Северо-восточнее Ярославля, октябрь 2057 года

…Ручку чуть от себя и прибавить тяги, скорость не должна упасть ниже шестисот. Милевская «стрекоза» привычно взвыла и понеслась над лесом, чуть не срубая хвостовым винтом ветки. Здесь, над самой землей, эта маленькая верткая машина была в своей стихии. Впрочем, как и ее пилот.

Николай Орлов, президент и Верховный главнокомандующий продолжал пользоваться служебным положением, которое давало ему возможность передвигаться таким вот экзотическим образом. Прекрасная находка, экономящая главе государства массу времени! Вот только, служба охраны продолжала сопротивляться, да так изобретательно, что пришлось пойти им навстречу. Нет, отказываться от полетов Орлов не собирался, просто загвоздка была в том, что вертолеты сопровождения просто физически не могли угнаться за «стрекозой», а каждый раз поднимать в воздух тяжелые скоростные «Кайманы» было слишком расточительно. Верховный решил эту проблему иначе — заказал заводчанам еще две «стрекозы» для своих сопровождающих. С одной стороны, «растрата народных средств», и кто-то непременно попытается ему это припомнить. С другой стороны, увеличение партии, даже установочной, теоретически должно удешевить серию, до которой, как минимум, еще года два, пока не будут подготовлены заводы. Вся эта самодеятельность замечательно шла в зачет испытаний, поэтому никто особо не возражал. Более того, все три машины были вооружены и испытывались, в том числе, на боевое применение. Мало ли, кто попытается устроить Верховному неприятности с летальным исходом, недоброжелателей хватало.

И вот сегодня, спустя три дня после «взрыва в лесу», Орлов посетил место действия, облетев на своей «стрекозе» вокруг воронки. Приличная закопченная дырка в земле, но никакой радиации, это уже проверили. Ядерщики разводили руками — никаких следов радиоактивного распада, по которым можно было бы установить устройство бомбы. Нет наведенной радиоактивности — даже плотность нейтронного потока не посчитать, а это уже тупик. Так что же здесь взорвалось? А пес его знает, товарищ Верховный главнокомандующий…

Сам товарищ Верховный примерно знал расклад, но помалкивал. Особые усилия были приложены на то, чтобы успокоить американцев, которые увидели вспышку через свой спутник и были, мягко говоря, озадачены. Версия про метеорит выглядела глупо, поэтому решили играть честно и свозили посла Фаррела и нескольких сопровождающих на место взрыва. Объяснили, показали, мол, знать ничего не знаем, смотрите сами — был лес, в нем что-то взорвалось. Вот пробы почвы и воздуха, изучайте. Феномен, однако!

Короче, отбрехались. Орлов изображал тревогу и бурную деятельность, проводил совещания, выслушивал доклады, всех подгонял и все «брал под личный контроль». Наконец, лично прилетел на место происшествия, показался камерам, дал интервью и опять «упорхнул»… Пора была прекращать это броуновское движение и встретиться, наконец, с «соучастниками», то есть Иваном Родиным и академиком Мельниковым. Ради такого дела можно и в Кремль заглянуть, а пока он заложил еще один круг в облет воронки. Да уж, силища. И никакой радиации, что совсем хорошо, так что через пяток лет тут будет просто небольшое болотце, полное всякой живности.

Пора возвращаться, и Орлов направил машину вверх, набрав эшелон три тысячи, а две другие «стрекозы» подтянулись ближе и встали в строй. Теперь, курс на юг, на столицу. Вокруг сплошные облака, тяжелые и низкие, но в шлеме пилоту прекрасно виден и горизонт, и подстилающая местность с ориентирами, и машины сопровождения. Не первый месяц летаем, причем в любую погоду…

Скорость делает такие серьезные по европейским меркам расстояния смешными. А сама Москва вообще кажется крохотной. Чуть больше получаса полета в облаках — и вот уже столица, пора уходить на сверхмалую высоту и передавать контроль автоматике. Над Ботаническим садом «эскорт» отвалил в сторону и пошел на Ходынку, в свое «гнездо», а еще через три минуты машина Верховного, привычно перевалив через кремлевскую стену, уже стояла на почти родной лужайке у 14-го корпуса. Прилетели.

Отстегнувшись и выбравшись из кабины одновременно с офицером связи, сопровождавшим его самого и «чемоданчик», Орлов не стал терять время на церемонии и сразу направился в свой рабочий кабинет, быстро отдав нужные команды начальнику смены, чтобы усилили посты. Вежливо выгнал всех вон из приемной, на входе в святая святых проверил электронный замок и старомодные печати. Переоделся в цивильное и, присев на пять минут в свое рабочее кресло, еще раз продумал будущий разговор. Желтый сигнал на подлокотнике уже горел, и это значило, что оба «соучастника» на месте и ждут его.

В принципе, претензий к Ивану Родину не было никаких, он умудрился выкрутиться с минимальными потерями. Жертв и разрушений нет, сожженный лесок жалко, но деревья и так высаживаем миллионами каждый год, так что не смертельно. Эксперимент с историей можно продолжать, но что будет дальше?

Больше всего напрягала неизвестность и почти полная беспомощность. Даже если все человечество вдруг объединится и встанет «как один» против угрозы извне, это будет похоже на восстание термитов против огнеметного танка. Делай что хочешь, а техническое превосходство здесь решает все.

Орлов вспомнил свой разговор с Иваном Родиным как раз на эту тему, когда речь зашла об использовании технологий пришельцев. Они слегка поспорили о том, можно ли в принципе как-то сопротивляться, имея такую огромную разницу в возможностях. Иван тогда сказал, что самое главное — понять, что этим «небожителям» от нас нужно. Если бы они хотели нас уничтожить — давно бы сделали, и мы бы даже испугаться не успели. Значит, мы им для чего-то нужны целыми и неиспорченными, причем это что-то не обязательно плохое. Естественно, все зависит от точки зрения. Может быть, «они» считают, что делают нам одолжение…

А чтобы сопротивляться, нужно хотя бы иметь возможность видеть цель и иметь средства хоть как-то ей навредить. Луки и дротики индейцев при определенной удаче и правильной тактике запросто убивали одетых в латы конкистадоров. Только вчера научившийся стрелять арбалетчик из городского ополчения мог пронзить стограммовым болтом рыцаря в доспехах. Босоногие афганские крестьяне, вооруженные чем попало, благодаря знанию местности создавали проблемы не худшим армиям мира, а когда им еще и поставляли нормальное оружие… Безнадежно устаревшие на пару поколений зенитные системы в умелых руках не раз давали прочихаться сверхтехнологичному противнику, считавшемуся для них неуязвимым…

Таких примеров можно было привести море. И вот тут-то Иван и сказал Верховному о главном.

— Представьте, — сказал он, — что вы хотите меня уничтожить. Но попробуйте меня хотя бы найти! Вы видели мою маскировку. Ни один сканер меня не опознает, ни один датчик не сработает. Я могу появиться где угодно и когда угодно, прийти и уйти в любой момент. Что тут говорить, даже сами Рьялхи сейчас не могут меня отыскать, а у них возможностей побольше. Понимаете? Даже стрелять непонятно, в кого. Я уж не говорю о том, что стрелять бесполезно, любая стрелковка мою защиту не возьмет, тут нужна 20-миллиметровая пушка, тогда вы пробьете защиту обычного наблюдателя, но моя выдержит. То же самое и с нашими инопланетниками — мы не знаем, где они сидят! Может, у них где-то поблизости есть база, хоть на той же Луне. А может, у них на орбите хорошо экранированный экспедиционный корабль, откуда они дергают нас за ниточки. Мы не знаем, по кому бить. И опять же, наше оружие их не возьмет, любую ракету или снаряд они перехватят. Мы не сможем их даже поцарапать…

Орлов вспоминал, насколько эмоционально Иван произнес этот монолог, было понятно, как его самого раздражает такое положение вещей. И он искренне пытался это исправить, даже лично рискуя подставиться под ядерный удар. Хоть удар вовсе и не ядерный…

Никто из подчиненных Верховного не знал, что искать, поэтому анализ последствий был непредвзятым и реалистичным. Ни радары, ни инфракрасные обзорники не увидели ничего, что можно было бы трактовать как доставку заряда — с неба ничего не падало. В спектре самой вспышки не было никаких следов, никакого намека на реакцию деления или синтеза. Ученые говорили про «чистый» взрыв, напоминающий аннигиляцию, эквивалентом в три килотонны. Как такое можно осуществить, никто не знал.

Реакция в обществе была довольно спокойная, при этом общественное мнение и журналисты склонялись к версии о маленьком железном метеорите, который каким-то чудом пережил полет в атмосфере и взорвался на поверхности. Естественно, добились этого путем засекречивания результатов расследования, и даже американцы, которые пришли к похожим выводам, согласились с тем, что мутить воду не следует. Но сам Верховный, знавший больше других, понял главное. Рьялхи могут нанести удар в любое место и когда захотят, и мы даже не заметим, и не будем знать, в какую сторону смотреть! Прав Иван, сто раз прав…

Орлов прервал свои раздумья, поднялся с кресла и направился знакомой дорогой к лифту, а потом вниз, в бункер. Ничего нового уже не вспомнить, а время дорого. Пора, как говорится, «сверить часы»…

В бункере за прошедшее время добавились кое-какие кабели, несколько столов с рабочими станциями, да и старомодные бумажки-самоклейки висели буквально повсюду. Да уж, напоминалки для срочных дел, жаль только, что через полгода отклеиваются… Да и в целом, бункер теперь казался более обжитым, даже уютным. На стенах висели портреты фигурантов космической гонки — Королев, Браун, Годдард, Келдыш, Гриссом, Гленн, Комаров, Николаев, Попович… Нигде в мире не было таких фотопортретов этих людей, что неудивительно, поскольку сняты они были совсем в другом мире…

Родин и Мельников прекратили какой-то очередной дружеский спор и тепло обменялись рукопожатиями с вошедшим Верховным.

— Рад, что все получилось, — честно сказал Орлов. — И что вы уцелели. Но теперь расскажите, чем «эти» по лесу долбанули?

— Резонансная капсула, — кратко ответил Иван. — Специальная фокусировка, работает как бомба. Размером примерно с палец, мощность около трех килотонн.

— А доставка? — задал верховный так интересующий его вопрос.

— Экспресс-доставка через портал, аналогичный нашему, — пояснил Иван. — Я это и раньше подозревал, но теперь уверен, что это их способ дальних перемещений. То есть, они зафиксировали координаты, открыли тоннель, это первая вспышка, перебросили бомбочку и потом ее взорвали, это основная вспышка.

— У вас есть понимание этого процесса? — спросил Орлов. — Мы сможем этим пользоваться?

— В теории все понятно, — взял слово Мельников. — Но, при адаптации технологии будут трудности. Мы надеемся снять часть этих проблем, наблюдая, как их решат в прошлом. Но это еще не скоро.

— Я бы предпочел угнать у них способный к «прыжкам» корабль, — мечтательно усмехнулся Иван. — А еще лучше несколько. И какие-нибудь производственные мощности, чтобы капсулы по нашим стандартам делать. У нас есть ранние проработки, как это можно устроить. Тем более, Королев уже пытается выйти на контакт, рано или поздно придется ему ответить.

— Вот как? — искренне поразился Орлов. — Значит, раскусил он вас?

— Не совсем раскусил, — постарался успокоить Верховного Иван. — Но понял, что кто-то чего-то от него хочет. Все-таки, он гений. К тому же, опознал точку на Луне из своего первого сна. Вот, взгляните.

Орлов с удивлением рассмотрел снимок, который Иван вывел на большой проекционный экран. Рабочий стол Королева, снимок Луны в рамке, красный карандашный крестик и буквы «ЧТО НУЖНО», вопрос без ответа.

— Ну и голова, — признался Орлов. — Даже не знаю, что сказать. Как будем реагировать?

— Вопрос интересный, — добавил Иван. — Браун тоже голова, наконец-то понял намек и опознал «шаттл» из сна. Пока никак реагировать не будем, рано еще. Пусть втянутся, там такое начинается… Не до пророчеств будет. Я с удовольствием, наконец, посижу здесь с ребятами и поучаствую. Отлучаться все равно иногда придется, потому что движуха среди наблюдателей мне не очень нравится.

— Интересно, — задумался Орлов. — Как вы отслеживаете их передвижения? Нашли способ?

— Честно говоря, самому стыдно, — признался Иван. — Но я вспомнил, что у меня есть база данных с «личинами», под которыми наблюдатели обычно действуют «в миру», или путешествуют. Правда, база уже не очень свежая, но вряд ли в ней что-то успело поменяться за полгода. Так вот, я теперь отслеживаю заказ авиабилетов и на остальные виды транспорта тоже. Разумеется, не сам, вручную, а посредством «демона». Наблюдатели редко пользуются личным транспортом, хоть «личины» их машин у меня тоже есть. Поэтому, я теперь примерно представляю, кто где находится и куда перемещается. И честно говоря, я пока не могу ничего понять.

— Может быть, я что-то подскажу? — предложил президент. — Со стороны, говорят, виднее. Не считаю себя мастером этого дела, но для меня как для действующего политика дело уже пахнет какой-то придворной интригой. Я, все-таки, представление о кухне имею.

— Отличная мысль, — поддержал Мельников. — Расскажи-ка, брат, еще раз все то, что мне говорил. Может, еще что-то всплывет.

— Ладно, расклад такой, — начал Иван. — Нас пока интересуют только первые Восемь в иерархии наблюдателей. Тех, кто ниже, мы пока рассматривать не будем. Сразу после моей «гибели», через три дня, на базе собрались почти все, кроме Сани Кроуна, который застрял в Колумбии. Такой сбор может означать, что вместо меня ввели новичка, но новичок, в любом случае, попадет в самый низ, а значит, мое место как одного из Шестнадцати займет кто-то, бывший раньше среди Тридцати Двух.

— Пока все понятно, — кивнул Орлов.

— Дальше, — продолжил Иван. — Начинаются непонятки. Варвара Нартова, первая из Четверки, прилетела аж из Лондона ночью, когда все были в сборе. Вместе с ней забронирован второй билет, какая-то девушка, но реальных данных на нее нет, все подчищено, включая записи камер. Скорее всего, она и есть новенькая, и я про нее ничего не смог нарыть. Собственно, Четверка в этом плане всегда работает тщательно, а Варвара вообще лучшая и самая опытная из всех. Но потом, буквально через день, начинается черт знает что! Попробую проиллюстрировать…

Иван взял чистый лист и фломастер и бегло вывел список:

1) Нартова

2) Стовер

3) Клатт

4) Барсова

5) Кроун

6) Тьяо

7) Ярвич

8) Марано

— Я специально не рисую вам презентации на экране, — пояснил он. — Так, на бумаге, живее получится. Это список Восьмерки на момент моего «ухода». Так вот, Нартову отправляют не куда-нибудь, а в Бразилию! Саша Кроун, как мы помним, парится в Колумбии и непонятно, когда вернется. Но Нартову просто сплавили, а с ней не отправили никого! Дальше, еще веселее. Альбину Барсову, которая, на минуточку, сама из Четверки, отправили в Будапешт с Нэшем Альваресом, который даже не один из Шестнадцати! Риту Ярвич и Тони Марано разбавили кем-то из второй сотни и отправили на задворки мира. Риту в Рио-Гранде, Южная Америка. С заездом на Мальвинские острова, на пароме! Марано отправили в Мали, в Африку. Там до сих пор война идет, Альварес оттуда приехал с душевной травмой, на кой ляд туда кого-то отправлять? Это уже ни в какие ворота не лезет…

Иван зачеркнул все фамилии из списка, кроме трех.

— И вот, кто остался на базе, — мрачно продемонстрировал он. — Мэтт Стовер, Руди Клатт и Вэй Тьяо. Каково?

— Остальных можно даже не перечислять, — высказался Орлов. — Уже понятно, что часть ваших друзей отправили подальше, но непонятен критерий. Можете кратко дать этой Восьмерке характеристику, в плане отношений лично с вами?

— Не факт, что получится кратко, — вздохнул Иван. — Но я попробую. Одновременно буду выводить на экран их портреты.

— Замечательно, — одобрил Верховный. — Начинайте.

Иван чуть собрался с мыслями и начал не спеша говорить.

— Первый номер, Варвара Нартова. Насколько знаю, родилась в 1860 году. Ходят слухи, что она вообще самая первая из нас и у нее особые отношения с Рьялхи. Проницательна до дрожи в коленках, но не злоупотребляет своим статусом «живой богини». Мы все для нее как дети, а я не так много с ней общался, она панибратство не любит. В манерах и в одежде скромна, носит крестик на груди.

— Дальше, — тихо сказал Орлов, пристально рассмотрев фото и ставя галочку напротив фамилии.

— Стовер и Клатт, — продолжил Иван. — Рыцари, как мне кажется, до мозга костей, еще той породы. Точного возраста не знаю, но чуть моложе Нартовой, судя по всему. Благородные, но и себе на уме, я никогда не был с ними дружен, но и не ругался. Работали вместе всего пару раз, не больше. Это, пожалуй, все.

— Дальше, — Орлов пометил Стовера и Клатта плюсиками, а про себя отметил спортивную внешность обоих фигурантов. Эта парочка почему-то напоминала ему гимнастов-олимпийцев.

— Четвертый номер, — улыбнулся Иван. — Это немного личное, уж извините. Альбина Барсова, 1907 года рождения.

— Ровесница Королева, кстати, — добавил Мельников, с улыбкой разглядывая уже виденный им фотопортрет Альбины.

— Я в курсе, — хмыкнул Иван. — А еще ровесница группенфюрера Олендорфа. И моего любимого писателя Ефремова. Ладно, вернемся к Альбине… Беспризорница, пережила Гражданскую, интервентов и прочие прелести, но при этом рано начала учиться и показала исключительные способности. После войны окончила школу всего за три года, поступила в Одесский университет. Среди наблюдателей стала всего лишь пятой, а позже вошла в Четверку. Про отношения со мной лично тут уже все, похоже, знают.

— Да, не будем повторяться, — неуловимо улыбнулся Орлов, сохраняя деловой тон. — Дальше.

— Пятый номер, Саша Кроун. Примерно ровесник Стовера и Клатта, точной даты не знаю. Парень из низов, мастер ножевого боя, при этом гениальный механик-самоучка. Продолжил образование, но перспектив не имел, пока не попал к нам. Был в четверке, но потом отказался, стал вечным номером пять.

— Ты про это не говорил, — упрекнул его Мельников. — Как так получилось?

— Когда мы с тобой беседовали, — объяснил Иван, — Эти подробности были не нужны. Короче, Саня пошел добровольцем на фронт, в сорок первом. Не смог остаться в стороне, потребовал вывести его из Четверки и отпустить воевать. Особенно эффектно это смотрелось на фоне каменных рож англичанина Стовера и немца Клатта. Саше отключили импланты, но не растворили, дали шанс. И что удивительно, от звонка до звонка, четыре ранения, живого места нет, но дожил до Победы и вернулся. Мне кажется, это самое главное в его характере. А со мной и с Альбиной он очень дружен, никогда даже не посмотрел косо.

— Отличная история, — оценил Верховный и пометил фамилию Кроуна галочкой. — Шестой у нас Вэй Тьяо, но про него мы уже знаем. Давайте дальше.

— Седьмой номер, Рита Ярвич, — объявил Иван, проецируя фото. — Одна тысяча девятьсот шестнадцатого года рождения, хорватка. Кличка «Пирра», рыжая убийца, адская стерва и куча подобных эпитетов. И огромное, потрясающее сердце, с которым мало кого сравнишь. Мы с ней немного на ножах были, отчасти из-за Альбины, отчасти из-за того, что она вообще была против нашего набора. Считала тех, кто был родом из второй половины двадцатого века, изнеженными хлюпиками. Пришлось доказывать.

— Потрясающая тетка, — оценил Мельников, разглядывая картинку. — Эту ты мне раньше не показывал.

— Наконец, восьмой номер, — стал закругляться Иван. — Тони Марано, бывший начинающий мафиози, отказавшийся пройти «крещение». Сколько он при этом замочил народу из числа своих бывших дружков, я даже не знаю… Но главное не это, Тони у нас главный по финансам. Ну, по нашим подпольным финансам, которые нужны наблюдателям для операций по всему миру. По слухам, Нартова имеет доступ к этим деньгам, но больше, похоже, никто. Что касается меня, то ничего плохого про Тони не могу сказать. Итальянец в самом лучшем смысле слова. Если при разговоре с вами не машет руками, значит, в этот момент держится за какую-то девку…

— Исчерпывающе, — подвел итог Орлов. — Спасибо, я теперь немного лучше понимаю и вас, и ваших бывших коллег.

— Понятно, что кто-то отправляет подальше тех, кто может чему-то помешать, — предположил Мельников. — Но чему именно и кто за этим стоит?

— Есть сведения о том, кто из отосланных должен вернуться первым? — уточнил Орлов. — Это может быть важно.

— Это Альбина и Альварес, — ответил Иван. — У них обратный рейс через три дня.

— Ну, в таком случае, вот мое предположение, — начал рассуждать Верховный. — Хотел бы ошибиться, но мне кажется, что Альбина Барсова потеряла доверие Четверки и ее хотят заменить. А для этого, отсылают подальше всех, кто мог бы за нее вступиться хотя бы теоретически.

— Вот те раз, — почесал в затылке Иван. — Я даже подумать о таком не мог… А ведь логично, черт возьми! Ну, спасибо вам, Николай Витальевич! Вот, что значит свежий взгляд профессионала…

— Получается, что Стовер и Клатт пытаются выдавить твою Альбину из Четверки, — более уверенно перешел на личности Мельников. — Но кем они ее заменят?

— А разве непонятно? — хмыкнул Иван. — Вэя Тьяо никуда не отправили, его сейчас к приезду Альбины обработают и все будет в лучшем виде. Черт побери! Она тут вообще не при делах, зачем устраивать ей обструкцию, если я уже покойник?

— Это может быть ловушкой для тебя, — предупредил Мельников. — Может, «они» не совсем уверены в твоей гибели. И теперь ставят Барсову под угрозу, чтобы ты кинулся на выручку.

— Это маловероятно, — ответил Иван, обдумав и взвесив такое предположение. — Для начала, мое нынешнее отношение к Альбине для них величина неизвестная. Могу и не кинуться никуда. А еще, вряд ли они рассчитывают, что я способен вскрыть такой план, не имея доступа к «инсайду». Но я в любом случае буду осторожен, это без вопросов.

— Остается главная интрига, — добавил Орлов. — Зачем это им вообще надо?

— Как насчет простой перестраховки? — предложил вариант Иван. — Вэй под подозрением, Сарги для наших «небожителей» это вовсе не пустой звук. Теперь Вэй в Четверке, там за ним будет легче приглядеть, а сам он вместе со Стовером и Клаттом будет думать, что очень ловко все провернул. И одновременно, Альбину на всякий случай отодвигают от всего интересного и вкусного. Вдруг, я не такой уж и покойник?

— Скорее всего, — согласился Орлов. — Но мы не владеем всей информацией.

— Я боюсь, что когда Альбине скажут о такой комбинации, будет скандал, — мрачно усмехнулся Иван. — Она не станет молчать, получив такой удар в спину. В принципе, у меня есть задумка, как предупредить ее, при этом не засветившись самому и получить хоть и жиденький, но инсайд. И есть еще один интересный вопрос…

— Одни вопросы и почти без ответов, — прокомментировал Мельников.

— Тут ничего не поделаешь, — пожал плечами Иван. — Но вопрос и вправду интересный. Как эту новенькую ввели в состав наблюдателей всего за три дня? Понятно, что имплантов она пока не получит, тут может пройти еще несколько лет. Но как быть с испытанием?

— Что за испытание? — с интересом спросил Орлов. — И в чем оно выражается?

— Смерть, — жутковато усмехнулся Иван. — Испытание это смерть. Уж простите, что не говорил этого раньше. Все наблюдатели на самом деле однажды умерли. Это главное мерило того, чего стоит человек. Когда глядишь в глаза смерти, проявляется твоя истинная сущность. И ты показываешь, и доказываешь, есть ли в тебе хоть капля человеческого. Мы все через это прошли, до того, как узнали цену приза.

— Вам подстроили несчастные случаи? — недоверчиво спросил Мельников. — Чтобы проверить?

— Вовсе нет, — отверг Иван его предположение. — По крайней мере, в моем случае все чисто, авиакатастрофа. Но меня уже вели, следили, оценивали. В последний момент вытащили и дали спастись. Так я и попал к ним. Я знаю про некоторых других, но без особых подробностей. Альбину зверски убили в драке, два удара ножом. Знаю про Риту Ярвич — погибла в войну от рук карателей. Еще про нескольких знаю, рангом пониже. Если Рьялхи и подстроили какие-то случаи, то только минимум и в особых обстоятельствах. Например, сейчас, когда новенькую всего через три дня выбрали… Нартова может знать, а остальные вряд ли. Так что, «инсайд» нам нужен, любой. Чтобы не бродить в потемках…

Иван видел, как впечатлила эта информация его соратников. Да уж, пусть поймут, что наблюдатели — это не просто клуб по интересам для счастливчиков, от которых ничего не зависит. Цена за вход каждым из них заплачена страшная. Случайных людей там нет. Ну, почти нет… Даже Рьялхи могут ошибиться в анализе того, как человек повел себя в критической ситуации.

Если неправильно оценить причину того или иного поступка, можно очень жестоко ошибиться, и такой человек, став одним из избранных, способен натворить неприятностей. Такие случаи были и потребовали жесткой «коррекции», если так можно назвать, по сути, физическое устранение провинившихся…

Но и с проверенными кадрами, получается, нет никакой гарантии. Даже с учетом нескольких прошлых ошибок, до сих пор больше всего проблем доставил Рьялхи честно прошедший свое испытание Иван Родин…