В октябре 1911 г. Черчилль получил новое назначение: он стал первым лордом адмиралтейства. В отличие от первого морского лорда первый лорд адмиралтейства был политическим главой военно-морского флота. Назначив его на этот пост, Асквит тем самым признал незаурядный военный опыт Черчилля. В годы Англо-бурской войны Уинстон стал национальным героем и с тех пор не утратил интереса к вопросам обороноспособности страны. Во время Агадирского кризиса, случившегося в апреле того же года, Англии удалось укрепить свои внешнеполитические позиции, военная и политическая мудрость Черчилля произвели на Асквита глубокое впечатление. Угроза войны с Германией стала вполне реальной. Британский военно-морской флот, по-прежнему самый большой в мире, пребывал в состоянии самоуспокоенности. Асквит решил излечить его от этой хвори. Лекарство уже имелось. Называлось оно – Черчилль.

На новом посту Черчилль действовал в основном в обход существующего руководства. Он использовал бывшего первого морского лорда (начальника Главного морского штаба Великобритании) Джона «Джеки» Фишера в качестве своего неформального советника. Фишер отличался такими же, как и он сам, радикальными взглядами. Вместе они сделали очень многое для модернизации английского флота. Благодаря их усилиям Британия одной из первых начала уделять внимание морской авиации, использованию подводных лодок и осуществила переход с угля на нефть. Вместе они даже пытались убедить правительство в необходимости приступить к сооружению туннеля под Ла-Маншем. Хотя это предложение было быстро отклонено, новоявленный тандем сумел достичь договоренности с Францией, надежно связавшей две страны стратегически важным союзом. И все это без заключения официального договора. Когда через три года началась война с Германией, Британия имела все основания поблагодарить Черчилля и Фишера за модернизацию Королевского военно-морского флота.

Еще одним политическим вопросом, который занимал Черчилля в этот период, было самоуправление Ирландии. Предложение создать объединенный ирландский парламент встретило резкое несогласие со стороны твердолобых протестантов-юнионистов на севере страны. Черчилль призвал их к компромиссу, отлично понимая, каким кровопролитием это чревато, если обстановка в Ирландии выйдет из-под контроля.

Впрочем, вскоре вопрос самоуправления Ирландии отошел на второй план. Его заслонили куда более серьезные события: великие державы Европы ввязались в Первую мировую войну. В начале 1914 г. Черчилль подвергся критике со стороны своих политических противников, когда отдал приказ морским пехотинцам высадиться в Белфасте. Консерваторы были в бешенстве. Черчилля обвинили в желании спровоцировать юнионистский переворот, с тем чтобы силой оружия подавить мятежи на севере страны.

Это выглядит крайне сомнительным. Позиция Черчилля была далеко не так проста. Ему был не по душе тот факт, что либеральное правительство теперь нуждалось в голосах ирландских националистов в Вестминстере. По сути, он надеялся, что Ирландия останется в составе Соединенного Королевства, и опасался экстремистских настроений, способных поставить под удар любое мирное урегулирование проблемы.

На протяжении всей своей карьеры Черчилль был ярым поборником общественного порядка. Он был смелым и решительным министром. Его инициатива задействовать в 1914 г. в Ирландии силы военно-морского флота, возможно, оказалась слишком поспешной, но это, по всей видимости, лишь следствие его характера. На протяжении десяти лет проблемы в Ирландии снова и снова будут выливаться в резкую – причем обоснованную – критику в его адрес, в том числе и с противоположной стороны.

Когда летом 1914 г. Европу охватил пожар войны, Черчилль был фигурой национального масштаба: компетентный и толковый военно-морской министр, популярный писатель и прекрасный семьянин, отец двух детей, ожидавший появления третьего. Он предвкушал неминуемую войну с Германией и гордился тем, что Королевский военно-морской флот хорошо подготовлен к ней.