Леонид Елсаков
Котенок
Кромешная тьма…
Пронизывающие до глубины души сквозняки…
Доносящиеся издалека неясные звуки…
Маленький комочек шерсти вздрагивал от каждого шороха, доносящегося с улицы. Мать ушла два дня назад, и все это время котенок ждал ее, прячась в секретере и прислушиваясь к тишине. Он очень устал и испытывал сильный голод. Его левое ухо было наполовину оторвано, шерсть торчала клочьями, а на боку зияли проплешины, открывающие длинные борозды царапин, оставленных чьими-то когтями. Холод, не слишком сильный, но постоянный и неотступный, подтачивал силы в истощенном теле. За последние два дня на долю котенка выпали огромные потрясения: родной дом, в котором он появился на свет, был разорен вторжением неведомых существ, которые хватали и пожирали всех подряд. Громкие крики, взвизгивания и предсмертные хрипы навсегда отпечатались в памяти котенка; мир, в котором он рос, продемонстрировал злобный оскал и немыслимую жестокость.
Кошачий прайд был уничтожен, однако матери удалось спасти детеныша. Она подхватила его и, каким-то чудом вырвавшись из смертельного капкана, скрылась от преследователей. Нашла новое убежище и спрятала в нем котенка, а потом отправилась на поиски пропитания. И до сих пор так и не вернулась.
Уцелевшее ухо вдруг встало торчком, котенок подобрался: снаружи донесся неясный шум. И это не могли быть звуки возвращавшейся матери, кто-то крался, стараясь ступать неслышно, но обостренный слух явственно уловил чье-то присутствие.
Вскоре стало ясно, что чужаков несколько. Они перестали таиться и принялись бродить неподалеку. Вот один подошел поближе и затих. Спустя мгновение приоткрытая дверца резко распахнулась, и огромная черная лапа зашарила по полкам, вытаскивая все наружу. Котенок замер – пальцы чудовища оказались в непосредственной близости от усатой мордочки… А через секунду они коснулись плотно прижатых передних лап.
В надежде, что мать услышит зов и придет на помощь, котенок протяжно мяукнул и отчаянно бросился в атаку. Маленькими зубами он яростно вцепился в грубую кожу монстра. Страшная лапа отдернулась, стряхнула с себя зверька и исчезла из поля зрения. Котенок прижался животом к полке и высоко поднял вздыбленный хвост, приготовившись защищаться. В полумраке блеснули его огромные глаза.
Внезапно вспыхнул яркий свет, котенок зажмурился и тонко пискнул. Беднягу схватили и потащили наружу…
* * *
– Григорьев, держи лестницу! Борзов, Ященко – осмотреть помещение!
Майор указал на дверной проем в конце коридора, и двое бойцов с приборами ночного видения осторожно двинулись вперед, держа автоматы наготове. Скрипнула дверь, через минуту темноту прорезал луч света – условный сигнал, означавший, что опасности не обнаружено.
В кабинете царил хаос: на полу валялись покрытые пылью листы офисной бумаги, сломанная оргтехника и перевернутая мебель. Более-менее целым и невредимым выглядел огромный шкаф, стоявший в углу. Командир направился к нему, в то время как подчиненные разбрелись по сторонам в поисках чего-нибудь такого, что можно унести с собой в подземку.
Под ногами похрустывал всевозможный мусор, гуляющие сквозняки трепали раскиданные документы, силясь поднять их в воздух. Майор взялся за ручку дверки и дернул ее на себя…
Внутри лежали стопки бумаг, толстые папки, какие-то канцелярские принадлежности. Командир принялся все это ворошить, пытаясь отыскать что-нибудь полезное.
Внезапно он вскрикнул и отшатнулся, резко выдернув руку из шкафа. Подчиненные сразу же перехватили оружие на изготовку, быстро обошли командира по обе стороны и прицелились в источник опасности.
– Не стрелять! Стволы опустить! Опустить, я сказал!
Помедлив секунду, вышколенные бойцы убрали оружие. Майор включил нагрудный фонарик и снова полез в шкаф, из которого вытащил жалобно пищащий комочек шерсти.
– Да это же котенок! – вырвалось у кого-то. – Откуда он тут?
И действительно – крепкие пальцы командира держали за шиворот израненного котенка. Самого настоящего. Люди не видели их уже… Да все двадцать лет они не то что котят – даже взрослых кошек не видали и были уверены, что эти животные вообще вымерли.
Бойцы собрались плотным полукругом и молча, с улыбками на лицах, смотрели на маленькое чудо, явление которого совсем не ожидали и в которое просто не могли поверить, даже наблюдая воочию.
– А это не мутант? – неуверенно спросил кто-то.
– Нет… – командир расстегнул комбинезон и бережно спрятал находку за пазуху, опустив во внутренний карман, чтобы согреть теплом тела. – Обычный котенок. Побитый вот только и отощавший. Видать, поломала его жизнь. Ну ничего, на базе вылечат и откормят. Дочке отдам на воспитание – она его выходит. Все, мужики, закругляемся! Идем домой.
– Кость, мы его чем кормить будем? А если Дашке потом с ним во-зиться надоест? У нее же еще никакой ответственности нету.
– Ну вот и научится, – командир осторожно поставил зверька на пол, и тот сразу принялся обнюхивать колонну, смешно вытягивая шею. – Я просто уверен, что Дашка обрадуется, а это главное, Надюш. И котенок не пропадет – его надо только кормить, а больше никакого особого ухода и не требуется. Свинину ест – аж за ушами трещит! Точнее, за ухом.
– А он не заразный, кстати? – спохватилась Надя. – Ты же его с поверхности принес, а там какие только болезни не гуляют!
– Не заразный. Врачи уже проверили.
– Ну, ладно, – махнула рукой женщина. Собственно, она была согласна с самого начала, но надо же поворчать для порядка. – Только к туалету сам будешь приучать! Пойдем Дашку будить…
Масляная лампа озарила палатку неровным светом, и на бледном лице спящей девочки заиграли дрожащие блики. Костя улыбнулся: опять подушка в ногах, одеяло на пол свисает… Он подошел к раскладушке и присел на краешек. Оглянулся на жену, та пожала плечами – дескать, твоя была идея, действуй теперь.
– Дашка, вставай… – тихо сказал Костя. Потом еще, громче: – Уже утро, просыпайся, доча.
Девочка что-то неразборчиво пробормотала, сморщилась и отвернулась к стенке.
«Мяу». Даша распахнула глаза и повернулась к отцу. Приподнялась на постели, села:
– Ой, пап, а что это было?
– У меня тут сюрприз. Я хочу тебя кое с кем познакомить, – Костя положил котенка на простыню. Теперь это был не тот заморенный зверек, подобранный на поверхности – раны уже зажили, за время карантина его подлечили и подкормили.
Девочка смотрела на него, приоткрыв от удивления рот. Пушистый гость шевельнулся и приподнял голову:
– Мя-а-а-у! – тонко пискнул он. Даша восхищенно вздохнула:
– Папуль, а КТО это?
– Это котенок, доча.
– Его так зовут? – Даша села поудобнее и придвинулась поближе к новому знакомцу. Тот внимательно следил за каждым ее движением.
– Э-э-э… Нет, котенок – это… Это его название. Ну, вот как ты, я, мама – мы люди. Каждый из нас – это человек. А зовут его… Э-э… Зовут его Вася.
– Вася?
– Да, Вася. Но это для своих, а так его полное имя – Василий.
– А мне его как звать? Я – своя?
– Конечно! Он же специально пришел к тебе в гости, чтобы познакомиться. Когда я рассказал ему про тебя, он сразу захотел с тобой подружиться. Будь вежлива с гостем, представься Васе и поприветствуй его.
– Здравствуй, Вася. Меня зовут Даша. Я тоже хочу с тобой дружить, – девочка протянула руку к котенку. Тот не стал чураться и испуганно отскакивать, а прикоснулся усами к пальцам и потерся об них мордочкой. Мать улыбнулась – у дочери появился новый друг. Довольный Константин усмехнулся и резюмировал:
– Ну вот и отлично! А теперь айда всем гулять, покажем Васе местные достопримечательности.
* * *
Котенок сидел и смотрел на снующих между палатками людей. Это было весьма увлекательное занятие: кроме знакомых жителей станции иногда появлялись чужаки, приносящие с собой из неизвестных далей новые запахи. Кто-то спешил по своим делам, кто-то неторопливо прогуливался вдоль рядов, обсуждал с друзьями последние события. Люди делились новостями, рассказывали о своих проблемах, радостях и горестях. Котенку нравилось наблюдать за этой суетой. Вот и сейчас он удобно устроился возле палатки, аккуратно обернув вокруг себя хвост, и посматривал на прохожих любопытным взглядом, чутко поводя ухом.
– …выходим сегодня же. Перегон тихий, дойдем быстро, никаких проблем в дороге быть не должно…
– …двойню родила! Почти без отклонений, оба здоровые, на папу сильно похожи – прям один в один, такие же лысые и горластые!
– …Колю, Коленьку моего никто не видел? Он вчера в дозор заступил, домой не вернулся, начальство говорит – пропал без вести…
– …совсем недорого! Бери, где ты еще такие найдешь…
– …знакомый челнок такую книжку классную подогнал…
Некоторые слова котенок уже знал. Больше всего ему нравились «кушать» и «обед» – обычно после этих слов Василия вкусно и сытно кормили. Растущий организм постоянно требовал топлива и движения, поэтому главными увлечениями котенка были еда и игры.
Вот и сейчас, вдоволь насмотревшись на прохожих, Вася побежал домой – играть со спрятанным клубком ниток. Проскользнув внутрь палатки, Василий вытащил из угла моток ниток с торчащими махрами. Бросил на пол, внимательно посмотрел на него, склонив голову, потом чуть подтолкнул лапой… Стойка на задних, прыжок вперед – и вот уже зверек вовсю гоняет игрушку по дому, получая от этого несказанное удовольствие.
Полог распахнулся, пропуская внутрь свет со станции. Котенок застыл на месте, а через мгновение отпрыгнул в сторону и спрятался под раскладушкой. В полутьме блеснули озорные глаза – он воспринял все как продолжение игры.
В палатке стало еще светлее – вошедшая Надя зажгла лампу. Василий вылез наружу, задрал хвост и с энтузиазмом принялся тереться об ноги.
– Вася, ты хулиган! – Надежда увидела клубок. – А я-то все думала, куда мои нитки подевались? А это ты их, значит, уволок, – она наклонилась и подняла разодранный моток. Задумчиво повертела в руках, посмотрела на котенка: тот призывно заглядывал в лицо, задрав голову. Вроде и поругать надо, да не хочется – вон как преданно смотрит.
– Мр-р-р!
– Ты есть, что ли, хочешь? Погоди немножко, – клубок мягко упал на пол и откатился. – Нитки теперь никуда не годятся, можешь дальше с ними играть.
Через несколько минут Василий с упоением уплетал содержимое миски. Надежда устало присела на раскладной стульчик: умаялась после рабочей смены.
Котенок добрал последние кусочки мяса и сытой походкой отошел от миски, облизываясь на ходу. Запрыгнув на Дашину раскладушку, он принялся умываться: проведя несколько раз языком по лапе, растер мордашку, потом почистил живот, после живота задрал заднюю лапу вверх… В общем, вскоре он полностью навел на себе марафет. Глянул на Надю: та задремала, склонив голову на грудь. Облизнув по инерции нос, Вася слез с постели и потопал к выходу. Мать семейства очнулась от дремы и осоловевшим взглядом посмотрела вслед уходящему питомцу:
– Вася, ты гулять пошел? Иди, я пока домашними делами займусь, – и, вздохнув, тяжело поднялась на ноги.
По самой станции Василий мог гулять совершенно свободно, но выбраться за ее пределы ему никак не удавалось. Бдительные постовые пресекали на корню все попытки проскользнуть незамеченным, однако зверек не отчаивался – ведь ему так хотелось узнать, что сокрыто в глубине туннелей.
Сегодня Вася решил вновь попытать удачу.
Неслышно ступая, он крался к блокпосту, располагавшемуся чуть подальше от гермоворот. Когда кто-нибудь из часовых шевелился или что-нибудь говорил, котенок замирал. Откуда ему было знать, что его глаза ярко семафорят в полутьме, отражая свет от костра…
– Петруха, гони патрон! Я выиграл, он сегодня тоже пришел счастья попытать! – молодой парень с густой копной рыжих волос встал с ящика и приветственно помахал «нарушителю». Котенок понял, что его рассекретили, и потрусил прочь, иногда останавливаясь, чтобы кинуть взгляд назад. Неудача его огорчила, но не лишила решимости вновь и вновь пробовать вырваться со станции.
Но это потом, а сейчас можно заняться еще чем-нибудь интересным. Например, обследовать вот эту дрезину, загруженную увесистыми баулами с неизвестным содержимым. Грузчики как раз куда-то делись, а значит, никто не будет мешать инспектировать поклажу.
Так, что тут у нас? Потертый чемодан закрыт на замки, да и пахнет от него чем-то резким и неприятным… Фу-у-у, он нам не нужен, оставим его в покое и перейдем к следующему объекту досмотра. Что дальше? Большая спортивная сумка, забита до отказа, застежка-«молния» внутрь не пускает. А жаль, там наверняка есть что-нибудь, достойное внимания. Вернемся к нему позже, а пока перейдем вот к этому клетчатому баулу. У которого, что замечательно, не закрыта застежка!
Тихое шуршание, и хвост котенка, вильнув напоследок, исчез в недрах хозяйственной сумки. Внутри оказалось множество интересных вещей: вперемешку лежали шерстяные носки, варежки и перчатки, и Вася рывками пробирался между ними, стремясь залезть поглубже. Устав рыться в белье, он замер, прислушиваясь к своим ощущениям. В сумке было тепло и уютно, котенок расслабленно выдохнул, прикрыл глаза и незаметно для себя задремал…
* * *
Проснулся он от вжикнувшей застежки. Хриплый голос отдал команду на отбытие, баул несильно качнуло. Вася затаился; слышны были лишь размеренный стук колес да шуршание одежды. Потом дрезина замедлилась, раздался окрик часовых – они запрыгнули на транспорт и принялись ворошить груз. Закончив проверку, постовые слезли, и челноки продолжили свой путь.
Потихоньку завязался разговор. Один из собеседников определенно был жителем покинутой станции – котенок узнал густой баритон, принадлежащий толстячку, живущему по соседству. Остальные попутчики были незнакомы.
Вскоре болтовня сошла на нет, и воцарилось напряженное молчание, прерываемое тяжелым дыханием сидящей на рычагах сменной пары. Через какое-то время дрезина прибыла на следующую станцию, где часть товара разгрузили, а экспедиция отправилась дальше. Потом была еще одна станция, на которой также отдали несколько сумок.
На третьей пришла очередь Васиного баула, который куда-то понесли и спустя минуту бросили на пол.
Носильщик ушел. Вася немного подождал и стал искать выход. Его не оказалось: молнию застегнули плотно, а расстегнуть ее изнутри котенок, конечно, не мог.
Спустя несколько минут Василий устал копошиться среди одежды, перестал дергаться и замер, чтобы отдохнуть и набраться сил. Было очень душно и жарко. Окружавшие со всех сторон носки с варежками уже не радовали, хотелось выбраться наружу, чтобы глотнуть свежего воздуха.
И вот, когда Васе стало уже совсем невмоготу, и он готов был закричать, чтобы позвать на помощь хоть кого-нибудь – неожиданно раздались тихие шаги. Осторожно ступая, кто-то вплотную подошел к сумке, постоял – и вдруг резко поднял ее. Внутри все перевернулось, котенка с головой засыпало бельем.
Минут десять сумку качало от ходьбы, а потом ее вновь бросили на пол. Баул открыли, внутрь ворвался свежий воздух. Котенок сощурил глаза от хлынувшего снаружи неяркого света.
– Толян, смотри, сколько тут всего! – раздался гнусавый голос. – Целая куча шмотья! Я даже знаю, куда мы можем его сбагрить. Нехилый барыш наварим, братуха.
Обладатель неприятного голоса наугад засунул руку в сумку и вытащил первое, что попалось. А попался ему котенок. Целую секунду они обалдело смотрели друг на друга, а потом гундосый громко завизжал и отбросил от себя Васю.
– Толя-а-а-а-ан!!! Толян! Тут мутант! А-а-а!
– Где?!! – в поле зрения появился угрюмый мужик с зажатой в руках арматуриной. Он замахнулся, чтобы ударить по забившемуся в угол Василию, но внезапно успокоился и опустил железку.
– Валик, ты дебил… Это ж, блин, котенок! Какой из него мутант?
– Котенок? А че это такое? – испуганный воришка слез со стола, на который запрыгнул в порыве страха. – Он не укусит?
– Эх ты, сопляк, – снисходительно бросил угрюмый. – Ну да, ты же после войны родился, и кошек в глаза не видел. А я их еще помню… – задумчиво проговорил он. – Слышь, а я тебя поздравить хочу, Валик. С праздником тебя!
– С каким праздником? – не понял тот.
– С праздником живота! Сегодня мы с тобою будем есть мясо, – с кривой ухмылкой сказал Толян, поглядывая на котенка.
– А! Так мы этого, что ли, есть будем? – сообразил гундосый. – А он съедобный? Вы их тогда хавали?
– Съедобный. Мы их не хавали, правда, мы с ними, когда я мелкий был, по-другому забавлялись, – разбойник задумчиво поскреб выпирающее пузо. – Но жрать можно, это точно.
– Ништяк! – обрадовавшийся Валик потер руки в предвкушении сытного обеда. – А то все крысы, да крысы… Толян, я щас быстро, за водой – туда и обратно!
– Стой ты. Скажи сначала – тебя никто не пропалил, когда ты эту сумку уволок?
– Не, ты че! Валик свое дело знает! Я ее прямо из-под носа у лохов увел, они не чухнулись даже!
– Ладно, шуруй, – махнул рукой Толян. – Но сначала давай его поймаем, чтоб он не свалил.
Впрочем, ловить котенка не пришлось. Вася не был приучен бояться людей, за всю свою короткую жизнь он видел от них только добро, и поэтому не стал убегать, когда его схватили и бросили в деревянный ящик, прикрыв сверху куском фанеры – чтобы не сбежал.
Тут-то Вася и понял, что пора уносить лапы.
Но как? Сквозь дырки в ящике не пролезть, сверху доска не пускает. А Толян, закрыв за Валиком дверь, уже роется в разбросанных по комнате мешках и достает из них посуду для готовки.
Пленник жалобно мяукнул, прося выпустить его на волю.
– Не ори, не поможет, – ответил ему Толян, продолжая возиться с утварью.
В дверь постучались.
– Это че еще такое? – нахмурился бандит, отложил в сторону кастрюлю и подошел к выходу.
– Кто? – напряженно спросил он.
– Толян, это я, Валик, – сдавленно просипели снаружи.
– Ты че, уже обернуться успел? – удивился Толян и отодвинул засов.
В ту же секунду дверь резко распахнулась, ударив угрюмого по лбу. В комнату ворвались вооруженные люди и положили Толяна на пол, заломав ему руки за спину. В проеме был виден Валик, который, стоя с закованными в наручники кистями, с крайне виноватым видом смотрел на старшего подельника.
– Ага, а вот и краденое! – заметил один из штурмовиков открытую сумку. Уже через минуту в комнате никого не было: похищенное имущество забрали, а преступников увели под конвоем, не забыв прикрыть за собой дверь.
Одной проблемой стало меньше, но теперь оставалось как-то выбраться отсюда. Горе-путешественник прошелся от одного угла ящика к другому, попробовал сдвинуть фанеру лапой. Деревяшка чуть приподнялась, однако Василию не хватало сил отодвинуть ее так, чтобы можно было вылезти. Он попытался еще – нет, не получается. Тогда котенок перешел к противоположной стороне и обнаружил, что лист фанеры здесь прилегает неплотно, оставляя небольшой зазор. Вася просунул лапу в эту щель и поднатужился, отодвигая доску. Фанера чуть-чуть сместилась, он сунулся в образовавшееся отверстие, расширяя его своим телом. Еще немного усилий, толчок задних лап – и вот она, долгожданная свобода!
А вот с тем, чтобы выбраться из комнаты, все оказалось куда сложнее. Спрыгнув на пол, котенок подошел к двери. Потерся усами об косяк, попытался подцепить когтями, но ничего не вышло. Попробовав еще несколько раз, он повернулся и окинул комнату озадаченным взглядом. Вот вроде бы и желание исполнилось, выбрался за пределы своей станции – однако что теперь делать и как выкручиваться, совершенно непонятно.
Стол, на котором стоит злополучный ящик, рядом табуретка, расшатанный диван в углу, на полу куча хлама… Котенок принялся все это методично обследовать. Дойдя до дивана, Вася заглянул за него и увидел небольшое отверстие в стене.
Из норы тянуло сыростью и гнилью. Опасливо принюхиваясь, котенок сунулся внутрь и прислушался. Не почуяв ничего подозрительного, беглец отважился пойти дальше.
Какое-то время он шел, полагаясь исключительно на чутье, так как в кромешном мраке ничего не было видно. Потом ему стали попадаться странные растения, которые слабо светились во тьме. Для кошачьего зрения этого уже было достаточно, чтобы неплохо различать окружающую обстановку, и котенок приободрился.
Но на очередном изгибе туннеля из-за поворота внезапно выскочила большая крыса, которая с яростным писком ринулась навстречу жертве. Котенок бросился прочь, однако это лишь отсрочило развязку – грызун быстро настиг свою жертву и уже раскрыл пасть, чтобы схватить Васю за хвост.
И в этот момент из бокового ответвления появилась еще одна крыса, которая столкнулась со своей товаркой. Обе сцепились в тесном туннеле, выясняя, кто имеет больше прав на добычу. Котенок не стал ждать, которая из них одержит победу, и, что есть духу, помчался дальше. Вслед неслись дикие взвизгивания и писк дерущихся.
Спустя полчаса Вася вылез из норы в перегонный туннель. Справа неровно мерцал огонек от костра с охранного блокпоста и доносились голоса дозорных. Василий посмотрел в их сторону: там были люди, они могли его накормить, защитить и обогреть.
Котенок отвернулся и решительно потопал в темноту туннеля. Он четко знал – дом находится в той стороне.
Светящиеся растения, которые Вася видел в норе, встречались и в перегоне. Они висели на потолке, лепились по тюбингам, росли между рельсов. Котенку хватало их мертвенного сияния, он уверенно прыгал по шпалам к своей цели, не обращая внимания на хлюпающую под лапами воду.
Вскоре Василий добрался до освещенного ответвления в техпомещения. Источником света являлся фонарь на шахтерской каске, рядом неподвижно лежал человек. Его одежда с вывернутыми карманами пропиталась кровью, а на ногах не было обуви. Но мужчина еще дышал – котенок уловил хриплый посвист выдыхаемого через зубы воздуха.
Когда Вася подошел к раненому и присел возле головы, тот почувствовал, что рядом кто-то есть, и открыл глаза.
– Кто это?.. Помогите… Умираю… – раздался тихий шепот. Потом человек собрался с силами и повернул голову. Скосив глаза, он перевел взгляд на котенка, который выжидающе смотрел в его лицо.
Мужчина сделал глубокий вдох.
– Надо же. Откуда ты здесь?.. Или это просто га… – короткий всхлип. – Галлюцинация?
Котенок встал, подошел вплотную к умирающему и положил лапу ему на плечо.
Человек с шумом выдохнул и сглотнул соленую от крови слюну.
– Настоящий… Никогда бы не подумал, что буду умирать в такой компании. Я ведь не выживу, правда?
Котенок взобрался на плечо, прилег и повернулся мордочкой к лицу раненого.
– Ты знаешь, когда я был совсем маленьким, у нас дома… Жила кошка. Она была такой красивой и… доброй. Терпела меня, мои выходки. Даже когда я пытался ловить ее за хвост, никогда не огрызалась. Если я слишком доставал ее, она просто отходила в сторонку. Нам с ней очень нравилось в пальцы из-под подушки играть… – мужчина ненадолго замолчал, чтобы перевести дух. – Знаешь, когда я просыпался, она уже была рядом с кроватью, и ждала, когда я буду с ней играть. В детский садик меня провожала, потом в школу. Она меня больше всех любила в семье…
Раненый еще долго рассказывал котенку о своей жизни. О родителях, о первой любви, о студенческой поре. О тех людях, кому сделал что-то плохое, и теперь жалел, что не имеет возможности попросить у них прощения, и о своих поступках, которых стыдился. О тех, кому помогал искренне и бескорыстно, и о тех, кто его предавал – и тех, кого предавал он сам. О своей жене и детях, которых он очень любит, и ради которых готов был на все. Он говорил – и его голос становился все тише по мере того, как слабел свет от фонарика. В какой-то момент фонарь окончательно погас, и человек замолчал. Его пальцы, которыми он тихонько гладил лапы котенка, замерли.
Вася понурил голову и слез на пол. Последний раз он прикоснулся усами к щеке умершего, прощаясь с нежданно обретенным и тут же потерянным другом. Но сам Василий был еще жив – и, несомненно, впереди его ждали новые препятствия и смертельные опасности.
* * *
Запах мяса кружил голову и раззадоривал аппетит. Дозорные на блокпосту были беспечны, они не заметили прокравшегося мимо них лазутчика.
Вася шел на запах, перебегая от укрытия к укрытию и прячась в тени колонн, коробок и торговых лотков. Суетливые жители станции не обращали на зверька никакого внимания, они увлеченно продавали и покупали, совершали между собой сделки, попрошайничали…. Короче говоря, вели активную бизнес-деятельность, и до какого-то там котенка им не было совершенно никакого дела.
Уворачиваясь от прохожих, Василий добрался до источника манящего аромата. Это оказалась местная кафешка. Он проскользнул между свисающими в дверном проеме нитями занавески и очутился в задымленном помещении, заставленном столиками. За некоторыми из них обедали посетители. Покрутив головой, котенок увидел прилично одетого толстячка, который грыз большой кусок шницеля.
– Мяяау!
Толстяк оторвался от мяса и удивленно воззрился на Васю. А тот уже сидел возле столика и просительно заглядывал человеку прямо в глаза.
– О! – только и смог сказать мужчина. Он положил шницель на тарелку и выпрямился на стуле. Смотрел толстячок весело и задорно, с симпатией даже – котенок почувствовал приветливое отношение к себе и повторил попытку:
– Мяу!
– Да ты, никак, голоден! – догадался мужчина, после чего отрезал кусок и бросил его Васе. Тот не стал стесняться и тут же принялся за угощение. Пока он ел, окружающие с интересом наблюдали за представлением: для них это было в диковинку, как тем, кто давно не видел кошек, так и тем, кто в силу юного возраста видел котенка впервые. А тот не обращал на зрителей никакого внимания и шустро уплетал подбрасываемые кусочки мяса.
Из-за занавески, ведущей на кухню, вышел повар и задумчиво уставился на нового «посетителя».
Вскоре Вася наелся, встал и потянулся, выгнув спину. Облизываясь, он подошел к толстячку и потерся об его ноги.
– Ух ты, мохнатый мой! – потрепал мужчина котенка за ухом. – Официант, счет, будьте добры!
Тот подошел к столику:
– Пожалуйста, ваш счет, Андрей Денисович.
Толстяк расплатился, вылез из-за стола и, погладив в последний раз котенка по холке, направился к выходу. Официант дождался, когда клиент выйдет наружу, подошел к умывающемуся котенку и пнул его ногой в бок:
– А ну, проваливай отсюда, блохастый!
От удара Вася отлетел в сторону, но тут же вскочил и бросился наутек. Пронесшись мимо прыснувшего со смеху вышибалы, котенок вылетел на станцию. Там он еле успел увернуться от груженной грибами тележки и отпрыгнул в сторону. Неожиданно хвост пронзила сильная боль: кто-то, не заметив, наступил на него каблуком сапога. Заверещав, котенок рванулся прочь, опешивший хозяин сапога убрал ногу, и Василий что есть духу помчался по торговым рядам. Его увидели, со всех сторон поднялся шум, кто-то кричал, смеялся, одна грузная старая женщина даже попыталась обдать котенка кипятком из чайника, но, по счастью, не попала.
Скрывшись от всего этого ужаса, Вася спрятался в темном углу и принялся зализывать ушибы – у него болели хвост и задняя левая лапа. А еще котенок пребывал в полной растерянности: в первый раз за всю его короткую жизнь люди поступили с ним настолько нехорошо. Даже те двое бандитов, которые хотели его съесть, не оставили у Васи плохих воспоминаний (главным образом потому, что они ничего не успели с ним сделать, а намерений их он так и не понял; ну да, подержали немножко взаперти, но они, может, просто играли так).
Как бы то ни было, больше Василия здесь ничто не держало. Приведя себя в порядок, он пошел искать выход со станции.
Вскоре Вася добрался до гермоворот. Конечно, в целях сообщения между станциями они были открыты, и поэтому препятствием не являлись. Проскользнуть мимо задремавшего постового тоже не составило особого труда. А дальше уже была столь знакомая темнота туннеля…
Примерно через пятьдесят метров котенок увидел огни блокпоста. Их коллеги совсем недавно не заметили пробравшегося на станцию Василия, поэтому он не особо беспокоился по поводу того, чтобы пройти границу незамеченным.
– Валерик, посвети туда!
Ярко вспыхнул прожектор. Котенок зажмурился и попятился назад, от стенок перегона эхом пронесся дробный топот солдатских сапог. Васю схватили. Он вырывался как мог, кусался, царапался, и все напрасно: когти и зубы не могли повредить толстых перчаток и ткань одежды.
– Ага, попался! – раздался чей-то довольный голос. – Рюкзак! Где рюкзак? Давай его сюда, а то эта падаль брыкается!
Васю бросили в брезентовый мешок и затянули тесемками горловину.
– Кислый!
– Я!
– Держи, отнесешь секретарю начстанции…
* * *
– Мария, поручаю это вам, – чеканил суровый мужской голос. – Даю вам последнюю попытку. И чтобы с вашей стороны больше не было никаких инициатив, понятно?
– Я все поняла, Семен Георгиевич, – спокойно ответили ему. – Впредь такого больше не повторится.
– Помните об оказанном вам доверии. А также о том, что на вашу должность есть еще множество претендентов. Будьте умнее ваших предшественниц.
Немолодая женщина в строгом костюме лишь кивнула в ответ и поправила сползшие на нос очки. Она стояла перед большим дубовым столом, за которым восседал начальник с резкими и несколько даже крысиными чертами лица.
Семен Георгиевич скорчил презрительную гримасу и подал знак своему телохранителю. Тот подошел и положил перед женщиной рюкзак.
Когда охранник развязал тесемки, то из глубины мешка испуганно выглянули огромные блестящие глаза.
– Не бойся, – сказала женщина, протягивая руку. – Я не сделаю тебе ничего плохого.
Печальная мелодия «Лунной сонаты» струилась под сводами просторной комнаты. Исполнителем была двенадцатилетняя девочка в красивом платье и с ожерельем на шее. Ее пальцы скользили по клавишам рояля, искусно извлекая из него ноты, наполняющие сердце тревогой и грустью.
– Элеонора, твой папа прислал тебе подарок…
Мелодия оборвалась. Девочка аккуратно закрыла крышку рояля, встала со стульчика и подошла к Марии.
– А разве отец еще не уволил тебя? – холодно осведомилась Элеонора. – Я думала, сегодня у меня будет новая «няня», – последнее слово она выделила с сарказмом.
Женщина отвела взгляд:
– Твой отец решил дать мне еще один шанс.
– Вот как? Забавно. Обычно он не церемонится в таких случаях. А почему же он сам не пришел подарить мне этот подарок?
– Он велел передать, что у него очень много дел, и что он не сможет сегодня с тобой увидеться. Но он пообещал, что завтра непременно возьмет тебя с собой и мамой на званый ужин к Баумейстерам.
– Хмм… – вздернула девочка нос. – Ну, ладно. И что там за подарок такой?
Немного помедлив, Мария открыла накинутую на плечо сумочку. Оттуда тотчас высунулась голова котенка, который сразу принялся вертеть ею во все стороны. Элеонора, прищурившись, рассматривала «подарок».
– Это какой-то новый мутант? – спросила она. – Я такого в первый раз вижу. Мой учитель на уроках биологии про таких не рассказывал.
– Нет, Элеонора, это не мутант. Раньше были такие животные – кошки. А это их детеныш – котенок. Если тебе интересно, то Рудольф Владимирович может рассказать тебе о кошках гораздо больше меня…
– А что он умеет? – девочка склонила голову набок и скривила губы. – Или он такой же бестолковый, каким был Силя?
– Ну, в прежние времена этих зверьков держали, как истребителей крыс, мышей и…
– Не смеши меня! – перебила девочка воспитательницу. – Разве он сможет убить хоть одну крысу? Да они его сами съедят.
– Тогда и крысы были не такие, как сейчас. Кроме того, он же пока еще маленький.
Элеонора недоверчиво покачала головой:
– А я все равно не верю, – она развернулась и пошла к гардеробному шкафу. Гувернантка молча последовала за ней, на ходу доставая котенка из сумки.
– И что… – девочка открыла дверку шкафа и принялась перебирать одежду, – …люди держали у себя кошек только потому, что те могли ловить крыс?
– Не только, – Мария погладила Васю по голове. – Кошки – очень красивые и милые существа, их заводили даже просто так, для уюта в доме…
Девочка мельком глянула на котенка и поморщилась:
– Что-то он не похож на красивое и милое существо. Какой-то он страшный, весь в шрамах, и ухо у него только одно.
– Просто ему пришлось несладко в этой жизни, – сказала няня.
– Ладно, кинь его куда-нибудь и помоги мне подобрать наряд для завтрашнего ужина у Ба-у-мейс-те-ров, – по слогам выговорила Элеонора. – Мне пока неохота возиться с этим «подарком».
В ящике стола было сухо и тепло. Котенок спал, уткнувшись носом в плюшевого медведя. Час назад Элеонора бросила сюда Васю со словами: «Сиди тихо и не смей шуметь!» Поскребшись по углам, котенок прикорнул возле игрушечного собрата по несчастью и заснул. Завтрашний день обещал быть тяжелым – перед тем, как швырнуть несчастного зверька в ящик, Элеонора объявила, что утром они будут готовиться к походу в гости.
Проснулся котенок оттого, что покатился кувырком – кто-то резко выдвинул ящик. Вася перевернулся на спину и подслеповато прищурился на Элеонору.
– Хватит спать! Сегодня мы идем в гости! И сейчас мы с тобой будем готовиться… – с этими словами девочка схватила котенка за шкирку и понесла к трюмо.
Первым делом на Василия одели платье. Наверное, раньше оно принадлежало какой-то кукле, ну а теперь куклой для девочки стал котенок, который был категорически не согласен и сопротивлялся этому как только мог.
Но силы были слишком неравны, и вскоре Вася оказался облачен в платье, покрой которого ему совершенно не подходил. Он даже присел на полусогнутых, прижавшись к столу и нервно подергивая хвостом, настолько зверьку было неудобно и непривычно в одежде.
Получив несколько царапин и укусов, Элеонора пребывала теперь в скверном расположении духа.
– Да как тебя только прежние хозяева терпели! – выкрикнула она в запале. – Или ты вообще, может, какой-нибудь бродяжка, вроде тех, что у нас на станции патрончики клянчат?!
Котенок не мог ей объяснить, что у него никогда не было хозяев. И вовсе не потому, что он якобы бродяжка… Просто раньше (Васе казалось, что очень давно) у него были лишь друзья; и даже целая семья, которая считала его своим полноправным членом.
А вредная девчонка между тем не собиралась останавливаться на достигнутом. Она достала расческу с пудреницей и в соответствии со своими представлениями о красоте принялась, по ее выражению, «приводить в порядок этого неряху».
Котенок даже не сопротивлялся больше, все равно в этой хламиде он не мог сделать толком ни одного движения.
Через несколько минут прилизанный и напудренный Вася сидел на трюмо, печально разглядывая свои отражения в зеркалах. Но и это было еще не все. Элеонора взялась за дрессировку, пытаясь научить бедолагу вставать на задние лапы и делать книксен. Естественно, из этого ничего не вышло, котенок просто отворачивался и пытался уползти от своей мучительницы.
В итоге девочка пришла в ярость. Дрожащими от злости руками она схватила Василия и понесла к железной клетке, которая стояла в темном углу, бросила беднягу на выстланный опилками пол и с громким лязгом захлопнула дверцу:
– Теперь это твой новый дом! Мой папа так же делает со всеми, кто его не слушается, – она приблизила к клетке лицо и прищурилась. – Здесь до тебя Силя жил, и он тоже плохо себя вел. Знаешь, что с ним стало? Его отвезли далеко-далеко, и теперь он живет в кун-с-т-камере! – поджав губы, Элеонора выпрямилась и пошла обратно к трюмо, прихорашиваться перед званым ужином.
Котенок устало опустился на опилки, улегся на бок и с тоскою уставился на толстые прутья решетки. В этом положении он провел весь остаток дня. Иногда к нему подходила Элеонора и что-то говорила, но Вася никак на это не реагировал. К еде и воде, которую дважды приносила Мария, он не притрагивался. Потухший взгляд говорил о том, что Вася совсем потерял надежду выбраться на свободу.
Вечером пришел отец девочки. Поцеловав дочь, Семен Георгиевич сел в кресло, закинул ногу на ногу и стал ждать, когда Элеонора наденет последние украшения. На «подарок» он даже не взглянул.
Вскоре они ушли. Оставшись один, котенок медленно встал и подошел к прутьям. Попробовал протиснуться между ними, но ничего не получилось. Запертая дверца тоже оказалась непреодолимым препятствием. Обшарив все углы и попытавшись сделать подкоп под опилками, Василий окончательно убедился, что выхода нет. В изнеможении он снова лег и закрыл глаза.
Раздался звук проворачиваемого в замке ключа, опустилась вниз ручка, тихо скрипнули петли, и на пороге возникла закутанная в плащ Мария. Быстрым шагом она пересекла комнату и подошла к клетке. Зазвенели ключи, протяжно заскрежетал металл открываемой дверцы, и няня вытащила пленника из узилища, после чего столь же быстро направилась к выходу, на ходу пряча котенка за пазуху.
Мария беспрепятственно прошла через посты охраны и вышла к путям. На рельсах в ожидании погрузки стояла дрезина, немного в стороне, прижавшись спиной к колонне, скучал хмурый челнок с папиросой в зубах. Именно к нему и направилась гувернантка.
– Все в порядке, мне удалось, – сказала она вместо приветствия. – У тебя все готово?
– Ага, – мрачно отозвался челнок и вздохнул. – Поверить не могу, что я так рискую из-за какого-то котенка…
– Андрей, ты делаешь это не из-за него, а из-за меня. Просто потому, что я попросила, – Мария знала, что Андрей на самом деле не так уж и рискует. Во-первых, у него был многолетний опыт контрабанды и хорошо налаженный канал для ведения такого «бизнеса»; а во-вторых, у него уже и так кое-что имелось для «левого» провоза, поэтому наличие котенка никакой роли не играло.
Но вот кто действительно рисковал по-настоящему, так это Мария.
– Зачем тебе это вообще нужно? – спросил Андрей. – На что? Тебя же могут поймать, вычислить…
Мария грустно улыбнулась:
– Все равно я на этой работе долго не продержусь. Элеонора меняет гувернанток, как перчатки… Даже если поймают, то что они мне сделают? Уволят? – несколько неуверенно предположила она. – Тогда я просто вернусь на родную станцию, к своим свиньям, и все пойдет по-прежнему. Я знаю: рано или поздно это все равно произойдет. А так у меня есть возможность сделать нечто хорошее прямо сейчас.
Андрей молча выслушал ее, снова вздохнул и затушил окурок об колонну.
– Делать тебе нечего. Ладно, давай его сюда…
* * *
У контрабандиста и впрямь получилось без проблем преодолеть все блокпосты. Котенок в это время сидел в тайнике под днищем дрезины. Когда челноки покинули охраняемую территорию, Андрей остановил транспорт и вытащил Васю из «секретки», рассудив, что до конца поездки «пассажир» может задохнуться в герметичном отсеке.
Сердце котенка пело и ликовало. Он снова свободен, и при этом едет прямиком в сторону дома! Сидя на коленях у бородача с автоматом, Василий с удовольствием ловил ртом встречный воздух; бородач что-то неслышно напевал и зорко поглядывал по сторонам, не забывая почесывать Васю за ухом, за его спиной Андрей с напарником размеренно налегали на рычаги дрезины.
Чувство опасности пришло совершенно неожиданно. Котенок вдруг понял, что им нельзя больше ехать вперед. Там, в кромешном мраке, который не мог толком разогнать установленный на дрезине фонарь, притаилась Смерть. Она ждала их, распахнув объятия, и становилась ближе с каждым рывком рычагов.
Котенок завозился, пытаясь сообразить, что делать. Бородач с удивлением обратил внимание, как вздыбилась шерсть на загривке у зверька. Вася протяжно мяукнул, пытаясь предупредить людей о том, что впереди Оно и что туда нельзя ни в коем случае.
Андрей обернулся на паническое мяуканье и замер, вглядываясь в темноту. Быстрым движением он снял с плеча ружье. Видя это, потянулся к оружию и его напарник.
Накрыло их моментально. Дрезина еще продолжала по инерции катиться по рельсам, когда тьма внезапно стала нестерпимым светом. Напарник мягко повалился на рычаги и повис на них всем телом. Андрей выронил «Сайгу» и медленно закрыл ладонями лицо, словно пытаясь отгородиться от ослепительной вспышки, которая только что лишила его зрения. Бородач откинулся на спинку сиденья, от уголка раскрытого рта повисла ниточка слюны; в его широко распахнутых глазах застыло удивление, которое пропало, когда покраснели зрачки. И все это – в полной тишине, потому что окружающие звуки пропали. Ни стука колес, ни шороха одежды – вокруг словно образовался вакуум.
Дрезина остановилась. Пошатываясь, Андрей побрел по ней, по-прежнему не отнимая от лица ладоней и разевая рот в немом крике. На краю он споткнулся и упал вниз, на рельсы. В этот момент враз вернулись все звуки, и стало слышно, как стонет Андрей: при падении он сильно ушибся и разбил голову. Контрабандист с трудом поднялся, выставил перед собой руки и пошел прочь от дрезины, оглашая туннель надрывными воплями.
А вот котенок не пострадал. В последний момент он успел залезть в вещмешок бородача, поэтому вспышка его не достала. Вася боязливо выглянул наружу. Он знал, что еще ничего не закончилось: Оно копит силы для следующего удара, а значит, отсюда нужно уходить как можно скорее.
Вдалеке оборвался крик Андрея. Василий спрыгнул на шпалы и побежал. Он бежал так быстро, как только мог, напряжение нарастало с каждой минутой, а страх гнал сильнее плетки.
Через пару десятков метров Вася наткнулся на тело Андрея: тот лежал на боку, свернувшись калачиком, и вокруг него копошилось множество крыс, которые уже приступили к пиршеству. Появление котенка стало для них неожиданным, но приятным сюрпризом. Василия тут же окружили со всех сторон, и он попятился, затравленно оглядываясь на ощетинившуюся зубами серую массу.
Кто-то подскочил к бедолаге со спины и укусил его за хвост. Это послужило сигналом для остальных, и крысы набросились на котенка, погребая его под своими телами.
Внезапно стая словно взорвалась изнутри. Мощный электрический разряд превратил в пепел несколько крыс и разбросал дымящиеся трупики остальных грызунов. В воздухе резко запахло паленой шерстью и горелым мясом.
Те немногие, кто выжили, бросились прочь. Вместе с ними убегал и котенок – его спасло то, что перед атакой аномалии крысы невольно прикрыли собою зверька.
Обезумевший от боли и ужаса Василий мчался вместе со стаей. Дорогу никто не разбирал, паника толкала всех бежать, куда глаза глядят. Какая-то нора, потом вентиляционный ход… Вскоре Вася отстал от остатков стаи, а остановился лишь тогда, когда над головой раскинулось затянутое тяжелыми тучами небо, и в легкие ворвался холодный воздух.
Он упал в подмерзшую грязь прямо там же, где встал. Опаленные бока тяжело вздымались и опадали после бешеной скачки, тело было сильно покусано. Через какое-то время Вася наконец отдышался, пришел в себя и с трудом встал на лапы. Нужно идти дальше, ведь его дома ждут.
Сверху раздалось хлопанье гигантских крыльев, а потом в лужу рядом с котенком тяжело приземлилась огромная туша мутанта. Во все стороны полетели брызги, и Василий отпрыгнул, уклоняясь от них. Это его и спасло: монстр попытался схватить добычу зубами, но лишь напрасно щелкнул пастью. Разъярившись, чудовище неуклюже развернулось и бросилось за котенком, который припустил вдоль полуразрушенного здания. Через несколько секунд мутант догнал свою жертву, но Василий резко свернул за угол, и хищник, пробежав по инерции еще несколько шагов, остановился.
Грянул выстрел. Потом еще, и еще, после чего мутант грузно осел на землю с простреленным черепом. Стрелял человек, который оказался за углом. Окончательно растерявшись, котенок прыгнул на стрелка и вцепился в его ногу.
Тот резко дернул конечностью и отбросил Василия обратно, направив на него ствол винтовки. Рядом с котенком пролетела пуля, но, по счастью, не попала; еще одна подняла фонтанчик грязи, когда он приземлился.
– Стой!!! Это же Вася! – появился рядом со стрелком его напарник.
– Чего?! Какой Вася? – ошарашенно спросил мужчина, не убирая пальца со спускового крючка.
– Да котенок же! Командира нашего!
Трудно было узнать в этом грязном существе того самого котенка. Но человек все же опустил оружие.
Вдвоем они подошли к зверьку; тот слабо шевелился, пытаясь подняться.
– Слушай, Юр, это и вправду он, – удивился стрелок. – И как ты его только узнал?
– Меня больше интересует, как он вообще здесь оказался. Пропал несколько дней назад со станции, и вдруг нашелся тут, на поверхности.
– Кстати, о поверхности… Давай-ка бери его, и понесли скорее к командиру. А то сам знаешь, воздух какой – потравится ведь.
– Не потравится. В этом районе более-менее чисто, концентрация газов и ядов невысока – что-то вроде оазиса, получается. Причем он такой единственный. Я, правда, скорее склонен считать этот участок аномалией… Кстати, котенка мы как раз где-то здесь неподалеку и нашли в первый раз.
– Все равно нечего здесь задерживаться. Пошли.
С неба накрапывал мелкий дождь. Отряд сталкеров расположился на детской площадке: в песочнице с покосившимся грибком двое бойцов хлопотали над раненым, остальные прикрывали их, прячась за беседками и каруселями.
– Стой! Кто идет?
– Юрик и Бетон. Из разведки топаем.
– Командир вас уже заждался. Это вы стреляли там?
– Да, «летун» попался по дороге. Мы…
– Воздух!!!
Застучали выстрелы. Юрий сбросил котенка на землю и схватился за автомат, Вася приземлился на лапы и прижался животом к глине.
– Пулеметчик, на десять часов, цель групповая…
Из-за возникшей от стрельбы глухоты звуки доносились словно сквозь вату, но котенок услышал этот голос и узнал его.
Голос принадлежал Константину.
И котенок побежал. В этот рывок он вложил все силы, которые у него остались. Вокруг грохотали выстрелы, падали убитые мутанты, но маленький приключенец упрямо рвался к своей цели, преодолевая лужи и уворачиваясь от сыплющихся гильз.
Прямо перед Василием на бойца, у которого заклинил автомат, спикировал «летун» и повалил того на землю. Справа дважды гулко гавкнул дробовик, и монстр завалился набок, получив в грудь два крупнокалиберных заряда. Вася поднырнул под падающего мутанта и еле успел проскочить до того, как тот упал на землю.
Потом котенок пробежал под турником, на перекладине которого повис сбитый монстр, с разбегу запрыгнул на детскую горку и забрался на ее вершину. За горкой в этот момент Константин вставил в автомат снаряженный магазин и взялся за рукоятку затворной рамы.
– Мяау…
Человек замер и поднял голову. Прямо перед ним, содрогаясь от пронизывающего ветра, стоял Вася. Он тянул к командиру свою мокрую мордочку и жалобно мяукал, переступая с лапы на лапу.
Все закончилось, атака была отбита, никто из отряда не пострадал. Прекратился дождь. Не веря в происходящее, Константин протянул руку к котенку и прикоснулся к его усам. Вася тут же принялся тереться головой об пальцы, издавая тихое урчание. Тогда майор сделал шаг вперед и взял котенка на руки, ощущая через защитные перчатки дрожь грязного тельца.
– Командир?
– Все нормально. Готовьте раненого к эвакуации. Разведчиков ко мне, – как тогда, в первый раз, когда он нашел котенка, командир расстегнул комбинезон и спрятал Васю за пазуху, не обращая внимания на грязь. «Как Дашка-то обрадуется, – подумал он, поворачиваясь к разведчикам. – А то несколько дней уже глаза на мокром месте… Эх, Вася-Вася, хотел бы я знать, где ты был все это время и как здесь очутился?..»
Душно и темно во внутреннем кармане куртки, но вместе с тем невероятно уютно.
Котенок ждал предстоящей встречи с нетерпением. Все его раны залечили, а недельный карантин уже закончился.
Вжикнула застежка, пространство вокруг заполнил яркий свет, который не ослепил, а мягко выделил очертания окружающих предметов.
– Ва-а-ася! – услышал котенок радостный возглас. Даша подхватила его на руки и прижала к себе, глаза ее блестели – то были слезы радости. Рядом ахнула Надежда. Константин довольно засмеялся, глядя на них и что-то рассказывая о том, как Вася нашел его.
Все плохое осталось позади. Котенок вернулся домой.
