Глава 2
Еще одно шикарное утро.
Граф Дракула
Утро не было добрым.
Оно просто по определению не могло быть добрым в этом сумасшедшем доме. В этом бедламе. В этом бардаке. В этом рассаднике первоначального Хаоса. В этом серпентарии. В этом…
Словом, найдите определение самого ненавистного вам на Земле места и употребите его по отношению к даче Германа и его партнера, и вы не ошибетесь. Для вас это утро тоже не было бы добрым, если, конечно, вы не привыкли просыпаться с хорошим настроением от пронзительного рева трех голодных глоток, каждая из которых может за один присест сожрать средних размеров корову. Или крупную овцу.
Серега чертыхнулся, вонзил свои ноги в тапочки и, как есть, в тапочках и трусах, пошел вниз. Прежде чем идти в подвал и разбираться с источником рева, ему требовалось выпить чего-нибудь холодного. Например, хранящейся в холодильнике минералки.
На кухне сидел Горлум.
За последнее время он отмылся, отъелся и научился носить нормальные вещи, а не какое-то рванье. Да и решение проблемы с Гадостью оказало на него благоприятное воздействие, так что теперь он выглядел почти добропорядочным хоббитом, а не скользким склизким монстром, пожирающим сырую рыбу и мелких зверюшек.
Горлум пил чай. Кофе он так и не полюбил, не смог прочувствовать до конца, зато чаи готов был гонять сутки напролет. На данный момент к чаю он употреблял плюшки и булочки с маком. При виде Сереги он чуть не подавился.
— Я тоже рад тебя видеть, — сказал Серега и полез в холодильник.
— Сергей, — строго сказал Горлум, — я давно хотел обратить ваше внимание на один немаловажный факт. Я понимаю, что внутренне вы ощущаете себя стопроцентным мужчиной и выход по утрам в одних семейных трусах для вас само собой разумеющееся дело. Однако я вынужден вам напомнить, что снаружи вы совсем не выглядите мужчиной, а даже совсем наоборот.
— Не понял, — буркнул Серега. — Ты сейчас о чем?
— О том, что ваш внешний вид может ввести в смущение любого другого субъекта, как внешне, так и внутренне являющегося мужчиной, к числу коих я причисляю и себя. И я считаю, что с вашей стороны было бы весьма любезно проявить чувство такта и не демонстрировать соседям по дому ваши прелестные… прелести. Хотя бы ради окружающих. Мне, например, больше пятисот лет. Я и инфаркт получить могу.
— Что это вы имеете в виду, любезный? — Обычно Серега был посообразительнее, но вчера он выпил слишком много пива, и вникать в хитросплетения слов разговорчивого хоббита ему не хотелось. Понятно, что за последние пятьсот лет по душам Горлум мог разговаривать только с лягушками, и в последнее время его просто прорвало, но Серега все время настаивал, чтобы по утрам Горлум изъяснялся по-человечески.
— Прикрой свои буфера, крошка, — перевел Горлум и мгновенно скрылся под столом, так что Серегина тапка ударилась о спинку стула, и бросок пропал втуне.
— Скотина похотливая, — сказал Серега, допивая минералку и поднимая свою тапку. — Вылезай из-под стола.
— Поцелуешь? — ехидно поинтересовался Горлум.
— Бейсбольной битой.
— Люблю горячих крошек.
— Кончай меня доводить, придурок средиземный, а то Балрогу скормлю.
— А вот не скормишь. Его Серый в Морийской канализации на нож поставил. Пойди лучше в подвал, зверюшку накорми. А то орет так, что слушать больно. Жалко зверюшку.
— Если тебе жалко, так взял бы и покормил.
— Не, не буду. Эта зверюшка только тебя любит. Из моих рук она жрать ничего не станет.
— Так и скажи, что лень.
— Хорошо, так и говорю: мне лень.
— Олигофрен и бездельник.
— Красотуля.
Серега понимал, что новый Горлум сильно отличается от того, каким его считали в Средиземье. Он оказался вовсе не параноидальным маньяком, зацикленным на магической побрякушке, для него абсолютно бесполезной, а тайным агентом, настоящим Хранителем Средиземья и вообще дико положительной личностью, взвалившей на свои плечи огромную ответственность за судьбы мира. Но иногда Серегу так и тянуло свернуть Горлуму шею.
А заодно и все три шеи живущей в подвале зверюшки.
Серега спустился в подвал. Рев сразу же смолк.
— Здорово, Серега, — сказала средняя голова Змея Горыныча, самая разумная и занимающая главенствующее положение. Только у средней головы хватало такта не прикалываться над нынешним Серегиным состоянием.
— Чего орал? Опять жрать хочешь?
— Не, — сказала средняя голова. — Тут другое.
— Ты ее не слушай, — вмешалась правая голова. — Лично я жрать хочу.
— И я, — сказала левая.
— Свининки бы, — сказала правая.
— Да, кабанчика молодого.
— Лучше вепря. Секача.
— Секач слишком жесткий.
— А кабанчик слишком маленький.
— Молчать! — приказала средняя голова. — Слушать центровую. Молчать и не мешать мне разговаривать! А то шеи перекусаю! Или вообще перекушу их к чертовой матери и стану обычным драконом. С одной головой.
— Угораздило ж родиться не с того края, — сказала левая голова и заткнулась.
— И то верно, — согласилась с ней правая и тоже заткнулась.
— Вот теперь и поговорить можно, — сказала средняя.
— Значит, жрать ты не хочешь? — уточнил Серега.
— Не хочу, — сказала средняя, бросая косые взгляды на крайние головы. Крайние головы молчали.
— Тогда чего орал?
— Скучно мне, — пожаловалась средняя. — Сижу в подвале, света белого не вижу. Я, между прочим, крылатый змей, а не крокодил какой-нибудь. Мне бы в небо, мне бы в небо!
— Собьют тебя в небе, — сказал Серега. — Не привыкли у нас на Земле к драконам. Стингер помнишь?
— А то как. — Действие стингера Серега продемонстрировал Змею Горынычу во время своего визита в Тридесятое царство, после которого не слишком везучий маг и застрял в женском обличье. Что не мешало магическому животному Змею Горынычу видеть в нем прежнего былинного богатыря Сергея свет-Ивановича. — Помню стингер. Страшная штука. Хоть ты и мимо пальнул, а все равно страшно.
— У нас же договор, — напомнил Серега. — Ты тихо сидишь у нас в подвале, а мы тем временем подыскиваем мир, не слишком враждебный к драконам.
— Вот именно, не слишком враждебный. Только нету таких миров. Драконов нигде не любят.
— Сами виноваты. Характер у вас еще тот.
— А вы прямо ангелы во плоти.
— Не ангелы, — сказал Серега.
— Значит, вы — просто не ангелы, а мы — крылатая смерть, которая обрушивается с небес?
— Типа того.
— Дай полетать, — потребовал Змей Горыныч.
— Не дам. Помнишь, до чего ты в прошлый раз долетался? Прямо из-под носа боевого вертолета тебя трансгрессировать пришлось.
— А заклинание невидимости?
— Блин, — простонал Серега. — Сколько же тебе объяснять, что в этом теле у меня нет никаких магических способностей?
— Зато они есть у Германа.
— Герман будет только вечером.
— Это ничего. Я могу и ночью полетать.
— Обсудим. А на данный момент перестань орать. А то магические заглушки повылетают, и к нам придут соседи.
— Ну и что?
— Со стингерами.
— О.
Установленные Германом магические заглушки не давали звуку выйти за пределы поместья, но, к сожалению, внутри самого дома звуку ничто не препятствовало. Хоть спальню звукоизолировать, тоскливо подумал Серега.
Просить Германа о такой мелочи Сереге не хотелось, а сам он в магии стал абсолютным нулем, так что уже начал подумывать о банальных строительных работах. Но не пригласишь же рабочих, когда у тебя на кухне сидит Горлум, в подвале воет Змей Горыныч, а в кунсткамере, на одной из полок, в древнегреческой амфоре хранится дух вождя мирового пролетариата… Нет, об этом вообще лучше не думать.
Равно как и о том, чтобы провести ремонт своими силами. Будучи магом, Серега никогда не тратил время на изучение рабочих специальностей, потому и забивание простого гвоздя теперь могло составить для него настоящую проблему.
Хотя, наверное, это не сложнее, чем забивание осинового кола в грудь вампиру. По крайней мере, то, во что забивают гвозди, не норовит вывернуться из-под молотка и выпить твою кровь.
Временно успокоив Змея Горыныча, Серега вышел во двор и офигел.
На травке резвился еще один дракон. У него была только одна голова, зато его хвост был раза в два длиннее, чем у Змея Горыныча, и вообще выглядел он гораздо более опасным. А может быть, Сереге так показалось, потому что к Горынычу он уже успел привыкнуть.
— Блин! — завопил Серега. — Какого черта вам всем тут надо? Мне что, питомник открывать?
— Это я, Бозел, — сказал дракон. — Не ори.
— Бозел? Вчера ты был гораздо меньше и куда гуманоиднее…
— Я свои трансформации контролировать не могу, — холодно сказал Бозел. — А Гарри куда-то свалил.
— Куда свалил? — не понял Серега. — Куда он мог свалить? Он же тут не знает ничего…
— Сказал, хочет пройтись, — объяснил Бозел. — И ушел.
— Дурдом, — констатировал Серега. — Тебе сейчас достаточно комфортно или я могу для тебя что-то сделать?
— Ничего, — сказал Бозел. — Иди по своим делам и дай мне насладиться моим естественным состоянием.
— Только не взлетай, — предупредил его Серега и пошел на кухню.
Теперь компанию Горлуму составляли остальные гости — Муромец и стрелок. Все трое пили чай.
— Куда Гарри дели? — спросил Серега.
— Он просто погулять ушел, — сказал стрелок. — Не волнуйся, он может за себя постоять.
— Каждый раз, когда мне говорят, чтобы я не волновался, я начинаю волноваться еще сильнее, — сказал Серега. — Закон жизни.
Если бы Гарри спросили, что именно подвигло его на прогулку, он затруднился бы с ответом. Молодой волшебник проснулся с ощущением, что какое-то важное дело ждет его за забором, и, будучи волшебником, не стал этому ощущению противиться.
Оно привело его на опушку леса, и Гарри совсем не удивился, когда увидел девушку, с которой встретился в первые минуты пребывания на Земле. Она стояла перед мольбертом и рисовала пейзаж.
— Доброе утро, — сказал Гарри.
— Привет, волшебник. Откуда ты тут взялся?
— Видимо, это судьба, — сказал Гарри.
— Не смешно.
— Конечно, не смешно, — сказал Гарри. — Над шутками рока вообще редко смеются. Но лично мне кажется, что это совпадение неслучайно.
— Какое совпадение?
— Как какое? — удивился Гарри. — Вы и я…
— Я гощу у родителей на даче, — сказала она. — А ты, волшебник?
— Я тоже гощу, — сказал Гарри. — Только у друзей.
— Действительно, совпадение, — согласилась она.
— Будет ли мне позволено узнать, как вас зовут? — спросил Гарри.
— По-моему, ты со своими ролевыми играми немного перебарщиваешь, — сказала она. — Ты нормально разговаривать не пробовал?
— Я нормально разговариваю, — удивился Гарри.
— То есть все эти «шутки рока» и «позволено узнать» — это для тебя нормально?
— Вполне.
— Видимо, болезнь зашла куда дальше, чем об этом можно подумать, — сказала девушка. — Ладно, уговорил. Меня зовут Ира. А тебя?
— Гарри.
— Все еще Гарри?
— Да. А разве вы меняете свои имена по нескольку раз в неделю?
— Мы не меняем, — сказала Ира. — Но нас зовут не Гарри.
— Естественно. Гарри — это мужское имя.
— Кроме того, оно еще и не русское.
— Я вообще-то не местный, — признался Гарри.
— Оно и видно. И как погода в Средиземье?
— Когда я последний раз был в Средиземье, погода там была так себе, — сказал Гарри. — Честно говоря, мне тогда не до погоды было.
— А что так? — поинтересовалась Ира.
— С орками воевали, — сказал Гарри.
— Только с орками?
— Не, там еще много народу было, — сказал Гарри. — Но больше всего орков.
— А Ангмарского короля ты там не встречал?
— Не то слово, — сказал Гарри. — Я его, собственно говоря, и заколол.
— Вообще-то ты на женщину не очень похож.
— А при чем тут это?
— Короля-Призрака могла убить только женщина. Его Эовин зарубила.
— Это в классическом варианте, — сказал Гарри. — Боюсь, мое присутствие на поле битвы слегка подредактировало историю.
— Понятно, — сказала Ира. — А если серьезно, то ты чем занимаешься?
— Я волшебник, — сказал Гарри.
— Фокусник, что ли?
— Нет, волшебник, — сказал Гарри.
— Я же серьезно спрашиваю.
— А я серьезно и отвечаю, — сказал Гарри. — Я понимаю, в вашем мире эта профессия не получила должного распространения, но я на самом деле волшебник. Хотите, докажу?
— Хочу, — сказала Ира. — Теперь выкручивайся.
— Легко. — Гарри извлек из кармана дивной красоты орхидею и преподнес Ире.
— Не убедил, — сказала она. — Ты цветок мог заранее в карман положить.
— А если так? — Из того же кармана Гарри достал целый букет роз. С виду в букете было не меньше трех дюжин.
— Он, наверное, складной, — предположила Ира. — Или надувной.
— Сами посмотрите, — сказал Гарри.
— Действительно, живые цветы, — сказала Ира после тщательного осмотра. — И как у тебя это получилось?
— Это волшебство, — сказал Гарри.
— А на самом деле? Мне всегда было интересно, как делаются такие фокусы.
— Это волшебство, — повторил Гарри. Он вытащил из кармана волшебную палочку, взмахнул ею в воздухе, и букет роз прямо в руках девушки превратился в рой бабочек.
— Я сейчас в обморок упаду, — предупредила Ира. Гарри подался вперед, но она остановила его жестом. — Шучу. Ты что, на самом деле волшебник?
— Как я неоднократно и заявлял.
— И откуда же ты тут взялся?
— Долгая история, — сказал Гарри. — Если в общих чертах, то я тут в гостях.
— Сейчас я сама догадаюсь. Гостишь ты в том странном доме, который стоит на отшибе? Где сначала жили два парня, а потом — парень и девушка? Они еще никого из местных внутрь не пускают. Моя подруга как-то пыталась к ним за солью зайти…
— И что? — спросил Гарри.
— Соль они ей дали, — сказала Ира. — Но дальше калитки не пустили. Они что, тоже волшебники и прячут за своим забором каких-нибудь чудовищ?
— Типа того, — сказал Гарри. — Только вы никому об этом не говорите, потому что, по-моему, это секрет.
— Я никому не скажу, — пообещала Ира. — Что-то мне в психушку раньше времени не хочется. А это не та девушка из странного дома? И не тебя ли она ищет?
Гарри обернулся и увидел Серегу. Тот бежал к Гарри и размахивал руками.
— Эмоциональная особа, — заметила Ира. — Видно, ты ей нравишься. Она меня бить не будет?
— За что? — опешил Гарри.
— За то, что я с тобой разговариваю. Вдруг она очень ревнивая.
— Это вряд ли, — сказал Гарри. Серега приближался со спринтерской скоростью, и времени у Гарри оставалось все меньше. — Очень хороший рисунок.
— Это пейзаж.
— Я вижу. Вы здорово рисуете.
— Рисуют на заборах. Я пишу.
— Шикарный пейзаж, — сказал Серега. Гарри отметил, что позаимствованное чародеем тело отличалось хорошей физической формой — оно даже не запыхалось.
— Спасибо, — сказала Ира. — Я — Ира.
— Серега, — сказал Серега, целуя протянутую руку. Ира сильно удивилась — она рассчитывала на рукопожатие, и даже Гарри сия картина показалась достаточно странной. — Гарри, я очень рад, что ты не влип в какую-нибудь историю. Ведь ты не влип?
— По-моему, нет, — сказал Гарри.
— По-моему, тоже, — сказала Ира. — А стрижка вам не идет.
— Зато она практичная, — сказал Серега. — И не волнуйтесь, я не собираюсь вас домогаться. Я не по этой части. То есть как раз по этой, но временно вне игры… В общем, это все сложно для понимания.
— И вы сюда так бежали совсем не для того, чтобы что-то мне объяснять, — заметила Ира.
— Это точно, — сказал Серега. — Гарри, ты больше так меня не пугай. Променаж полезен для здоровья, не спорю, но ведь у нас есть и дела.
— Уже узнали что-то новое? — спросил Гарри.
— Пока нет. — Серега вручил Гарри мобильный телефон. — Возьми на всякий случай. Это… Эти устройства мы используем для связи. Когда оно запищит, нажми вот эту кнопку.
— Понятно, — сказал Гарри.
— Удачи, — сказал Серега и отвесил Ире иронический поклон. — Приятно было познакомиться.
— Взаимно.
— Странная девушка, — заметила Ира, когда Серега удалился на достаточное расстояние.
— Это не девушка, — сказал Гарри. — Никому не говорите, но это — парень, временно очутившийся в женском теле.
— Как в «Милашке», — сказала Ира. — Теперь я верю, что ты не местный — даже мобилой пользоваться не умеешь. Наверное, ты прибыл очень издалека.
— Это точно, — сказал Гарри.
— И что у вас тут за дела? Или тоже секрет?
— Надо найти одного злодея, — сказал Гарри, удивляясь своей сегодняшней откровенности. Он почему-то ничего не хотел от Иры скрывать, и это его пугало.
— Он тоже волшебник?
— Злодей-то? Еще какой, — сказал Гарри. Его мобила вдруг завибрировала и стала издавать противные звуки.
— Кто-то звонит, — заметила Ира. — Ты ответишь?
— Да. — С третьей попытки Гарри нашел нужную кнопку и услышал Серегин голос, искаженный беспроводной связью.
— Проверка связи, — доложил Серега. — А она ничего. А ты вообще орел. Пару дней в нашем мире, и уже такую чувиху закадрил.
— Чего я кого? — спросил Гарри.
— Не бери в голову. Еще раз удачи. — Серега отключился, и Гарри сунул телефон в карман.
— Этот звонок меня сбил. Я забыла, о чем мы говорили, — сказала Ира.
— О злодеях, — напомнил Гарри.
— Не хочу говорить о злодеях. Давай лучше о волшебниках.
— Как скажете. Меня злодеи тоже достали.
— Так и скажу. И, пожалуйста, говори мне «ты», а то я себя какой-то старушкой чувствую.
Покинув Гарри и его новую знакомую на опушке леса, Серега набрал номер Германа.
— Гарри я нашел, — доложил он. — Он жив-здоров, знакомится с аборигенами. А как прошло твое утро?
— Чудно, — сказал Герман. — Помнишь, сколько у нас вчера было посетителей?
— Если не считать Фила и его команду? Ни одного.
— А сегодня они прут косяком, — сказал Герман.
— Закон всемирного свинства в действии, — вздохнул Серега. — Есть что-нибудь интересное или опять сплошная шелуха?
— Один весьма любопытный случай, но это не телефонный разговор, — сказал Герман. — Бери машину и подваливай в город. Я хотел поговорить с Филом на предмет уточнения некоторых подробностей и никак не могу его найти. В связи с чем меня посещают нехорошие предчувствия.
— Например?
— Не знаю. Так ты подъедешь?
— Со скоростью Шумахера, — сказал Серега.
