Книга: Космический отпуск
Назад: Часть вторая Пленники желтой планеты
Дальше: Эпилог

Часть третья
Те, кто едины, те непобедимы

Он знал, что Лиза пойдет с ним. Чувствовал это, как чувствовал все ее желания, ее страхи и мечты, как свои собственные. Единение – магия его мира, его рода. Лиза – его избранная. Сейчас он это понял как никогда, и он будет бороться за нее до последнего.
У кабины подъемника она немного замешкалась:
– Дарн, я хочу, чтобы ты знал: в том, что мы оказались на этой планете, я тебя не виню.
И то, что она видит его боль и его страхи, лишнее тому подтверждение.
Дарн не ответил. Просто посмотрел ей в глаза:
«Не бойся, родная, я сделаю все, чтобы ты увидела свое небо и свои звезды»
Словно услышав, она грустно улыбнулась и, обняв его, шагнула в кабину.
– Я знаю.
Первый этаж медленно поднимался им навстречу. Барт нетерпеливо мерил комнату шагами и, заметив, направился к ним.
– Мое почтение, дайна.
Лиза удивленно нахмурилась:
– Кто это?
– Не бойся, это Барт. Мой друг. Ему можно доверять.
– А я и не боюсь! – Лиза первой вышла из подъемника, демонстративно поглядывая то на него, то на Барта. – Кстати, а как мы выберемся? Наверняка за домом следят.
– Так же, как и попали сюда. – Барт прошел к подъемнику, ведущему на нижний этаж. – Прошу.
– Что это значит?
Все-таки девушка была растеряна и напугана. Дарн вновь почувствовал, как в сердце вгрызается вина. Он не знал, что будет потом, но забрать ее отсюда было единственно правильным для него решением.
– Из нижнего этажа есть ход на уровень технических коридоров города. Оттуда мы сможем выбраться на площадку скоростных капсул.
– И куда мы направляемся? – спросила Лиза и, не раздумывая далее, шагнула в подъемник к Барту.
– В Лааргу, – сказал Дарн, входя следом, и кабина медленно поехал вниз. И уточнил: – В мой город.
Весь путь до Лаарги они молчали. Возможно, Барт осуждал его, но ему хватило такта и понимания промолчать, не тревожа понапрасну Лизу. Лишь единожды, когда они вышли из скоростной капсулы, он произнес:
– Есть старинная поговорка: ни один рус не сможет устоять перед рейвом, и ни один рейв не устоит перед дайной. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Дарн бросил на него короткий взгляд, посмотрел на шагающую рядом с ним Лизу и решил не отвечать. Да и что он мог ответить? Да, он будет защищать свою избранную до тех пор, пока в нем бьется сердце. Да, он сделает все, чтобы Шарам ее не получил, но идти одному против всей Системы – сложно. Да чего там – невозможно. Ведь Шараму ничего не стоит отправить за ним когорту Хранителей порядка, и уже завтра вместо Дарнаата Карашаш фар Лаарга появится еще один биорг, реагирующий только на приказы биосистемы.
От Барта наверняка не укрылось его настроение, но он только уточнил:
– Куда мы сейчас? Мне просто интересно, где в эти предутренние часы можно найти Гиша?
Дарн огляделся. В поисках убежища ноги сами привели его к старой лаборатории. А ведь действительно, где искать Гиша? Как уберечь Лизу? В центре города было опасно даже ночью: биорги не подчиняются ни сну, ни забвению.
– Если честно, я даже не представляю, где он может находиться сейчас. – Взяв девушку за руку, Дарн спустился на нижний уровень, свернул в узкий коридор и остановился у знакомой двери.
Его лаборатория… Гиш говорил, что отдал ее. Вот интересно, кому она сейчас принадлежит?
И Дарн решился. Автоматически набрав код, он дождался, когда двери послушно разъедутся, являя ему то, что когда-то было его домом. Его лаборатория! За столько времени здесь ничего не изменилось. Даже Небесные зеркала по-прежнему стояли в центре, застыв двумя мертвыми полусферами, как памятник его прошлой жизни.
Небесные зеркала?
Он подошел ближе и стянул укрывающую пленку. Странно, но перед экспедицией Гиш сообщил, что Исполнители справедливости забрали Небесные зеркала. Тогда что это?
– Что это за помещение? – Барт вошел вслед за Лизой и прошелся по кругу, с любопытством оглядываясь.
– Через тысячу дней после того как тебя забрали раски, Гиш перевел меня в эту лабораторию. Здесь были созданы Небесные заркала, способные спасти Лутан… А потом я улетел.
– Так это и есть Небесные зеркала? – Лиза подошла ближе, с опаской поглядывая на прозрачные полусферы, возвышающиеся перед ней.
– Да.
– А я думала, они огромные… И как они действуют?
– Они синтезируют кислородные соединения. Быстро и в огромном количестве. Вот сюда… – Дарн указал на полый шар, укрепленный между полусферами, – помещается Воздушный элемент. Это, наверное, единственный процесс, когда качество зависит от количества. Чем больше переработанного элемента, тем больше кислорода.
– Теперь эта лаборатория не принадлежит тебе? – перебил его Барт, настороженно прислушиваясь.
– Ее забрали. Во всяком случае, так сказал Гиш.
– А… здесь есть еще помещение?
Дарн нахмурился:
– Нет. Хотя там, за зоной отдыха, есть отсек, где раньше была моя спальня. – Он прошел через зал, чуть замешкался у едва заметной двери, набирая на панели управления врезавшийся в память код и замер, когда створки разъехались. На него и стоявших позади Барта и Лизу удивленно уставились несколько незнакомых мужчин, сидевших на мягком полу. Среди них он заметил учителя и Вейтра. – Что вы здесь делаете?
– Лучше скажи, как вас самих сюда занесло? – поднялся Гиш. – Барт? Не спится? Или поддался на уговоры друга и решили прогуляться по местам его памяти? А ты, дайна? Зачем ты покинула Лиярд? Само твое присутствие подвергает всех нас невероятной опасности. И в первую очередь Дарна. Шарам найдет тебя по коду, запечатленному на твоей ладони, в считаные часы, и все, что мы так долго создавали, в мгновение рухнет!
– Теперь ее избранный я. – Дарн шагнул вперед. Тихая ярость, сквозившая в голосе учителя, заставляла действовать. А по-другому никак! Для Гиша важен Лутан, важен их род, и он пойдет на все, если его планам будет что-то (кто-то) угрожать. И уж тем более он не остановится перед пришедшей с другой планеты девчонкой. – Помоги мне. Помоги нам.
– Дарн, ты сошел с ума? Эту девушку объявил своей избранницей один из Правящих. Лааргу сотрут в порошок, когда он ее здесь обнаружит! И в первую очередь он уничтожит тебя!
– Верно. Все это произойдет. – Дарн продолжал упрямо смотреть в сверкающие бешенством глаза учителя. Друга. – Если только не поможешь ты.
– Почему? – Гиш подошел. – Почему ты выбрал ее? А если она не твоя пара? А если Хранительница душ не благословит вас на единение?
Дарн хотел что-то сказать, но слова застряли в глотке, когда руки Лизы обвили его талию.
– Единение… Красивое слово. – Она встала рядом. – Поверьте, Хранительница душ не будет против нашего союза. Именно она благословила меня на побег.
Заглянув в горящие угольки ее глаз, Дарн понял, что тонет в их темноте.
Видимо, Гиш это тоже заметил и стремительно развернулся к терпеливо дожидающимся окончания разговора парням:
– Вейтр, постарайся узнать все завтра. Благодарю, что пришли. Вы можете идти.
Не говоря ни слова, все тут же поднялись и скрылись за дверью. Учитель проводил их взглядом и посмотрел на Лизу:
– Мудрецы говорили: если Хранительница решит объединить камень и воду, на камне зазеленеют всходы.

 

Лиза
Рыжеволосого мужчину, чем-то похожего на Дарна, я узнала сразу. Вот только если утром, на совете Правящих, он был предупредительным и даже сочувствующим, то сейчас, казалось, лишь тонкая грань удерживала его от того, чтобы покончить раз и навсегда с неожиданной проблемой в моем лице.
Дождавшись, когда мы останемся одни, он обернулся к нам, и я даже отступила за Дарна, видя, какой мрачной решимостью горят его глаза.
Кажется, я зря сюда пришла.
– Мудрецы говорили: если Хранительница решит объединить камень и воду, на камне зазеленеют всходы. – С этими словами мужчина вдруг подошел к нам и замер в шаге от нас, поглядывая то на меня, то на Дарна. – Но как? Под носом у Шарама и его стражей! Девочка, а ты смелая! Род Сарафи всегда отличался особой бездушностью… Как ты могла рискнуть уйти с Дарном?
От неожиданного вопроса я смущенно пожала плечами.
– Скажу проще: без комментариев. Меня, если честно, волнует сейчас немного другое. В Лиярде осталась моя сестра. Помогите забрать и ее тоже.
– Это невозможно.
– Согласен, – Дарн, словно стремясь оградить меня от всего, успокаивающе положил мне руку на плечо, – но это тоже нужно сделать. Гиш, Шарама сейчас нет в Лиярде.
– Та-ак! Давайте решать проблемы по мере их важности. – Мужчина, которого Дарн назвал Гишем, смерил нас внимательным взглядом, уселся на мягкий пол и жестом пригласил последовать его примеру. Когда все расселись, он словно невзначай бросил: – Завтра ученые, работающие над подготовкой экспедиции, под руководством Шарама отправятся в Турсар – на испытательный полигон. Там они должны будут опробовать все разработки, способные пригодиться им на твоей планете, дайна. Завтра твой корабль, Дарн, вместе с другими останется только под контролем трех Хранителей порядка и пяти биоргов. Это шанс исправить то, что ты хотел. Одного я тебя, конечно, не отпущу…
– Я пойду с ним, учитель. – Барт невозмутимо почесал висок. – Впрочем, если нужно, я и один смогу удалить все данные из навигатора.
– Не можешь. – Дарн покачал головой. – Я сам модифицировал навигатор группы DX-5002 для своего корабля.
– Ну и в чем там проблема?
– Его нельзя удалить. Можно только изменить курс, зная код доступа, при условии, если тебе известно, где находится эта панель.
– Ладно, пойдем вдвоем, – легко согласился Барт.
– Было бы идеально, если бы Шарам сам отправился в эту экспедицию. – Гиш вдруг печально усмехнулся и посмотрел на парней с такой нежностью и гордостью, что до меня вдруг дошло, почему он так переживал из-за моего появления здесь и в жизни Дарна. Он просто боится за него. Как боятся за любимого или… за того, кто очень дорог.
– Не думаю, что он ее возглавит. – Барт мотнул головой. – Когда я сопровождал Сарафи в дипломатической миссии к шарбам, они условились о передаче крупной партии какого-то груза на двенадцатый день после начала нового цикла. Груз хранится в Лиярде под присмотром лучших стражей. Мне даже посчастливилось побывать на том складе.
– На двенадцатый день? – Гиш насторожился и чуть прищурился, словно о чем-то раздумывая. – Знать бы еще… – Его глаза уставились на Дарна. – Что ценного есть на Лутане в большом количестве? То, что заинтересует Альянс?
Дарн помолчал, разглядывая его, и вдруг спросил у невозмутимо наблюдающего за ними Барта:
– А ты видел, как выглядит то, что охраняют?
Тот покривился:
– Честно? Видел. И для меня совершенно непонятно, как обычные булыжники могут представлять такую ценность?
– А может, они необычные? – Гиш переглянулся с Дарном и уставился на Барта. Я даже почувствовала странную волну, словно меня коснулась зябкая изморозь. – Ты же мой ученик. Ты – ученый, мой мальчик, а значит, память всех поколений у тебя в крови! Знания. Мои знания. Знания рода. Вспомни то, что тебя насторожило, когда ты увидел эти камни. Ведь был такой момент? Даже если ты этого не запомнил, твой разум наверняка отметил все странности и спрятал их в темный угол до лучших времен.
– Гиш, ты забыл? Я давно уже не твой ученик, и ученого из меня не получилось… – Барт усмехнулся, покусал губы, внимательно разглядывая ладонь, словно по ней он мог прочитать ответ, и вдруг сухо заговорил: – Контейнеры, где хранится груз, сделаны из твердых пород троффа, а значит, минерал довольно хрупкий. Голубые вкрапления, различимые на серой породе, говорят о его неоднородности. Все. Больше я тебе ничем не помогу. Шарбы называют этот минерал «Кристаллы смерти».
– Похоже на Воздушный элемент, – хмыкнул Дарн. – Именно такой камень и нашла Лииза.
– Ага, – поддакнула я, сообразив, о чем речь. – Серый булыжник. Увесистый такой, но, если честно, никаких глазков там вроде не было. Дарн, а где он?
Но ответа и не понадобилось. У меня перед глазами встала картинка: ночь в звездолете и нагло разбудивший меня домовой, требующий, чтобы я немедленно шла и передала Дарну о «схоронке».
– Камень у Хряпа!
Дарн пожал плечами:
– Перед посадкой на технические луны я думал, куда его спрятать, а потом камень попросту исчез.
– Угу. Сейчас разберемся. – Я повертела головой. – Хряп? Это что еще за клептомания?
– А будешь обзываться, вообще ничего не получите! – На удивление опрятный и причесанный домовой тут же появился рядом со мной, словно только этого и дожидался. Хотел было как всегда демонстративно пройтись, но, завязнув в мягком полу, как в снегу, плюнул на принципы и улегся, заложив руки под голову. – Что за, прям я бы сказал, инсинуации грязного характера какие-то!
– А чистых инсинуаций и не бывает! – фыркнула я и подвинулась к нему поближе.
– Ну что за люди? Даже в этом вы себе угодили!
– Прости?
– Да ладно, не извиняйся! – Хряп демонстративно зевнул. – Так какие проблемы?
– Никаких! На сохранение камушек брал? Брал! Отдавай.
– А проценты за хранение взять можно? – Он задумчиво поскреб бороденку.
– Можно, но тогда скажу Хранительнице, как ты наживаешься на несчастье, постигшем ее мир.
– Ой, да ладно! Уже и пошутить нельзя! – Хряп возмущенно зафыркал и исчез, а на том месте, где он лежал, из воздуха появился камень.
– Ну вот! Вернул в целости и сохранности. – Я дотянулась до булыжника и зажала его в руке. Тут же волной захлестнули воспоминания.
– Что это было? – оторопело кашлянул Гиш. Заметив мой растерянный взгляд, он тут же поправился: – Кто к тебе приходил? Хранительница?
– Нет. – Я улыбнулась и протянула ему Воздушный элемент. – Домовой. Хряп. Житель невидимого мира нашей планеты. А вам Дарн еще не рассказывал, почему Хряп прилетел вместе с нами? Ха! Надо наверстать упущенное. В общем, все началось с того, что мы поехали в Боровлянку…
И я рассказала им все. Дарн время от времени поправлял меня, внося дополнения со своей стороны, а когда мой рассказ был закончен, в комнате воцарилась тишина.
– Хм… теперь я понимаю тебя, Дарн. – Гиш первым нарушил молчание и поднялся. – Эта женщина – уже сама по себе клад. – Он улыбнулся мне. – А женщина, приручившая жителя невидимого мира, вдвойне. Дарн, Барт! Мальчики, предлагаю пока предаться забвению, а точнее сну. Да и Лииза, наверное, не привыкла к таким полуночным гуляньям?
Приняв руку Дарна, я смущенно улыбнулась и тоже поднялась.
– Если честно, без солнца и звезд уже не различаю времени суток.
Гиш развел руками:
– Дарн рассказывал о красотах твоего мира. Увы, Лутан доживает, если можно так выразиться, последние часы, конечно, если мы не попытаемся что-нибудь исправить. А сейчас пойдемте со мной.
– Куда? – Дарн легонько сжал мою руку. – Мне кажется, здесь самое безопасное место.
– На твой взгляд, да. Но поверь, ничто так не защищено, как ячейка главного ученого этого города. – Гиш усмехнулся, дождался, когда разъедутся створки дверей, и вышел вон.
– А ведь он прав. – Барт застыл в проеме, дожидаясь нас. – Чтобы Исполнителям наказания пробраться в его дом, нужно письменное разрешение всех тех, кто числится в совете Правящих, и одно очень важное обвинение.
– Угу. Например, похищение избранной одного из Правящих… – Дарн обнял меня за плечи и потянул за собой. – Хотя то, что с Сарафи и его сыном не так все просто, я понял с самого начала.

 

Город Лаарга
Вскоре Гиш привел их в свою ячейку. В эти предутренние часы Дарн не заметил даже биоргов – Хранителей порядка, которые нет-нет да прохаживались между слабо светящимися цилиндрическими строениями, стараясь поймать ученых, засидевшихся над «очередным открытием на благо Лутана».
Второй этаж делился на три спальных отсека, что до недавнего времени очень радовало Дарна. Всегда можно было, сославшись на усталость, уйти в один из них и думать, думать…
Дарн взглянул на доверчиво прижавшуюся к нему девушку. От переполнявшей его нежности хотелось взлететь.
– Лииза, надеюсь, тебе будет достаточно удобно здесь. – Гиш набрал комбинацию на панели, и двери разъехались, открывая ее любопытному взгляду небольшую комнату. – Расскажу по секрету: именно отсюда Дарн попадал в твои сны.
– Интересно… – Лиза настороженно заглянула внутрь и нервно усмехнулась. – А сама я здесь ни в чей сон не попаду? Не хотелось бы, чтобы Шарам...
– Нет, дитя! Спи спокойно. – Гиш отмахнулся, словно рассеивая ее страхи. – Сейчас это просто спальное место, и только жители невидимого мира станут свидетелями твоего сновидения.
– Не дай бог! – буркнула она и решительно вошла внутрь. Дарн на мгновение встретился взглядом с учителем и шагнул за ней. Двери сошлись, отрезая их от всего мира.
– Дарн? – Глаза девушки дразняще прищурились. – Но мне показалось, что… мм… Гиш отдал эту комнату всецело в мое владение.
– Так и есть. – Он подошел ближе, не в силах заставить себя оторвать взгляд от ее лица, ее глаз, губ... Как долго он путал видение и реальность, и вот они слились. – Я сейчас уйду. Только хочу повторить тебе то, что ты сказала мне тогда, в ночь нашей первой ночевки на корабле.
– И что же? – Лиза смущенно покусала губы, но глаз не отвела и ни на шаг не отступила.
– Спокойной ночи, Лииза.
Улыбка наполнила нежностью ее черты. Она прижалась к нему.
– Спокойной ночи, Дарн. А почему ты не можешь остаться? Просто остаться?
– Я теперь всегда с тобой. – Он взял в ладони ее лицо и с какой-то неописуемой нежностью заглянул в глаза. – И неважно – близко ли мы, или между нами миллиарды световых лет. Приятных снов тебе, дайна планеты X751.
Видят боги, как немыслимо трудно ему было сказать это, разжать руки и выйти за дверь, оставив ее одну. Видят боги… но он знал, чувствовал, что эта ночь еще для него не закончена. И он оказался прав.
– Дарн, сюда. – Гиш махнул ему рукой, торопя вернуться в подъемник, и едва он ступил в кабину, как та плавно скользнула вниз, открывая его удивленному взгляду сначала Вейтра, а потом Барта, что-то тихо говорившего. Но приглушенные интонации не могли спрятать нотки тревоги, звучавшие сейчас в его голосе. Учитель решил не ждать вопросов и, сунув ему в руки холодный Луч, торопливо заговорил: – У нас меняются планы. К кораблю вы должны идти немедленно. Вейтр только что сообщил, что отправка экспедиции назначена на завтра, а значит, уже сегодня все участвующие в ней корабли переместят на технические луны. У вас всего несколько часов до всеобщей побудки.
– Где он находится? – Дарн закрепил Луч на поясе и подошел к притихшим парням. Очарование, навеянное избранной, исчезло, растворилось перед будущей опасностью. Он должен уничтожить собственный корабль, иначе ему не сберечь зеленую жемчужину далекого мира, куда он хотел, очень хотел когда-нибудь вернуться.
– Не так далеко отсюда. – За ним по пятам шел Гиш. – Город Тороп. Из-за участия в научных разработках он принадлежит к городам класса «с», но жителей в нем мало. Из-за повышенной радиации большинство ученых предпочитают работать в нем короткими сменами. Купол города скрывает не жилые ячейки, а несколько десятков снятых с орбиты Лутана кораблей. Я бы отнес Тороп к техническо-ремонтной станции.
– Почему я о нем никогда не слышал?
– Этот город – закрытая база.
– И как мы туда доберемся? Скоростная капсула?
– Нет. Тороп не поддерживает связи с городами. Только выделенная линия для связи работающих там и Правящих.
– Я знаю дорогу, – заторопил Вейтр. – Проведу старыми переходами. Если через лабиринт – будем на месте через полчаса.
– Через час, – осадил его невозмутимый Барт. – Всегда должно быть время для непредвиденных обстоятельств.
– Через час, – блеснул глазами Вейтр, исчезая за дверью. Следом за ним выскочил Барт.
Дарн только обернулся, с немой просьбой заглянул в глаза учителю и направился за ними.
Конечно, Гиш позаботится о Лизе. Что бы ни случилось.

 

Путь, которым они шли, он почти не запомнил. Чтобы не попасться на глаза случайным биоргам, они короткими перебежками достигли городского подъемника, который привез их на этаж лабораторий. Там они были совсем недолго и через незаметный люк спустились в забытые всеми катакомбы.
Зеленоватое свечение, идущее отовсюду, позволяло передвигаться без помощи искусственного света, так необходимого для отвыкших глаз русов. Пойдя по иному пути цивилизации, они потеряли способность видеть свет, который источает все в этом мире. Ведь даже на планете Лизы Дарн видел это идущее отовсюду свечение. Незаметное днем, оно усиливалось с приходом ночи.
Некогда каменный пол лишь местами сохранил мозаичную вязь, в большинстве своем почти везде уйдя под замедляющий шаг песок, который словно задался целью поглотить все, что хоть как-то напоминало об ушедших поколениях.
А ведь действительно, сколько городов уже похоронило время? Преклонение перед этой неумолимой стихией вызвало невольный озноб, заставляя Дарна поежиться. А может, озноб вызвало одно почти забытое воспоминание?
Как-то в далеком отрочестве среди старых бумаг он нашел полуистлевшую карту подземного лабиринта и даже пробовал спуститься туда вместе с одним товарищем, но дальше Лаарги не ушел. Из памяти уже стерлись и образ и имя паренька, но Дарн до сих пор не забыл тот ужас, который вдруг ни с того ни с сего обрушился на них, лишая сознания. Больше в катакомбы он не спускался ни разу. До сегодняшнего дня.
– Через два поворота будет засыпанный песком зал и неработающий подъемник, – бросил шагавший впереди Вейтр.
– Не слишком-то оптимистично, – не сбавляя скорости, фыркнул Барт. – А чего мы тогда туда идем?
Вейтр оглянулся, замедлил шаг, поджидая их, и с готовностью принялся объяснять:
– В шахте подъемника врезаны ступени. Они приведут нас на нижний уровень технической лаборатории, а так как сейчас там…
– Да понял я, понял, в чем тут подвох. Ишь как бросился объяснять, наверное, считаешь себя самым умным? И не дуй губы – это просто шутка. – Передразнив его, Барт хохотнул.
Дарн усмехнулся, поглядывая на сделавшееся обиженным лицо их проводника. Словно у него только что отобрали что-то очень вкусное. Интересно, сколько ему лет?
С тех пор как ученые Лутана победили старение, очень сложно было понять истинный возраст жителей. Разве что вот в такие моменты.
Свернув в обещанный поворот, они остановились, с одинаковым удивлением разглядывая небольшой зал, наполовину засыпанный песком.
– Где подъемник? – выдохнул Дарн, обреченно понимая, что получит на свой вопрос неутешительный ответ. Песок был везде. Огромная насыпь брала начало у дальней стены, почти закрыв ее собой, и расстилалась у их ног.
– Там. – Вейтр обреченно ткнул в сторону песка. – Не пойму, что произошло. Еще несколько часов назад сам здесь поднимался с парнями… Наверное, произошел разлом… Древние стены иногда дают трещины, и тогда мы долгое время не можем пользоваться тем или иным переходом.
– Где ближайший путь наверх? – невозмутимо поинтересовался Дарн, стараясь не показать, как его обеспокоила эта заминка, но то, что произнес Вейтр, прозвучало как приговор:
– В двух часах пути отсюда. В любом случае мы попадем в Тороп уже после начала рабочего дня. Точнее, не попадем. Потому что это означало бы самоубийство – лезть в закрытый город перед отправкой важной экспедиции.
– Согласен. – Дарн коснулся холодной рукояти Луча, закрепленного на поясе комбинезона. – Поэтому прошу, помоги мне попасть в город, а сами отправляйтесь назад.
– Вижу, ты позабыл, что я приставлен следить за тобой? – усмехнулся Барт, завел руку за спину и почти тут же вытянул ее вперед и разжал пальцы. Дарн с опаской уставился на появившуюся у него на ладони странную полусферу. Она как будто состояла из шевелящегося сгустка тьмы, от которого веяло таким ощутимым холодом, что Дарн передернулся, ощущая присутствие чего-то неизбежного, а Вейтр попятился.
А еще она не излучала свечения. Наоборот, она словно поглощала свет.
– Бегите. В коридор. Чем дальше, тем лучше. – Барт даже не взглянул на них. Его голос сделался безжизненным. Не отрываясь, он смотрел на черный туман, которого становилось все больше. Последним, что увидел Дарн, прежде чем Вейтр утащил его в коридор, были глаза Барта, полностью затянувшиеся точно такой же тьмой.
Заразившись паникой, они бросились бежать, но не успели преодолеть и с десяток шагов, как за спиной раздался звук, заставивший их зажать уши и упасть на плиты коридора, корчась от сводящей с ума боли. В этой муке Дарну показалось, что он слышит звук тысяч визжащих глоток, смешавшийся с воем какого-то неведомого чудовища.
Вдруг все разом исчезло. Стон, раздавшийся в наступившей тишине, оглушил, заставляя радоваться схлынувшей боли. Дарн слизнул кровь из прокушенной губы и медленно поднялся, вслушиваясь в тишину.
– Что это было? – позади прохрипел Вейтр, тоже пытаясь подняться. – Меня словно живым пропустили через конвейер биоотходов или без усыпления попытались сотворить биорга.
– Я всего лишь задействовал энергию Сойтуха. – Из-за угла вышел Барт и остановился, поджидая, пока они подойдут. – Заметьте, в благих целях.
– Сойтух? Это что? У какой расы имеется такая энергия? Я думал, меня наизнанку вывернет! – рявкнул ему в лицо Вейтр и скрылся в зале. Затем оттуда донесся его восхищенный голос: – Мать всех миров, Хранительница душ! Чтоб мне добровольно уйти к тебе в Явь!
Дарн остановился возле Барта и невольно заглянул ему в глаза. К его облегчению, они снова были привычного зеленого цвета.
– Извини, что пришлось воспользоваться этим… – Тот повертел в пальцах полусферу и снова спрятал ее где-то за спиной.
– Страшная вещь. – Дарн криво усмехнулся. – Я думал, что созданная мною «капсула правды» – вершина боли, но я ошибался. Что это?
– Это душа планеты Сойтух – сердца Альянса. Считается, что в этих полусферах заключена частица всего рода этих… этих… – Вдруг прошипев что-то нелестное, Барт шумно выдохнул: – Потом, ладно? Пойдем. Надо торопиться.
Свернув вслед за другом в зал, Дарн чуть не воззвал к прародительнице мира, так же как только что это сделал Вейтр. Песка не было. Только в углу рядом с нишей лежало несколько громадных белоснежных валунов.
Он обернулся к Барту, чтобы потребовать объяснений, но сдержался и только спросил:
– А где, интересно, Вейтр?
– Видимо, уже спасает мир. В одиночку. – Барт указал на шахту подъемника.

 

Лиза
Мне снился сон. Настолько приятный и легкий, что тут же развеялся, едва зазвучал чей-то голос. Резкий, грубый.
Распахнув глаза, я всего лишь мгновение пыталась ухватить ускользающую от меня грань реальности и в следующую секунду уже была на ногах. Голос Шарама. Нашел! Так быстро?
– …и меня совершенно не интересует, как и почему, я хочу узнать – где? Где она?
Я заметалась по комнате и вновь остановилась, прислушиваясь.
– А почему ты решил, будто я знаю, где твоя избранная? – В отличие от него, Гиш был само спокойствие. – Прости, Шарам, но я простой ученый, и дела Правящих для меня…
– Ты тоже входишь в совет! Но это легко можно исправить. Если я найду следы дайны в твоем городе, в твоем доме, – клянусь, ты и твое семя первыми пойдете на переработку! Я не дам тебе второго шанса, Гишад!
– Прости, но если следов дайны здесь нет, почему ты решил, что в ее исчезновении повинен я или… или Дарн?
Молчание было недолгим.
– Поверь, старик, я это очень быстро узнаю. Для начала… пусть Хранители порядка обыщут твой дом!
– Но…
– Не хочешь же ты следовать придуманному моим отцом закону и соблюдать все условности?
Тишина была ему ответом. Где-то послышались неспешные шаги.
Я заметалась по комнате. Что делать? Что делать? Хранительница душ, Хряп, где же вы, когда вы так нужны?!
– Ну, как всегда! Как круговертить – так мы первые, а как хвост прижмут – Хряпушка, милый! – Домовой оказался у меня под ногами и так дернул за штанину комбинезона, что я рухнула на мягкий пол.
– Ты что, с ума сошел? – зашипела я и тут же осеклась, зачарованная разлившимся вокруг свечением. – Хранительница?
– Позволь помочь тебе, дитя. – Невысокая фигурка выткалась из света и приблизилась. – Чтобы потом ты помогла всем нам.
– Как это?
– От тебя зависит, будет ли у этой планеты будущее. – Улыбка заиграла на ее очаровательном личике. Взглянув на восторженно таращившегося на нее Хряпа, она лишь чуть-чуть нахмурилась, но это подействовало на домового как ушат холодной воды.
Подскочив ко мне, он принялся, пританцовывая, что-то напевать, и почти сразу же из ниоткуда стали появляться крохотные, сияющие разноцветными огнями крылатые человечки. Свечение начало расти и вскоре заполнило всю комнату. В какой-то момент я поняла, что не боюсь. Вообще. Ничего! И когда створки дверей разошлись, являя мне мрачного Шарама и двоих стоявших у него за спиной биоргов, я не почувствовала ни страха, ни волнения. Словно не было никакой опасности, да и Шарама никогда не было. А кто он такой, этот Шарам?
Обведя комнату внимательным взглядом, он что-то спросил у биоргов и, получив отрицательный ответ, отступил. Я почему-то не поняла ни слова из того, что они произносили между собой, но поняла смысл. Находясь в какой-то эйфории, я даже не заметила того, как они ушли, как исчезли танцующие человечки, и только странная парочка – домовой с планеты Земля и Хранительница душ Лутана кружили и кружили возле меня в гипнотическом причудливом танце. А перед глазами вставали красивейшие города, полноводные реки, катившие свои воды в бескрайние моря, цветущие не то леса, не то сады и красивые высокие люди с рыжими, темными и белыми волосами на фоне двух больших и одной маленькой луны.
– Дайна?
Голос Гиша вырвал меня из сна. Сна? Я что, спала? И мне все это приснилось? Я села и сосредоточенно потерла глаза:
– Что-то случилось?
Он подошел и сел в паре метров от меня.
– Случилось. Только, если честно, кое-что я не в состоянии объяснить тебе разумно, поэтому довольствуюсь тем, что видел собственными глазами.
Озадаченная таким началом, я сдержанно помолчала. Он вздохнул, пожевал губами и решился:
– Сейчас ко мне приходил Шарам. Он искал тебя. И пусть у него нет никаких доказательств, он все же подозревает в причастности к твоему исчезновению меня и Дарна. Думаю, не нужно догадываться почему.
– Угу. И что дальше?
– Ты не удивлена?
Я пожала плечами:
– А чему удивляться? Тому, что он решил поискать меня у вас?
– Тому, что он не нашел тебя! Не спорю, можно было навести иллюзию, предоставив ему увидеть пустую комнату, но как обмануть биоргов? Они видят только реальность, а в этой реальности ты должна была спать. Здесь!
– Ладно уж! – Из воздуха появилась взъерошенная голова Хряпа. – Выпендрись – разрешаем! Скажи ему со всей гордостью – мол, дайна я али забыл, мил человек?
Я фыркнула, стараясь сдержать ухмылку, невольно растягивающую губы, и не так уж явно коситься на распухшего от гордости домового.
– Возможно, и в вашем мире еще живо то, чьи чудеса невозможно объяснить и измерить горнилом науки.
– Эх, как сказала! Аж слезы на зенки, гм… глазки навернулись! – Хряп проявился наполовину и хотел сказать что-то еще, но миниатюрная женская ручка ухватила его за вихры, вынуждая передумать и исчезнуть.
– Ну так не зря же высшее образование получила! – буркнула я ему вослед, чем заслужила еще более пристальный взгляд Гиша.
– Образование? Ты – ученый?!
– Ну… – Я скромно потупилась. – До ученого вашего уровня мне еще далеко… Но пять лет честно отзубрила.
– Всего? – Гиш с видимым облегчением рассмеялся. – У нас это только начальные классы. А потом еще пять тысяч дней идет обучение до классификаций «с» и «а».
– Гм… вообще-то я посчитала именно эту высшую квалификацию. – Я задумалась, старательно высчитывая в днях общий курс своего обучения, включая садик и школу. – Короче, примерно столько же я в своей жизни и отучилась. Кстати, а сколько на Лутане длится год? Мм… природный цикл?
– Четыреста дней. А в днях – двадцать часов.
– Хм, почти как на Земле. – Я погрустнела, вспоминая родную планету, и поспешила сменить тему: – Так что – Шарам? Как я понимаю, ничего не нашел и решил вам больше не надоедать?
– Ты не знаешь Шарама. Наверняка уже за мной, за домом и лабораторией установлена слежка. – Он нахмурился, разглядывая что-то видимое только ему. Ну точь-в-точь как Дарн!
– А кем вам приходится Дарн? – вырвалось у меня. Взгляд Гиша вдруг стал растерянным, а затем его глаза затопили льдинки.
– Я думаю, этот вопрос неуместен. Не знаю, рассказывал ли тебе Дарн, но правом давать жизнь у нас обладают далеко не все. И если даже такой шанс предоставляется Системой, после рождения ребенка предстоит обязательная процедура удаления ненужной информации. – Он поднялся. – Мы не знаем своих детей и родителей.
– Подождите! – Я вскочила следом. – Насколько мне помнится, Дарн говорил это о среднем классе. Не думаю, что при вашем строе середнячки способны пробиться к власти.
Он прищурился:
– Ты это к чему?
Я улыбнулась.
– Вчера я видела вас на совете Правящих. Сегодня Шарам обмолвился – «твой город». – Я смотрела, как выцветает лицо Гиша, превращая его в усталого старика, и почувствовала себя виноватой. Кто я такая, чтобы лезть в чужие тайны? – Можете ничего мне не говорить – ваше право. Да, у меня никогда не было детей, но даже я могу представить, как это невероятно трудно и больно жить бок о бок с собственным ребенком, не имея права сказать ему о своем существовании. Простите меня.
– Нет. Не трудно: заботиться о них, дать образование. И не больно: знать, что их душа не кровоточит при виде тебя. Я для всех них просто учитель и, надеюсь, друг. И это гораздо лучше, чем если бы они знали то, кем могли стать, но по моей вине не стали. То, чем они могли владеть, но из-за меня…
Не закончив, он развернулся и вышел.
Я проводила его взглядом. Какой черт меня дернул за язык?

 

Город Турсар
– Здесь. – Вейтр толкнул решетку, осторожно снял ее и, укрепив на верхней ступени, на секунду высунулся и доложил: – Никого. Ангар охраняется биоргами, но до часа пробуждения они не имеют права находиться в зале. Сами посудите, зачем сторожить пустой ангар? Совсем другое дело – двери этого ангара. Какой твой корабль?
Он вновь спустился в шахту подъемника и посторонился, пропуская Дарна. Одним движением тот осторожно выбрался наверх и огляделся. В ряд стояли три корабля, и у каждого высились колонны контейнеров.
Угу… Внимательный взгляд метнулся по залу. Излучатели и теплодатчики, которые с недавних пор начали использоваться на секретных объектах, к счастью, отключены.
Дарн направился к кораблю. Да, его отремонтировали и даже изменили белый цвет на светлый металлик, но ничто не могло изменить его форму. Чуть продолговатый, обтекаемый овал. Эти небольшие корабли, предназначенные для частных экспедиций, были популярны тогда. Не сейчас.
Как же тихо!
В могильной тишине зала даже дыхание стало казаться для него невообразимым шумом. Где же Барт? Нужно идти к кораблю!
Он обернулся и едва не вздрогнул, увидев друга рядом с собой. Как тень!
Предупредив его вопрос, тот жестом скрестил руки, предлагая повременить.
Дарн не ответил. Обогнув новехонькие треугольники кораблей, он направился к своему… нет, не другу, – своему брату, второму «я». Сколько раз этот корабль спасал его жизнь, жизнь Лиизы… и вот теперь он должен его предать. Отпустить вечно блуждать в просторах космоса, пока, если повезет, его не обнаружат раски и, разобрав на детали, не продадут на торгах Альянса.
Ужасная участь, но дать рабам Сарафи уничтожить планету Лизы он не мог.
Пальцы привычно набрали код, дверь отъехала, и Дарн шагнул внутрь. Огоньки панели управления приветственно замерцали в режиме готовности. Даже мелькнула шальная мысль: а что, если сейчас пробудить его и…
– Даже не думай. – На плечо легла рука Барта. – Это всего лишь корабль. Железка, готовая предать все, что тебе дорого. Кстати, а что за груз они припасли в эту экспедицию?
Он подошел к двум громоздким, запаянным жидким металлом контейнерам и методично принялся их вскрывать.
– Что ты делаешь?
– А тебе не любопытно? – Отогнув уголок, Барт заглянул сначала в один, затем в другой. – Еда и какой-то мусор. Возможно, они решили расправиться с той планетой путем ее захламления?
– Мусор? – Дарн в ту же минуту оказался рядом. Вряд ли Барт помнит, но даже в начальной школе преподавали, как можно получить тот или иной элемент при взаимодействии двух совершенно разных.
Какое-то время он непонимающе таращился на мелкие серые камушки, потом до него дошло:
– Барт, это же то, из-за чего я рисковал жизнью. Это Воздушный элемент, только раздробленный. Зачем им брать с собой то, ради чего они и летят в эту экспедицию?
Барт озадаченно почесал в затылке:
– Возможно, он им там зачем-то нужен?
– Зачем? Воздуха там в избытке! Зачем им еще везти его с собой?
– Воздуха… – Барт задумчиво сгреб горсть камушков и медленно просеял их сквозь пальцы. – А как много воздушной смеси можно получить из этого контейнера?
Дарн растерянно пожал плечами:
– Когда я улетал, Гиш дал мне задание привезти едва ли не одну тысячную этого количества. Как он говорил, этого было бы достаточно для того, чтобы пять дней питать кислородной смесью Лааргу. Так что… сам удивляюсь, зачем брать в экспедицию столько Воздушного элемента.
– Подожди! – Барт вдруг развернулся и торопливо вышел из рубки управления. И почти сразу же вернулся. – Дарн, пойдем, поможешь. Там рядом с кораблем я обнаружил еще три таких же коробки, и у других, наверное, тоже оно.
Следующие несколько минут они сосредоточенно набивали рубку управления контейнерами с Воздушным элементом, но, сколько ни пытался Дарн узнать у друга мотивацию этого странного поступка, ответом ему были лишь загадочная улыбка Барта и просьба чуть-чуть подождать.
– Что теперь? – Дарн выжидательно сложил руки на груди, когда вдоль дальней стены выстроились ряды стальных ящиков.
– Осталось задать маршрут. – На лице друга вновь появилась торжествующая ухмылка. Пожав плечами, Дарн направился к навигатору, но был остановлен Бартом.
– И куда ты хочешь его отправить?
Дарн пожал плечами и пробежался по клавишам, оживляя металлический голос:
– С возвращением, хозяин.
– Н-да… – Барт огляделся, словно надеясь увидеть говорившего. – Это у нас в крови. Хозяин! Надо же... Так куда?
– Просто хотел набрать ряд координат и конечную на какую-нибудь мертвую планету или спутник. Вариантов много.
– Мм… это все, конечно, правильно, но… вдруг корабль столкнется с другим кораблем? Или притянется на дружественную планету? Не хотелось бы понапрасну забирать ненужные нам жизни... Позволь мне самому проложить курс?
Дарн посторонился:
– Если хочешь…
– Очень. Мечтаю! – Пальцы Барта осторожно, словно боясь ошибиться, принялись сновать по кнопкам, задавая новый курс и навсегда стирая прежний. Дарн только сейчас понял то, что они сделали. Стремясь уберечь Землю от захвата рейвами, они уничтожили обратный путь и для себя. Поднимать архивы ему никто не даст. Да и как объяснишь? Может быть, Гиш поможет?
Дарн невольно усмехнулся. Что бы ни случилось, он привык верить во всемогущество друга и учителя. Привык!
Хлесткий звук сирены заставил их вздрогнуть.
– Что это? – Барт лишь на мгновение остановился и вновь принялся что-то мудрить над клавишами. – Всеобщая побудка?
– Нет. – Дарн скользнул к входной двери, привычно доставая Луч. – Мне кажется, наше самоуправство обнаружили.
Барт еще на мгновение задержался у панели навигатора и в следующую секунду уже был рядом с ним.
– Готово. У нас пять минут.
Не ответив, Дарн скользнул в открывшиеся двери, в пыль развеивая первые замеченные им силуэты, и уж тем более он не видел, как в руках Барта появилась темная полусфера. Аккуратно положив ее на пол корабля, тот выскочил следом.
Поднявших тревогу оказалось немного, но большая их часть оказалась биоргами, а с ними справиться всегда было труднее, даже со смертоносными Лучами. Они не рассыпались в пыль, как люди, а металлическими остовами звонко падали на каменный пол ангара и почти сразу же вставали, с маниакальным упорством вновь и вновь попадая под Луч. Впрочем, трех, максимум пяти раз было достаточно, чтобы они остались лежать неподвижной грудой полурасплавленного, покореженного металла.
– Сюда!
Дарн обернулся на крик. Вейтр, ничего не боясь, высунулся по пояс из подъемника и отчаянно им махал, указывая на что-то в стороне. Одного взгляда хватило, чтобы оценить масштабы подкрепления, появившегося сразу из трех бесшумно раскрывшихся дверей. Ухватив за руку Барта, Дарн потащил его к спасительной шахте. Возможно, это и спасло им жизни. Пламя, вырвавшееся из сопл, дало жизнь кораблю и почти догнало их в тот момент, когда они, не сговариваясь, спрыгнули в шахту подъемника.
Упав на каменное дно вместе с Бартом, Дарн тут же откатился и выскочил в коридор, спасаясь от расплавленной жижи, льющейся на них тягучим дождем. Каменные стены коридора встретили их прохладой, но жар преследовал по пятам, заставляя бежать. Поворот. Еще один. Еще. И только спрыгнув вслед за Вейтром в темноту незаметной расщелины, они с наслаждением привалились к холодной стене и наконец-то смогли отдышаться.
– Вы что наделали? Почему корабль взлетел? – просипел Вейтр, возмущенно поглядывая то на одного, то на другого. – Вообще-то я думал, что ваша миссия заключается в том, чтобы изменить курс, а не в том, чтобы, запустив корабль, перебить уйму народа и разломать защитный купол города! У меня до сих пор легкие горят! Отлично! Никогда бы не подумал, что Гиш захочет быть нянькой для душевнобольных!
Его возмущенное сопение перебил заразительный смех Барта. Сначала он смеялся в одиночестве, затем к нему, не выдержав, присоединился Дарн, что вызвало у Вейтра еще больше возмущения:
– Ну я же говорил? Сумасшедшие! Разнести в клочья ангар – и после этого смеяться! Да вас же искать будут! Наверное, уже ищут! Уверен, вам очень пойдет быть биоргами.
– Боже, Вейтр, ты так невероятно похож на Гиша! Особенно когда таращишь для большей убедительности глаза. – Смех Барта перешел в стоны, грозя перерасти в истерику.
– Похож? Не спорю! Если бы у меня было шесть пар глаз, как у минолов, другое дело, а так… все мы одинаковые! Но потакать причудам свалившихся непонятно откуда мне на голову чудиков я бы, при всем своем уважении к учителю, не стал! – Возмущенно пофыркав, Вейтр поднялся. – Так вас спасать или я пошел?
– Погоди, Вейтр. Успеем. – Дарн мгновенно посерьезнел и взглянул на Барта. – А действительно, зачем ты активировал аварийный старт?
– Остыньте, братишки. – Барт еще пару раз всхлипнул и уже обычным тоном произнес: – Мне очень нужно было пробудить этот корабль и отправить по заданному курсу.
– Но почему ты не воспользовался обычным запуском?
– Дарн, я не пилот. А кнопку аварийного старта я помню со времен нашего отрочества. – Барт огляделся и устроился на каменной плите. – Сядьте. Нам пока торопиться некуда – в Лаарге Шарам и его слуги.
– Откуда ты знаешь? – Дарн заставил себя оставаться спокойным. Неужели Шарам так быстро узнал о бегстве Лизы?
– Могу предположить, что он захотел полюбоваться на нее через устройства слежения и, не обнаружив в столь поздний час, попросту начал волноваться! – Барт, чуть прищурившись, посмотрел ему в глаза. – Ведь ничто и ему не чуждо!
– Тогда, если нам действительно некуда торопиться, может, расскажешь все, чего мы не знаем, но должны знать? – Губы Дарна искривила усмешка, и, помедлив, он припечатал: – Братишка.
Барт выдержал его взгляд.
– Чувствую, что ты не удивлен.
– Чему? – Вейтр уселся на корточки напротив. – Чему он должен удивляться? Тому, что ты назвал его этим забытым определением из языка русов, или тому, что ты назвал его этим забытым определением? Клянусь, более странного разговора я еще не слышал. А ведь говорили мне товарищи, как пагубно влияют лучи Яро на наш разум. Вот и пример!
– А еще хуже влияет на разум и на всю твою сущность ядовитое сознание шарбов, особенно перед тем, как они собрались изготовить из тебя закуску! – Барт усмехнулся так, что его спутники ощутили желание оказаться от него как можно дальше, и, помолчав, обратился к Дарну: – Ты хотел знать, что случилось со мной после того, как раски захватили меня во время нашей экскурсии к Гезбе?
Дарн промолчал, глядя ему прямо в глаза.
– Да, ты был прав, сомневаясь, что я – это я. На Сойтухе все: люди, манолофы, кельторцы, а также те, кто дышит привычной для нас воздушной смесью, воспринимаются как «пища». Немногим дарована честь стать рабами шарбов – расы-основательницы Альянса, и лишь единицам выпадает шанс стать шпионами. А знаешь, как происходит отбор? – Барт усмехнулся и зло уставился в зеленоватую темноту. – Просто. Всех захваченных в рейдах пленных раски доставляют на Сойтух в хранилище. Там они могут ждать своей участи несколько сотен дней. Многие умирают от некачественной пищи и нехватки воздуха. А также от болезней или потому, что устали ждать. Слабых забирают в первую очередь. Дальше наступает черед сортировки. Группами пленных распределяют по клеткам и делают из них с помощью этого, – Барт выудил из кармана крошечную, плещущуюся тьмой полусферу, уменьшенную копию той, что Дарн уже видел, – «изысканный деликатес» – покорную, безвольную тушку, из которой можно долгое время тянуть жизнь и кровь.
– Ужас какой-то! – Вейтра передернуло, он не мигая разглядывал живую темноту. – Убери! Я просто чувствую, как холод этих подземелий пронизывает меня буквально всего, до самых костей!
– Это – саарзи. У шарбов есть легенда. Когда-то вся Вселенная была заселена шарбами, но Великая тьма за что-то прогневалась на них и согнала весь их род на одну планету, а все некогда принадлежавшие им миры заселила существами, способными вызывать у шарбов мучительный голод. Но и этого показалось ей мало. Этих существ она оградила смертельным для шарбов газом, дабы они мучительно добывали себе «пищу». Так вот. Для шарбов саарзи – это частица Великой тьмы и Великой силы, которой они, можно сказать, поклоняются, дабы вымолить прощение и вновь разбрестись по Вселенной. Впрочем, надо сказать, им это и без того удается.
– Ты имеешь в виду Альянс – как силу, захватывающую себе в подчинение все больше и больше планет? – догадался Вейтр.
– И это тоже. – Барт осторожно спрятал полусферу.
– Что было дальше? – Дарн заметил, как глаза друга вновь наполнились темнотой. Как бы то ни было, это уже не тот Барт, которого он знал.
– Да. Ты прав. – Темнота, плещущаяся в глазах друга, нашла его, заглядывая прямо в душу. – От меня прежнего почти ничего не осталось. А знаешь почему? Очень немногие могут противиться излучению, идущему от огромной саарзи. Ее темнота ненавязчивой мелодией все больше и больше завладевает твоим сознанием, заставляя все глубже погружаться в сны, из которых нет возврата. – Барт с силой зажмурился и устало потер глаза. – Все те, кто смог проснуться после этого, могли претендовать на жизнь среди шарбов. В качестве кого – зависело уже от их личных достоинств.
– Но почему? – Вейтр, широко раскрыв глаза, внимал каждому слову Барта. – Почему их не съедали?
– Какой ты кровожадный! – взглянув на него, Барт усмехнулся. Дарн с невольным облегчением увидел, что темнота в его глазах исчезла. – Да потому что шарбы верят, что в таких, проснувшихся, живет заблудившаяся душа их собратьев. В общем, нас выставили на торги. Я приглянулся одному приближенному. Сначала он взял меня к себе слугой, но потом почему-то стал учить наравне со своими детенышами особенностям силы темной саарзи. Чшш! – Барт вдруг прижал к губам кулак, не то предупреждая их о молчании, не то обрывая свой рассказ. Вскоре где-то раздались приглушенные шаги, голоса, и через какое-то время вновь все стихло. – Прошли мимо.
– Здесь они нас уже не найдут, – успокаивающе прошептал Вейтр. – Мы совсем недалеко от границы города. Даже если они проберутся в лабиринт, еще надо постараться найти путь из нескольких тупиков, засыпанных песком или полных обвалившихся камней. А что дальше-то было?
– Я узнал кое-какие хитрости и тайны, после чего один из детенышей, которые к тому времени выросли, взял меня к себе сначала стражником, потом мне было приказано летать с челноками расков в поисках дополнительной «пищи», выискивая новые жертвы для подпитки их организмов. Впрочем, мне кажется, моя главная задача была в том, чтобы следить, чтобы те не увозили пленных в свои гнезда. Заодно понял, как действуют шарбы, чтобы восстановить утраченную ими Вселенную.
– И?
– Находят планету, шантажируют тех, кто имеет над планетой власть, и постепенно выкачивают из нее атмосферу. Точнее, заменяют ее на ту, которая пригодна для них. Затем, предрекая крах планеты, советуют сберечься от солнечных лучей, построив над головами защитные купола, которые бы аккумулировали солнечную энергию и уменьшали затраты на потребление и выработку воды и кислорода. После они делают из планеты колонию, способную без усилий кормить и Сойтух, и тех шарбов, которые постепенно заселили бы планету. – Барт окинул взглядом молчаливых парней. – Ничего не напоминает?
– Невероятно! – первым отмер Вейтр. – Нужно сообщить об этом Гишу! Как могут Правящие согласиться уничтожать собственную планету?
– Возможно, они думают, что таким образом спасают свой мир. Ведь сначала на планету являются раски, как самая ближайшая родственная шарбам раса, и, как правило, заявляют: «Ой, мы вас нашли! Все, скоро к вам прибудут шарбы, и вы должны будете стать подчиненными Альянса, но если хотите…» На это «но» ловятся почти все. Правда, я слышал о парочке планет, куда были заброшены раски с требованием «вступай или иди на биомассу» и с которыми у них ничего не получилось.
– А почему не получилось? – Дарн прищурился, не отводя взгляда от друга.
– На одной планете, кажется, манолофы так поддались на воздействие расков, что, свихнувшись, перебили всю их экспедицию. Один только пилот и смог взлететь. А на второй из миллиарда жителей они не смогли найти ни одного, кто бы смог ответить за всю планету. Мало того, при слове «Альянс» никто из них не впал в священный трепет, а стали проводить какие-то странные аналогии. Цитирую: «Водка под названием «Альянс».
– И? – Дарн почувствовал, как мгновенно пересохло в горле. Значит, вот зачем раски появлялись на Земле.
– Да ничего. Не любят раски тех, кого невозможно напугать. Кажется, решили не связываться. Кстати. – Барт вдруг рывком поднялся и протянул руки поглядывающим на него снизу вверх товарищам. – Пора возвращаться. Шарам покинул Лааргу, самое время обсудить с Гишем, как увести из-под носа Правящих те невзрачные на вид камушки.
– Это особая форма чистого кислорода.
– Я не ученый, Дарн, поэтому не буду спорить.
– А твое предвидение того, что происходит на расстоянии, – тоже дар шарбов? – Дарн поднялся вслед за Вейтром.
– Дар? Да, наверное, дар всем, кто сумел выжить.

 

Лиза
Я долгое время смотрела на сомкнувшиеся створки дверей. У меня был шанс наладить пусть не дружеские – доверительные – отношения с Гишем, кем бы он ни был, и я как всегда все испортила! Ну зачем я взялась допытываться о подробностях его жизни? И все-таки… я была права?
Кажется, у него есть что рассказать, но… своими секретами он дорожит больше жизни.
И проказливые духи под шумок смылись… Хоть бы у них поинтересоваться, может, что-нибудь бы и узнала…
Зевнув, я улеглась на мягкий пол и с наслаждением закрыла глаза, в предвкушении еще немного подремать, но двери снова с шорохом распахнулись. Разлепив веки, я секунду непонимающе разглядывала приближающегося Гиша и, окончательно проснувшись, поспешно села.
– Что-то случилось?
– Ты! – Он вцепился мне в плечо, заставляя подняться. – Сарафи созывает совет. Не далее как час назад из города Тороп был произведен запуск одного из задействованных в экспедиции кораблей.
– И при чем тут я?
– Ты поставила под угрозу весь мой план, мою жизнь и жизнь всех нас!
– Не думаю, что это – жизнь. – Я дернула плечом и, получив свободу, попросила: – Расскажите. Может быть, я смогу помочь?
– Чем? Шарам не отступится от тебя и в конце концов найдет, обвинив меня в укрывательстве, Дарна в похищении, а Барта в предательстве. И это в двух шагах от мечты! Пойдем! – Его пальцы вновь цепко вцепились мне в запястье. – Лучше я добровольно отдам тебя ему.
– Вы не можете так поступить! – Я попробовала вырваться, но на этот раз меня держали крепко. Что ж, придется пускать в бой тяжелую артиллерию. – Дарн вам этого никогда не простит. Он любит меня! Я! Я тоже его…
– Глупости! Запрещенное чувство! Поверь мне, девочка, он довольно быстро излечится от него! – Зло усмехнувшись, Гиш вытащил меня в разомкнувшиеся двери.
– Нет! И вы это прекрасно знаете! – Черт, и зацепиться-то не за что! Кажется, он настроен решительно.
– Знаю, и поэтому не дам тебе отнять его у меня! Ты же пришла, чтобы забрать его?
– Своим поступком вы избавитесь от него быстрее. Даже закрыв ему память, вы не запретите ему любить! – Я изо всех сил сопротивлялась, но он неумолимо приближался к подъемнику.
– Возможно, но он останется жив. – Втолкнув меня в подъемник, он нажал кнопку. – Ты, кстати, тоже не останешься в убытке: будешь править всем этим миром и думать забудешь про какого-то ученого.
На первом этаже он перевел меня в другой лифт и нажал кнопку.
– Вы несете бред!
– Ты просто еще не понимаешь всей своей выгоды! Зачем тебе ученый? Решайся! Шарам на Лутане царь и бог!
– Не совсем! – вдруг раздалось где-то рядом.
Голос чуть ниже, чем у Дарна. Барт?
Я едва дождалась, когда подъемник остановится, и замерла, разглядывая поджидавших нас мужчин. Барт, уже виденный мною незнакомец и Дарн стояли в шаге от нашей кабины. Гиш, не выпуская моей руки, шагнул к ним, но те даже не пошевелились, заставляя его отступить.
– Гиш, что происходит? – холодно спросил Дарн.
– Я бы хотел получить ответ на этот же вопрос, но от вас троих, – в тон ему бросил Гиш, – а пока вы размышляете над ним, прошу, посторонись. Хочу, пока не нагрянул Шарам, снять с дайны код регистрации в биосистеме.
– Не слушай его, Дарн! Он решил отдать меня Шараму!
– Уверена? – Гиш насмешливо прищурился, взглянув на меня. – Чтобы вернуть тебя Шараму, мне достаточно было бы вывести тебя из дома и отдать первому встречному биоргу. А вместо этого я зачем-то привел тебя сюда. Тебе не кажется это странным?
Не отводя от нас глаз, Дарн посторонился, давая дорогу мне и Гишу. Действительно. Этаж, отведенный для нужд. Но… зачем?
– Зачем тогда ты говорил ей то, что мы слышали? – озвучил мои мысли Дарн.
– Я должен был убедиться, что не зря рискую всем из-за нее, – буркнул Гиш и смерил меня таким взглядом, что я ощутила себя мессией зла. – К тому же у меня все еще остаются сомнения. А вдруг она шпионка Шарама? Сам посуди – как, КАК он мог ее не увидеть? Да ладно он, ее не увидели даже биорги!
– Вот Фома неверующий! – На плече незнакомца, пританцовывая от возмущения, материализовался Хряп. – А все ты, Лизка! Вместо того чтобы разъяснить этому рыжему «ху из ху», начала речи умные толкать! Сколько ж раз говорил – не мечи бисер, не мечи!!! Давно бы уже сперли кораблик и…
Я бросила на него мрачный взгляд, припасая на будущее ответ, но все мысли вылетели из головы, когда я увидела реакцию парня. Он вытаращил глаза так, что я подумала – лопнут, и принялся вертеться на месте, стараясь смахнуть с плеча неугомонного духа, но Хряпа этими штучками было не пронять.
– Ага, не по нраву тебе, рыжий, значит, такое соседство? А вот вообще не уйду. Даже не надейся… – И тут до домового дошло: – Ты что, меня видишь?!
– А-а! Снимите его с меня! – Перестав вертеться, тот начал стягивать раг.
– Че, думаешь, постираешь и отстану? – Хряп уже веселился вовсю. На миг исчезнув, он появился уже на другом плече и гаркнул в ухо: – Попал ты, рыжий! Тебя что, не учили, что с духами надо вести себя почтительно, а не визжать, как девка при виде перхоти?
Забыв напрочь обо мне, все бросились к буйному и повисли на нем, изображая смирительную рубашку. Неужели местный дайн? Дай бог памяти, как его зовут…
– Вейтр, стой спокойно!
О, точно! Вейтр.
– Что ты видишь?
– Да не молчи же ты!
– Ду… духа, – запинаясь, с трудом совладал наконец с зубами бедолага и выпалил в одно слово: – Снимитесменяего!
– Мальчик мой, ты – с рождения дайн! Мог бы уже привыкнуть к их появлению, – фыркнул Гиш и, разжав руки, отступил, любуясь картиной. – Отлично смотритесь все вместе.
Дарн с Бартом переглянулись, и Вейтр оказался на свободе.
– Учитель, ты же знаешь, что я вижу только Хранительницу и передаю тебе все ее послания, но я вижу ее как светлый силуэт невысокой женщины, а тут… – Он снова скосил глаза на одно плечо, на другое и замер, опасливо разглядывая Хряпа. Тот воспользовался случаем и от души накорчился рож аж на десять лет вперед.
– Что еще? – прервал затянувшуюся паузу Гиш.
Вейтр, все еще таращясь на странного гостя, торопливо выпалил:
– Не знаю! У него на лице волосы, сам маленький, страшный и одет в какие-то жуткие тряпки!
– Ах ты, гад! – Хряп не выдержал справедливой критики и выдал такой трехэтажный «перл», что я даже покраснела. – Это я-то маленький и страшный? Это я-то одет в тряпки?! Да ничего ты не понимаешь в нашей боровлянкинской моде! Да этот зипун еще мой предшественник носил, а портки? Да такую полоску поди поищи! Мне прежняя хозяйка собственноручно сшила! Раньше вообще без них ходил, бородою прикрывался! И вообще – на себя посмотри! Что за мир? Все как из яйца – одинаковы с лица! Да, и еще: борода – это признак мужественности, мотай на ус! Тьфу, у тебя и усов-то нет! Ну… куда-нибудь мотай!
– А еще он мне стра... страшные вещи го... говорит! – снова начал заикаться дайн.
Барт подозрительно прищурился и снова шагнул ближе, готовясь в любой момент прекратить его буйства.
Дарн устал украдкой посмеиваться и постарался всех утихомирить:
– Успокойтесь! Это друг Лиизы. Житель невидимого мира. Хряп. – Он усмехнулся. – Мировой мужик.
– Во! Вот за что я тебя люблю, Дарнушка, так это за честность! – тут же растаял Хряп, перескочил ему на плечо и укоризненно заявил все еще пребывающему в ступоре Вейтру: – В корень надо зырить, а ты как последний фиговый модельер меня прикидом смутить пытался! Эх ты!
– Он сейчас перебрался на меня? – уточнил Дарн, проследив мой взгляд, но ответить я ему не успела.
– Да. Теперь ты меня поймешь! – злорадно фыркнул Вейтр и отошел подальше. – Начнет топтаться у тебя на шее и орать в ухо непонятные слова!
– Ты забыл? Он не дайн! – осадил его Гиш и обвел всех таким взглядом, что веселье тут же пропало. – У нас мало времени. Пока я буду готовить терминал, который, нет, не уберет, а сделает ваши коды неразличимыми для биосистемы городов Лутана и всего Альянса, надеюсь услышать обстоятельное объяснение произошедшему сегодня в Торопе.
Парни переглянулись.
– Да, конечно, – вперед выступил Барт. – Но вначале я бы хотел кое-что рассказать. Предупредить. Причину же того, что я совершил, ты поймешь сам.
– Надеюсь! Следуйте за мной! – Гиш развернулся и направился к самой дальней душевой кабине.
Прикоснувшись к едва мерцающей поверхности огромного цилиндра, Гиш сделал несколько ласкающих движений, и дверца отъехала, открыв моему взгляду подозрительно знакомые кнопки.
Подъемник! И довольно вместительный.
Подчиняясь безмолвному приказу Гиша, все шагнули в кабину, дверь закрылась, и мы плавно поехали вниз.
– А вы не боитесь, что кто-нибудь увидит вместо душа лифт? – не удержалась я от вопроса и посмотрела на Гиша. Тот ответил мне внимательным взглядом.
– Вообще-то до недавнего времени не боялся… Но чтобы удовлетворить твое любопытство, скажу – любой, кто откроет его, увидит душ.
– А... Вы набрали что-то типа шифра? Сейф?
В глазах ученого мелькнуло непонимание.
– Ты сейчас с кем говоришь?
– Гм… – Почувствовав на плечах руки Дарна, я отмахнулась. – Неважно. Но мысль поняла.
Бесшумно опустив нас на каменные плиты небольшого полутемного зала, подъемник чуть вздрогнул и остановился. Я вышла вместе со всеми и огляделась. Мрачный зал! Его стены скрывал густой полумрак, и только в центре находился небольшой островок света, который три квадратные лампы отвоевали у тьмы.
Я нахмурилась, разглядывая странное кресло, лежанку и невысокую трапецию, покрытую черным глянцевым стеклом. Вот бы у кого спросить: что это такое?
Я украдкой огляделась, но нет, «боровлянкинский модник» как всегда не вовремя исчез.
Гиш прошел к трапеции и, присев на корточки, принялся что-то колдовать, перед этим ненавязчиво приказав:
– Барт, можешь начинать.

 

Город Лаарга
Пока Барт рассказывал учителю то же самое, что они уже слышали в подземелье, Дарн все время стоял рядом с Лизой. Волнение, страх и усталость не самый лучший коктейль для начала новой эпохи, а то, что она вот-вот наступит, – Дарн уже не сомневался. Рассказ Барта о тайнах Альянса поселил в душе обреченность, но вместе с тем пришло и спокойствие: что есть мелкая возня Правящих в стремлении сдерживать разум лутанцев в плену безразличия как не попытка до самой последней минуты не дать им понять, что конец близок. И не от плохой экологии или старости планеты.
Но позволить стать своему народу «пищей» для каких-то разумных тварей он не мог. Как не мог и понять, как защитить всех от того, что вот-вот случится.
Барт наконец закончил рассказ и сложил руки на груди в ожидании ответа, и хоть он по-прежнему оставался невозмутимым, Дарн каждой клеточкой чувствовал идущее от него напряжение. Впрочем, как и от всех…
Какое-то время в зале царила тишина. Наконец учитель заговорил, но то, что Дарн услышал, показалось ему сном. Страшным сном.
– Да. Я знаю это. Я сам был Правящим, когда это случилось. Лутан тогда еще был полон зелени, и воды, и воздуха. Вы не помните этого, хотя самый младший из вас уже был рожден. Но… – Он поднялся, еще раз взглянул на мерцающий красными огоньками терминал и устало опустился на стоявшую рядом кушетку. – Начну с того дня, как наши разведывательные корабли были отправлены на изучение новых планет. Многие не вернулись, и мы так и не узнали об их участи, но однажды у технической луны посадку запросила незнакомая пирамида. Все было так, как сказал ты, Барт. В Лиярде опустился челнок, и из него вышло уродливое создание, о сопровождении еще двух таких же уродцев. От них исходили волны животного страха. Они предложили нам сотрудничество. По их словам выходило, что они посланцы Альянса, который подчиняет все миры, а те, кто не захочет с ним сотрудничать, подвергаются поголовному уничтожению.
Далее нам был предложен откуп, за жизнь мы должны были платить. – Гиш устало помассировал виски и обвел всех взглядом. – Я первым предложил войну, потому что указанное ими в качестве дани было невозможным. Но… мои братья согласились с их условиями. Тогда я добровольно снял с себя все обязанности, забрал семью и ушел к русам. Дальше начались восстания, войны, но… каждые четыреста дней с нашей планеты забирались люди и кислород. Очень быстро стали пересыхать моря и реки, от иссушающего зноя начали выгорать леса. Приближалась очередная дата выплаты дани. Однажды ночью все, кто сражались на моей стороне, захватили один из полигонов Правящих, погрузились на корабли и стартовали, в надежде найти новый мир или пусть даже погибнуть в бездне Вселенной, только бы не видеть, как быстро и глупо погибает наша планета. Я должен был лететь с ними, как и вся моя семья, но в той последней битве во время осады полигона меня ранили и взяли в плен. Моя жена отказалась лететь без меня. Глупая. Она пришла воззвать к чести рода, к милости моих братьев, приведя с собой сыновей, забыв, что никакого рода больше не существовало.
Гиш помолчал и вновь заговорил:
– Всех нас, всю мою семью погрузили в сон. В подземельях Лиярда много разработанных мною чудес. Эти камеры я лично создал для того, чтобы излечивать неизлечимо больных посредством сна. Ведь когда организм погружен в глубокий сон, его болезнь не развивается вместе с ним, и можно думать, применять новые разработки, не теряя драгоценного времени. Почему мои братья не убили нас, я догадываюсь. У рейвов есть поверие: проливший кровь своего рода будет отвергнут Хранительницей душ. Почему они просто не изгнали нас в гибнущий мир, не знаю. И вот, через много тысяч дней, когда мои братья уже почили и передали нести свои грехи потомкам, меня воззвали к жизни. Впрочем, это тоже для меня не тайна. Момент моего воскрешения пришелся на становление куполов. Не знаю, какая слава дошла обо мне сквозь глубину времени, но Сарафи отнесся ко мне с почтением и даже согласился позволить мне разбудить мою семью, при условии, что я помогу ему сберечь остатки жизни на Лутане. К сожалению, моя избранная не дожила до этого момента. Я очень боялся, что и дети не осилят этого испытания, но, к счастью, мои страхи оказались пусты. Я взял вас к себе. И учил наравне со всеми своими учениками, стараясь, чтобы вы ничего не узнали обо мне. Вы вправе презирать такого отца, как я, за то, что не сумел сберечь ни вашу жизнь, ни вашу семью, ни вашу планету. Да я и не требую от вас ни любви, ни уважения. Только помощи возродить все снова.
Отец?
Дарн только сейчас почувствовал, как крепко впиваются в плечи Лизы его пальцы, но она стояла, даже не шелохнувшись.
Отец.
Совершенно непривычное, непонятное слово. Для него понятие «учитель» заменило его.
– Барт, ты называл нас братишками – ты знал?! Все знал с самого начала? – Голос Вейтра заставил Дарна вздрогнуть и словно впервые оглядеть тех, кто за эти дни действительно стал ему семьей.
– Дар предчувствия был у меня всегда. Не знаю, что это – талант, данный мне от рождения, или результат вековой спячки, но… я чувствовал твою кровь во всех нас. – Он взглянул на замершего в ожидании Гиша. – И… мне кажется… или был кто-то еще?
– Юден! – Имя казненного друга невольно сорвалось с губ Дарна. – Его сожгло солнце.
– Нет. Дарн, я всегда знал, как он был тебе дорог, и поэтому ничего не сказал, осознавая, каких безумств ты способен натворить. – Гиш тяжело поднялся. Теперь его лицо казалось старше, гораздо старше. – Юден не умер. В пустыне Западных Земель есть оборудованная база. Город. Только его защищает не купол, а кое-какие мои разработки. Там живут все, кого мы с Вейтром освобождаем от Системы. Они, в свою очередь, помогают нам освобождать все новых и новых рейвов. Туда я доставил и Юдена.
– Но в момент казни я сам видел в обзорные экраны, как он какое-то время шел, а потом упал – и его похоронили зыбучие пески.
– Все верно. Он вышел из города, дошел до назначенного места, и для всех… его поглотил песок. А потом, полгода спустя, его избранница исчезла из видимости Системы города. Вместе с младенцем – что было не так уж трудно. Код ставят лишь по прошествии тысячи дней от рождения.
– Так, значит, Юден жив? И ты до сих пор ничего мне не сказал?! И ты… – замялся Дарн, чувствуя, как странная обида топит разум. Он стиснул кулаки и принялся мерить шагами зал.
– Прости. – Виноватый голос Гиша только еще больше сгустил тучи у него в душе. Лучше бы он молчал! Молчал! Но учитель продолжал, и Дарну пришлось его выслушать. – Я не готов был открыть все свои тайны тогда. Я боялся подвергать вас риску, но жизнь заставила меня это сделать. По очереди. Барта я потерял первым. Затем настала очередь Юдена. Затем ты, Дарн, улетел в экспедицию. Я не держал тебя, потому что верил – ты вернешься, и вернешься другим, повзрослевшим, как и случилось. Последним я чуть не потерял Вейтра. Вы все вправе считать меня, как и прежде, – учителем, я не требую от вас любви, но я прошу помощи. Всех вас. Я должен исправить ошибку. Мы отвоюем Лутан.
– И каков твой план? – Дарн остановился рядом с братьями. – Что мы должны делать?
– Воздушный элемент, – вместо Гиша ответил Барт. – Мы заберем его у Сарафи и запустим Небесные зеркала. И когда к Лутану прибудут твари Альянса, а они прибудут, потому что вряд ли Правящие пойдут к ним на встречу с пустыми руками, и им придется спуститься на планету, которая, по их данным, вполне созрела для новой колонии шарбов.
– И тогда-то их будет ждать сюрприз! – хохотнул Вейтр.
– В точку. – На губах Барта появилась злая улыбка. – Они дохнут от кислорода, как от какого-то ядовитого газа.
– А почему тебя это удивляет? – снисходительно хмыкнул Гиш. – Просто они – другая форма жизни. Обидно не это, а то, что в такой громадной Вселенной они не нашли себе другой, менее разумной «пищи».
– Ну надо же что-то делать! Неужели столько миров не могут объединиться, чтобы дать им отпор? – Лиза наконец тоже устала быть просто слушателем. – Или многие не знают, что такое Альянс и чем закончится сотрудничество с ним?
– Многим планетам известно, что такое Альянс. Они как-то сумели держать нейтралитет и довольно успешно ведут дела. Есть даже такое понятие – Внешние торги, – парировал ее предложение Барт, чем заслужил взгляд исподлобья.
– Они ищут более слабые в развитии, неготовые к встрече с ними цивилизации, – взять тех же манолофов или кельторцев. Лутан, возможно, избежал бы своей участи, если бы мои братья не приняли предложения парламентеров, тем самым выказав им свою слабость. – Гиш вздохнул, помолчал и жестом пригласил подойти к терминалу. – Кто первый?

 

Лиза
Никогда не думала, что меня можно ТАК удивить! Слушая первую половину всеобщих откровений, я просто сидела, пытаясь соединить поток невероятной, а порой и просто непонятной информации в какую-нибудь более или менее удобоваримую картинку. Но после признания Гиша мне очень захотелось побиться об стенку. Желательно головой. Может, тогда все встало бы на свои места?
А самый неутешительный вывод оказался прост, но наотрез отказывался приниматься разумом. Я влюбилась в инопланетянина, который старше меня на насколько даже не лет или десятилетий – столетий! И я ни за что не променяла бы его ни на кого другого.
С такими мыслями я смотрела на Дарна, когда он после приглашения Гиша первым шагнул к черной пирамидке, и вдруг заметила взгляд Барта, слишком серьезный, чтобы быть случайным. Странный он. Непонятный.
Тем временем Дарн по приказу Гиша коснулся ладонью темной поверхности. Из темной глубины всплыли красноватые искорки и окружили малиновым сиянием его руку. Дарн дернулся, словно от удара током, и замер, запрокинув голову вверх. Казалось, прошла вечность, прежде чем Гиш решил прекратить его мучения и коснулся спрятанной сбоку кнопки. Дарн отшатнулся назад и, тяжело дыша, оперся на шагнувших к нему братьев.
Я подбежала к нему. Поддерживающие его парни расступились.
– Живой?
Он усмехнулся и, глядя мне в глаза, обнял за плечи:
– Более чем.
– Дарн, мало времени! – занервничал Гиш. – Не удивлюсь, если Шарам уже рыщет в городе!
– Я справлюсь. – Словно набираясь решимости, еще секунду я смотрела в мерцающие омуты его глаз, отстранилась и подошла к терминалу. – Что дальше?
Гиш указал на темную гладкую вершину устройства:
– Руку сюда.
Я подчинилась.
– Похоже на ту штуковину, через которую мы проходили, когда попали на вашу гостеприимную планету.
– Терминал регистрации? – Гиш вновь коснулся пальцами неведомой панели управления, и я почувствовала, как моя ладонь словно прилипла к лоснящейся черной поверхности. – Похоже. И ощущения похожие, только немного неприятнее.
Множество красных искорок всплыли из темной глубины, и я почувствовала, как сотни раскаленных иголочек впиваются мне в ладонь.
Немного?!
Я прикусила губу и зажмурилась, из последних сил стараясь не завыть. Еще чуть-чуть! Еще немного! Еще… Но казалось, прошла вечность, а иглы не переставали меня мучить, с упорством находя себе новые цели. И когда красный туман застлал глаза, а я уже не замечала собственных стонов, – пытка закончилась. Невероятная слабость тут же превратила мышцы в кисель, и я бы свалилась на пол, если бы не заботливо подхватившие меня руки.
– Все закончилось! Теперь ты свободна.
Я приоткрыла глаза и какое-то время смотрела на подбородок Дарна, затем взгляд поднялся выше – на его губы, как молитву вновь и вновь твердившие эти слова.
– Все закончилось. Теперь ты в безопасности. Ты свободна. Шарам больше над тобой не властен.
После я, кажется, даже на некоторое время потеряла сознание, потому что очнулась уже не в том полутемном зале, а в освещенной комнате на мягком полу, и чьи-то горячие ладони уютно поддерживали мою голову.
Рядом полукругом сидели Барт, Вейтр и Гиш и о чем-то приглушенно спорили. Я смущенно поднялась.
– Лииза? – В глазах Дарна плескалась тревога.
– Все хорошо! Правда. Я в порядке.
– А ты смелая, девочка. – Гиш смерил меня серьезным взглядом. – Многие бы согласились составить партию Правящему, нежели чем пройти через процесс стирания метки.
– У меня не было этого выбора. – Я улыбнулась, почувствовав себя вновь в кольце рук Дарна. Он со вздохом притянул меня к себе и прижался щекой к затылку.
Гиш отвел глаза.
– Итак. Шарам на пути сюда. Он уже знает, что дайну надо искать здесь. А еще он знает, что вы причастны к срыву экспедиции. А с вами и я. Скорее всего, он уготовил нам участь биоргов, чтобы и после нашей смерти мы служили ему, но… это удастся только в том случае, если он нас найдет, а пока он нас ищет – попробуем подготовиться к встрече с послами Альянса. Для этого нам нужно украсть Воздушный элемент.
– Гиш, это невозможно! – качнул головой Вейтр. – Мы с ребятами караулили склад с элементом почти неделю! Все старались увидеть брешь в охране, но ничего утешительного. По восемь биоргов у каждой двери и с ними четыре Исполнителя справедливости.
– Должен быть выход! Нам необходимо как можно раньше запустить Небесные зеркала, иначе к моменту прилета кораблей Альянса у нас не будет достаточно кислорода! Когда, Барт, ты сказал, назначен откуп?
– На двенадцатый день нового цикла. – Барт нехотя повертел странный темный предмет, непонятно как появившийся у него в руках, тут же вызвавший у меня неприязнь. – А может, застать сторожей врасплох? Лучи помогут решить проблему.
– Не думаю, – раздался над ухом голос Дарна. – У них тоже Лучи, а биорги почувствуют волнение, которое не смогут скрыть твои бойцы, Вейтр, только если им не ввести «инъекцию спокойствия». Но, думаю, вряд ли ты согласишься.
– Конечно! – возмущенно вскинулся тот. – Помимо отсутствия эмоций, напрочь выключаются все желания, в том числе и желание жизни! Без чувства самосохранения их всех пустят на биомассу или распылят!
– В общем, если мы отправим туда отряд, их в любом случае уничтожат, – подытожил Гиш. – Нет. Это не выход.
– С ними пойду я. – Барт выдержал его взгляд, покачивая на ладони полусферу. – У меня есть для них сюрприз.
– Этот сюрприз пригодится для людей. У биоргов хоть и есть мозги, но совершенно нет чувств. – Гиш всезнающе усмехнулся, глядя, как Барт понятливо прячет куда-то за спину странную игрушку.
– К тому же этот склад теперь, после того как участились нападения, охраняют необычные биорги, – «вспомнил» Вейтр.
Гиш кивнул:
– Знаю. В их разработке я участвовал лично. Они созданы из суперпрочного сплава и снабжены двумя парами лишних Лучей. Это биорги-воины последнего поколения.
– Да нету уже на этом складе ничего! Сегодня груз перепрятали, – буркнул где-то рядом скандальный голосок, заставив меня испуганно вздрогнуть и оглядеться.
На этот раз в качестве трибуны Хряп выбрал себе макушку Гиша, балансируя на ней, как на шаре. Вейтр подобрался и настороженно уставился на него. Гиш недоуменно нахмурился и коснулся пальцами висков.
– Что-то не так?
– Дух говорит…
– Хряп сказал… – Мы с Вейтром заговорили разом, замолчали и переглянулись.
– …что Воздушного элемента на складе нет, – закончила я и посмотрела на Хряпа, озвучив всеобщий вопрос: – А где он?
– В том же городе, но зачуток пониже. И для его охраны раз в десять поболее народу согнали. Только почему-то у старого склада сторожей не сняли. Забыли, наверное.
– Отвлекающий маневр, – нахмурился Гиш, когда Вейтр все это ему пересказал. – Задача усложняется.
– Тю! Да нет ничего проще! – фыркнул домовой, на мгновение исчез и… вскарабкался мне на коленки. – Граждане! Товарищи! И мы – домовые, тоже люди! И нам тоже домой охота! Пожалуйста! Давайте я вам помогу, а? Лиз, или ты, кудрявый, переводите, чего зенками-то лупаете? Попросите Хранительницу, чтобы дала разрешение на мою помощь. Я без ее разрешения здесь хозяйничать права не имею!
– А как? Как ее просить? – почему-то шепотом поинтересовалась я, пока Вейтр пересказывал услышанное мужчинам.
– Душевно! – Губы Хряпа растянулись в щербатой улыбке.
– Я знаю как! – Вейтр вдруг встал на колени, сложил вместе ладони и, глядя в потолок, на одном дыхании пропел: – Хранительница мира, мать всех душ наших, приди в темный час детей твоих. Помоги наставлением, искуплением и оберегом твоим.
Я даже восхищенно замерла, услышав его густой, звучный голос. Куда там нашим священнослужителям!
Впрочем, остальные тоже застыли изваяниями. Стало так тихо, что я даже услышала дыхание Дарна. Свечение разлилось неожиданно, когда я уже и ждать перестала. Знакомая фигурка выткалась из воздуха и замерла, вопросительно поглядывая то на Вейтра, то на меня.
Хряп первым нарушил молчание:
– Красавица моя, солнышко лесное! Да! Это я тебя снова вызвал с помощью этих смертных. Соскучился! Ну и попутно все же решил убедить тебя разрешить совершить мне подвиг. Нет, ты не подумай чего, это я от чистого сердца! А то чего я слоняюсь такой, никому не нужный?
– Чего ты хочешь? – Хранительница словно по лестнице спустилась ниже, вызвав на лице домового умиление и восторг.
– Для начала правду о твоих чувствах. Или с правдой пока подождем? А то вон некоторые уши пооттопырили…
– Чего ты хочешь? – Выражение лица Хранительницы не изменилось, но Хряп, почувствовав холодок, тут же завертелся как уж на сковородке:
– Так помочь! Помочь и тебе и твоему миру!
– Как?
– Эх! – Хряп обреченно сдернул шляпу. – Не везет в любви – останусь героем! Хочу добрым молодцам подарок сделать, из-под носа змееглазого камешки его любезные умыкнуть! Елемент ихний.
– Но…. – Холодность на лице Хранительницы сменилась растерянностью. – Я не могу! Мне нельзя поступками менять ход истории. Мне позволено только наставлять. Предупреждать… помогать советом.
– Да чего им советовать? Ты посмотри на них! Они сами тебе столько насоветуют! – Хряп спрыгнул с моих колен и направился к Хранительнице. – А давай я?
– Но ты тоже дух! Духам нельзя помогать жителям своей планеты!
– А жителям чужой? – Хряп остановился, хитро прищурив один глаз.
– Жителям чужой? – Хранительница была растерянна, смущена, взволнованна. – Чужой! Ты ведь действительно не с этой планеты!
– А я про что! – Домовой призывно раскинул ручонки, но Хранительница, видимо, вспомнила, «ху из ху», и вновь натянула на мордашку маску непроницаемого равнодушия.
– Хорошо. Можешь попробовать. Но… договорись заранее с этими смертными, куда ты переместишь этот важный для всех нас груз.
Хряп тут же погрустнел:
– Не боись. Себе не заныкаю.
Хранительница помедлила, собираясь что-то сказать, но, видимо, передумала и молча растаяла, оставив после себя лишь яркий силуэт в глазах.
Молчание сменилось возбужденными голосами.
– Хряп… – Не замечая Вейтра, старавшегося как можно точнее передать суть услышанного, я выпуталась из рук Дарна и пересела поближе к домовому. – Ну их! А как же Ольга? Как же твой дом?
– Лизок, – он взглянул на меня подозрительно блестевшими из-под растрепанной челки глазами, – не боись. Все тип-топ! Сейчас подвиг совершу, корабль тиснем – и до дому. А Олюшка… ждет меня. Я знаю. И любит! В отличие от некоторых… ответственных за всю планету! – Шмыгнув носом, он вдруг приказал: – Спрашивай у этих рыжиков, куда товар принесть, и я пошел. Нечего зазря трепаться.
– Эгм… – Я огляделась, не зная, к кому обратиться: мужчины оживленно обсуждали пришествие Хранительницы, и тут меня привлек взгляд Гиша. – Я хотела спросить. Если вдруг Воздушный элемент окажется у вас, где бы вы предпочли его хранить?
Он нахмурился:
– Что ты имеешь в виду?
– Кажется, я спросила предельно ясно. Куда доставить элемент?
Парни замолчали, поглядывая то на меня, то на Гиша.
Тот смерил меня удивленным взглядом и, сообразив, что я не шучу, ответил:
– Главная площадь Нови. Заброшенный город западнее Лиярда. Начало Западных Земель.
Вейтр понимающе кивнул.
– Может, мне проводить?
– Шо я тебе, барышня, что ли, какая? – вскинулся Хряп и приказал: – Просто представь эту площадь.
Вейтр старательно зажмурился, и, пока все с подозрением поглядывали на него, Хряп незаметно исчез.
– Понятно теперь? А в центре еще такая штуковина… – Вейтр открыл глаза и огляделся. – А где дух?
Я пожала плечами:
– Ушел. Слишком уж ты долго представлял. Вообще, жители моего невидимого мира очень умные. Им достаточно мимолетного ощущения. Это так, – я примирительно улыбнулась надувшемуся парню, – на будущее.
– Кстати, а что касается вас… – Гиш уставил на меня палец. Невольно оглянувшись, я улыбнулась безмолвно сидящему позади меня Дарну. – Собирайтесь и уходите вместе с Вейтром. Больше вам нечего бояться, вы для Системы сегодня умерли. Ты, Барт, решай сам. Я остаюсь. Мне пока еще рано уходить. К тому же Шарам ничего не сможет поставить мне в вину. Я не страж тебе, Дарн, верно?
– Верно. – Дарн поднялся вслед за Вейтром и протянул мне руку. – Но…
– Никаких «но». Мало времени. Уходите. Я сам приду к вам.
– Один вопрос. – Я приняла руку Дарна и рывком поднялась, оказавшись перед Гишем. – Моя сестра. Когда мы ее заберем?
– Ей ничего не угрожает. Да, после твоего побега, к ней приставили охрану, но Шарам не сумасшедший, чтобы рисковать последней русой. Поверь. Я слежу за ней.
Я побуравила его взглядом и, кивнув, молча прошла мимо него в открытый Вейтром люк.

 

Город Лиярд
Лекс Нампин фар Сороп всю свою жизнь, сколько он себя помнил, был на страже порядка. Впрочем, почти всю его бесконечно долгую жизнь эта работа на благо Лутана вызывала скуку. Привычную скуку, которую он привык не замечать. Никто и ничто не могло противиться биосистеме. Да, впрочем, никогда и не пытался – неуважения к себе она не прощала. И он старался. Старался. Но украдкой прятал гримасу, которая появлялась при мысли о деле всей его жизни.
И только в последнее время начало происходить то, чего он так долго ждал, – смута! В городах класса «е» и «с» – нападения на Хранителей порядка, Исполнителей наказания и даже биоргов последнего поколения! Что это? Кто-то бросает вызов Системе, или… Им все больше завладевала мысль найти бунтарей. Найти во что бы то ни стало!
Лекс поймал себя на мысли, что уже давно спустился к дверям склада и вот уже мгновение стоит перед дверью, ничего не предпринимая. Стремясь исправить эту ошибку, он приложил ладонь к черному стеклу терминала и шагнул в небольшой зал.
Одного взгляда ему хватило, чтобы оценить груз и тех, кто его охранял: двадцать биоргов и двадцать Хранителей порядка. В душе шевельнулась гордость. Шарам Сарафи не зря доверил ему сохранность этого важного груза. Он ни за что не подведет его, и тот, возможно, оценит его достоинства и повысит до своей личной охраны.
– Как прошел день? – Он окинул взглядом стоявших у дверей подопечных.
– Приборы не заметили ни единого движения у склада, – тут же отрапортовал один, видимо, ответственный за это дежурство.
– Отлично. Мы докажем, что Правящие могут доверить нам любое сокровище Лутана, потому что мы… – Лекс внезапно замер, не в силах даже пошевелиться от увиденного.
Стального цвета ящик вдруг наполовину исчез. Мгновение спустя исчезла и его вторая половинка. Следующий ящик постигла та же участь, и еще один, и еще. Рев, вырвавшийся из глотки Лекса, заставил стражей очнуться и броситься к ящикам, которые продолжали исчезать.
Оглядев полупустой зал, Лекс Нампин фар Сороп принял единственно правильное решение:
– Быстро сообщить о случившемся Шараму Сарафи!!!
Город Новь
– Не, парни, вы как хотите, а я, если честно, не вижу ни фига!
Возмущенный голос Лизы заставил Дарна улыбнуться. Спустившись на этаж лабиринта, они вот уже некоторое время шагали за уверенно летевшим вперед Вейтром. Лиза, храбрясь, некоторое время пыталась шагать сама, пока под ногами стелились ровные плиты, но, когда начали попадаться вывалившиеся из стен куски камней, девчонка не выдержала:
– Дарн, может, ты не будешь меня придерживать за шиворот всякий раз, когда я пытаюсь поздороваться носом с тем, что под ногами, а просто дашь мне взять тебя за руку?
Парни, замедлив шаг, переглянулись. Скрывая улыбку, Барт предложил:
– Дайна, а может, ты доверишься мне? Я проведу тебя так, что ни разу не запнешься!
– Нет, лучше мне. Уж кто-кто, а я знаю все эти переходы как свои пальцы. Пройду, не запнувшись, с закрытыми глазами. – Вейтр даже остановился, не устояв перед возможностью прихвастнуть.
– Не знаю, кто из вас это сделает, но мне очень надоело спотыкаться. – Лиза остановилась, слепо глядя на них.
Дарн молча подхватил Лизу на руки и уверенно пошел вперед.
– И кто же решился на этот героический поступок? – Руки девчонки взлетели к нему на плечи, попутно коснувшись волос. – Длинные… Значит, не Барт.
– Угадала, красавица. Я просто не успел до тебя добежать.
Дарн усмехнулся: и даже не попытался.
– Если судить по телосложению… Это ты, Вейтр?
– Если бы… – пряча улыбку, вздохнул тот, скрываясь за очередным поворотом. – Хоть этот молчун мне, как выяснилось, – брат, покуситься на то, что он держит обеими руками, я бы не рискнул.
– Неужели он такой опасный? – В голосе Лизы послышалась гордость. Девушка прильнула щекой к его груди и довольно вздохнула.
– Ты даже не представляешь насколько, – фыркнул Барт и, оглянувшись, украдкой показал Дарну раскрытую пятерню. Отлично. Победа! – Видела бы ты, как он сегодня развеял в пыль пять биоргов с одного Луча!
Не ответив, Лиза нервно сглотнула и уткнулась носом ему в плечо.
Барт развел руками и зашагал вперед.
Извини…
Извини?
Умник! Нужно было это ляпнуть!
Дарн вздохнул и прижался губами к ее волосам.
«Не бойся. Не бойся ничего! Я помогу. Я верну вас домой».
– Только вместе, – едва слышно донеслось до него. – Не смей меня бросать.

 

Спустя какое-то время к зеленоватому свечению стал примешиваться странный золотистый свет. Лиза огляделась и попросила:
– Дарн, поставь меня на пол. Дальше я уже сама.
– Что это за свет? – Барт прибавил шаг, догоняя Вейтра. – Город? Мы уже пришли?
– Не совсем. – Он остановился и дождался, когда они поравняются с ним. – Это последнее испытание, чтобы попасть в Новь. Наш город. Примерно через двести метров начинается разлом. Только пройдя некоторое расстояние по пустыне, можно попасть в город.
– Под открытым солнцем? Но у нас нет даже боевых рагов. Нас сожжет или мы задохнемся! Почему Гиш нас не предупредил?
– Спокойно, Барт. За то время, что мы пробудем под открытым небом, с нами ничего не случится. Да, жара, да, обжигающий ветер, да, разреженный воздух. Но это необходимая мера защиты, чтобы сбить преследователей со следа. Правящими создана легенда, что за куполами непригодная к жизни атмосфера, но… это только обман, чтобы заставить всех бояться. Чтобы заставить всех принять навязанную нам жизнь как нечто само собой разумеющееся! – Вейтр усмехнулся и выудил из рага четыре белесые маски. Одну надел сам, скрыв ею лицо до самых глаз, остальные передал спутникам. – Хотя, если честно, я без маски никогда туда не выхожу. С тех пор как горячим воздухом обжег легкие.
Он развернулся и направился к свету.
Повертев, все натянули маски и направились следом. Сделав несколько вдохов, Дарн заметил, что у него даже закружилась голова от чистейшего прохладного воздуха, поступавшего при дыхании из боковых крошечных баллонов.
– Не бойся. – Догнав Лизу, он обнял ее за плечи и притянул к себе.
– Кто тебе сказал, что я боюсь? – Она покосилась на него. – Мне жутко любопытно взглянуть на ваше небо.
Когда до расщелины в стене небольшого зала оставалось совсем немного, Дарн почувствовал горячий воздух даже в маске. Свет слепил, опаляя жаром.
Вейтр остановился, давая последние наставления:
– Как бы ни было трудно – дышать носом. Глаза прикрыть ладонью. Идти за мной шаг в шаг, никуда не сворачивая. Готовы? – И, не дождавшись ответа, исчез в безжалостном свечении.
Следом за ним вышел Барт. Дарн шагнул к Лизе, намереваясь вновь взять ее на руки, но та решительно мотнула головой:
– Нет. Я сама. – И взяв его за руку, потянула вперед.
Слепящие лучи и обжигающий ветер накрыли их куполом жара, едва они вышли из прохладных подземелий. Лиза выпустила его руку и закрыла ладонями лицо.
– Дышать можно, но горячо и…сухо как-то. – Она зажмурилась, спасаясь от жгучих лучей солнца, или Яро, – как называли его русы. Действительно, Яро! С какой яростью сейчас оно опаляло безумцев, рискнувших выбраться из защитных нор. Даже не верится, что раньше все было иначе. Не верится, что может быть иначе.
Сделав глубокий вдох, Дарн все же подхватил Лизу на руки и, прижимая к себе, как ребенка, решительно зашагал вслед за ушедшими вперед братьями. Братьями! И всей вечности не хватит научиться жить по-другому, осознать себя не одним из многих, а одним из них. Одним из семьи.
Переход внезапно закончился. Добравшись до каменистого плато, на которое почему-то не покусились всемогущественные пески, Вейтр вдруг исчез. Следом за ним спрыгнул в неизвестность Барт. Дарн зашагал быстрее. Взбежав на каменные плиты, он увидел уходившие вниз полуразрушенные ступени. Не медля ни секунды, он осторожно спустился в прохладное подземелье, где царил полумрак. Лиза не подавала признаков жизни. Дарн стянул с них маски и, сунув их в раг, немного постоял, вглядываясь в лицо девушки.
– Вы здесь? – Из полумрака появился Барт. – Когда заходишь с яркого света, кажется, что здесь темень, словно в лабиринтах саарзи. У шарбов есть поверье, будто в саарзи заключена душа их планеты – бесконечная, умиротворяющая тьма, в которой после смерти будет наслаждаться покоем каждый шарб, но только до тех пор, пока планета жива. – Глаза Барта стали заполняться темнотой. Он посмотрел на Лизу и, не отводя взгляда от ее бледного лица, зло усмехнулся: – Как ты думаешь, почему они так старательно подыскивают себе новые миры? Они верят, что наступит час, когда…
– Ну, что вы тут остановились? – спросил вынырнувший из-за поворота Вейтр. – Тоже мне, младшего нашли! Я уже дошел до спуска в город, а из-за вас мне пришлось возвращаться!
– Дайне плохо. – Барт взглянул на него уже своими обычными глазами. – А насчет младшего… все может быть!
Ничего не ответив, Вейтр фыркнул и вновь исчез за поворотом. Вопреки заявлению Барта, темнота здесь оказалась привычной, пронизанной зеленоватым свечением.
– Ладно, потом как-нибудь расскажу… Пойдем? – Барт погладил Лизу по волосам. Она вздрогнула, приоткрыла глаза и, обведя их лица слепым взглядом, тихо позвала:
– Дарн?
– Я с тобой, – хрипло отозвался он. Эх, хоть бы глоток воды!
– Догоняй. – Барт улыбнулся и, сделав несколько шагов, тоже исчез за поворотом. Дарн перехватил поудобнее тело девушки и направился следом.
Вскоре длинный каменный коридор привел их к тупику – круглой каменной зале без намека на какие-либо двери. Вейтр прошел вдоль стены и уверенно остановился. Спустя мгновение каменная дверь ушла вниз, открывая широкий коридор. У следующей двери их уже встретили трое.
– Вейтр!
– Вейтр? А мы тебя сегодня не ждали!
– Кто это с тобой? Еще одни рискнувшие вдохнуть настоящую жизнь полной грудью?
– Ха! Рискнувшие! Можно подумать, ты сильно рисковал – выбор невелик: или доживать бесконечность куском железа с мозгами, или здесь!
– Да уж, чего тут выбирать!
– Тихо, парни. – Вейтр шагнул в открывшийся проход. – Это… особые гости. И встречу им нужно организовать особую. Сообщите Юдену, что мы в главной зале.
Сердце затрепыхалось в груди Дарна. Пусть он знал, что снова увидит друга, брата, но эта встреча заставляла его замирать, волнуясь так, как он не волновался даже перед встречей с Лизой.
Дарн почти не заметил, как они миновали еще один коридор с длинным рядом дверей, за которыми, он знал, скрываются жилища изгоев этого мира. Счастливых изгоев. Из дверей выходили женщины и провожали их не равнодушными взглядами, какие он привык видеть, а живыми, наполненными интересом и неприкрытым любопытством. А еще здесь были дети. От смешных карапузов, на спор перебегающих перед ними дорогу, до подростков, спокойно стоявших рядом с отцами.
Неужели Гиш создал этот город так давно? И ничего ему не сказал… Обида на мгновение вновь сдавила горло, но после пришло понимание. Он всю жизнь берег его. Защищал. Учил. А город… значит, так было нужно.
Еще один поворот, спуск по бесконечной лестнице – и перед ними открылась огромная зала, полная собравшихся в их честь рейвов. Вдоль стен спиралью поднималась лестница, и через одинаковое расстояние шли двери. В центре возвышались две исполинские чаши, крепящиеся одна над другой, в которых Дарн с изумлением узнал… Небесные зеркала? Рядом с ними блестело тусклыми огнями освещения самое настоящее рукотворное озеро, чьи берега были забраны широким каменным забором.
– А это наша главная площадь, – привлек к себе внимание шагавший впереди Вейтр.
Лиза требовательно пошевелилась:
– Дарн, отпусти. Я пойду сама.
Он не ответил, лишь, бережно придерживая за талию, поставил ее на каменные плиты.
Девчонка улыбнулась:
– Не волнуйся ты так за меня. Все в порядке.
Дарн отвел глаза. Не волнуйся… Как? Безумие наполняло его только при мысли, что она здесь. И она видит все несовершенство его мира! И это он, он допустил, чтобы все это произошло с ней!
– Дарн? Барт? – Из расступившейся толпы к ним навстречу вышел одетый в поношенный комбинезон парень и, чуть сощурившись, улыбнулся: – Отец уже сообщил о том, что вы идете.
– Юден! – Барт первым сгреб его в объятия. – Живучий оказался!
– Умереть было бы слишком легко, а я не ищу легких путей, – ухмыльнулся тот и, оказавшись на свободе, обернулся к Дарну: – Прости. Все случилось так, как случилось. Долгое время я не мог появиться в городе. Пока отец не научился снимать метки регистрации. Я хотел дать тебе знак, но он не разрешил. А потом ты улетел.
– Все нормально, Юд. – Дарн улыбнулся. – Все нормально. Ты жив, а это главное.
– И ты жив. – Он подошел к нему. – Я боялся, что тебя, как Барта, уведут раски. Кстати, Барт, а как ты от них сбежал?
– Долгая история, Юден, – отмахнулся тот. – Не сейчас.
– Лизок?! – Знакомый голос заставил обернуться. К ним шел Петр. – Дарн! А… – Он остановился в шаге от них, встревоженно хмурясь, и спросил: – Лиз, где Галя?
Она виновато опустила глаза:
– Петь, она осталась в том городе. Но там безопасно. Ее никто не тронет.
– Пусть только попробуют. – Петр сжал кулаки. – Меня вон ребята научили из местной пушки стрелять, так что… поиздевались и хватит, а женщину мою они для своих опытов не получат!
– Петь, не сегодня завтра ее заберем.– Лиза виновато поморщилась. – Говорю же! С ней все будет хорошо!
– Будет, ага, – тяжело вздохнув, Петр обнял Лизу за плечи. – Куда денется. Верно я говорю, Дарн?
– Лииза? – Чуть склонив голову, Юден шагнул к ней. – Ты и есть та, о ком столько дней трубит мой мир?
– Вроде, – улыбаясь и с детским восторгом разглядывая Юдена, ответила она. – А ты тот, кого казнили, потому что не захотел расстаться с семьей?
– О! Слава обо мне разлетелась по всей Вселенной! – отвесил тот ей поклон и поманил кого-то из окружавших их людей. К ним шагнула рыжеволосая худощавая женщина, почти девушка. Рядом с ней, глядя на всех не по-детски взрослыми глазами, стоял мальчишка. Уже не маленький, но еще не подросток. – Вот моя избранная, а это мой сын. Легор.
Дарн почувствовал, как его руку сжали пальчики Лизы.
– Дарн, – шепнула она, заставляя его наклониться к ней. – Этот Юден, он…
Но договорить ей не дали.
– Что ж, раз долгожданная встреча состоялась, может, предоставишь гостям парочку свободных жилищ? А, Вейтр? Не откажусь немного отдохнуть, – устало потянулся Барт.
– Запросто. Только воды у нас не так много, как хотелось бы, поэтому вместо душа смогу предложить только умывальницы. – Вейтр вышел вперед и, жестом приказав идти за собой, направился к лестнице, начинающейся у пола и спиралью поднимающейся вверх.
– Ждем вас на закате, – крикнул им вдогонку Юден. – Будем есть запеченных джинбо.
– Это местный деликатес? – тут же поинтересовалась Лиза.
Дарн усмехнулся, почувствовав требовательное подергивание за рукав.
– Что такое деликатес? – вопросительно взглянул он на нее.
– Ну… вкусное блюдо. – Лиза смутилась. – А что такое джинбо?
За Дарна ответил Барт:
– Если меня не подводят воспоминания, джинбо – это шестилапая здоровенная ящерица, но мясо у нее действительно очень нежное. Не думал, что они до сих пор существуют.
– Мир планеты не собирается погибать в угоду мыслящим двуногим, – хмыкнул Дарн. – Мы исчезнем – они останутся. Не все, многие изменятся, привыкая к климату.
– Мы не исчезнем. – Черты лица Барта вдруг словно окаменели. – Не для того я прошел через весь тот ужас, чтобы вернуться на планету и потерять ее.
Дарн молча начал подниматься. В душе вновь шевельнулось мерзкое чувство какого-то обмана. Барт? Барт. Просто он действительно очень изменился.
Успокоив себя спором с собой, Дарн не заметил, как они вышли на второй виток этажей и остановились у двух древесных пластин. Двери? Лиза даже коснулась их рукой.
– Как будто на Землю вернулась. У нас в домах победнее точно такие же висят.
– Этот город достался нам в наследство от русов. – Вейтр распахнул по очереди несколько дверей, показывая аккуратные, оббитые деревянными рейками комнаты. – Мы ничего здесь не переделывали, только провели воздухоочистительную систему. Все остальное не было тронуто ни тленом, ни временем. Как будто русы ушли вчера.
– А разве русы жили не в лесах? – Лиза помедлила на пороге и нерешительно вошла в одну из комнат.
– Совершенно верно, – вслед ей произнес Вейтр и остановился на пороге, глядя, как она с любопытством разглядывает все, медленно обходя комнату. – Эта огромная пещера не создана руками русов. Точнее, не вся она создана руками русов. Раньше на территории Западных Земель стоял лес. Их деревни располагались у излучин рек. То, что ты видишь, это корни огромного дерева. Здесь у них был ритуальный зал. После, когда начались войны, русы укрепили его и перебрались под землю. Если верить Хранителям Истины, корни этого дерева как-то снабжали этот зал достаточным количеством кислорода, но, когда по велению Правящих рейвы начали уничтожать деревья, русам ничего не оставалось, как бежать. Возможно, они понимали, что, приняв условие Альянса и переселившись под купола, они только сделают шаг к неизбежной гибели, поставив себя и своих детей в зависимость от захватчиков. Ведь отключи сейчас воздухоснабжение куполов, и… все! Не нужно никакой войны!
– Ты прав, Вейтр. Ты абсолютно прав. – Барт шагнул в следующую дверь и остановился на пороге. – Кстати, а с Гишем ты разговаривал о таком исходе дела?
– Барт, – Дарн качнул головой, – это невозможно!
– Что невозможно? – Его глаза чуть прищурились.
– То, о чем ты думаешь. Отключить воздухоснабжение. Для этого тебе надо пробраться в саму систему жизнеобеспечения куполов, а это под силу только Правящим.
– Кто знает, братишка, кто знает, – усмехнулся Барт и скрылся за дверью. – До вечера. Я мечтаю как следует выспаться!
Дарн переглянулся с Вейтром и шагнул в комнату, выбранную Лизой, плотно прикрыв за собой дверь.

 

Лиза
Эта комната привлекла меня каким-то уютом, хотя ничего особенного в ней не было. Уголок для сна был абсолютно пуст, только пол был устлан толстым слоем чего-то снежно-белого, в уголке отдыха находились мягкие сиденья, а между ними стоял самый настоящий деревянный круглый стол.
Невольно коснувшись гладких стен, я даже зажмурилась от удовольствия. Они были чуть теплые, словно нагретые ласковым летним солнышком. Нет, не тем пеклом, что довелось мне пережить, добираясь сюда. Впрочем, добираясь – сильно сказано, я просто провисела половину пути на руках у Дарна. Как бы то ни было, но жить в таком аду невозможно. Сейчас, находясь в спасительной прохладе, я невольно передернулась, вспоминая переход к этому тайному городу. Воздух оказался таким горячим, точно дышишь раскаленным паром. А если прибавить сюда обжигающий ветер, сыплющий в лицо горячие иголочки песка и невыносимый жар, – думаю, картина будет ясна. И вот теперь я под спасительной толщей, как выяснилось, не песка, а… корней и окаменевшей почвы!
Позади тихо хлопнула дверь. Горячие руки Дарна сжали плечи.
– Лииза…
Я обернулась,и прижалась к теплой стене, глядя в его горящие изумрудами глаза.
– Лииза… – Он отвел взгляд. – Если тебе что-нибудь нужно…
Нужно? Нужно. Когда же ты догадаешься, что мне нужно! Но вместо этого качнула головой:
– Ничего. Нет, конечно, мне нужно, чтобы все закончилось хорошо и мы вернулись на Землю, но сейчас… Побудь со мной? До вечера?
Он не ответил, только нерешительно склонился к моим губам. Я всхлипнула, отвечая. Как долго я тебя ждала. Пыталась узнать в чужих лицах. Как страшно было каждую секунду вспоминать тебя, боясь, что все это лишь отголосок ушедшего с рассветом сна.
Его губы решительно стирали и страх, и боль, и ожидание, а когда реальность окончательно растворилась в нежности его рук и губ, он вдруг отстранился:
– Лииза, нет.
Я растерянно нахмурилась:
– Что – нет?
– Обряд единения должен происходить с благословления Хранительницы и… пока этого не произойдет… Лииза, то, что происходит сейчас на Лутане, это неправильно! Рейвы выбирают себе пару раз и навсегда. Я… меня не станет, если ты выберешь другую жизнь, но я не буду тебя держать. – Он посмотрел на меня, и то, что я хотела сказать, вылетело из головы. В его глазах плескалась такая боль! – Я видел твой мир. И я бы хотел разделить его с тобой, но… я буду чужой там.
– Я… Дарн, я не понимаю! – Пальцы сжали виски. – Что ты хочешь сказать? Что я тебя брошу? Уйду? Но этого никогда не будет.
Он усмехнулся и качнул головой:
– Сейчас в тебе говорит страсть, разбуженная мной. Но по прошествии лет… все может оказаться по-другому. Вполне возможно, что я не найду себе места в твоем мире. Не смогу жить в городе. Нарушу течение твоей привычной жизни.
– Нет. – Я прижалась к нему. – Этого не будет. Все, что нам пришлось пережить, уже связало нас вместе. И мне не нужно никакого благословения, чтобы понять: где бы ни жить, только бы с тобой.
– Гхм, дайна? Я почему-то решил, что мой братец никогда не догадается подумать о насущном, и взял на себя роль заботливого хозяина. – Внезапно раздавшийся голос Вейтра заставил меня вздрогнуть и отстраниться от Дарна. В споре мы не заметили, когда он зашел. Теперь он стоял, разглядывая нас, с огромным прозрачным жбаном, в котором плескалась чуть зеленоватая вода, и с глубокой овальной емкостью, напоминающей глубокий тазик.
– Ты хозяин и есть, – обернулся к нему Дарн. – Я об этом городе и не слышал ничего до недавнего времени. Кстати, а в моей комнате уже стоит такое же приспособление?
– Ну, знаешь ли! – возмущенно фыркнул Вейтр и посоветовал: – А не пойти бы тебе самому за этим «приспособлением»? Обратишься к избранной Юдена, она тебе все и выдаст.
– Угу. – Дарн прошел мимо меня и остановился рядом с братом. – Очень хотелось бы узнать – старше ты меня или младше?
– Ну… если судить по тому, какой ты зануда, – то младше, а если по тому, сколько полезного я сделал, пока ты болтался в космосе, – то старше.
– Да, если судить по твоей болтливости, точно младше. – Дарн распахнул дверь и, обернувшись на пороге, сказал: – Лииза, если тебе что-нибудь понадобится, только позови.
– Не. Не дозовешься. – Вейтр проводил его взглядом и принялся сооружать мне купальню. – Но если все же захочешь попытаться, то мой тебе совет: стены здесь очень хорошо гасят любые звуки, зато на площади великолепная акустика.
– Какой музыкальный город. – Я с удивлением смотрела, как он что-то сделал – и таз принялся раздуваться, расти, и вскоре передо мной высилась уже довольно высокая бочка. Прикрепив к ее бортику наполненную водой емкость, он указал на кнопку: – Если хочешь омыться сейчас, забирайся в пату и жми сюда. Помоешься, снова нажми сюда. Вода остановится. Потом брось в воду этот порошок. – Он протянул мне туго завязанный непрозрачный мешочек.
– И что будет? – спросила я, осторожно беря его в руки.
– Он впитает воду, и те, кто убирает комнаты, заберут его. Вот ткань для тела и чистая одежда. – Он положил рядом с бочкой тюк. – Кстати, этой воды тебе должно хватить на три дня.
Я покосилась на емкость.
Ну… теоретически хватит, но меня больше волновал другой вопрос.
– А она холодная?
– Теплая. Эта емкость сохраняет температуру.
– Значит, и завтра она будет теплой?
– Совершенно верно. Приятно тебе отдохнуть! Как закончишь, выходи на площадь. Там такое… такое… – Он вдруг смущенно улыбнулся и, пятясь, вышел за дверь.
Такое… Какое такое?
Я обошла вокруг странной бадьи, потыкала в прозрачную, чуть зеленоватую емкость. Хм… на ощупь как жесткая резина. И рискнула. Стянув с себя комбинезон, я, постоянно косясь на дверь, залезла в бочку и нажала кнопку. Вода сначала начала капать, затем потекла небольшим дождем. Не горячая, но действительно теплая. Чуть пенистая, с привычным сладковатым ароматом. Некоторое время я, как могла, наслаждалась жизнью: бочка была мне по грудь, а так хотелось почувствовать настоящий душ. Все-таки цивилизация Лиярда мне понравилась больше.
Неожиданно послышались какие-то звуки. Вдруг дверь распахнулась. В комнату заглянула рыжая женщина с совершенно безумными глазами и гаркнула так, что я, позабыв о купании, поднялась во весь рост.
– Чудо! Хранительница простила нас!!! Она снова с нами!!! – завопила рыжеволосая и, хлопнув дверью так, что та едва не отвалилась, понеслась дальше по коридору.
Какое-то время до меня доносились ее вопли, а после все стихло.
Озадаченно моргая, я попробовала поразмышлять над тем, что ее занесло ко мне и часто ли в этом городе можно встретить таких странных дам, но мне не дали. Дверь снова распахнулась, и ко мне ввалился Дарн в таком виде, что я всерьез стала опасаться, а не случилось ли с нашим приходом здесь какой-нибудь эпидемии?
Судя по всему, его тоже отвлекли от водных процедур. Босой, раг натянут наполовину, глаза горят, мокрые волосы крупными колечками спадают на лоб и обнаженные плечи, на смуглой груди блестят капли воды...
– Лииза! Элемент! Воздушный элемент!
– Дарн, – я поднялась, сложив руки на груди так, что они больше открывали, чем скрывали, – тебе не нужно искать причину, чтобы прийти ко мне. Я...
– Лииза! Ты не понимаешь! Твой дух сдержал слово! Рядом с Небесными зеркалами лежат несколько десятков контейнеров, а в них Воздушный элемент!
Подскочив к бочке, он подхватил меня на руки, перенес на пол и уже после покрылся ровным румянцем.
– Гм… что-то я не подумал… Может, ты еще хотела побыть в воде?
Я вздохнула:
– Нет. Она уже остыла. – Не получится из меня коварной соблазнительницы. – Холодно. Может, подашь ткань?
Дарн наклонился и, рывком подхватив ткань, завернул меня в нее.
– Подождешь? – Подхватив одежду, я прошла в комнату для сна. Развернула комбинезон и повертела, разглядывая. Как же его надевать? И тут до меня дошло. В этом городе носили раги. Что ж, приятная новость! В отличие от городской одежды раг имел функцию защиты, лечения, к тому же мог самоочищаться.
Когда я вышла, Дарн тоже был полностью одет и, поджидая меня, в нетерпении переминался у двери с ноги на ногу.
– Ну все, пойдем. – Я взяла его под руку.
При взгляде на меня он вновь смутился:
– Я... я...
– Так что там, говоришь, произошло? – Только извинений мне и не хватало.
Впрочем, объяснять ему тоже не пришлось. Едва мы вышли из комнаты, наши взгляды приковали к себе сваленные в центре зала контейнеры стального цвета, у которых толпились горожане. Сбежав вниз, мы подошли ближе. У огромных сфер, вскрывая ящики, уже суетились мужчины, среди которых я заметила и братьев.
Дарн бросил на меня быстрый взгляд.
– Иди уже, – кивнула я и направилась к стоявшему в отдалении Петру. Вот кто меня поймет. Но с ним я успела обменяться только приветствиями. Почти сразу же его кто-то окрикнул. Он виновато развел руками и затерялся в грохочущей толпе. Мужчины с остервенелым удовольствием разбивали ящики и высыпали их содержимое в спрятанную между громадных чаш прозрачную сферу.
Вот интересно, как эта штуковина работает?

 

Город Новь
– Дарн, давай сюда! – Юден заметил его первым. – Взламывай контейнеры.
– Ты хочешь их запустить уже сейчас? – Дарн подхватил протянутую ему железную палицу и одним ударом раздробил замок. Крышка медленно поднялась, открывая его взгляду синие, голубые, серые камни, прозрачные и матовые, а иногда напоминающие обычный гравий.
– А чего тянуть? – Возле них оказался Барт. – За те несколько дней, что остались до прибытия послов Альянса, мы едва ли сможем переработать и половину этого, но у нас уже будет достаточно кислорода, чтобы отпугнуть прожорливых тварей и потянуть время.
– И что даст тебе это время? – Вейтр тоже не отказался принять участие в разговоре. – Любое количество кислорода снова можно будет продать!
– Уверен – тот, что мы получим сейчас, останется на Лутане на долгие миллиарды дней.– Барт усмехнулся и, подняв контейнер, потащил его к уже наполненной на треть сфере.
– Мне бы его уверенность, – покривился Вейтр и, выкрикивая короткие приказы, принялся командовать притихшими горожанами: – Давайте. Шевелитесь! Вы помните, какой у нас сегодня день? Нужно все закончить до заката солнца!
Дарн замахнулся палицей и остановился.
– Юден, а какой сегодня день?
Тот широко улыбнулся и, подмигнув, указал глазами на стоявшую в отдалении Лизу. Ее окружили несколько женщин и наперебой что-то говорили, оживленно размахивая руками. В очередной раз кивнув, она поискала взглядом и, заметив его, улыбнулась. Он почувствовал, как его губы разъезжаются в ответной улыбке.
– У нас с Синой этот день настал, когда ее выбрали для меня ученые Лаарги. Ты помнишь. А вот благословение Хранительницы мы получили уже потом, когда родился сын и Гиш воссоединил нас здесь, в Нови.
– Что ты хочешь сказать? – Дарн нахмурился и с силой опустил палицу на замок, стараясь скрыть волнение.
– То, что ты нашел свою избранную. Вейтр видел вас сегодня. Слышал твои слова. Мы решили помочь тебе. – Юден отпихнул открытый ящик подоспевшему рыжеволосому здоровяку и без тени улыбки сообщил: – Все готовятся к обряду единения. Тебя и дайны. Поверь, для всех нас это очень важный день. Слишком давно не происходило таких союзов на Лутане.
Палица вдруг оказалась такой тяжелой, что Дарн чуть не уронил ее себе на ноги. Лязгнув, она уткнулась в каменный пол. Пытаясь найти равновесие среди вдруг покачнувшейся реальности, он оперся на палицу и посмотрел на брата:
– Зачем?
– Потому что это должно произойти здесь. Ваш союз должен свершиться на Лутане. Это твоя женщина.
– Юден, я не хочу ее принуждать. Прежде чем стать моей избранной, она должна понять, что это навсегда.
– Вот обряд и покажет, – сказал оказавшийся рядом Вейтр.
– Но если она откажется пройти круги, значит, она откажется принять его как единственного и разделить с ним жизнь. Хранительница не благословит их, и они никогда не познают друг друга. Я помню суть обряда единения. – Барт грохнул рядом с ними контейнер так, что у него отлетела крышка. – Поэтому я на стороне Дарна и тоже советовал бы ему не спешить. Уж лучше жить надеждой, чем забывать каждый день то, что могло бы произойти.
– Твое решение, брат? – Юден уставился на Дарна тяжелым, завораживающим взглядом.
Тот лишь качнул головой.
– Хорошо. Мое предложение такое. – Барт шагнул к ним ближе. – Перед закатом ты просто спросишь, согласна ли она стать твоей сегодня. Если она ответит…
– Я знаю, что она ответит… – Дарн поискал глазами Лизу. Да где же она? – …даже не представляя, что ее ждет! А потом…
– Ты и сам не представляешь, что вас ждет! – довольно резко перебил его Барт, и уже более мягко продолжил: – Поэтому просто спроси. Если она хоть на мгновение усомнится, никакого обряда не будет.
– Только сначала заполним Зеркала и попробуем вдохнуть жизнь в нашу планету. – Вейтр вновь подхватил открытый контейнер и потащил его к Небесным зеркалам.
Вскоре Юден с помощниками приволок наполненную бесцветной жидкостью здоровенную флягу и выбулькал в одну из чаш половину жидкости. Дарн не отрываясь смотрел на приготовления. Реактив должен был поднять температуру кристаллов и при огромной скорости вращения начать вырабатывать чистый озон. Опыты в масштабах лаборатории ему удавались, что ж, пора проверить, будет ли его детище работать в масштабах планеты.
– Энергия?
Юден указал ему на генератор, питающий город. Солнце. Но даже мощи нескольких батарей будет мало, чтобы раскрутить чаши так, чтобы началась реакция.
– Не хватит. – Дарн качнул головой. – Только оставим без энергии город.
– Можно попробовать это. – Барт протянул ему ладонь, на которой шевелилась темнотой уже знакомая полусфера.
– Как?
– Это тоже энергия. Но энергия, способная черпать бесконечные ресурсы из своего подобия, что хранится на Сойтухе. Пусть сила шарбов поработает на благо.
Дарн переглянулся с Юденом.
Опасаясь прикасаться к полусфере, тот обошел колонну, на которой крепились Зеркала, и указал отверстие, куда должен был помещаться генератор.
– Сюда. Но… как?
Вместо ответа Барт усмехнулся. Какое-то время он смотрел на полусферу, и Дарн заметил шевеление. Сначала медленно, неохотно, черный туман начал пухнуть, расширяться, пока не стал шаром, внутри которого почувствовалось движение. Вскоре он стал казаться тугим, тихо гудящим, лоснящимся чернотой мячом. Неожиданно из него выстрелило острое темное щупальце. Попав в указанное Юденом отверстие, полусфера взлетела над ладонью Барта, какое-то время парила в воздухе, а затем со злым шипением исчезла, втянувшись внутрь.
Вдруг чаши Зеркал вздрогнули, начиная вращение, с каждым оборотом прибавляя скорость. Колесо, на котором они крепились, тоже ожило, с тихим шелестом делая свой первый поворот.
– Быстрей! – Дарн опомнился первым. – Всем подняться на этажи! Уведите детей! Юден, где тяга?
– Посмотри вверх! – Тот указал пальцем на теряющийся в полумраке свод пещеры. Дарн вскинул голову, глядя, как столб закатного света упал на Небесные зеркала из открывшегося наверху идеально круглого отверстия. – Сейчас начнется.
И тут Дарн увидел, как лучи солнца стали окрашиваться едва заметной голубой дымкой.
– Работает! – Вейтр первым стиснул его в объятиях, пытаясь пуститься с ним вместе в плясовую, затем их окружили Барт и Вейтр. Раздались крики восторга. Победа!
Он не заметил, как братья остались где-то позади и его шею обвили девичьи руки.
– Дарн! У тебя получилось! У вас получилось! – Губы Лизы прижались к его губам. – Я люблю тебя! Я больше жизни люблю тебя!
Не в силах отвести взгляд от ее горящих сумасшедшими искорками глаз, он, чувствуя на себе взгляды братьев, прошептал:
– Согласишься ли ты разделить со мной обряд единения? Сегодня?

 

Лиза
Единение? О чем он говорит?
– Дарн, я же сказала – тебе не нужно придумывать повод. Мы и так вместе, все остальное лишь формальности.
Он вдруг поморщился, словно от боли, и уставился на меня горящими как у кота глазами.
– И ты согласишься пройти три круга испытаний?
И тут у меня вырвался нервный смешок:
– Три? Всего? Дарн, я прошла уже триста тридцать три!
Но он не поддержал моей истерики. Не отводя от меня тоскливого взгляда, он уточнил:
– Это значит «да»?
Тут, впервые за сегодняшний день, меня кольнула в сердце тревога, но я, глядя ему прямо в глаза, четко произнесла:
– Да.
– Ой, Лизок… – На плече у него появился Хряп. – Ты даже не представляешь, во что ввязалась! Тут главное понять суть, но если что, я тебе помо… А? – он покосился куда-то вбок и с тяжким вздохом развел руками: – Извини, Лиз, тут я тебе не помощник.
– Что ж, дитя. – Я вздрогнула от сиплого голоса, раздавшегося у меня за спиной, и поспешно обернулась, разглядывая беловолосую старуху. Отделившись от замершей истуканами толпы, она, прихрамывая, шла к нам. – Хоть ты и покинула нашу планету, ты наша. Душой и телом. Я вижу это, но… этого не видишь ты сама.
Она остановилась рядом с нами.
– Я, Айра, провела много обрядов для жителей Нови. Готова ли ты, Лииза – избранная, встретиться со своими страхами один на один? Готов ли ты Дарн, сын Гишада, встретиться со своими страхами один на один?
Я почувствовала на себе пристальный взгляд Дарна, но, даже не посмотрев на него, кивнула.
– Что ж, тогда сейчас я вас разлучу, а соединитесь ли вы – будет зависеть от вас и Хранительницы душ. Итак, первый круг...
Чувствуя озноб, я вцепилась в пальцы Дарна, но почему-то сжала пустоту. Обернулась и замерла, разглядывая лес. Высоченные деревья и скрытая под прошлогодними листьями тропинка. Я ущипнула себя за руку. Да это же... Это же окрестности Боровлянки!
Это же не может быть правдой!
– Очень даже может! Тебя что, никогда не учили верить своим глазам? Ощущениям? Прикоснись к траве. Дереву. Какая у него шершавая кора! – Я обернулась и замерла, разглядывая улыбчивое лицо Ольги Николаевны.
– Вас здесь не может быть! – Я попятилась, но она не спешила подходить. – Как вы узнали мои мысли?
– Ну а где же мне быть, как не тут? Боровлянка – моя родная деревня. А ты, милая, прежде чем от живых людей креститься, лучше поучись мысли свои про себя «думать», а не проговаривать их вслух.
– Где Дарн?
Бабка пожала плечами:
– Не знаю, о ком ты говоришь.
– Ну да, вы же его не видели! Где Галка?
– Как где? Уже год живет в городе с ентим… из местных…
– Как год? А я? Где все это время была я?
– Ты? Так ты ж в беспамятстве провалялась все это время. Как тебя нашли на разрушенной базе, так ты год и не вставала. Сестра твоя тебя в городе держала, да больно буйной ты сделалась, все про каких-то инопланетян кричала. Не узнавала никого. В Боровлянку просилась. Вот тебя Галинка и привезла ко мне. Слезно упрашивала за тобой ухаживать. Денег сулила. Да мне что? Все не одной. А сегодня вот гулять пошли, а ты возьми да и признай меня.
Понимая, что схожу с ума, я подержалась за голову, в надежде, что это вернет меня в реальность.
– Нет. Нет! Нетнетнетнетнет! Этого не может быть! Мы улетели вместе с Дарном – и я, и Галка, и Петр!
– Бедная. Опять заговариваться стала. Ты ж мне каждый день эту сказку рассказывала. – Старуха подошла и так тяжело вздохнула, что у меня оборвалось сердце. Неужели? Неужели то, что она говорит, – правда? И я действительно жила в своей иллюзии, пока не настало время проснуться? – Ну, пойдем домой. Все наладится!
Я сделала следом за ней шаг, другой – и остановилась.
– А Хряп? Что с ним?
– Хряп? – Она обернулась. Долго смотрела мне в лицо и передернула плечами: – Не знаю, о ком ты говоришь. Пойдем домой.
– Зато я знаю! – Я отступила еще на пару шагов, понимая, что вместо травы ступаю по чему-то твердому и гладкому, а колкие лапы ели вообще проходят сквозь меня. – Все это ложь! Иллюзия! Все это неправда! Я по-прежнему на Лутане. И это ваша проверка!
Старуха выпрямилась, ее лицо покрыли морщины, а крашеные короткие волосы вытянулись, насыщаясь неестественно-белым цветом.
– Поняла… – проскрипела она и выкрикнула: – Круг второй.
Вокруг меня замелькали лица, отрывки из жизни, словно дернули ручку лото-барабана. Чтобы хоть как-то спастись от этой карусели, я зажмурилась и, немного постояв, чуть приоткрыла глаза, огляделась.
Зал. Все тот же зал. Незнакомые мужчины и женщины занимались своими делами, кто-то наигрывал на необычном инструменте, кто-то готовил, судя по запаху, что-то очень свежее и вкусное! Желудок сжался от года.
– Лииз?
Я обернулась. Ко мне подошел Юден.
– Голодная? Пойдем, накормлю?
– Спасибо. – Я смущенно улыбнулась и направилась за ним.
– Да не за что! Бросили все тебя одну. Садись. – Он указал на деревянную скамью и протянул ломоть истекающего соком мяса. – Кушай.
– А где Дарн? – Я с наслаждением впилась в угощение зубами. Мм!
– Так вон он! – Юден указал прямо перед собой, и я застыла, глядя, как Дарн обнимает рыжую девушку, что-то нашептывая ей на ушко, а рядом с ним сидит мальчишка. Кажется, это семья… Юдена?
– А… что он там делает?
– Веселится! Сегодня же у нас заработали Зеркала! Чувствуешь, как кружится голова? К тому же… ему повезло больше, чем мне. У него есть избранная, сын.
– Стоп-стоп! Насколько мне известно, это тебя изгнали за то, что ты не захотел забыть избранную!
Но вместо того чтобы усмехнуться и сказать, что все это была шутка, Юден тяжело вздохнул:
– Это он тебе сказал. На самом деле он всегда любил эту женщину. Это его ребенок. Но… как ты заметила – мы с ним очень похожи. Я спас его тогда, приняв вину на себя. Потом он улетел. А сейчас, когда они встретились… я даже не знаю, что будет.
– И… я должна в это поверить? – Я стиснула зубы, стараясь не смотреть на счастливого, по-настоящему счастливого Дарна, но взгляд вновь и вновь возвращался к нему.
Назад: Часть вторая Пленники желтой планеты
Дальше: Эпилог