ГЛАВА 11
В конце концов Куинн взяла с собой в качестве напарника в «группу прикрытия» Этана, а не Си. Телепата она оставила возле лифтов в конце коридора гостиницы для проезжающих, неподалёку от номера Миллисора, и вооружила его вторым парализатором из своей пары.
— Сидите в укрытии и стреляйте в любого, кто вздумает бежать, — приказала она. — И не стесняйтесь. Парализатор удобен тем, что в случае ошибки потом всегда можно извиниться.
Этан с сомнением поглядел на неё, когда они направились далее по коридору.
— Ну хорошо — почти всегда, — пробормотала она, оглядываясь через плечо, чтобы понять, насколько хорошо Си скрылся в мешанине зеркал, растений в горшках и ниш-беседок. Гостиница Миллисора явно предназначалась для проезжающих с бюджетом побогаче, чем у Этана.
Тут Этан обнаружил в плане атаки существенный недостаток.
— Вы мне не дали парализатора, — торопливо прошептал он, обращаясь к Куинн.
— У меня только два было, — нетерпеливо буркнула в ответ она. — Вот, возьмите аптечку. Будете врачом.
— И что мне делать — треснуть ею Миллисора по башке?
Она коротко усмехнулась.
— Непременно, если представится такая возможность. А вообще Теки нужно будет ввести противоядие от той дряни, которой они его накачали. Вам, вероятно, понадобится противосыворотка от фаст-пенты. Она лежит в футляре рядом с фаст-пентой. Хотя дело могло зайти слишком далеко — в таком случае действуйте как вам врачебный опыт подскажет.
— А, — ответил, смягчившись, Этан. В этом, пожалуй, был какой-то смысл.
Он только успел открыть рот, чтобы высказать какое-то очередное возражение, но тут Куинн впихнула его в дверную нишу. Ниша оказалась тесной и почти не скрывала его. С противоположного конца коридора от грузового лифта шествовали три силуэта, ведя за собой герметизированную пассажирскую платформу с гербом Департамента Экологии на борту — стилизованным изображением папоротника и воды. Когда три фигуры вошли под лампу, источающую мягкий, чувственный свет — Этан понял, что дизайнеры не поленились исследовать восприятие световых волн различной длины человеческим мозгом — оказалось, что это атлетически сложенный сотрудник Службы Безопасности и два экотехника, мужчина и женщина.
Женщина была угловатая и костлявая; судя по походке, она обладала теплотой и очарованием стального топора…
— Бог-Отец! — пискнул Этан. — Это же Хельда Ужасная!
— Без паники, — прошипела в ответ Куинн, впихивая его обратно в нишу. Ниша была не больше двадцати сантиметров глубиной, так что вряд ли в ней мог спрятаться и один человек, не говоря уж о двух. — Повернитесь к ним спиной и сделайте вид, что занимаетесь каким-нибудь обычным делом, тогда они не обратят на вас внимания. Ну же, повернитесь и обопритесь рукой о стену возле моей головы.
Она быстро поставила его как надо.
— Наклонитесь ближе ко мне и разговаривайте вполголоса.
— Что это всё должно означать?
— Что мы обжимаемся. А теперь заткнитесь и дайте послушать. И не смотрите на меня так, а то я начну хихикать. Хотя, если пару раз хихикнуть в нужный момент, это добавит убедительности…
Обычным делом?! Этану в жизни не приходилось делать ничего более необычного. Он лопатками ожидал какого-нибудь смертоносного удара из комнаты Миллисора, которая была как раз напротив. Оттого, что он не видел происходящего, это ощущение только усиливалось. Куинн, конечно, всё было отлично видно, при том что его рука частично скрывала её лицо, а её тело было прикрыто его телом от возможных шальных пуль.
— При них только один сотрудник Службы Безопасности? — пробормотала Куинн. Её глаза блестели из-под трепещущих ресниц. — Хорошо, что мы тут.
Из её куртки донёсся приглушённый писк. Рука её метнулась, чтобы заглушить его. Она подняла пейджер ровно настолько, чтобы разглядеть дисплей. Губы её скривились.
— Что такое? — шепнул Этан ей на ухо.
— Номер комм-пульта комнаты этой сволочи, Миллисора. — невозмутимо прошептала она в ответ, правдоподобно обнимая свободной рукой шею Этана. — Значит, он вытянул из Теки мой код. Должно быть, хочет, чтобы я ему позвонила, и собирается мне угрожать. Ну пусть попотеет.
Этан, приходя во всё большее отчаяние, придвинулся ближе к ней, незаметно переместившись чуть в сторону, чтобы хоть что-то видеть.
Экотехник Хельда ткнула пальцем звонок на двери номера Миллисора и сверилась с электронной записной книжкой.
— Гем-лорд Харман Дал? Проезжий Дал?
Ответа не было.
— А он дома? — спросил другой экотехник.
Вместо ответа она указала на панель под колпаком на стене. Этан догадался, что цветные огоньки на панели — это индикаторы каких-то систем жизнеобеспечения, потому что второй экотехник сказал:
— Ага. И не один. Может, это и не ложный вызов.
Хельда ещё раз позвонила.
— Проезжий Дал! Говорит Хельда, инспектор биоконтроля Станции Клайн. Я требую, чтобы вы немедленно открыли эту дверь, иначе вы станете нарушителем Закона о Биоконтроле, статьи 176b и 2а.
— Дай ему хоть штаны надеть, — сказал второй экотехник. — Он ведь в неловком положении.
— Вот и хорошо, — коротко сказала Хельда. — Так и надо этому грязееду, нечего было тащить сюда свою заразу…
Она опять придавила звонок.
Не дождавшись ответа в третий раз, она вытащила из куртки какое-то устройство и поднесла его к дверному замку. На устройстве замигали огоньки; ничего не произошло.
— Боги мои, — сказал второй экотехник, — они блокировали систему аварийного перехвата управления!
— А это — нарушение правил противопожарного контроля, — радостно сказал мускулистый сотрудник Службы Безопасности и начал быстро набивать что-то на своей комм-панели. В ответ на вопросительный взгляд второго экотехника он счёл нужным объяснить причину своей внезапной радости. — Вы, ребята из Биоконтроля, можете врываться к любому проезжему, наплевав на его гражданские права, только на основании показаний с чужих слов. А мне надо иметь документированное оправдание, иначе начальство меня с потрохами скушает.
Он завистливо вздохнул.
— Дал, немедленно разблокируйте дверь! — яростно заорала Хельда в переговорное устройство.
— Мы можем отрубить его продуктовое снабжение, — предложил второй экотехник. — Рано или поздно ему придётся выйти.
Хельда заскрежетала зубами.
— Я не собираюсь сидеть и ждать, пока какой-то заразный грязеед снизойдёт до выполнения моих приказов. — Она подошла к опечатанной и запертой панели, расположенной чуть дальше на стене. Надпись над панелью гласила: «Пожарный контроль. Только для уполномоченных сотрудников». Хельда сунула своё удостоверение личности в щель. Прозрачные дверки, зашипев, с готовностью распахнулись. «Попробовали бы они не послушаться,» — подумал Этан. Она начала нажимать яркие кнопки в какой-то сложной последовательности.
Из-за миллисоровой двери донеслось приглушённое шипение, гудение и слабые крики. Хельда довольно улыбнулась.
— Что она делает? — шепнул Этан в ухо Куинн, похожее на ракушку.
Куинн яростно ухмылялась.
— Пожарный контроль. Вы у себя на планетах пользуетесь автоматическими разбрызгивателями, которые заливают пожар водой. Очень неэффективно. Мы же у себя просто герметически закрываем комнату и выкачиваем из неё воздух. Очень быстро. Нет кислорода — нет и окисления. Миллисор, видно, был слишком глуп или слишком умён, чтобы заблокировать отверстия для пожарной выкачки воздуха…
— Э… а такой метод не слишком рискованный? Вдруг кто-то окажется заперт внутри?
— Обычно сначала звучит сигнал тревоги, чтобы люди могли эвакуироваться из помещения. Хельда его отключила.
Второй экотехник всё ещё держал отпирающее устройство рядом с механизмом двери. Устройство запищало и замигало огоньками. Изнутри кто-то забарабанил по двери.
— Теперь Миллисор хочет открыть дверь, но не может из-за разности давлений, — прошептала Куинн.
Хорошенько выждав, Хельда включила подачу воздуха в комнату. Дверь разъехалась с явственным хлопком и шипением. Миллисор и Рау, задыхаясь, вывалились в коридор. У обоих текла кровь из носу. Они оба усердно сглатывали и шевелили челюстями, чтобы уравнять давление во внутреннем ухе.
— Хельда даже не дала этим несчастным рассказать о том, что у них есть заложник, — ухмыльнулась Куинн. — Эта дама времени не теряет…
Миллисор наконец обрёл дыхание.
— Вы что, с ума сошли? — закричал он на трёх сотрудников Станции. Его взгляд упал на представителя Службы Безопасности. — У меня дипломатическая неприкосновенность…
Сотрудник Безопасности ткнул пальцем в направлении Хельды.
— Она тут главная.
— Где ваш ордер на проникновение? — сердито вскричал Миллисор. — Я заплатил за это помещение, следовательно, право пользования принадлежит мне, и более того, я обладаю статусом дипломатической неприкосновенности IV класса. Вы не имеете права ограничивать мои передвижения или как-то мешать мне, за исключением случаев подозрения в тяжком преступлении…
Этан не мог понять, блефует он или говорит правду, и кто он сейчас — Харман Дал или гем-полковник Миллисор.
— Эти правила регулируют отношения проезжающих со Службой Безопасности, — резким тоном сказала Хельда. — На биоконтроль при наличии эпидемиологической угрозы они не распространяются. А теперь пройдите и сядьте в платформу.
Этан и Куинн продолжали играть роль любопытных зевак. Тут Рау заметил их и дотронулся до рукава своего начальника, который как раз собирался выдвинуть очередной аргумент. Миллисор повернул голову и с треском захлопнул рот. Было что-то пугающее в том, что он так быстро справился со своей безудержной яростью. Она не исчезла, но скрылась под поверхностью, сохраняясь в ожидании удобного момента. По глазам Миллисора было видно, что его мысль лихорадочно работает.
— Эй, — сказал сотрудник безопасности, просунув голову в только что эвакуированную комнату, — тут ещё один человек. Голый, привязан к стулу.
— Омерзительно, — сказала Хельда. Она наградила Миллисора испепеляющим взглядом.
Уничтожающий взгляд, однако, не достиг цели, поскольку Миллисор был полностью поглощён собственными мыслями. Рау беспокойно пошевелился. Его рука дёрнулась по направлению к куртке, но и Миллисор, и Куинн замотали головами, каждый со своей точки зрения.
— У него кровь идёт, — сказал сотрудник Безопасности, углубляясь в комнату, и, обернувшись на Миллисора и Рау, задумчиво высвободил парализатор из кобуры.
— Это из носа, — крикнула в ответ Хельда. — Когда из носа идёт кровь, это всегда похоже на бойню, но я вас уверяю, от этого ещё никто не умирал.
— Мой друг — доктор, — невинно произнесла Куинн, ловко протискиваясь между участниками событий. — Может быть, мы можем чем-то помочь?
— Да, да, — воскликнул в ответ сотрудник Безопасности с явным облегчением.
Куинн схватила Этана за руку и пропихнула его перед собой в комнату, продолжая улыбаться и не сводя глаз с Миллисора и Рау. Её собственный парализатор каким-то образом оказался у неё в другой руке. Сотрудник Безопасности посмотрел на неё и благодарно кивнул. Хельда неохотно натянула пластиковые перчатки и сама отправилась обследовать сцену гнусной оргии.
Этан осторожно приблизился к связанной жертве Миллисора. Сотрудник Службы Безопасности опустился на колени у стула и осторожно потрогал провода, которыми были связаны щиколотки Теки. Провода врезались в тело, из-под лопнувшей кожи сочилась кровь. Одежда Теки была разложена на кровати, видно было, что её обыскивали. Запястья его также были туго связаны проводом, вокруг проводов вздувалась покрасневшая кожа. Вся нижняя половина лица была замазана кровью из носа. Голова Теки безвольно свесилась, но глаза были открыты, и он улыбался неестественно радостной улыбкой. Он хихикнул, когда сотрудник безопасности коснулся его щиколотки. Сотрудник Безопасности от неожиданности отпрянул и стал рассматривать его, всё больше мрачнея. Он вытащил комм-панель с решимостью бойца, обнажающего меч.
— Не нравится мне всё это, — заметил он.
Хельда, пришедшая вслед за Этаном, остановилась как вкопанная.
— Клянусь богами! Теки, я всегда знала, что ты идиот, но это превосходит всякие…
— Я не на дежурстве, — отпарировал Теки слабо, но с достоинством. — Я не обязан тебя терпеть, Хельда, когда я не на дежурстве.
Он дёрнулся, но путы держали крепко. Новая струйка крови поползла по ноге.
Хельда запнулась и замолчала, когда рассмотрела его получше.
— Что всё это значит?
— Он под действием наркотиков, доктор? — спросил сотрудник Безопасности, когда Этан склонился над Теки. — Каких именно? Что это было — гм, любовные игры, зашедшие слишком далеко, или какие-то противоправные действия?
Он занёс толстые пальцы над комм-панелью.
— Его накачали наркотиками и пытали, — коротко ответил Этан, открывая аптечку Куинн. — И похитили.
В аптечке оказался виброскальпель. Одно движение, и путы на щиколотках разлетелись с треском.
— Изнасиловали?
— Это вряд ли.
Хельда, придвинувшись поближе, повернула голову на звук голоса Этана и уставилась на него.
— Вы никакой не доктор, — ахнула она. — Вы тот болван из Доков-и-Шлюзов. Мой отдел вас разыскивает!
Теки взвыл от смеха, отчего Этан даже уронил стерильную губку, которой обрабатывал его щиколотку.
— Ты попала впросак, Хельда! Он и вправду доктор.
Он наклонился ближе к Этану, чуть не опрокинувшись вместе со стулом, и заговорщическим тоном произнёс:
— Не говорите ей, что вы с Афона, а то её удар хватит. Она ненавидит Афон. — Он радостно закивал, потом снова утомлённо свесил голову набок.
Хельда отпрянула.
— С Афона? Это что за шутки?
Она опять злобно поглядела на Этана.
Этан, занятый делом, кивнул на Теки.
— Спросите у него, это он у нас накачан сывороткой истины. — Пульс Теки частил, руки и ноги были холодные, но он всё же не был в шоке. Этан освободил запястья Теки. Его порадовало, что тот не упал, но продолжал сидеть самостоятельно. — Но, к Вашему сведению, мадам, я действительно доктор Эркхарт, с Афона. Посол доктор Эркхарт, с особым заданием от Демографического Совета.
Он вовсе не ожидал, что произведёт на неё какое-то впечатление, но, к его удивлению, она побледнела и попятилась.
— В самом деле? — произнесла она безо всякого выражения.
— Не говорите ей об этом, док, — опять вмешался Теки. — Все боятся при ней упоминать про Афон, с тех пор, как её сынок сбежал туда. Она даже не может пилить его по межпланетной связи — тамошняя цензура не пропускает видеофонные вызовы от женщин. Ей теперь до него не достать!
Теки разразился хихиканьем.
— Бьюсь об заклад, он доволен как слон.
Этан поморщился при мысли о том, что его втягивают в какие-то семейные раздоры. Сотрудник Безопасности, кажется, тоже не обрадовался, но спросил:
— А сколько лет было мальчику?
— Тридцать два, — хихикнул Теки.
— А. — Сотрудник Безопасности потерял всякий интерес.
— У вас есть противоядие от этой так называемой сыворотки истины, доктор? — холодно осведомилась Хельда. — Если да, то я предлагаю вам ввести её, и мы продолжим выяснение этого дела в Карантине.
Этан замедлил движения. Слово за словом падало с его губ, как капли холодного мёда.
— В Карантине, где вы пользуетесь неограниченными правами, и где вы… — он поймал её застывший, испуганный взгляд. Время остановилось. — Вы…
Время рванулось вперёд.
— Куинн! — заорал Этан.
Она мгновенно явилась, подгоняя перед собой Миллисора и Рау тычками парализатора. Завидев её, Этан вскочил на ноги. Ему хотелось заметаться по комнате, рвать на себе волосы огромными клочьями, схватить Куинн за серо-белую куртку и трясти так, чтобы у неё застучали зубы. Он замолотил кулаками по воздуху. Он давился словами от возбуждения.
— Я всё время пытался вам сказать, но вы не хотели меня выслушать. Представьте себе, что вы — агент, ну или вообще кто-нибудь на Станции Клайн, и хотите перехватить груз, предназначенный для Афона. Вы принимаете импровизированное решение — подменить замороженные ткани. Мы знаем, что это решение было внезапным, потому что, если бы всё планировалось заранее, вы просто принесли бы с собой настоящие культуры, и никто бы даже не заподозрил подмены, верно? Так где же, где, во имя Бога-Отца, даже на Станции Клайн вы раздобыли бы четыреста пятьдесят человеческих яичников? Даже не четыреста пятьдесят. Триста восемьдесят восемь человеческих и шесть коровьих. Я полагаю, что даже вы, коммандер Куинн, не могли бы просто взять и вытащить всё это добро из кармана.
Куинн открыла рот, закрыла и глубоко задумалась.
— Продолжайте, доктор.
Миллисор уже перестал изображать Хармана Дала и стоял, забыв про парализатор Куинн и не сводя глаз с Этана. Рау с беспокойством наблюдал за своим командиром, ожидая от него какого-нибудь сигнала к действию. Второй экотехник явно недоумевал; сотрудник Безопасности впитывал каждое слово, хотя на его лице было такое же удивление.
Этан продолжал свою речь.
— Забудьте о четырёхстах двадцати шести подозреваемых кораблях. Давайте возьмём один корабль — курьер галактической переписи, направлявшийся на Афон, и размотаем цепочку назад. Метод, мотив и возможность, клянусь Богом! У кого есть свободный доступ к любому уголку и закоулку Станции Клайн? Кто может ходить туда-сюда по охраняемому складу транзитных грузов и ему не зададут ни единого вопроса? Кто ежедневно имеет дело с человеческими трупами? И пропажа нескольких граммов тканей от каждого из трупов никогда никем не будет обнаружена, потому что немедленно после этого тела подвергаются биохимическому уничтожению? Но вам не хватило трупов, а, Хельда, а курьерскому кораблю уже пора было отбывать на Афон? Поэтому вы взяли коровьи яичники, в отчаянии, чтобы хоть чем-то заполнить коробки, поэтому же в некоторых контейнерах образцов было меньше заявленного, а один оказался пустым?
Этан сделал паузу, чтобы перевести дух.
— Вы сумасшедший, — прохрипела Хельда. Её лицо из белого стало красным, потом опять побелело. Миллисор ошарашенно пожирал её глазами. У Куинн на лице было блаженное выражение духовидицы. Пальцы сотрудника Службы Безопасности застыли на комм-панели, как будто у него случилось короткое замыкание от информационной перегрузки.
— Не такой сумасшедший, как вы, — сказал Этан. — Чего вы надеялись этим добиться?
— Бессмысленный вопрос, — вмешался Миллисор. — Мы знаем, чего она добилась. Давайте не будем ходить вокруг да около, а выясним… — Куинн взмахнула парализатором, и он замолчал, вспомнив, что он не ведёт допрос, а сам находится под арестом.
— Вы все немедленно отправляетесь в Карантин…
— Игра закончена, Хельда, — сказал Этан. — Я готов поспорить, что если поискать на вашей Станции Ассимиляции, то найдётся упаковочный аппарат с термоусадочной плёнкой.
— Да-да, — с готовностью откликнулся Теки. — Мы в нём запечатываем заражённые образцы, чтобы хранить их для последующего анализа. Он стоит под лабораторным столом. Один раз, когда мне нечем было заняться, я запечатал свои ботинки. Я пытался запечатывать воду, хотел потом ронять водяные бомбочки в лифтовые шахты, но у меня ничего не получилось…
— Заткнись, Теки! — в отчаянии рявкнула Хельда.
— Но это ещё ничего, а вот что Вернон вытворял с белыми мышами…
— Замолчи, — скривясь, зарычал вышедший из себя Миллисор. Теки послушно замолчал и только хлопал глазами.
Этан развёл руками и уже мягче, но настойчивее спросил у Хельды.
— Зачем вы это сделали? Я должен понять.
Жгучая ненависть, которую выражало всё её тело, внезапно прорвалась словами, почти против её воли.
— Зачем? вы ещё спрашиваете, зачем? Чтобы лишить вас возможности размножаться, извращенцы, ублюдки, у которых никогда не было матерей. Вот зачем! Я собиралась перехватить и следующий груз культур, если он будет, и следующий, и опять, и опять… — Она захлебнулась. Яростью? Нет, понял Этан, и блистательный триумф его интеллекта обернулся кислым комком в животе; слезами. — И я бы наконец вытащила оттуда моего Симми, и он бы образумился и вернулся домой и завёл себе настоящую женщину, я клянусь, что на этот раз я не стала бы критиковать ни единого волоска у неё на голове, а на этой кошмарной грязной планете мне даже не позволят ни разу увидать моих внуков…
Она повернулась спиной и стояла на негнущихся ногах, будто бы продолжая сопротивляться, но её выдавали руки, которыми она закрывала красное, залитое слезами лицо, — безобразная, сломленная, хлюпающая.
Этан подумал, что, наверное, такое чувство испытывает оболваненный пропагандой молодой солдат в первом бою, случайно заметив, что у его врага — человеческое лицо. Он так жаждал мига торжества, когда сможет сломать её волю. И вот теперь он стоит как дурак с обломками в руках. Герой нашёлся.
— Боже милостивый, — пробормотал сотрудник Службы Безопасности благоговейным тоном с ноткой злорадства, — мне придётся арестовать эко-полицейского?
Теки хихикнул. Второй экотехник, растерявшись от признания Хельды, явно не знал, то ли ему спорить, то ли постараться слиться с фоном.
— Но что вы сделали с теми? — Миллисор, стиснув зубы, подался к ней.
— С чем? — всхлипнула Хельда.
— С замороженными культурами человеческих яичников, которые вы вытащили из контейнеров, предназначавшихся на Афон, — произнёс Миллисор очень медленно и раздельно, рубя слова на слоги, будто обращался к мутанту.
— А. Я их выбросила.
У цетагандийца выступили жилы на лбу. Этан мог бы назвать каждую жилу по имени. Миллисору, кажется, было трудно дышать.
— Сука тупая, — Выдохнул он. — Сука тупая, ты хоть понимаешь, что натворила?
Смех Куинн, как звон будильника, взмыл над шумом.
— Адмирал Нейсмит будет просто счастлив!
Стальное самообладание гем-полковника наконец лопнуло.
— Сука тупая! — заорал он и ринулся на Хельду, вытянув перед собой руки со скрюченными пальцами. Лучи парализаторов Куинн и сотрудника Безопасности скрестились на нём, и он упал, как подрубленное дерево.
Рау стоял, качал головой и беспрестанно повторял:
— Чёрт. Чёрт. Чёрт…
— Попытка нападения, — ворковал сотрудник Безопасности над своей комм-панелью, — на инспектора Биоконтроля при исполнении ею служебных обязанностей…
Рау бочком двинулся к двери.
— Не забудьте про побег из-под задержания, — услужливо добавила Куинн, указывая на Рау. — Вот это — тот самый человек, которого вы все искали и который на днях скрылся из С-9. И ещё я готова поспорить, что если вы обыщете эту комнату, тут обнаружится всевозможное оружие и боеприпасы, ввоз которых никак не был согласован с таможенной службой Станции Клайн.
— Сначала Карантин, — сказал второй экотехник, бросив нерешительный взгляд на свою начальницу, которая всё ещё была в нерабочем состоянии.
— Но посол Эркхарт несомненно захочет предъявить обвинения в краже и уничтожении афонского имущества, в чем виновная призналась, — отпарировала Куинн. — Так кто кого будет арестовывать?
— Мы все отправляемся в Карантин, и там вы все у меня будете сидеть смирно, пока я не докопаюсь до сути дела, — твёрдо заявил сотрудник Безопасности. — Люди, которые способны сбежать из С-9, увидят, что сбежать из Карантина это совсем другое дело…
— Что верно, то верно, — пробормотала Куинн.
Рау беззвучно произнёс что-то, когда ещё двое тяжело вооружённых офицеров Службы Безопасности вошли в комнату, отрезая путь к отступлению. В комнате внезапно стало тесно. Этан не заметил, чтобы мускулистый сотрудник Безопасности вызывал подкрепление, но, значит, он как-то успел это сделать. Уважение Этана к этому с виду медлительному человеку сразу возросло.
— Да, сэр? — сказал один из новоприбывших офицеров.
— Долго же вы добирались, — ответил сотрудник Безопасности. — Обыщите этого человека, — он указал на Рау, — а потом помогите мне доставить всех в карантин. Эти трое обвиняются в носительстве заразного заболевания. Про этого сказали, что он сбежал из заключения в С-9. Вот этот, который, кажется, не по праву носит униформу жителя Станции, обвиняет вот эту в краже, а также заявляет, что вот этот был жертвой похищения. Что касается того, который лежит на полу в отключке, то к тому времени, как он проснётся, у меня будет список выдвинутых против него обвинений длиной в мой рост. Этим трём надо будет оказать медицинскую помощь…
Этану это кое о чём напомнило; он подошёл к Теки и прижал к его руке инъектор противоядия от фаст-пенты. Ему было почти жаль молодого человека, у которого на лице блаженная ухмылка быстро сменялась гримасой смертельного похмелья. Тем временем представители Службы Безопасности вытряхивали из покорного Рау разные интересные блестящие штучки.
— … а красивую даму в серой форме, которая, кажется, всё знает про чужие дела, я задерживаю как главного свидетеля, — заключил сотрудник Безопасности. — Ох, а где же она?
