Глава 16

Полностью успокоившись на предмет благополучия наемницы, я мирно дремала в нашей с мужем комнате. Дамиан сидел за столом и писал письмо. Мне это нисколько не мешало; наоборот, поскрипывание пера и периодический шелест бумаги успокаивали. Письмо было адресовано Эддингтону. Дамиан давно собирался уведомить своего помощника о ходе нашей поездки, точнее сказать, о некоторых непредвиденных его деталях, но до сих пор все никак не выдавалось времени. Теперь же оно появилось. Дамиан изложил на бумаге те детали, которые счел нужным, и просил Эддингтона как следует прочесать окружающую замок территорию на предмет выявления шпионов или даже военных отрядов, предположительно нанятых Джастином.

Он уже заканчивал выводить на листе бумаги последние слова, когда в нашу дверь постучались. Я лениво приоткрыла один глаз и тут же снова его закрыла; Дамиан пошел открывать. Вскоре он вернулся, шурша очередным листком бумаги, и сел на кровать возле меня.

— Ника! — тихо позвал он, опустив руку мне на плечо.

— М-м-м? — сонно промычала я.

— Руперт прислал записку. Он просит нас всех через час приехать к нему. Туда же подъедет и леди Кейтлин. Что-то у них там стряслось.

— Через час? — зевая, спросила я. — А ехать пять минут. Тогда разбуди меня, пожалуйста, минут через сорок пять.

— Ты можешь вообще никуда не ехать, — мягко сказал Дамиан. — Я принесу графу извинения и скажу, что тебе нездоровится.

— Не-ет, — протянула я. — Я тоже хочу знать, что им там вдруг понадобилось.

— А я тебе потом перескажу, — пообещал он. — А если захочешь, позовешь своих наемников, и они добавят к моему рассказу массу красочных подробностей.

Его голос звучал чуть насмешливо.

— Звучит соблазнительно, но нет, — упрямо покачала головой я. Глаз при этом удосужилась открыть только один, зато правый. — Я поеду с вами.

— Ладно, как знаешь.

Дамиан поднялся с кровати и шагнул к столу.

— Через сорок минут! — заявила я, подняв вверх руку с вытянутым указательным пальцем.

А сама между тем зарылась лицом в подушку.

Руперт прислал за нами карету, и в полдень мы впятером в очередной раз спустились в его впечатляющий подвал. Хозяин дома уже был здесь в обществе Кейтлин. Речь без сомнения шла о сугубо деловом свидании; все было чрезвычайно пристойно, и даже развращающую воображение часть подвала деликатно скрывала темно-зеленая ширма.

Поздоровавшись с Кейтлин и Рупертом, мы расселись на уже ставших привычными местах. Мы с Дамианом расположились на одной кушетке, Нэт с Дэном на другой, Руперт и Алонсо уселись в кресла. Кейтлин тоже сидела в одном из кресел, придвинутом к самому столу; спину она держала идеально ровно и вообще казалась предельно собранной и одновременно напряженной.

— Господа, я очень вам признательна за то, что вы смогли так быстро сюда приехать. — По ее лицу скользнула мимолетная улыбка. Однако настроение у королевской протеже было явно не слишком веселое. — Возникли новые обстоятельства, которые требуют срочного вмешательства, и я надеюсь на вашу помощь, — не затягивая, приступила к делу Кейтлин. — Политическая ситуация, к которой имело отношение небезызвестное вам письмо, развивается не самым благоприятным образом, и нам необходимо принять кое-какие меры, пока положение не стало безнадежным. Сейчас я расскажу вам некоторые подробности, но предварительно хочу подчеркнуть: то, о чем я буду говорить, не должно покинуть пределов этой комнаты. Этого подвала, — оглядевшись, поправилась она. — Надеюсь, это напоминание никого не обидит. Я знаю, вы все уже проявили себя как люди благонадежные и умеющие хранить секреты, но дело, о котором пойдет речь, слишком щекотливое.

— Напомнить о таких вещах никогда не мешает, — вмешался Руперт. — Некоторым особенно самоуверенным людям будет весьма полезно лишний раз послушать, что бывает за разглашение государственной тайны.

Произнося эти слова, он обвел наемников пристальным и весьма многозначительным взглядом.

— Мы помним, что за это бывает, Руперт, — благодушно откликнулся Алонсо. — Тесный физический контакт с тобой. Можешь не беспокоиться, мы все устрашены. Еще с прошлого раза.

— Такое наказание нам точно не нужно, — поднеся руку к сердцу, подтвердил Дэн. И, ухмыльнувшись, добавил: — Никому из троих.

Кейтлин непонимающе нахмурилась и перевела вопросительный взгляд на Руперта. Тот раздраженно мотнул головой. Дескать, не обращайте внимания и продолжайте. Так она и поступила.

— Вам несомненно известно, что между нашим королевством и Ланрегией уже долгие годы держатся не слишком добрососедские отношения, — приступила к объяснениям Кейтлин. — Сперва противостояние проявлялось в виде холодной войны, которая велась по большей части на политическом фронте. Затем начались боевые действия на территории Ансилоны. — Короткий взгляд в сторону Дамиана. Тот спокойно кивнул. — В последнее же время ситуация снова начала меняться. Градус напряженности в Ансилоне существенно понизился… Говоря откровенно, мы уже фактически проиграли эту войну, — вынужденно усмехнулась она. — Однако вы наверняка знаете и о беспорядках на ланрежской границе. Из Ансилоны война грозит переместиться сюда, на территорию наших королевств. И эта война, если ей суждено будет начаться, окажется куда как более кровавой. Она чревата разрушительными последствиями и для нас, и для Ланрегии. Поэтому наша задача — всеми силами постараться ее избежать.

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — вежливо произнес Алонсо, — но разве это не задача политиков?

— Беда заключается в том, что официальные политические переговоры зашли в тупик, — пояснила Кейтлин. — Ни мы, ни ланрежцы не готовы согласиться в открытую на требуемые второй стороной уступки. Тем не менее Его Величество, хоть и недолюбливает ланрежцев, прекрасно понимает, что война — не в интересах нашего государства. Король Ланрегии тоже, мягко говоря, не рвется в бой. Однако и с той, и с другой стороны границы есть силы, которые, напротив, заинтересованы в разжигании войны. Стычки на границах, как я говорила, уже начались, и любая из них грозит перерасти в крупномасштабный вооруженный конфликт. А после этого никто не будет в силах дать обратный ход. Именно поэтому необходимы неофициальные переговоры. Им как раз и посвящено то письмо, которое выкрал брезийский посол. Сами понимаете, если бы переговоры о неофициальной встрече между представителями наших держав стали достоянием гласности, такая встреча была бы лишена всякого смысла, да и вообще стала бы невозможной. Поэтому так важно то, что письмо удалось вовремя вернуть. Но все это — прелюдия. — Она обвела нас напряженным взглядом. — А теперь настало время перейти к сути. Мне поручено тайно отправиться в Ланрегию, встретится с одним из представителей власти и передать ему послание Его Величества. Речь идет о мирных переговорах, и, если нам повезет, эта встреча может оказаться решающей. Поездка должна держаться в строгом секрете, поэтому я не могу взять с собой королевский эскорт, да и вообще ехать в сопровождении большого отряда. Мне нужна небольшая группа людей, которым можно доверить государственную тайну и которые сумеют в случае необходимости воспользоваться оружием, чтобы не позволить врагам завладеть королевским письмом.

Кейтлин немного помолчала.

— Это задание может оказаться чрезвычайно легким, — продолжила она. — Я собираюсь пересечь границу в одном из наиболее безопасных мест. В том районе пограничные войска поддерживают порядок и с нашей стороны, и с ланрежской, поэтому мы не рискуем случайно оказаться в эпицентре очередного местного конфликта. Но может статься, что о планируемой встрече узнает кто-то из противников мирных переговоров. Причем утечка информации возможна как с нашей стороны, так и с ланрежской. В этом случае наши враги ни перед чем не остановятся, чтобы помешать мне попасть на место. А стало быть, задание может оказаться в высшей степени опасным. — Кейтлин опустила глаза и поджала губы, раздумывая над своими дальнейшими словами. — Скажу откровенно, — произнесла она, снова поднимая взгляд, — до сих пор мне никогда не приходилось совершать нечто настолько рискованное. Король и в этот раз не требовал от меня подобных действий. Но в данном случае я не вижу особого выбора. В нынешних обстоятельствах мало доставить королю Ланрегии письмо, написанное рукой Его Величества. Необходимо, чтобы это письмо привез приближенный к королю человек. Приближенный в достаточной степени, чтобы его были готовы выслушать. И я таким человеком являюсь.

Последнюю фразу Кейтлин произнесла без малейшей гордости или самолюбования. Просто констатировала факт. Если в ее голосе при этом и отражались какие-то эмоции, то скорее грусть. После еще одной непродолжительной паузы она продолжила.

— Граф уже любезно согласился сопровождать меня в Ланрегию. — Она благодарно взглянула на Руперта, и тот очень тепло, ободряюще ей улыбнулся. — И я хотела бы просить о том же вас. Разумеется, — она повернулась к наемникам, — вы получите за эту работу достойную плату. Можете сами назвать сумму.

— Триста золотых, — не задумываясь, заявила Нэт.

— Ты что, совсем спятила от жадности?! — возмутился Руперт.

— Она права, — тут же поддержал наемницу Дэн. — Есть риск засветиться за границей, а это серьезно повышает цену. Что, если однажды нам придется делать ноги из Ганезии? А в Ланрегии нас тоже будут поджидать с распростертыми объятиями? Остается только Брезия. И то лишь в том случае, если ихний посол не расстарается…

— Что за чушь ты несешь? — скривился Руперт.

— Дело опасное, замешана высокая политика, — заметил Алонсо. — Так что триста золотых — вполне справедливая сумма.

— Тем более учитывая, что за прошлую работу нам не заплатили ни гроша, — добавила Нэт, одарив Руперта обаятельной улыбкой.

— Никаких вопросов. — Кейтлин, в отличие от Руперта, не была настроена торговаться. — Вы получите триста золотых. Стало быть, вы беретесь за эту работу?

— Естественно, — деловито ответила Нэт.

— Без сомнений, — заверил королевскую протеже Алонсо.

— Хорошо, — кивнула Кейтлин. В ее глазах и вправду читалось облегчение. — Теперь вы, виконт. — Она перевела взгляд на Дамиана. — Я отлично понимаю, что вас не интересует денежное вознаграждение. Но, не скрою, я была бы рада, если бы вы тоже согласились принять участие в этом предприятии. Возможно, есть что-то, что сможет заставить вас согласиться?

— Я должен буду это обдумать, — с сомнением произнес Дамиан.

— Конечно, — кивнула Кейтлин. От ее внимания не укрылся тот факт, что во время своего ответа Дамиан повернул голову в мою сторону. — Вы, Ника, могли бы поехать вместе с мужем или остаться здесь, по собственному усмотрению. Не скрою, я бы на вашем месте осталась. Никто не знает заранее, как все обернется.

Я ничего не ответила. Возможно, ее слова и не придали мне желания ехать в Ланрегию. Но они точно поубавили мое желание отпускать туда мужа.

Предварительно постучав, Томас вошел в подвал, подошел к графу и что-то негромко сказал ему на ухо. Руперт сразу же поднялся на ноги.

— Депеша от герцога Торрентона, — сообщил он Кейтлин.

Та тоже поспешила встать с кресла.

— Господа, мы вас оставим ненадолго.

Руперт сказал это, уже направляясь к двери. Кейтлин последовала за ним. Едва за ними закрылась дверь, Алонсо в ажиотаже подскочил с места.

— Нэт, как тебе только взбрела в голову эта сумма?! — восторженно воскликнул он. — Она же совершенно нереальная!

— На меня снизошло вдохновение, — рассмеялась наемница. — А вы тоже молодцы, хорошо подыграли! Особенно про то, как нам придется сваливать из королевства.

Я медленно склонила голову набок и нахмурила брови.

— Скажи-ка, Нэт, — мрачно проговорила я, — а вы точно также радовались после того, как договорились со мной на двести золотых?

Денег мне было не жалко, а вот сама мысль о том, что наемники меня облапошили заставляла злиться.

— Вовсе нет, — предельно серьезно возразила наемница. — Если помнишь, Алонсо даже пытался сбить для тебя цену.

— В твоем случае все было честно, — поддержал ее Дэн, с легкостью встретив мой подозрительный взгляд. — Но нет никаких причин, чтобы за нынешнее дело цена была в полтора раза выше, чем за твое. Сейчас мы как минимум точно знаем, что от нас требуется; к тому же есть весьма неплохие шансы добраться до места безо всяких сложностей. Когда же нас наняла ты, мы даже толком не знали, против кого работаем. Зато были вполне уверены в том, что противник не станет шутить и что у него много людей.

— Ну ладно, — пробурчала я, все еще хмурясь: абсолютной уверенности в искренности наемников я, признаться, не испытывала.

— Его Величество точно не разорится от того, что в казне немножко поубавится золотых, — возвратил разговор в прежнее русло Алонсо.

Пользуясь тем, что Нэт встала, дабы подойти к столу и налить себе вина, он вольготно разлегся на освободившейся кушетке.

— Да? А я отчего-то думала, что Руперт заплатит из собственного кармана, — разочарованно протянула наемница.

— Даже если и так, корона ему все возместит, — окончательно расстроил ее Алонсо.

Нэт поморщилась и опустошила бокал куда быстрее, чем собиралась.

— Ника, нам надо кое-что обсудить, — сказал Дамиан, коснувшись моего плеча.

Его тон был предельно серьезным, а взгляд чуть нахмуренным, и я заволновалась.

— Что?

— Думаю, мне действительно стоит поехать в Ланрегию вместе с остальными, — ответил Дамиан. — Но леди Кейтлин права: тебе нечего делать в этой поездке. Она может оказаться опасной. Поэтому вопрос заключается в том, смогу ли я быть уверен, что, пока мы доставляем это письмо, ты находишься в безопасности. Если да, я поеду; если нет, значит, обойдутся и без меня.

— Без тебя обойдутся в любом случае, — уверенно заявила я. Бросила в сторону наемников короткий извиняющийся взгляд, но продолжила стоять на своем. — Интересное дело: когда речь идет о том, ехать ли мне, выясняется, что путешествие опасное. А когда разговор заходит о твоем участии, то вроде бы как все нормально?

Такие двойные стандарты мне вовсе не нравились. Но Дамиана они нисколько не смущали.

— Ты забываешь о том, что я — профессиональный воин, — спокойно заметил он. — Они — тоже. — Он кивнул головой в сторону наемников, которые в наш разговор пока не вступали, хотя и слушали весьма внимательно. — А ты — нет.

— Профессиональный воин тоже может погибнуть, — не сдавалась я. — И нет никаких причин, чтобы ты рисковал своей жизнью. Дамиан, честное слово! Зачем?! — воскликнула я, молитвенно сложив руки. — Тебе хватает своих собственных проблем. Ты уже помог Кейтлин, отыскав вора. Ты вовсе не обязан помогать ей до бесконечности.

Наемники принялись о чем-то перешептываться, косясь в нашу сторону. Дамиан примирительно взял меня за руку.

— Ника, ты же слышала, — попытался объяснить он. — Это дело государственного масштаба. Решается судьба страны. Это нужно для страны и для короны.

Должно быть, мой муж считал, что это все решает. Меня же его аргумент не впечатлил ни капли.

— Ты много лет прослужил на благо короны, — эмоционально напомнила я. — Рисковал жизнью каждый день, год за годом. Обучился, воевал, ходил в разведку. И что? Разве корона об этом вспомнила, когда ты оказался в беде?

Я обернулась за поддержкой к наемникам. Они по-прежнему не вступали в разговор, предоставляя нам с Дамианом самим принимать собственное решение. Но, надо сказать, смотрели вполне понимающе. Думаю, понятие преданности какой-то абстрактной короне было чуждо им так же, как и мне.

— Что хорошего ты в сущности видел от короны? — продолжила я, подбодренная этой молчаливой поддержкой. — Знаешь, что я тебе скажу? После того, что произошло, ты ничего им не должен. Они весьма четко показали, как относятся к преданным людям, и как легко забывают обо всем, что было во имя этой самой короны сделано.

Я замолчала, переводя дыхание. И посмотрела на Дамиана с опаской. Раньше я предпочитала избегать этой темы, а сейчас одним махом выпалила все, что думала. И не была уверена, что мужу понравится то, что он услышал.

Однако он не казался ни обиженным, ни уязвленным, ни рассерженным. Даже улыбался, правда, едва заметно, самыми уголками губ. И смотрел задумчиво, будто считал, что я чего-то не понимаю, и пытался разобраться, как до меня это что-то донести.

— Ника, ты где-то даже права. — В этих словах уже слышалось "но", и оно не замедлило быть озвученным. — Но у всего этого есть и другая сторона. Преданность короне не связана с тем, что корона делает для тебя. Это не то же самое, что отношения между двумя людьми. Она не построена на взаимных договоренностях и взаимопомощи. И что бы там ни происходило… это мой король и моя страна.

Я оглянулась, с запозданием почувствовав свежий поток воздуха, ворвавшийся в подвал через открытую дверь. На пороге стояла Кейтлин. Я прикусила губу. Не знаю, как давно она вошла и как много успела услышать.

— Леди Кейтлин! Вина? — вопросил в неожиданном порыве гостеприимства Дэн.

— А отчего же Руперт не с вами? — подключилась Нэт, потихоньку вынуждая королевскую протеже переместиться подальше от нас с Дамианом.

Нам еще предстояло принять решение. Я снова подняла на мужа глаза. Не скрою, мне была непонятна его логика в данном вопросе. Я была с ним не согласна. Но в то же время уважала его право на собственные убеждения.

— Значит, так, — твердо произнесла я. — Если ты хочешь ехать, езжай. Но в этом случае я поеду с тобой.

— Ника! — Дамиан закатил глаза.

— Да, знаю, я упрямая, и еще недисциплинированная. Но я не собираюсь выпускать тебя из поля зрения. — При этих моих словах у Дамиана дрогнули плечи, как от смеха, хоть в голос он и не смеялся. Я не позволила этому жесту сбить себя с пути истинного. — Я умею постоять за себя, меня ребята научили. И к тому же Кейтлин сама сказала: вполне вероятно, что это будет просто ничем не примечательная поездка безо всяких происшествий. А с Джастином мы еще не разобрались. Так что скорее всего отправиться в Ланрегию для меня будет даже более безопасно, чем оставаться здесь. Во всяком случае, во время путешествия ты сможешь за мной присматривать, — добавила я, лукаво заглядывая ему в глаза.

Дамиан рассмеялся, качая головой.

— Говоря точнее, присматривать за мной будешь ты, — "перевел" он. — Но, так уж и быть, пусть муж наивно думает, будто это он проявляет заботу и держит руку на пульсе.

Я что-то невнятно промычала, невинно опуская глаза. Дэн подошел к нам с двумя бокалами вина и торжественно вручил один из них мне, а другой Дамиану.

— С чего это ты такой щедрый и заботливый? — подозрительно покосилась на наемника я.

— С того, что я только что выиграл два золотых! — с довольным видом сообщил тот.

По кислой физиономии Алонсо я сразу же поняла, кто именно эти два золотых проиграл.

— Предупреждаю: сейчас денег все равно нет, — заявил Алонсо. — Отдам потом, из своей доли.

— Учти: я не забуду! — предупредил Дэн.

— На что вы спорили? — спросила я.

— Я сразу заявил, что ты его уломаешь, — подмигнул мне Дэн, указывая на Дамиана.

До отъезда в Ланрегию оставалось двое суток. За это время у нас с Дамианом состоялся еще один непростой разговор, на сей раз без свидетелей. Суть спора сводилась к следующему. Я считала, что Дамиану следует посвятить Руперта и Кейтлин в подробности истории с Джастином. Рассказать обо всем — и о роли, которую тот сыграл в событиях пятилетней давности, и о нынешнем похищении. Дамиан, в свою очередь, сомневался в том, что такой рассказ хоть что-то даст.

Я хорошо понимала истоки его позиции. Во-первых, Дамиан был гордым и самостоятельным человеком, и в силу такого характера ему претила сама идея поиска покровителя среди вышестоящих. Во-вторых, собственный горький опыт научил его не доверять людям и не рассчитывать на чью бы то ни было поддержку. Сама я несколько иначе относилась к обоим этим пунктам. Но, главное, в системе моих приоритетов на первом месте стояла жизнь моего мужа. Все остальные соображения можно было отложить до лучших времен.

— Ты забываешь о том, что Руперт не имеет никакой власти над Джастином, — хмурясь, говорил Дамиан. Он не отказывался от разговора с графом наотрез, но считал нужным озвучить причины для возможного отказа. — Его титул не более высок. Он не может арестовать Джастина, не может даже сколько-нибудь значимо ограничить его действия. А коли так, какой смысл обращаться к Руперту с этой историей? Чтобы пожаловаться ему на жизнь?

То, как Дамиан скривился при этих словах, весьма наглядно демонстрировало, как сильно ему не нравится такая идея.

— Руперт — приближенный короля, — напомнила я.

— Опальный приближенный, — с невеселой усмешкой уточнил Дамиан. — Опальный приближенный, которого даже выслали из столицы. Это кажется тебе хорошей протекцией?

— Не знаю, что это за опала, если он продолжает заниматься настолько важными государственными делами! — в свою очередь возразила я. — Уверена, он найдет способ передать нужную информацию королю. Ты сам говорил, что на данный момент это твое слово против слова Джастина. И вероятность того, что поверят ему, достаточно высока. Надо использовать любую возможность, чтобы перетянуть чашу весов на твою сторону.

— Не спорю, — чуть устало произнес Дамиан. — Но Руперт из тех людей, которые ничего не делают просто так. Кто сказал тебе, что он захочет нам помогать, даже если сможет? Обратиться лично к королю, вмешиваясь в настолько щекотливое и, прямо скажем, болезненное для государства дело… Это не то же самое, что по-приятельски одолжить новым знакомым несколько лошадей.

— Согласна, не исключено, что осторожность заставит его остаться в стороне, — вынужденно признала я. — Но ведь надо хотя бы попробовать с ним поговорить. Пока мы этого не сделаем, ничего не будем знать наверняка. И потом, помимо Руперта есть еще и Кейтлин.

— Она-то тут причем? — поморщился Дамиан.

Перспектива просить помощи у малознакомой женщины нравилась ему еще меньше.

— Ладно, с Кейтлин действительно можно пока подождать, — пошла на попятный я. — Но не забывай, пожалуйста, что ты уже сейчас много для них сделал. Без тебя они никогда бы не узнали, куда пропало письмо, а, значит, не смогли бы его вернуть. А теперь ты собираешься сделать для них еще больше. Если они со своей стороны помогут тебе восстановить справедливость, это будет не милость и не покровительство. Это будет нормальное проявление благодарности. Ты говоришь, что взаимопомощь не распространяется на отношения человека к короне. Но во взаимоотношениях с людьми-то она еще не перестала играть роль! Даже если эти люди — графы.

— В чем-то ты права, — задумчиво признал Дамиан. — Хорошо, давай считать, что ты меня убедила. Я поговорю с Рупертом. Только давай договоримся: я сам решу, что и как ему говорить.

— Отлично, — поспешила согласиться я, довольная тем, что мне удалось уговорить его в главном. — И кстати, если он заупрямится, — я подняла на Дамиана лукавый взгляд, — есть один безотказный способ на него повлиять.

— Это какой же? — насмешливо спросил Дамиан.

Я многозначительно цокнула языком, разводя таинственность, а потом рассмеялась.

— Если я пообещаю в случае содействия уломать Нэт, он согласится на что угодно!

— Можно подумать, что ты это сделаешь! — фыркнул, усмехаясь, Дамиан. — Тоже мне подруга.

— Так Нэт все равно придумает очередной способ открутиться! — беззаботно отмахнулась я.

Так случилось, что до нашего отъезда произошло еще одно событие, подтолкнувшее Дамиана к разговору с Рупертом. Наемники отправились куда-то в город по своим делам. По каким именно, я уточнять не стала, сильно подозревая по их смеющимся лицам и возбужденным голосам, что в лучшем случае речь идет о выпивке и разврате, а в худшем — о чем-то противозаконном. Дамиан дописывал еще одно письмо, а я складывала кое-что из вещей, когда в дверь постучали.

Слуг в нашем особняке на постоянной основе не было; каждый из них ночевал у себя дома и приходил на работу в определенные часы. Потребности у нас были не слишком высокие, так что расширять штат слуг в пустующем по большей части доме в честь нашего присутствия Руперту не пришлось. В данный момент кроме нас с Дамианом в особняке никого не было, поэтому я пошла открывать.

Распахнув дверь, я застыла на месте, от неожиданности не зная, что делать и как себя вести. На пороге стоял Нортон. Он и сам замер в удивлении, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Должно быть, мы простояли, как истуканы, несколько секунд. Постепенно взгляд Нортона едва уловимо изменился. В нем прорезалось понимание, хотя и неполное. Бывший сослуживец Дамиана по-прежнему был удивлен, но кое-какие детали, видимо, начали вписываться для него в единую картину. Как минимум ему стало ясно, что женщина, столь удачно познакомившаяся на приеме с ним и Джастином какую-нибудь неделю назад, не случайно оказалась в этом доме.

— Вот оно что, — произнес он вместо приветствия, склонив голову набок. — Мне следовало догадаться. Светские женщины редко интересуются зонами военных действий.

— Не беда, в следующий раз вы непременно проявите бОльшую догадливость, — едко сказала я.

Наглеть, так наглеть. Все равно мне приходилось разговаривать с ним, стоя лицом к лицу, после того, как я беззастенчиво врала в это самое лицо несколько дней назад. Что уж теперь начинать смущаться?

Нортон криво усмехнулся, но в целом смотрел на меня, кажется, почти одобрительно. Впрочем, я не могла бы сказать этого с уверенностью. Мне было трудно читать по его лицу. Было в его глазах выражение какой-то грусти, может быть, даже тоски, или разочарования, своеобразным образом преломлявшее все прочие эмоции.

— Я могу видеть виконта Телбриджа? — спросил Нортон.

Я мешкала с ответом, силясь понять, что правильнее сделать: позвать Дамиана или сказать "Какого такого Телбриджа?".

— Проходите, — сказала я, наконец, посторонившись.

Нортон прошел и снова остановился на пороге, но уже с внутренней стороны.

— А вы..?

В его глазах сквозил вопрос.

— Виконтесса Телбридж, — с вызовом представилась я.

Нортон понимающе покивал.

— Очень приятно.

Я обернулась, услышав шаги спускающегося по лестнице Дамиана. Должно быть, его внимание тоже привлек стук в дверь.

— Дамиан, к тебе пришли! — громко сказала я, снова поворачиваясь к Нортону.

Моя интонация должна была проинформировать мужа о том, что пришел не один из "своих", и дать ему возможность решить, как действовать в этой связи.

Нортон уже смотрел поверх моего плеча. Шаги Дамиана вскоре стихли у меня за спиной. Я отступила в сторону.

— Ну, здравствуй.

Дамиан смотрит напряженно, даже почти враждебно. Руки не подает.

— Здравствуй.

Нортон тоже напряжен и, кажется, чувствует себя не в своей тарелке, однако уже пришел, не идти же на попятный.

— Как ты узнал, что я здесь?

Дамиан проявляет подозрительность, с гостеприимством же пока не торопится. С моей точки зрения, правильно делает.

— Видел тебя в городе.

Нортон отвечает спокойно. Кажется, говорит правду.

— И как узнал, где меня найти?

Нортон усмехается, но как-то невесело, почти смущенно.

— Ах, да. Глупый вопрос, — кивает Дамиан.

Если мой муж способен проследить путь человека, как конного, так и пешего, от дома к дому, наверное, то же самое может проделать и его бывший сослуживец.

Дамиан, наконец, проходит внутрь и делает Нортону знак, позволяющий следовать за ним. Мужчины останавливаются в гостиной, расположенной почти сразу за входом. Теперь передо мной встает вопрос, как быть. Уйти или остаться? Дамиан ничего не говорит мне на этот счет, и я решаю задержаться здесь, до тех пор, пока он не попросит меня об обратном. Но держусь в стороне: подхожу к полке и снимаю с нее первую попавшуюся книгу. А сама слушаю напряженную тишину у себя за спиной.

— Ты здесь живешь? — спросил Нортон, оглядывая гостиную.

— Нет. Я в Ренберри по делам.

— Понятно.

Опять молчание.

— Я могу сесть? — осведомился Нортон.

Дамиан выразительно пожал плечами и безразлично произнес:

— Садись.

Нортон опустился в одно из кресел. Дамиан последовал его примеру.

— Ты сильно изменился, — сказал Нортон, внимательно глядя на лицо Дамиана.

Мои мысли отчего-то зацепились за эту фразу. Изменился? Наверняка. Нет, за тот год, что я его знаю, Дамиан изменился очень мало. Разве что стал выглядеть немного менее мрачно, чем на заре нашего знакомства, и взгляд немного потеплел. Хочется верить, что я имею отношение к этим переменам. Но каким он был тогда, пять лет назад? Наверняка совсем другим. Но я никогда этого толком не узнаю. Остались, конечно, кое-какие портреты. Немногочисленные, поскольку Дамиан терпеть не может позировать. Но портреты лгут. Они никак не смогут рассказать обо всем, что изменилось в человеке за это время.

— Ты тоже.

Дамиан ответил не то комплиментом на комплимент, не то упреком на упрек.

— В самом деле? — Нортон недоуменно передернул плечами. — Что ж, может быть. Я вижу, ты женился?

Вновь протянув руку к полке, я ненадолго повернулась к ним спиной и потому не могла видеть взгляда, который сопровождал этот вопрос.

— Да, — ответил Дамиан.

Коротко и ясно.

— Поздравляю. Рад за тебя. Правда.

— Спасибо.

— Давно вы поженились?

— Год назад. Ты женат?

Нортон криво усмехнулся и покачал головой.

— Нет.

— Зря.

— Не знаю, возможно. Но мне все чаще начинает казаться, что так оно и к лучшему.

— Так для чего ты пришел сюда? — резко сменил тему Дамиан.

— Не знаю, — с усмешкой ответил Нортон. Его руки сильнее сжали подлокотники кресла. — Просто… Увидел тебя здесь и решил заглянуть, узнать, как ты живешь.

— Спустя столько лет тебя это вдруг заинтересовало?

Это был сложный разговор, и Дамиан совершенно не пытался облегчить его для своего собеседника.

Нортон вздохнул. С его лица сбежала даже прежняя, натянутая улыбка.

— Ты знаешь, что я пытался поговорить с тобой еще тогда. После…после того, как тебя выпустили. И я, и Джастин. Ты не захотел с нами разговаривать.

— Мне казалось, все, что нужно уже было сказано в тюрьме, — холодно отозвался Дамиан.

На этот раз Нортон рассмеялся.

— С тобой действительно трудно разговаривать, — отметил он, качая головой. — Ты такой же упрямый, как тогда.

— Если мой характер и изменился за эти годы, то только в худшую сторону, — отозвался Дамиан. — Если не веришь, можешь поинтересоваться у моей матери.

— О, как поживает леди Камилла?

— Прекрасно, спасибо, — кивнул Дамиан, откидываясь на спинку кресла.

— Она здорова?

— Идеально здорова.

— Рад это слышать. При случае передай ей мои наилучшие пожелания.

— При случае передам.

Нортон снова посерьезнел.

— Я понимаю, что не вполне… правильно вел себя во время нашего последнего разговора, — сказал он.

— Сейчас это уже не имеет никакого значения, — сухо ответил Дамиан.

Я была в этом не уверена. Нортон, кажется, тоже.

— Не знаю. Все может быть, — отозвался он, глядя в пол. — В последнее время я окончательно потерял уверенность в том, что важно, а что нет. Как видно, я слишком много лет провел в Ансилоне. И после того, как вернулся домой несколько месяцев назад… как-то вдруг понял, что мало что смыслю в этой жизни. Успел утратить ориентиры.

Надо же. Найти человека может по самому невнятному следу, такому, что кто-то другой ткнется носом и не заметит. А для смысла ориентиры потерял… Я взглянула на Нортона с вновь прорезавшимся интересом.

— Но, так или иначе, — продолжил он, — у меня остался с тех пор неприятный осадок в душе.

— Не понимаю, чем я могу тебе помочь. — В голосе Дамиана проскользнуло едва заметное раздражение. — Я не жрец, и разговаривать со мной про душу бессмысленно.

— М-да, — протянул Нортон. — Я знал, что это будет нелегко, но не подозревал, что до такой степени. Ты действительно невозможен.

— Я просто не могу понять, чего ты хочешь. Если ты намерен что-то мне сказать, говори прямо.

— Попробую, — без особого оптимизма в голосе произнес Нортон. — Хоть я и сам не до конца знаю, что. Может быть… — на его губах заиграла слабая улыбка, неожиданно придавшая лицу выражение уязвимости, — …может, таким завуалированным способом я просто пытаюсь сказать тебе, что был неправ?

Это признание Дамиана нисколько не растрогало.

— Я прекрасно знаю, что ты был неправ, — согласился он. — Я знал это еще тогда. Что дальше?

— Пожалуй что ничего, — откликнулся Нортон, поднимаясь с кресла. — Прийти сюда было с моей стороны ошибкой. Но я рад, что у тебя в конечном счете все хорошо сложилось.

Короткий кивок в мою сторону.

— Погоди. — Дамиан поднялся следом за ним. — Думаю, тебе следует кое-что знать. Это может напрямую тебя коснуться.

Нортон, уже собравшийся выйти из гостиной, остановился.

— О чем ты?

— Это Джастин подставил меня тогда, пять лет назад.

Дамиан сказал это и теперь смотрел на Нортона оценивающе, внимательно следя за реакцией. Возможно, хотел понять, окажется ли такое сообщение для его собеседника новостью. Как-никак Нортон и Джастин по-прежнему тесно общались. Могли быть и заодно.

Не знаю, была ли это искренняя реакция или талантливая игра, но Нортон выглядел ошарашенным. Он открыл рот, закрыл его, нахмурился, подался вперед, вглядываясь Дамиану в глаза, будто пытаясь прочитать там хотя бы намек на шутку, розыгрыш или издевку. Лицо Дамиана сохраняло прежнее невозмутимое выражение. Нортон недоверчиво покачал головой.

— Хочешь сказать, что Джастин продал ланрежцам государственную тайну, а потом хладнокровно позаботился о том, чтобы подозрение пало на тебя? — переспросил он, чеканя слова, как бы подчеркивая таким образом их нелепость.

— Продал, или просто выдал под давлением шантажистов, — поморщился Дамиан. — Подробностей я не знаю, да, признаться, и не хочу. А остальное ты передал верно.

— Откуда ты знаешь?

— Вычислил. Да и потом, он сам мне об этом сказал.

— Что-то здесь не увязывается, — мрачно возразил Нортон. — С какой стати он стал бы рассказывать тебе о таком, рискуя, что ты выдашь его с потрохами?

— Думал, что выдать его я уже не успею, — невозмутимо пояснил Дамиан.

Нортон лишь энергично затряс головой.

— Ты несешь какую-то чушь!

Впервые за время разговора в его тоне проскользнула враждебность.

— Вот как? — Дамиан моментально ответил тем же. — Значит, в его виновность ты верить не хочешь? Любопытно: в мою ты в свое время поверил легко.

— Это не доставило мне ни капли радости, — отрезал Нортон.

— А мы с тобой не про радость сейчас говорим, — сверкнул глазами Дамиан. — В любом случае, я свое дело сделал: предупредил. Пока он еще надеется утопить меня, но если не выйдет, следующий на очереди — ты. Все остальные слишком высоко сидят.

— Предатель — генерал Бальи; все знают об этом давным-давно!

— В том-то и дело, что слишком давно. Информация устарела. Я не стану ничего тебе доказывать, Нортон. — Голос Дамиана звучал устало и одновременно неприязненно. — Решай сам, во что тебе верить, а во что нет. Это больше не мое дело. Спасибо, что зашел.

— Всего наилучшего! — не менее раздраженно бросил Нортон.

Последние слова он произнес, уже разворачиваясь на каблуках; спустя секунду его сапоги громко застучали по полу. Дамиан тоже развернулся и зашагал в противоположную сторону, к лестнице, ведущей на второй этаж. Вскоре я услышала, как под его ногами скрипнула ступенька. Секунду поколебавшись, я шагнула в прихожую следом за Нортоном. Тот уже подошел к двери.

— Ему было нужно совсем немного, — негромко сказала я, опуская руку на крышку высокого сундука. — Чтобы кто-нибудь поверил в его невиновность. Просто поддержка. Неужели было так трудно это ему дать?

Нортон повернулся ко мне, выпустив из пальцев ручку.

— Откуда я мог знать тогда, что он невиновен? — мрачно спросил он. — Все указывало на Дамиана.

Я непонимающе покачала головой.

— Я знала его всего три месяца, когда услышала эту историю. Но этого срока оказалось достаточно, чтобы я на секунду не усомнилась в его словах. А сколько были знакомы вы? Три года? Четыре?

Нортон немного помолчал.

— Шесть лет, — ответил он затем.

— Шесть? — повторила я.

И, возведя глаза к потолку, многозначительно развела руками.

— Тогда чего вы ждете от него теперь?

На это Нортон ничего не сказал.

— Что за бред по поводу Джастина? — спросил он вместо этого немного погодя.

— Это не бред, — спокойно ответила я. — Это так и есть. Я сама слышала, как он говорил об этом Дамиану.

— Все все слышали, — скептически отозвался Нортон. — Но отчего-то власти до сих пор ни разу не поинтересовались его персоной.

— Это дело времени, — откликнулась я.

— Я не верю в эту ерунду, слышите?

Он почти кричал.

Я пожала плечами. Наверное, похоже на то, как это сделал бы Дамиан.

— Это ваше право. Когда-то вы уже ошиблись, выбирая одного из двоих друзей. Не ошибитесь во второй раз.

— Что вы делали под чужим именем на приеме?

Нортон говорил почти агрессивно.

— Искала мужа. — Я не видела причин это скрывать. — Ваш друг обманом выманил его из виконтства, организовал его похищение и собирался убить, — жестко произнесла я, четко выговаривая каждое слово. — Я знала, что виновен один из вас. Не знала только, вы или Джастин.

— Вот как? Должно быть, мне следует благодарить судьбу, что вы не подсыпали мне в вино какую-нибудь гадость вроде мышьяка?

Как это ни странно, сейчас раздражения в его голосе было куда больше, чем враждебности. Я улыбнулась.

— Можете не сомневаться: если бы виновным оказались вы, я сделала бы это, не колеблясь.

На сей раз мой голос был мягким, почти ласковым. И, что самое ужасное, я была вполне уверена в правдивости собственных слов.

— Не помню, говорил я уже это или нет, — заметил Нортон, внимательно глядя мне в глаза, — но Дамиану очень повезло с женой. И тем не менее, по-моему, вы оба сумасшедшие.

Бросив на меня один последний взгляд, он вышел за дверь. Я пожевала губами, обдумывая состоявшийся разговор, а затем пошла искать Дамиана.

Он как раз спускался по лестнице; видимо, собирался искать меня.

— Можешь считать, что твоя взяла, — объявил Дамиан, сбегая по ступенькам.

— В каком смысле? — не поняла я.

— Мы едем к Руперту, — пояснил муж. — Придется посвятить его в наши дела. После того, как меня отыскал Нортон, я не уверен, что мое участие в предприятии по-прежнему возможно. Если он выследил меня здесь, может выследить и где-нибудь еще. А если он в сговоре с Джастином, то все еще хуже.

— Думаешь, он действительно может оказаться в сговоре с Джастином? — с сомнением спросила я.

Отчего-то мне с трудом в это верилось.

— Не думаю, — признался Дамиан. — Но не могу быть безоговорочно уверен, что нет. И не имею права подвергать риску порученную леди Кейтлин миссию.

Руперт выслушал рассказ Дамиана сосредоточенно, не перебивая и даже почти не шевелясь, лишь изредка поворачивая голову, чтобы перевести на меня мрачный взгляд. Дамиан говорил лаконично, по-деловому, без подробностей и без эмоций. Когда он закончил, Руперт встал с кресла и, компенсируя предшествовавшую этому неподвижность, несколько раз прошелся туда и обратно вдоль перегородившей подвал кушетки.

— Вы правильно сделали, что пришли и обо всем мне рассказали, виконт, — произнес он, наконец, остановившись напротив сидящего на второй кушетке Дамиана. — Но я не считаю целесообразной отмену вашего участия в предприятии. Мы поступим следующим образом. Я отправлю кое-кого из своих людей, чтобы они проследили за Нортоном Кэмероном и удостоверились в том, что он не станет преследовать вас, а, стало быть, и нас всех. Это решит потенциальную проблему с путешествием в Ланрегию. Что же касается вашего дела в целом… — Руперт снова прошелся из стороны в сторону. — Его следует решить более радикально. И, повторюсь, вы правы, что пришли с этим именно ко мне. Данное дело курирует сам король, и в него необходимо внести полную ясность. А между тем граф Брэдшоу до сих пор не был замечен даже в мельчайших нарушениях и оставался вне подозрений — насколько это вообще возможно при сложившихся обстоятельствах. Однако вы правы и в другом: как попало такие вещи не делаются. Доверить предоставленную вами информацию письму, посылаемому с обычным гонцом, бессмысленно, а, возможно, и вредно. Такую информацию должен правильно подать приближенный к королю человек. Предполагаю, что наилучшей кандидатурой будет леди Кейтлин. На этот счет я поговорю с ней сам. Так или иначе, на это потребуется время, и заняться этим мы сможем лишь по возвращении из Ланрегии. Но, думаю, в перспективе мы сможем решить вашу проблему.

Я облегченно выдохнула и сжала ладонь Дамиана.

— Пока же я отправлю людей проследить за Кэмероном, а также выяснить, где в данный момент находится Брэдшоу, — продолжал Руперт. — Насколько я слышал, несколько дней назад он уехал из этой части страны, но, впрочем, мы скоро будем знать наверняка. Ну, а теперь, леди Вероника, ваша очередь.

Взгляд, устремленный на меня из-под густых бровей, был чуть насмешливым, но я успела узнать графа достаточно хорошо, чтобы понимать: под этой мишурой скрывалась предельная серьезность и сосредоточенность.

— В каком это смысле? — осведомилась я.

— В смысле вашей версии событий, — отозвался Руперт, усаживаясь в кресло. — Я хочу выслушать из ваших уст, что произошло после того, как ваш муж был похищен.

Он выжидательно сложил руки на груди.

— Это обязательно? — хмурясь, спросил Дамиан. — Моей жене и без того здорово досталось в этой истории. Так ли уж необходимо подвергать ее теперь еще и допросу?

— Ну, это отнюдь не допрос, — невозмутимо возразил Руперт. — Это обыкновенная беседа. Но в остальном полагаю, что да, — отметил он, и слово "полагаю" было, кажется, произнесено исключительно из соображений вежливости. — Во-первых, ваша жена вполне могла видеть или слышать что-то такое, что неизвестно вам. А во-вторых, она наверняка перескажет подробности с больше охотой, чем вы. А в делах такого рода незначительные на первый взгляд детали вполне могут оказаться решающими.

Я задумалась. И с чего же начинать? Немного поразмыслив, я решила начать с того диалога, который подслушала, пока пряталась в каминной трубе. Возвращаться к той части разговора, которую вкратце передал Дамиан, я не стала: вдаваться во все подробности действительно не хотелось. Но я пересказала разговор капитана и Андре, состоявшийся после того, как Дамиана увели. Потом перешла к тому, как, выбравшись из комнаты через окно, спустилась по стене и бежала из города. Я старалась концентрироваться только на тех вещах, которые имели отношение к Джастину и Нортону, и потому целый ряд событий предпочла пропустить. Правда, сообщила об ограбившем меня слуге трактира — но только для того, чтобы упомянуть отданный ему приказ проследить за мной. Дамиан уже успел услышать от меня эту историю, и тем не менее на этом месте выругался сквозь зубы и крепко сжал мою руку. Далее я перешла к своим скитаниям по лесу и встречей с наемниками. О том, что они попытались меня ограбить, решила умолчать. Это уж точно не имело отношения к делу. Рассказала о том, как мы действовали, зная всего три основные вещи: что Дамиана увезли в Избург, что заказчик — его бывший сослуживец и что зовут его либо Нортон, либо Джастин.

Вдаваться в подробности поисков я не могла, поскольку этим в основном занимались наемники. Зато рассказала о приеме, о том, как мы узнали, что там будет четверо подозреваемых, трое Нортонов и один Джастин, и о том, как мне удалось выяснить, что в доме барона обнаружились оба сослуживца. Свое общение с этими двоими я пересказала с максимумом подробностей. А также и то, как мы с Алонсо следили за Джастином, как вышли на дом, где держали Дамиана, пробрались внутрь и сумели освободить его с помощью подоспевших Дэна и Нэт. Уточнять, что Нэт использовала украденную карету, не стала. А вот о разговоре Дамиана с Джастином, а потом и с дознавателем, рассказала — несмотря на то, Дамиан уже успел об этом упомянуть, а возвращаться воспоминаниями к этой части событий не хотелось вовсе. И тем не менее эта часть истории казалась мне наиболее важной, ибо именно тогда прозвучало признание Джастина, и у этого признания оказалось несколько свидетелей. Справедливости ради я даже упомянула о том, как застрелила из арбалета палача. Мне так до сих пор и не удалось исповедоваться в грехе убийства перед жрецом. Возможно, именно поэтому я ощущала внутреннюю потребность честно признаться в этом проступке перед теми, с кем мне довелось поднять данную тему. Нет, я по-прежнему не раскаивалась в своих действиях. По-прежнему знала, что, повторись та история еще раз, поступила бы так же. Тем более греховной мне казалась от этого собственная сущность. Да, тут было противоречие. Я не сомневалась в том, что поступила правильно, и одновременно знала, что совершила грех.

Наконец, я указала Руперту точный адрес того дома, где мы отыскали моего мужа, адрес, которого сам Дамиан не знал. Он же, в свою очередь, дополнил собственный рассказ, добавив в него координаты дома, где после похищения держали меня.

Мой рассказ получился более длинным, чем у Дамиана. Не потому, конечно, что содержал больше важной информации: наиболее серьезные факты как раз изложил именно Дамиан. Скорее дело было в тех самых подробностях, которые рассчитывал услышать из моих уст Руперт. Граф и слушал меня несколько иначе, чем Дамиана. Мрачность в его глазах нередко сменялась изумлением, а то и любопытством; к концу же истории он смотрел на меня с нескрываемым уважением. Надо сказать, такая реакция немного меня смутила, хотя одновременно и польстила. Я поспешила отвести взгляд и прокашляться, благо долгий рассказ оказался немаленькой нагрузкой на мое горло.

Руперт еще несколько мгновений рассматривал меня проницательным взглядом, будто по новой изучал, а затем произнес, как мне показалось, невпопад:

— Если не секрет, какую сумму с вас затребовали эти вымогатели?

— Двести золотых, — буркнула я, косясь на него исподлобья.

Меньше всего мне сейчас хотелось слушать, как он станет распространяться о моей наивности и излишней доверчивости. И о том, что ребята, которых я считала приятелями, а то и друзьями, ловко обвели меня вокруг пальца. Но, в конце-то концов, на тот момент мы не были друзьями. К тому же когда речь шла о спасении Дамиана, мне было действительно наплевать на деньги. Я подписалась бы на любую сумму, не задумываясь, даже если бы заведомо знала, что она выходит за все допустимые рамки.

— Можете смело оставить эти деньги себе, — заявил Руперт, отчасти подтверждая мои опасения.

Я даже задумалась, что бы такого едкого сказать ему в ответ. Но следующее предложение, произнесенное графом, заставило меня заново интерпретировать мотивы его высказываний.

— Эти ребята стали помогать вашей жене вовсе не из-за денег, — объяснил он, обращаясь в первую очередь к Дамиану. — Вымогатели они, конечно, еще те, да и моральный облик у них хромает на обе ноги, чтобы не сказать "на все четыре лапы". — Руперт говорил так, словно его собственный моральный облик был на заоблачной высоте, но тут я промолчала, только едва заметно ухмыльнулась. — И тем не менее своя система ценностей у них налицо, и относятся они к ней весьма серьезно. Им просто понравилась ваша жена, виконт. Их подкупила та безграничная преданность и решимость, какую проявила такая юная и хрупкая на вид девушка. И должен признать: тут я их прекрасно понимаю. — Серьезное выражение лица сходу сменилось на более привычное насмешливое. — Так что, повторюсь, очень рекомендую вам ничего им не платить. Экономия еще никогда никому не вредила.

— Непременно перескажу ребятам, кто подал нам такую блестящую идею! — тут же подхватила его тон я.

— Непременно перескажИте, — хмыкнул Руперт. — Ну, а сейчас вы можете со спокойной совестью отправляться отдыхать перед завтрашней поездкой. Тревожить вас больше сегодня никто не будет. Об этом я позабочусь.