Встреча с Возняковым, замом Самохвалова, была назначена на проспекте Мира, прямо на улице, напротив кафе «Медведь». Встречаться где-либо в помещении — в том же кафе, например, — Возняков категорически отказался. Это несколько осложняло задачу — любой прохожий мог оказаться человеком Вознякова — и в то же время упрощало ее: можно было быстро уехать с места событий.

Стас высадил Владу возле Рижского вокзала минут за пятнадцать до назначенного времени, сам, потратив еще минут десять, припарковался почти напротив кафе и поверх своих номеров прилепил на магнитиках чужие. Машину на ключ запирать не стал, мысленно прорепетировал, как будет срываться со стоянки и сразу же набирать максимальную скорость. Получалось так: если светофор, что возле Рижского вокзала, показывал зеленый и поток машин несколько иссякал, Стас мог выехать со стоянки без проблем. Если же на светофоре горел красный, то Стас, пока включал зажигание, переключал скорость, давал задний ход, тормозил и вновь переключал скорость, как раз попадал под волну машин, стартовавших после переключения светофора на зеленый. Выехать на проспект Мира Стас при таком раскладе не мог: почти наверняка идущая во втором ряду машина стукнула бы в корму «гольфа».

«Придется еще и за светофором следить… — озадачился Стас. — Как будто, кроме этого, мало забот».

Он достал из кармана телефон, набрал номер Влады.

— Антон, видишь светофор на перекрестке? Ты должен начать в тот момент, когда по проспекту Мира светофор переключится на красный.

— Понял. Когда переключится на красный, — подтвердила Влада.

Возняков опаздывал. Влада прошла мимо Стаса, изучающего вывешенное на улице меню, походкой ну очень молодого бизнесмена, спешащего на деловую встречу.

Плохо, что у нее бородка. Запоминается. С другой стороны, без бородки получился бы явный гомик. Эти тоже обращают на себя внимание. Если сейчас за ними наблюдают, то Владу запомнили и, когда она вновь появится в поле зрения, будут внимательно следить за каждым ее движением. Сумеет ли она сделать то, что задумано?

Возняков прикатил на черном «бумере» минут на десять позже назначенного срока. Был он высок, грузен, с обвисшими щеками и двойным подбородком. Вместе с ним из машины вышли двое плечистых мужчин в длиннополых распахнутых пальто. Шарфов нет, под пальто — одинаковые темные костюмы и галстуки с геометрическим рисунком: у одного прямоугольничками, у другого ромбиками.

Кажется, всевозможные шашечки-клеточки модны в этом году. У Вознякова тоже галстук с геометрическим орнаментом.

В «бумере» не осталось никого — если, конечно, четвертый не прятался за спинками сидений, но это вряд ли. Стас повеселел: задача несколько упрощалась.

Он сделал пару шагов навстречу Вознякову. Тот остановился, соблюдая дистанцию метров в пять.

— Представители НПО «Сигма»? — переспросил на всякий случай Стас. Самохвалов достаточно подробно описал Вознякова, но все же…

— А вы — наш будущий чрезвычайно выгодный партнер? — удивился Возняков.

— Мы договаривались поговорить наедине, — напомнил Стас.

— От этих людей у меня секретов нет, — процедил сквозь зубы Возняков. — О чем базар будет? Мое время дорого стоит. И в детский сад я давно уже не хожу, — смерил он Стаса презрительным взглядом.

— Тебе привет с того света. От Самохвалова, — глядя прямо в глаза Вознякову, сказал Стас.

Влада приближалась со стороны центра. Шла она так, что через несколько секунд должна была оказаться между Возняковым и его телохранителями. Один из них взглянул на Владу. Она озабоченно посмотрела на часы и чуточку ускорила шаг.

Автомобили в сторону центра шли сплошным потоком — на светофоре недавно дали зеленый.

Во взгляде Вознякова что-то дрогнуло.

— Самохвалов жив и прекрасно себя чувствует, — уверенно сказал он. В глазах Вознякова промелькнули одновременно и радость, и беспокойство. Радость, потому что человек, угрожавший его благополучию и даже существованию, был наконец мертв. Беспокойство же было вызвано тем, что тайное каким-то образом стало явным. Конечно, так происходит всегда, но не столь же быстро! Получалось, что хорошая новость была сразу же дезавуирована плохой.

— Я убил Самохвалова вчера вечером, — напористо сказал Стас, — а гонорара до сих пор не получил. В мой детский садик его почему-то не принесли!

Влада почти поравнялась с эскортом Вознякова. Один из телохранителей заступил ей дорогу.

— Вам будет удобнее пройти с этой стороны, молодой человек! — сказал он.

В ту же секунду Влада отпрыгнула, словно кошка, испугавшаяся собаки, выхватила пистолет и выстрелила вежливому телохранителю в правое бедро. Он вскрикнул, упал, словно ему сделали подсечку, и схватился за ногу.

Его коллега выхватил пистолет. Стас не знал, что это — «газовик», «резиновик» или боевой, и действовал так, словно спасал жизнь Влады. Вначале он выстрелил в правое предплечье телохранителя, тотчас после этого в левое бедро и, не дожидаясь результата, нацелил пистолет в лоб Вознякову.

— Быстро в машину! В белый «гольф»! Есть разговор! Не поедешь — застрелю на месте!

Возняков со страхом заглянул в зрачок ствола, неуверенно шагнул к ряду припаркованных автомобилей.

— Быстрее! — крикнул Стас. — И не вздумай рыпнуться — в спину тебе направлен еще один ствол!

Возняков наконец оценил обстановку адекватно и почти бегом направился к машине.

Влада, идя следом, держала его под прицелом. Стас, задержавшись на пару секунд, забрал у обоих телохранителей Вознякова пистолеты — один поднял с асфальта, второй, ломая ногти, выдрал из наплечной кобуры. «Вежливый» телохранитель громко стонал, с ужасом глядя на пистолет в руках Стаса, второй от шока потерял сознание.

Когда Стас подбежал к машине, Влада уже определила Вознякова на переднее сиденье и, ни на секунду не выпуская похищенного из виду, усаживалась позади него.

Рванув дверцу, Стас окинул взглядом недавнее поле боя.

Какая-то толстуха визжала, стоя посреди тротуара. Только теперь Стас осознал, что визжать толстуха начала после первого же выстрела и что за десять — пятнадцать секунд, которые прошли с того момента, ее крик стал привычным и незамечаемым, словно тиканье настенных часов, висящих в отцовском кабинете. Еще несколько прохожих жались к стенам, а один подросток даже залег за деревом.

Милиции поблизости, к счастью, не было.

Стас завел машину, дал задний ход. Влада, умничка, все рассчитала правильно: они как раз успели, взвизгнув шинами, выскочить во второй ряд перед волной автомобилей, стартовавших со стороны Рижского вокзала.

А вот маски им надевать было совершенно некогда. Остается надеяться на бороды, грим и очки.

— Пристегнись, — скомандовала Влада, приставив свой «рек» вплотную к затылку Вознякова. Тот никак не мог попасть пряжкой пояса в гнездо. Влада, отобрав у него ремень, натянула его до отказа и зацепила пряжку за крючок, заблаговременно привинченный Стасом к спинке сиденья. Теперь Возняков не только не мог вырваться, но и дышал-то с трудом.

Стас сунул за пояс оба трофейных пистолета. Они мешали, но зато почти не были видны под курткой.

— Оружие есть? — спросил Стас, зло посмотрев на пленника. — Антон, посмотри у него в карманах.

— Н-нет… То есть да. Газовый баллончик в правом кармане, — сказал Возняков и, как выяснилось, солгал: у него было по баллончику в каждом кармане пальто. Тот, что в правом, в футляре. Тот, что в левом, — без футляра, готовый к немедленному применению.

— Вы левша? — спросил Стас и тут же выругал себя за привычное «вы» по отношению к старшим, ко взрослым.

— Какое это имеет значение?

Стас, чуть сбавив скорость и убедившись, что несколько секунд на дорогу можно не смотреть, выхватил пистолет и направил его на Вознякова.

— Антон, проверь внимательнее у него справа под мышкой и за поясом, — попросил Стас.

Влада более тщательно ощупала Вознякова и вытащила из кобуры, висящей на поясном ремне, маленький плоский пистолет.

— Еще хоть какое-нибудь оружие есть? — зло спросил Стас. — Ты рисковал отправиться на тот свет вслед за Самохваловым, кретин! Одно резкое движение — и ты был бы покойником! Ну! Еще оружие, газ, нож?

— Больше ничего нету, — пролепетал Возняков. От его былой самоуверенности на грани наглости не осталось и следа. Он даже в плечах как-то сузился.

Машину Стас вел аккуратно, стараясь не обгонять другие машины — встреча с гибэдэдэшниками могла бы поставить под угрозу всю операцию.

Отъехав от места стычки на безопасное, как показалось Стасу, расстояние, он заехал в какой-то двор, остановился в самом дальнем его конце, попросил «Антона» не спускать глаз с Вознякова, а сам быстро отлепил фальшивые номера и спрятал их в багажнике. Не исключено, что один из свидетелей похищения каким-то чудом запомнил номер, позвонил в милицию и менты уже организовали операцию «Перехват». Но вероятность этого в общем-то невелика. Женщина орала и поэтому ничего не видела и не слышала, остальные тоже больше боялись, чем наблюдали и уж тем более запоминали.

Стас выехал со двора, влился в поток автомобилей.

Возняков, ожидавший, видимо, что его вот-вот высадят, забеспокоился:

— Куда мы едем?

— На опознание трупа, — отрывисто бросил Стас, внимательно следя и за дорогой, и за машинами, мчащимися следом. Нет ли хвоста? Не мелькают ли мигалки?

— Какого трупа?

— Трупа твоего директора, Самохвалова. По твоему заказу мы его вчера вечером убили, но гонорара до сих пор не получили. Где наши бабки?

— Я не желаю участвовать ни в каком опознании! Куда вы меня везете?!

— На рандеву с директором, — терпеливо повторил Стас.

— Вы же его убили?

— И хотим показать товар лицом.

— Зачем?

— Повторяю для особо непонятливых: чтобы получить за него деньги.

— Я вам товар не заказывал. Я вообще коммерцией не занимаюсь!

— Вы — нам — не заказывали. Но вы — нам — через посредника — заказывали. И вот что, без глупостей! — прикрикнул Стас, заметив, что Возняков ёрзает под ремнем, пытаясь отвоевать для себя хоть немного свободы. — Мы заинтересованы в том, чтобы вы еще некоторое время были живы, дабы получить причитающиеся нам деньги, но не настолько, чтобы рисковать из-за денег и вашей жизни собственной свободой! Мой напарник пристрелит тебя при первом же резком движении.

— Пристрелю, — равнодушно подтвердила Влада. — В натуре.

Дальше ехали молча. Стас по-прежнему внимательно следил через зеркало заднего вида, нет ли погони или, еще хуже, «хвоста». Но все вроде было чисто.

Машину он подогнал вплотную к подъезду, чтобы как можно меньше случайных свидетелей видели, как они входят в дом. Стянув с шеи кашне, Стас обмотал им руку с пистолетом, предупредил Вознякова:

— Идите первым, квартира на первом этаже, крайняя левая дверь. Позвоните четыре раза. Одно резкое движение — и получите первое предупреждение. Первое предупреждение — пуля в живот.

После каждой фразы Стаса Возняков услужливо кивал и даже слегка улыбнулся. Похоже, он ожидал худшего. Удара рукояткой пистолета по затылку, например.

Влада вышла из машины первой и только после этого, протянув руку, сбросила с крюка пряжку ремня безопасности. Возняков неуклюже вылез. Стас закрыл двери и включил противоугонную систему: не хватало еще в самый нужный момент остаться без машины. В подъезд он вошел, отставая от Вознякова на три шага, чтобы тот не мог неожиданно ударить ногой или рукой и, с другой стороны, не успел чухнуть вверх по лестнице. Но Возняков послушно подошел к двери, четыре раза нажал на кнопку звонка.

Это был сигнал Самохвалову лечь на пол и принять позу мертвеца.

Стас почувствовал, как бешено колотится сердце. Если Самохвалов устроил какую-нибудь самодеятельность или гример навел на квартиру ментов…

На звонок, естественно, никто не бросился открывать дверь.

— Интересно, куда это Калым делся? — раздраженно спросил Стас у Влады и еще раз четырежды нажал на кнопку. Не дождавшись звука шагов за дверью, Стас достал из кармана ключ.

Громко клацнул замок.

Стас толкнул дверь, коротким движением скрытого под кашне пистолета приказал Вознякову войти. Сам вошел следом, включил в прихожей свет.

— Подождите секунду, — приказал он Вознякову и Владе. Набросив кашне на шею, Стас рывком распахнул дверь в комнату и прыгнул на ее середину, настороженно поводя стволом из одного угла в другой.

Самохвалов лежал на полу, нелепо подогнув руку. Кровь на полу и на голове уже застыла и стала темно-бордовой.

Больше в комнате никого не было.

Стас, не опуская пистолета, заглянул на кухню, потом в туалет и ванную.

Никакой засады в квартире не было. Но это, конечно, не значило, что через пять минут в мегафон не скажут: «Вы окружены! Выходите с поднятыми руками!»

Стас вернулся в прихожую, расстегнул куртку, не спуская с Вознякова пистолета, гостеприимно махнул стволом: проходи, дескать, в комнату, сейчас чай пить будем.

Возняков вошел в комнату, затравленно огляделся, увидел «труп» и, словно наткнувшись на стеклянную стену, остановился.

— Я не понимаю, зачем вы меня сюда привезли! — прошипел он. — Я не имею к этому никакого отношения!

— И поэтому ходишь, вооруженный до зубов и с двумя телохранителями? — усомнился в сказанном Стас. — По твоему заказу мы убили директора «Сигмы», но гонорар не получили. Где деньги?

— Какого директора?! Немедленно выпустите меня отсюда! — завизжал Возняков.

— Не делай лицо лопатой, — брезгливо поморщился Стас. — Мы прекрасно знаем: музыку заказывал ты.

— Похоронный марш, — добавила Влада хриплым голосом. — Но если мы сегодня же не получим гонорар, этот марш будет звучать и по тебе.

— Вот товар. Где деньги? — спросил Стас. Подойдя к «трупу», Стас слегка пнул его ногой. — Ладно, что на него смотреть… Идем на кухню, поговорим.

Стас стволом пистолета качнул в сторону кухни. Возняков чуть ли не бегом бросился к двери. Видно, труп умершего насильственной смертью человека он видел впервые.

«В отличие от нас с Владой», — спокойно подумал Стас. И разозлился: если бы каждого заказчика убийства перед тем, как получить от него аванс, тыкали, словно паршивого кота, в лужу свежей человеческой крови, вполне возможно, половины убийств не случилось бы. Но только половины — ненависть людская способна выдержать любое зрелище. И не только выдержать, но еще и насладиться им.

— Вы что, пытали его? — спросил Возняков, едва за замыкавшей шествие Владой закрылась дверь. Видно, вспомнил, что труп был в наручниках.

— Он почему-то не хотел говорить, где спрятаны его деньги, — пожал плечами Стас. — Пришлось немного с ним поработать. Оказалось, он пытался утаить целых пятнадцать тысяч баксов.

— Вы всегда пытаете своих жертв перед тем, как убить? — содрогнулся Возняков.

Видно, для него убийство соперника было до сих пор действом абстрактным, вроде заказа билетов на поезд. Позвонил, заплатил, и через некоторое время тебе их принесли. А тут даже и приносить ничего не должны были. Просто жена — теперь уже вдова Самохвалова — позвонила бы по телефону, сообщила о гибели мужа, попросила бы помочь с похоронами… Возняков отдал бы все необходимые распоряжения, выделил максимально возможную материальную помощь, а сам укатил в срочную командировку. К очной ставке с трупом он явно не был готов. А ведь мог бы подойти, приложить руку к шее, проверить, не бьется ли под пальцами тоненькая синяя жилка… Стас собирался, повернись ситуация таким боком, ударить Вознякова рукояткой пистолета по голове и начать пускать пену изо рта — дескать, сейчас сорвусь, а тогда я за себя не отвечаю, — но к «трупу» его не подпустить. К счастью, не пришлось.

— Нет, — беззаботно ответил Стас. — Обычно останавливаем парой выстрелов, контрольный в голову — и делаем ноги. Но с Самохваловым пришлось малость повозиться — мы знали, что у него есть деньги. Вы, я уверен, тоже не бедны. Где наш гонорар?! — резко изменил он тон и приставил пистолет ко лбу Вознякова. Влада, зайдя сбоку, тоже нацелила на него свой ствол.

— Я… Мне… — залепетал Возняков.

Стас изо всей силы ткнул ему стволом в солнечное сплетение.

Возняков согнулся.

— Я-е-е… Е… Я… Щас… Только не бейте… У меня… печень…

— У всех печень. Где деньги?! — заорал Стас, приподнимая стволом подбородок Вознякова. Тот задрал голову и стал похож на человека, смотрящего на звезды. Хотя эта свинья явно никогда не восторгалась картиной звездного неба над своей головой.

— Аванс я отдал Кучеру, еще три недели назад, — раскололся наконец Возняков. — Остальные, как и договаривались, по окончании работы.

— Где тусуется Кучер? — быстро спросил Стас и сильнее надавил стволом на подбородок Вознякова.

— Я не знаю…

Стас снова ткнул стволом Вознякову под ребра.

— Хры… Уах… — согнулся Возняков. — Я скажу… Только не бейте…

— Я еще не начинал, — зловеще предупредил Стас. — Сейчас мы наденем на тебя наручники, и вот тогда…

— У Кучера бар… На Шаболовке… Там он обычно и ошивается. Только не говорите ему, что это я сказал…

— Ты сам ему скажешь. Нет у тебя другого выхода. И у меня — тоже нет.

Возняков медленно выпрямлялся, держась рукой за правый бок. Возможно, у него и в самом деле была больная печень. Или он притворяется, усыпляя бдительность похитителей? Нужно будет сказать Владе, чтобы не спускала с него ни глаз, ни пистолета.

— Антон, подержи-ка его на мушке… Руки за голову! Лицом к стене!

Возняков безропотно исполнил приказание.

Стас тщательно обыскал карманы его пиджака, брюк, похлопал ладонями по бедрам и голеням. Но больше оружия у Вознякова не было. Стас вернул ему бумажник, зажигалку и прочую мелочь, выуженную из карманов.

— Едем к Кучеру. Без тебя он не расколется. Скажешь потом, что мы тебя вынудили под угрозой смерти. Это, собственно говоря, полностью соответствует. А я при прощании Кучеру скажу так: «Обидишь чем-нибудь Вознякова — пристрелю как собаку». И я действительно возьму тебя под защиту, хоть ты дерьмо и после очной ставки и тебя, и Кучера стоило бы пристрелить. Но я этого не сделаю. Поехали!

Возняков, которому так и не приказали снять пальто, вспотел. Две струйки уже стекли по его щекам, капельки собрались на верхней губе и на лбу.

— Мне бы умыться… — робко попросил он.

— У вас есть платок, правда, не очень свежий. Оботритесь и едем, времени нет, — заупрямился Стас. Неизвестно еще, что он может выкинуть в ванной. Мужик здоровый все-таки, хоть и с больной печенью.

Возняков обтерся, скомкал платок, сунул его в карман пальто. Вид у заместителя директора был довольно жалкий.

— Минутку… Я записку Калыму напишу. Пусть с бригадой подъезжает к этому бару на Шаболовке. Как он, кстати, называется? Адрес?

— Впрочем, лучше я Калыму позвоню, — изменил решение Стас после того, как Возняков назвал адрес.

Когда они проходили в прихожую, Возняков старался не смотреть в сторону комнаты, в которой лежал «труп». Стас, напротив, зашел в комнату, не забыв закрыть за собой дверь, наклонился над Самохваловым — тот замер, словно букашка, которой угрожает опасность, — и развязал ему ноги.

— Через два-три часа я вас освобожу окончательно, — шепнул Стас. Он очень надеялся, что так и произойдет, что не только Самохвалов, но и они с Владой вернут себе наконец долгожданную возможность жить, как живут все нормальные люди, и НЕ убивать.