Глава 48

Следуя за Джеганем, Дженнсен неслась по широким мраморным ступеням в тени величественных мра–морных колонн. Подбадривающая рука Се–бастьяна лежала у нее на спине. Лица лю–дей, летящих, как и Дженнсен, вверх по лестнице, были искажены яростью.

Люди из штурмовой роты, облаченные в кожаные доспехи, кольчуги или плотные шкуры, держали наготове короткие мечи, огромные серповидные топоры или желез–ные кистени. В другой руке они несли круг–лые металлические щиты, утыканные шипа–ми: в случае опасности их вполне можно было использовать как оружие. Многие были обмотаны ремнями, усеянными тол–стыми иглами. Такие ремни отлично помо–гали в рукопашной схватке, раня противни–ка. Дженнсен и представить не могла, что кто-то может без содрогания выйти против таких свирепых солдат.

Несясь по ступеням бушующей волной, мускулистые солдаты рычали, как звери, круша массивные двойные двери, будто они были сделаны из картона. Дженнсен при–шлось даже прикрыть лицо, когда на нее об–рушился душ из щепок. Никому и в голову не приходило, что двери могут оказаться незапертыми.

Грохот солдатских сапог эхом отзывался в огромных залах дворца. Сквозь высокие окна с бело-голубыми стеклами, на мраморный пол, по которому мчалась штурмовая рота, падали полосы света. Мужчины хватались огромными ручищами за перила и, перепрыгивая через ступени, устремлялись на верх–ние этажи, туда, где они видели Мать-Исповедницу и лорда Рала.

Дженнсен не могла сдержать восхищения при мысли о том, что сегодня, быть может, кошмар в ее жизни закончится. Вся она была сейчас одним сильным желанием, жаждой использо–вать для обретения свободы нож. Лишь ей было предназначено выполнить это. Лишь она была на это способна. Она была неуяз–вима.

Тот факт, что она собиралась убить человека, не имел для нее значения. Мчась по ступеням, она думала лишь о том кошма–ре, в который лорд Рал превратил ее жизнь и жизнь других лю–дей. Праведный гнев, бушевавший в ней, переполнял душу, и Дженнсен была готова покончить с этим раз и навсегда.

Себастьян, бежавший с нею плечом к плечу, обнажил свой меч.

Впереди неслась дюжина громил под непосредственным ко–мандованием Джеганя. Позади были десятки свирепых воинов штурмовой роты, готовые безжалостно и жестоко покарать вра–га. Между девушкой и разъяренными солдатами бежали сестры Света – безоружные в физическом смысле, они были вооруже–ны даром.

На верху лестницы все были вынуждены остановиться, сбив–шись в кучу на скользком дубовом полу. Император Джегань ог–лядывал очередной зал.

Одна из сестер, задыхаясь, протиснулась мимо солдат:

– Ваше превосходительство! Здесь что-то не так! Ответом ей был свирепый взгляд. Переводя дыхание, Дже-гань глазами искал свою жертву.

– Ваше превосходительство, – настаивала сестра, – с ка–кой стати эти двое останутся в такой момент одни во дворце? Даже без стражи у дверей!.. Здесь какая-то странность. Не мо–жет быть, чтобы они были одни.

Дженнсен, как ни хотелось ей вонзить нож в грудь лорда Рала, не могла не согласиться с этим выводом. 

– А кто сказал, что они одни? – спросил Джегань. – Разве вы не чувствуете здесь колдовства?

Конечно же, он был прав. За любой дверью они могли обна–ружить сюрприз в виде тысяч мечей. Хотя вряд ли! Если дверь защищена волшебной силой, то логичнее было бы впустить всех вовнутрь, а потом не выпустить.

– Я не ощущаю здесь магии, – ответила сестра. – Но это ни о чем не говорит. Волшебство может быть применено в лю–бой момент. Ваше превосходительство, вы без нужды подверга–ете себя опасности. Опасно преследовать таких людей, когда вокруг столько неясностей… – Она замолкла, чуть было не на–звав поведение императора глупостью.

Джегань, который, казалось, совсем не обращал внимания на речи сестры, дал сигнал своим людям. Двенадцать групп сра–зу отправились по разным направлениям, исследуя зал. Щелчок пальцев – и к каждой группе присоединилось по сестре.

– Ты рассуждаешь, как новичок, – перебил Джегань веща–ющую об опасностях женщину. – Мать-Исповедница в десять раз изобретательнее и коварнее, чем тебе кажется. Она гораздо умнее, чтобы рассуждать столь просто. Ты уже видела примеры реализации ее замыслов. Но на сей раз ей это не удастся.

– А какой смысл тогда ей и лорду Ралу оставаться здесь в одиночестве? – видя, что сестра опасается продолжать разго–вор, спросила Дженнсен. – Зачем ввергать себя в такую опас–ность?

– А где лучше всего спрятаться в пустом городе? – спросил Джегань. И сам же ответил: – Да в пустом дворце! Наличие стражи только выдаст место их пребывания.

– А почему же из всех дворцов они должны выбрать именно этот?

– Потому, что они знают, что придется отвечать за содеян–ное. Они трусы и не хотят, чтобы их поймали. Когда люди в па–нике и отчаянии, они обычно пытаются укрыться или дома, или в хорошо знакомом месте. – Джегань засунул большой палец за ремень. – Это их дом. В конце концов, они пытаются сберечь собственные шкуры, а не своих подданных.

Дженнсен не могла удержаться, несмотря на то, что Себас–тьян тащил ее в сторону, пытаясь заставить замолчать. Девушка протянула руку к раскрытому окну:

– А зачем тогда они показались нам на глаза? Если они пы–тались спрятаться, как вы утверждаете, то зачем они дали нам возможность заметить их?

– Потому что они подлые твари! – Император смотрел на Дженнсен своим кошмарным взглядом. – Им хотелось понаб–людать за мной, когда я увижу останки брата Нарева. Они хоте–ли посмотреть на меня, когда я обнаружу, как гнусно они надру–гались над великим человеком. Они не могли отказать себе в та–ком мерзопакостном наслаждении.

– Но…

– За мной! – скомандовал Джегань солдатам. Не последовав за бушующим от ярости императором, взвол–нованная Дженнсен потащила Себастьяна в сторону.

– Неужели тебе тоже кажется, что такое возможно? Ты ведь стратег. Неужели ты тоже считаешь, что все это имеет смысл?

Себастьян посмотрел, куда двинулся император, и повернул–ся к девушке, испепеляя ее взглядом:

– Дженнсен, тебе был нужен лорд Рал, и это, возможно, твой шанс…

– Но я не понимаю, почему…

– Не спорь со мной! Кто ты такая, что считаешь, будто зна–ешь законы войны лучше меня!

– Себастьян, я…

– И слышать ничего не хочу! Ты знаешь, зачем мы здесь! Дженнсен, почувствовав комок в горле, судорожно глот–нула:

– Я просто беспокоюсь за тебя и за императора Джеганя. Я не хочу, Себастьян, чтобы ваши головы закончили свой путь на острие копья.

– На войне иногда приходится действовать не по заранее продуманному плану, а исходя из складывающейся обстанов–ки. На войне люди иногда совершают глупые или просто без–рассудные поступки. Возможно, Мать-Исповедница и лорд Рал попросту ошиблись. Но ошибки врагов должны превра–щаться в наши преимущества. На войне часто побеждает тот, кто атакует сходу, не думая о последствиях, и достигает при этом явного преимущества. Не всегда есть время просчиты–вать ситуацию. 

Дженнсен не оставалось ничего, как посмотреть ему прямо в глаза. Кто она такая, ничтожество лесное, чтобы объяснять стра–тегу императора, как надо действовать при захвате вражеского города?

– Себастьян, я только хотела…

Он взял ее за плечи и встряхнул. Красное лицо его было ис–кажено яростью.

– Неужели ты не намерена отомстить за убийство матери? А если Ричард Рал на самом деле окажется здесь? Что если он тут, а ты стоишь и споришь?

Дженнсен была ошеломлена. Возможно ли, чтобы он оказал–ся прав? А если действительно прав?..

– Вот они! – раздался крик из соседнего зала. Голос принадлежал Джеганю. Император, окруженный тол–пой солдат, показал мечом, и солдаты дружно взвыли.

– Взять их!!!

Себастьян схватил Дженнсен за руку и потащил по залу. Де–вушка мчалась за ним в каком-то диком отречении. Ей было стыдно: ведь она спорила с профессионалами в вопросах, о ко–торых не имела ни малейшего представления. Что она себе во–образила? Кто она такая? Да абсолютное ничтожество!.. Дженн–сен чувствовала себя полной дурой.

Когда они пробегали мимо высоких окон – тех самых, в ко–торых всего несколько мгновений назад видели Мать-Исповед–ницу и лорда Рала, – что-то привлекло внимание девушки. Дженнсен, скользя и вытянув руки, пыталась остановиться сама и остановить Себастьяна.

– Смотри! Себастьян беспокойно глянул вслед удаляющимся солдатам, но все-таки подошел к окну, на которое указывала Дженнсен, неистово кивая головой.

Десятки тысяч кавалеристов выстроились по ту сторону дворцовых лужаек. Это был фронт, протянувшийся до самого подножия холма и намеревающийся дать отпор врагу. Будто слившись в единое целое, солдаты устрашающе размахивали топорами и пиками и выкрикивали леденящие кровь боевые кличи.

Дженнсен ошеломленно наблюдала за ними: перед фронтом не было противника. Тем не менее воины с оглушительными воплями понеслись вперед. Девушка ожидала, что они рванутся навстречу противнику, расположенному за стенами дворца. Воз–можно, они заметили приближение врага, которого Дженнсен просто не видела.

Однако на середине лужайки воины с чем-то столкнулись. Раздался оглушительный грохот, как будто перед ними стояла стена невидимых вражеских солдат.

Дженнсен не верила своим глазам. Она пыталась собраться с мыслями и осознать происходящее, однако не могла найти для ужасающей картины ни одного объяснения.

То, что она видела, было невероятным. На телах людей и лошадей появлялись раны. Лошади ржали и падали, ломая ноги. Человеческие головы и руки кувыркались в воздухе, как будто их отрубили топором или мечом. Повсюду хлестала кровь. Люди валились от ударов, наносимых неведомо кем. Резня была столь страшна, что зеленая трава на склоне холма скоро стала красной.

И там, где только что звучали боевые кличи, теперь были слышны пронзительные стоны страха, страдания и боли: люди, почти расчлененные на куски, с отрубленными конечностями, смертельно раненные, пытались отползти туда, где безопасно. Но на всем поле битвы такого места не было, а были лишь ужас, смятение и смерть.

Дженнсен в ужасе глянула в растерянное лицо Себастьяна.

И тут дворец содрогнулся, будто в него ударила молния. Вслед за отзвуками громоподобного гула, зал наполнился клуба–ми дыма. А за ним появились языки пламени. Себастьян схватил девушку за руку и потащил в нишу возле окна.

По залу, подхватывая деревянные обломки и поджигая дра–пировки, пронесся ураган. Обломки стекла и металла, цепляясь за стены, звенели и скрежетали.

Едва волна дыма и пламени прокатилась, Дженнсен и Себас–тьян, вынув из ножен оружие, помчались туда, куда ушел импе–ратор Джегань.

Вопросы и возражения, волновавшие Дженнсен, были забы–ты – они попросту стали неуместны.

Теперь было важно лишь одно: Ричард Рал почему-то оказал–ся здесь, и Дженнсен должна остановить его. Голос подгонял ее ежесекундно. Она не пыталась заставить его замолчать – пусть разжигает огонь страстного желания мести, пусть переполняет ее непреодолимой жаждой убийства.

Они мчались мимо высоких дверей и светлых окон. Около каждого окна стоял стул. Стены были облицованы деревянными панелями. На каждой панели красовались элегантные серебря–ные зеркальные лампы, но Дженнсен не замечала их: в первую очередь в глаза бросались размазанные красные пятна на сте–нах, забрызганный кровью полированный пол да валяющиеся повсюду неподвижные тела.

На полу очередного зала лежали по меньшей мере пятьдесят солдат из штурмовой роты. Практически все были обожжены и изувечены осколками стекла и обломками дерева. Многие лица были изуродованы до неузнаваемости. Концы переломанных костей торчали из пропитанных кровью кольчуг или кожаных доспехов. На полу в беспорядке валялось оружие, повсюду были лужи запекшейся крови с обрывками кишок, будто кто-то рас–сыпал корзины окровавленных мертвых угрей.

Среди мертвых была и женщина – одна из сестер. Ее почти разорвало пополам, а на лице застыло удивленное выражение.

Дженнсен тошнило от тяжелого запаха, она с трудом пере–водила дыхание, перепрыгивая с одного чистого пятачка на дру–гой и пытаясь не поскользнуться на человеческих внутреннос–тях. Ужас от увиденного был настолько велик, что она даже не осознавала происходящего. Эмоции, казалось, тоже умерли. Дженнсен просто действовала, как во сне.

Миновав тела, они пошли по кровавому следу, ведущему в очередной лабиринт коридоров и залов. Издалека неслись чело–веческие крики. Дженнсен с облегчением услышала голос импе–ратора. Все это походило на лай своры борзых, идущих по следу лисицы и не собирающихся упускать добычу.

– Господин! – послышался откуда-то сбоку крик одного из солдат. – Туда!

Себастьян остановился, сориентировался и потащил Дженн–сен в великолепную комнату. На полу лежал изысканный ковер с вытканным ржаво-коричневым ромбовидным орнаментом, окна были задрапированы пышными зелеными портьерами. Вдоль стен выстроились диваны, каких Дженнсен никогда не ви–дела, ножки столов и стульев были причудливо искривлены. По изящной обстановке можно было предположить, что комната предназначалась для интимных встреч. Солдат стоял в дверном проеме, ведущем в следующий зал.

– Это она! Скорей! Это она! – взывал он к Себастьяну. – Я только что видел, как она промелькнула!

Мечом он показал на дверь. Не успели Себастьян с Дженн–сен подойти к нему, как послышался глухой удар. Солдат уро–нил меч и схватился за грудь. Он умер, стоя на ногах, с широ–ко раскрытыми ртом и глазами, и не было видно того, кто его убил.

Дженнсен оттолкнула Себастьяна к стене, едва он успел сде–лать шаг к дверному проему. Ей совсем не хотелось, чтобы он познакомился с неизвестным оружием, убившим солдата.

Тут же раздался какой-то странный свист и треск. Дженнсен повалила Себастьяна на пол, зажала его в угол между полом и стеной, прикрыла своим телом. И крепко закрыла глаза. Удар–ная волна ударила в стены, с грохотом пронеся через комнату груду камней. Дженнсен закричала от страха…

Когда, наконец, все стихло, над ними висело облако пыли. Однако ни Дженнсен, ни Себастьян не пострадали. Это лишь подтвердило убеждение девушки в собственной неуязвимости.

– Это был он! – Себастьян указывал в сторону двери. – Это был он!

Дженнсен повернулась, но никого не увидела:

– Кто?

– Это был лорд Рал. Я его видел. Пробегая мимо двери, он произнес что-то вроде «щепотка искристой пыли», как раз когда ты толкнула меня к стене. А потом все взорвалось… Не пони–маю, как мы выжили в комнате, полной летающих обломков.

– Думаю, он промахнулся, – заметила Дженнсен. Вид комнаты основательно изменился – драпировки висят клочьями, стены продырявлены. Восхитившая девушку мебель теперь представляла собой груду щепок и тряпок. Измятый ко–вер был покрыт слоем белой пыли, штукатурки и деревянных обломков.

Дженнсен стала пробираться к двери, за которой всего не–сколько секунд назад проходил лорд Рал. Себастьян подобрал меч и быстро последовал за ней.

Зал, когда-то украшенный деревянной резьбой, теперь был весь залит кровью. Прямо за дверями лежало изуродованное тело сестры Света. Подойдя, они увидели, что ее открытые глаза с удивлением смотрят в потолок.

– За что, Создатель? – пробормотал Себастьян. Глядя на лицо сестры, Дженнсен подумала, что именно этот вопрос и вправду занимал ее в последний момент жизни. А за окном на газонах валялись тысячи тел.

– Ты должен вывести отсюда императора, – сказала Джен–нсен. – Здесь все очень не просто.

– Я бы сказал, что здесь вообще ловушка. Но мы все-таки можем достичь нашей цели.

То, что происходило с ними дальше, выходило за пределы жизненного опыта Дженнсен, за пределы ее способности ана–лизировать. Девушка знала одно: сейчас она пытается выпол–нить свою задачу. Они метались по залам вслед за доносящими–ся криками, по тропе, отмеченной грудами мертвых тел, потом проникли в самое сердце дворца Исповедниц, где не было на–ружных окон, где воздух был тих и мрачен. Темные тени в залах и комнатах, куда практически не проникал свет, накладывали на происходящее какой-то устрашающий отпечаток.

После перенесенного шока и ужаса Дженнсен чувствовала себя неплохо. Даже навязчивый голос говорил теперь откуда-то издалека. Спустя некоторое время после очередного проис–шествия девушка с удивлением осознавала, что она совершала, и поражалась возможности выносить такое на собственных плечах.

Пройдя очередной коридор, они обнаружили несколько дю–жин солдат, столпившихся в полумраке маленькой комнаты – окровавленных, но живых.

С ними были четыре сестры и Джегань, задыхающийся, од–нако крепко державший в руках окровавленный меч. Дженнсен подбежала и встретилась с ним взглядом. В черных глазах импе–ратора не было ни страха, ни горя, которые ожидала увидеть Дженнсен, – только ярость и решимость.

– Мы уже очень близко, девочка. Не потеряй тот нож и не упусти свой шанс.

Себастьян решил проверить другие двери и расставить охра–ну. Несколько человек, повинуясь его молчаливому сигналу, бро–сились в разные стороны.

– Ваше превосходительство, нам нужно выбираться отсюда.

Джегань хмуро посмотрел на Дженнсен:

– Ты в своем уме?

– Нас здесь разнесут на кусочки! Повсюду мертвые солда–ты. И даже сестры с распоротыми животами…

– Подумаешь, магия! – свирепо улыбаясь, сказал он. Дженнсен не ответила на эту улыбку:

– Ваше превосходительство, вы должны выбраться отсюда прежде, чем вас убьют.

Улыбка исчезла, сменившись яростной злобой.

– Это война! Как ты думаешь, что такое война? Война – это смерть. Сейчас они убивают нас, но я верну им долг с лих–вой! Если у тебя кишка тонка, то почему бы тебе и не удрать, поджав хвост? Но больше я никогда не попрошу тебя о помощи.

Дженнсен мотнула головой:

– Я не удеру. У меня есть причина, чтобы остаться здесь. Мне хочется лишь одного: чтобы вы ушли отсюда. Чтобы Орден не потерял еще и вас вслед за братом Наревом.

Император вспыхнул от отвращения:

– Телячьи нежности!.. – Он повернулся к своим людям. – Половина – взять комнату справа. Остальные – остаться со мной. – Джегань махнул мечом перед лицами четырех сес–тер. – Две со мной, две с ними. И не разочаруйте меня.

После этого солдаты и сестры разделились на две группы. Половина отправилась в комнату справа, а другая пошла за им–ператором. Себастьян сделал жест Дженнсен, девушка присо–единилась к нему, и они двинулись по задымленному залу вслед за императором.

– Вот она! – взревел Джегань. – Здесь! Сюда!

А затем последовал столь мощный взрыв, что пол ушел из-под ног Дженнсен, и она растянулась во весь рост. Помещение наполнилось пламенем, осколки понеслись по воздуху, отскаки–вая от стен. Схватив девушку за руку, Себастьян успел скрыться в глубокой нише. Поток летящих обломков пронесся мимо.

Люди в зале вопили от боли. От этих криков у Дженнсен по спине поползли мурашки. Вслед за Себастьяном девушка рвану–лась сквозь густой дым туда, откуда раздавались стоны. В задым–ленном зале практически ничего не было видно, однако вскоре они наткнулись на человеческие тела. Некоторые солдаты были еще живы, но находились в таком состоянии, что было ясно: дол–го они не протянут. Агония их была страшна.

В поисках императора Дженнсен и Себастьян пробирались по месту кровавой резни, по колено усыпанному обломками ме–бели. И, наконец, среди разбитого паркета, перевернутых стуль–ев и расщепленных столов обнаружили его.

Бедро Джеганя было разрезано до кости. Рядом, прижавшись спиной к стене, стояла сестра.

– О Создатель, прости меня… О Создатель, прости меня… – шептала она дрожащими губами. Увидев вошедших, она про–шептала: – Пожалуйста, помогите мне…

В ее носу запузырилась кровавая пена.

Сестра стояла совсем близко к императору. Видимо, она за–щищала Джеганя волшебным экраном, отражающим любые вредные силы, и спасла ему жизнь. А теперь сама билась в смер–тельной агонии.

Себастьян полез под плащ, доставая что-то. Взлетел топор. С гулким звуком лезвие врезалось в стену и замерло. Голова сест–ры со стуком упала на пол и покатилась по пыльному щебню.

Себастьян рывком выдернул топор из стены. Возвращая его на место, он встретился взглядом с Дженнсен. Та с ужасом смот–рела в его холодные голубые глаза.

– Если бы ты оказалась на ее месте, тебе бы захотелось, что–бы я избавил тебя от таких страданий?

Дженнсен не могла ни ответить ему, ни унять дрожь. Она повернулась и рухнула на колени рядом с Джеганем. Она знала, насколько мучительные боли он должен испытывать, но импе–ратор, казалось, даже не замечал зияющей раны, хотя и знал, что пользы от ноги теперь мало. Рукой он пытался соединить края раны, но кровь продолжала литься ручьем. Дженнсен не умела исцелять и не знала, что в таком случае нужно делать. Одно было ясно: требуется немедленно остановить кровь.

Лицо императора было покрыто слоем пыли и пота. Джегань показал мечом куда-то в другой конец зала.

– Себастьян, это она! Она была рядом! Я почти поймал ее! Не дай ей уйти!

Другая сестра в запыленном сером шерстяном платье проби–ралась к ним через руины, мимо стонавших солдат, спотыкаясь в полумраке.

– Ваше превосходительство! Я здесь! Я вас слышу! Я здесь! Я помогу!

Держась рукой за вздымающуюся грудь, Джегань кивнул:

– Себастьян! Не дай ей уйти! Вперед!

– Есть, ваше превосходительство! – Себастьян посмотрел, как сестра неуклюже перелезает через разбитый стол, и поло–жил руку на плечо Дженнсен. – Останься с ними. Она защитит и тебя, и императора. Я вернусь.

Дженнсен потянулась, чтобы схватить его за рукав, но Се–бастьян уже был далеко. По дороге он собрал уцелевших сол–дат, и они тут же растворились в темноте. Дженнсен почув–ствовала, как одиноко ей стало в компании с голосом, импера–тором и сестрой.

Девушка обнаружила, что из-под обломков стола торчит ко–нец занавески.

– Вы теряете много крови. Я перевяжу рану. Постараюсь сделать это как можно лучше. – Она смотрела прямо в кошмар–ные глаза Джеганя. – Вы не сожмете края раны, пока я буду делать перевязку?

Император усмехнулся. На лбу его выступили капли пота и потекли по лицу, промывая светлые полоски в толстом слое пыли.

– Это не больно, девочка. Начинай. Бывало и похуже. Толь–ко поторопись.

Дженнсен подсунула занавеску под ногу и обернула вокруг. Джегань сжимал края раны. Великолепная белая ткань почти сразу намокла и стала красной от крови. Плеча Дженнсен кос–нулась рука сестры. Девушка перестала бинтовать, а сестра по–ложила раскрытую ладонь на раненую ногу.

Джегань взвыл от боли.

– Извините, ваше превосходительство, – сказала сестра. – Я должна остановить кровотечение, чтобы вы не умерли.

– Ну так делай это, глупая сука! И не болтай о смерти! Со слезами на глазах сестра кивнула головой, ужасаясь тому, что должна была делать. Однако она прекрасно осознавала, что выбора у нее нет. Она закрыла глаза и еще раз нажала дрожа–щими пальцами на волосатую, окровавленную ногу Джеганя.

Дженнсен отодвинулась, чтобы не мешать. Вокруг раны за–сиял тусклый свет: сестра начала лечение. 

Поначалу ничего не происходило. Джегань скрежетал зуба–ми от боли. Потом волшебство сестры начинало действовать.

В тусклом свете Дженнсен увидела, как обильно струящаяся из-под повязки кровь неожиданно стала дробиться на капли. Де–вушка зачарованно смотрела, как дар используется для помощи человеку, а не для того, чтобы причинять страдания. На мгнове–ние она поразилась, вспомнив, что в Имперском Ордене верят, будто магия – даже такая, при помощи которой можно спасти жизнь императору, – является порождением зла.

Дженнсен нагнулась и прищурилась, пытаясь в полумраке разглядеть, как удалось сестре движениями рук остановить кро–вотечение и теперь пытаться закрыть ужасную рану. Увлечен–ная, Дженнсен склонялась к императору все ближе и ближе. Неожиданно она услышала его шепот:

– Там Ричард Рал. Дженнсен, он там. Это он.

Дженнсен подняла глаза. Император смотрел сквозь дверь в коридор. Повернув голову, девушка крепко сжала нож. За две–рью царил полумрак, но в конце коридора горел мерцающий свет. На его фоне вырисовывалась человеческая фигура. Чело–век явно наблюдал за ними.

Потом он поднял руки. Между вытянутыми ладонями вспых–нул необычный огонь, совсем не похожий на пламя в очаге. Та–кой можно увидеть во сне – он был здесь и не здесь; реальный, но вместе с тем и нереальный. Дженнсен казалось, будто она стоит на границе между двумя мирами, взаправдашним и фанта–стическим.

От этого пламени явно исходила смертельная опасность.

Похолодев от ужаса, Дженнсен сидела на корточках возле императора и не могла отвести глаз от фигуры с огненным ша–ром в поднятых руках. Шар рос на глазах, он выглядел пугающе целеустремленным. Дженнсен знала, что его целью было – не–сти смерть.

А потом он стал неумолимо приближаться…

Джегань сказал, что в конце коридора стоял Ричард Рал. Дженнсен видела только силуэт, из чьих рук исходил этот ужас–ный огонь. Очень странно, но несмотря на освещенные стены, его создатель был погружен во тьму.

Сфера, охваченная огнем, росла и увеличивала свою скорость. Казалось, это жидкое голубовато-желтое пламя было живым.

Однако несло оно смерть.

– Огонь волшебника! – вскочив на ноги, пронзительно за–кричала сестра. – О Создатель! Не-е-ет!

Она рванулась по темному залу навстречу приближающему–ся пламени, с яростным отречением вытянув руки и повернув ладони к приближающемуся шару. Будто создавала защитный волшебный экран.

Огонь рос, освещая стены, потолок и лежащие на полу об–ломки. Сестра снова выбросила вперед руки.

С глухим звуком огненный шар наткнулся на женщину. Ее силуэт поглотила настолько яркая вспышка, что Дженнсен при–крыла рукой глаза.

По залу разнесся крик и тут же оборвался. Жар голубой вол–ной прокатился по воздуху, оставив после себя лишь дымок и запах горелой плоти.

Открывшая глаза Дженнсен была просто потрясена.

А на другом конце коридора лорд Рал готовил новый огнен–ный шар, формируя его руками. Шар разгорался и увеличивался в размерах. И снова вылетел из поднятых рук.

Дженнсен не знала, что делать. Ноги ее, казалось, приросли к полу. Ясно было одно: избежать этого волшебного оружия не–возможно.

Огненная сфера с завыванием летела через зал, увеличива–ясь по мере приближения и освещая стены, пока отсвет смер–тельного пламени не охватил все пространство от стены до сте–ны, от пола до потолка, и спрятаться от него было негде…

Лорд Рал повернулся и исчез, предоставив несчастных их участи.