Глава 19

Рад – мальчик умный. И слово «тоже» выловил в момент.

– Ты?.. – В темных глазах сверкнула немыслимая надежда. – Ты… тоже из наших? Ты поэтому нас купила? Ты…

– Тэисисэн! В смысле, стоп. Из кого из наших?

– А-а… ты не соутэй? Ты из какого мира?

– Какой соутэй?

– Спасатель, – вздохнул мальчишка. – Значит, нет? Ты тоже случайно сюда попала?

– Знаешь… а давай-ка ты по порядку. Тсс!

И мы замерли, заслышав сравнительно недалеко – за шелковой стенкой шатра – знакомые голоса.

– И они так легко тебя отпустили? Без изъятия?

– Странно, но именно так.

– Не понимаю. После их… впечатляющего поведения, после вопросов эмира, что у нас случилось, после требований о скорейшем возвращении аурума, и такая спокойная встреча? Да вся община гудела, что как только аргентумы разберутся с претензиями и возмещением ущерба пострадавшим, то тебе не жить. Споры шли только по поводу способа наказания и деталей распределения твоего имущества.

Кто тут называл Микеле легкомысленным? Мимо кассы. Сейчас вот он серьезней некуда… Не сразу и узнаешь. Да уж, веселый оболтус… больше я на эту удочку не попадусь.

Рядом завозился Рад.

– О чем они?

Я молча прижала палец к губам – парнишка замолк. Понятливый ребенок.

– Я тоже ждал чего-то подобного… – негромко проговорил Джано. – Мне кажется, они это и собирались сделать, но почему-то изменили планы.

– Странно. Версии есть?

– Нет. Разумных нет. Невероятно, но они даже Даиза не позвали.

– Надо же… разочаровали яйцекладущего поганца в его самых горячих надеждах. Расскажи подробно?

Очень кстати. Я перевела взгляд на Рада и показала на забор. Эх, как бы прокрасться потише? У вампиров чуткий слух…

Пока мы сматывались с набитого вампирами дворика (втихую не вышло – пришлось делать морду кирпичом и изображать из себя мусороненавистников, которым приспичило избавиться от мусора прямо сейчас), Рад излагал мне матчасть – по крайней мере ту, которую сам знал.

В общем, если все более-менее правда, то ситуация смотрелась так: миров на самом деле не один и не два, а много, как лепестков у розы. Иногда похожих, иногда разных до ужаса. Рад сказал, у них есть сериал про мир Сирруш, где предками людей стали динозавры, и это еще мелочи. Большинство миров живет изолированно, но некоторые приспособились путешествовать через Сердцевину. Кто торговать, кто знаниями меняться. Сердцевина – это место соединения миров. Сам Рад – из мира Ильта, и до недавнего времени все было нормально. А примерно лет тридцать назад что-то случилось, где – никто не знает, да и что, непонятно, – но в результате Плоскости стали пересекаться не только в Сердцевине, а где попало, стихийно и непредсказуемо. Причем эти пересечения могли перемещаться и расти. И в них стали исчезать люди. Пока ученые разбирались, что с этим делать и как поправить, команды соутэй уже снаряжались для поиска пропавших. На детей торопливо надевали биометрические браслеты, взрослые переделывали трансерферы, то есть аппараты для переброски и навигации, на поиск, для случайных странников разрабатывали программы: как сориентироваться в чужом мире и выжить до прибытия помощи…

А люди продолжали пропадать. Ведь отыскать мир, который спровоцировал катастрофу, пока не удалось…

– Вот, – пожал плечами Рад, закончив растолковывать, что да как, – примерно так.

– Ничего себе новости… Выходит, какой-то ваш спасатель потерял свой навигатор и меня из-за него сюда затянуло? Рад, напомни мне, когда спасатели тебя отыщут, что я кой-кому осакатэ задолжала.

– А это что? Звучит интересно.

– Прием такой… бросок с разворотом. Пусть не разбрасывают свои навигаторы где попало.

Рад почему-то замолчал. А потом выдвинул версию:

– Может, это и не они?

– В смысле?

– Ну мы не единственные, кто ходит по пересечениям. – Паренек нахмурился и принялся загибать пальцы. – Есть другие. Миры-то разные, вот и перемещаются всякие… Кладоискатели, любители приключений, охотники за диковинками, пираты, мародеры… работорговцы. Кстати, мы пришли.

Я притормозила. Места вокруг были малосимпатичные. Городская окраина, какая-то по-нехорошему бедная. Пустыри, лачужки… пара шатров неподалеку… это куда нас занесло?

– Ага. Хорошо бы еще понять, куда именно мы пришли.

Намек дошел. Рад заозирался.

– Где-то здесь должен быть доро Бахиж по прозвищу Хитрец. Или его сундук. Он мне нужен.

– Сундук или этот хитрец? Кстати, что за доро?

– Тот пышмух, работорговец, у которого ты нас выкупила. Он мой браслет отобрал. Я его обратно украду. – Паренек увидел выражение моего лица, смутился и пообещал: – Я быстро.

Эти ж мне тинейджеры! Украдет он… у работорговца. Минуточку…

– Ах работорговец? Что ж ты сразу-то не сказал?

– А что?

Я припомнила кое-что из пламенных высказываний Эфа и подняла руку к небесам:

– Что? – изумился мальчишка. – Это что значит?

– Это значит, что наш друг Бахиж обязательно с нами поделится!

– Друг?

– Конечно, друг! И он очень любит делиться! Хотя сам об этом пока не знает.

– Убедим? – Глаза мальчишки сверкнули теми самыми тинейджерскими искорками.

– Конечно.

Наклонившись, я подобрала с земли аргумент повесомей.

Первому представителю рабовладельческого класса аргумент не пригодился.

Ну, как почему…

Выбираясь из укрытия, я споткнулась. А охранник, на свое несчастье, мало того что спал на посту, так еще и не храпел. Вот и не повезло ему. Почему-почему… я на него упала.

Тело только и успело, что охнуть… а потом затихло.

Вот. Ну что за невезенье! Мы специально хотели снять охрану и обезвредить и расспросить заодно. А тут попробуй расспроси вот это пострадавшее… Если бы я ему «аргументом» врезала, еще была бы надежда, а так вряд ли.

Ладно. Будем «убеждать» самого доро. Нехорошо отбирать детские вещички, почтенный. Вообще-то продавать детей, которые попались тебе на дороге и попросили помощи, тоже нехорошо. Неужели никто тебе этого не объяснял?

Ну, вот я и объясню. Настроение как раз нужное. Была бы я дома – три боя бы выиграла, притом без передышки.

Хм. Я не знаток рабовладельческих стоянок. Но, на мой взгляд, все должно было быть как-то иначе. Ну то есть если по фильмам, посреди стоянки должен гореть костер, вокруг него надлежит спать усталым путникам, у шатра обязан бдеть сторож. А у колодцев положено спать верблюдам.

Так вот, из всего этого в наличии были только верблюды. И два шатра, порядком помятых. А вот с усталыми путниками обнаружился явный недобор. Или перебор? Короче, из людей у костра не было никого, по крайней мере живых. Зато по камням и песку наперегонки ползали три гигантские улитки и две черепахи. Тоже, кстати, немаленькие – метр-полтора…

Оригинальные секьюрити, ничего не скажешь. Набор для любителя французской кухни.

«Бурл?» – возрадовалось пузо, очевидно представив, сколько получится супа из таких черепах. Ох, заткнись, ненасытное.

– Рад? Вас всегда охраняли такие вот?..

– Какие?

– Ну вот этот зоопарк.

– Нет. Нас люди охраняли… странно. Может, у них товар сбежал?

– Тогда почему не ловят?

– Потому что сейчас будут ловить кого-то другого! – послышался вдруг голос из-за спины, и я поняла смысл пословицы «чуть не родила с перепугу». – Вы что, с ума сошли?

– Алишер?! Ты откуда…

– Да тихо вы! – прошипела моя синеглазая покупка, толкая Рада обратно в кусты. – Тихо!

– Шер, что ты здесь делаешь?

– Мусор выношу, – ехидно ответил парнишка. – Как и вы. Только далече идти пришлось…

Ох, я сейчас кого-то вынесу.

– Шер!

– Да тише же ты. За вами я шел! Узнать, куда вас дэвы понесли среди ночи.

Вот интересно, что на это можно ответить? Шер – продвинутый ребенок, но про другие миры ему знать рано. Так ведь?

– Много интересного услышал… – в следующую секунду мурлыкнула моя покупка, и я поняла, что Алишер куда продвинутей, чем я думала. И как мы его не засекли?

– Много слышал?

– Ага, – без зазрения совести кивнул мальчишка. – Рад, а ты свой браслет чуешь?

Лагерь работорговцев нравился мне все меньше и меньше. Ладно, черепахи и улитки у костра (кстати, те еще улиточки! Не то чтобы я боялась этих равликов-павликов, но улитки размером с холодильник – это явно ненормально). Люди где?

Кроме дрыхнущего на посту стража, нам пока не попалось ни одного человека, ни работорговца, ни его «товара». Только помятые шатры, брошенные лежаки, опрокинутый кувшин. Такое впечатление, что работорговец дал деру, причем очень спешно, побросав все вещи.

– Они ушли еще днем… – тихо проговорил Алишер. – Быстро.

– Почему ты так думаешь?

– Костер дневной.

– Что?

– Костер… ну они бывают дневные и ночные. В дневной кладется специальный уголек, чтобы тепло выделялось только вверх, еду приготовить, и все. А ночной обогревает стоянку и одновременно дает свет… Правда, Бахиж в ночные костры маскировку бросал – чтобы стоянку никто посторонний не видел. Но это дневной костер, и он почти погас… Значит, все случилось днем.

– Думаешь, на них кто-то напал?

– Похоже. Интересно, успело это отродье шакала сбежать?

Ближайшая черепаха мрачно зашипела в нашу сторону и попыталась цапнуть Рада за штаны. Вот и говорите после этого, что черепахи медлительные. Куда там… Мальчишка еле увернулся. А воинственное пресмыкающееся на этом не остановилось, а попыталось сначала кусануть еще раз, а потом поддать панцирем. Пришлось применить «аргумент» – отстала и злобно зашипела.

Похоже, пузо, черепаховый супчик у тебя сегодня все-таки будет. Кое-кто в него очень напрашивается.

– Алишер, а Джано суп из черепах любит, не знаешь? Шер?..

Мальчишка не сводил глаз с агрессивного потомка динозавров и пятился, пятился…

– Шер, ты что?

– У нее шрам на лбу… – пробормотал Алишер. – В виде монеты… даже цифру пять рассмотреть можно…

– Что?

– У Бахижа такой был… он его под тюрбаном прятал. Охранники сплетничали, что это пустынники сделали, за то, что он их родичей в рабство продал… за пять орлов… только у него такой шрам был…

– Алишер, ты думаешь, это… это… – Я новыми глазами посмотрела на черепаху. Та ответила злобным взглядом. А почему, собственно, нет? В сем мире не только Джано умеет колдовать. – Какая прелесть! Ты уверен?

– Я однажды это увидел… случайно. А он меня побил. Сильно… на всю жизнь запомнил.

– Ах, побил… – Я прикипела взглядом к мерзкой рептилии и незаметно потянула к себе камень – как лучший аргумент в общении. – А ну-ка, иди сюда, черепаховый супчик! Кому сказала!

Ну вот кто решил, что черепахи плохо бегают?!

Скорость, с которой панцирное пресмыкающееся стартовало с места, могла вызвать приступ зависти у всех спринтеров мира. И серьезные подозрения у допинг-контроля. Мне удалось продержаться на дистанции только три минуты (одиннадцать ударов, из них восемь – увы, по панцирю), после чего я безнадежно отстала и только и смогла, что запулить «аргумент» вслед улепетывающему потомку динозавров. Кажется, попала, но по темноте нельзя было сказать наверняка. Зато Алишер, раскрутивший камень на какой-то веревке, попал точно! Черепаха подпрыгнула, как ненормально огромный футбольный мяч, и припустила еще быстрей. Желание догонять у нас пропало быстро – ночь, незнакомая местность, неровная земля… стоит ли пинок, данный работорговцу, сломанной конечности? Вот и я думаю, что нет.

Вернувшись к костру, мы обнаружили одинокое гаснущее пламя: остальные черепахи (и улитки) мудро решили не привлекать к себе внимания и, последовав завету великого самурая, попытались поискать совершенства в одиночестве. Смылись они, проще говоря.

Ловить их мы не стали. Надо было искать браслет Рада, а ночь – она не бесконечная.

– Там.

Я вздохнула. Ничего не понимаю.

– В скале, что ли? Или за скалой? И что теперь, «сим-сим» сказать?

– Чего сказать?

– Неважно. – Я посмотрела на скалу и мрачно потерла ладони. Мальчики навалились рядом… – Эй, ухнем! То есть это… банзай! Ой! Твою ш-ш-ваб… тьфу!

Скала неожиданно сдвинулась так легко, что я чуть не упала. То есть лично я бы не упала. Помогли мне.

– Ой!

– Уф!

– А-а-а!

Удержавшись на ногах буквально чудом, ввалилась в крохотную пещеру – тайник?

И чуть не наступила на связанного человека.

Он не шевелился…

– И фо буфем делать? – Рад прижимал к груди свой браслет, сиял от счастья и сыпал вопросами. Правда, отвечать на эти вопросы было некому: нежданная находка была не в состоянии (юношу не только связали, но и явно чем-то опоили), а у меня и Шера особых версий не имелось.

Я не ответила – веревки снимала. Надо эту жертву рабства привести в себя – но не на себе же мне ее волочь? Далековато…

– Шер, глянь, тут нигде воды нет?

Мой интернатник оторвался от мародерства (насколько мне было видно, он уже успел распотрошить мешок, вскрыть шкатулку и присвоить пару каких-то штучек). Надо человека в себя привести.

– Шелоека? – удивился он. «Дефект речи» объяснялся просто – в разворошенном мешке была халва, а покажите мне мальчишку, который не любит сладкого. Так что малолетние мародеры оказались временно недоступны для полноценного общения. Интересно, мне хоть немного оставят?

– Ну его. – Я для наглядности ткнула пальцем в связ… то есть уже развязанного.

– А это не человек… это вампир.

Что-о?!

Минут через пятнадцать, мстительно забрав все, что более-менее смахивало на ценности, и расшугав улиток (те все еще пытались уползти, но далеко у них не получилось, не та скорость), мы топали по пустырю, строя версии, что все это значит. Что уважаемые работорговцы забыли в этом укромном месте за городской стеной, куда даже бродяги не особо совались? Местечко было из тех, которые дома называют криминогенными, тут обычно собиралось ворье и жулье, и почтенным бизнесменам сюда соваться не рекомендовалось – это было все равно что банкиру сунуться в ночлежку. Как им удалось захомутать вампира? Это, мягко говоря, незаконно. Кто на них напал?

Может, надо было кого-то из свидетелей с собой прихватить? А Джано их расколдовал бы и порасспросил.

Я представила, как мы пинками пытаемся гнать черепаху или волочь за собой улитку… нет уж, спасибо.

Вампира расспросим.

Что-то же он должен знать?

– Уй…

– Ой, – тихонько отозвался Рад.

М-да, было из-за чего охать.

Дом впереди переливался светом. Соседние, впрочем, тоже. Странно, чего им не спится? Заметили, что нас нет? И устроили такую иллюминацию?

– А я вам говорю, оно здесь! Я его видела! Оно вон туда уползло! – Голос Мелисс трудно было узнать. «Воплощение самоконтроля» начисто этот контроль утратило и сейчас верещало, как циркулярная пила при виде любимого бревна.

– Кто?

– Не знаю! Спроси эту свою…

Вам тоже кажется, что речь обо мне? Ой, что-то мне туда идти не хочется…

– Спрошу, спрошу…

Меня дернули за руку. Шер.

– Дарья, может, переждем?

– Точно, – с другой стороны активно закивал Рад. – А то они все какие-то слишком… взволнованные.

Мягко говоря. Куда бы нам пока… замаскироваться? Уже соседи сбежались…

– Интересно, про кого это они кричат? Кто у нас «оно»?

– Мне тоже интересно. – Голос Джано упал на нас, как водяной матрас – мягко, но неотвратимо. – В том числе и то, где вы были.

– Ой…

– Кого на этот раз ты притащила, Дарья? За тобой кто-то гонится?

– Э-э…

– Лиджано? – вдруг прошелестел голос у моего плеча. И вампир замер. Я тоже – спасенный вампир зашевелился на моих руках, выпутался из покрывала. И голос, голос! Это… не может быть. Я волокла его… то есть ее… километра четыре, и даже не поняла, что это…

– Что это?..

– Лиджано, это ты? – всхлипнул голосок, и вампир, вырвавшись, повесился на шею Джано. – Братик…