22
«Ламборджини» скользила по улицам бесшумно и мягко, будто это была не машина, а летающая тарелка. Жаль, из-за пробок она не могла показать, на что способны загнанные под хищный капот лошадиные силы. Я скрючился на заднем сиденье – казалось, малейшее движение оставит на сверкающей белизной обивке позорные пятна. Вопросы роились в голове, как неутомимые пчелы, даже в одном ухе начало гудеть. Я не выдержал и подал голос:
– Маш, может, я и дундук, но до меня так и не доперло, как ты смогла вызвать дракона… то есть госпожу?
Машура глянула на Женетт, сосредоточенно лавировавшую в потоке городского транспорта, и обернулась ко мне:
– Да все просто было. Не понимаю, как ты не догадался.
Если она хотела заставить меня осознать глубины собственной тупости, то ей это прекрасно удалось.
– Я как встала сегодня, стала думать: а что, если госпожа оставила след? Сообщение о том, где ее искать, которое мог бы найти и понять только ты? Как бы тогда она это сделала?
Передо мной забрезжил слабый свет:
– Спрятала послание на остановке? Но где? Мы же там все углы обглазели, ждавши…
Я покосился на демиурга, но разговор ее явно развлекал, и помогать мне она не собиралась.
– Конечно, на самом видном месте! – торжествующе провозгласила Машура. – Таком, которое просто невозможно просмотреть. Ну, доктор Ватсон? Какие у вас версии?
Она что, все утро «Шерлока Холмса» смотрела по ящику? Я стал припоминать, что бросилось мне в глаза в пластиковой ракушке – ну, кроме голых пельмешек.
– Да там только рекламы были, – сдаваясь, покачал я головой.
Новоявленная сыщица возвела очи к лику Женетт с выражением, говорящим яснее слов: «Вот видите, с кем приходится работать?»
Женетт внезапно сжалилась и мягко бросила через плечо:
– Я подумала, что если чуть подправлю текст, напишу что-нибудь совершенно абсурдное, ты обязательно обратишь внимание и…
Тут меня озарило:
– Пошлю эсэмэску с текстом «pojar»!.. А ты что, уже мобильник успела освоить? – подозрительно воззрился я на Машуру.
– Не мобильник, а айфон! – гордо поправила она. – Мне тетя Лена утром показала…
– Тетя? – я критически поднял бровь, но девчонка не обратила на мою мимику никакого внимания.
– И как звонить, и как эсэмэски отправлять. Вот тогда я и вспомнила про службу 01 – странной мне показалась эта инструкция…
– А с чего это тетя Лена, – гнул я свое с упором на тетю, – взялась тебя образовывать?
– Ну, Лиан, – Машура захлопала на меня накрашенными ресницами, делая жалостные глаза, – я же сирота из Саратова! Меня не только образовывать надо, но и откармливать, одевать, причесывать, – сиротка ткнула в свой парикмахерский шедевр, – и вообще всячески развивать.
– Да вижу уж, как тебя развили, – пробурчал я. – Лучше б и дальше в лаптях шлепала… то есть в тапках.
– Да ну тебя, – надулась Машура, – ты прям как Динеш, противно даже.
– Спокойствие, дети, – вмешалась в начинающуюся свару Женетт. – Не будем ссориться. Лиан, моя дочь проявила немалую изобретательность, чтобы вызволить тебя из беды. Я приехала на ее вызов, как только получила СМС. Машура позвонила твоему другу, и он после некоторого убеждения объяснил, где тебя искать.
– Ваша кто? – нахмурился я, несколько запутавшись в родственных связях.
– Дочь, – улыбка дракона поплыла в зеркале заднего вида. – А как же мне еще называть мое собственное создание?
Пока я размышлял над главными вопросами бытия, «ламборждини» вырулила на Невский. Машура глазела по сторонам и вертелась на сиденье так, что я испугался, как бы из-под ее зада не пошел дым. Восхищенные взвизги вроде «Ой, какой мужик с конем!» (Аничков мост), «…мальчик на колесах!» (парень на роликовых коньках) и «…водокачок!» (фонтан) начали меня серьезно раздражать, так что я выпалил:
– Маш, а про Торбук ты маме своей рассказала?
Дитя демиурга заткнулось на полуслове и чуть сникло:
– Угу.
– А про ЭРАД?
– В общих чертах.
Я перевел взгляд на отражение Женетт в зеркальце, один круглый глаз дракона был устремлен на дорогу, другой внимательно наблюдал за мной. У меня пятки похолодели:
– Вы э-э… наверное, ужасно сердитесь?
Женетт терпеливо вздохнула, как мамаша, почуявшая, что любимый отпрыск снова наделал в штанишки.
– Сержусь. На саму себя.
– Потому что такого лузера выбрали?
– Потому что вовремя не разглядела сущности Ноала, – тряхнула Женетт платиновой гривой.
– И что же теперь… – скис я. – Ничего нельзя сделать? Финита ля комедия? Унитаз?
Дракон моргнула по-совиному и вывернула руль:
– Давай об этом поговорим дома.
Желтое «НЛО» мягко вкатилось на вылизанную до блеска парковку. Клумбу у бокса украшала аккуратная табличка: «Г-жа Д. Е. Миург».
– Кру-уто, – невольно выдохнул я.
Г-жа Д. Е. Миург ткнула в какую-то кнопку, и двери плавно поехали вверх, как крылья жука. Мы с Машурой выкатились наружу и дружно потопали за владелицей невероятного авто и парковки. Вокруг теснились здания царских времен, отреставрированные и свежепокрашенные. Я попытался представить себе жилище дракона, но не смог – воображалку зашкалило.
Через минуту мы подошли к дверям какого-то офисного центра. Женетт уверенно ступила на зеленый коврик перед входом, а я притормозил:
– Э-э, а вы уверены, что нам сюда? Тут же вроде бизнеса одни…
Дракон только улыбнулась и махнула перчаткой на небольшую бронзовую вывеску: «ЗАО Демиург». Жесть! И когда только успела вумен капитал завести? Может, с каким олигархом волчки крутила?
В холле из прозрачной будки выплыл охранник. Я струхнул было, но тот только расшаркался:
– Добрый день, Дария Евстарховна. Это ваши гости?
– Добрый, Сережа. Мы наверх. Будут спрашивать – я занята до вечера.
Секьюрити счастливо улыбнулся и полетел впереди нас к лифту:
– Прошу!
По мановению Сережиного пальца серебристые створки бесшумно разъехались, и мы шагнули в прохладное механическое нутро.
– Ай, класс! – закатила глаза Машура. – А можно я нажму?
Женетт великодушно кивнула:
– На пустую кнопку, вторую сверху.
Девчонка вдавила светящуюся клавишу без номера, и мы поехали. Для меня оказалось неожиданностью, что со второго этажа шахта была прозрачной. Мы возносились над бесконечными стеклянными офисами и атриумом холла, в котором бил окруженный пальмами фонтан.
– Это наш оазис, – пояснила Женетт в ответ на аханье Машуры.
– Еще только лыжной горы не хватало, – пробурчал я себе под нос, – как в Дубае.
– Хм, неплохая идея, – задумчиво промурлыкала дракон и прихлопнула в ладоши. – Если в следующем году расширимся…
– Вы ради вот этого Средний мир бросили? – кивнул я на опиджаченых мужчин и женщин, копошащихся за компьютерами, – этаж за этажом.
– Лиан! – Машура сделала страшные глаза и попыталась пнуть меня в голень.
– Я его не бросала, – круглые немигающие глаза дракона поймали мой взгляд, – а отдала. В хорошие руки.
Я не выдержал и уставился в пол, на всякий случай засунув кулаки глубоко в карманы. Внезапно лифт остановился.
– Приехали, – объявила Женетт.
Помещение, в котором мы оказались, меньше всего напоминало квартиру, хотя офисом оно тоже не было. Здоровенная зала то ли с кафельным, то ли со взаправдашним мраморным полом обрывалась в никуда. Прозрачная стена с одной стороны выходила на атриум с фонтаном и пальмами, с высоты шестого этажа казавшимися не больше бонсаев. С другой за стеклом кипел запруженный транспортом и людьми Невский с клочком серого неба над ним. И с этого неба летела в провал улицы белая рваная вермишель – над городом пошел снег.
– А не смущает вас это? – высокий потолок эхом повторил мой вопрос. – Ну, что вы на них смотрите, а они на вас?
– Они меня не видят, – пожала плечами Женетт, сбрасывая на пол пальто. – А когда я устаю от них… – Дракон щелкнула пальцами в сторону Невского, и стекло мгновенно потемнело, превратившись в матовую черную стену.
– Ой, не надо, пожалуйста! – пискнула Машура, ощупывая внезапно выросшую перед носом преграду. – Так хочется посмотреть на этих белых… Это снежинки, да?
Раздался щелчок, и стекло снова стало прозрачным. Иновселенянка, впервые видевшая земной снег, уселась на пол и полностью отключилась от мира. В комнате стало удивительно тихо.
Я подошел к стене напротив.
– А что у вас за бизнес? Что делают все эти?.. – я ткнул вниз, на приклеившиеся к компьютерным экранам пиджаки.
– Расчеты, – небрежно уронила дракон, присаживаясь в одинокое алое кресло. – Статистику.
– Неужто на этом можно заработать?
– Меня не интересуют деньги, – Женетт пристально рассматривала меня из-под полуприкрытых век.
Она напоминала Уму Турман в белом брючном костюме. Я огляделся в поисках стула. Такового не оказалось, так что я хлопнулся на какую-то шкуру поблизости от драконова кресла. У шкуры были длинные черные когти.
– А что вас интересует? Власть? – спросил я с искренним интересом. Никак не мог придумать, что могло бы мотивировать демиурга.
Женетт улыбнулась, став еще больше похожей на Турман, только что убившую Билла.
– Люди, Лиан. Вот, например, ты… – Она откинулась в кресле, заправив за ухо платиновую прядь. – Согласился бы ты вернуться в Средний мир, если бы я сказала, что еще не поздно все исправить?
Я так и сел на своей шкуре:
– Вы что, можете нас вернуть? Без всяких волчков?
– Могу, – спокойно кивнула дракон. – Вопрос в том, хочешь ли ты этого?
«Конечно, хочу», – выкатился было на язык круглый и гладкий, как карамелька, ответ. Но я вспомнил приговор ЭРАДа, вспомнил вымороченную магией Ноала водокачку и Торбук, легко принимающий в его руках истинную грозную форму… Несказанные слова скользнули обратно в горло, обжигая слизистую горьким вкусом предательства. Я помрачнел и уткнул глаза в пол. Просторы белого меха подо мной казались джунглями бесконечных вариантов будущего, где за каждым стволом сидело по плотоядному монстру.
Голос Женетт разбил звенящую тишину:
– Конечно, я могу отправить Машуру одну. Ла Керт позаботится, чтобы она попала домой. Так что тебе решать…
– А как же Рокханская империя? Как же Средний мир? – Машура оторвалась, наконец, от танца снежинок и теперь стояла посреди залы, судорожно сжимая кулачки. – Кто поставит на место Ноала? Вы же… Госпожа, вы же сказали, еще не поздно все исправить?!
– Верно, – с надеждой подхватил я, – и дракон несомненно справится со вселенским диктатором гораздо лучше недоразумения по имени Лиан.
Женетт перевела на меня тяжелый взгляд:
– Я оставила мир Оси потому, что он засыпал. Создание переросло своего творца, стало взрослым и не нуждалось больше в моей опеке. Я поняла это с опозданием на пару тысяч лет, но когда это случилось, я ушла. Я оставила миру ценнейший дар – свободу. Теперь Ветер Времени несет перемены, и я не вправе стоять на его пути.
– Даже если эти перемены погубят ваше творение?! – возмутился я.
Дракон усмехнулась:
– Мир не так-то легко погубить, Лиан. Свобода моих детей заключается в возможности делать выбор. В конечном итоге каждый народ получает то, что заслуживает.
Я нахмурился: слова были знакомые, но, похоже, на этот раз за ними скрывался новый смысл. Бросил взгляд на Машуру – с выражением непонимания на лице та мучила молнию на курточке.
– Да вы хоть представляете, что за планы у Ноала на ваш мир? – Я вскочил со шкуры и подступил к красному креслу. – Уже сейчас он, наверное, развязал войну, стравил людей и стефов, а ведь это всего лишь начало! На Рокханской империи он не остановится. Ему нужен Запад, причем не только Моррэй, но и грани! Он хочет сделать из вампиров и магов наемников, он… – Я остановился, чтобы перевести дыхание, и встретился взглядом с огромными, черными от ужаса глазами Машуры: подробности нашего с Ноалом разговора она слышала впервые.
– Как можно его остановить? – неожиданно для себя закончил я.
Женетт улыбнулась улыбкой Джоконды и закинула ногу на ногу:
– Ноал – чужой миру Оси. Даже с Торбуком власть его ограничена. По крайней мере до тех пор, пока расы не признают нового демиурга своим господином, пока магия кинжала не свяжет тварь и творца.
– Это что же будет – типа пионерская присяга на кортике? – почесал я в затылке.
– Будет конвент в Чертоге Дракона. – Женетт покинула кресло и прошествовала к притаившейся в углу зала барной стойке. Сверкающий агрегат на ней заурчал и наполнил высокий стакан пузырящейся жидкостью. – Спрайт? Пепси? Фанта? – обернулась к нам хозяйка. – Можно со льдом.
– Тогда уж лучше водки, – буркнул я, нехотя приближаясь. – Что там еще за конвент?
– Спиртные напитки только с восемнадцати лет, – заметила Женетт. – Новый демиург отопрет Чертог с помощью Торбука и призовет полномочных представителей всех четырех рас Среднего мира в Илламеду. Перед их лицом он должен будет пройти ритуал, утверждающий его право на мировое владычество. Первой частью ритуала является Испытание, содержание которого станет известно только после открытия конвента. Вторая часть – Приношение даров – самая важная: новый демиург должен одарить каждую расу, и только если все расы примут дар, он сможет вступить в безраздельное владение Средним миром. Так гласит легенда.
– Легенда?! – В горле у меня вдруг пересохло, и я нацедил-таки себе газировки.
– Понимаешь, Лиан, – влезла в беседу Машура, – никто еще не отпирал врата Чертога в воздушном замке. Ни разу со времен сотворения мира. Люди даже не знают точно, кто построил это сооружение, ЭРАД или госпожа…
Девушка бросила быстрый взгляд в сторону Женетт, но та и бровью не повела:
– Я рассказала о конвенте все, что помню. Все-таки замок был создан сотни тысяч лет назад, да и архитектор попался… – Дракон закатила круглые глаза так, что стала похожа на сову, готовую вот-вот хлопнуться с ветки в обморок. – Стоило гонять моих птичек выжигать лес, чтобы потом давить уголь внутри горы и, наконец, закидывать результат на небеса… – Демиург резко оборвала сама себя, будто устыдившись внезапного лирического отступления. – Так или иначе, я никогда не бывала в самом Чертоге, хоть и находится он внутри моей резиденции. Но для нас важно следующее: нет такого закона, который говорит, что претендент на трон властителя Среднего мира может быть только один, – дракон перевела цепкий взгляд желтых глаз на меня. – Если Лиан бросит вызов Ноалу на конвенте, то именно творения будут решать…
– …кто станет творцом! – воскликнула Машура воодушевленно. – А уж мы постараемся, чтобы народ выбрал Лиана!
– Эй-эй, – я помахал перед носом девушки пустым стаканом, – осади-ка квадрупегов! Кто это мы? И с чего ты вообще решила, что Лиан сможет сдать экзамен на демиурга, да еще и выступить потом в роли Деда Мороза? Понятия не имею, что я могу подарить, ну, скажем, вампирам? Разве что кровь… Так она мне и самому нужна.
Но Машуру смутить было не так-то легко.
– Мы – это я, Ла Керт, Динеш… Друзья, которые знают, что за чудовище этот Ноал. И, конечно же, ты выдержишь испытание – иначе дракон Женетт не избрала бы тебя своим преемником! Ведь так, госпожа? – и верная «подруга» уставилась на демиурга полными надежды глазами.
– Дитя мое, – блондинка легко взъерошила Машурины волосы, и так напоминавшие воронье гнездо, и полуобняла ее за плечи, – мальчик может пройти испытание, – совиные глаза встретили мой скептический взгляд, – а может и не пройти. Видишь ли, Торбук только начал менять его, когда он потерял артефакт. К тому же… – Совиные глаза уставились на меня не мигая. – Лиан должен знать, что мой выбор был совершенно случайным. Просто он оказался в нужном месте в нужное время…
Молчание повисло между нами так плотно, что я удивился, когда выскользнувший из моих пальцев стакан не завяз в нем, как в прозрачном сиропе. Раздался звон. Стекло ударилось о мраморный пол, сверкающие осколки брызнули в стороны. Выходит, я все-таки верил. Каким-то забытым детским уголком души верил, что я особенный, избранный. Что я смогу. Что моя жизнь – не просто бессмысленное копошение личинки на помойке вечности.
– То есть как… случайным? – Машура вывернулась из-под руки дракона, отступила на шаг, давя жалобно хрустящие стекла. – Выходит, он самый обычный? И вовсе не маг? Просто человек, как… – Она перевела расширенные пониманием глаза с меня на Женетт и обратно. – Как я? Как любой из саттардцев?!
– Не совсем, – дракон улыбнулась уголком рта и склонила платиновую голову на бок, сверля меня желтыми глазами, будто разлагая на ДНК. – Он человек, это так. Но человек из другого мира. Он – та мельчайшая случайность, которая, не влияя на ход событий здесь, может вызвать огромные изменения на другом конце сложной системы, называемой конгломератом миров. Лиан может быть той самой бабочкой, взмах крыльев которой вызовет бурю во вселенной Оси.
«Бабочка, – мелькнуло в голове, пока я, как загипнотизированный, пялился в глубину совиных зрачков. – Опаснейшая скотина. Раздавишь такую – “и грянет гром”, это еще по фильму помню. Только вот я-то тут при чем?!» Словно в ответ на вопрос, в ушах забубнило Женькиным голосом про хаос, сложные системы и какой-то странный аттрактор. Но едва забрезжившее понимание смел вопль Машуры:
– Неправда! Зачем вы так с нами?! – Девчонка пошла красными пятнами и чуть ногами на Женетт от злости не топала. На ее глаза навернулись слезы. – Среднему миру не нужна буря. Ему нужен мир. И демиург нужен настоящий, не зарвавшийся диктатор и не… – Дрожащий пальчик ткнул в меня, как дуло пистолета. – не случайность!
– Действительно! – воспользовался я моментом – Машуре как раз понадобился глоток воздуха для следующей обличительной тирады. – Зачем случайность, когда можно устроить конкурсный отбор? Почему бы госпоже Д. Е. Миург не дать объявление в «Из рук в руки»? «Требуется властелин вселенной. Зарплату назначьте себе сами…» Желающие косяками пойдут.
– Я не могу в газету, – серьезно тряхнула головой Женетт. – Торбук признает только тебя. Уж таким он создан – его может приручить только тот, кто получил кинжал, как ты говоришь, из рук в руки от прежнего владельца.
Машура подавилась невысказанной тирадой. У меня в горле тоже что-то хлюпнуло. М-дя, куда ни кинь – везде гондурас. Первой опомнилась саттардка. Подняла на дракона покрасневшие глаза:
– Госпожа, – голос звучал ломко, как осколки у нас под ногами, – какова вероятность того, что Лиан… та самая бабочка? Что он справится?
Женетт сложила руки на груди – Ума Турман над телом Билла:
– Этого я не могу сказать. Теперь все зависит от мальчика. Мы ведь даже не знаем, захочет ли он вообще идти на риск…
Я не смог сдержать истеричный смешок. Риск?! Так это теперь называется?! Вляпался своей ищущей приключений задницей в то самое, выхарканное физическими законами «место-время», а теперь изволь – разыгрывай героя! Что там меня ждет, по ту сторону Ветра? Вечная смерть?! Пустяки! Ноал прикончит меня первый. Если только с этим еще раньше не справятся загадочное Испытание или недовольные подарочком стефы. Боюсь, желающим сплясать на моем трупе придется занимать очередь.
– Лиан, – очень тонким голосом позвала Машура, возвращая меня к действительности. – Ты… Неужели ты даже не попытаешься?..
Хотелось заорать, затопать ногами, но вместо этого я стал мысленно считать до десяти. На счете пять мне удалось выдавить:
– Мне нужно подумать.
Машура хотела, видно, что-то возразить, но Женетт взяла ее сжатую в кулачок руку и увлекла за собой:
– Ему надо побыть одному. Пойдем, я покажу тебе город и снег. Пойдем…
Уже у лифта дракон, снова облаченная в пальто, обернулась ко мне.
– Если захочешь поесть, все в холодильнике. – Белая перчатка махнула на красную лаковую панель в стене за баром. – Мы вернемся через часик. И… ты знаешь, дверь не заперта.
Створки лифта съехались, поглотив желтые глаза дракона и лицо Машуры, бледностью почти сравнявшееся с облачением демиурга. Я остался один.
