ГЛАВА 10
Я открыла глаза, и в первую минуту не могла взять в толк, где нахожусь и как, черт подери, здесь оказалась. Было ощутимо жарко, в воздухе витал какой-то специфический запах. Нельзя было с точностью определить, хорош он или плох, приятен или противен. Он просто был, и все. Я осторожно огляделась. Ощущение такое, словно угодила в кусок янтаря, но не влипла в него, как неосторожное насекомое, а попала в некую пустоту — воздушный пузырь. В глубинной толще янтарных потолка и стен чувствовалось какое-то движение. Что-то темное скользило там внутри, складывалось в неясные картины и снова распадалось на расплывчатые блики. Движение завораживало, как пляска огня в камине. Хотелось смотреть за этим шевелением вечно. Большим усилием воли удалось оторвать взгляд от внутренней жизни стен. И вот в этот момент, как озарение свыше, пришло воспоминание о зловещем, как теперь казалось, ритуале шамана троллей.
— Вот черт! Этот гад меня в янтарный шар заточил! — возмутилась я тролльему произволу. — Так и знала, доверять троллям — плохая идея.
И тут явственно ощутила, что лежу на ковре, и в его толстом ласковом ворсе путаются мои пальцы. Пальцы?! Стоп. А где же мечи? Я точно помнила, что даже во время ритуала крепко держала в руках вновь обретенное оружие.
— Сперли! — завопила я и подпрыгнула на месте, при этом крепко приложившись лбом о кровать.
Оказалось, в янтарной комнате находилась огромная кровать величиной с небольшой аэродром. Ее алые атласные простыни обещали сладкий сон и негу любому, кто приляжет на мягкий матрас и задернет красный балдахин из струящихся складок органзы. Только я могла по закону подлости оказаться на полу вместо роскошного ложа, достойного королей. К тому же мечей в пределах видимости не наблюдалось, как, впрочем, Тиграша и Лиссы. Досадно. Оставалось надеяться, что колдунье и боевому коту повезло больше, чем мне.
«Ага. Держи карман шире! — прорезался насмешливый голос Кумивара, которому я обрадовалась, как родному. — Вас наверняка просто разделили, чтобы избавиться на сто процентов».
— Значит, любой ценой нужно вернуться и отомстить! — кровожадно взревела я, все еще озираясь по сторонам в поисках клинков.
«Золотые слова», — неожиданно поддержал идею кровавой вендетты обычно миролюбивый Джастудай.
Раз уж я их слышу, наверняка мечи где-то недалеко. Пространство небольшое, значит, найду, если хорошо поискать, разумеется. Я решительно забралась на кровать и принялась методично рыться в постельном белье. Интересно, какой великан соорудил подобное ложе? Надеюсь, он не появится, пока я ищу путь к спасению. Может, среди великанов существуют вполне миролюбивые особи, но с моим везеньем этот непременно окажется людоедом.
«Стесняюсь спросить, чем занята наша воительница? — осторожно поинтересовался Джастудай. — По-моему, для игр в постели несколько не время. Надо выбираться отсюда, пока хозяева не вернулись. Они могут не так истолковать твое присутствие».
— Здравая мысль, — жизнерадостно поддержала я. — Вот только обнаружу собственное оружие, и начну искать дверь.
Джастудай отчего-то закашлялся. Кумивар фыркнул. Реакция мечей настораживала.
— Что?!
«Нас не надо искать, — осторожно начал Кумивар. — Этот шаман-недоучка при телепортации спаял нас вместе. Так что теперь мы практически единое целое, но, надеюсь, не до того времени, пока смерть не разлучит нас».
— Вот гад! И как таких косоруких шаманами назначают?! — возмущенно пнула подушку я, отправив ее в полет. — Только в астрале витать умеет, а как нашаманить что путное, так черт-те что получается.
«Полностью с тобой согласен, — поддержал Кумивар. — Давай быстренько вернемся и набьем зеленую морду, чтобы знал, как над людьми шутки шутить».
«Они с вождем хотели тебя с Лиссой в пропасть скинуть», — подкинул дров в топку моего негодования Джастудай.
Именно в этот момент невидимая мною раньше дверь не только неожиданно нашлась, но и шумно распахнулась, и я получила возможность узнать, что такое адское негодование на собственном опыте. Моему потрясенному взору предстала стройная огненноволосая смуглянка, плотно обтянутая красной лаковой кожей. На стройных ногах незнакомки красовались сапоги в тон с острым носом, на рискованных шпильках, что лично я на таких просто стоять не смогу. Волосы девушки заслуживали особого внимания. Свободно спадающие на спину локоны напоминали цветом струящееся пламя в камине, они притягивали и завораживали взгляд. Такая шевелюра могла отвлечь внимание от любого лица, только не от такого. Высокие скулы подчеркивал бронзовый цвет кожи, полные чувственные алые губы слегка раздвинуты в полупрезрительной гримасе, показывая жемчуг зубов и острые клыки. Породистый нос с трепетными чувствительными ноздрями, миндалевидные глаза с радужкой янтарного цвета, в которых словно жило собственной жизнью пламя. Вертикальные, как у кошки, зрачки смотрели с яростью грозящего извержением вулкана.
— Рефеций! — возопило создание, и по ногам ее гибкой плетью гневно хлестнул хвост с огненным сердечком на конце. — Мог хотя бы подождать, пока я уеду к маме, прежде чем таскать девок в нашу постель!
Пока я с удивлением сообразила, что упомянутая хвостатой незнакомкой «девка» это я, в дверном проеме возник златокудрый мужчина и недоуменно воззрился на мою ошалевшую от неожиданного внимания персону. В его синих глазах с янтарными искрами словно притаилась бархатная полночь.
— Дорогая, — слегка поморщился он, словно внезапно холодный напиток угодил на больной зуб. — Ты все не так поняла. Я впервые вижу эту особу.
На мой взгляд, заявление заранее проигрышное. К тому же банальное. С другой стороны, появление персоны женского пола в собственной постели, в комнате, где нет окон, сложно объяснить. И то, что я не возлежала на алом атласе в кокетливой позе, шепча со страстным придыханием в голосе «ласкай меня всю, златокудрый прелестник», а стояла и недоуменно таращилась на вошедших, дела особо не меняло.
— Неужели? — не поверила дама с заметным злобным шипением. — Значит, ты не будешь возражать, если я оторву ее голову и повешу над камином как трофей?
Не знаю, как мужик, но я была против отделения собственной головы от тела. Плохая она или нет, а все равно дорога мне и, наверное, еще и мечам, так как в этот момент они материализовались в руках с яростным криком: «Покажем этой демонице, где раки зимуют!»
Я попыталась издать воинственный рык. Получилось нечто жалкое и невразумительное, среднее между писком придавленного кошачьей лапой хомячка и карканьем неожиданно поскользнувшейся на ветке вороны.
«М-да. Боевой клич надо бы порепетировать, — вздохнул Джастудай. — Ничего. После как-нибудь займемся… на досуге».
«Согласен, — жизнерадостно поддакнул Кумивар. — Отрепетируем, если доживем, конечно».
«За что я вас ценю, ребята, так это за неиссякаемый оптимизм, — язвительно фыркнула я. — Только иногда от него почему-то сдохнуть хочется».
Огненноволосая зашипела, как разъяренная кошка, чем избавила меня от очередной перепалки с собственными мечами. Вот уж никогда не думала, что за нападение можно быть благодарной. Но «спасибо» сказать не успела, женщина в красном шустро отрастила когти величиной с японские палочки для риса и бросилась в атаку. Она махнула на меня чудовищными когтями, я успела уйти в сторону, прежде чем черные, словно лакированные когтищи пропороли одежду насквозь. Пусть на мне зимний вариант, но куртка не кольчуга — от колющего и режущего оружия не защитит. Интересно, а она ногти красит или это природный цвет?
«Нашла о чем думать! — возмутился Кумивар. — Она тебя нашинковать тонкими ломтиками желает, а ты о ее косметике размышляешь. Дерись! Раздави ее морально и физически, а уж потом интересуйся, каким шампунем леди изволит мыть голову».
Спасибо мечам. Благодаря им я уходила от ударов, которых даже не успевала рассмотреть. Иногда я даже умудрялась скрещивать мечи с когтями. Не знаю, какой мастер делал ей маникюр, но звук при этом раздавался, как от удара стали о сталь, и в разные стороны летели искры. Первым не выдержал нашего интенсивного спарринга балдахин. Красная органза была изорвана, изодрана на тонкие полосы, сорвана с креплений и теперь свисала с нас живописным тряпьем. Причем оппонентка в лохмотьях смотрелась вполне органично, обрывки ткани ничуть не стесняли ее движений и только дополняли наряд. Я же спотыкалась постоянно и чудом не распорола собственную ногу. Впрочем, может, это и к лучшему. Хаотичность моих движений придавала бою некоторую непредсказуемость.
Огненноволосая махнула в мою сторону когтями, изящно подпрыгнула и вспорола каблуками алый атлас постельного белья. Вопреки ожиданиям, шпильки не вязли в покрывале, не путались в ткани. Наверное, где-то есть курсы, на которых учат леди драться, используя собственные ногти и шпильки как оружие, и не путаться каблуками в шелковых простынях. Если выживу, надо бы посетить пару занятий. А сейчас у меня были проблемы поважнее невыученных домашних заданий. И эта проблема была выше меня на голову, носила красную лакированную кожу и явно собиралась меня убить.
Я отступила к краю кровати. Медленная хищная улыбка скользнула по алому блеску губ, кончик языка быстро пробежал по губам, словно она уже предвкушала, насколько сочные выйдут из меня бифштексы. Я выставила клинки вперед, сердце билось как бешеное в ожидании нового удара, и он не заставил себя ждать. Плавный взмах когтей. Она метила в лицо. Я ощутила движение воздуха, прежде чем отшатнулась и парировала удар. Хвост гибкой змеей обхватил ноги и резко дернул.
— Так нечестно! — крикнула я, летя вниз, на ковер.
Удар спиной выбил воздух из легких. Досадно. Перевернуться или сгруппироваться не рискнула, опасаясь, что огненноволосая бестия вцепится в незащищенную спину, и тогда точно конец.
— А мы ни о чем не договаривались, — промурлыкала она, глядя на мое распростертое тело со снисходительностью кошки, поймавшей мышь и теперь точно знавшей, чей это ужин так забавно сучит лапками, лежа на спине. — И уж тем более не уговаривались делить мужчину.
Я уже открыла рот, чтобы донести до нее мысль, что ее мужчина мне на фиг не нужен, хоть озолоти он меня всю, но, видимо, время разговоров прошло — она прыгнула. К счастью, мечи среагировали правильно, и от удара эльфийской стали несколько когтей лопнули с траурным звоном. Демоница повела себя так, словно я не просто подпортила жуткий маникюр, но и смачно плюнула в ее трепетную темную душу.
— Ногти мои портить?! — раненым зверем взревела она, сгребла мой рукав и рванула так, что я полностью почувствовала все прелести перегрузок на центрифуге.
Когда я была маленькой, мечтала стать женщиной-космонавтом: плавать в серебряном скафандре в невесомости, улыбаться и махать землянам ручкой в камеру. А вот сейчас поняла: не мое. Если покорители космоса испытывают такое во время предварительной подготовки, то до самого полета шансов дожить у меня нет. Вот и еще одна мечта разбилась вдребезги. Какая досада.
С оглушительным треском разъехался по шву рукав куртки, и я с визгом отправилась в полет, словно камень, выпущенный из пращи. Но приземлилась относительно мягко, прямо на златокудрого мужчину, предварительно сбив его с ног. Судя по недовольному выражению лица, сдавленным ругательствам и наглым попыткам спихнуть хрупкую, нуждающуюся в мужской защите девушку, наши внезапные объятия не привели хвостатого в восторг. Это он зря. Не каждый день в кольцо его рук падают обаятельные рыжеволосые незнакомки. А то, что я случайно угодила локтем ему под дых, всего лишь досадное недоразумение. Не нарочно же. Пусть скажет спасибо, что не мечом проткнула.
— Ты только посмотри на эту сладкую парочку, они еще и обнимаются, бесстыжие! — возмущенно прокомментировала нашу неловкую возню на ковре огненноволосая. — И что ты в ней нашел? Она же человек. К тому же выглядит так, словно ее адские псы нашли на помойке и долго волокли по песку.
— Между прочим, внешность — вопрос спорный, — насупилась я, за что получила гневный взгляд голубых глаз, но все равно добавила: — На себя посмотрите, у вас вообще хвосты и когти.
Но мою критику почему-то пропустили мимо ушей. Не то чтобы меня расстроило наплевательское отношение к моему мнению, скорее воспользовалась паузой, чтобы перевести дух, подняться на ноги и попробовать поискать путь к стратегическому отступлению. Но как умудриться незаметно покинуть комнату, если единственная дверь находится за спиной золотоволосого демона, который текучим движением воздел себя на конечности, морщился с досады и был явно не расположен ни посторониться, ни уж тем более деликатно распахнуть ее передо мной. Досадно, что даже в аду не осталось истинных джентльменов.
— Моя мама всегда говорила, что ты извращенец, — возмущенно заявила демоница и запустила ему в лицо оторванным от куртки рукавом, ставя финальную точку в утверждении.
Надо отдать должное даме, умеет она припечатать словом.
— Возможно, — неожиданно легко согласился тот. — Но извращенец с хорошим вкусом, раз выбрал тебя.
— Льстец, — явно польщенная, фыркнула огненноволосая. — Только это не помешало тебе притащить в нашу постель эту… эту… — Демоница явно никак не могла найти точное определение из-за обуревавших ее эмоций. — Эту гадость.
— Глупости, никого я не тащил, — отмахнулся тот. — Она сама пришла.
Я хотела было возмутиться, что вообще-то тут стою, а обсуждать присутствующих как минимум невежливо. Даже подбоченилась, топнула ногой и набрала в легкие побольше воздуха, но на меня попросту не обратили внимания. Тут бы и уйти, если бы знать куда.
— Ага! — неизвестно чему обрадовалась огненноволосая. — Вот ты и попался, изменник! Если пришла сама, значит, ее кто-то позвал. А я точно этого не делала, значит, приглашение поступило от тебя. Как ты мог?! После стольких лет супружества наставить мне рога с этим… недоразумением!
И чтобы у золотоволосого не закралась даже тень сомнения, кто именно из присутствующих является недоразумением, ткнула в мою сторону указательным пальцем со сломанным ногтем. Заметив испорченный маникюр, демоница загрустила. Понимаю. Отрастить длинные и крепкие ногти очень сложно. Тем досаднее их потерять.
«А нечего ими в людей тыкать, — вклинился в мои думы Кумивар. — Так недолго и глаз выколоть. И вообще, у нее рога природные имеются. Сдается мне, муж в этом вовсе не виноват».
«В каком смысле рога?» — удивилась я, неловко оступилась и снова повисла на демоне, который чисто инстинктивно ухватил меня за талию.
Понятное дело, демоницу аж перекосило.
«В прямом, — самодовольно хихикнул Кумивар. — В ее шевелюре явственно торчат рожки. Не у всех демонов они бывают, но у этой пары определенно в наличии. Может, дело в переизбытке кальция в организме или же ревность имеет-таки под собой веские основания — не суть важно. Костяные выросты точно налицо».
Я присмотрелась внимательнее и действительно разглядела в буйной шевелюре демоницы небольшие кокетливые рожки. Если бы не замечание меча, в жизни не заметила бы. Почему-то казалось, что рога у демонов непременно должны походить на козьи и не уступать им в размерах.
— Нефра… — устало вздохнул золотоволосый, все еще не утративший надежду вразумить благоверную, но талию мою все еще не отпускал.
Просто удивительное терпение.
Почему-то на моем жизненном пути такие образчики неисчерпаемого самообладания предпочитали не встречаться. В подобных ситуациях мужчины сначала орали на меня (видимо, памятуя, что лучшая защита — нападение), затем пытались оправдаться, приводя сотню анекдотичных причин возникновения пикантной ситуации. Затем как-то незаметно выходило, что я сама во всем виновата, и демонстративно хлопали дверью, оставляя за собой мерзкий шлейф недоскандала. Отчего-то все слова, достойные броска в наглую физиономию мерзавца, приходили на ум исключительно после его демонстративного ухода. Досадно.
— Нефра, дорогая, — вкрадчиво произнес демон. — Я к этому «недоразумению» не имею ни малейшего отношения. Тебе не приходило в голову, что девушка просто ошиблась покоями?
Мы обе с невыразимым изумлением уставились на Рефеция. Надо же так вывернуться! Уважаю.
— Гениально! — разделила мое восхищение огненноволосая. — Она ошиблась?
Демон выпустил меня из объятий, видимо щит для защиты от нападок подруги ему стал без надобности. Буря явно сходила на нет, ограничившись всего лишь мелкими разрушениями. Но слишком обольщаться благодушием демоницы я бы не стала. От рыжих можно ожидать чего угодно. Я точно знаю, сама такая.
— Спроси у нее. Ты ведь можешь отличить, когда человек правду говорит, а когда лжет, — провокационно предложил Рефеций.
Розовый язык медленно скользнул по алым губам, словно Нефра чуяла подвох, но никак не могла сообразить, в чем он заключается.
— Ошиблась? — вопросительно изогнула бровь она.
— Ошиблась, — покаянно кивнула я, и точно говорила правду.
Я действительно ошиблась, когда пошла на поводу у Лиссы, позволив втянуть себя в очередную авантюру. Вместо прогулки в ад точно нужно было набить морду хитроумному шаману. Глядишь, стал бы сговорчивее. Вместо этого мы не только предложили троллю способ избавиться от нашего назойливого присутствия, но и сами любезно помогли осуществить задуманное. Надо же быть такими идиотками!
— Ты говоришь правду. — Демоница придвинулась ближе, втягивая воздух трепетными ноздрями, словно каждое слово имело свой неповторимый, уникальный запах. — Осталось только узнать, с чьими покоями ты могла спутать наши?
Рефеций неопределенно повел плечами, осторожно оправил выбившуюся рубашку и лишь тогда соизволил ответить:
— Разумеется, с покоями Аполлиона.
Нефра удивленно моргнула, видимо, такой вариант ответа как-то не приходил в ее замутненную ревностью голову. Не знаю, кто такой Аполлион, но, кажется, своим существованием он здорово облегчил мне жизнь. За что ему персональное спасибо.
— Точно. У него и спальня почти ничем не отличается от нашей, — покаянно вздохнула демоница, нервно накручивая огненный локон на палец.
В жизни не видела, чтобы так быстро сдавали позиции. Всего за несколько секунд необузданная тигрица сменила шкуру хищницы на кудрявое руно кроткой овечки. Похоже, характер у Нефры еще тот, но, видимо, Рефеций стал опытным укротителем за время совместного проживания с огненноволосой. Наверняка это не первая перепалка и не последняя.
— А что я говорил, — со смиренно-укоризненным вздохом заметил демон. — Не нужно обставлять спальню как у Аполлиона, даже если этот дизайн сводит тебя с ума.
Нефра смущенно потупилась. Странно было видеть раскаяние на прекрасном бронзовокожем лице демоницы, но еще интереснее, на мой взгляд, тот факт, что Нефра с точностью воспроизвела интерьер некого Аполлиона в своей супружеской спальне и Рефеций об этом прекрасно знал. Либо чего-то не понимаю, либо эта парочка еще более ненормальная, чем я о них думала. Впрочем, не исключены оба варианта разом.
— Аполлион! — заорала демоница, и я чуть не запрыгнула на руки золотоволосому от неожиданности.
Надо бы посоветовать завести мобильные телефоны, что ли. И голосовые связки целее будут и барабанные перепонки не пострадают.
Демон эффектно соткался из тьмы, словно ждал зова где-то поблизости. Не исключено, что так оно и было. С первого взгляда на затянутого в черную кожу и черный атлас огненноволосого, бронзовокожего субъекта стало ясно, почему Рефеций не очень расстраивался по поводу близкого знакомства своей благоверной со спальней огненноволосого типа. Аполлион (если это был он) явно состоял в кровном родстве с Нефрой. Более того, скорее всего, являлся ее близнецом, о чем свидетельствовали высокие скулы, породистый нос, чувственные губы, янтарные, с вертикальными зрачками глаза, бронзовая кожа, ну и цвет волос, разумеется. Фамильное сходство налицо или на лице. Разве что у материализовавшегося демона имелся в наличии твердый, вполне мужской подбородок, не дававший его лицу стать по-женски смазливым, но совершенно не портивший его.
Словом, у демона было вполне привлекательная, но очень недовольная физиономия. Раздражение сквозило в ярких всполохах пламени в его глазах, хищно кривившемся рте, нервном трепете ноздрей, в сильных пальцах, увенчанных опасно острыми черными ногтями, игравших алым шелком кушака, тяжелые кисти которого спускались до самых колен, затянутых кожей ботфортов.
Не хотела бы я оказаться на его пути, когда демон обозлится на полную катушку. Вокруг него словно сгущалась опасность. Я ее чувствовала всей кожей до пупырчатых мурашек.
«А ты умнеешь, — тихо молвил Кумивар, как обычно далекий от деликатности. — Этот тип реально опасен. Я бы даже рекомендовал тебе держаться от него подальше, если это возможно».
«Откуда такие выводы? — несколько опешила я. — Ты этого типа впервые видишь. Ну или чувствуешь», — добавила я, сообразив, что стальные клинки в принципе видеть не могут. У них же глаз нет.
«Просто мы слышали, что не носить в бездне полные доспехи могут себе позволить поистине самые сильные. Говорят, ад — это кипящий котел, где сильные карабкаются по трупам слабых и зачастую эти самые трупы поедают, — осторожно, словно боялся, что его услышат, молвил Джастудай. — Впрочем, это могут быть обычные суеверия».
Не передать, как он меня утешил. Теперь я точно знаю, меня могут не только убить, но и сожрать. Сильно надеюсь, хотя бы не живьем. С них станется.
— Дорогая сестра, разве на нас напали, что ты так кричишь? — вкрадчиво поинтересовался Аполлион, чем подтвердил мои догадки по поводу близкого родства с демоницей.
— В некотором роде, — чересчур радостно откликнулась Нефра, заставив огненную бровь брата вопросительно изогнуться.
Его хвост нервно хлестнул по ногам.
Рефеций категорично отодрал мои сроднившиеся с его рубашкой пальцы. Золотоволосый недовольно поморщился, увидев несколько изрядных дыр на материале.
«Все. Рубашка на выброс, — злорадно подумала я, выпуская из рук белые лоскуты. — На такую хорошую вещь заплаты не поставишь. Эффект уже будет не тот».
— Кто? — заинтересовался огненноволосый. — Только не говори, что выдернула меня из-за нападения человеческой девчонки.
— Эта девчонка, между прочим, сломала мне целых три ногтя, — тут же наябедничала демоница и демонстративно надулась, предъявляя брату пострадавшую лапку.
Аполлион с самым серьезным видом осмотрел предложенную к осмотру конечность и даже запечатлел на ней нежный поцелуй.
— Не передать, как я скорблю о твоей безвременной утрате, но, если ты не сообщишь мне, зачем, собственно, звала, я начну расстраиваться. Погром, конечно, не устрою (он у вас и так в наличии), просто отправлюсь в долгосрочный отпуск, который твой муженек обещает мне уже третье столетие, но никак не может сдержать слово и выполнить обещанное.
— Я не виноват, что у нас то монстры прорвутся, то ангелы какую-нибудь пакость замутят, — беспомощно развел руками Рефеций и умудрился всучить мою тушку, окончательно обалдевшую от жары и бесчисленных препирательств демонов, в крепкие руки шурина. — Вот. Это твое.
Янтарные глаза Аполлиона уставились на меня с таким удивлением, словно их обладатель только что заметил мое существование и теперь не знал, что со мной следует делать — вернуть подарок отправителю или сварить на обед.
— Сейчас не время для даров, — фыркнул он. — Я же не мог забыть о собственном дне рождения?
Нефра мило усмехнулась.
— Какой ты забавный, братец. Сначала пригласил девушку, а теперь делаешь вид, что с нею не знаком? Боишься признаться в слабости к человеческим женщинам? Брось. Многие демоны грешат связями с людьми. Говорят, даже ангелы, прельстившись красотою человеческих дочерей, спускались к ним с небес, и от этих союзов будто бы даже дети рождались. Хотя… о детях, думаю, врут.
Взгляд янтарных глаз демоницы подернулся мечтательной дымкой. Видимо, и в аду среди прекрасной половины в чести романтические истории о невозможной любви.
— Да ладно тебе, дорогая, — примирительно начал Рефеций.
Мои руки он все еще крепко сжимал в своих ладонях, не оставляя даже тени сомнения в том, что запросто переломает пальцы, если посмею дернуться. А я что? Не хватало еще влезать в семейные разборки демонов. Мало мне других проблем? В аду оказалась большая часть моих знакомых, и их предстояло еще обнаружить. Как это сделать? Вот в чем вопрос. С иголкой в стогу сена было бы гораздо проще. Сухая трава, по крайней мере, не станет бросаться на тебя и пытаться убить, а демоны — станут.
— Аполлион действительно мог не приглашать девицу к себе. Твой брат пользуется популярностью у женского пола. Девушка вполне могла явиться сюрпризом. В этом случае визит оказался для Аполлиона полной неожиданностью. Знаешь, человеческие самки такие… навязчивые.
Ну вот. Обозвали самкой. Не то чтобы раньше меня не обзывали (стоит только проехаться в переполненной маршрутке с полными сумками в час пик, и окажешься самкой любого животного на выбор), но чтобы вот так, походя, обсуждая между собой в моем же присутствии… Подобного хамства в жизни не спускала. Только я собралась высказать присутствующим свое негодование и даже подготовила достойную гневную отповедь, но не успела. Семейный скандал стал выходить на новый виток. В глазах Нефры загорелся опасный огонек ревности.
— Понятия не имею о поведенческих особенностях человеческих женщин! Вижу, кое-кто из нас практический эксперт в данной области, — с многозначительным прищуром процедила она.
Уличенный Рефеций предусмотрительно прикрылся мною, как щитом, вклинив хрупкое ошарашенное девичье тело между собой и опасно оскалившейся прекрасной половиной. Затем ответил, стараясь, чтобы слова его пролили умиротворяющий бальзам на израненную ревностью душу:
— Ерунда! Мои познания людей исходят исключительно из многочисленных слухов. Ими бездна кишмя кишит, ты же знаешь. Так что я скорее теоретик, чем практик. Ты слишком подозрительна, любовь моя.
— Ну конечно, — гневно подбоченилась Нефра, ожгла золотоволосого таким взглядом, что, не будь он верховным демоном, корчился бы в агонии у ее стройных ног, затянутых в красную лаковую кожу. — Теперь я же во всем виновата!
Аполлион так громко и отчетливо фыркнул, что спорящая чета удивленно подпрыгнула от неожиданности, проявив редкое, но полное единодушие, а Рефеций при этом чуть не вывихнул мне запястье. Я невольно вскрикнула, и все дружно уставились на меня, как на первопричину всех бед в аду. Помнится, моя классная руководительница с тяжелым вздохом мученицы, чей тяжелый труд брошен на алтарь детского образования, словно полная пригоршня бисера под ноги неблагодарным свиньям, страдальчески возвела очи к небесам, наказавшим ее моим присутствием в классе не иначе как за тяжкие прегрешения в прошлой жизни, и доверительно сообщила:
— От тебя, Погорелова, даже в аду тошно станет.
Не помню, чем именно заслужила подобное высказывание — доску мылом натерла или кнопку кому-то подложила, но кто же знал, что слова окажутся пророческими. Думаю, наша классная не лишена дара ясновидения. Ей бы на картах гадать научиться — цены бы не было. Впрочем, в школе и не такому научишься. Со школьниками без некоторого дара предвидения нельзя, мало ли что учудить могут обладатели кипучей энергии, если ее вовремя не направить в нужное безопасное русло.
— Ладно, сестренка, — нарушил излишне затянувшееся молчание огненноволосый, — думаю, настал момент оставить эту пару наслаждаться семейной идиллией и составить собственное счастье.
Демон ловко высвободил мои затекшие лапки из загребущих ладоней Рефеция и настоятельно повлек к выходу. Я тут же стала расстраиваться. Во-первых, не люблю, когда за меня решают все кому ни лень, пусть даже они являются верховными демонами. Во-вторых, в этой перепалке мне не удалось толком слово вставить, а я не привыкла молчать так долго. И только я собралась встать в позу, дабы авторитетно заявить, что с таким козлом, как он, даже по дороге в рай под ручку идти не подумаю, но меня снова перебили наглым, весьма бесцеремонным образом.
— Хочешь сказать, дорогой братец, к тебе наконец вернулась память и ты вспомнил-таки любовь всей своей жизни? — вкрадчиво, словно кошка, сжавшая вожделенную мышь в острых когтях, но решившая временно отложить трапезу ради увлекательной игры, промурлыкала Нефра.
В янтарных глазах демоницы вспыхнуло опасное хищное пламя. Зная остроту и крепость ее уцелевших когтей, не хотела бы я стоять поперек ее дороги, когда в очах полыхает подобный огонь. Но ее брат был опытным пожарником, в его глазах сверкнуло ответное пламя, он растянул чувственные губы в улыбке, смахивающей на хищный оскал голодного волка, но, вопреки ожиданиям, голос демона прозвучал неожиданно спокойно:
— Любезная сестра, твой тонкий ум достоин восхищения не меньшего, чем несравненная красота. Да, я действительно не признал девушку с первого взгляда. Люди — не демоны, они заметно меняются со временем, так как не обладают даром бессмертия. Года накладывают свой отпечаток.
— Хочешь сказать, девица сильно переменилась с вашей последней встречи? — недоверчиво изогнула изящную бровь демоница.
— Точно. Подросла, возмужала, — не удержалась от шпильки я и получила гневный взгляд янтарных глаз Аполлиона.
Его руки крепко стиснули мои, словно железными тисками. Удивительно, что кости не затрещали от подобного натиска. Я ахнула от боли.
— Что-то вроде того, — легко согласился демон. Его хвост гибкой змеей опутал ноги, не двинешься лишний раз и тем более не сбежишь.
— Может, ты и женишься на ней? — насмешливо фыркнула Нефра, едва удерживаясь от смеха.
Лично я ничего веселого в сложившейся ситуации не находила. Вообще, создавалось впечатление, что я угодила в абсурдный сон, полный невероятных и странных ситуаций. Наверное, нечто подобное ощущала Алиса в Стране чудес. Это какой-то неправильный ад с совершенно неправильными демонами. Ведь всем известно, что чертям положено поджаривать грешников на медленном огне, используя сковороду, или же варить вышеозначенных несчастных в котле с кипящим маслом до готовности, тщательно помешивая вилами. Демонам не полагается собачиться на глазах смертных, их обязанность — соблазнять людей сладкими посулами обретения земных благ в обмен на бессмертную душу, а потом цинично обманывать ожидания. Меня же сразу хотели убить, не вдаваясь в процесс торга. То ли моя душа слишком малоценный предмет и, кроме меня самой, никого не интересует, то ли ребята совсем нюх потеряли и работают без огонька. Возможно, с планами в аду не очень строго. Впрочем, во второе верилось больше. Или хотелось верить. Но не в этом суть. А суть в том, что вместе с пониманием окружающих меня странностей где-то внутри возникла настоятельная потребность стремительно покинуть странную компанию, пока они так мило заняты друг другом.
Придя к этому, казалось бы, простому выводу, я нашла собственную идею гениальной и стала тихонечко протискиваться к выходу. Но не учла одной мелочи: мои руки никто не отпускал и отпускать не собирался. Досадно видеть крушение надежд из-за подобного пустяка.
— Может, женюсь, — спокойно бросил огненноволосый, сверкнув неожиданно белозубой улыбкой на смуглом лице.
Вот и пойми такого — шутит, говорит серьезно или просто издевается. Хотя… последнее вероятнее всего.
— Ценю твое чувство юмора, — сделал комплимент шурину Рефеций, но при этом смотрел на Нефру с таким выражением, словно сам собирался встать на одно колено, романтично попросить у нее руку и сердце, деликатно облобызав когтистую лапку, — но тут ты явно перегнул.
— А я вовсе не шучу. — Улыбка Аполлиона стала еще шире, словно у Чеширского Кота.
Лицо демоницы потрясенно вытянулось. Неизвестно, что ее ошарашило больше — предполагаемая измена Рефеция или грядущий мезальянс брата. И тут мне окончательно надоело служить чем-то вроде переходящего кубка, который вечно передают друг другу и при этом он обязан держать свое мнение при себе. Кубку, может, и все равно, в чьих руках оказаться, а вот мне моя судьба не безразлична.
— А ты меня спросил? Жених несчастный! — фыркнула я, резко выдергивая свои руки.
Наконец-то многострадальные конечности в моей безраздельной собственности. Ура! Похоже, демоны не разделяли моего энтузиазма.
— Вот как? — Улыбка Аполлиона увяла, как фиалка без надлежащего полива. — Неужели мне откажет смертная женщина?
— Мой брат — лучшая партия бездны! — гордо подбоченилась огненноволосая демоница. — Ему не может отказать какая-то человечка!
Я уже открыла рот, чтобы заметить, что реклама на меня давно не действует, и ехидно поинтересоваться о скрытых причинах прозябания в холостяках при такой зверской популярности, но встретила пламенный взгляд Нефры и передумала. Не всякая сестра смотрит на брата объективно. Не сообщать же ей об этом. Пусть на руках противницы осталось всего семь ногтей, но внутренний голос отчаянно сигналил, что оставшихся с лихвой хватит для снижения продолжительности моей жизни. «Эх! И не пожила-то еще!» — с тоской подумала я.
«Нечего было поддаваться на уговоры Лиссы и спускаться в ад под руководством ненормального тролля. Дружба с троллями еще никого до добра не доводила», — наставительно изрек Кумивар.
Нет бы поддержать в трудную минуту если не делом, то хотя бы утешительным словом! А он только критиковать умеет.
«Да-а-а. Глупая была идея», — проявил редкое единодушие Джастудай.
«Я несказанно рада вашему идиллическому согласию, — внутренне фыркнула я. — Но не могли бы вы любезно заткнуться, а то в голову, кроме ругательств, ничего не лезет. И кстати, я здесь оказалась именно из-за дружбы с эльфами. Это в Норандириэль проснулась внезапная непреодолимая тяга к путешествиям в неизвестном направлении. Мы, можно сказать, все ноги сбили в ее поисках, а в ответ не только никакой благодарности, а лишь сплошное нытье и критика».
«Действительно, брат, нам лучше помолчать, — неожиданно миролюбиво предложил Кумивар. И только я возрадовалась прорезавшейся у клинка совести, как он ехидно добавил: — В конце концов, если наша воительница погибнет, неизвестно, что произойдет с нами, ведь мы заперты в ее теле. Жаль будет лишать этот мир столь чудесных клинков, ведь нас так мало осталось на свете».
Я хотела было на него обидеться, но передумала. Дуться потом буду, когда найду друзей и из ада на поверхность выберусь, а сейчас есть дела поважнее. Например, обозленная демоница и ее острые когти. Сдается мне, дамочка умеет быть гвоздем в сапоге почище, чем пара эльфийских клинков.
— Согласна, — покорно кивнула я демонице, чем порядком ошарашила огненноволосую, явно не ожидавшую быстрой капитуляции. — Ваш брат, любезная, похоже, действительно слишком хорошая партия. Увы! Я его не достойна. Готова признать свою ошибку. Надеюсь, мой уход хоть как-то загладит вину. Прощайте, наша встреча была ошибкой!
Сказала и попыталась покинуть поле боя, обогнув Аполлиона. Не удалось. Демон был начеку и вцепился в предплечье, словно клещами. Наверное, так чувствует себя зверь, угодивший в охотничий капкан, когда есть только два пути выбраться: либо отгрызть покалеченную лапу, но спастись самому, либо дождаться охотника и попытать счастье уже с ним. С рукой расстаться я была морально не готова, оставалось только попытаться уломать «охотника», но, глядя в его задумчиво-заинтересованные глаза, в непознанных глубинах которых плясали огоньки пламени, отчетливо поняла: этот не отпустит.
Я перевела взгляд на Рефеция. На его породистом лице большими буквами читалась скука. Понятное дело, златокудрый демон смог элегантно перевести стрелки на другого, и дальнейшая судьба случайной помехи его безмятежного семейного счастья совершенно его не интересовала.
И лишь у Нефры в этом деле оказался собственный интерес, только не понятно какой. Но, как говорится, если ты не понимаешь мотива — это вовсе не значит, что его нет.
— Дорогая… — Голос демоницы напоминал мягкое, бархатистое мурлыканье. Только у каждой уютной киски спрятаны острые коготки в пушистых лапках. Я никогда не забывала об их наличии, поэтому напряглась, памятуя об опасных ногтях хозяйки спальни, которые по прочности не уступали эльфийской стали. — Откуда столько комплексов при такой внешности? Ты ведь рыжая, почти как я, а значит, мы в чем-то немного похожи. — Ну это она явно польстила. Цвет моих волос даже близко не походит на оттенок ожившего мерцающего огня ее буйной шевелюры. Она мне льстит? Интересно: зачем? — Тебе нужно запомнить раз и навсегда, — вкрадчиво вещал ее нежный голос. Текучим движением, преисполненным животной грации, демоница придвинулась ближе, словно хотела поцеловать или, что более вероятно, желала, чтобы каждое ее слово было не только услышано, но и понято. — Мы, женщины, более совершенные создания, чем мужчины. Недаром женщину Создатель создал второй. На мужчинах он всего лишь тренировался. Это мы снисходим до них (мужчин), милостиво позволяем любить себя, заботиться о себе, продолжать свой род через нас, баловать. Поэтому любой наш брак неравен. Ведь мы выходим замуж за созданий ниже своего уровня. Так уж повелось. Понятно?
Я бросила заинтересованный взгляд на Рефеция за ее спиной. Интересно, как он отнесется к оригинальному высказыванию прекрасной половины? Но демон и бровью не повел. То ли за годы, проведенные вместе, привык к мировоззрению своей дамы, то ли его вполне устраивал тот факт, что до него милостиво снисходят. В любом случае от беседы он самоустранился. Молчал и Аполлион.
— Убедила, — торжественно кивнула я. — Аполлион! Поздравляю! Ты меня не достоин. Прощай! Наша встреча была ошибкой, — возвестила я и в очередной раз дернулась в сторону.
Не удалось. Досадно.
Аполлион одарил меня блистательной улыбкой в тридцать два зуба.
— Радость моя, успокойся. — Длинные пальцы нежно и многозначительно завладели моими ладонями и принялись поглаживать, ловко не давая выскользнуть из навязчивого плена. — Это всего лишь обычный предсвадебный невроз невесты. Все через это проходят.
— Правда? — раздраженно переспросила я. Возможно, не следовало открыто грубить тому, в чьей власти переломать кости, но мне уже было все равно. Слишком уж устала от окружающего абсурда. — А ты часом не психолог?
— Нет. — В его голосе послышался намек на еле сдерживаемый смех. — Но если хочешь поговорить со мной на какую-то особенную тему, всегда готов выслушать. — Он снял с руки кольцо с большим янтарем в золотой оправе и надел на мой палец. — Будем считать это официальной помолвкой.
— Ура! — неожиданно воскликнула Нефра, чем порядком напугала, заставив меня вздрогнуть. — Слышал, Рефеций? В нашей семье будет свадьба!
И она закружилась по комнате в танце.
— Я не глухой, — без особого энтузиазма сообщил Рефеций. Создавалось впечатление, будто он об этом сильно сожалеет. — Я ценю твой романтический настрой видеть вокруг лишь счастливые семейные пары, однако не слишком ли ты торопишься? Помолвка — дело серьезное, но она вполне может длиться веками и быть расторгнута из-за пустяка.
— Фу, какой ты противный, — скривилась демоница. — Любовь демона к человеческой девушке — что может быть романтичней?
— Всегда считал, что любовные романы плохо на тебя влияют, — тяжело вздохнул золотоволосый.
Нефра вспыхнула. В воздухе ощутимо запахло ссорой. Только очередного витка семейных разборок демонов не хватало. Боже, за что мне это?! Наверное, в прошлой жизни я совершила нечто ужасное. Мне жарко, моя зимняя одежда явно не для адского климата, я местами побита, чувствую себя грязной и противной, совершенно не помню, когда ела в последний раз, и в голове начинает шуметь. Только страстных воплей семейной пары мне не хватало для полного, так сказать, счастья.
Избавление пришло, откуда не ждала.
— Нам пора, — тоном, не терпящим возражений, заявил огненноволосый «жених». — Ты наверняка очень устала. Столько новостей за один день! Оставим же Нефру с Рефецием наслаждаться семейным счастьем, которое нам только предстоит испытать. Милая, скажи хозяевам «пока».
— Пока, — словно маленький ребенок вслед за терпеливым родителем повторила я, и даже послушно помахала бы ручкой, если бы смогла ее отобрать.
— Умница, — похвалил Аполлион, прежде чем увлечь меня прочь.
Вот уж никогда не думала, что когда-нибудь буду благодарна демону. Жизнь — штука непредсказуемая.
