Глава 9

Пусть кто-нибудь попробует сказать, что у меня нет чувства юмора, голову откушу! Между прочим, карикатура мне понравилась. Не совсем же отмороженный, но вот ушастому об этом знать не обязательно. Пусть боится. Я его сейчас отловлю и отшлепаю. Вот просто из принципа!

Носимся, чуть ли не по всему лагерю, как дети малые. Тэй ловко лавирует между повозок и вьючных животных. Меня уже азарт захватил, все равно же поймаю! Наконец удается зацепить этого увертливого эльфа. Он начинает брыкаться и вопить.

– Пусти, гад зубастый! Пусти, говорю, а то опять в ухо дам, пяткой!

Народ за нами наблюдает и хохочет. Я упрямо пытаюсь перекинуть вертлявого эльфенка через колено с твердым намерением выполнить задуманное. Пяткой я, кстати, действительно чуть не схлопотал. Брыкается ушастик.

Наконец укладываю его на свое колено, прижимаю, чтобы не вырвался, и шлепаю по тощему заду. Не больно, но обидно.

На третьем шлепке он затих. Решаю, что воспитательный эффект достигнут. Тут главное не переборщить, а то потом извиняться придется.

Тэй поднялся, зыркнул на меня сердитыми глазищами из-под челки. Ух, какие мы грозные!

– Ну, все, упырь маньячий, ты меня разозлил. Я тебе за это отомщу!

Я мстю и мстя моя страшна, ага. Ухмыляюсь. Отомстит, конечно. Только вряд ли серьезно. Просто пакость какую-нибудь мне устроит.

– А за упыря можно и по шее получить, – сообщаю с ласковой улыбочкой садиста. Ух, какой я злобный гад, сам себя люблю!

Вообще-то объективного повода для подобного поведения с моей стороны не было, ну, если не считать болезненный удар по колену. На карикатуру я не обиделся, все-таки умею смеяться и над собой, а картинка и впрямь забавная. Вон народ до сих пор ржет. Вот уж не ожидал, что моя собственная клыкастая физиономия может отражать такую детскую обиду пополам с недоумением. Как у малыша, у которого конфету отобрали. А еще непропорционально распухшее ухо, которое изображающий меня вампиреныш зажимает обеими руками. И из-за плеча высовывается нарочито сердитая эльфячья мордашка, грозно сжимающая маленький кулачок.

В общем, хорошая картинка, смешная. А я гнусный садист. Но зато побегали, размялись. Полезно перед ужином. Нет, ну я просто обожаю издеваться над этим ушастым! Вон как зыркает сердито, так и тянет гадость сделать.

Лорд, блин. Мальчишка просто. Хорошо, что мои вампиры не видели, как я с Тэем в догонялки играл. Дружно сделали бы себе харакири, не выдержав позора.

…Нас позвали ужинать. Ушастый опять лопает так, будто в последний раз. Когда же он наестся, наконец? Понять не могу – это он оголодал в некромантовой темнице или просто покушать любит?

Воины смеются, подтрунивают над ним, кое-кто уже предлагает нарисовать «шутливую картинку» на своих приятелей. Допросятся ведь. У ушастого уже глаза сверкают очень азартно. Он им нарисует, сами потом не обрадуются.

Я наблюдаю за всем этим с интересом. Тэй довольно быстро нашел общий язык с незнакомыми, по сути, людьми. Обаятельный ребенок, все воины сразу прониклись к нему симпатией. Уже болтает с ними вовсю, веселится. Кто меч даст подержать, кто байку солдатскую расскажет.

Какой-то немолодой воин взъерошил эльфёнку волосы, Тэй ему улыбнулся. А во мне подняла голову уже знакомая «шизофрения» – она же голос крови.

«Мое!» – вопль подсознания, казалось, должны были услышать все вокруг. Это не ревность, это какой-то гипертрофированный собственнический инстинкт. Буйный и почти не поддающийся контролю.

Прикрываю глаза, чтобы не пугать народ абсолютно маньячьим взглядом. Пока что о том, кто я такой, знает только владелец каравана. Умный мужик сразу понял, каким полезным в этих местах может быть вампир. А другим об этом лучше пока не знать, проблем будет гораздо меньше.

Постепенно лагерь начал успокаиваться, народ разбредался спать. Кроме тех, кто должен был остаться на дежурстве. Мне и Тэю дежурства не досталось, однако спать я все равно не хотел, пока. Чую, какая-то пакость вокруг бродит, но не приближается пока. Может, и не приблизится, если хоть капля мозгов имеется, меня почует и уберется.

К счастью, в этих краях разумных раз-два и обчелся. Они хоть и осторожные, но хитрые. Зато остальных тут не пересчитать. И даже то, что они совсем безмозглые, не спасает, потому как инстинкт самосохранения у них отсутствует совершенно. Вся эта пакость искусственная, по большей части вообще не живая. Вейланская степь, как лаборатория безумного мага, постоянно выводит таких монстров, только диву даешься.

Дикая мешанина покойных магов, артефактов и прочих шаманских прибамбасов обеспечивает потрясающий по уникальности магический фон, предмет восторгов всех магов и головной боли большинства окрестных государств. Конечно, когда мне приспичило устроить себе квест и раздобыть сильный артефакт, куда я еще мог податься? Не к Наставнику же? Он бы меня все равно послал… самостоятельно добывать.

Тот, кто никогда не пытался отобрать у покойного мага его любимую при жизни побрякушку, меня не поймет. Маги в этом мире, между прочим, народ беспокойный, даже после смерти. Лежит себе, лежит, никого не трогает, а потом как поднимется…

Машинально касаюсь невидимого массивного браслета на правой руке. Его даже некромант не заметил, когда я ему попался.

Собравшись доставать артефакт, я решил не мелочиться – нацелился на один из самых древних и мощных. Чтобы потом никто не вякал, что я слабый Лорд. Между прочим, пришлось сильно голову поломать, прежде чем удалось разузнать, где именно этот артефакт вообще найти можно. Два месяца в библиотеке сидел, кучу карт и книг перерыл, пока не нашел, где именно похоронен нужный маг.

В курган я тогда залез достаточно легко, вход за давностью лет был засыпан, но я его заклинанием откопал. Ловушки обошел, они за такой длительный срок рассыпались почти все. Те, которые механические. От магических пришлось поуворачиваться. Ну, ничего, добрался-таки, и всего-то волосы на концах подпалил да запыхался немного. В общем, легко отделался, вот потом стало сложно.

Нашел я гробницу, большой такой каменный гроб, а на нем плита весом с виду в пару тонн. Может, конечно, и не пару, и вовсе не тонн, но пока снимал, чуть не надорвался совсем. На плите, кстати, предупреждающие надписи были, но я на них легкомысленно внимания не обратил. Такие надписи на всех магических гробницах увидеть можно.

Почувствовал себя, чуть ли не Индианой Джонсом, особенно когда увидел мумифицированное тело мага. На фараона какого-нибудь, конечно, не тянет, но сокровища у него, пожалуй, покруче.

Артефакт выглядел на редкость стандартно. Самый обычный, стальной боевой браслет, гладкий и серый, предельно функционально и никаких украшений. Шириной примерно в мою ладонь и достаточно толстый, чтобы выдержать удар мечом. Такая себе простенькая вещица, и не скажешь, что мощный артефакт.

Содрать с покойного мага браслет оказалось сложней, чем забраться в эту гробницу. Я пыхтел и тужился с полчаса, не снимается, хоть ты тресни. Пока не разозлившись, не отломал мумифицированную руку вместе с артефактом. Гнусный вандал, ага.

Знал бы, что из этого выйдет!

С чувством выполненного долга отвернулся от гроба, ища, чем бы еще поживиться, раз уж пришел. Зря я покойного мага оставил без внимания. И уж совсем зря повернулся к нему тылом. Когда костлявая мумифицированная рука внезапно хватает тебя за филейную часть… бе-ездна впечатлений!

Как оказался на потолке в позе мухи, до сих пор не помню. Надеюсь, хоть не визжал, как приличная девица, которую поклонник за эту самую филейную часть ущипнул. В гробу я таких поклонников видел. Каламбурчик, мда!

Вишу, значит, на потолке вниз головой, не знаю уж, как и держусь. Но чего с большого перепугу не сделаешь? И, главное, чувствую: рука того… тоже за меня держится! А снять-то не могу. Руки заняты, и внизу злой покойник с обломанными культяпками из своего гроба вылезает.

Ох, если это еще и колдовать умеет…

Оно, оказывается, умело. Только без рук это неудобно оказалось. Маг, видать, старой школы был при жизни. Сейчас-то большинство заклинаний звуковые. Помахал культяпками своими и выдал. Нечто.

Дружно провожаем взглядами нежно-сиреневое облачко, плавающее по гробнице. И чего оно будет?

Облачко, наконец, определилось с направлением и поплыло в мою сторону. Я начал аккуратно отползать. Выглядела эта штука, конечно, неопасно, но мало ли что. Так и ползал по потолку снулой мухой. Облачко за мной, я от него. Мертвец со скрипом вертит мумифицированной башкой, наблюдая за нашими перемещениями.

Надо было решать каким-то образом эту ситуацию. Спускаться с потолка и близко общаться с этой мумией мне не хотелось. Он, может, и выглядит даже забавным, но вот не нравится мне – и все тут.

Поползав по потолку еще некоторое время, я понял, что слезть все-таки придется. И вообще пора бы снять с моего… гм, тыла эту конечность. А то вцепилась, понимаешь, и не желает отрываться. Неприятно, мягко скажем.

Можно, конечно, таким же макаром доползти до выхода из гробницы и дальше по потолку ходу. Но это умертвие ведь за мной увяжется.

А чего, собственно, голову ломать? Прицеливаюсь как следует и падаю прямо на покойника. Сухо хрустнув, иссохшееся тело развалилось на куски. Фу, ну и гадость! Зато теперь больше не встанет.

Выбросив обе ненужные конечности и надев браслет-артефакт, спокойно покинул гробницу. Неприятности на этом, правда, не кончились.

Снаружи меня поджидала целая стая нечисти. Тупая, кровожадная и разнообразная. Рожи – кошмар сумасшедшего, во сне увидишь, не проснешься. Тот еще паноптикум. Боли не чувствуют, а регенерация, как у гидр. И главное, жрать хотят всегда и все подряд.

Пока я уничтожал стаю в полтора десятка особей, во что бы то ни стало вознамерившихся мной пообедать, умаялся просто зверски. Даже от кургана потом далеко отходить не стал, там и приткнулся вздремнуть.

Ну кто же знал, что туда любопытного некроманта принесет именно в этот момент? Хотя признаю, сам сглупил. Я тогда и проснуться толком не успел, так сонно моргающего и скрутили. Вредно быть чересчур самоуверенным. А артефакт некромант так и не почуял, он успел стать невидимым.

Впрочем, теперь-то понимаю, что все очень удачно получилось. Некроманта ухлопал, замок его, считай, к рукам прибрал, еще день, другой – и мои вампиры туда прибудут. Не надо теперь искать базу, с которой можно начинать постепенный захват Вейлана. Так что программу-минимум, считай, выполнил. Но главное приобретение – вот оно, дрыхнет, завернувшись в одеяло, только уши острые наружу торчат.

Кто бы знал, как мне хочется его обратить! Ну прямо терпения никакого. Но нельзя пока. Будущий леат должен испытывать доверие к своему Старшему, а то потом проблем не оберешься. Если подумать, все слишком быстро происходит. Мы же подружились даже не за сутки, а за те пару часов, что в одной темнице сидели. Ну, со мной-то теперь все понятно. Голос крови потенциального леат в считанные мгновения определяет. А ушастый-то с чего так ко мне привязался? Или это взаимно должно быть? И спросить не у кого!

Поняв, что вместо сна в мою голову лезут разнообразные мысли, встаю и иду искать ту пакость, которая вокруг лагеря бродит и мне расслабиться мешает. Сейчас прибью, и спать лягу. А то бродит, понимаешь, вокруг, бродит, на нервы действует.

Зверушка оказалась одна, потому и не нападает. Что-то большое, вроде очень пушистого шестилапого медведя с чешуйчатой крокодильей башкой. Зубами оно щелкало убедительно.

Принимать боевую трансформацию ради одного монстрика не хотелось. Попробовать, что ли, артефакт испытать? Там вроде бы должна быть встроена стандартная функция самовызывающегося меча.

Монстрик меня пока не видел. Лежал в густой траве, пускал голодные слюни на лагерь, по которому лениво бродили часовые, охраняя спящих, но нападать не решался. Неужто хоть примитивные мозги имеются? Гм, не буду, пожалуй, пробовать артефакт, так справлюсь.

Невидимой тенью подкрадываюсь к монстрику, затем молниеносно прыгаю на спину, ломая хребет, и двумя руками просто отрываю крокодилью башку. Монстрик немного побился в агонии и сдох. Нет, так неинтересно!

Ну ладно. Возвращаюсь в лагерь и с чистой совестью засыпаю. Словно в омут провалился. А просыпаюсь с утра пораньше от пинка по ребрам.

Ах ты, зараза мелкая!

Не открывая глаз, ловлю занесенную для повторного удара ногу. Дергаю на себя. Ушастый с воплем падает мне на грудь. Ух, чего ж ты костлявый-то такой?

– Пусти! – Он так и норовит ткнуть меня всеми своими острыми локтями и коленями. Еще и грабки свои тощие к горлу моему тянет. – У, упырина, придушу!

Надо бы его откормить немного. Точно! Откормлю, а потом обращать буду. А то сейчас из него и крови не выцедишь. Шкилет ушастый.

– Антон, – Тэй как-то притих и пинаться перестал, – а что ты опять на меня так смотришь?

– Как? – демонстративно облизываюсь, изучая внимательным взглядом его тонкое горло.

– Пусти, а? – почти жалобно. – Я невкусный, честное слово!

Не выдерживаю, первым начинаю ржать. Обалдеть, он невкусный!

Ушастый обиженно пнул меня напоследок и убежал. Опять обиделся. Нет, все-таки мне нравится над ним издеваться.

Ладно, пора, что ли, позавтракать. И в путь. Вон уже караван собирается.

Дальше мы ехали с караваном. Гораздо медленней, чем раньше. Но зато значительно безопасней. Два дня прошли практически спокойно. Только трижды нападала какая-то мелочь, но никто почти и не пострадал. Только двое легкораненых.

А на третий день пришел Зов от моих вампиров.

«Мой Лорд, мы захватили замок, – отчитался знакомый голос, – скоро начнем охоту».

И такая многозначительная пауза.

«Что-то еще?» – спрашиваю.

«Да… мы нашли эльфа». – В мысленном голосе слышится сомнение. В чем он сомневается?

И откуда в некромантском замке еще один эльф?

«И в чем проблема?»

«У него кровь несъедобная!» – в голосе такая вселенская обида. У ребенка отобрали самое лучшее лакомство.

Так, стоп! Почему у эльфа кровь несъедобная? С каких это пор?!

«Хочу видеть этого эльфа, пусть кто-то из вас привезет его ко мне», – приказываю.

«Слушаюсь, мой Лорд!» – браво отчеканил мой собеседник и отключился.

Ну вот. Теперь только ждать. При нужде мои вампиры вместе с этим новым эльфом нагонят меня быстро. А там и посмотрим, что это за чудо природы такое.