О я несчастнейшая из несчастных! Неизбывная грусть поражает мою душу» когда думаю я о том, как вы пострадали. И явилась я к вашей милости, чувствуя ужасный стыд, ибо стала причиной несчастья, приключившегося с лучшим в мире рыцарем. Но поскольку, как вам известно, я испытываю сильную любовь к вам и желаю вам служить, решилась я все же предстать перед вами, полагая, что вы — самый благородный рыцарь, какой когда-нибудь рождался на белом свете. Ведь в вас всегда найдут сострадание как друзья, так и недруги ваши, и при дворах всех знатных баронов помнят о вашей величайшей доблести. Я же, несчастная, никак не приду в себя из-за ужасной беды, которая стряслась с вами, и призываю вас одного в свидетели тому, что сделала все, дабы избежать ее.

Я пыталась возражать Заскучавшей Вдове, что покажется вам невозможным, ибо ни одной другой девице не под силу. Но теперь я потерпела поражение и вынуждена со страхом просить вас о милости, ибо в вашей власти казнить меня или сохранить мне жизнь. Ведь безжалостной фортуне угодно было, чтобы именно по моей вине случилась с вами беда. Посему и прошу я вашу милость оказать мне снисхождение и простить меня.

Глубокий вздох, вырвавшийся из самых глубин сердца, предшествовал следующим словам Тиранта:

Доблестная сеньора, у вас нет никаких причин просить у меня прощения, ибо вы не повинны ни в чем. Но даже если бы вы и были виновны, то я не один, а тысячу раз простил бы вас, помня о вашем постоянном ко мне расположении. И я молю Бога, чтобы он поднял меня с ложа, ибо вам причитается наибольшая доля моего имущества и моей любви, нежели кому-либо из прочих придворных дам и девиц во всем свете. Я не стану дольше говорить об этом, испытывая сильнейшее желание узнать, что делала прекраснейшая сеньора Принцесса в мое отсутствие. Думаю, она уже разлюбила меня, не захочет теперь меня видеть и запретит мне появляться у нее. Худшего горя нет для меня в этом мире. Боль от моей раны — ничто, ведь я бывал ранен много раз и едва не отдавал Богу душу. Но вот эта беда лишает меня рассудка. Причина же моих ужасных страданий — недовольство моей госпожи. А посему прошу вас, сеньора, коли желаете вы мне добра, соблаговолите рассказать обо всем — и дурном и хорошем — и не длите моих мучений.

Услада-Моей-Жизни любезно сказала Тиранту, что очень рада оказать ему сию услугу, и негромко начала говорить следующее.