31

…но вот мне опять явился старик тролль. Почему у него привычка приходить не вовремя? Что толку от меня тупого? Какой смысл разъяснять важные вещи, если я все равно ничего не пойму и не запомню? Целеустремленности шамана позавидует любой. В его-то возрасте, к тому же учитывая, что он умер, каждый хотел бы остаться таким же энергичным и полным планов на будущее.

Набросившись на меня, старикан рычал, выл и потрясал ручищами. Сердитый дедушка, однако. Его сердитость превосходила на тот момент все предыдущие наши сонные контакты. Стараясь понять, о чем он ведет речь, я что-то такое переспросил и тут же заработал по лбу посохом. Старикан внушил мне форменный ужас, от которого я забегал по его пещере – именно в ней я очутился, когда пересек границу обычного и мистического сна. Пещера для бега была маловата, поэтому, играя в догонялки, мы с шаманом-колдуном постоянно натыкались то на стены, то друг на друга. Единственное, что я уловил в потоке его гневных речей, так это повторяющееся слово «Тупица!». Как будто он только что об этом узнал – странный все-таки тип.

Старый тролль стремился зажать меня в угол, чтобы там отлупить уже по-настоящему, но тут я вспомнил, что в пещере имеется выход. И я вышел, вернее, выкатился из него на вольные просторы гор, где мне удалось развить приличную скорость. Поглядев через плечо, я понял, что старик не отстает, и принялся петлять, как заяц, заметающий следы. Наверное, было на что посмотреть, потому что через пять минут нашего увлекательного времяпрепровождения шаман угодил в ту же самую расщелину в скале, из которой я вытащил его при нашей первой встрече.

Пока я восстанавливал дыхание, впитывая чистый и целебный горный воздух, старый тролль дрыгал ногами, нацеленными в зенит, и орал благим матом. Честно говоря, я жутко устал от его воплей. Вообще не люблю, когда слишком шумно.

Ощущая всем телом те места, с которыми познакомился шаманов посох, я несколько раз подумал, вынимать шумного старика из расщелины или оставить как есть. Чего доброго, он снова пустит в дело свое орудие, чтобы превратить меня в отбивную. А вдруг ему там нравится, а эти вопли всего лишь выражение неописуемой радости?..

Насчет подобных размышлений мамаша Глибба высказалась бы единственным способом – дала бы мне хороший подзатыльник. Тролль всегда должен помогать троллю, говорила она, и бежать сломя голову на помощь всякий раз, когда она, помощь, требуется. В общем, что-то в этом роде.

Делать было нечего. Чтобы соответствовать высоким тролльским критериям, я решил с опасностью для здоровья спасти старикана еще раз.

Мне не дали этого сделать и разбудили в тот момент, когда я приблизился к дрыгающимся ногам торчащего из скалы шамана.

Вот так всегда. Что я там делал дальше, не знаю.

На меня смотрело лицо. Несомненно, тролльское, но какое-то… я бы назвал это лицо необычным. В нем было много женственного. Мысль о женственности пришла в мою тупую голову и укрепилась там, словно упрямый цветок на склоне голой скалы, после того, как я увидел две длинные золотистые косы. Косы произрастали из тролльской головы, которой принадлежало это необычное лицо.

Такой вот сюрприз для несчастного тупицы.

– Он какой-то странный, – сказала женская голова с двумя косами.

Ответил ей чей-то сильно сдавленный голос. Ответил дважды и как-то лихорадочно. Голова отвернулась, посмотрела куда-то вниз и в сторону:

– Ой, Рофиррик, прости, пожалуйста. Я не видела…

Голос, теперь не такой сдавленный, что-то проблеял. А я все еще не мог взять в толк – сон это или нет. Может, я просто перепрыгнул из одного в другой и до сих пор путешествую по стране грез?

– Вы говорите, он странный? – спросил кто-то, похожий на тощего и нескладного. – Вы посмотрите на себя! А я? Я не странный? После того, что мне выдалось повидать… удивительно, что я не отдал концы! Я просто не могу поверить! Да здесь все странное, абсолютно все. Этот дом, этот магистр, вы, я, Фплиф, мебель, которая ходит сама по себе! Можно долго перечислять!

– Раз долго, не надо, – сказала голова с двумя косами.

Что и говорить, ото сна (я все-таки проснулся) мое туловище отходило медленно. Словно не хотело возвращаться в мир, где царят странности, о которых повествовал Рофиррик. Вспомнить, кто это такой, мне удалось уже с третьей попытки, однако с головой возникла проблема. Ее я никогда не видел. Смутное подозрение, что нечто подобное я мог встречать в Вороньем Глазу, только укрепилось, когда голова подмигнула мне и, что называется, стрельнула глазами. В комплекте с этими голубыми лучистыми очами поступали и длиннющие загнутые ресницы. Они бросили меня в пот, да что там – зашвырнули увесистым пинком.

– Рофиррик, погляди, что там с Магмасором.

– Он спит. Или умер.

– Что? Как же он посмел?

– Не знаю. Но на его месте я бы тоже умер. Если из старого тела выкачать столько силы…

– Не надо. Не надо об этом говорить, пока не случилось какое-нибудь несчастье. Дай старику нюхательной соли.

– Где я возьму соль?

– Не знаю. Если он не очнется, мы не поспеем на рандеву с Бреккелотом. Судьбы Мира не ждут.

До меня дошло, что лежать неподвижно и хлопать глазами вовсе не обязательно, и я пошевелил разными частями анатомии.

– Ну, хоть этот живой, – сказала голова, улыбаясь.

Я посмотрел на то место, где все обыкновенные головы крепятся к туловищам посредством шеи. Эта, к моему облегчению, тоже крепилась. Туловище, которое обнаружилось ниже головы, было… Я долго разыскивал в своей черепушке подходящее слово. Как можно описать красивую тролльскую девушку? А? Вот и я не совсем понимаю. Оставалось принять увиденное как данность. Оставалось неясным, почему она так похожа на Бьянку и одета в ее платье, перекроенное, впрочем, под великаньи размеры.

Упершись руками в пол, я сел, сожалея, что заклинание Чиквасора не действует долго. Я бы давно уже все понял и не испытывал так много нравственных страданий. Рофиррик прав – очень странно.

– Вот и хорошо. Вот и ладушки, – сказала троллька. – Как ты себя чувствуешь, Фплиф?

– Н-н-н-н-н-н-н… – Это все, что получилось при попытке сказать «Нормально».

– Ладно, не переусердствуй, – сказала красавица с двумя косами. – Силы тебе понадобятся.

– Д-да?

– Д-да! Забыл, что ли, о спасении мира и всего тролльского племени?

Голубые глаза пронзили меня, как булавка редкую бабочку. Я замотал головой. Я все помню… что-то там про Бреккелота и о том, что ему надо всыпать по первое число…

Кстати, кто такой Бреккелот?

– Отпусти меня, демон, отпусти! – Гостиную пронзил вопль магистра. Размахивая конечностями, он отбивался от Рофиррика, который совал ему под нос какую-то склянку. – Я буду хорошим! А-а!

– Прекрати! – сказала троллька тощему. – Он обещает быть хорошим.

Старикан сидел в кресле и был похож на комок фарша, который минуту назад еще числился отборным куском телятины, но неожиданно угодил в мясорубку. Рофиррик отскочил от старикана, точно его ужалили десять кобр. Секредурь выглядел немногим лучше. Я подумал, что какие-то мальчишки играли им в футбол.

Попытавшись определить, где в данный момент находится Бьянка, я потерпел, как говорят существа с высоким ай-кью, фиаско.

Троллька привлекла мое внимание странными телодвижениями. Покрутившись передо мной, словно я был зеркалом, она спросила:

– Ну как тебе? Фплиф? Слышишь меня? Как? Видел? Как думаешь, это ничего?

Сосредоточившись из последних сил, я поинтересовался: «Что ничего?»

Белая матовая кожа тролльки пошла пунцовыми пятнами гнева:

– Когда же все это кончится?

Не успел я уточнить, что она имела в виду, как белокурая великанша уже сжимала в кулаке визжащего магистра.

– Мне нужно заклинание прочищения мозгов! Немедленно! – Это она рыкнула в лицо Чиквасору. Шляпа с его головы слетела и закружилась по гостиной, точно ворона. – Ему! – Троллька указала на меня. – Магистр Муходром, сделайте как раньше!

Старик пропищал простуженной крысой и попросил, чтобы его поставили на пол. Оказавшись там, поддерживаемый Рофирриком, волшебник произвел уже знакомую мне манипуляцию.

Чик! В моей голове что-то сдвинулось, и я поглядел на мир другими глазами.

Надолго ли?