Глава двадцать четвертая

Войдя в кабинет, я увидел пожилую эмпатию, внимательно разглядывающую портрет моего отца. Леста.

– Ты смотришь на него так, будто видишь впервые.

Колдунья обернулась, подошла ко мне и с нежностью обняла.

– Дорриэн, мой мальчик. Как же я рада тебя видеть.

Я был рад не меньше. Слишком редким гостем она была в Ирриэтоне. Эмпатия снова перевела взгляд на портрет.

– Такое ощущение, будто он вовсе и не умирал. Смотрит на нас колючим жестким взглядом. – Женщина подошла к креслу, села. – Знаешь, Шерэтт был очень похож на Эрота. Те же глаза, нос, хищная улыбка…

– Ты хотела поговорить о чем-то срочном, – напомнил я колдунье.

Не люблю, когда она начинает предаваться воспоминаниям.

– Хочу до сих пор. Я видела Эдель. Через три-четыре дня она будет в Эсфероне. Думаю, ты в курсе.

– А Эдель знает, что это я приказал Седрику отправить ее домой?

Колдунья горько усмехнулась и ответила:

– Домой? Эдель давно перестала считать Драгонию своим домом. Дорриэн, ты же прекрасно понимаешь, что удержать насильно ее не удастся. Она опять сбежит… К тому же в прошлом году твоя сестра приняла присягу на верность Седрику.

Демоны! И кто ее за язык тянул?!

– Советую тебе разрешить наконец все ваши конфликты.

– Думаешь, я этого не хочу! Знать бы, что ей тогда наговорил отец!

– Что-что! Правду, конечно. О ее рождении. Ну и еще чего-нибудь от себя добавил.

– Добавил? – Последние годы я ломал голову, зачем Шерэтт разрушил счастье собственной дочери.

– Ты же знаешь, как он относился к Эдель. Твой отец всегда ненавидел полукровок, даже если в них текла его собственная кровь.

Я опустился в кресло напротив. После смерти отца Леста была одной из немногих, к кому я мог обратиться за советом.

– Как мне вести себя с сестрой?

– Просто покажи ей, как ты ее любишь, и не удерживай насильно. Возможно, тогда Эдель сама решит остаться.

– А Седрик? Она ведь теперь его подданная?!

– До сих пор ты успешно манипулировал им. Надавишь и в этот раз. Кстати, ты готов к встрече будущей супруги?

Я немного помолчал, чтобы не наорать на колдунью. Она ведь не виновата, что уже не первая достает меня этим вопросом. О ком мне сейчас меньше всего хотелось думать, так это о Солее. В голову лезли непрошеные мысли о некой разрушительнице королевств…

– О чем мечтаешь, мой мальчик? Вижу, ты не рад скорому приезду невесты.

Я посмотрел на колдунью таким несчастным взглядом, что она не сдержалась и рассмеялась.

– Ты выглядишь как заключенный перед казнью. Если не хочешь жениться – не женись.

Не женись! По-моему, это был первый глупый совет, который я услышал от колдуньи. Разорвать помолвку! Даже страшно представить, какие последствия повлечет за собой подобное решение. Старейшины точно не простят.

– Ты же знаешь, я никогда этого не сделаю. Такова была последняя воля отца. Уже перед самым отъездом в Нельвию он потребовал поклясться, что я женюсь на Солее. К тому же меня не коронуют, пока я не представлю Драгонии новую Владычицу.

Леста безразлично махнула рукой, будто мы обсуждали какую-то ерунду.

– Ну так возьми в жены эмпатию. Старейшины будут только рады.

– Не хочу я эмпатию!

Глаза колдуньи заблестели. Нет, определенно иногда она бывает невыносима!

– А кого же ты хочешь, мой мальчик? Уж не связано ли твое настроение с кем-нибудь из твоих гостей?

Я отвел взгляд, не желая отвечать. Хотя Леста и без слов могла догадаться, что творится у меня в душе.

– Я слышала, Теора отправила к тебе посланницу, – как можно равнодушнее бросила она. – До чего-нибудь договорились?

– Нет. Старейшины и я решили после коронации объявить людям войну.

Колдунья резко поднялась и направилась к двери.

– Не будь похож на своего отца, Дорриэн. С каждым годом ты все больше напоминаешь мне его. Наверное, это наше проклятие…

– Какое проклятие?

Колдунья не ответила и вышла, оставив меня наедине со своими безрадостными мыслями.

– Вол, ну Волчик, миленький, когда ты устроишь мне встречу с Лестой? Может, мне подождать ее возле кабинета Владыки, пока она не освободится? – я поднялась с колен.

– Сидеть!

От неожиданности я снова села.

– Ты не подумала, что Дорриэн может поинтересоваться, зачем тебе так срочно понадобилась эмпатия?

– Скажу, что хочу купить у нее крем от морщин.

– Не смешно. Как только погода наладится, я отвезу тебя к ней.

– Но почему я не могу поговорить с ней сейчас?!

– Потому что Леста с дороги очень устала, а к Владыке у нее было что-то срочное, вот она и явилась в Ирриэтон, не заезжая домой.

Спор прервала появившаяся Инэка. Эмпатия приветствовала нас быстрым реверансом и протянула мне листок бумаги.

– Слуга попросил передать вам, госпожа.

Я взяла из рук девушки сложенный вдвое лист. Разогнула, быстро пробежала взглядом по исписанной неровными буквами бумаге, торжествующе улыбнулась.

– Леста приглашает меня завтра к себе домой.

Следующим вечером я и Воллэн незаметно покинули Ирриэтон и отправились на окраины Эсферона. Погода была отвратительная. Переставший ночью лить дождь с утра зарядил с новой силой, превратив дороги в жидкое месиво. Разбрызгивая грязь, лошади неслись сквозь туман, управляемые ловкой рукой кучера.

– Вол, и долго еще будет такая мерзкая погода? – спросила я, когда мы пересекли Фонтанную площадь.

– Возможно, неделю или две. В худшем случае – месяц. Мы все боимся, что из-за дождя придется отложить свадьбу Дорриэна.

Эта падающая с неба водичка начинает мне нравиться!

– Почему отложить?

– Венчание должно проходить на развалинах храма любви. Может, заметила белую лестницу? Мы только что проехали мимо.

Заметила. Высокая крутая лестница метров двадцать в высоту, оканчивающаяся круглой площадкой с полуразрушенным алтарем в центре. Долго же придется Солее шкандыбать по ней в своих свадебных туфельках! Еще ненароком споткнется и упадет. Вот трагедия будет…

– Ты чего улыбаешься? – привел меня в чувство Вол.

– Прости, задумалась.

Вскоре мы стояли у ворот огромного старого особняка. Я присвистнула. Почему-то ожидала увидеть избушку на курьих ножках, а колдунья, оказывается, проживала в царских условиях.

Дверь открыла молоденькая эмпатия, служившая, как оказалось, экономкой в доме Лесты.

– Входите. Госпожа ждет вас.

Мы последовали за служанкой. Мало того что снаружи дом оказался мини-версией Ирриэтона, внутри он также ничем ему не уступал. Мрачный и темный, но в то же время манящий и загадочный. Казалось, эти стены таят в себе множество секретов. Размытые очертания мебели, утонувшей в полумраке, будто бы давали понять гостю, что у замка богатое прошлое.

Я прикрыла глаза, почувствовав, что сейчас опять что-то увижу. За последние недели я настолько привыкла к этой особенности психики, что иногда переставала замечать, где заканчивается реальность и начинается видение…

…Вечер. Так же, как и сейчас, льет дождь. Молодая эмпатия, завернутая в алый плащ, вошла в дом, освещенный тысячами свечей. Скинула плащ, отдала его подбежавшей служанке. Заглянула в зеркало, поправила несколько выбившихся из прически золотистых локонов. Улыбнувшись своему отражению, женщина обернулась на звук звонкого детского голоса.

– Мама, смотри, что мне папа подарил! – В дверях показался белокурый малыш с большой коробкой, в которую были аккуратно сложены деревянные солдатики. – Когда я стану взрослым, папа даст мне большую армию, и я завоюю всю Этару для тебя, мамочка!

Эмпатия подхватила ребенка на руки и закружила по комнате.

– Мне не нужна Этара, Эрот. Я всего лишь хочу, чтобы ты вырос достойным правителем Королевства света, тогда я буду тобой гордиться. Поменьше слушай глупости отца о войне. Договорились?

Малыш послушно кивнул и замахал ножками в воздухе, требуя, чтобы его немедленно поставили на землю. Женщина погладила сына по голове и еще раз прижала к себе.

– Вам что-нибудь нужно, госпожа? – На зов эмпатии появилась все та же молоденькая служанка.

– Да. Отведи Эрота наверх. Сегодня мы ночуем здесь. Не хочу возвращаться по такой погоде в замок.

Пожелав сыну спокойной ночи, женщина взяла у девушки поднос и удалилась в другую комнату…

Я почувствовала легкий толчок в бок и открыла глаза.

– Мы пришли, – шепнул Воллэн, открыл дверь и пропустил меня вперед.

Колдунья сидела в кресле у камина и поглаживала большого рыжего кота, устроившегося у нее на руках. Подняв сонную морду, кот недовольно посмотрел на нас, будто спрашивал, что мы делаем в его доме.

Приметив на моем плече феникса, рыжий жадно облизнулся, заставив огненного питомца вспорхнуть, усесться на самый высокий шкаф и уже оттуда наблюдать за происходящим.

Сбросив животное на пол, Леста поднялась и радушно приветствовала нас. На какое-то мгновение я замерла, всматриваясь в колдунью. Те же лицо, глаза, фигура… Только что в своем видении я видела женщину, слишком похожую на нее. Значит, моя новая знакомая тоже королевских кровей?

– Воллэн, и ты пришел? – По голосу эмпатии я поняла, что она рассчитывала только на мой приезд.

– Я побоялся отпускать Нарин одну. Недавно с ней произошел неприятный случай. – Вампир повернулся к двери. – Она сама расскажет. Не буду вам мешать.

Леста окликнула советника:

– С тобой я тоже хотела поговорить. Зайди потом.

Воллэн кивнул и вышел.

Колдунья мне ласково улыбнулась.

– Как только услышала о тебе от Эдель, сразу же захотела познакомиться, дорогая.

Я села в предложенное кресло и взглянула на эмпатию.

– Вы видели Эдель? Как ее рана? Она, должно быть, рассказала вам о случае в лесу.

Леста расположилась напротив и взяла на руки кота. Почувствовав теплые пальцы хозяйки, зверь блаженно замурлыкал, позабыв о присутствии нежелательной гостьи.

– С ней все в порядке. А вот тебе грозит серьезная опасность. Не хочешь рассказать мне о себе?

Улыбнувшись, я полезла в сумку за письмом Теоры, достала его и протянула эмпатии.

– Теора сказала, что, если кто и сможет мне помочь, так только вы. Так вот, я умерла…

Говорила я долго, боясь упустить малейшую подробность. Не было смысла скрывать от Лесты свои дары, пророчество илларов и многое другое.

Женщина слушала внимательно, не перебивая. Только когда я начала рассказывать, что видела, как Эрот проводил Обряд, эмпатия вздрогнула и изменилась в лице.

Дождавшись окончания моей «исповеди», она вскрыла послание и просмотрела его беглым взглядом.

– Значит, Теора еще на что-то надеется. Упрямая женщина. – Колдунья скомкала лист бумаги и бросила его в огонь. Ярко вспыхнув, письмо навсегда исчезло в желтых языках пламени. – За это я ее и уважаю.

– Вы мне поможете?

Леста поднялась с кресла и прошлась к окну. Дождь усилился. Капли, падающие с неба, отстукивали мерную дробь, словно тысячи деревянных солдатиков били по своим игрушечным барабанам.

– Смотря в чем… – Нервно барабаня пальцами по столу в такт дождю, эмпатия посмотрела во тьму и продолжила: – Видишь ли, мне почти ничего не известно об иных мирах. До определенного момента считала, что Этара – единственное место, населенное живыми существами. Но я не буду сейчас говорить тебе «нет». В конце концов, если твое желание вернуться в свой мир так велико, ты обязательно найдешь дорогу домой. – Она отвернулась от окна и прошла к книжному шкафу. Достав оттуда книгу в темно-зеленом переплете, колдунья полистала ее и тихо прочла несколько строк на незнакомом языке. – Вот только захочешь ли ты вернуться… Хотя это уже другой вопрос. Для начала, Нарин, ты должна исполнить пророчество и разобраться со своими дарами. Возможно, если мы узнаем, откуда они у тебя, поймем, кто и зачем на тебя охотится.

Я взглянула на колдунью и молча кивнула. Ее последняя фраза оставила неприятный осадок в душе. Чувствовать себя мишенью для какого-то психа – не самый лучший способ сберечь нервы. Плюс ко всему этому мне постоянно напоминают о спасении Этары. Но я так и не поняла, почему именно я должна ее спасать. Есть более подходящие кандидатуры на должность Спасителя мира. Например, Вол. Благородный, сильный, умный, с добрым сердцем и чистыми помыслами… В общем, типичный герой приключенческих романов. Или Лориэн. Не такой прозорливый и сильный, но зато великодушия и доброты в нем хоть отбавляй. Его посадить на белого коня, дать ему в жены какую-нибудь принцессочку, хотя бы даже Солею, и happy end нашей сказке обеспечен. А я пока, даже если не вернусь домой, смотаюсь куда-нибудь на острова: загореть, покупаться, фиников поесть. Может, Владыку с собой прихвачу. Конечно, если научится делать лицо попроще. Ему солнечные лучи не помешают.

– А в своем мире ты никогда не замечала за собой этих способностей? – оторвала меня от размышлений Леста.

– Нет. Я всегда считала себя обыкновенной. Жила как все, ни на чем особо не заморачиваясь.

Колдунья снова прошла к книжным полкам и, надев очки, принялась что-то искать.

– Ну что ж, – сказала, не оборачиваясь, – пока сосредоточимся на спасении Этары. Потом отыграем свадьбу Дорриэна и посмотрим, что можно сделать… – Женщина вытащила еще одну книгу и, пролистав, поставила обратно, при этом тихо пробормотала: – Где же я ее видела?

– Вы что-то ищете?

Леста сняла очки и потерла глаза. Интересно, сколько ей лет? Черты лица молодые, но у меня возникло впечатление, что этой даме не одно столетие… Теора сказала, что моя новая знакомая нянчила самого Эрота. А тот жил как минимум несколько тысячелетий назад.

– Точно не помню, но где-то я читала о Хранителях судеб… или душ? Нет, не помню. – Она отошла от шкафа и позвонила в колокольчик. – Это было так давно, а с возрастом память, к сожалению, лучше не становится… Да и о гарпиях, напавших на вас демоницах, я тоже слышала…

Вошла служанка и осведомилась, чего желает госпожа.

– Принеси нам чая, Майя. И поинтересуйся, не желает ли чего-нибудь господин советник. Так вот, – продолжила она, – сейчас ты должна сосредоточить внимание на эмпатах. Учить мне тебя нет смысла. Все самое важное Воллэн уже рассказал. Но будь осторожна. Если Дорриэн узнает, что ты просматриваешь его приближенных, он не будет разбираться, с какой целью ты это делаешь. Владыка просто убьет тебя.

– Знаете, глагол «убить» в свой адрес я слышу чаще, чем слово «привет». Боюсь, мне будет тяжело сохранить жизнь при таком количестве недоброжелателей.

И снова эта загадочная улыбка!

– Кое в чем я все-таки, думаю, смогу тебе помочь. Завтра мне нужно будет заехать в Ирриэтон. Никуда не уходи.

Принесли чай. Какое-то время мы просто болтали ни о чем. Леста рассказала, что каждый год в начале осени отправляется в Долину за травами – там растут самые лучшие растения. Я спросила, почему ее называют колдуньей. Эмпатия весело рассмеялась, сказала, что никакими особыми магическими способностями не обладает, только теми, которые приобрела еще в школьные годы. Она очень хорошо знает травы и лечит ими многие недуги. Поэтому-то эмпаты и прозвали ее колдуньей.

– Леста, пока мы шли по вашему дому, мне было видение.

Эмпатия напряглась. Веселость вмиг сошла с ее лица.

– И что же ты видела?

– Молодую женщину, очень похожую на вас, и маленького мальчика по имени Эрот. Ее сына. Это была ваша родственница?

Леста не ответила. Она застыла на диване, словно каменная статуя, и неподвижно смотрела сквозь меня. Разговор прервал появившийся Вол. По-видимому, эмпату надоело сидеть в гостиной, и он решил нас поторопить.

Колдунья встрепенулась, кинулась ему навстречу.

– Да, Воллэн, проходи. Мы уже закончили разговор.

Она чуть ли не силой вытолкала меня за дверь, пытаясь заговорить мне зубы всякими: «очень рада была познакомиться», «береги себя», «завтра зайду в гости» – и так далее, и тому подобное.

Не ожидавшая такого напора, я позволила выставить себя за дверь и от нечего делать решила пройтись по дому. Спросила разрешения у служанки, поднялась наверх, прихватив с собой массивный подсвечник на четыре свечи.

И как Лесте не страшно жить одной в таком доме? Идеальное место для всякого рода привидений и нечисти.

Проходя по слабо освещенному коридору, я обратила внимание на то, что на стенах не висит ни одного портрета. Только простенькие пейзажи. Странно… И во дворце Теоры, и в Ирриэтоне стены были увешаны портретами королевской семьи и всех ближайших родственников: графов, баронов, герцогов… Как-то, еще в Геллионе, Лориэн решил провести экскурсию по дворцу. В одном из залов мы находились около двух часов. Все это время Лор водил меня от портрета к портрету, просвещая по поводу собственных предков. После десятой по счету герцогини, умершей от руки ревнивого супруга, я, тихо постанывая, сползла по стене и, сев на холодный пол, закрыла уши руками. На недоуменный взгляд принца ответила, что история графини… тьфу, герцогини, так тронула меня, что теперь мое единственное желание – отправиться в комнату оплакивать судьбу несчастной. Лориэн согласился со мной и признался, что сам долго переживал, узнав, как умерла его любимая прапрапра…бабушка. Какой чувствительный! Или это я очерствела?

Не знаю, почему я решила открыть именно эту дверь. Толкнув ее, оказалась в совершенно пустой комнате. Ни мебели, ни картин здесь не было. Только светлая занавеска развевалась на сквозняке.

Сделав шаг к окну, почувствовала ставшее привычным, нарастающее внутри тепло. Бессмысленно было сопротивляться новому видению. Прислонившись к стене, закрыла глаза…

…В полутемной комнате, устроившись в глубоком кресле, сидел эмпат. Он выдвинул ящик стола, достал небольшой нож с зигзагообразным лезвием и высеченной на рукояти руной. Эмпат задумчиво вертел оружие в руках, любуясь бликами света, играющими на тонком лезвии. Несколько раз провел по лезвию рукой, как бы проверяя, достаточно ли оно острое.

Потом внезапно нахмурился и со злостью кинул нож в висевший напротив портрет пожилого мужчины.

– Ты оказался слишком слаб, отец. Драгонии нужен новый Владыка. И она его получит…

– Вот вы где. А я вас повсюду… Что с вами? Вам плохо?

Я поднялась и попыталась улыбнуться. Не получилось. Заверив служанку, что со мной все в порядке, поспешила вниз, на ходу приводя себя в порядок.

Опять Эрот. Если так пойдет и дальше, вскоре я буду видеть его чаще, чем собственное отражение в зеркале.

Я быстро спустилась вниз, постаралась по дороге взять себя в руки. Не хотелось бы, чтобы Вол заподозрил, что меня посетило очередное видение. У меня просто не было сил что-то ему рассказывать. Да и много ли от этого толку? То, что я вижу картины прошлого, вряд ли поможет изменить картину будущего.

Слишком много загадок и тайн таится в Драгонии. Если сами эмпаты не разобрались во всем этом за долгие тысячелетия, едва ли я смогу что-либо изменить за один месяц. К тому же Дорриэн все решил для себя и отступать, как я понимаю, не намерен.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – голос советника вывел меня из задумчивости.

Оказывается, мы давно уже ехали в Ирриэтон. Я даже не заметила, как попрощалась с Лестой и села в карету.

Дождь усилился. Время от времени небо рассекали молнии, а вдалеке слышались раскаты грома. На улицах не было ни души. Не удивительно. В такую погоду и нос не хотелось высовывать из дому.

– А что говорить? Я просто решила прогуляться по дому колдуньи. – Советник недоверчиво посмотрел на меня, но лезть в душу не стал. – Почему у Лесты на стенах не висит ни одного портрета? Она же не может быть совершенно одинока? Хоть какие-то родственники должны существовать.

Эмпат неуверенно покачал головой.

– Сколько себя помню, никогда не слышал ни о каких родственниках Лесты. Да она сама избегает говорить на эту тему.

– Колдунья очень похожа на мать Эрота. – Черт! Опять проболталась! И что мне с собой делать?

Воллэн расплылся в довольной улыбке.

– Ты все-таки что-то видела.

– Ну видела! Ничего особенного. Опять отрывки из жизни Эрота. С такими успехами я о нем скоро буду знать больше, чем о самой себе и своем прошлом. Как ты думаешь, Леста могла быть его матерью?

– Нет, это невозможно! – Воллэн с такой силой затряс головой, что я забеспокоилась, как бы она у него не отвалилась. – Эмпаты хоть и живут долго, но не настолько. Какой бы долговечной старухой Леста ни оказалась, она никак не может быть его матерью.

– Но Теора сказала, что колдунья нянчила вашего сдвинутого Владыку!

Эмпат закатил глаза и произнес грустное «ах».

– Просто так говорится. Никто точно не знает, сколько ей лет. Но жить несколько тысячелетий не дано никому. Самому старому эмпату, занесенному в наши летописи, сейчас девятьсот девяносто семь лет. Он до сих пор жив. Если помнишь, это старейшина Арон – одна из жертв твоих неугомонных друзей.

Я улыбнулась про себя. Долго же после случая на балу Вол уговаривал Владыку не казнить эльфов и Лора! Хотя я особых переживаний по этому поводу не испытывала. Ни близнецов, ни принца Дорриэну не было смысла трогать. А вот если бы в этой затее была замешана посланница…

– Что тебе говорила Леста? – спросила я, вспомнив, как меня бесцеремонно вытолкали за дверь.

Воллэн на секунду задумался, а потом слишком быстро произнес:

– Попросила приглядывать за тобой. И, кстати, просила напомнить, что завтра она приедет в Ирриэтон.

Специально заговаривает мне зубы! Голову даю на отсечение или любую другую часть тела, что беседовали они не обо мне. Знаю, Леста рассказывала ему об Эдель. Девушка ведь приезжала к ней, когда колдунья находилась в Долине. После того как Вол признался мне в своих чувствах к Эдель, он старался избегать этой темы и всегда, когда я спрашивала его об эмпатии, начинал нести чушь.

Подъехав к замку, эмпат быстро простился со мной и, сославшись на неотложные государственные дела (они объявились среди ночи!), поспешил исчезнуть. Я помахала ему вслед грозным кулачком. Негодяй! Как я ему, так все должна рассказать, а как он мне, так дулю с маком! Ну ничего, завтра я устрою Лесте допрос с пристрастием.

С этими зловещими мыслями побежала в комнату кормить Феню, который за весь вечер не издал ни звука и терпеливо ждал, пока его хозяйка наговорится с колдуньей. Умничка! В последнее время он, бедненький, начисто лишился моего общества, тепла и ласки.