Как только суденышко вырвалось из объятий Великого течения, Сибел вступил в борьбу с разноцветным полосатым парусом, спеша отсоединить бегущий такелаж. Сложив и убрав грот, они с Менолли поставили на его место ярко-красный южный парус. Теперь, когда у Сибела был опыт, эта операция прошла без сучка без задоринки, но он еще не забыл тот самый первый раз, когда помогал Менолли менять парус на полпути к Южному. Тогда они провозились не один час – Сибел проклинал свою неловкость, а Менолли терпеливо объясняла, что он должен делать.

Только они подняли на мачте красный грот, как ветер, до того благоприятствовавший путешествию, стих до едва заметного дуновения. Менолли со вздохом оглядела безоблачное синее небо и, засмеявшись, опустилась на палубу рядом с неподвижным румпелем.

– Этого надо было ожидать.

– Ну и что теперь прикажешь делать, морская душа, – ждать вечернего бриза? – язвительно осведомился Сибел.

– Конечно, к закату он обычно поднимается снова, – ответила девушка, удивленно покосившись на обычно невозмутимого спутника.

– Извини, Менолли, – проговорил он, усаживаясь рядом с ней и приглаживая взъерошенные ветром волосы.

– Ведь ты не из-за Пьемура? Ты ничего от меня не скрываешь?

– Вот еще, с какой стати?

В ее вопросе Сибелу послышалось подозрение, хотя Менолли просто-напросто тревожилась из-за мальчугана, и потому он ответил с необычной для себя резкостью. Менолли промолчала, но юноша заметил, что ее удивил его выпад, да он и сам не мог найти ему объяснение.

– Я не хотел тебя обидеть, Менолли, – сказал он, зная, что первой девушка не заговорит. – Сам не понимаю, что на меня нашло. Я всем сердцем верю, что мы найдем Пьемура на Южном.

– Может быть, надо было захватить с собой кого-нибудь из моряков?

– Да нет, причем тут это! – снова сорвался он, но сразу спохватившись, закусил губу и, глубоко вздохнув, добавил: – Ты же знаешь, как я люблю ходить под парусом. Особенно с тобой вдвоем, – довольный, что ему удалось овладеть собой, юноша улыбнулся Менолли.

Девушка хотела ответить на это завуалированное извинение, но, увидев его лицо, широко раскрыла глаза. Потом взглянула в небо, где, выделывая в воздухе замысловатые фигуры, за лодкой следовали их файры. Она долго наблюдала за ними и слегка нахмурилась, увидев, как одна из ящериц нырнула в волны. Сибел, озадаченный ее внезапным пристальным интересом к файрам, узнал в рыболове свою Кими и снисходительно улыбнулся, когда она, приземлившись на корме, положила на палубу пойманную желтохвостку. Странно только, что остальные продолжали кружить в воздухе, пока Кими жадно терзала еще трепещущую жертву.

Сибел мимолетно удивился, что остальные трое не присоединились к пиру, но эта мысль недолго занимала его. Он зачарованно следил, как Кими яростно рвет добычу, и ему казалось, что это он сам раздирает рыбу на части, ощущает во рту солоноватый вкус теплой плоти…

– Я отсылаю Красотку в Южный холд, к Торику, – решительно заявила Менолли. – Слышишь, Сибел, ей нельзя оставаться здесь.

Юноша слышал голос Менолли, но не понимал, что она говорит. Все его внимание сосредоточилось на необычном поведении золотой королевы. Он хотел подойти к ней – и не смог двинуться с места. Юноша чувствовал, что пальцы его то сжимаются, то разжимаются, и то и дело вытирал вспотевшие ладони о брюки. Ему стало нестерпимо жарко, и он рванул ворот рубашки, пытаясь расстегнуть непослушные пуговицы.

– Что же делать? – как сквозь туман, услышал он возглас Менолли. – Не отсылать же Крепыша с Нырком – это было бы несправедливо по отношению к Кими! Мы слишком далеко от берега, и другие файры до нас не успеют добраться. К тому же совсем нет ветра, который мог бы привлечь их сюда…

Сибел сорвал с себя рубашку и отбросил в сторону. Несмотря на прохладный день, его сжигал какой-то внутренний огонь. Вот два бронзовых опустились на крышу каюты. Но они даже не попытались разделить с Кими трапезу. Королева угрожающе ворчала, глаза ее полыхали оранжевым пламенем, и вся она, казалось, светилась изнутри в лучах солнца.

Она светится… Не желает делиться добычей… Что там Менолли бормотала о том, чтобы отправить Красотку к Торику? Что она хочет сообщить Торику? И что творится с Кими? Юноша хотел отчитать королеву, но не смог сформулировать мысленный приказ. Чего дожидаются бронзовые? Почему не улетают, оставив Кими? Почему…

Внезапно ответ на все <почему> молнией прорезал его затуманенное сознание. Кими жадно насыщается и одиночку. Менолли отсылает вторую королеву. Кими светится золотом и дразнит своих старых друзей бронзовых, сверкая на них красно-оранжевыми бешено вращающимися глазами! Все это значит, что Кими вот-вот поднимется в брачный полет. А преследовать ее будут бронзовые Менолли! Юношу захлестнула волна восторга, он едва мог поверить своему счастью. А вдруг…

– Менолли! – Сибел повернулся к ней и простер руки, взглядом прося прощения за то, что неизбежно должно было произойти между ними: они были вдвоем на лодке, медленно дрейфующей в бескрайнем море. Ему не хотелось принуждать Менолли – а ведь именно так она должна себя чувствовать сейчас. Он хотел руководствоваться собственными чувствами, а не повиноваться брачному инстинкту Кими.

– Не переживай, Сибел, все в порядке. – Менолли улыбнулась и, протянув ему руки, позволила себя обнять.

Как давно юноша ждал этой минуты!

Их объятие послужило сигналом – Кими пронзительно вскрикнула и взметнулась в небо, оба бронзовых – за ней. Сибел уже больше не стоял на корме, обнимая Менолли, – он был с Кими, мчался над морем, опьяненный ее силой и стремительностью, полный решимости не даться преследователям. Пусть попробуют догнать!

Никогда еще ее крылья так послушно не выполняли любой маневр. Никогда она не летала так высоко, то паря, то срываясь в вираж, то круто скользя вниз. Солнце золотыми бликами сверкало на ее теле, слепило глаза, обжигало палящим жаром. Резко скользнув вправо, королева уловила внизу движение и, сложив крылья, ринулась вниз. Ликующе трубя, она молнией пронеслась мимо ошеломленных бронзовых.

Один из них попытался остановить ее резким взмахом хвоста, но промахнувшись, сбился с ритма и стал падать. Она снова рванулась ввысь, торжествующе крича, и намеренно бросилась наперерез второму бронзовому. Но, стремясь продемонстрировать ему свое превосходство, королева не рассчитала и пролетела слишком близко от него. Бронзовый резко взял в сторону и поймал крылом ее крыло. Она попыталась ускользнуть, но он оказался проворнее, и вот уже сплетясь в объятии, они стали падать к искрящемуся далеко внизу морю.

А на лодке, которая сверху выглядела крошечным продолговатым зернышком, Сибел с Менолли тоже переживали минуты полного единения. Их губы, тела, мысли и сердца слились в единое целое, и, переполненные любовью своих файров, они отдались наслаждению, сжигавшему Кими и Нырка.

Первым, услышав хлопанье беспризорного паруса, пришел в себя Сибел. Поднимался бриз, приятно холодя разгоряченное лицо. Юноша потряс головой, пытаясь сообразить, где он и что происходит. Рядом зашевелилась Менолли. Она открыла глаза и увидела склонившегося над ней Сибела. В ее глазах цвета морской волны мелькнуло недоумение, потом она вспомнила… Затаив дыхание, Сибел ожидал, что будет дальше. Девушка подняла руку и отвела волосы, упавшие ему на глаза.

– Мой милый Сибел, что тебе еще оставалось? И Крепыш, и Нырок были настроены так решительно…

– Поверь, причина не только в Кими, – поспешно проговорил он, – да ты и сама знаешь, правда?

– Конечно, знаю, милый Сибел, – пальцы девушки пробежали по его щеке, задержались у губ. – Только ты почему-то всегда старался оставаться в тени нашего дорогого учителя… – Она не скрывала своей любви к мастеру Робинтону, но это чувство не могло стать преградой между ними: каждый был по-своему бесконечно предан наставнику, – …а мне так хотелось…

Зловещий скрип гика, раскачивающегося над их головами, вовремя привлек внимание Менолли, и она поспешно притянула юношу к себе.

– Вздумалось же этому гнусному ветру подняться именно сейчас, – свирепо прорычал юноша.

– Но ветер нам нужен, ты что забыл, куда мы плывем? – девушка так заразительно засмеялась, что Сибел с облегчением присоединился к ней – наконец-то они заговорили о том, что их так давно разделяло!

Он поднял руку и поймал гик до того, как тот успел повернуться в другую сторону. Менолли приподнялась и потянулась к шкоту, чтобы закрепить гик, а потом села и принялась отвязывать румпель. Сибел встал, чтобы помочь ей, и заметил на носу лодки свернувшийся бронзово-золотой клубок. Кими с Нырком спали так крепко, что никакая перемена ветра не могла их разбудить. Юноша искренне позавидовал файрам.

– А куда девался Крепыш? – спросил он Менолли. Девушка чуть нахмурилась, размышляя. – Или присоединился к Красотке… или нашел себе дикую зеленую. Думаю, второе вероятнее.

– Разве ты не знаешь? – удивился Сибел.

Девушка загадочно улыбнулась и покачала головой, и тут до Сибела, наконец, дошло: она и думать забыла обо всем, кроме захватывающего полета, в котором они неслись вместе с парой файров. Это новое взаимопонимание наполнило его душу покоем и радостью.

– Если ветер продержится, мы будем в Южном завтра к полудню, – сказала Менолли, ловко вытравив шкот, так что бриз упруго надул красный парус. Потом жестом пригласила юношу придвинуться поближе.

Всю эту восхитительную ночь они были неразлучны под сияющими южными звездами.

Менолли знала толк в погоде – солнце стояло в зените, когда их суденышко вошло в живописную бухту, служившую Южному холду гаванью. Сибел пересчитал покачивающиеся на якорях суда и удивился, не обнаружив трех самых больших. А ведь по пути они не встретили ни одного рыбачьего баркаса. Да и странно, чтобы кто-нибудь в Южном занимался работой в такой зной.

Появилась Красотка, приветствуя их громким щебетом. Крепыш вел себя более степенно – молча уселся на обтянутый гик. Менолли взяла файра на руки и стала нежно поглаживать, бормоча ласковые слова утешения. Вдруг Сибел услышал, как она рассмеялась.

– Что смешного?

– Похоже, он и вправду отыскал себе зеленую.

Слишком уж у него самодовольный вид. Но он явно хочет, чтобы я чувствовала себя виноватой!

– Ты тут ни при чем – просто Нырок оправдал свое имя!

– Эй, на судне! – донесся до них громкий крик с нависающего над гаванью обрыва. Торик, правитель Южного холда, высокий и загорелый, приветственно махал им рукой. – Вы что, хотите изжариться живьем? Идите скорее сюда, в тень!

Сопровождаемые Красоткой и Крепышом, арфисты сошли на берег, оставив на лодке спящих Кими и Нырка. Сибел взял Менолли за руку, и они побежали по раскаленному песку к ступенькам, ведущим на самый верх белого утеса, который вздымался над морем, служа надежным убежищем для своих обитателей.

Когда они взобрались по лестнице. то увидели, что Торик уже покинул свой наблюдательный пункт, но, давно зная повадки южанина, они ничуть не удивились, да и разумно ли в такую жару задерживаться на солнцепеке?

Холдеру удавалось отвоевать у буйной зелени только узкую полоску земли у входа в прохладные белые пещеры, которую устилал слой ракушек. Их хруст предупреждал жителей холда о появлении незваных гостей. Торик, ожидавший гостей внутри, сжал их руки с такой силой, что можно было ожидать появления синяков.

– Послание, которое вы отправили мне с Красоткой, оказалось не слишком-то многословным, – заметил он, проводя их в свои покои.

Южный холд, разительно отличающийся от северных поселений, в это время дня был безлюден. Просторные низкие пещеры заполнялись народом во время еды, в сильный шторм и перед Падением. Южане предпочитали селиться по отдельности, в жилищах, которые прятались в тени леса, обступившего скалистый берег. Когда ветер менял направление, в пещерах можно было задохнуться от неподвижного зноя. Однако сегодня здесь оказалось значительно прохладнее, чем снаружи. Торик вручил гостям трубочки с охлажденным фруктовым соком.

– Поговорим о вести, которую принесла Красотка, – без обиняков начал Сибел. Он знал прямоту Торика, который ценил в собеседниках ответную откровенность. – Мерон мертв, а его преемник лорд Дектер недвусмысленно дал понять, что не считает себя связанным соглашениями, которые заключил его предшественник.

– Вполне справедливо. Я этого ожидал. Правда, Мардре с Т'кулом это не понравится, и они могут попытаться оспорить…

– Дектер – человек не робкого десятка.

– Значит, ему легче. – Торик усмехнулся и покачал головой. – Да уж, Мардре это ох как не понравится, но старикам пойдет только на пользу, если они получат отпор. Посудите сами: Мардра готова подсунуть Мерону все негодные яйца файров в обмен за полупустой мешок.

– Полупустой? – Сибел с Менолли переглянулись.

– Вот именно. Мешок прибыл с дырой в боку, и она уверена, что часть содержимого, – ткани, которыми она уже давно донимает Главного ткача, – вывалились в Промежуток. В чем дело? – Торик заметил, как арфисты обменялись красноречивыми взглядами. – А, вы думаете про того паренька, о котором спрашивали меня несколько дней назад? Полагаете, он добрался до Южного таким манером?

– Вполне возможно.

– Мне до сих пор не пришло в голову связать эти два факта. – Торик задумчиво поскреб подбородок. – Так, говорите, парнишка невелик ростом? Да, он вполне мог уместиться в том мешке. Может быть, вы хотите мне еще что-нибудь про него рассказать?

<В этом весь Торик – сначала все выпытает, и только потом даст ответ>, – подумал Сибел.

– Здесь замешано королевское яйцо огненной ящерицы…

– Да неужто? – глаза Торика довольно блеснули. – Тогда ваш паренек не возможно, а наверняка добрался до Южного. – Торик почему-то сделал ударение на слове добрался, но не успел Сибел осведомиться о причине, как он продолжил рассказ. – Четыре, нет, три Падения назад всадники из Вейра охотились на пернатую дичь. Птицы кружили над песчаным берегом, а это почти всегда значит, что намечается рождение. Ну, всадники и решили проверить. – Торик невесело усмехнулся. – Правда теперь им будет мало пользы от такой прыти, если, как вы говорите, Дектер не желает следовать по стопам Мерона. Но вот что странно: когда всадники добрались до места, птицы скрылись в лесу, а на берегу они обнаружили только осколки королевского яйца. Всадники прочесали всю бухту, но гнезда так и не нашли.

– Значит, у Пьемура все-таки появился друг! – воскликнула Менолли и, подхватив Сибела, от радости пустилась в пляс.

– Пьемур? Так это и есть ваш пропавший парнишка? Да уймитесь вы, а то всех файров переполошите!

В пещеру влетели Кими с Нырком. Красотка и Крепыш радостно затрубили, и южные файры присоединились к их ликованию. Сибел и Менолли призвали свою четверку к порядку, а Торик выпроводил своих файров прочь.

– Да, мы разыскиваем Пьемура, ученика из Цеха арфистов, – сказала Менолли. – Она так развеселилась, что Сибел на миг подумал, что девушка вот-вот закружит Торика в танце.

– Мы с ним были на ярмарке у Мерона, – объяснил подмастерье. – Ему как-то удалось пробраться в холд, и там он стащил королевское яйцо файра. Мерон пришел в бешенство…

– Могу себе представить, – фыркнул Торик.

– Только никто из его слуг не смог обнаружить ни Пьемура, ни яйца. Кими сказала, что не может до него добраться, – продолжал Сибел.

– Это когда он спрятался в мешок, – заметила Менолли. – Ну и хитрец, ну и негодник!

– Тут он, надо сказать, перехитрил сам себя, – сказал Сибел, которому выражение лица Торика подсказало, что холдер вовсе не в восторге от проделок Пьемура. Подмастерье поведал Торику обо всем, что произошло в Наболе после того, как Пьемур украл яйцо: как главные наследники испугались, что придется отвечать перед Бенденом за Мероновы сделки с Древними. Не желая ни власти над холдом, ни междуусобицы, они пытались вынудить Мерона назвать преемника, который попытался бы уладить отношения с Предводителями Бендена. Но Мерон лишился чувств. Тогда они вызвали Главного лекаря и Главного арфиста, рассчитывая, что мастер Робинтон сможет сыграть роль миротворца. А тот пригласил лордов холдеров и Предводителя Вейра Плоскогорье, чтобы совместными усилиями вырвать у лорда Мерона имя преемника. О методах, которые для этого использовал мастер Робинтон, Сибел предпочел умолчать. Да Торик и не спрашивал: рассказ Сибела ограничивался скупыми фактами и не включал обычных для арфистов повествовательных прикрас.

– Вот мы и подумали, – закончил Сибел, – поскольку Кими настойчиво повторяла, что там, где находился Пьемур, было темно, и она не смогла к нему подобраться из-за тесноты, он, скорее всего, спрятался в одном из мешков, которые в ту ночь забрали Древние, – я сам видел их драконов – и привезли сюда. Это объясняет еще и то, почему ни один из наших файров не смог потом отыскать его в Наболе.

Торик с живым интересом выслушал слова Сибела, а потом склонил голову к плечу и задумчиво поцокал языком.

– Парнишка действительно мог забраться в мешок, правда и то, что была найдена скорлупа королевского яйца. Да только… – он предостерегающе поднял руку, – нельзя сбрасывать со счета Падение, а ведь оно случилось в тот самый день.

– Но Пьемур знал, что можно пережить Падение и на открытой местности! – уверенно заявила Менолли, словно в первую очередь старалась убедить себя.

– Птицы кружили как раз над скорлупой. Они могли сожрать новорожденную королеву.

– Если Пьемур был жив, он бы ни за что этого не допустил! А я знаю, что он жив-здоров! – еще более твердо и решительно заявила Менолли. – Это место далеко отсюда? Твоя королева может показать его нашим файрам? Если Пьемур где-нибудь поблизости, они его непременно отыщут.

Торик явно сомневался, но все же позвал свою королеву. К удивлению обоих арфистов, она не села к нему на плечо, как это сделали бы Кими или Красотка, а повисла в воздухе, ожидая его распоряжений. Торик дал ей приказ, как хозяин, обращающийся к придурковатому слуге. Она чирикнула, приглашая Кими с Красоткой, и, не удостоив внимания бронзовых, выпорхнула из пещеры. Все четверо файров последовали за ней.

– Их, – Торик кивнул в сторону Южного Вейра, – смерть лорда Мерона не огорчит. Во всяком случае, в ближайшее время. Они навезли товаров выше головы. Но я бы предпочел, чтобы кто-то продолжал их снабжать. Я…, – он ударил себя в грудь, – не хотел бы нарушать уговор с Ф'ларом и Лессой. А им, – это относилось к Древним, – все равно, откуда получать то, что они считают для себя необходимым. Мерон был им удобен. – Холдер принял заверения арфистов в том, что они всеми силами постараются ему помочь, как должное, но усмешка его не сулила ничего хорошего. – Хоть кто-нибудь в Наболе догадался, что им подсовывают яйца зеленых? – Было ясно, что Торик невысокого мнения о людях, которые попались на такой несложный обман.

– Ты забываешь, что мелкие холдеры не очень-то разбираются в яйцах файров, – сказал Сибел. – По правде сказать, явный избыток файров в Наболе и стал одной из причин того, что мы с Пьемуром туда отправились: надо было удостовериться, что источник неимоверно расплодившихся зеленых – лорд Мерон.

Торик приподнялся, его обычно непроницаемое лицо исказилось гневом.

– Надеюсь, никто не подозревает, что это я надуваю торговцев?

– Нет, – поспешил успокоить холдера Сибел, хотя этот вопрос занимал его тоже. – Не забывай, что я сам отбирал кладки, которые ты посылал на север. Но Главный арфист стремился найти истинного виновника. Ведь кладки зеленых могли привозить и моряки, которых довольно часто заносят сюда течения.

– Тогда вопросов нет, – пошел на попятный Торик, убедившись, что его честь осталась незапятнанной.

– Древние не допрашивали заблудившихся моряков?

– Нет, – Торик небрежно пожал плечами. – Глав-

ное, чтобы паруса были красные. Им и в голову не

приходит пересчитать суда, которые нам принадлежат.

Торик заметил, что трубочки арфистов пусты, и подал

им новые.

– А сейчас все твои корабли на месте? – спросил Сибел, удивленный тем, что в полуденную жару так мало судов стоит на якоре.

Торик снова заулыбался, замечание Сибела вернуло ему хорошее настроение.

– Вы вовремя прибыли, арфисты. Мои корабли отправились по вашим делам. Или, точнее, по делам мастера Олдайва. Сейчас самое время убирать холодильную траву да и другие травы, которые, как говорит Шарра, требуются нашему добрейшему лекарю. Если вы подождете, пока они вернутся, сможете взять на борт полный груз.

– Хорошая новость, Торик, только мы предпочли бы вернуться домой с полным грузом и с Пьемуром вдобавок.

Южанин скептически пощелкал языком.

– Ведь я уже сказал: с тех пор, как нашли скорлупу королевского яйца, прошло три, а то и четыре Падения.

– Ты просто не знаешь нашего Пьемура! – с таким жаром воскликнула Менолли, что Торик поднял брови, удивленный ее горячностью.

– Возможно, зато я знаю, как действует Падение на прочих северян! – холдер не скрывал своего презрения.

– Что, они с трудом привыкают к здешней жизни? – спросил Сибел, опасаясь, что далеко идущий план Главного арфиста, нацеленный на постепенное переселение на Южный безземельных холдеров, находится под угрозой.

– Не то, чтобы с трудом, – небрежно махнул рукой Торик. – Они учатся помогать друг другу, находясь без крыши над головой, а оставаясь в холде, обходиться без дополнительных привилегий, которыми здесь пользуются холдеры. Некоторые уже отлично освоились. – Тут он заметил, что Менолли нетерпеливо поглядывает на дверь. – Я велел ей как следует прочесать окрестные леса. Так что им потребуется порядочно времени. На мой взгляд, этих напитков недостаточно, чтобы утолить жажду после морского путешествия. У нас наверняка найдутся охлажденные фрукты. – Он встал и отправился на кухонную часть пещеры, где из вделанного в стену резервуара достал огромный, покрытый зеленой коркой плод. Обычно самая обильная еда у нас бывает вечером, когда жара спадает. – Он разрезал плод на куски и поставил на стол поднос с розовыми сочными ломтями. – Лучшее в мире лакомство для утоления жажды – почти целиком состоит из воды.

Сибел с Менолли еще слизывали с пальцев сладкий сок, когда в пещеру ворвалась щебечущая стая файров. Красотка и Кими немедленно уселись на плечи своих друзей, Крепыш с Нырком опустились на стол рядом с Менолли, а королева Торика снова повисла в воздухе перед ним, виновато чирикая, глаза ее тревожно полыхали красно-оранжевым пламенем.

– Я же вам говорил, что он может не выжить, – сказал Торик. – Моя королева не нашла никаких следов живых существ.

Менолли опустила голову, как будто слушая своих файров, которые передавали ей изображения бескрайних лесных пространств, безлюдных побережий и песчаных пустошей.

– Но ведь ты посылал их на запад, – возразил Сибел, хватаясь за любую возможность, лишь бы не расставаться с последней надеждой, – к тому месту, где произошло рождение. Я хорошо знаю Пьемура и уверен: он не стал бы долго задерживаться там, где оставил следы. Разве он не мог двинуться на запад? И выйти по другую сторону Южного Вейра?

Торик насмешливо фыркнул. – Да он может быть где угодно, благо места у нас на Южном предостаточно, только я в этом сильно сомневаюсь. Северяне не очень-то любят оставаться во время Падения под открытым небом.

– Но я, к твоему сведению, неплохо справлялась с этой напастью, – отрезала Менолли. Несмотря на резкость тона, лицо ее заметно побледнело.

– Спору нет, бывают исключения, – примирительно заметил Торик, склонив голову в знак того, что не хотел ее обидеть.

– Пьемур рассказывал мне, как в Наболе ему удалось избежать внимания тамошних файров, думая о Промежутке, – сказал Сибел. – А вдруг он и сегодня прибег к такому же фокусу? Не мог же он знать, что это наши файры. Но есть один зов, которым он не сможет пренебречь и от которого не сможет спрятаться.

– Что же это? – недоверчиво осведомился холдер.

Сибел увидел, как в глазах Менолли снова зажегся лучик надежды.

– Барабаны! Пьемур ответит на барабанный зов!

– Барабаны? – не скрывая удивления, воскликнул Торик.

– Вот именно, барабаны! – подтвердил Сибел, которого начинало раздражать недоверие холдера. – Где тут у вас барабанная вышка?

– А зачем нам на Южном барабанные вышки?

Ошеломленным арфистам понадобилось некоторое время, чтобы освоиться с мыслью: барабанные вышки, обязательная принадлежность каждого северного холда, на Южном никогда не строились. Даже теперь, когда небольшие поселения доходили на востоке до самой Островной реки, вести отправлялись с файрами или по морю.

На нетерпеливый вопрос Сибела, есть ли вообще в холде барабаны, Торик ответил, что есть несколько штук, которыми пользуются на танцах, чтобы отбивать ритм. Их обнаружили у Санетера, здешнего арфиста, который прервал свой полуденный отдых, чтобы продемонстрировать их Сибелу и Менолли. К огорчению Сибела это оказались заурядные оркестровые барабаны, совершенно не подходящие для его цели.

– А знаешь, Торик, было бы вовсе не плохо завести у нас сигнальные барабаны, – заметил Санетер. – Чем плавать туда-сюда по каждому поводу, можно было бы просто вызвать нужного человека. К тому же это куда надежнее: ведь Древние так и не удосужились выучить барабанную азбуку. Кстати сказать, я и сам уже порядочно ее подзабыл, – арфист пристыженно взглянул на коллег. – Ведь мне ни разу не приходилось ею пользоваться с тех самых пор, как я прибыл сюда вместе с Ф'нором.

– Мы могли бы без труда освежить твою память, да только нужны настоящие барабаны. А чтобы сделать их, потребуется время, даже если у Главного кузнеца нашелся бы подходящий материал. – Сибел разочарованно покачал головой: он был так уверен…

– А что, обязательно делать барабаны из металла, – спросил Торик. – У этих-то каркас деревянный. – Он постучал по туго натянутой коже большого барабана, и тот ответил глухим уханьем.

– Сигнальные барабаны делают большими, чтобы звук получался гулким, – начал Сибел.

– Но почему обязательно металлическими? Можно взять все что угодно, лишь бы было достаточно большое и полое внутри, чтобы натянуть на него кожу, – продолжал Торик, нимало не смущаясь тем, что его перебили. – Ну, к примеру… древесный ствол, скажем… – он начал разводить руки, все расширяя круг, пока Сибел с недоверием не уставился на него, – … вот такого диаметра? Из него должен получиться отменно громкий барабан. А дерево, которое я имею в виду, свалило во время последней бури.

– Я, Торик, конечно знаю, что у вас на юге все вырастает гораздо крупнее, – заметил Сибел. Теперь настала его очередь проявлять недоверие. – Но такой здоровенный ствол… разве деревья такими бывают?

Торик расхохотался, откинув голову. Его забавляло удивление арфиста. Он хлопнул Санетера по плечу.

– Сейчас мы покажем этим всезнайкам с севера, верно, арфист?

Санетер виновато улыбнулся коллегам и тоже развел руки, подтверждая, что Торик не ошибся.

– К тому же оно совсем недалеко от холда. Можно изготовить барабан прямо на месте и поспеть к ужину, – довольный собой, подытожил Торик и впереди остальных вышел из комнаты арфиста, направляясь за подмогой.

У Сибела не было причин сомневаться, что упавшее дерево находится <совсем недалеко>, но путь к нему оказался отнюдь не легким: пришлось продираться через жаркий влажный лес, прорубая перед собой тропу. Но, когда они, наконец, добрались до дерева, то убедились, что Торик ничуть не погрешил против истины, – оно было неправдоподобно огромным. Сибел и Менолли ошеломленно притихли, поглаживая шершавый бок поверженного гиганта. Насекомые, выевшие всю сердцевину ствола, не побрезговали и корой, оставив от нее тонкую оболочку, последний покров некогда живого дерева. И даже она начинала подгнивать в этой душной, сырой атмосфере.

– Ну что, арфист, хватит на барабаны? – спросил Торик, довольный тем, что сумел удивить гостей.

– Хватит, чтобы обеспечить все твои поселения, и еще останется, – подтвердил Сибел, окидывая взглядом лежащий ствол. Длина его превышала несколько длин дракона, причем не просто дракона, а королевы! Возможно, это самое большое и старое дерево на всем Перне. Интересно, сколько Падений оно пережило?

– Ну, где будем пилить? – осведомился Торик, указывая на двуручную пилу, которую принесли его холдеры.

– Сейчас покажу, – сказал Сибел. – Здесь… он отложил длину, равную расстоянию от земли до своей талии… и вот здесь. Когда натянем шкуру, получится отличный гулкий барабан, звук от которого будет разноситься далеко-далеко.

Сопровождавший их Санетер нагнулся и, подняв с земли утолщенную с одного конца палку, для пробы ударил по стволу. Всех поразил раздавшийся в ответ мощный низкий гул. Сидевшие на стволе файры с возмущенными криками взвились в воздух.

Сибел улыбнулся и взял у Санетера палку. Он выбил фразу: <Ученик, явись!> и улыбнулся еще шире, когда величавые раскаты прогремели по лесу, вызвав настоящий дождь древесных жителей: змей, насекомых и прочих тварей, которых неожиданные громовые удары согнали с насиженных мест.

– Стоит ли его переносить? – спросил Торик. – И так звук долетает до самых предгорий.

– А ты установи его на площадке над гаванью – и вести услышат даже за Островной рекой, – посоветовал Сибел.

– Тогда придется пилить, – проворчал Торик, сделав знак одному из холдеров взяться за противоположную ручку большой пилы. Он сделал первый нарез. – Сначала отпилим тебе на барабан, а остаток разрежем на куски… чтобы можно было унести, – проговорил он, мощно налегая на пилу.

Имея такого силача, как Торик, и охотную помощь других холдеров, кусок ствола для первого барабана отпилили очень быстро. Вырубили длинный шест и, привязав ношу лианами, отправились в обратный путь.

Когда, наконец, они добрались до Южного холда, Сибел с Менолли истекали потом, страдали от царапин, оставленных колючим кустарником, и укусов зловредных насекомых, которые, казалось, совершенно не беспокоили более толстокожих южан. Сибел уже сомневался, что у него хватит сил до вечера обтянуть огромный барабан. Торик твердо пообещал, что шкуры подходящего размера найдутся, – здесь, на Южном, животные тоже вырастают гораздо крупнее. И все же подмастерье решил, что, если придется, не уступит в работе южному холдеру. К тому же он должен разыскать Пьемура.

Барабан установили перед входом в пещеру.

– Пусть подсушится на солнце, – объявил Торик. Потом кивнул на клонящееся к закату солнце. – Слушай, дружище, ты долго не протянешь, если будешь все время так вкалывать. День уже кончается. Твой барабан может подождать и до завтра. А нам всем надо искупаться, – он махнул в сторону моря. – Если конечно, вы, арфисты, умеете плавать.

Менолли вздохнула – с одной стороны, ее радовало, что Сибелу не придется сегодня заканчивать барабан, с другой злило, что Торик все время забывает: она не только сумела выжить, не имея крова над головой, но еще и выросла в морском холде и плавает не хуже, если не лучше его. Сибел, поколебавшись, принял предложение холдера.

Вода, оказавшаяся прохладнее, чем предполагал арфист, освежала и бодрила. Файры резвились в ласковых вечерних волнах и весело щебетали, играя со своими друзьями. Если же Менолли надолго исчезала под водой, ее файры ныряли следом и за волосы вытаскивали девушку на поверхность.

Внезапно королева Торика, со стороны наблюдавшая за шалостями гостей, тревожно чирикая, повисла над головой хозяина. Торик огляделся. Проследив направление его взгляда, Сибел с Менолли увидели три шлюпа с красными парусами, которые огибали защищающий гавань мыс. На палубах виднелись люди.

– Вот и наши сборщики вернулись, – сказал арфистам Торик. – Надо узнать, как у них дела. А вы оставайтесь, поплескайтесь еще.

Делая мощные гребки, он поплыл к берегу, направляясь к тому месту, где должен был причалить головной парусник.

– Порой я ловлю себя на мысли, что этого человека слишком много, – качая головой, проговорила Менолли в ответ на последнюю демонстрацию мощи, устроенную неутомимым холдером.

– Я тоже, – засмеялся Сибел и утянул девушку под воду, чтобы посмотреть, как файры снова будут ее спасать.

Так они забавлялись, наслаждаясь покоем и прохладой вечернего моря, пока Менолли не задумалась: а хватит ли у них сил добраться до берега? Но все закончилось благополучно. В сопровождении верных файров они вышли из воды и, прислонившись к причальной стенке, остановились, чтобы отдышаться.

Торик руководил разгрузкой, его высокая фигура мелькала то здесь, то там. Вдруг к нему подошла высокая темноволосая девушка, всего-то на голову ниже рослого холдера, и долго о чем-то с ним говорила.

– Это, должно быть, Шарра, – сказала Менолли, увидев над головой у незнакомки тройку файров. Одна из ящериц опустилась девушке на плечо, и Менолли насмешливо фыркнула. – Ты заметил, как Торик обращается со своей королевой?

Вдруг они замерли. В воздухе прогремел низкий рокот – чья-то умелая рука ударила в новый барабан, выбив быструю дробь: <Арфист прибыл. Кто звал?>

– Это Пьемур! – вырвался у Менолли полувскрик, полувздох, и не успела она закончить фразу, как оба арфиста уже мчались к лестнице, ведущей наверх.

– Что случилось? – крикнул им вслед Торик.

– Пьемур! – выдохнул Сибел, обгоняя Менолли. Но когда они остановились на усыпанной ракушками площадке перед пещерой, там никого не оказалось.

Сибел поднес сложенные рупором ладони к губам.

– Пьемур! Ты где?

– Красотка, Крепыш! Ищите его! – задыхаясь от бега, бросила файрам Менолли. – Ну что за паршивец! Сердце у нее просто выскакивало из груди.

– Сибел!!! – донеслось из пещеры гулкое эхо. Арфисты кинулись к входу, и вдруг навстречу им метнулась дочерна загорелая, босоногая, всклокоченная фигурка.

Обнявшись, все трое разом заговорили, переживая восторг долгожданной встречи, а тем временем крошечная золотистая королева кидалась на Сибела, а детеныш скакуна тыкался Менолли в колени, явно пытаясь сбить ее с ног. Красотка, Крепыш и Нырок принялись отгонять дерзкую незнакомку, и пока Пьемур, размазывая по щекам слезы радости, не призвал Фарли к порядку и не успокоил Дуралея, разговаривать было просто невозможно. Тем временем Торик и добрая половина холда уже поняли: пропавший нашелся.

Вечером состоялось торжество в честь успешного возвращения сборщиков трав. Гвоздем его стал так вовремя появившийся Пьемур, Он успокоился, узнав, что Главный арфист не сердится на него за исчезновение, поскольку его дерзкий проступок – кража королевского яйца с Меронова очага – обернулся такими неожиданными последствиями, и весь вечер был в ударе.

Сибел с Менолли очень внимательно выслушали ту часть его рассказа, которая повествовала о периоде после запечатления Фарли.

– Он поступил очень осмотрительно, не вернувшись сразу, – опередив Торика, заметила Шарра. – Если помните, Мардра бушевала, как ураган, из-за распоротого мешка и грозилась спустить с виновника шкуру. Хотя, между нами, я не понимаю, кого она хочет здесь удивить своими нарядами.

– У каждого свои причуды, – заметил Торик, в упор разглядывая паренька, так что тот даже забеспокоился: неужели он снова сделал что-то не так? – А теперь скажи-ка мне, юный ученик арфиста, как тебе удалось пережить Падение в тот день, когда родилась твоя королева?

– В воде, под свесом скалы, – как нечто само собой разумеющееся, ответил Пьемур. – А Фарли родилась уже после Падения.

Торик понимающе кивнул.

– А следующее?

– Под водой. Только к тому времени я уже нашел себе место у реки, повыше лугов, где растет холодилка… – он осекся и взглянул на Шарру. Глаза девушки блеснули: наконец-то она услышала всю правду. – Там было затонувшее бревно, за него я держался, а дышал через тростинку.

– Почему же ты не вернулся после второго Падения?

– Ко мне прибился Дуралей, пришлось ждать, пока он немного подрастет и сможет делать дальние переходы.

Шарра залилась смехом – уж больно бесхитростное выражение было на рожице у мальчугана.

– Значит, когда мы встретились, ты пробирался на восток, к морю?

– Неужели ты думаешь, что я остался бы там, где варят холодилку? – с таким отвращением проговорил Пьемур, что все покатились со смеху.

– Могу поспорить, что пока мы с тобой барахтались в болотах, бывали времена, когда ты предпочел бы собирать холодилку, – подмигнув мальчику, сказала Шарра, но он в ответ только закатил глаза.

– Так ты снова ходила на болота? – Торик был явно недоволен.

– Я отлично знаю эти места, Торик, – твердо заявила девушка, как будто продолжая давний спор. – К тому же со мной были мои файры, а по дороге к нам присоединился Пьемур с Фарли и Дуралеем. Кстати, я должна сказать, – добавила она, обращаясь к арфистам, что ваш юный друг – прирожденный южанин.

– Он – ученик мастера Робинтона, – сказал Сибел, выразительно глядя на Пьемура, и после этих его слов за главным столом установилась внезапная тишина.

– Жаль, если он останется только арфистом, – после минутного молчания проговорила Шарра. – А я-то подумала…

– Но ведь я сейчас никакой не арфист, правда, Сибел? – пораскинув мозгами, спросил Пьемур. – Единственное что я умел, – это петь, но голоса у меня больше нет. Что мне теперь делать в Цехе арфистов? – затараторил он, переводя взгляд с Сибела на Менолли. – Знаю, знаю, вы с Менолли думали, что сделаете из меня помощника. Хорошая же от меня была помощь в Наболе – не успел оглянуться, как попал в мешок, а потом и вовсе на другой материк. Похоже, что от меня нечего ждать, кроме беды.

– В твоих бедах оказался некоторый толк, – заметил Сибел. Впрочем, у меня появилась идея, как на время уберешь тебя от них. – Подмастерье повернулся к Торику. – По-моему, тебе пришлась по душе мысль о сигнальных барабанах? А ты, Санетер, кажется, говорил, что основательно подзабыл сигналы? Так вот, наш Пьемур их отлично помнит.

– Я останусь здесь барабанщиком? – Пьемур даже открыл рот от неожиданности.

Сибел поднял руку, собираясь продолжить свою мысль, и сияющее лицо мальчугана погасло.

– Не могу обещать наверняка, пока не получу согласия мастера Робинтона, но знаешь, Торик, по-моему Пьемур мог бы неплохо послужить твоему холду в качестве ученика барабанщика и даже… барабанщика-инструктора. Если, конечно, Санетер не станет возражать, что его будет учить низший по званию. – Сибел обратился к недоумевающему южному арфисту, спеша пояснить свой замысел. – Рокаяс, старший подмастерье Олодки, сказал мне, что Пьемур – один из самых сообразительных и способных учеников, в чьи головы ему доводилось вбивать барабанную науку. Так что, если ты не против, он поможет тебе освежить в памяти сигналы…

Санетер рассмеялся и ободряюще подмигнул Пьемуру, который уже снова сиял от привалившего ему счастья.

– Согласен, если он согласен возиться со старым безруким арфистом…

– А что скажет Торик, правитель Южного? – Сибел сделка едва заметную паузу: он заметил, как сузились глаза великана и подумал, что, пожалуй, позволил себе слишком большую смелость.

– Взять себе в холд этого бедокура? – нахмурился Торик, обводя стол тяжелым взглядом и останавливая его на Пьемуре. Паренек затаил дыхание. Даже под загаром было видно, как он покраснел.

– Он вовсе не бедокур, Торик, – вступилась за друга Менолли, – просто у него избыток энергии.

– Мы, конечно, могли бы использовать барабаны, чтобы передавать вести в прибрежные холды, – с расстановкой проговорил Торик, при этом лицо его оставалось бесстрастным. – А барабаны-то он сумеет сделать?

– Я предпочел бы задержаться и лично пронаблюдать за работой, – уклончиво ответил Сибел.

– Не хотел я брать больше никого из северян, ну, да ладно. Раз уж Пьемур доказал, что может выжить на южных землях, сделаю для него исключение…

Раздались радостные возгласы, но Торик поднял руку, требуя тишины.

– Разумеется, с согласия Главного арфиста.

– Он будет счастлив, когда узнает, что Пьемур цел и невредим, – воскликнула Менолли и полезла в поясную сумку за футляром для послания.

– Ох, Менолли, если бы я не наслушался твоих рассказов о файрах, о том, как ты жила в пещере у Драконьих камней, и…

– Вы еще убедитесь, что этот парнишка впитывает знания, как губка, – сказал Сибел, ласково похлопывая Пьемура по плечу.

– Не забудь передать мастеру Робинтону, что у меня теперь есть королева и ручной маленький скакун, – говорил мальчуган Менолли, которая записывала. – Ведь мне не придется оставить здесь Дуралея, когда я буду возвращаться в Цех арфистов, правда, Сибел?

Сибел постарался его успокоить и стал наблюдать, как Менолли прикрепляет трубочку с запиской к Красоткиной лапке и велит ей слетать к мастеру Робинтону и сразу вернуться.

– Как ты думаешь, он позволит мне остаться? – спросил у Менолли Пьемур; от надежды и тревоги глаза мальчугана казались еще круглее.

– Не зря же ты мучился на барабанной вышке, – ответила Менолли, надеясь, что такое решение проблемы ближайшего будущего для Пьемура встретит одобрение Главного арфиста. Мальчуган просто ожил за те несколько недель, что провел здесь. Она могла бы поспорить на что угодно: он вытянулся и окреп, даже в плечах заметно раздался. Не говоря уже о том, что неожиданное путешествие на Южный принесло и другие, гораздо менее заметные перемены. Девушка поймала взгляд Сибела и поняла, что он тоже это заметил. Заметил и понял: здесь, на бескрайних неизведанных просторах Южного материка, ум и энергия их юного друга найдут себе куда более достойное применение, чем в Цехе арфистов с его размеренным порядком. – Зуб даю, тебе и не снилось, что наша прогулка будет иметь такие последствия!

Пьемур серьезно покачал головой. Но смех, всегда искрящийся в его глазах, все же вырвался наружу. – Зуб даю, тебе тоже не снилось!

Вскоре южане стали просить арфистов познакомить их с новыми северными песнями – нужно же воспользоваться представившимся случаем. Время пролетело незаметно, и вот уже Красотка вернулась с ответом.

В тот миг, когда золотая королева впорхнула в пещеру, воцарилась полная тишина: все уже знали, что Пьемуру, возможно, предстоит стать здешним сигнальным барабанщиком, и переживали вместе с ним.

Но Красотка так прониклась настроением послания, которое принесла с собой, что ее радостное курлыканье сказало все Пьемуру еще до того, как он услышал подтверждение:

<Молодчина, Пьемур. Оставайся. Теперь ты – барабанщик-подмастерье!>

Со всех сторон посыпались сердечные поздравления, паренька хлопали по плечам, трясли его руку – у него даже голова пошла кругом от такого шумного признания, видно малость одичал в одиночестве.

Сибел заметил, как он, воспользовавшись каким-то предлогом, выскользнул из пещеры, где пир был еще в полном разгаре, и хотел было последовать за ним, но Менолли, которая опередив его, уже почти дошла до двери, молча покачала головой.

И поэтому только Менолли услышала слова Пьемура, обращенные к маленькой золотой королеве, которая устало обвилась вокруг его шеи:

<Жаль нет подходящего барабана – а то весь Перн узнал бы, до чего я счастлив!>