ГЛАВА 12
Как отвоевать жениха
Но опомнившийся Константин не торопился бросаться к Лизке с пробудившимися отцовскими чувствами. День плавно клонился к вечеру, а о царе девушка даже не слышала.
Волей-неволей проклевывались сомнения: а те ли чары они разрушили? Ниадора — женщина разносторонняя. Неизвестно, кому еще она могла напакостить магически.
А может, правитель Заресья давно позабыл ундину, и внебрачная дочь ему без надобности? Ей же теперь замок с землями отдать придется. Вдруг его величество уже пожалел о своей щедрости!
Ожидание тянулось бесконечно. Ангельское терпение Лизке уж точно по наследству не досталось, потому что она места себе не находила. Металась от стены к стене, точно пойманная в силки птица, и то и дело пыталась пристать со своим беспокойством к колдуну. Но тот о моральной поддержке и не думал. Попросту не реагировал.
В конечном счете Лизанда не выдержала и удрала к Льяне. Может, хоть там с сочувствием к испереживавшимся царевнам дела обстоят лучше?
До искомой двери добралась без приключений. Даже не встретила никого, за исключением нескольких слуг и пары-тройки придворных. И не заблудилась: за прошедшие дни Лизавета научилась неплохо ориентироваться во дворце.
Уже занесла руку, чтобы постучать, но услышала тихий всхлип и передумала. Не хотелось бы вломиться в неподходящий момент.
— Немедленно прекращай реветь! — Голос старшей царевны звучал строго, но участливые нотки все равно прорезались. — Успокойся, кому говорю! Не стоит этот гад ползучий твоих слез.
Так, значит, слезоразлив устроила не Льяна. Уже хорошо. Но кто тогда?
Вежливость тихо загнулась в неравной борьбе с любопытством.
— Можно? — Лизка сунулась в приоткрытую дверь, всем своим видом показывая, что в случае отказа готова испариться сей же миг.
— Входи, — устало махнула рукой сестрица.
На белоснежном диване свернулась калачиком и тихо всхлипывала девушка. Тоненькая, вся какая-то прозрачная, русоволосая, с огромными, в пол-лица, синими глазами и… странной формы заостренными ушками, на кончиках которых подрагивали в такт рыданиям голубоватые кисточки.
— Ух ты! — прибалдела Лизка. Впрочем, тут же отмерла, подлетела к незнакомке и схватила ее за руки, вынуждая встать. — Живая эльфийка!
Ответом Лизкиным восторгам послужили две пары вытаращенных глаз. По всему выходило, что это слово здесь слышали впервые. Да и сама Лизавета представляла себе книжного персонажа несколько по-иному. Не хватало красоты неописуемой и какой-то грации, что ли, да и забавные кисточки на ушах в этот образ совершенно не вписывались.
— Кто?! — переспросила неопознанная особа, стараясь всхлипывать как можно реже.
— Мьянти — элайна по матери. И моя подруга, — прояснила ситуацию хозяйка покоев. — А это и есть царевна Лизанда, моя сестра.
Девушки еще несколько дней назад решили не заморачиваться на кровных связях и остановиться на этом определении. В конце концов, Льяне казалось несправедливым, что у Вьяра новая родственница появилась, а у нее нет. Вот они и восстановили внутрисемейный баланс.
— Представляешь, — всплеснула руками старшая царевна, — эта дуреха взяла и влюбилась в советника! Теперь вот слезы льет.
Лизка представила. Хорошо так представила! Сама ведь едва не угодила в змеиные сети.
— А Рус что? — Пожалуй, за бедняжку стоило беспокоиться.
— А Рус ничего! — звенящим голоском воскликнула Мьянти. — Андрус у нас давно и прочно женат.
Женат? Стойте, как женат?! Лизка медленно выпала в осадок. Нет, ну точно змееныш!
Посовещавшись, девушки решили, что такого рода информацию надо закусывать, и Льяна попросила служанку принести поднос с воздушными пирожными и травяной чай. Устроившись среди оранжевых подушек и с аппетитом поглощая угощение, Лизанда постепенно приходила в себя.
Вот и еще один обман вскрылся. Гад ползучий! А с виду таким искренним казался…
— И кто же та счастливица? — после второй порции сладкого лакомства заинтересовалась Лизавета.
Подруги переглянулись.
— Сама бы с удовольствием на нее глянула, — отозвалась наконец Льяна. — Но Светорад скрытничает. Единственное, что доподлинно известно, так это что она ведунья и живет в дикой глухомани. Где-то возле границы с Угодьями.
Как интересно… От внезапно озарившей ее догадки Лизка чуть чашку с чаем на себя не вывернула. Мирита!
Хм. А вот любопытно, жена может считаться родственницей? Или к списку обманов советника стоит приписать еще один пункт?
И что он в ней нашел? Ведунья старше Руса лет на десять. Минимум. Особой красотой не блещет, утонченным воспитанием похвастаться не может, да и происхождение подкачало. Насколько помнила Лизавета, женщина была единственным потомком давно обедневшего аристократического рода. Совсем не ровня господину советнику.
Половинки?
Но как тогда объяснить тот факт, что дара мужа Мирита не переняла? Это сомнению не подлежит, Лизка на себе испытала. Интересно, в их мире такое вообще бывает?
Опять концы с концами не сходятся.
Прийти к правдоподобному выводу самостоятельно так и не удалось. Пришлось кратко пересказать свои измышления двум благодарным слушательницам. Те внимали открыв рты, а когда Лиза наконец замолчала, долго не могли поверить в услышанное. Увы, оно было правдиво.
Жалость к Мьянти легонько сжала сердце. Как же так! На первый взгляд здесь все просто. У каждого есть назначенная судьбой «половинка». Казалось бы, это должно избавить местных жителей от многих трудностей. А на деле что? Ниадора, Константин и Алисса. Мирита, Мьянти и Рус. Льяна, у которой вообще нет пары. Да и мало ли еще таких!
Лизке уже начало казаться, что этот мир куда более безумен, нежели привычный ей, без семейной магии и «половинок».
— Тебя тоже судьба женихом обделила? — спросила Лизанда у элайны, когда они уже окончательно отчаялись понять, что к чему. Внутри тихо тлела надежда, что это Мьянти влюбилась не в того и где-то совсем рядом бродит предначертанный ей мужчина.
Тонкие губы девушки дрогнули в улыбке.
— Как сказать, — печально вздохнула элла. — Придворная сваха говорит, что Андрус — моя судьба. Только он не верит.
Остаток вечера прошел за разговорами. Тема советника и «половинок» была в срочном порядке закрыта, пока у всех настроение не испортилось окончательно. Ну его! Будет еще время.
Девушки долго расспрашивали новую знакомую про Крейра. Темная личность колдуна вызывала трепет и одновременно интерес. Лизка так и не смогла понять, завидуют ей или все-таки сочувствуют. Да и сама не знала, как относиться к своему нынешнему положению. Правитель Угодий ей определенно нравился. Больше, чем кто-либо другой за всю жизнь. Но… Слишком много этих самых «но» стояло между ними.
Тут уже не факт, что и предначертание что-либо исправит.
Следом посыпались вопросы про привычный Лизавете техногенный мир. В основном от эллы, потому что Льяна уже имела возможность порасспросить названую сестру. Тут уж Лизка насмеялась вволю! Надо было видеть лицо элайны, когда она впервые услышала о том, что неведомый «зверь» компьютер может думать и имеет память, «царями» не всегда становятся по наследству, а путешествовать можно не только на шипящем надде или телепортом, но и удобно устроившись в машине. Или, менее удобно, в общественном транспорте.
Когда жительницы дворца вдоволь утолили свое любопытство, настал черед гостьи. В первую очередь объектом ее интереса стала Мьянти. Как оказалось, девушка воспитывалась при заресском дворе с ранних лет. Отцом ее был старший казначей, а матерью — заезжая элайна, которая, повстречав суженого, так и не вернулась больше в родное царство. Оба они умерли, едва девочке исполнилось пять, оставив малышке титул и богатое наследство. Естественно, на Мьянти тут же налетела свора бедных родственников, жаждущих «позаботиться» о ней до совершеннолетия. Тогда-то и вмешался Константин.
В итоге богатая наследница взрослела под защитой короны.
Слушая все это, Лизанда негласно поставила отцу очередной плюсик. И не забыла удивиться: как это хитрый Рус пропустил мимо такую лакомую добычу?
Потом Льяна рассказывала про свои дела сердечные. Рыцаря звали Найф. И если бы не запрет Ниадоры, давно бы ему быть мужем старшей царевны. Константин строг, но в глубине души очень добр. Его уговорить было бы не так сложно. Возможно, царь на радостях мог бы и титул какой почти зятю пожаловать. Но маменька и слышать ни о чем подобном не хотела.
Да и сам жених, видя, как настроена будущая теща, к активным действиям переходить не торопился. Нет, намерения у него были вроде серьезными. Цветы носил, записочки характерного содержания через подружек передавал. Пару раз даже в окно влезть пытался, чтобы выяснить в конце концов отношения, но был безжалостно вытолкан вон.
Заслышав это, Лизка специально поднялась и выглянула в окно, с целью оценить высоту совершенного подвига. Оценила. И твердо решила помочь парочке.
Правильно — не себе, так хоть людям. Вот появился и еще один стимул призвать к порядку мачеху.
Но обдумать план дальнейших действий прямо сейчас не вышло.
В дверь негромко постучали, и, не ожидая ответа, порог перешагнул царь собственной персоной.
— Доброй ночи, девушки, — кивнул Константин. За разговорами они и не заметили, как время перевалило за полночь.
— Здравствуйте, ваше величество, — ответил нестройный хор голосов.
— Прогуляемся, дочь?
В первый миг Лиза так опешила, что даже сил в себе не нашла ответить. С минуту простояла соляным столбом, внимательно глядя на мужчину и изо всех сил пытаясь осознать, как он только что ее назвал.
Получалось с трудом. Слишком неожиданно, слишком быстро, слишком близко… Просто слишком! Как выяснилось, не готова она вот так вдруг обзавестись еще одной парой родителей. С женихами и то проще оказалось!
Не произнеся ни слова, Лизанда подхватила мужчину под руку, и они выпали в полумрак коридора.
Некоторое время так и шли в молчании. Ни один не торопился начать разговор. Изредка встречающиеся толстые свечи во вделанных в стену подсвечниках мало разбавляли тьму опустившейся на дворец ночи. Выражения лица Константина девушка разглядеть не могла.
А хотелось. Было интересно узнать, что он чувствует теперь, когда в голове прояснилось.
Вопреки ожиданиям, их путь закончился не в кабинете. Это крыло дворца было Лизанде незнакомо. Узкая лестница была покрыта ковровой дорожкой, которая полностью заглушала шаги. Спустившись, отец и дочь буквально уткнулись в узкую дверь. Та отворилась без малейшего скрипа, выпуская их в сад. А оттуда и до канала рукой подать…
— Я знаю, что вы все вспомнили, — начала Лизавета, когда они опустились на широкую деревянную скамью. Молчать больше не было сил. Хотелось покончить с этим разговором как можно скорее. И в то же время нужно было столько всего сказать…
Слова лились бурным потоком. Уже через несколько минут царь узнал, каково его дочери было чувствовать себя брошенной все эти годы, как проходило путешествие до столицы, кем в итоге оказались Крейр, Рус и Жан, что проклятие все это время мирно висело на шее старшей царевны, а также то, что его новообретенная дочь всерьез намерена после всех приключений вернуться в привычный ей мир.
Константин не перебивал. Слушал молча, и только внимательные карие глаза время от времени меняли свое выражение. Впрочем, Лизка была слишком взвинчена, чтобы обратить на это внимание. А когда слова иссякли, девушка сама не заметила, как оказалась в крепких отцовских объятиях.
Захотелось уткнуться в обтянутое бархатом плечо и разреветься, почувствовать себя маленькой девочкой. Чтобы он гладил по волосам и шептал что-нибудь успокаивающее.
Сдержалась.
Нет, нельзя. Слишком рано.
— Красиво тут у вас, — медленно проговорила девушка, отстраняясь. Потребовалось несколько глубоких вздохов, чтобы окончательно взять себя в руки.
В зыбком свете ночных светил оставшийся за спиной сад таинственно мерцал, темная вода в канале казалась серебряной, а раскинувшегося по ту сторону города и вовсе не было видно. Он потонул во тьме.
— Именно здесь я и встретил твою мать… — Глаза Константина затуманились воспоминаниями.
Получилось! Лизке стоило огромных усилий не показать ликования.
— В молодости я часто брал удочку и незаметно пробирался сюда. В те редкие моменты я чувствовал себя по-настоящему свободным. Волей-неволей станешь дорожить и такими крохами, когда живешь под постоянным контролем. Думаю, твои брат и сестра это отлично понимают.
Хороший он все-таки… Как ни искала, Лизка так и не смогла найти, к чему можно придраться. Вон даже падчерица ему почти как дочь. И Льяна о царе хорошо отзывается.
— Скажи еще, что ты ее поймал. — Лизанда издала тихий смешок. А что, могло бы получиться забавно!
— Не ее, — усмехнулся царь Заресский, — а золотую рыбку.
Однако… Лизка с выражением покосилась на улыбающегося воспоминаниям мужчину.
— Что, настоящую?! Ту самую, которая желания исполняет?
Теплые карие глаза напротив уже откровенно смеялись.
— Какую же еще! — Казалось, Константина ничуть не удивила осведомленность дочери относительно плавающей волшебницы. — Язва жуткая. Общался с ней пять минут от силы, а по сей день вспоминаю с содроганием.
— И ты попросил ундину? — вернула повествование в нужное русло Лизавета.
Царь совершенно по-мальчишески замотал головой.
— Шутишь? Тогда я даже не знал о ее существовании. Правитель Океании редко к кому с визитами являлся, да и то все больше в Угодья. Они с Дирсеном еще с молодости дружили. А меня на тот момент заботила совсем другая проблема. — Последовала короткая пауза, но Лиза так и не рискнула вклиниться с предположением. Пришлось Константину продолжать: — Ниадора. Вернее, как отделаться от обязанности жениться на ней. Видишь ли, у твоей мачехи уже в молодости характер был не сахарным.
В это верилось с охотой. Уж кем-кем, а нежным цветочком сия особа не представлялась совершенно.
Меж тем отец продолжал говорить.
С Ниадорой они выросли вместе. Соответственно неплохо изучили один другого. Во всяком случае, точно знали, что взаимной… хотя бы симпатии между ними нет и не предвидится. Константин считал будущую жену расчетливой стервой, она его — бесхребетным тюфяком. Разница же между ними состояла в том, что невеста готова была терпеть кого угодно ради того, чтобы однажды назваться царицей. А вот будущего царя «кто угодно» категорически не устраивал.
И получив в свое распоряжение знаменитую золотую рыбку, он решил срочно спасаться из цепких рук Доры. Даже желание загадать успел.
Но как только заветные слова были произнесены, из глубин канала вынырнула Алисса и потребовала вернуть ей подругу. Так произошла судьбоносная встреча.
Потом были два года тайных встреч, перемежающихся попытками уговорить родителей с обеих сторон. Ситуацию спас придворный маг, назвавший наследников предназначенной друг другу парой. Обручение с Ниадорой было разорвано, новое заключено. Счастью влюбленных не было границ.
Увы, бывшая невеста не собиралась сдаваться легко. Пока Алисса в подводном замке готовилась к свадьбе, Константин принимал дары и поздравления от собственных подданных. В одном из сундуков с дорогими безделушками нашлась шкатулка. Как гласил перечень, с драгоценностями. Первым порывом было оставить ее для будущей жены, но любопытство пересилило, и царевич приподнял крышку. Из образовавшегося просвета в лицо швырнуло облачком темной пыли.
Это был первый и последний раз в жизни правителя Заресья, когда дар подвел его.
Дальнейшее — все, что касается Алиссы, — помнится с трудом. Даже теперь, когда в голове прояснилось, некоторые события приходится едва ли не с боем вырывать у собственной памяти.
Помолвка с ундиной была разорвана. Что заставило мага пойти на это, до сих пор оставалось загадкой. Смерть родителей, затем коронация — все как в тумане. Единственная яркая вспышка — дочь. Отчаявшаяся Алисса отдала девочку Дирсену, чтобы тот отвез ее в Заресье и показал отцу. Она надеялась, что Константин увидит Лизку, и нужные воспоминания всколыхнутся.
Не случилось. То есть какие-то струны в одурманенной колдовством душе царя задеть все же удалось, но Ниадора быстро сообразила, что к чему. В срочном порядке была заключена помолвка с марианским царевичем, а после девочка и вовсе исчезла из дворца. Первое время Константину говорили, что она в своем замке, в окружении заботливых слуг. Мол, не дело это ребенку воспитываться при дворе, с его интригами.
А вскоре он перестал спрашивать. Чары выжгли из его памяти и образ дочери…
— Все эти дни с твоего появления я думал, что с ума схожу. — Мужчина устало потер лицо ладонями. — Умом понимал, что ты моя дочь. Никак иначе объяснить наличие дара нельзя, братьев, сестер или иных родственников у меня нет. Но никак не мог взять в толк, откуда ты взялась…
Представив все эти душевные терзания, Лиза невольно посочувствовала венценосному родителю. Да что там! Уже за одно то, что он столько лет прожил с Ниадорой, ему можно памятник ставить.
— Теперь знаешь. — Как-то незаметно они перешли на «ты».
На несколько минут повисла звенящая тишина. Лизавета откинулась на деревянную спинку скамейки, прикрыла глаза и вдруг поймала себя на мысли, что, вернувшись в привычный мир, будет скучать не только по колдуну.
Светало. Пора было возвращаться. Нехотя поднялись и неспешно побрели через сад к неприметной боковой двери.
— Тебе больше нечего бояться. — Константин проводил Лизу до покоев. Пытался оттянуть момент хоть и короткого, но расставания с недавно обретенной дочерью. — Завтра же утром прикажу заточить Дору в темницу. Скрывать ее проступков я не намерен. Вряд ли кто-нибудь осудит меня, если решу казнить мерзавку.
По справедливости это было бы правильно. И разумно: так мачеха больше никому не сможет причинить вреда. Но, к собственному удивлению, Лизанда была против.
— Не торопись. — Губы сложились в предвкушающую улыбку. — У меня есть идея получше.
Все же привычка — страшная сила. Когда поутру раздался очередной душераздирающий вопль, Лизавета даже ухом не повела. Разве что одеяло на голову натянула, чтобы хоть как-то приглушить противный звук. Ночь откровений не прошла даром, и глаза категорически не желали разлепляться.
Рядом послышалось бодренькое такое ворчание. Это оставшийся без одеяла колдун попытался выказать возмущение.
— Не притворяйся, — пресекла его Лизка из своего укрытия. — В такое время ты уже, как правило, на ногах.
Эк она его изучила за неполный месяц!
Под боком разочарованно вздохнули. А уже через минуту вся кровать поступила в полное распоряжение царевны. Хорош-шо!
Но закон подлости, с которым везучая девушка была знакома все больше понаслышке, сегодня начал работать прямо с утра. Не успела Лиза как следует устроиться на новых территориях, как слух неприятно резанул очередной громкий звук. Резко распахнутая дверь ударилась о стену, чтобы тут же отлететь от нее и с грохотом захлопнуться.
Впрочем, тому, кто отчаянно спешил оказаться внутри, хватило нескольких мгновений, чтобы перешагнуть порог. Матрас прогнулся под тяжестью шмякнувшегося на него тела. Шумное дыхание, которое бывает после длительного бега, послужило не менее раздражающим фактором, чем каждодневные утренние крики. Уютный сон медленно таял.
— Спасайте… — простонал запыхавшийся феерик.
Увы, на Крейра его жалобный призыв не произвел ровным счетом никакого впечатления.
— Полегче там! — Правитель Угодий даже не пытался скрыть недовольства. — Вовсе не обязательно лезть в постель к моей невесте.
Вынырнувшая из-под одеяла Лизка прыснула со смеху. Этот темный неисправим!
— Она и моя невеста тоже! — заспорил Жайдан.
— Ненадолго.
Первой игра в перетягивание невесты наскучила Лизанде.
— Второе обручение, если кто вдруг забыл, мы тоже разрываем, — отбрила вконец зарвавшегося колдуна. Не то с такими успехами однажды утром она рискует обнаружить на себе клеймо: «Собственность Темной короны». Нет, так дело не пойдет!
Мужчина метнул в нее негодующий взгляд, но говорить ничего не стал. Потому что просто нечего было. Решение расторгнуть помолвку было обоюдным и обжалованию не подлежало.
К тому же ничего иного он суженой и не предлагал.
— Так расскажет мне кто-нибудь, что у нас опять стряслось?
Уже и несколько часов спокойно поспать нельзя. Обязательно что-то случится.
Припомнив причину своего появления в покоях колдуна, Жан заметно побледнел.
— Тень… Она хочет меня убить.
Ничего нового. Тенфьяль всегда хочет кого-нибудь убить. Так что Лизка даже удивиться не сочла нужным. Крейр тоже не проявлял особого сочувствия к потенциальной жертве.
— Меньше налево смотреть надо.
— Я что-то пропустила? — По правде сказать, личная жизнь блондина с некоторых пор совершенно перестала интересовать Лизавету. Голубоглазая мечта стала просто другом детства.
— Не сказать чтобы много, — вместо Жана отвечал Крейр. — Вчера ночью, пока ты вела задушевные разговоры с царем, они с Льяной времени зря не теряли.
— Мы только целовались! — счел нужным уточнить художник.
Лизка диву давалась. Нет, с блондином давно все понятно. Но сестрица тоже хороша! Однако высказать своего мнения по данному вопросу девушка не успела.
Многострадальная дверь второй раз за утро шарахнулась о стену. Как еще с петель не слетела!
— Где этот герой-любовник! — От бешенства в голосе наемницы проскальзывали шипящие нотки. Глаза сверкали яростными огнями. Сразу видно — если она и убьет неверного любовника, то отнюдь не удовольствия ради.
Тут и не разберешься, кого жалеть: Жайдана, который до сих пор толком не осознал, чем именно провинился, или обманутую женщину. Лизка подумала хорошенько и склонилась ко второму варианту. Потом прислушалась к чувствам и поняла, что Жана в обиду тоже не даст. Хотя бы по старой памяти.
Но и с поведением художника давно пора что-то делать.
В итоге Лизавета не нашла ничего лучшего, чем умоляюще взглянуть на нареченного. В конце концов, он мужчина, вот пусть и разбирается с проблемами. А ей и Ниадоры предостаточно.
Повезло, колдун попался сообразительный. Короткого взгляда ему хватило, чтобы оценить ситуацию и прикинуть возможные последствия. После чего мужчина равнодушно отступил к окну, всем своим видом показывая, что грядущая гибель феерика его мало опечалит. И вообще Тенфьяль ему как-то ближе.
Убийца многообещающе усмехнулась и в один прыжок оказалась возле изменника. Изящная рука с алыми заостренными ноготками с неожиданной силой сдавила тонкую бледную шею. Жертва даже захрипеть не могла.
— Думаешь, он того стоит? — с ленцой в голосе уточнил темный, оглядывая недавнего соперника, словно какую-нибудь редкую букашку. К вящему удивлению Лизы, нависшая над блондином Тень прекратила душить изменника и переключила свое внимание на колдуна. Правильно, почему бы и не послушать, когда умный человек говорит? — Я к тому, что от трупа избавляться придется. А он жених, по-любому хватятся. Потом тебя арестуют и всенепременно казнят. Оно тебе надо?
Яростный блеск в глазах женщины померк. Чувство самосохранения возобладало, не иначе. Само собой, такие проблемы ей без надобности. Но Тенфьяль почему-то медлила.
Как хорошо Лизка понимала ее чувства! Сама долгие годы находилась в такой же ситуации. Ладно, не в такой, но все равно понимала. Поэтому осторожно тронула наемницу за плечо и тихо попросила:
— Не делай этого.
Тонкие пальцы, до сих пор лежавшие на горле феерика, разжались, и тот стал жадно хватать ртом воздух.
— Можно я его хоть покалечу? — жалобно попросила Тенька, сверкая на колдуна увлажнившимися глазами. — Все равно ведун под боком имеется.
Крейр сделал вид, что раздумывает над ответом.
— Только попробуй согласиться! — предупреждающе прокашлял Жан.
На бледной шее уже начали наливаться синяки. Лизавета невольно позавидовала стальной хватке Тени.
— И что будет? — заинтересовался темный.
Блондин обиженно засопел, но быстро понял, что противопоставить правителю Угодий ему нечего. И на всякий случай переполз на противоположную сторону кровати. И поступил разумно: заинтересованный взгляд оскорбленной наемницы сантиметр за сантиметром скользил по его телу. Тенька всерьез примерялась.
И почему-то Лизка не сомневалась, какой именно орган она посчитает лишним в комплекте по имени Жайдан…
— Эй-эй, вы же это несерьезно?.. — затравленно пискнул царевич, оглядываясь в поисках путей к отступлению.
Лиза и Тень переглянулись и обменялись улыбками. Колдун демонстративно повернулся лицом к окну. Мол, его это вообще не касается.
— Лиз, ну перед тобой-то я чем провинился?
Девушка задумчиво прикусила губу, словно вспоминая.
— Не чем, а кем, — решила все же внести точность в формулировку. — Перечислим по порядку. Машка, парикмахерша, Светка — она, кажется, собак разводила, Милана — модель…
— Стоп, хватит! Понял.
Ободренная всеобщей поддержкой мстительница попыталась перебраться через Лизанду, дабы добраться наконец до беглеца.
— Крейр! — в панике возопил тот. — Ты же мужчина! Ты меня понимаешь?
Темный упорно притворялся глухонемым. И вообще его жутко заинтересовала чирикающая на ветке перед окном птица.
— Предатели. Изверги! — обреченно простонал феерик и попытался отползти еще дальше, но кровать закончилась в самый неожиданный момент, и он с тихим всхлипом плюхнулся на пол.
Царевна свесилась с ложа и, удостоверившись, что с женихом номер раз все в порядке, заключила:
— Жениться вам, мастер, надо. Давно пора!
И тут веселье прервали.
В дверь раздался короткий стук, и, не ожидая позволения, в покои вошел домоправитель. Поприветствовал собравшихся, коротко поклонился и изложил цель визита:
— Его величество просил напомнить, что в полдень состоится рыцарский турнир. Присутствие царевны и женихов обязательно.
Лизка удивленно моргнула. Какой-какой турнир? «Напомнить» плавно трансформировалось в «сообщить».
Выполнивший свою миссию Таурус уже ступил к выходу, но зацепился взглядом за старающуюся казаться незаметной Тенфьяль. Замер. Задумался. По мере того как на обычно непроницаемом лице отражался напряженный мыслительный процесс, женщина становилась все бледнее и бледнее. Даже Жана уже переплюнула.
— Хм… — Активная мыслительная деятельность результатов не дала. Как Лиза не раз слышала от местных обитателей, управляющий дворцом знает каждый листик на вверенной ему территории. Что уж говорить о людях! Вывод один: за Теньку следовало здорово беспокоиться. — Позвольте поинтересоваться, кто сия дама?
Всклокоченная, бледная, в полураспахнутом халате, на даму наемница походила мало. Посему занервничала и попыталась скрыться за Лизаветой.
— Наверное, придется его убить. — Шепот обжег ухо царевны.
Этого еще не хватало!
— Не поверите!!! — Вынырнула из-за кровати всклокоченная светловолосая голова. — Это…
— Одна из самых дорогих бабочек Зеленицы, — меланхолично перебил феерика Крейр. Тот открыл было рот, чтобы возразить, но наткнулся на колючий взгляд и резко раздумал.
Кто такие эти «бабочки», даже Лизке, проведшей большую часть жизни в параллельном мире, объяснять было без надобности. И так все яснее ясного.
Оскорбленная Тень и медленно просекающий суть происходящего домоправитель могли посоревноваться в степени перекоса на лицах.
— Вы посмели привести продажную девку в царский дворец?! — Мужчину трясло от возмущения. Лизка даже испугалась, как бы его удар не хватил.
— Мы, между прочим, взрослые мужчины, — включился в игру художник. — И у нас есть определенные потребности. Не с царевной же их удовлетворять!
Лицо несчастного домоправителя попеременно то бледнело, то багровело. По-видимому, такого оскорбления порученному его заботам дворцу прежде не наносили.
— Но она же одна, — с трудом выдавил Таурус. — А вас двое…
— И? — насмешливо прищурился колдун. — Невеста у нас тоже одна на двоих. Так что не привыкать.
Не нашедшийся с ответом домоправитель спешно ретировался.
Парни разразились дружным хохотом, через мгновение к ним присоединилась и Лизанда. Одна Тенфьяль пылала яростью и все никак не могла определиться, кого из троих бить первым.
— А сказать ты не мог?! — взвилась Лизавета.
— Прости, забыл. — Несмотря на покаянные речи, особой вины колдун за собой не чувствовал.
Утренний виток скандала давно угас. Жан был депортирован в покои сестры в надежде, что там за ним присмотрят. Хмурая Тень валялась на одном из диванов и вяло переворачивала страницы одной из магических книг темного. Даже Льяна успела получить свой нагоняй.
— Зачем мы вообще нужны на этом турнире? — никак не могла взять в толк девушка. Не потому что не хотела идти. Просто никак не могла определиться — в чем.
Мужчина наблюдал за мечущейся по покоям невестой с нескрываемым удовольствием.
— Уверена, что хочешь об этом знать?
— Крейр!!!
— Ладно, ладно, — примирительно поднял руки жених. — Константин планирует представить вновь обретенную дочь подданным. Мы с Жайданом будем заявлены как соискатели руки младшей царевны.
Лизка явственно ощутила, как ее нижняя челюсть плавно уезжает куда-то вбок. Ох, и ничего себе! Представят царской дочкой. И женихи… А она, как всегда, обо всем узнает едва ли не последней!
Непорядок! Но от мероприятия уже не открестишься.
Колдун верно уловил настроение суженой и распахнул шкаф.
— Думаю, вот это должно подойти. — И в ответ на удивленный взгляд девушки добавил: — Скажи спасибо Льяне.
На свет было извлечено шелковое оранжевое платье в пол. Декольте оказалось вполне приличным, по талии поясом проходило несколько ниток полудрагоценных камней, а яркий цвет совершенно не раздражал. Ну да, как же, забыл он! А подготовился на совесть. Но обрадоваться как следует царевна не успела, ибо долго оставаться внимательным и заботливым Крейр не умел.
— Неплохо бы разжиться у кого-нибудь шалью и закрыть плечи. В нашем мире женщины не разрисовывают свои тела.
От обиды чуть слезы из глаз не хлынули. Бревно неотесанное! А еще жених!
Лиза выхватила из рук обидчика платье и скрылась в купальне. Впервые за последнее время не стала переодеваться при колдуне. А то еще к чему-нибудь придраться надумает. Татуировки ему не нравятся, видите ли!
Досадно до глубины души!
Естественно, послушаться ехидного совета Лизанда и не подумала. Жирно будет. Некоторым темным личностям только покажи слабину — всю жизнь потом подчиняться будешь. И тапочки в зубах приносить.
Вот уж нет, не на ту напал.
Вышла с гордо поднятой головой. Надолго задержалась перед зеркалом, чтобы навести марафет и уложить волосы в сложную высокую прическу, как Славка учила. В итоге из зеркала выглядывала почти незнакомая красавица, только привычные карие глаза влажно сверкали.
Крейр терпеливо ждал. Когда невеста наконец была готова, вежливо подал ей руку и вывел за дверь. Ни слова не сказал. Видно, не привык к открытому неповиновению. Лизка с трудом прятала победную усмешку. Готовься, милый. То ли еще будет!
По коридорам дворца, а затем и через сад шли в полном молчании. Только в лодке, переправляясь через канал, мужчина соизволил подать голос, чтобы показать спутнице большого осьминога с красными глазками-бусинками.
— Откуда он здесь? — не смогла сдержать удивления Лизанда и перегнулась через край плавучего транспорта так, что едва сама в воду не плюхнулась. Насколько ей было известно, водоем был рукотворным. Он опоясывал дворец и на этом благополучно заканчивался. Никакие речушки или ручейки к нему не примыкали.
— Подземные течения. — Вид у колдуна стал просто до неприличия довольным. — Они вернулись. И их особая магия вновь начинает действовать.
— А значит — ундина свободна? — Скрыть трепета не удалось.
Несколько мгновений потребовалось правителю Угодий на то, чтобы обдумать ответ.
— Об этом говорить пока рано, — медленно произнес он. — Но мне бы очень хотелось верить.
Турнир проходил на полукрытой арене. Зрительские трибуны располагались под навесами на случай дождя. Круглое же поприще оставалось открытым.
Как выяснилось, явились почетные гости несколько раньше намеченного времени. Обнаружив это, темный предложил совершить небольшую прогулку по Зеленице, но Лиза отказалась. Слишком взбудоражена она была новостями о матери.
Остальные зрители еще только прибывали. Устроившись на отведенном ей месте и отправив спутника к лотку со сладостями, Лиза с вниманием рассматривала местную знать. Ввиду присутствия царской семьи простым людям сюда был вход закрыт. Максимум, что светило рядовым горожанам, — это поймать несколько золотых монет, выброшенных Константином из окошка кареты. Не более того.
Вокруг устраивались нарядные дамы и элегантные мужчины. Попадались даже дети, что Лизку несказанно обрадовало. Значит, зрелище будет не слишком кровавым. А то случилось ей однажды попасть на бои без правил в родном мире. Пфе!.. До сих пор вспоминать противно.
В воздухе витали самые разнообразные разговоры: о погоде, политике, новой породе наддов, самых модных фасонах платьев и прочее, прочее, прочее. С особой таинственностью шептались о внебрачной дочери царя, наследнице богатого замка, и ее женихах. Знать, слухи все-таки просочились из дворца в столицу. Но осуждения в приглушенных голосах Лизка не услышала. Только безграничное любопытство. И то хорошо.
Феерик появился в обществе сестры, ведуна и Льяны, окруженной стайкой хихикающих девушек. Правда, тут же попытался уверить невесту, что встретил старшую царевну у канала, но доверия его оправдания не внушали. Тем более что горящий охотничьим азартом взгляд перемещался с одной на другую подружку дочери царицы. Блондин никак не мог определиться с новой жертвой.
— Ты что творишь! — возмущенно зашипела Лизка в ухо названой сестре.
Надо признать, сегодня Льяна выглядела особенно очаровательно. Кремовое платье — что само по себе странно при ее любви к жгучим оттенкам, — каштановые кудри заплетены в косу и уложены вокруг головы, минимум макияжа, из украшений — только цветы в волосах. «Уж не для художника ли она так прихорошилась?» — пронеслась в голове Лизанды невольная мысль.
— Туда посмотри. — Старшая царевна указала взглядом куда-то на арену.
Лиза покорно повернулась в указанную сторону. По поприщу расхаживали будущие участники показательных боев, готовились к выступлению, получали последние инструкции от наставников.
Его Лизавета узнала сразу. Высокий мужчина с белесыми, чуть ниже плеч, волосами и внимательным взглядом серых глаз. Тот самый, что завывал под окнами дворца одним памятным утром.
А что, когда не пытается петь, он очень даже ничего. Эх, Льяна… Не в пример феерику, этот относится к царевне серьезно. Лизке даже обидно стало за рыцаря.
— Если я все рассчитала правильно, — торопливо зашептала эта кокетка, — Найф сейчас взорваться готов от ревности. А значит, спокойно смотреть, как у него прямо из-под носа уводят меня, просто не сможет.
Лизка невольно восхитилась. Истинная дочь Ниадоры! Хорошо хоть хитрость свою в мирных целях использует.
И судя по серым глазам, мечущим убийственные взгляды в источающего обаяние художника, коварный план Льяны должен сработать.
От детального анализа происходящего Лизу отвлек голос глашатая, объявивший, что его величество желает слово молвить. Девушка ощутила дрожь в коленях. Одной рукой вцепилась в Крейра, другой — в Льяну и с замиранием стала внимать словам Константина.
И ведь знала, что именно он скажет! Было достаточно времени подготовиться. Но нет же, когда отец с гордостью произнес: «…С великой радостью представляю вам свою вновь обретенную дочь, царевну Лизанду», — а все присутствующие обратили исполненные любопытства взгляды на ее трясущуюся персону, Лизка с трудом удержалась, чтобы не подскочить и не удрать куда глаза глядят.
Колдун с сестрой удержали. Даже встать заставили, чтобы каждый желающий мог получше разглядеть нового представителя царской семьи.
Его величество был лаконичен. Представил дочь, добавил пару слов о наличии в ее жизни женихов и на этом закруглился. Глашатай принялся методично перечислять правила: не плеваться, не кусаться, песком не кидаться, по жизненно важным органам не бить, магии не использовать. Бой ведется до падения одного из противников или же до первой крови.
— Обычно на таких мероприятиях ничего интересного не бывает, — предупредила Льяна. — Так что постарайся скучать не слишком заметно.
— О, думаю, сегодняшний турнир станет счастливым исключением, — воодушевленно заулыбалась Слава. От нее тоже не укрылись переглядки одного из рыцарей с феериком и хитрый прищур виновницы грядущих разборок.
Лизанда была полностью солидарна с подругой.
И вот начались бои. Поначалу действительно было не особенно интересно. Участники быстро сменяли друг друга. Менялось оружие, было несколько конных соревнований. Чтобы развеять скуку, Лизанда стала выспрашивать у сестры и жениха, что значат символы на плащах сражающихся мужчин.
Как выяснилось, учиться военному делу отдавали, как правило, вторых сыновей в семье. И вовсе не обязательно иметь соответствующий дар, навыки тоже дорогого стоят. На одежде же, на самом видном месте, принято нашивать родовой герб. То есть все достижения воина служили во славу семьи.
Примерно к середине состязаний на поприще появился Найф. Да так там и обосновался. Противники сменялись чередой, и каждого из них рыцарь всего несколькими отточенными движениями отправлял в свободный полет, заканчивающийся довольно болезненным на вид падением. Вот что значит подходящий стимул!
Причина стараний мужчины взирала на творившееся у подножия трибун действо с деланым равнодушием. Ну дерутся, машут железками, и что с того? Ее вообще сейчас больше Жайдан интересует. Вот именно в этот момент Льяне срочно потребовалось выяснить, как там обстоят дела с ее портретом.
В какой же Найф должен быть ярости!
— Приготовьтесь, сейчас что-то будет, — предупредил друзей Одик. И улыбка по его губам расползлась до того шкодливая, что просто невозможно было не отметить пагубного влияния одной блондинки на прежде тихого и незаметного ведуна.
И правда, никто даже переспросить, о чем это он, не успел. Потому что со своего места, точно ужаленная, подскочила Ниадора. Набрала в легкие побольше воздуха и ка-ак завопит! И давай подол отряхивать.
Ситуация усугублялась еще и тем, что царские трибуны находились на небольшом возвышении. Так, чтобы венценосное семейство видело происходящее на арене, а остальные зрители могли лицезреть своих правителей. Посему довольно красивые для ее возраста ноги царицы рассмотрел всякий желающий.
А с отряхиваемого подола с хриплым кваканьем прямо на головы придворным сыпались крупные зеленые лягушки. Лизка невольно посочувствовала земноводным. Это какой же стресс — видеть перекошенные физиономии этих хлыщей.
— Одик… — простонала девушка, не зная, ругать шутника или смеяться, глядя на трепыхающихся аристократов.
— Теперь я его точно люблю, — раскраснелась довольная Всеслава и, не таясь, поцеловала нареченного. — Лиз, когда пойдете к свахе обручение разрывать, нас не забудьте, ладно?
Гордая царица не вынесла унижения и, опираясь на руку учтивого советника, предпочла удалиться. Лизанда не без интереса всматривалась в лицо отца. Тот усилием воли оставался серьезен, но карие глаза откровенно смеялись. Небось только рад хоть на несколько часов избавиться от общества ненавистной супруги!
А вот осыпанным скользкой живностью придворным было сложнее. Раньше царской семьи уходить вроде как не принято. По крайней мере, нарушить негласный запрет никто не решился. Вот и приходилось цеплять на лица невозмутимые выражения и скрывать брезгливость при виде прыгающих между рядами лягушек. Тем более что новая царевна громким шепотом заявила, что трепетно любит квакушек, и каждый, кто заведет такого питомца и будет носить его при себе, удостоится от нее особой милости.
— Осторожно, Лизок, они же так и сделают, — попытался предостеречь Крейр, на что девушка только рассмеялась. Вот и чудно, если купятся!
Пока на царской трибуне господствовало веселье, состязание благополучно подошло к концу. И выиграл, к невидимой радости старшей царевны, Найф. Лиза отлично понимала сестру. Ведь это шанс поговорить с Константином!
Только решится ли? Вот в чем вопрос.
— Итак, победителем состязаний объявляется, — разнесся над трибунами зычный глас, — Найф Гардиан. Сейчас его величество царь Константин вручит награду этому славному воину.
Но заслуженный приз победителя интересовал мало.
— Пользуясь правом выигравшего, — громко проговорил рыцарь, не обращая внимания на уже начавшего спускаться на поприще царя, — я вызываю на дружеский бой второго царевича Мариании.
Зрители затаились в ожидании. С разочарованным стоном Льяна закрыла лицо руками. Все пошло наперекосяк! Царь остановился примерно на середине пути и принялся с интересом наблюдать за происходящим.
Разумеется, Жайдан не пришел в восторг от открывшейся перспективы. Как он сможет сразиться с профессиональным воином, когда единственным оружием, с которым феерик умел управляться, была кисть? Не возникло даже малейшего желания спускаться на поприще.
Но отказаться — значило опозориться на глазах нескольких сотен человек, царя Заресского, подруги детства и собственной сестры. Слухи всенепременно долетят до родного царства. И брат узнает… Допустить этого Жан не хотел.
Нехотя поднялся и медленно сошел на арену. Девушки возбужденно подались вперед, дабы лучше видеть происходящее внизу. На лице Найфа не было злорадства. Только желание отстоять свои права на возлюбленную. Права, которых еще не было и которые, возможно, так никогда и не появятся, если не позаботиться об этом как можно скорее. Теперь уже Льяна дрожащими пальцами вцепилась в руку сестры.
Глашатай еще раз повторил правила, после чего мужчины обменялись рукопожатием. От Лизки не укрылось, как художник трясет ладонью, высвобожденной из железной хватки противника.
Тут уж мотивы рыцаря окончательно стали понятны: дать Льяне возможность наглядно сравнить претендентов на ее руку. Иллюзии и всяческие художества — это, конечно, замечательно, но в случае реальной угрозы толку от такого спутника жизни ноль. Да и пользы в быту тоже. Тот факт, что царевич в общем-то на его избранницу и не претендует, поклоннику Льяны, очевидно, не был известен.
Как он гонял феерика! От души, можно сказать. По всему поприщу. Жан, трепетно прижимая к груди выданное ему оружие, бессовестно улепетывал от противника, стараясь делать это как можно более изящно. Ну в самом деле — откуда ему, проведшему добрую половину жизни в параллельном мире, уметь пользоваться длинной железной штукой, именуемой мечом?
Зато оказывать женщинам знаки внимания художник умел в совершенстве. Даже позорное бегство не помешало ему обзавестись парочкой поклонниц. И вскоре большая часть присутствующих на трибунах дам дружно выкрикивала ему советы, как уберечься от врага. Мужчины же, наверняка из чувства противоречия, громко болели за Найфа.
Рыцарь никак не ожидал от противника такого поведения, поэтому заметно растерялся.
— Стой! — решив, что ловить удирающего врага как-то несолидно, перешел на слова воин. — Стой, кому говорю!
Жан даже не подумал внять его требованию.
— Тебе надо, ты и стой. — И, не дожидаясь ответа, перемахнул через довольно высокий бордюр и скрылся среди восторженно вздыхающих пышнотелых дам неопределенного возраста.
Рыцарь так и остался топтаться на месте в неопределенности. Бегство считается проигрышем? Или надо все-таки поймать наглеца и швырнуть на песок?
Звучный голос, перекрывая раздающиеся то тут, то там смешки, разрешил сомнения. Найф был во второй раз объявлен победителем и приглашен к царю для вручения награды.
Но триумфатор опять всех поразил. Вместо того чтобы подойти к Константину, уже спустившемуся на арену с золотым венцом в руках, Найф стрелой взлетел по ступеням туда, где сидела Льяна. Подхватил ошарашенную девушку на руки и вместе с драгоценной ношей наконец предстал перед повелителем.
Царь удивленно вздернул бровь.
— Ваше величество, я прошу руки вашей приемной дочери. — Мужчина медленно опустился на одно колено.
Вид у будущей невесты сделался таким радостным, будто бы она вот-вот в ладоши захлопает.
— У меня? — Не сказать чтобы правитель Заресья уж очень обрадовался.
Еще бы, дочь-то не его. И о том, что у Ниадоры на девушку далеко идущие планы, Константин отлично осведомлен. Хотя, как царь, он имеет полное право дать разрешение на брак любому из своих подданных…
— И только попробуй отказать! — взвилась со своего места Лизавета и, напряженно сверкая глазами, подлетела к отцу. — Разве я тебя когда о чем-то просила?
