Глава 19
Лодка взрезала острым носом спокойную морскую гладь. Слаженно ухали гребцы, налегая на весла. Сзади, кружась над каменными зубьями утеса, галдели чайки. Нэрис обернулась: Скеллиг-Майкл, величественный, неприступный и вечный, становился все меньше и меньше, уползал к горизонту, туда, где небо сливалось с морем.
– Леди, накиньте капюшон, – сказал Десмонд, – дождь начинается… И скажите мне наконец, зачем эти бинты, когда все уже давным-давно срослось? Я на мумию похож.
– Мумии – они все забинтованные, от макушки до пяток, – отозвалась девушка. – И мертвые к тому же. Капитан, не ворчите! Вон какая погода… Вы хотите, чтобы свежие шрамы обветрились? И кожа заново слезла?
– Ничего я не хочу, – буркнул Хант. – А чтобы не обветрилось, можно гусиным жиром намазать…
– Я в одном восточном порту видал таких, – вспомнил Чарли, – одни глаза торчат! Тока там это бабы были.
– Паранджа на бинты совсем не похожа, – надулась Нэрис. – Скажете, тоже!.. Капитан, не обращайте внимания…
– Баба?!
– Да шутканул я, кэп! – захихикал старый пират, успокаивающе похлопав товарища по плечу. – Не сверкай глазами-то… Скучно. Вот я и того… этого… обстановку разрядить.
– Молчи лучше, шутник несчастный, – недовольно сбросив его руку, сказал капитан «Альбатроса». – Я, может, себя в зеркале уже вечность целую не видел, а ему смешно!
– Не переживайте, – улыбнулась леди Мак-Лайон. – Все получилось даже лучше, чем я ожидала. Только вот нос у вас раньше с горбинкой был, а теперь стал прямой… Но это не я! Это вы о камни.
– Невелика потеря, – подумав, махнул рукой Десмонд. – А в целом? Я на себя прежнего хоть похож?
– Ну-у-у… – неуверенно протянула она.
Капитан возмущенно задрал бровь:
– Что «ну»?!
– Я же не волшебница, – пожала плечами Нэрис. – Тем более краснота еще должна уйти и припухлость… Но в общих чертах…
– Понятно, – мрачно резюмировал капитан. – Родная мать не узнает!
– А оно тебе надо, кэп? – негромко спросил Чарли.
Хант невесело усмехнулся:
– Может, ты и прав… Ну да ладно. Через час будем на месте, и в свете этого счастливого момента у меня есть к вам вопрос, дорогие спутники: дальше что делать?
– Как это что? – захлопала ресницами девушка. Оглянулась на пару паломников, сидящих впереди, и понизила голос: – Брат Августин сказал, что община подалась в Арму. Значит, туда и направимся!
– Это понятно. А на какие шиши, леди? До большой земли за спасибо мы доедем, а там?.. Моя заветная кубышка пошла на дно вместе с «Альбатросом», Чарли свой кошель благополучно посеял, пока летели… А ваше колечко, даже будь оно при вас, все равно грядущих расходов не покрыло бы. Пешком пойдем, что ли? И поститься будем всю дорогу по примеру монахов?..
– Ты ничего не забыл, кэп?.. – вкрадчиво поинтересовался Рваное Ухо и взял его за руку. – А это что? Медяшка грошовая?
Десмонд Хант опустил глаза – массивный золотой перстень ехидно подмигивал капитану своим квадратным изумрудным глазом. Хороший перстень, дорогой…
– Разорители, – недовольно проскрипел Десмонд. – На черный день ведь оставлял. Ну что уж теперь… Хоть на одну лошадь наскребем, если скупщик в настроении будет.
– На одну лошадь?! – возмутилась Нэрис. – Да вы что? Ну-ка, дайте посмотреть… Да не бойтесь, куда я из лодки с ним денусь?
– Одно кольцо упустили уже, – буркнул капитан, но перстень все-таки с пальца стянул. – Держите. Только, умоляю, аккуратнее! Это наше единственное достояние.
– Угу… – Девушка, прищурив правый глаз, внимательно рассматривала «достояние» со всех сторон. – Ну оправа так себе… Очень так себе, хотя золота здесь предостаточно… А вот камень хорош! Ой хорош!..
Пираты недоуменно переглянулись, вслушиваясь в ее неразборчивое бормотание. Конечно, женщины обычно неплохо разбираются в украшениях, но… леди Мак-Лайон в данный момент была больше похожа на почтенного еврея-ювелира, чем просто на любительницу дорогих побрякушек. Один этот прищур и одобрительное цоканье языком чего стоят!..
– Кажись, в цацках понимает, – уважительно проронил Чарли.
– Я заметил, – кивнул Хант. – Интересно, откуда такие познания?..
Девушка оторвалась от придирчивого изучения кольца и подняла голову.
– Мой отец – торговец, – с улыбкой просветила она. – Меха, пряности, ткани, всего понемногу… Камни – его страсть. А я его единственная дочь. Должен же он был кому-то передать свой опыт?..
– Ну да. – Десмонд задумчиво потеребил болтающийся у подбородка кончик бинта и весело фыркнул: – Ушлые же нынче жены у королевских советников. Что ж, будем надеяться, что вы оправдали надежды своего папеньки. Порт в Корке – то еще местечко, но при желании там можно найти все, что душе угодно. Включая таких ценителей, как ваш отец, леди. Другое дело, что заставить их раскошелиться – задача не из легких.
– Будут носы воротить, – сдвинул кустистые брови Чарли, – так я им, слышь-ка, быстро объясню, как с гостями надо разговаривать!..
– Чарли, зачем же так сразу? – всполошилась Нэрис, возвращая перстень хозяину. – Вам лишь бы подраться. А кольцо можно очень дорого продать! Даже папа, наверное, купил бы… Уж вряд ли ирландские торговцы глупее шотландских.
– Может, и не глупее, – задумчиво обронил Десмонд, явно вспомнив какой-то не самый приятный случай из прошлого, – но что касается хитрости…
– Это да, – согласился старый пират. – То еще жулье… Ну да ничего! Не родился еще тот торгаш, который Чарли на мякине проведет! И не таких дурил, как детей… Кстати, – он посмотрел на Нэрис, – и сколько это колечко может стоить?
– Пятьдесят монет?! – ахнула леди Мак-Лайон, даже подпрыгнув на скамеечке в темном холле, где вот уже четверть часа терпеливо дожидалась своих спутников. – Пятьдесят монет за такой изумруд?! Да вы с ума сошли, капитан?.. Нас же обобрали!
– Не нас, а меня, – мрачно ответил Хант, глядя себе под ноги. – И прекратите вопить, леди. Камень-то, мягко говоря, не мой…
– И что с того? – даже не повела бровью дочка торговца. – Можно подумать, подобным типам только дворяне на грани разорения свои фамильные драгоценности несут… Пятьдесят монет!.. Нет, ну это же взаправду грабеж! Чарли, а вы куда смотрели? Вы же кричали громче всех, что у вас опыт, что у вас никто не проскочит?..
– Ну… ну кричал, – по примеру капитана избегая смотреть в лицо возмущенной леди, пробурчал пират. – И опыт, и чего… А только этот прохиндей как пошел кривиться – и колечко ему посредственное, и камушек ему мутноватый да с фефектами… Ворованный опять же. Что? Что ты фырчишь, как лошадь скаковая?! Вот сама бы попробовала!..
– И попробую! – решительно заявила Нэрис. – Пятьдесят монет… Вот ведь жулик бессовестный! Куда идти?..
– Да вон там он сидит, в каморке на втором этаже… Стой, куды понеслась?! Ты что, серьезно?!
– Еще как серьезно, – возмущенно пропыхтела девушка, стуча каблучками по грязной лестнице. – И пусть неприлично… пусть не положено… Я до Армы пешком не дойду!
– Кэп…
– Пускай идет, Чарли, – проводив взглядом спину заложницы, сказал Хант. – Я так смотрю, она девица не промах… Может, и выгорит?
– Да спустят ее с лестницы, и всех дел!
– Э-э… а вот тут ты, пожалуй, прав. Давай-ка следом. Подстрахуем. В крайнем случае, дадим этому прощелыге в морду и отберем перстень… Что-то я сразу не подумал! Совсем он меня заболтал, подлец.
– Видать, не впервой, – сморщил нос разбойник. И задрал голову: – Ого! Она что, прям с порога за него взялась?
– Похоже на то, – весело присвистнул капитан, вслушиваясь в долетающие сверху голоса.
– Что вы тут наплели моим спутникам?! Это просто ни в какие рамки!
– Госпожа, таки если говорить за рамки, то я вас у себя вообще не мечтал увидеть! И зачем же так топать ножкой, вы испортите дорогие туфли? А шо касается качества товара…
– Это вы мне будете говорить о качестве?! А ну дайте сюда перстень!
– Я таки крепко затрудняюсь понять, к чему госпоже этот безвкусный… Верните сей же секунд, что вы себе позволяете?!
– Как раз не позволяю! Не позволяю себя грабить!.. Пятьдесят монет, Пресвятая Дева… Где ваше увеличительное стекло? Что вы там копаетесь?
– Неслыханно! Ворваться к старому, больному человеку, обвинить его во всех смертных грехах… Да последний проходимец будет плакать в оба глаза с такого вандализма! Верните перстень!!
– И не подумаю! Либо вы дадите настоящую цену, либо я заберу и кольцо, и ту жалкую подачку, что вы… Ага! Вот оно, стеклышко!.. Извольте еще разок взглянуть на камень, любезнейший…
– Та шо я там не видел, господи ты боже мой?.. Аккуратнее, аккуратнее! Вы мне едва в глаз им не ткнули!..
– А надо было ткнуть! – Непримиримое сопение. – Ну и где он мутный? Где – с дефектами?! Да я в первый раз вижу настолько чистый изумруд! А цвет?! Да только один цвет тянет на сотню золотом!.. Это я еще о размере ничего не сказала…
– А шо размер, шо размер?! Это разве размер, побойтесь Бога?! Это глаз мышиный, а не размер!
– Да?! Ну-ка, покажите мне эту «мышку»!.. И прекратите юлить! Оправа – дрянь, даром что золотая, но камень…
– Вы с меня смеетесь?! – взвыл патетически дрожащий голос из-за неплотно прикрытой двери. – Приносят дешевую безделушку, я по доброте душевной переплачиваю за нее так, шо глаза б не глядели, и мне же потом обратно претензии! И крики, и тыканья в глаза… Шо вы мне опять суете это стекло?! Я еще не ослеп, хотя вы таки очень стараетесь… Камень! А шо камень?! Видали и получше!
– Ах так?! Ну тогда и подавитесь вашими деньгами!.. Капитан Хант! Капитан Хант, верните этому скупердяю его золото, пускай других дурачков ищет! Корк – не деревня, уж найдем покупателя почище…
– Отдайте перстень! – Грохот опрокинутого стула. – Так дела не делаются, госпожа! Куда вы полезли?.. Оставьте в покое стол! За кольцо я заплатил, и ваше ослиное упрямство… Говорю вам, слезайте и положьте немедля игрушку до ее коробочки! Или я позову охрану – и вам таки придется иметь со мной дело на полный серьез!..
Означенная охрана в планы двух пиратов совершенно не входила. Десмонд и Чарли переглянулись и одновременно шагнули в дверной проем, по привычке хватаясь за пояса. Мечей у них не было, но отработанное движение рук ушлый скупщик оценил по достоинству…
– Господа хорошие! – заламывая руки, возопил он. – Шо это за спектакли? Шо это за обвинения? И шо это за мадам, которая топчет каблуками мои бумаги и таки наотрез отказывается вернуть чужое добро?!
Хант, нечеловеческим усилием воли сохранив суровое выражение лица, поглядел снизу вверх на свою пленницу и спросил:
– Вам там удобно, леди?
– Нет, – сердито нахохлилась девушка. – Но я не слезу, пока этот грабитель не пересмотрит условия сделки! Не слезу – и все! Трястись по Ирландии на осле из-за чьей-то жадности…
– Ой, да шоб я так жил, как вы прибедняетесь! – подскочил на месте ювелир. – Я – грабитель?! Скажите пожалуйста!.. Да где бы вы нашли покупателя на тот изумруд с тюрбана Аслан-паши, за который, шоб мне помереть без поминок, можно таки сильно расстроиться через безвременную кончину?! И ежели вам будет угодно, то так себе и знайте… – Он осекся, но было уже поздно. – У-у-уй…
– Ага, – удовлетворенно кивнула Нэрис, крутя на ладони злосчастный перстень. – То-то я и думаю, как этот камень попал в такую оправу? Вы его уже после вставили, да, капитан?
– Да. – Десмонд мало что понял, но по горестной гримасе на сморщенном лице торговца было понятно, что выиграли на сей раз покупатели… О каком-то там тюрбане и тем более его высокородном владельце капитан не имел никакого понятия: грабили богатое арабское судно всей командой и добычу делили, как обычно, по завершении. Может, кто и содрал камушек с чьей-то чалмы, какая разница?.. Десмонд широко улыбнулся и подал руку леди Мак-Лайон. – Спускайтесь. – Он перевел взгляд на бледного от расстройства ювелира и добавил: – Как я понимаю, вопрос улажен, почтенный? Разойдемся по-хорошему?.. Кстати об охране – не порите горячку. У Чарли есть нож, а что касается меня, то мне хватит и стула, чтобы вогнать вам голову в плечи… Леди, сколько, по-вашему, этот добрый человек нам еще должен?
– Триста монет! – бухнула девушка. – Золотом! И это я еще сделала скидку за потоптанные бумажки…
– Триста золотых?! – как укушенный заверещал покупатель. – Побойтесь Бога, изуверы!
– Будешь орать, – веско предупредил Чарли, – станет четыреста.
– Та хоть пятьсот – откуда у скромного ювелира такие средства?!
– А если найдем?.. – ласково поинтересовался капитан, оглаживая резную спинку стула.
Предприимчивый делец поперхнулся следующей готовой сорваться с языка гневной фразой, прикинул свои шансы и сник окончательно:
– Вы ж даже камень убедите, уважаемый… Ша! Я таки весь к вашим услугам. Триста так триста. Только верните мне перстень и уже избавьте бедного торговца от своего присутствия! Ой-вей, как я себе представлю, что меня ждет сегодня дома, так я забываю думать за нить беседы…
Ладные, откормленные лошадки шли споро и весело, голова к голове. Нэрис, изрядно приободренная недавним обедом, который (чего уж греха таить!) разительно отличался от скудной островной кормежки, вертела головой по сторонам и бурно восхищалась вслух окружающими красотами. Чарли, пропустив за тем же обедом пару чарок, пребывал в крайне благодушном настроении, посему поддакивал и кивал, хотя в болтовню своей спутницы почти не вслушивался… И только Десмонд Хант был хмур и сосредоточен. Он с подозрением оглядывал пустынные зеленые просторы, морщил лоб и, сверяясь с картой, купленной еще в Корке, бормотал себе под нос что-то не сильно оптимистичное. Предприятие, в которое они с Чарли ввязались ради легкой наживы, почему-то медленно переставало капитану нравиться. Моральная сторона вопроса Ханта не волновала, а вот соображения собственной безопасности… Нет, трудностей с оружием благодаря предприимчивой дочке торговца у них больше не было – экипировались так, что любо-дорого. И «поститься» явно не придется. Однако же… «Нехорошо нынче в Зеленом Эрине, – напряженно думал Десмонд, кося глазом в сторону выплывающего из-за холма перелеска. – На Скеллиге, если вспомнить, зачем мы здесь, тоже все не слава богу, но… Междоусобные войны – удовольствие сомнительное, даже если в них не участвовать. Мародеры плодятся, головорезы отрядами рыщут. А нас всего двое, да еще женщина в придачу. Молодая и шустрая… Что-то тихо слишком. Как вымерли все, честное слово!.. Надеюсь, хоть какая деревня или постоялый двор нам до темноты встретится. Одно дело – море, а здесь…» Капитан сжал в кулаке поводья и тряхнул головой – все эти никому не нужные метания только отвлекали. Раз уж влез – изволь назад не пятиться. В конце концов, все это ненадолго! Монахи, как рассказал брат Августин, пешие. И должны были двигаться в Арму окольными тропами… А по прямой да верхом – не так уж и долго их догонять! «А как догоним, – улыбнулся своим мыслям Десмонд, – так выпотрошим длиннополых, приберем сокровище – и давай бог ноги!.. Хорошо бы их до Дублина нагнать – там порт, и до побережья Шотландии оттуда всего-то ничего морем… Отвезем девчонку к родным, получим свое – и адмирал меня еще вспомнит!» Он отвлекся на жизнерадостное щебетание по левую руку от себя и тихонько хмыкнул: да уж, хоть «Альбатрос» и потерян, но оно того стоило, пожалуй! Эта леди Мак-Лайон – та еще штучка. А уж если насчет мужа не наврала…
– …Не зря его называют Изумрудным островом! – весело болтала тем временем «штучка», даже не догадываясь о мыслях капитана. – Все такое зеленое-зеленое!.. Никогда не была в Ирландии. А вы, Чарли?
– Приходилось, – лениво растягивая слова, ответствовал старый пират. – Последний раз, дай бог памяти, года три назад – помнишь, кэп?.. Тока мы холмы не топтали, в порт да из порта – и всех путешествий…
– А вы были в Дублине? Говорят, красивый город! И большой.
– А то как же. Бывали и там… Насчет красивостей не скажу, по мне, так то же самое, что везде, – грязь да нашего брата кишмя кишит. А вот кабаки там отменные! И эль знатный…
– Ах, Чарли, ну вам бы только пьянствовать! – недовольно надула губки леди.
Рваное Ухо препохабнейше ухмыльнулся до ушей:
– Отчего ж?.. Еще девки там сочные. Подцепил я, помнится, одну рыженькую…
– Фу, Ча-а-арли! – Нэрис покраснела до корней волос. – Вы это нарочно, да?..
– Хе… А чего ты хочешь от меня-то? Про церкви дублинские я тебе рассказывать буду, что ли?..
– Все равно, уж могли бы сдержаться, – сморщила носик девушка. Бросила сомневающийся взгляд на капитана, подумала и только тихо вздохнула. Приставать к этой мрачной мумии с разговорами – еще более чревато, чем интересоваться у Чарли красотами Ирландии. Про непотребных женщин, может, и не вспомнит, а гадость какую-нибудь скажет всенепременно! Да и вообще…
Хант, поймав на себе ее задумчивый взгляд, вопросительно поднял одну бровь, и Нэрис поторопилась отвести глаза. Она его побаивалась. Даже Чарли, со своим невежеством, буйным нравом и целым мешком пороков, не вызывал такого внутреннего трепета, как его капитан. Чарли был понятен. И предсказуем. А что может взбрести в голову несправедливо обиженному во время оно английскому дворянину – один Бог знает! «И я уж точно знать не хочу! – решительно подумала девушка, усердно делая вид, что любуется природой. – Не убил – и слава Господу. Согласился к монахам сопроводить – и то счастье!.. Не забесплатно, конечно, да что уж… Ох, когда папа узнает, сколько ему придется выложить за меня пиратам, его хватит удар! И с норманнами я, конечно, погорячилась. Сэконунг Асгейр, может, папе и друг, но его бойцам все равно нужно платить. А Ивар непонятно где. И непонятно, что с ним…» Улыбка на губах леди Мак-Лайон медленно погасла. Со всеми этими таинственными загадками думать о муже было некогда, но теперь, когда вроде бы все ясно и осталось только предупредить монахов об опасности, мысли Нэрис вернулись к Ивару. Ах, знать бы только, что он здоров и в безопасности! Эта его служба… Там ведь всякое случиться может!.. «Творимир с ним поехал, – вспомнила она и немножко приободрилась, – значит, не так уж все и плохо! Он командира в обиду не даст. Грудью на защиту встанет и, пожалуй, от армии отобьет, ежели нужда будет. Ох, господи, ну ведь я снова каркаю! Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить…»
Она быстро поплевала через левое плечо и трижды стукнула кулачком по луке седла. Десмонд Хант покосился на эти манипуляции вопросительно, но смолчал. «И на том спасибо», – подумала Нэрис, возвращаясь к прерванному занятию, то есть к разглядыванию холмов. Которые, если быть честной, уже начинали надоедать. Красиво-то красиво, кто же спорит, да только уже которую милю одно и то же, да еще и две равнодушные физиономии по бокам все впечатление на корню портят. Она тихонько вздохнула и посмотрела на разливающийся по небу багряный закат. Дело к вечеру. На ночь придется где-то останавливаться… А об отдельной комнате можно даже и не мечтать – ценная заложница еще сбежит, оборони Создатель!.. Нэрис совсем понурилась и, натянув капюшон на голову, бездумно уставилась в лошадиный затылок. Настроение испортилось окончательно.
Но как оказалось позднее, все это были еще цветочки! Постоялого двора, которого так ждал капитан Хант, путешественникам отчего-то так и не встретилось. Даже захудалого трактира и того на горизонте не было видно: только синие горы, коричневая, уже почти черная дорога да молочная пелена низко стелющегося тумана. Солнце давно зашло, и в неподвижных лиловых сумерках безмятежные зеленые холмы приобрели какой-то недобрый, даже, пожалуй, зловещий вид. Вокруг стояла тишина – такая, что, казалось, пролети за милю отсюда птица, ее было бы слышно. Ни лая собак, ни людских голосов – только сухо шуршит под ветром жесткая трава да позвякивает конская упряжь…
– Кэп, – задумчиво сказал Чарли, натягивая поводья и приподнимаясь на стременах, – куда-то мы не туда заехали.
– Я сверялся с картой, – неуверенно отозвался Хант, снова разворачивая пергамент и пристраивая его себе на колено. – Ну да, все правильно. Вот, гляди… Выехали мы из Корка по главной дороге. Миновали Бларни. Потом – Лисмор. Потом свернули налево…
– Налево, говоришь. – Чарли, подслеповато щурясь, внимательно изучал карту. – А мы разве не в Уотерфод ехали?
– Ну.
– Что «ну»? – раздраженно чихнул разбойник и ткнул пальцем в маленькую точку на пергаменте. – Дак в Уотерфорд – это направо от Лисмора надо было! А мы сейчас, выходит, где-то вот тут!
– Окрестности Клонмелла… Дьявол и преисподняя! Назад теперь поворачивать, что ли?
– Капитан, – пожимаясь от вечерней прохлады, сказала Нэрис, – но ведь это мы до утра ехать будем. Может, и в Клонмелле найдется постоялый двор? Раз уж мы здесь?..
– М-да, – проронил капитан, оглянувшись на теряющуюся в сумерках дорогу. Обратно совсем не хотелось. Да и по ночи тут шататься – тоже радости мало. – Ну раз так, предлагаю двигаться прежним курсом. Может, все-таки повезет, к людям выйдем. В конце концов, этот Клонмелл на карте обозначен как крупное поселение… И еще кресты тут какие-то. – Он поднес пергамент к глазам. – Кладбище, что ли?
– Монастырь! – сообразила девушка и весело подпрыгнула в седле. – Ну конечно, монастырь! Поедемте, капитан. Божьи люди никому в приюте не откажут.
Десмонд пожал плечами и свернул карту. В монастырь так в монастырь. Действительно лучше, чем какая-нибудь крестьянская хибара.
– Тронулись, Чарли! – скомандовал он, тряхнув поводьями. – Леди, не отставайте… Интересно, а монахам надо платить за постой?
– Наверное, по желанию, – предположила Нэрис.
Пираты переглянулись и ухмыльнулись дружно – такая перспектива понравилась обоим…
Только вот то, что за последующие несколько миль бодрым галопом никаких монастырей их глазам так и не представилось, не понравилось уже всем троим. Нэрис, закутавшись в плащ по самый кончик носа, огляделась вокруг и сказала жалобно:
– Ничего не понимаю! Мы, кажется, тут уже были?
– Ага, – мрачно блестя глазами, буркнул Чарли. – Вот яблоки конские, на обочине. И дерево это горелое тоже помню… Кэп, мы кругами ходим.
– Вижу, – недовольно отозвался Хант, сердито комкая в руках несчастную карту. – Да что за черт?.. В этот раз с каждым поворотом сверялись же! Не могли мы тот клятый Клонмелл проскочить! Он же вот, – капитан рывком развернул пергамент и ткнул пальцем в нарисованные кресты, – вот тут быть должен!
– Он-то да, – задумчиво пробубнил старый пират. – А вот мы, кажись, в другом месте… Кэп! Смотри, смотри!
– Что?
– Да вон же, там, на холме! – Чарли взбудораженно приподнялся в седле, тыча указательным пальцем куда-то вперед. – Огоньки. Люди?!
– И точно, – со вздохом облегчения сказал Десмонд, разворачивая лошадь. – Деревня, нутром чую. Как же мы мимо проскочили?
– Наконец-то, – пискнула леди Мак-Лайон, уставшая, замерзшая и отбившая себе все нежные места жестким седлом. – Поедемте же скорее! Тут рядом совсем…
Пираты, не сговариваясь, кивнули. Они были куда закаленнее своей спутницы, но тоже не железные. Долгая дорога утомила всех.
«Эх, до монастыря не доехали, – про себя посетовал Чарли, глядя на выплывающую из-за кривых стволов крохотную деревушку, окруженную невысоким частоколом. – Крестьянам-то, поди, платить придется… Я б, может, и не стал, дак ведь эта праведница потом плешь проест обоим. Опять же… чай, не обеднеем от пары грошей. – Разбойник задумчиво поскреб подбородок, поймал себя на мысли, что Нэрис действует на него не лучшим образом, и махнул рукой. – В конце концов, не в набег идем! И при деньгах. Мож, на том свете зачтется?» Позади хрустнула ветка. Пират обернулся, пытаясь разглядеть хоть что-то в черной древесной гуще, но не преуспел. Уже давно стемнело, луна за тучами прячется, а лесок даром что неширокий, но густой. Видно, зверя какого подняли. Лису там, а то и вовсе белку… Чарли поддал пятками в бока лошади и окинул довольным взглядом три ряда маленьких беленых домиков под соломенными крышами.
– А славное местечко, – поделился он с капитаном. – И, слышь, тихое такое… Отдохнем как люди!
– Не говори, – воодушевленно кивнул Десмонд и, повернув голову, недовольно прикрикнул: – Леди, что вы там встали? Вам особое приглашение нужно?
– Собаки, – напряженно морща лоб, сказала она.
Хант сердито дернул плечом:
– Вы собак боитесь, что ли? Так их вроде тут не слышно…
– Вот именно. – Девушка, придержав пляшущую лошадь, подняла голову и посмотрела ему в лицо: – Деревушка на отшибе, у дороги, а собак нету.
– От ить дура-то, – не сдержавшись, чихнул старый пират. – Да местные в этой глухомани и сами небось едва-едва концы с концами сводят! Куды им еще цепных псов держать? Тут людям жрать нечего!
– Вот уж не сказала бы, – себе под нос пробормотала Нэрис, – дома-то на хижины убогие ничуть не… Ой! Чарли, Чарли, вы слышали?!
– Чего? – с раздражением в голосе отозвался разбойник, которому уже в красках представлялся добрый ужин у камелька, да под кружечку. – Вот опять ты…
Он осекся – откуда-то слева, совсем рядом, явственно донесся тихий женский смех. И, судя по вытаращенным глазам Ханта, он тоже его услышал.
– Что за хренотень? – Чарли завертел головой по сторонам. Никого. Нервно озирающаяся леди Мак-Лайон, хлестнув свою лошадку, быстро вклинилась между пиратами и, вцепившись свободной рукой в плащ Десмонда, зашептала срывающимся голосом:
– Капитан Хант, это плохое место! Надо отсюда уходить!..
– Интересно куда? – огрызнулся он. Обшарил пристрастным взглядом лохматые кусты, так же, как и Чарли, ничего не увидел и пожал плечами. – Может, почудилось? Или птица это?
Негромкий смех зазвучал опять – теперь уже откуда-то справа. Или впереди?.. Десмонд нахмурился и вытянул шею:
– Эй!.. Кому здесь так весело?!
Ему не ответили. Чарли, у которого от странного хихиканья из темноты по спине поползли мурашки, решительно тряхнул головой:
– Видал я таких «птичек»… Ты как хошь, кэп, а мне что-то торчать тут посередь дороги расхотелось. Айда!
Он ударил пятками в бока лошади. Нэрис подпрыгнула в седле:
– Чарли! Чарли, погодите, я с вами!
– Да стойте вы оба! Вот же понеслись… – Капитан Хант в сердцах плюнул наземь и бросил коня в галоп. «Черт-те что! – сердито думал он, нагоняя своих спутников. – Еще вот сумасшедших нам не хватало… На улице ночь и холод собачий! Нормальная женщина, пусть даже не слишком порядочная, в такую пору и носа из дому не высунет».
От большого, неровно обложенного камнем очага шел жар. Длинный стол посреди единственной комнаты ломился от яств. Особенных изысков тут конечно же не было, но тушеная баранина, сыр, грибная похлебка с ароматными травами и пышные пшеничные лепешки, облитые маслом и медом, – все это было свежайшим и невообразимо вкусным! Нэрис, сидящая на лавке между Десмондом и Чарли, уплетала за обе щеки, в очередной раз позабыв о приличиях. Да и к чему они, приличия эти, – среди крестьян да пиратов?.. Первым все равно, а что касается вторых – так они ничем не лучше! Успокаивая себя этой мыслью, леди Мак-Лайон липкими от меда руками зачерпнула из миски горсть орехов и посмотрела на дородную, румяную крестьянку, прислуживающую гостям у стола.
– Мне, право же, неудобно, – с извиняющейся улыбкой сказала девушка, – мы вас среди ночи с постелей подняли!
– Ай, пустое, – добродушно махнула пухлой рукой женщина, ставя на стол большой кувшин с фруктовым взваром. – Живем на отшибе, гости к нам редко захаживают… Рази ж нам в тягость?
– Да и угостить есть чем, – подхватила другая селянка, молоденькая, в ярком цветастом платье, бросив взгляд на ухмыляющегося Чарли.
И Нэрис готова была поклясться, что девушка сейчас имела в виду вовсе не кушанья!.. Старый пират крякнул и залихватски крутанул ус. В плане «угоститься» он был никогда не против, и, судя по игривой улыбке разбитной девицы, неожиданное пристанище нынче же ночью оправдает его самые смелые ожидания… Десмонд Хант тихонько хмыкнул:
– Чарли сегодня везунчик! Сейчас обзавидуюсь.
– Сами виноваты, – недовольно буркнула Нэрис, – вас никто за язык не тянул… Ну ошиблись люди, приняли нас за супругов, а вы зачем поддакнули?
– Считайте, что я пекусь о вашей репутации, дорогая, – хохотнул капитан, фривольно приобнимая «жену» за талию. – И не будьте букой, в свое время я, между прочим, считался завидным женихом!
– Тоже мне жених, – скорчила надменную гримасу девушка. – Мумия ходячая… И уберите от меня руки! Что вы себе позволяете?!
– Да вроде бы пока ничего. Ну, ну, тихо, леди, я же пошутил! Не беспокойтесь, я еще не настолько оголодал…
– Хам!
– Вас это расстраивает?
– Капитан Хант, эти ваши пошлости… Я все мужу расскажу!
– Даже не сомневаюсь, – с преувеличенной серьезностью кивнул тот. – И ваш супруг, надо полагать, призовет меня к ответу. Содрогаюсь и отступаю.
Он как ни в чем не бывало придвинул к себе миску с сочными кусками жареного мяса и выбрал один, пожирнее. Оглядел стол в поисках хлеба, но увидел только пустую доску – первый помощник подналег на суп, а суп он ел всегда с крошеной булкой…
– Чарли, ты как обычно, – недовольно сказал Хант. – Хоть бы горбушку оставил. Ненажора…
– Об энтом не беспокойтесь, господин! – донеслось из угла. Седой как лунь старичок, недавно открывший путникам ворота, поднялся с лавки и заковылял в сени. – Хлеба вдоволь! Счас принесу… Да вы кушайте, кушайте!
– Я, кажись, наелся уже, – сообщил Чарли, без аппетита откусывая кусок лепешки. – Эй, хозяйка! А чего-нибудь покрепче этого кипятка с яблоками у вас нету?..
Дородная крестьянка опустила глаза:
– Не держим, сударь. Да и кому ж пить-то? У нас из мужиков тока старый Тоби да вот он. – Женщина кивнула на чурбачок возле двери, где притулился странного вида человек с запавшими глазами и приоткрытым ртом.
Чарли бросил на него сочувствующий взгляд и понизил голос:
– Блаженный, что ли?
– Навроде того, – кивнула крестьянка. – И не говорит совсем, мычит только… он ненашенский, так, приблудился в позапрошлую весну. Ну мы и приняли. Не гнать же убогого, чай, не объест! Опять же сильный парень, помогает.
– А остальные ваши мужики где? – Чарли, сморщив нос, отхлебнул из кувшина сладкого взвара. – Спят, что ли?
– Ой, сударь, – зачирикала молодуха, – да какие у нас мужики? Были, да все вышли…
– Брайди! – сурово сдвинула брови старшая. – Чем языком трепать, дак лучше б молока принесла еще!
– А чего? – повела плечиком девица. – Все-то ты сердишься, Грания… господа ж воюют, сударь! От всех мужиков наших и загребли – в ополчение, значится! Ну кто-то и сбег, конечно… Так что одни бабы в деревне остались. – Тут шустрая Брайди с намеком повела округлым плечом и глянула на старого разбойника так, что тому и вовсе не до еды сделалось. «Ох, чертовка! – мысленно потирая руки, подумал Чарли. – Закругляться с ужином надо. Как бы эта, вторая, спать ее не услала».
Вернулся старик с завернутым в холстину караваем. Пристроился на лавке и, вынув нож, принялся аккуратно нарезать хлеб. Нэрис, с трудом удержавшись от зевоты, вопросительно посмотрела на капитана:
– Вы еще не наелись? Так, может, я тогда спать пойду?..
– Все вместе пойдем, – отозвался Хант. – Дом нам, наверное, уже приготовили… Чарли, остынь.
– А чего?!
– Того, что здесь тебе не веселый дом, – вполголоса сказал Десмонд. – До Уотерфорда доберемся, отведешь душу…
– Так она ж не против!..
– Я против, – отрезал капитан, которого последние четверть часа непонятно с чего грызло какое-то неприятное чувство. – Давай дожевывай, и пойдем уже. Давно за полночь, а вставать нам рано.
– Скотина ты, кэп, распоследняя, – сердито ругнулся пират, бросив голодный взгляд на вертящуюся у огня Брайди. – Ну ладно… Эй, хозяйка! Где нам спать-то?
– Я покажу! – встрепенулась молодуха, но старик на лавке, погрозив ей пальцем, велел:
– Грания, сведи гостей. – Он вытер нож о штаны и с кроткой улыбкой протянул поднявшемуся Десмонду толсто нарезанные ломти: – Вот, возьмите с собой-то! Не зря ж ходил… Может, утречком скушаете.
– Спасибо, – кивнул капитан. Взял подношение и подал руку Нэрис: – Пойдемте, дорогая. Вы с ног валитесь… Чарли!
– Да иду я, иду, – буркнул Рваное Ухо. – Вот горазд же командовать…
Путешественники вышли следом за Гранией. Ночь уже не казалась такой холодной, в животах сыто урчало, глаза слипались. Нэрис, повиснув на руке Ханта, из последних сил сдерживала отчаянную зевоту. Чарли обиженно сопел. Десмонд хмыкнул, глядя на сердитого помощника, и, вспомнив кое о чем, спросил:
– А скажите, хозяйка, все ваши девушки такие веселые, как Брайди?
– Вы о чем это, господин? – удивленно обернулась Грания.
– Да забавная история, – улыбаясь, пояснил капитан, – ехали мы к вам через лес, а там, не поверите, смеется кто-то!..
Женщина передернула плечами и сказала равнодушным тоном:
– Не знаю, господин. Может, и наши… Распустились, вишь, без мужиков-то! Оголодали. Небось шалят с соседскими парнями, пока матери не видят. – Грания остановилась у одного из крайних беленых домиков и распахнула дверь: – Пожалуйте! Мы и натопили, чтоб вам ночью не замерзнуть. Устраивайтесь… Доброй ночи!
– И вам, – благодарно кивнула Нэрис, переступая через порог.
Крестьянка поклонилась и повернула обратно. Десмонд проводил ее внимательным взглядом. «Показалось? – подумал он. – Или как-то она уж слишком быстро убежала?.. Тьфу, да что это я? Люди как люди, деревня как деревня…» Капитан недовольно тряхнул головой и вошел в дом следом за своими спутниками. Захлопнул дверь, по привычке потянулся к засову и чертыхнулся.
Вместо металлической скобы в косяке темнели две дырки. Засов отсутствовал, и, судя по всему, довольно давно.
В домике, что хозяева отвели уставшим путникам, было тесно, но по-своему даже уютно. Чисто выметенный земляной пол, весело пляшущий огонь в очаге, сладковатый запах горящего торфа… Нэрис, свернувшись калачиком на соломенном тюфяке, зевнула в ладошку и слипающимися глазами посмотрела на темные силуэты своих спутников. Пираты сидели к ней спиной прямо на полу, скрестив ноги, и прихлебывали по очереди из фляжки Чарли. Старый разбойник позаботился о том, чтобы наполнить ее, еще в Корке.
– …так обожраться! – долетел до засыпающей леди голос Чарли. – А они и правда не бедствуют. Еще бы наливали…
– Тебе мало? Фляжка полная.
– Была полная, дак через часок и ее приговорим. – Пират помолчал и добавил: – Я вот подумал, кэп… Хрен бы с ними, с собаками, но здесь и другой живности нету! Ни лошадей, даром что конюшня такая, ни барашков, даже курей – и тех не слышно. А столы ломятся.
– Угу, – отозвался Десмонд, делая вдумчивый глоток из фляги. Поморщился, утер губы и сказал: – Даже не в скотине дело. Ты же видел этих деревенских – сытые да вялые. Это крестьяне-то! Да еще и в такое время смутное.
– И мужиков нет, – поддакнул первый помощник. – Кто работает?
Хант нахмурился. Отсутствие мужчин в деревне (дед и слабоумный – не в счет) ему совсем не нравилось. Ну хорошо, допустим, их правда загнали воевать, и в деревне остались одни бабы… Только вот бабы эти самые почему-то заморенными да голодными не выглядят! И одеты далеко не в лохмотья.
– А еще, – будто угадав мысли капитана, вспомнил Чарли, – на девках тех, что нам за ужином прислуживали, цацки золотые. У одной в ушах, у другой на шее…
– Уверен?
– Говорю тебе, кэп! Я, может, не она вот, – он махнул рукой в сторону тюфяка, – может, в камушках и не понимаю ничего, но уж золото от меди отличу… И старикан еще этот – такой улыбчивый, такой благообразный, аж зубы сводит!.. А чего ему лыбиться?! Да постучись ко мне кто-нибудь с нашими-то мордами, я б послал куда подальше, да еще и собак вослед спустил!
– Собак они не держат, – отстраненно пробормотал Хант. – Знаешь, дружище Чарли, сдается мне, надо было все-таки тот монастырь поискать. Уж больно местечко подозрительное. Среди ночи – столы накрытые, никто не спит. Сам посуди, они же никак знать не могли, что мы явимся! А такое ощущение, что гостей ждали… Или своих. И я вот себе думаю – а ну как те самые мужики, которых в ополчение загребли, дождутся урочного часа да и явятся к нам, а? Засов с двери вон напрочь снят.
– Думаешь, бабы набрехали?
– Вполне себе может быть, – пожал плечами капитан. – Конечно, если б мы на разбойничий притон нарвались, нас бы давно уже порешили по-тихому…
– Крестьянин, хоть и в разбой подавшийся, противу нас не сдюжит, – с сомнением протянул Чарли. – Разве тока их не полсотни!
– Вот-вот. Может, потому и медлят – ждут, пока мы заснем?
За спинами пиратов раздался тихий хруст соломы и задумчивый голос леди Мак-Лайон:
– Нет, капитан. Насчет мужчин они правду сказали.
– А вам все не спится? – недовольно обернулся Десмонд. – Вот ведь неугомонная, честное слово!..
– Погоди ругаться, кэп, – серьезно сказал Чарли и посмотрел на Нэрис. – Ты чего про мужиков-то говорила?
– То, что их взаправду здесь нет. – Девушка села на тюфяке и развела руками. – Вы частокол видели? Он же на ладан дышит. И солома на крышах вся прелая да в заплатках. Петли ржавые…
– И ставни кривые, – медленно кивнул Хант. – А ведь вы правы, пожалуй. Это я из виду как-то упустил. Только что же тогда выходит – мужчин нет, работать, как правильно заметил Чарли, некому… а женщины и в ус не дуют? Чем они живут-то?
– Разбоем как пить дать! – уверенно отрубил старый пират. – Потому и нас не испугались – рыбак рыбака… Слышь, кэп, я вот тут подумал – а еда-то не порченая была?!
Хант прислушался к собственным ощущениям и пожал плечами:
– Вроде нет. Даже в сон не клонит… Стоп. Чарли! Помнишь, старик за ужином хлеб нарезал?..
– Ну?
– А чем он его резал?
– Дык… ножом, понятно…
– Вот я кретин-то! – хлопнув себя по лбу, тихонько взвыл Десмонд. – Ножом! Ты видел тот нож?! Боевой скрамасакс с клинком черненым! Откуда такой у землепашца?
Чарли выругался. Нэрис, ничего не смыслившая в оружии, но услышавшая слово «боевой», удивленно захлопала ресницами:
– Но, капитан, вы же воин. Почему же вы тогда сразу…
– Леди, мы пираты, – мрачно ответил Хант. – Что в бою взяли, то и наше. Я привык, что самый последний отброс может иметь кинжал дамасской стали. У-у, дьявол и преисподняя! Попались, как дети!
– Значит, все-таки притон. – Чарли, суровея на глазах, потянулся к своему поясу. – Ничего, кэп! Где наша не пропадала?! Щас тихой сапой до конюшни доползем, лошадок взнуздаем – да и вышибем им к чертям ворота! Не на тех напали, олухи деревенские… Скрамасакс! Ха! Да я этому сморчку старому его самолично меж лопаток вгоню…
– Тсс! – Сделав зверское лицо, Десмонд приложил палец к губам и понизил голос до еле слышного шепота: – Разорался, мститель. Нам бы ноги унести без шума лишнего. Так, давай-ка к конюшне, я подстрахую. А вы, леди…
– Поняла-поняла. Сижу тихонько, под руку не лезу, – послушно закивала Нэрис, которую при мысли об очередных разбойниках бросило в холодный пот. Пираты-то что – знакомое зло… И пожалуй, с нее этих двоих уже за глаза хватит!
– Умница, – ухмыльнулся капитан и, стараясь не скрипеть сапогами, направился к двери. Приложил к ней ухо, постоял так пару мгновений и мотнул головой: – Чарли, давай. Я следом.
– Понял, кэп. – Старый разбойник, выдернув из ножен кинжал, скользнул в неширокую щель и, прижимаясь спиной к стене дома, короткими перебежками двинулся в сторону конюшни. Десмонд, стоя на пороге, чутко вслушивался в ночную тишь. Все спокойно, все спят… «И убей меня бог, если я хоть что-то понимаю! – про себя ругнулся капитан. – Окна темные, ни шороха… Может, мы уж слишком себя накрутили?» Он еще раз медленно обвел взглядом пустую улочку, залитую неподвижным лунным светом. Деревня словно вымерла. Да что за черт?!
Из-за угла дома метнулась чья-то тень. Десмонд схватился за пояс…
– Спокуха, кэп, – быстро предупредил знакомый голос. – Это я. А меч ты того… достань на всякий який.
– В чем дело? – встревоженно спросил Хант. – Где лошади?
– Где и были. – Чарли (с кинжалом в одной руке и тяжелым боевым топором в другой) загнанно озирался по сторонам. – В конюшне. А на дверях, слышь, во-о-от такенный замок! Думал рубануть его, да, боюсь, грохоту не оберемся…
– Другой двери нет?
– Нет. Оконце есть сбоку, маленькое, туда разве что девчонка пролезет, да и то ежели голышом… А толку? Замок-то снаружи.
Хант выругался сквозь зубы. И замер – совсем рядом, из-за шаткого частокола, снова донесся тот самый проклятый смех. Только на этот раз он уже не был таким тихим. И таким женским.
– Кэп?!
– Мне это не нравится, Чарли. Мне это совсем не нравится.
Смех повторился, но уже дальше. Пираты переглянулись.
– Уходит?.. – шепнул первый помощник.
Капитан медленно кивнул:
– Похоже. В той стороне ворота, но, кто бы ни была эта дамочка, сама она их не откроет.
– А ей и не надо… – пискнули из-под руки Десмонда, и бледная как смерть, Нэрис, вылетев из дому, метнулась под защиту старого разбойника. – Окошки… на ту сторону… Я поглядела, а там…
Хант, не отвлекаясь на непослушную пленницу, быстро шагнул на дорогу и вгляделся в другой конец улицы. Луна светила ярко, глаза напрягать не пришлось… Ворота были распахнуты настежь.
А по дороге, по колено в клочьях белесого тумана, навстречу замершему капитану медленно шла женщина.
– Матерь Божья, да она же… голая? – ахнула Нэрис из-за плеча застывшего столбом Чарли, теперь уже в подробностях рассмотрев нежданную гостью.
Рваное Ухо завороженно кивнул. И это было правдой – белое как снег и совершенное, как у античной статуи, тело слепило своей наготой. Длинными черными волосами играл майский ветер. На пухлых губах застыла зовущая улыбка.
– Дьявол и преисподняя!.. – хрипло выдохнул Хант, не в силах оторвать взгляда от прекрасного видения. Видение запрокинуло голову и рассмеялось. В лунном свете блеснули темные, с поволокой, глаза… и острые белые клыки.
Десмонда, впрочем, последний факт совершенно не смутил. Чарли, который пялился незнакомке отнюдь не в лицо, тоже… Но исполненный животного страха вопль за спиной быстро спустил старого разбойника на грешную землю.
– Дарг-ду! – не своим голосом взвизгнула леди Мак-Лайон. Благодаря охочему до страшных сказок брауни в нечисти, пускай даже ирландской, она разбиралась не хуже, чем капитан Хант в морских узлах. – Что вы стоите?! Куда вы уставились, господи?! Это же кровосос!.. Она нас всех… А-а-а!
Чарли быстро потряс головой, отгоняя наваждение. И, снова взглянув на женщину, с отвращением осознал, что пленительные изгибы ее тела покрыты трупными пятнами, алебастровая кожа отливает синюшной бледностью, а тонкие пальцы украшены длинными, в несколько дюймов, черными когтями. Сластолюбец отрезвел в секунду.
– Кэп! – в тон Нэрис завопил он. – Кэп, мать твою!
– А? – пришел в себя Десмонд, которому от рева старшего помощника заложило уши, и быстро моргнул.
– Дьявол и преисподняя! – уже совсем другим голосом взвыл он, шарахнувшись назад. И, обеими руками выхватив оружие, рявкнул: – К конюшне! Бегом!
– А замок?!
– Чарли, не будь идиотом! Какие, к дьяволу, замки?! Да я ту дверь сейчас одной ногой вышибу!
Не заботясь более о тишине и осторожности, путешественники, топоча, рванули к спасительному сараю. Никто им не препятствовал – жители деревни, запершись по своим лачугам, дрожали у потушенных очагов, бормоча охранные молитвы. Они знали, кого впустили. И знали, что все эти крики снаружи – ненадолго. Дарг-ду хватит и часа…
