Господин Эмир, явили вы истинное благородство, освободив меня из темницы, и обязан я своей свободою не себе, но великой вашей отваге. В согласии пребывает высокий рыцарский дух ваш с высокими помыслами, противостоя военной опасности, хотя нередко враждебна к вам судьба. И поскольку страшные бедствия выпали на мою долю, сочувствую я вашим бедам и благодарю безмерно вашу милость за слова ободрения. Оказавшись теперь на свободе, забуду я прошлые напасти, уповая лишь на милость Всевышнего, что создал меня и вовек не оставит. И молю вас: не падайте духом, дабы не лишились благородных надежд подданные ваши и все, кто встанут под ваши знамена. Так уж суждено рыцарям — и побеждать в бою, и побежденным быть. Вспомните лучше о многих ваших добродетелях, от меня же никогда не увидите вы зла — ничего иного, кроме жизни, не прошу я у вашей милости и не желаю. А коли даруете вы мне жизнь, сделаю я все возможное, дабы облегчить ваши печали, и утешится тем душа моя, а в иных благах, никчемных и преходящих, поверьте, нет мне нужды. Питаю я к вам, господин мой, великую любовь, и, дабы не показаться неблагодарным, не скрою теперь от вас, что в Испании долгое время упражнялся в благородном ратном деле, а потому лучше иных могу быть советчиком и наставником, и, поверьте, не будет мне равных в смертельном бою. Простите мне хвастливые эти речи, однако готов я делом доказать, что не лгу. И пусть не печалит вас, что король Скариан держит в осаде замок вашего короля и господина — на то они и короли, чтобы воевать между собою. А ежели боитесь вы, что сокрушат замок вражеские бомбарды, стоит вашей милости только пожелать, устрою я так, что разлетятся эти орудия в щепы.

Очень утешили Эмира слова Тиранта, и велел он готовиться к отъезду, Тиранта же попросил сделать все необходимое, чтобы уничтожить вражеские бомбарды. И так отвечал Тирант:

Господин мой, говаривали в давние времена, что человеку надобно разбогатеть, дабы свершить благое дело, для которого потребны хитроумие и ловкость, а бедность тут помехой будет, ибо не вызволит из нужды тот, кто сам нуждается. Недаром утверждал царь Соломон, что бедность — самое большое богатство и высшее благо, ибо ничего более ей не нужно, кроме того, что дадено самой природой.

Тогда распорядился Эмир, чтобы доставили Тиранту лучшего коня, оружие и достаточно денег.

А Тирант купил хорошо настоявшейся китовой желчи, смешал ее с ртутью, селитрой, римским купоросом и отдал готовую смесь своему начальнику. Тайно, с большими предосторожностями выехали они за ворота, переправились через реку и той же ночью расположились в замке, отстоявшем от того места, где укрылся король Тре- мисена, на четверть мили. Осмотрев окрестности, заметил Тирант, что за каменным мостом посередь большого лута стоят лагерем множество неприятельских воинов и всякий, кто осмелится перейти мост, окажется их добычей. Тогда попросил он Эмира дать ему в подмогу мавра, человека верного и незнакомого неприятелю, а также двести баранов, что немедля и было сделано. Сам Тирант надел пастушеский плащ с капюшоном, дабы изображать слугу-мавра.

А король Скариан, вполне уверенный в победе своих многочисленных воинов и не помышляя о том, что может враг нанести ему какой-либо урон, велел палить по стенам замка одновременно из тридцати семи больших и малых пушек по три раза на дню, и вот уже половина замка лежала в руинах. Тогда повелел Скариан возвестить, что те, что доставят в его лагерь продовольствие, спокойно могут прибыть туда и уехать, не опасаясь за свою жизнь.

Тем временем Тирант и мавр прошли добрую милю, погоняя перед собою скот, и, миновав мост, подошли к лагерю. Увидев скотину, наперебой стали просить мавры продать баранов, и тогда заломил Тирант высокую цену, чтобы дольше пробыть в лагере, и удалось им остаться там на целых три дня. На третий день отогнали они оставшихся баранов к пушкам. Тогда Тирант, подошедши вплотную к орудиям, обмазал их заранее приготовленной смесью. А смесь эта обладала чудесным свойством всего за три часа разъедать любой самый прочный металл, так что ежели та пушка стреляла, в ту же минуту разрывало ее на куски.

На следующий день при первом же залпе разорвало все пушки и не осталось ни одной целой. Король Скариан был поражен, что разбиты все его орудия, и подумал, что это дурной знак. А Тирант и мавр тем временем вернулись в замок, где их ожидал Эмир.

Вскоре велел Тирант разобрать ближний пролет моста и соорудить на его месте деревянный подъемный мост. Как только сие было сделано, велел он построить бастион подле моста и огородить его частоколом, вбив в землю толстые бревна. Затем Тирант вооружился, оседлал коня и, взявши доброе копье, поскакал прямиком во вражеский стан. Завидев пятерых мавров, отдыхавших на солнце и принявших одинокого всадника за своего, ринулся он к ним на полном скаку и копьем своим убил всех пятерых, не дав им опомниться. Умирающие огласили все поле страшными криками, всполошились мавры и, быстро вооружившись, сели на коней. Тирант же рубил на скаку всех, кто попадался под его горячую руку. Увидев, что его преследуют вооруженные всадники, стал он отступать к бастиону, отбиваясь мечом. Возле частокола спешился Тирант, а воины спустились из замка ему на подмогу. И завязался тут знатный бой, и множество полегло народу. Столько вражеских воинов уже подоспело из лагеря, что решил Тирант отступить и поднять деревянный мост, однако успели враги разрушить частокол, и тогда приказал Тирант за ночь восстановить его. Вернулись утром мавры и увидели частокол на прежнем месте. Так бились они каждый день от зари до заката, и случались дни, когда все воинство вступало в бой, так что множество полегло народу с одной и с другой стороны. По приказу Тиранта вынесли из замка две пушки и установили на мосту, оттуда палили из них по лагерю, нанося врагу большой урон. И каждое утро, облачившись в доспехи, входил Тирант в бастион, поджидая там врага для битвы, и каждый день нещадно они бились.

Как-то раз сказал Тирант Эмиру:

Господин, желаете ли вы, чтобы по моей воле ваш король оказался бы вместе с вами здесь или в другой надежной крепости?

Отвечал Эмир:

Коли окажешь ты мне великую эту услугу и приведешь ко мне невестку и моего сына, можешь ты располагать всем моим богатством. А ежели позабудешь при том о короле, не стану я сильно огорчаться.

Тогда, господин мой, велите седлать двух коней и пришлите мне пажа, который будет знаком вашим людям. Пусть встанут они под той сосною, а другой паж пусть ждет их за полмили отсюда.

Немедля было сие исполнено. Как настал светлый день, вскочил Тирант на коня и велел сотне людей выехать из бастиона в полном вооружении и одновременно палить из обеих пушек. Завидев вооруженных воинов, в страхе решили воины Скари ана, что движется враг прямиком в их стан, как Тирант делал это прежде, а потому, быстро вооружившись, бросились им навстречу и бились, не щадя друг друга. Порешили они дать жестокий бой, чтобы отбить у Тиранта мост, а ежели овладеют они мостом, то недалеко и до замка, поэтому почти вся неприятельская рать покинула лагерь и ринулась к Тирантову бастиону. Увидев это, сказал Тирант Эми- ру:

Господин, встретьте здесь ваших врагов, я же отправлюсь туда, где должен теперь быть.

И, пришпорив коня что есть силы, поскакал он туда, где ожидал его паж. Подъехав к тому месту, увидал Тирант, что почти загнал коня, а потому спешился и сел на свежего доброго скакуна. Никем не замеченные, поехали они с пажом через луг в объезд неприятельского лагеря. Подъезжая к замку, пропустил Тирант вперед пажа, и уже возле самых стен признал сын Эмира в нем своего младшего брата и приказал, чтобы никто не стрелял по всадникам из орудий.

Как оказались они в замке, принял их король в главной зале с большими почестями.

Ваше величество, — сказал Тирант, — прошу я вас и вашу дочь сесть немедля на коня и следовать за мной. Отвезу я вас в надежное место.

Тогда король и сын Эмира сели вдвоем на лошадь пажа, Тирант же усадил на свою лошадь королевскую дочь, и так поскакали все четверо во весь опор, пока не очутились в миле от вражеского лагеря. Между тем спустилась ночь, тогда поехали они шагом. И король, которому земли эти были хорошо знакомы, направил коня к Тремисену — самому укрепленному замку своего королевства.

По дороге, любуясь прекрасным обликом Тиранта, пожелал король узнать, как забросила того судьба в здешние края, и повел такую речь.