Книга: Резидент
Назад: 14
На главную: Предисловие

15

Земля. Кощеево царство. Рассказывает принц Ник Арамийский, резидент паррийской разведки (он же Рыжий, он же Сынок, он же князь Мышкин)
Съемки на планете Аргамасадор наконец завершились. Я отправил в Кощеев замок оператора Ползунова, а сам остался у барона Дагона, устроившего по случаю расставания грандиозный пир. Признаюсь, мне было грустно покидать гостеприимную планету, где я, возможно, обрел смысл и цель своей жизни. Надо делать кино! Надо делать кино не только на Земле, но и на других планетах, где об этом важнейшем из искусств ничего не слышали...
Пир удался на славу! Собственно, иного исхода барон Дагон просто не потерпел бы... Правда, дракон Сюзи едва не свернул себе вторую голову, вздумав показать нам себя во всем блеске после принятия изрядной дозы. К счастью, затея закончилась относительно благополучно и для Сюзи, и для пирующих. Когда эта туша свалилась с неба, Рваный Билл (тоже сильно пьяный) порывался набить морду пятой, самой вредной драконьей голове, но его оттащили. Сюзи отправили отсыпаться в родную пещеру в сопровождении поклонников его артистического таланта, а мы стали собираться домой.
На сборы ушло по меньшей мере полдня, поскольку постоянно оказывалось, что мы кого-то забыли или потеряли... Наконец, невероятными усилиями с помощью уговоров и угроз мне удалось вывести за стены баронского замка всю съемочную группу. Аргамасадорцы сопровождали нас до самых ворот Дороги гельфов. Там мы распрощались окончательно, и я вздохнул с облегчением: счастливо не оправдались терзавшие меня последние часы опасения, что нам вообще никогда не вырваться из рук гостеприимных хозяев...
Разбойники из клана Дикой Обезьяны допились до такой степени, что в седлах держались с трудом. Упал лишь отважный атаман Рваный Билл. С помощью подсобного рабочего Евграфа Сиротина мне удалось взгромоздить его обратно на коня. Падение явно пошло Василию на пользу: он не только не пострадал, но даже, кажется, протрезвел.
– Где мы? – ошалело уставился Билл на стены тоннеля.
– На Дороге гельфов, пьянь! – огрызнулась в его сторону сердитая принцесса Анастасия, которую чрезвычайно утомили долгие проводы.
– «На Муромской дороге стояли три сосны...» – невесть с чего запел Васька популярную песню, вызвавшую большой переполох среди разбойников, впрочем, кто в лес, кто по дрова поддержавших атамана. Особенно усердствовал Коля Бабкин – не обладавший, к слову, ни голосом, ни слухом. В ограниченном пространстве Гельфийской дороги мелодичная и грустная песня превратилась в дикий рев шести луженых глоток, слушать который довелось всей остальной группе. Клану Дикой Обезьяны тихо подсвистывал носом Степан Степанович Соловьев, консультант по нечистой силе, упившийся до такой степени, что его не смог бы разбудить и трубный глас...
Из разбойников не пел только Никонов. Он, пожалуй, был трезвее других. Время от времени переглядывался с Сиротиным, словно ожидая каких-то событий.
Мне эта парочка всегда казалась подозрительной. По возвращении на Землю я собирался поговорить с ними всерьез. Почти не осталось сомнений в том, что под маской землянина Никонова скрывается агент черных магов.
Надо признать, я здорово подзапустил разведывательную работу, занятый съемками фильма! Предстояло быстрыми темпами наверстать упущенное.
К сожалению, и с Инструкцией получилось не так, как задумывалось. В частности, не удалось задействовать шилохвоста с Каика и урию с Урипли. Тот же сценарист Рваный Билл во всеуслышание заявил, что у него и без шилохвоста хватает впечатлений. И вооб-ще – обилие монстров из достоинства фильма запросто может превратиться в недостаток, поскольку среди невероятных подвигов царевича Елисея теряется любовная линия...
Знал же, подлец, к кому воззвать! Немедленно вмешалась принцесса Анастасия, заявившая, что шилохвост появится в картине только через ее труп!
Разумеется, я не стал настаивать: с какой стати из-за шилохвоста рисковать жизнью собственной жены? Да пропади он пропадом, этот каикский монстр!
Словом, я уступил требованиям съемочной группы, предварительно оговорив, что Инструкцию по борьбе с оборотнями мы доснимем в Кощеевом замке, где этого добра (я имею в виду оборотней) хватает с избытком... Ну не мог я оставить министра внутренних дел РФ без учебного пособия по борьбе с отвратительным явлением, именуемым в просторечии метаморфизацией!
Вступив в Кощеев теремок, я сразу почувствовал, что там происходит неладное. То есть поначалу показалось, что дело в чрезмерно крепком аргамасадорском вине, раскачивавшем меня из стороны в сторону, но потом я сообразил: сам замок странно вибрирует... Все напоминало землетрясение, которое я однажды пережил на Альдеборане. Вот только откуда взялась дымка, местами переходившая в плотный туман и заполнявшая огромные помещения?
– Горим, что ли? – встревожился слегка протрезвевший Василий.
– Гарью вроде не пахнет... – втянул широкими ноздрями воздух Сиротин, оглядываясь на своего подельника Никонова.
Агент черных магов заметно побледнел. Он приложил ладонь к стене и тут же ее отдернул. Дело в том, что ладонь стала проваливаться в надежный по виду камень, словно в вату.
– Началось... – сказал Никонов дрогнувшим голосом.– Будьте вы прокляты, сагкховы выродки!..
По-моему, он кого-то оскорбил... Возможно даже– меня...
К сожалению, не было времени на объяснение с неразоблаченным агентом. Требовалось срочно выбраться из устроенной кем-то ловушки и вывести съемочную группу.
В замке кричали, слышались звуки нешуточной борьбы. Я приготовил меч, но врага пока не видел. Вокруг стелился дым, поначалу робко, а дальше все увереннее и увереннее сгущавшийся до состояния образов – то человеческих, то не очень... Все весьма походило на кино – только объемное... По слухам, на Земле имелось и такое, но в данном случае у меня была твердая уверенность, что земная техномагия здесь ни при чем.
– Это энергия Черной плазмы! – истерично выкрикнул Никон.
– А почему дым белый, если плазма черная? – резонно спросил Василий.
Как человек, не чуждый киноискусству, могу отметить, что образам, создаваемым дымом, не хватало завершенности: они возникали из ничего, и в тот момент, когда казалось, что перед вами живые существа, картина медленно расплывалась, превращаясь все в тот же белый дым... Создавалось впечатление, что кто-то пытается вспомнить события, произошедшие очень давно, но это ему плохо удается. Мы наблюдали хаотичное нагромождение полупроявленных ликов – то угрожающих, то растерянных, то смеющихся, то вопящих от ужаса... Очень может быть, что перед нами проходила история этого замка с древних времен.
В какой-то миг мне показалось, что в дальнем углу возникла моя собственная фигура, даже попытавшаяся заговорить. Но Наташка вскрикнула от испуга, и фантом распался...
Мы медленно продвигались по заполненным зыбкими фигурами переходам огромного замка, пока отчетливо не услышали впереди грозный шум боя. Треск энергетических мечей ни с чем не перепутаешь! Я также был абсолютно уверен, что несущиеся вопли могут принадлежать только существам из плоти и крови... Немедленно приказал своим невооруженным спутникам остановиться. Меч имелся только у меня, и я не собирался подставлять съемочную группу под удар неведомых сил.
В одиночестве преодолел путь в полсотни шагов и очутился на пороге огромного зала, где прежде мне бывать не доводилось. Впрочем, в этом замке слишком много помещений, чтобы успеть их все осмотреть...
Бой шел нешуточный. Я не сразу определил, кто с кем дерется, ибо все мое внимание в первый момент переключилось на ребенка, который спокойно сидел в самом центре зала, разложив перед собой четыре карты, и грыз забавную погремушку, изображавшую черного, как сажа, скомороха.
Я находился довольно далеко от младенца, но очень отчетливо видел каждую деталь – даже изображенных на картах кавалеров! Трех из них я без труда опознал: это были Алекс, Вик и ваш покорный слуга. Бубнового кавалера я не знал, но это именно он дрался буквально в трех шагах от младенца, искусно орудуя энергетическим мечом. Отбивался от оборотней, которые, как мне показалось, пытались прорваться к странному младенцу с картами.
Разумеется, я не мог оставить без поддержки неизвестного Героя и бросился ему на помощь, потрясая мечом. И вдруг услышал громкий крик, полный ужаса:
– Проклятый князь!! Проклятый князь!!!
Кричал человек, которому я собирался помочь, и его вопль подхватили несколько десятков голосов. Чудовищные монстры, в которых я без труда опознал сигойских колдунов желтых кланов, начали стремительно метаморфизировать, возвращая себе человеческое обличье. Кощеевы оборотни последовали их примеру.
Я обернулся назад. За моей спиной стоял Степан Степанович Соловьев, он же Соловей-разбойник, готовый раскатать свою знаменитую нижнюю губу. Дед здорово принял в замке барона Дагона, всю дорогу проспал, крепко привязанный к лошади, но очухался в самый ответственный момент!
Дым в зале стал потихоньку рассеиваться. Младенец продолжал сидеть в центре огромного зала, глядя на нас большими невинными глазами. От его взгляда мне сделалось немного не по себе. Я прошел вперед, подхватил сидевшего на холодном полу малыша на руки и вдруг увидел Кощея с перекошенным от ярости лицом. Поразительно, но он не выглядел немощным старцем, каким я встретил его здесь же, в замке, неделю назад! Предо мной в кольчуге и с мечом в руке стоял рослый, хорошо сложенный витязь в самом расцвете сил. Те же глаза, тот же крючковатый нос, но какая разительная перемена! Он будто помолодел на добрую тысячу лет!
– Тебе не устоять против меня, Проклятый князь,– крикнул Кощей,– ибо со мной моя прежняя сила!
Кажется, он обращался ко мне... Присутствовавшие в огромном зале люди и монстры тоже смотрели на нас с младенцем, словно ожидая ответа на давно мучивший их вопрос.
Откуда-то в зале появился Алекс. Подошел почти вплотную ко мне, взял из рук младенца карту, на которой значился валет червей, и бросил ее к ногам Кощея.
Это был, безусловно, вызов, и все присутствующие расценили жест моего старшего брата именно так! Карта вспыхнула нестерпимо ярким светом и исчезла. Зато червонный кавалер обрел плоть и кровь.
Потом из рассеивающегося тумана вынырнул другой мой брат – Вик Нимерийский – со странным шаром в руке, который он бережно прижимал к сердцу. Я было подумал – фантом... Но нет: карта с трефовым валетом ослепительной вспышкой ушла в никуда, а Вик остался с мечом в одной руке и светящимся шаром в другой.
Вызов Вика и Алекса поддержал незнакомый Герой– тот самый, который первым назвал меня Проклятым князем. Он взял карту с бубновым валетом, пристально взглянул в глаза младенцу, словно нуждался в его поддержке, и повторил гордый жест моих братьев.
Мне показалось, что Кощей вздрогнул, когда и я метнул свою карту с пиковым валетом ему под ноги. Последняя вспышка получилась особенно яркой – я даже прикрыл глаза. А когда открыл их, младенца, тихо сидевшего на моей руке, уже не было – он будто растворился в воздухе...
– Ты проиграл, Кощей! – хихикнул странный смуглый субъект с птичьим носом и круглыми совиными глазами.– И ныне я, командор ордена Золотого Скорпиона, пришел сказать тебе от имени Проклятого князя, что власть над Вселенной в моих руках!
Кощей засмеялся. И смех его нисколько не походил на то стариковское кхеканье, которым он совсем недавно встречал меня в своем замке. Нет, то был смех уверенного в себе бойца!
– Ты – жалкий, ничтожный дурак, Кукарий! – сказал Кощей отсмеявшись.– Здесь нет Проклятого князя. Он ушел в небытие вместе с черной погремушкой. А этого молодого человека зовут Ник Арамийский, и он отнюдь не призрак Великого бойца, а всего лишь его непутевый правнук... Теперь этот замок – мой! Только мой – вместе с заполнившей его магической силой, пришедшей из Черной плазмы! А ты будешь служить мне, Кукарий. Мне, Кощею Бессмертному, властелину Вселенной!
В общем, впечатляюще выступил Кощей, сорвав аплодисменты зрителей. Я имею в виду Пацакова, Жигановского и Атасова, как раз в эту минуту вошедших в зал. Был среди аплодирующих и мой старый знакомый Мурзик, который каким-то совершенно непонятным для меня образом очутился в этом замке вместе с пятью своими ребятами.
На мой взгляд, аплодировали они преждевременно, ибо, чтобы стать властелином Вселенной, Кощею предстояло еще одолеть четырех Героев, которые вовсе не собирались сдаваться без боя. Конечно, у Кощея под рукой имелось около сотни хорошо обученных дружинников, но четыре Героя – это не так мало, как кому-то может показаться...
Кощей поднял меч, собираясь обрушить на нас свою дружину. Кукарий и десяток его уцелевших подручных подались назад: по-моему, просто испугались и приготовились удариться в бегство... Все-таки, надо признать, Черный витязь, в которого превратился Кощей, сохранил былое величие. Очень может быть, что рассказы о его подвигах – не такая уж сказка, как принято считать на Земле...
Опустить меч Кощей не успел. Ему помешал сатир Погоняйло. Он неожиданно вышел из строя и встал перед своим повелителем.
– Остановись, падший волхв! – сказал он, гордо вскидывая увенчанную серебряными рогами голову.
– Ты! – выдохнул с ненавистью Кощей.– Ты, ничтожество, посмел встать на моем пути к величию?!
– Мы проиграли, Кощей... – глухо сказал сатир.– Сагкх подшутил над тобой... В последний раз... Это ведь дым – просто дым прежней славы и силы... Неужели ты этого не чувствуешь?
– Уйди, Погоняйло! – сверкнул глазами Черный витязь.– Пусть сгинет Вселенная, но я отомщу потомкам того, кто отнял у меня власть!
– Когда-то меня звали Вузлевом, Кощей, и я был лучшим из твоих полководцев... Но теперь мы с тобой только тени, а теням не дано скрыть Солнце.
Их мечи скрестились. Мы, затаив дыхание, следили за странным поединком сатира и злодея. Впрочем, сатир преображался. Сначала исчезли рога, потом копыта, и Кощею уже противостоял просто человек. Трещали, встречаясь в воздухе, энергетические мечи, и снопы искр разлетались в разные стороны. Никто из Кощеевой дружины не посмел вмешаться в поединок– все просто стояли и смотрели.
Кощей был искусным рубакой, однако бывший сатир не уступал ему в умении владеть мечом. Они бились довольно долго, и Вузлев потихоньку начал сдавать. Меч Кощея со свистом рассекал воздух, и, казалось, нет силы, способной остановить Бессмертного. Но так только казалось...
Кощей ударил точно в грудь своего противника. Вузлев не смог ему помешать – да и не пытался. Наоборот, он сам насадил на меч свое тело и тем самым приблизился к Черному витязю почти вплотную.
– Будь ты проклят! – прохрипел он в лицо Кощею, нанося последний в своей жизни рубящий удар.
Голова Кощея слетела с плеч и, глухо стуча, покатилась по мраморному полу. Обезглавленное тело несколько секунд стояло на ногах, качаясь из стороны в сторону, а потом рухнуло. Еще через несколько секунд оно превратилось в груду костей. Прямо скажу – не очень приятное было зрелище!..
А вот тело Вузлева, пронзенное мечом, лежало на полу, пока подле него не появилась сама Смерть. Она постояла над поверженным витязем, медленно обвела нас пустыми глазницами, страшно ощерила рот и исчезла, унося с собой добычу.
– Мир праху его... – глухо сказал Алекс.– Он жил как сатир, но умер как человек!..
Все молча согласились с таким приговором. Дым потихоньку рассеялся. Я оглядел зал, заваленный трупами оборотней и монстров, и покачал головой. Кощей с Кукарием дрались за власть над Вселенной, не жалея чужих животов. Кощей проиграл свою последнюю битву, но ведь и Кукарий не выиграл!.. Я обернулся к черному магу, но меня опередил бубновый кавалер:
– Командор Кукарий, в этом зале есть пентаграмма. Даю тебе три минуты, чтобы убраться с планеты. И не вздумай еще хотя бы раз попасться мне на глаза!
Маг криво усмехнулся, оглядел свое сильно потрепанное войско и пришел, видимо, к мысли, что соотношение сил не в его пользу. К тому же сигойские колдуны выглядели деморализованными и в драку не рвались. Не дожидаясь команды Кукария, они стали по очереди подходить к пентаграмме и исчезать один за другим с глаз изумленных зрителей. Особенно потряс этот процесс губернатора Пацакова, похоже, никогда не слышавшего прежде о межпланетных переходах.
– Чему ты удивляешься, Виссарион? – пожал плечами Венедикт Жигановский.– Это же монстры... Приличные люди так себя не ведут...
Вслед за сигойскими колдунами к пентаграмме скользнул и бывший разбойник Никонов. Я хотел было его задержать, а потом махнул рукой. Дело завершилось, так что отпала необходимость в расспросах и допросах. Ушел – и Сагкх с ним!..
– Я извиняюсь,– притормозил шагнувшего было вперед Кукария губернатор Пацаков,– а договор? Вы, Никандр Христофорович, своих обязательств не выполнили, так что будьте добры вернуть мне бумагу!
Кукарий побурел от гнева, кажется, с трудом подавляя желание метнуть в земного бюрократа молнию. Но договор Пацакову все же возвратил – правда, с замысловатым ругательством в довесок. Губернатор межпланетным сленгом не владел, а потому на грязные слова залетного мага не среагировал. Прочитав полученный документ, он равнодушно махнул рукой и сказал пренебрежительно:
– Свободен...
Кукарий бросил еще один злобный взгляд – теперь уже в нашу сторону – и исчез, словно растворившись в пентаграмме.
– Так... – протянул Жигановский, с подозрением глядя на Пацакова.– Договорчики подписываем с черными магами? А потом обвиняем оппонентов в связях с инопланетянами? Очень благородно!
– Чья бы корова мычала! – грубо оборвал Венедикта Владимировича губернатор.
Готовую вспыхнуть перепалку остановило появление Рваного Билла во главе толпы непротрезвевших разбойников. За кланом Дикой Обезьяны следовала рассерженная принцесса Анастасия – она же моя жена Наташка.
– А почему без нас снимали? – набросился Василий на тихо стоявшего в углу с камерой Ползунова.– Сколько раз тебе говорили, оператор хренов, чтобы ты не переделывал на ходу сценарий?.. Вот народ! Ну никакого уважения к авторским правам!.. Хоть бы ты, Степаныч, остановил это безобразие – на продюсера-то надежда плохая!
Соловью-разбойнику, нежданно-негаданно потерявшему шефа, было не до проблем Василия.
– А что будет с замком? – спросил он, обращаясь к нам.
– Замок уходит... – ответил ему Вик.– Такова последняя воля Сагкха. Нам всем следует поторопиться, если не хотим затеряться во времени.
Мой младший брат был прав. С замком действительно творилось неладное: он дрожал и вибрировал; стены периодически теряли четкие очертания.
Вик подошел к пентаграмме и бросил в ее центр странный шар, с которым появился в замке. Шар какое-то время неподвижно повисел в воздухе, а потом исчез.
– Что это было? – спросил Алекс у Вика.
– Дар Сагкха, полученный когда-то нашим предком Андреем Тимерийским у порога Черной плазмы. Высший Совет решил, что пришла пора вернуть его хозяину. Миссию поручили исполнить мне.
– Будем считать, что ты явился вовремя... – буркнул Алекс, недовольный, видимо, тем, что Высший Совет скрыл от него важные детали предстоящей операции и заставил всех нас действовать втемную.
– Каждому свое... – пожал плечами Вик, подчеркивая, что за действия просвещеннейших сенаторов он ответственности не несет.
Нам следовало поторапливаться. Я обернулся назад, пытаясь пересчитать съемочную группу, дабы не потерять случайно какого-нибудь зазевавшегося работника, и встретился глазами с Соловьем.
– С нами пойдешь, Степаныч?
– На премьеру приду... – вздохнул разбойник.– А пока что мне недосуг, Никита. Я теперь в Кощеевом царстве за старшего.
– Тебе решать, Степаныч... – одобрил я его выбор.– Не прощаюсь...
Соловей-разбойник негромко присвистнул. Кощеевы слуги и дружинники вздрогнули и подобрали животы. Оспаривать власть Степана Степановича никто не решился. Да и смысла в том не было уже никакого: Кощеево царство катилось к своему закату; рухнула последняя надежда на его возрождение, и все это очень хорошо понимали.
– И куда они теперь? – спросила у меня Наташка, глядя вслед уходящей массовке.
– Растворятся в природе! – неожиданно ответил за меня Рваный Билл.– Какая же природа без нечистой силы?
– Ну, ты сказанул, Василий! – обиделся на своего шофера Жигановский.– Чтоб им ни дна ни покрышки!.. Видного политика, порядочного человека едва в козла не превратили!
– Кто старое помянет, тому глаз вон... – ехидно отозвался на реплику столичного гостя губернатор Пацаков, будто подводя черту под минувшими событиями.
Я, собственно, считал, что на этом наши приключения закончились, но ошибся. Не успели мы покинуть уходящий в небытие замок и перебраться по тоннелю в гостиницу, как нас окружила еще одна дружина – добры молодцы в камуфляже... Прямо кошмар какой-то, а не съемочный процесс! Уж эти-то, с автоматами, точно не вписывались в сценарий – как справедливо заметил обвешанный аппаратурой Ползунов.
Вскоре выяснилось, что он совершенно напрасно подозревал сценариста Василия в коварстве. Никакое это было не кино! Компетентные органы во главе с бравым генералом обвиняли нас ни много ни мало – в похищении губернатора Пацакова!
– Да кому он нужен, ваш Пацаков? – возмутился Венедикт Владимирович Жигановский.
– Ну, это, положим, не вам решать... – выдвинулся на передний план губернатор.– А с чего вы взяли, товарищ генерал, что меня похитили?
Бравый генерал и сопровождавшие его не менее бравые лица смутились:
– Так ведь ваша охрана подняла переполох, Виссарион Дмитриевич! А потом, вы сами нам позвонили и сообщили о готовящемся террористическом акте!
– Вы что-то напутали... – нахмурился Пацаков.– Я вам не звонил. Акт в гостинице действительно готовится, но не террористический, а бракосочетания. Вот этот молодой человек собирается вступить в брак с кацаповской девушкой.
Прямо скажу: заявление застало меня врасплох – поскольку показывал губернатор на моего брата Алекса и жертву сексуальных домогательств Зульфию!
Ксения добропорядочно покраснела и опустила глаза.
– Он ее в карты выиграл! – сообщил камуфляжам папа Караваев.
– Сашка, думай, что городишь! – возмутился Сеня Кукуй.– Это в сценарий не вошло!
– Позвольте... – заслышав слово «сценарий», выступил вперед Рваный Билл.– Какая-такая свадьба, какой-такой акт бракосочетания?! Впервые вижу этого типа вообще!
– Мой старший брат... – пояснил я Василию.
– Ну, все у нас по блату! – ахнул сценарист.– Ни на кого положиться нельзя! В сценарии – жертва сексуальных домогательств, а на выходе – мужняя жена!.. Это кино по-вашему?! Это черт знает что!!
– Так вы кино снимаете? – удивился генерал.
– А о чем тебе молодые люди битый час толкуют! – возмутился губернатор Пацаков.
В общем, нас освободили. Доблестные стражи порядка покинули гостиницу, а я никак не мог взять в толк: когда это Алекс успел охмурить Ксению, которая по нашим прикидкам должна была погибнуть на дыбе?
– Дыбу мы уже сняли! – деловито сообщил Ползунов, пересчитывающий коробки с пленкой.– На эротическую сцену нам пленки не хватило. Придется доснимать.
– В гробу я видел ваше кино! – отозвался хмурый Алекс.– Знал бы, что это твои штучки, Ник, никогда не стал бы ввязываться в процесс!
– В эротический? – почему-то насторожилась Ксения.
– Нет,– усмехнулся Алекс,– в киносъемочный... Эротический меня вполне устроил.
– Так будем доснимать или нет? – возвысил голос Ползунов.
– Будем! – твердо сказала Ксения.– Там всего ничего осталось. Тем более мы так хорошо все отрепетировали...
Киносъемочный процесс, я вам доложу, вещь предельно сложная. То, понимаешь, сценарист лезет в бутылку, то главная героиня капризничает, то дракон Сюзи – в дымяру, то какая-нибудь проблема с массовкой... Да и посторонние без конца вмешиваются, норовя сорвать работу!.. В общем, забот – полон рот... А тут еще выборы – будь они неладны!
Короче говоря, с двумя проблемами сразу я не справился. То есть кино снял, а выборы проиграл. Кацаповцы предпочли нашему Жигановскому своего Пацакова. Свобода выбора – как сказал Василий... Тут уж ничего не поделаешь: электорат в своем праве!
Но Венедикт Владимирович по этому поводу не слишком огорчился...
Я тут случайно узнал, что в Российской Федерации аж восемьдесят девять субъектов! В смысле – губерний (или областей?). И везде нужны главы администраций! Так что шансы у нас с Венедиктом Владимировичем еще есть... Главное – завершить съемочный процесс. Чтобы весь мир (так требует Василий) ахнул и затрепетал в восторге! Ибо искусство (это уже слова папы Караваева) – важнее любой политики!.. С последним я категорически согласен.
Назад: 14
На главную: Предисловие