39

Под вечер зарядил дождь. Каварона сделалась мрачной и молчаливой. Прошлое не преминуло обернуться ко мне своей неприветливой стороной. Дул пронизывающий ветер, завывающий в переулках, мимо которых я проходил. Капли дождя били по моей мокрой голове и мокрой одежде. Город казался губкой, вобравшей в себя всю влагу, какая только есть во вселенной.

Что со мной такое? Я сомневаюсь в праведности мероприятия, в котором участвую? Не пора ли мне в таком случае заняться фермерством? Тогда уж конечно меня не будут мучить сомнения и угрызения совести.

Впрочем, я быстренько понял, что это не угрызения, а просто усталость. Хотелось оказаться дома и лечь в свою узкую холостяцкую постель. Жизнь, которую я вел до того, как узнал про Черную Кассу, меня вполне устраивала. Зачем было просить большего? Зачем Неумолимому Року понадобилось подсунуть мне Виртольда с его чокнутыми заговорщиками?

Вопросы есть, а ответов, как всегда, нет. И, похоже, не предвидится. В лучшем случае я получу часть из них в конце этой истории. Если доберусь до него, конечно.

Я шел в направлении Дома инвалидов, а улицы пустели. Тьма сползала на Каварону, наполняя меня дурными предчувствиями. Они росли, несмотря на мое яростное сопротивление.

К тому же я все сильнее тревожился за Шиолу. Я боялся, что, поднявшись на крышу Дома инвалидов, не застану ее там. И, может статься, никогда больше не увижу. Она ввязалась в историю гораздо более

опасную, чем моя. Каким местом я думал? Надо было сделать все наоборот — отправить бандитку в офис, а самому провернуть операцию с Хранителем. Надо было встать в рыцарскую позу и ответить на протесты Шиолы холодным взглядом, чтобы она поняла: так рисковать есть удел мужчины, а не симпатичной девушки.

Если бы да кабы во рту росли бобы… Так говорят. Толку от моего самоедства нет никакого. Будем решать проблемы по мере их поступления. Это посоветовал бы мне Руфио.

Я добрался до мрачного здания Дома инвалидов, предназначенного для проживания заслуженных ветеранов войн, затеваемых нашей короной, и провел тщательную ревизию окружающей местности. Хвоста не было. Ни одного.

Сквозь завесу дождя с трудом пробивались желтые пятна уличных фонарей. Дождь уже хлестал, а не просто лил. Хляби небесные вознамерились окончательно испортить мне настроение, и им это удалось. Убедившись, что никого поблизости нет — туземцы успели разбежаться по домам, — я погреб к ближайшей водосточной трубе. Ветер дул в нее, издавая устрашающие звуки. Меня пробрало от неожиданной порции ужаса.

Что-то не так?

Что-то не так.

Еще бы знать причину. Мои спригганские чувства, что называется, обострились. Я посмотрел на небо и заметил, что тучи висят едва ли не над крышей Дома инвалидов. Еще немного, и какая-нибудь из них зацепится за шпиль, порвется, и поток воды, словно девятый вал, сметет близлежащие улицы.

Да~а, твое воображение разыгралось не на шутку, Локи. Кончай с этим. На самом деле ничего этого нет. Суть в том, что ты попал в прошлое, в то время, когда тебя еще не было, и чувствуешь себя чужаком. Такова доля всех исследователей неведомого. Они вынуждены мириться с его скверным нравом.

Ладно-ладно, пробурчал я себе под нос. Я мирюсь, мирюсь. И я лезу на крышу и попрошу мне не мешать.

Я осуществил свою угрозу и вцепился в водосточную трубу. Кронштейны, которые держали ее, попадались через каждый неполный метр, поэтому взбираться было легче легкого. Правда, ветер и дождь пытались сбросить меня, но весьма непросто отодрать сприггана от того, во что он вцепился всеми лапами. Я отплевывался, ругался, однако неудержимо двигался вверх.

Лезть пришлось четыре высоких этажа. Наверху я повис на мгновение, держась за желоб водостока, потом сильным рывком зашвырнул свое туловище на пологий скат. А здесь дует весьма нехило. Надо пригнуться, иначе я превращусь из Локи Крадущегося в Локи Летающего. Сейчас не время осваивать новую профессию.

И тут загрохотало. Перед громом, конечно, была молния, но произошло все так быстро, что я не успел приготовиться. От страха я распластался на мокрых металлических листах. Эпицентр грозы находился, наверное, всего в километре от меня. Краем глаза я заметил молнию, что на миг соединила небо и землю ярко-голубой нитью.

Жуть! Кажется, молния шарахнула в какой-то дом.

Во все стороны передо мной простиралась зловещая дождевая тьма, изредка прорежаемая светом фонарей. Они терялись в ее чреве, словно маленькие ры-

бешки, случайно проглоченные китом вместе с порцией планктона.

Я добрался до высокой печной трубы и с этой позиции оглядел плацдарм. Бабахнуло еще раз, звук грома прокатился гигантским металлическим шаром. Молния осветила крышу восточного крыла, и снова громыхнуло.

Шиолы не было. Почему я не удивляюсь?

Через несколько минут мне пришлось сделать вылазку и проверить все более тщательно. Я облазил все восточное крыло, заглянул за все трубы, но не нашел ни одной нужной мне девушки. Ветер несколько раз пытался скинуть меня вниз, словно ему решительно не нравилось мое здесь нахождение.

Время подошло. Промокнув до нитки, я скрючился возле трубы, которая нисколько меня не защищала. Тревожные предчувствия усиливались. Я стал вспоминать, что там говорил Руфио. Крыс накопал на фрондеров какой-то компромат, но не успел ничего сообщить. В чем суть его непереданного послания, остается тайной.

Еще минут пять я занимался тем, что вздрагивал от каждого раската грома.

Самочувствие мое не улучшилось, когда я увидел привидение. Может, привидение, может, нет. В тот момент я не особенно задумывался. Просто мои волосы, даже превратившись в мокрую тряпку, облепляющую череп, встали дыбом.

Над крышей, как раз над тем местом, где я нашел себе пристанище, летала какая-то большая птица. Она почти сливалась с тьмой, и лишь в свете молнии я сумел увидеть ее расправленные крылья и крупную голову. Свет отразился от двух огромных глаз, и я чуть не заорал.

Через секунду молния явилась снова — и тот же самый фантом. Птица кружила уже не так высоко и нарезала четкие круги, гладя на меня двумя линзами, вставленными в массу серо-черных перьев. Я почувствовал себя мышью, предназначенной на ужин сове. Мне удалось спрятаться под листочек, но хищник знает, где я, и ждет, когда можно будет совершить последний бросок.

В скором времени я понял, что не так уж и промахнулся с образом. Наплевавший на столь бурную погоду, на волны хлесткого ливня и ветрище, надо мной висел громадный филин. Самый что ни на есть натуральный, только больше во много раз всех его родственников, встречавшихся мне в лесу.

Ну и что это за явление? Думаете, мне только этого недостает для полного счастья? Ошибаетесь. Меньше всего мне нужны сейчас зловещие мистические тайны и ненормальные птицы, презревшие неписаные законы непогоды. Все честные представители пернатых обязаны в эти минуты почивать в своих гнездышках, в кругу семьи наслаждаясь покоем и безопасностью.

Я вздрогнул. Филин мне совсем не нравился. Прекратив кружить, он взмыл высоко в небо, но вскоре вернулся, огласил окрестности мрачным, леденящим уханьем. Большое спасибо!

Я огляделся по сторонам, пошарил в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы швырнуть в этого любителя экстрима. Снарядов для меня никто здесь не оставил, а жаль. Еще в туманном детстве я неплохо кидал камешки, а уж с пращой и вовсе обращался словно снайпер. Тебе повезло, пожиратель грызунов! Я погрозил филину кулаком, но это его, кажется, только рассмешило. В следующий миг птица предприняла сложный пилотажный маневр, спикировала к

трубе, за которой я сидел, обогнула ее на крутом вираже, зависла в воздухе, сбрасывая с перьев тонны воды, и снова помчалась ввысь.

Это просто праздник какой-то. Он определенно чокнулся. Нормальные птицы так себя не ведут.

Гром и молнии окончательно взбесились. Каваро-на вздрагивала, озаряемая мертвенно-голубым светом. В мое время таких гроз не было. А может, для прошлого это в порядке вещей? Тут, как я успел заметить, все шиворот-навыворот.

Филин снова снизился к трубе, я показал ему язык, а потом вынул кинжал, подаренный Виртольдом. Знаками мне удалось донести до пернатого, что железяка умеет летать, причем довольно хорошо в тренированной руке. Сначала она летает, а потом втыкается во что-нибудь этим вот острием.

Филин захохотал, не воспринимая мою угрозу всерьез. Он меня просто дурачил. Я отвернулся, предпочитая не опускаться до перебранки с крылатой тварью, и вскоре заметил, что он исчез. Вот те раз. Словно корова языком слизнула моего нового веселого знакомца. Жаль, он не стал мишенью для очередного небесно-электрического разряда.

Поднявшись, я повертел головой во все основные стороны света, потом в промежуточные. Молнии услужливо освещали небо и многочисленные квадратные метры крыши. Нет филина.

Ну и ладно. Этот тип начал действовать мне на нервы.

Улыбаясь победоносно, точно изгнание пернатого недоумка было моей личной заслугой, я повернулся на сто восемьдесят градусов.

Передо мной кто-то стоял. Нас разделяло жалкое расстояние, которое и расстоянием-то назвать было трудно. Меньше локтя.

И этот «кто-то» пялился на меня большущими глазами.

— Привет, — донеслось до меня.

Своим криком я переборол новый громовой раскат.

А что еще оставалось делать?