В Рагон мы прибыли под вечер очередного утомительного дня. Кто долго путешествовал в поезде, знает, что тряска очень достает. А если эта тряска усилится в несколько раз, до уровня кареты, громыхающей на колдобинах, а время пути соответственно увеличится за счет снижения скорости, то долгое путешествие в карете не способствует благостному расположению духа.

В город нас пропустили без вопросов. Туда и так стекалось множество народу, и королевский герб на карете послужил достаточным поводом для городских стражников не увеличивать и без того большое количество работы.

Мы направились прямиком в замок. Хотя у меня не раз возникало желание по дороге остановиться и как следует поглядеть по сторонам. В город уже съехалось большое количество разномастных фокусников, и, как бы негативно о них ни отзывался Шрам, они были мастерами своего дела, а мастерство я уважал. Всевозможные шпагоглотатели, жонглеры, дышащие огнем и ходящие по углям факиры отрабатывали свои скромные гонорары по полной. Придворных магов бы сюда загнать… На костерок… И шпагой проткнуть… То-то смеху было бы… Особенно Шраму бы понравилось!

На это все с удовольствием глазели толпы зевак – как местных, так и приезжих. Вовсю шла бойкая уличная торговля. Зазывалы наперебой предлагали самый разнообразный товар – от пирожков с требухой до полного комплекта лат, усиленных магической защитой. У первых охотно покупали, над вторыми беззлобно смеялись. Особой категорией товара были всевозможные магические украшения. Магии, правда, в них было ни на грош, но от блеска этой бижутерии рябило в глазах.

Особенно бойко шла торговля там, где в качестве живой витрины использовались молодые сатразийские рабыни. Бижутерия была их единственной одеждой, и хотя ее количество, по моим прикидкам, переваливало за десять килограммов и прикрывало хрупких изящных девушек примерно как три кольчуги, прохожие с удовольствием раскупали вывешенный товар, лишь бы поглядеть на то, что скрывается под ним.

Первая заминка случилась у ворот замка, точнее, у ворот обширной территории вокруг замка, на которой планировалось разместить прибывающих магов. Самих магов, может, можно было бы разместить непосредственно в замке, но только господа придворные маги предпочитали путешествовать с большой свитой и максимально доступным шиком. Ну а поскольку такой выезд случался редко и от того, какое впечатление произведет на других свой маг, зависит престиж державы, даже скаредные монархи обычно раскошеливались на роскошный эскорт и группу придворной поддержки. Короче, тихий и респектабельный центр столицы на время турнира превращался в перенаселенный балаган, готовый взорваться в любую секунду от переизбытка взаимного презрения, амбиций и гнилых понтов!

Наша карета на фоне вызолоченных караванов смотрелась более чем убого, но мы все-таки добрались до сановника, ведающего пропуском в престижную зону, хотя мне пришлось пару раз внушить беспредельно наглым кучерам с пассажирами, задравшими свои носы вертикально вверх, что такое понятие, как очередь, следует уважать.

Когда нас попытались просто отпихнуть в сторону, не соизволив даже обратить на нас взгляда, я наконец разозлился и внушил панический страх лошадям обнаглевшего эскорта, так что вместо красивого гарцевания они были вынуждены гоняться за своими лошадьми по площади и прилегающему к ней парку.

Сам встречающий сановник меня изрядно позабавил. Представьте себе молодого человека лет двадцати, на выразительном лице которого читалась бы смесь откровенной аристократической скуки, вынужденного радушия, полного презрения ко всем окружающим, уверенности в собственном превосходстве и превосходстве фаворита, за которого он болеет, раздражающая его необходимость это превосходство скрывать и восторг от уверенности, что у него это получается. Нахлобучьте на эту физиономию ярко-фиолетовый берет с огромным малиновым пером, затяните в вычурный кафтан тех же цветов, добавьте ботфорты на огромном золоченом каблуке и вывалите на него тележку самоцветов, подобранных явно дальтоником. Думаю, вы поймете, почему к этому чуду в перьях я подходил не с подобающим случаю выражением почтения на лице, а гнусно хихикая. Я мог бы и сдержаться, конечно, но к чему? Чего я точно не собирался делать – так это щадить нервы окружающих и беречься от международных скандалов.

Кроме самого сановника у ворот было довольно много серьезной стражи. Судя по их лицам, сей сановник достал их хуже собственного начальства, так что они были бы очень не прочь спустить пар при первом же удобном случае если не на самом виновнике их бед, то хотя бы на ком угодно.

Окинув меня мимолетным взглядом, юноша изобразил на своем лице выражение какой-то совсем окончательной оскорбленности: мало того что судьба была столь к нему неблагосклонна, что заставила его быть привратником, так в довершение всех бед ему приходится находиться на одной планете с такими помойными отбросами вроде вашего покорного слуги. Мой внешний вид (а я по-прежнему предпочитал носить черный кожаный плащ с глубоким капюшоном и такие же перчатки с сапогами) явно не соответствовал его представлению о магах вообще – и о придворных магах в частности. Намечалась некоторая дилемма: с одной стороны, такой важный придворный, как он, в принципе не мог обратить внимание на подобного деревенщину, ибо сама возможность такой встречи в его голове не укладывалась. С другой стороны, я приближался к нему с таким гнусным выражением лица, игнорировать какое было попросту невозможно.

– Уберите это! – томно бросил сановник страже.

Эх! Ему надо было быть актером. Выразить столько негативных эмоций в такой короткой фразе надо уметь. Он ведь даже не отдал приказа… Скорее, это было что-то вроде утомленной суфлерской реплики самой судьбе, по оплошности надругавшейся над ним. Четыре стражника направились прямо к нам наперерез.

Не говоря ни слова и не предпринимая никаких внешних манипуляций, я заставил стражников взлететь в воздух, аккуратно перевернуться так, чтобы они летели параллельно земле, и столкнуться шлемами между собой. Всеми четырьмя сразу. Аккурат над головой утомленного непосильной работой молодого человека. Раздался мелодичный «бом-м-м», и стражники дружно рухнули к ногам придворного. Юноша растерянно захлопал глазами, переставая соображать, что к чему. Я достал из внутреннего кармана свиток с приглашением и молча протянул привратнику. Тот взял его трясущимися руками, развернул, прочитал, и его глаза буквально вылезли из орбит.

– Г-г-г-господ-д-дин М-м-манап-п-пах Черный Г-г-гром-м? – промямлил парень. Он явно был на грани обморока.

– Нет. Я его ученик. Мастер повелел мне выступить на турнире вместо него. Я надеюсь, мне не надо подтверждать свою квалификацию на право пройти? – Я кивнул на лежащих в отключке стражников.

– Не надо! – быстро выпалил привратник. – Как вас представить?

– Господин Маркус.

– Господин Маркус… А дальше? – По местной традиции у каждого чародея, как и у аристократа, было свое прозвище, которое успешно заменяло фамилию. Как и в случае с аристократией, прозвище должно было указывать на род деятельности либо особые заслуги мага. Обычно маги выбирали свои прозвища исходя из специализации, отсюда всякие «пламенеющие» и прочая… Но не рассказывать же этому недотепе о собственных подвигах…

– Мм… Темный Странник.

– Господин Маркус Темный Странник, добро пожаловать ко двору его величества Рагонада Восхитительного! Его величество приказал выделить особое место на случай, если ваш знаменитый наставник все-таки соизволит посетить наш турнир. Я полагаю, вы займете его место как официальный представитель могущественной Синдарии. Скажите, а ваша свита… – Окончание вопроса повисло в воздухе, так как всю мою свиту представлял собой Шрам, чье рассеченное пополам лицо взирало сейчас на придворного со всей доброжелательностью изголодавшегося волка, склонившегося над ягненком. Сановник вдруг понял, что иногда грубый жилет из некрашеной кожи, небрежно накинутый на внушительный торс, может выглядеть намного внушительнее расшитого золотом камзола, а благородное происхождение далеко не всегда может спасти от превратностей судьбы. Кроме того, употребить в отношении Шрама что-нибудь типа «маленькая», «скромная» или что-нибудь в том же духе мешало чувство самосохранения. Оно (чувство) вдруг поняло, что настал его звездный час и жизненное предназначение, а посему заработало на полную катушку.

– Это все. Я предпочитаю путешествовать налегке. Будьте добры, организуйте нам сопровождение до места нашего проживания и позаботьтесь, чтобы мы были своевременно осведомлены насчет всех мероприятий.

– Разумеется, не извольте беспокоиться! – Нет, ну может же быть душкой, когда захочет!

Через некоторое время мы остались вдвоем в роскошном особняке прямо около королевской резиденции. Слуг в доме не было – этот инвентарь маги, как и прочие сановники, предпочитали возить с собой. Еды и напитков в доме не было также, видимо, по этой же причине.

– Может, мне все-таки пойти и оторвать тому попугаю голову? – задумчиво произнес Шрам, обнаружив, что бар абсолютно пуст.

– Думаешь, это он тайком вынес все съестное из этого дома? Сомневаюсь, если честно. Хотя картина забавная. Представляешь, как он под покровом ночи выходит из задней калитки, волоча в охапке кучу бутылок и провианта, сзади картинно волочится по земле связка сосисок… Вдруг он спотыкается о камень и оказывается погребенным под нашей едой, да еще и промаринованным в твоих напитках?

– Вряд ли он вообще хоть когда-нибудь прикасался к неразделанной еде или неналитому вину, этот выкидыш аристократии. Просто руки очень чешутся. – Отношение Шрама к аристократии мне известно было давно и от его отношения к магам отличалось не очень сильно. На войне он с одинаковым удовольствием резал и тех, и других.

– Ясно. Знаешь, раз уж все так получилось, может, пошли прогуляемся по городу? Честно говоря, мне больше по душе народные гуляния, чем аристократические сборища… Вот только нам следует дождаться какой-нибудь официально уполномоченной рожи, чтобы узнать, что намечается на ближайшие дни. Не хотелось бы пропустить чего-нибудь важного.

Словно подслушав нашу беседу, в дверь вежливо постучали. На пороге оказался вычурный лакей, сообщивший, что «господин Маркус Темный Странник приглашается на официальный пир в честь открытия большого магического турнира, который устраивает его величество Рагонад Восхитительный через три дня». Лакей также сообщил, что придворный маг Рагонии Харг Сотрясатель желает встретиться со мной завтра на закате, если я не имею возражений. В остальное время мы вольны делать все, что нам угодно, ибо являемся почетными гостями его величества. Выслушав эту информацию и поблагодарив лакея, мы покинули наш пустой особняк, а затем, накинув на себя покров незаметности, и престижный район города.

Мы отлично провели время, шатаясь по шумным и оживленным улочкам Рагона. Наелись острых куриных крылышек, запеченных на углях прямо у нас перед носом, и запили их местной разновидностью кваса. Шрам быстро стал городской знаменитостью, с легкостью выиграв соревнования метателей ножей, борцов и фехтовальщиков на тяжелых мечах. В качестве трофеев ему достались какие-то милые безделушки, которые он с гордостью на себя нацепил и носил весь оставшийся вечер как высшие боевые награды.

Я сам, недолго думая, влез в соревнования жонглеров и вызвал волну охов и ахов, когда смог управиться с одиннадцатью разными предметами сначала двумя руками, потом одной, а потом и вовсе без рук.

Потом я поучаствовал в хороводе любителей танцевать на ходулях. Я нахально установил одну ходулю прямо в центре хоровода, забрался на нее, уселся на вертикально стоящую палку, скрестив ноги, и состроил зверскую гримасу раздраженной задумчивости. Взрыв хохота обозначил момент, когда палка согласно моему замыслу треснула посредине и нижний ее конец упал на землю, а верхний остался висеть, как бы застряв сами знаете где. Мое лицо в этот момент приняло особо величественное выражение, что вызвало всеобщее одобрение и восторг. Все-таки местные маги здорово перебарщивают с заносчивостью, так что подобные шутки были восприняты «на ура».

Следующим делом я отличился среди любителей дышать огнем. Я не просто изрыгал из себя пламя, а заставлял тугие струи огненной стихии извиваться в воздухе, закручиваться спиралями и выписывать предложенные фразы и имена. Выписанные разноцветными огненными буквами слова не всегда были цензурными, но тяжелый готический шрифт придавал им такую внушительность, что желающих оспорить некоторые тезисы не нашлось.

В ту ночь было еще много веселья, невинных шалостей и прекрасного отдыха, который так необходим иногда, чтобы полностью развеяться! К тому же подобное времяпрепровождение – отличная прививка от свойственного разнообразным Темным Властелинам высокомерия, чего бы мне и дальше хотелось по возможности избегать.

В свой особняк мы вернулись уже под утро, нагруженные всевозможной снедью, напитками и сувенирами, напоминающими о проделках минувшей ночи, которая наверняка запомнится мне надолго!