты его предназначал? — спросил Мэнни.
— Понятия не имею, — сказал Горлогориус. — А еще мне не нравится наш создатель.
— Может быть, потомки назовут это святотатством, но мне он тоже не особенно симпатичен, — согласился Мэнни. — Раздолбай он, а не демиург.
— Не в этом дело, — сказал Горлогориус. — Мне наплевать на его личные качества. Он может быть алкоголиком, бабником, наркоманом, заядлым игроком, это его личные проблемы. Меня пугает другое.
— Что? — На самом деле Мэнни не хотел знать. Он плохо спал по ночам из-за своих собственных кошмаров и не желал добавлять к этой коллекции еще и кошмары Горлогориуса.
— Фил с трудом поверил, что создал нашу вселенную. Нам пришлось его убеждать, — сказал Горлогориус. — Но он знает нас по именам. Как он может нас знать?
— Он же творец…
— Ну и что? Он не знал о существовании нашей вселенной, забыл о ней сразу после акта творения, а это было чертовски давно. Много тысяч лет назад. Меня тогда еще не было, как и тебя. И Гарри не было, и стрелков… Из ныне живущих тогда вообще никого не было. Каким же образом он может нас знать? Откуда ему известны хотя бы наши имена?
— Может быть, он зрит суть вещей, — сказал Мэнни. — Я вижу простой способ решить эту проблему. Почему бы тебе не спросить у самого Фила?
— Я собираюсь это сделать, — сказал Горлогориус. — Только никак не соберусь. Страшно.
— Ты с ним недавно чуть не подрался, а теперь тебе страшно задать простой вопрос?
— Некоторые ответы убивают быстрее, чем заклинания или холодная сталь, — сказал Горлогориус. — Никогда не думал, что произнесу это вслух, но… Существуют вещи, которые я предпочел бы не знать, существуют темы, которых я не стал бы касаться, если бы у меня был выбор. Только угроза гибели вселенной заставила меня обратиться за помощью к творцу.
— Ты получил эту помощь, и теперь можешь отправить его обратно, — сказал Мэнни. — Если его присутствие так тебя напрягает, это было бы разумным ходом.
— Теперь я уже не могу, — сказал Горлогориус. — Как один наш общий знакомый, я тоже не умею останавливаться на полпути.
