Глава 12
Я повернулась и прижала Калеба к стене. Он крепко обнял меня. Когда он промурлыкал что-то у моих губ, я отодвинулась на дюйм, чтобы услышать его.
– Мне нравится, когда ты такая. Тебе нужно психовать почаще, – произнес он низким голосом и усмехаясь, но на самом деле был все так же чертовски серьезен. Я проигнорировала Линн и Кайла, которые быстро прошли в соседнюю комнату. Он поцеловал ее, и Линн проскользнула внутрь. Кайл ухмыльнулся нам по пути к лестнице в другом конце коридора.
– Ну сколько еще нас будут прерывать? – спросила я, задыхаясь.
– Больше никто. – Калеб поцеловал меня в подбородок. – Все пойдут по южной лестнице. Так как на второй этаж от бального зала ближе.
– Значит… больше никто нас не прервет? – поинтересовалась я лукаво.
Калеб снова притянул меня к себе и стал целовать в губы, зная, что мы уже нарушаем правила, потому что не находимся в своих комнатах в комендантский час. Одной рукой он обхватил мою спину, собирая ткань платья в кулак, так что оно немного приподнялось. Другую руку он погрузил в мои волосы, будто не мог притянуть меня достаточно близко.
Лишь только я обхватила его за шею, как услышала мысли других людей. Я отодвинулась, а Калеб загородил меня рукой, стремясь защитить. И тут же появилась стража.
О нет. Ассамблея вынесла решение по делу Калеба, и, видимо, на него помилование не распространялось. Его забирали в камеру.
– Нет, – невольно вырвалось у меня.
– Все в порядке, – сказал Калеб и повернулся ко мне. – Все хорошо. Я что-нибудь придумаю.
– Ты всегда так говоришь, – заметила я и грустно улыбнулась, – но что можно придумать в этот раз, Калеб? – Я тяжело вздохнула, кусая нижнюю губу. Один из парней позади нас кашлянул, давая понять, что нужно поторопиться.
Я потянулась и приложила ладони к его лицу. Он выдохнул от силы моего прикосновения. Мы оба жадно впитывали его. Мне было страшно, но следовало быть сильной и собраться. Нужно показать Калебу, что со мной все будет в порядке. Если он хоть на секунду подумает, что я расстроюсь, то придет в ярость и попытается остаться со мной. Мне надо его успокоить и замедлить свое сердцебиение.
– Пошли, Калеб, – буркнул один из стражей.
Калеб сердито посмотрел на него:
– Ты можешь подождать секунду, Вейн, пока я попрощаюсь со своей нареченной? Как Мишель, кстати?
Вейн покраснел и отвернулся, чувствуя себя неловко.
– Я в порядке, – заверила я Калеба. – Иди с ними. И не делай никому больно, – быстро добавила я.
Он ухмыльнулся:
– Не делать никому больно, да?
– Ага. – Я выпрямилась и храбро улыбнулась, но он не повелся.
– Не знаю как, но я все исправлю, – серьезно пообещал он и дождался, пока я кивнула. Один из парней пытался схватить его за руку, но Калеб вырвался. – Не трогай меня. Я могу идти сам. – Он снова посмотрел на меня. – Я точно знаю, куда мы идем.
Он поцеловал меня в губы медленным и сладким поцелуем.
«Ну давай, пока. И помни, не выходи из комнаты без Родни».
Я кивнула, и он пошел со стражниками по длинному коридору. Я долго смотрела ему вслед, словно ожидая чего-то. На самом деле я не знала, чего жду. Я чувствовала, члены Совета пока не будут расходиться по своим комнатам, зная, что сейчас я готова высказать им все.
Я решила, что лучше пойти в свою комнату, ведь если стоять в коридоре, глядя в ту сторону, куда ушел Калеб, это не улучшит ситуацию.
Дверь открылась легко и бесшумно. Я сбросила туфли у порога и пошла в ванную. Ванна была такой ослепительно белой, что просто сводила меня с ума. Я не желала ничего ослепительного. Я хотела забиться в темную комнату, в которой можно вволю поплакать. Но тут же сказала себе, что расслабляться нельзя. Нужно оставаться бодрой и сообразительной. Поэтому я приняла горячий душ, такой горячий, что пар валил в комнату из открытой двери в ванную.
Я намылила голову, помылась сама, побрила подмышки, хотя сейчас это казалось неуместным. Потом почистила зубы, полностью обнаженная и мокрая. Затем, не одеваясь, прошла обратно в комнату, а вода капала с меня на прекрасный ковер. Это был мой маленький мятеж, единственное, что, по-видимому, было в моей власти этой ночью. Я сидела в своей комнате, или, скорее, меряла ее шагами, и думала о следующем дне. Я гадала, что еще будет – больше игр, больше танцев, больше еды, больше того же самого.
Я решила, что пора начать общаться с остальными. Надо представить им должным образом не только Провидицу, но и саму себя. Нужно, чтобы они воспринимали меня как человека, к которому можно подойти и поговорить, если есть проблема. Уныние, которое окутало дворец с тех пор, как мы попали сюда, исходило не только от нашей семьи – казалось, оно исходит от каждого. И мне необходимо понять почему. Не хочу показаться высокомерной, но разве они не должны радоваться тому, что я здесь? Разве не Провидицу они ждали?
Я решила бунтовать дальше, надев пижамные штаны и футболку с надписью «Металлические лепестки», которую Калеб сунул в мою сумку. Взяв колечко для ключей, которое подарил мне Калеб, я потерла его пальцами. Затем достала браслет с подвеской-звездочкой и надела его на запястье, как всегда делала, выходя из душа. Потом нашла свои шлепанцы у входа и распахнула дверь. Я понятия не имела, куда иду, но точно знала, что искала. И надеялась, что Провидица во мне работает этой ночью в полную силу.
Крадясь по коридору, я открыла свой разум. Не хватало только саундтрека к фильму «Миссия невыполнима», но, если быть откровенной до конца, эта музыка уже звучала в моей голове. Я чуть не рассмеялась над собой за такие глупости, но это была новая я. И у меня появился план.
Я услышала мысли Линн, проходя мимо ее комнаты – она выбирала наряд на следующий день и колебалась между зеленым платьем и розовым свитером. Ей нравились оба варианта, но ради Кайла она хотела выглядеть респектабельно. Все остальные комнаты были пусты.
Я дошла до лестницы в тот момент, когда сзади из коридора раздались голоса. Людей еще не было видно, но через несколько секунд они должны были появиться. Я навалилась на тяжелую дверь и придержала ее, чтобы она не захлопнулась. И, выглянув в коридор, я увидела, что члены Совета наконец расходятся по своим комнатам. Видимо, выключенный свет на них не распространялся.
Они спорили. Хотя они говорили тихо, я слышала каждого, кроме Дональда. Они спорили о том, что со мной делать, о моей ломке. Дональд отвечал, что мне вполне достаточно посещать Калеба в камере по утрам в течение нескольких минут.
Их образ мышления по-прежнему казался мне странным. Не то чтобы я считала, что Калеб должен сидеть в тюрьме, но наказание за убийство заключалось только в этом? Посадить в камеру на неделю и затем, возможно, изгнать? Легкая кара.
Но я читала их мысли и мнения: закон, каким бы непоследовательным и иногда глупым он ни казался, – единственный способ сохранить мир. Асы верили, что нельзя научить кого-то не убивать, убивая. Ну хорошо, это звучало логично на словах, но в реальности так не делалось. Всем нужны границы, и если ты сделал что-то плохое, то должен отвечать за последствия, чтобы не совершить это снова.
В этот момент я поняла, что моя идея утопического общества, в котором каждый контролирует свои действия, не может осуществиться. Все равно кому-то придется править. Черт! Я почти пожаловалась вслух, но сохранила самообладание. Члены Совета разошлись по своим комнатам. Я же медленно пошла по лестнице в поисках своей цели.
На втором этаже оказалось очень много комнат. Он был огромным! Коридор за коридором, и всюду комнаты. Я слышала мысли Асов за закрытыми тяжелыми серыми дверями. Они суетились, готовясь ко сну, и заботились о своих семьях. Подумав, что только чудом найду того, кто мне нужен, я в отчаянии топнула ногой.
И тут произошло чудо. Из вспышки вышло несколько энергетических лент. Они повисли в воздухе передо мной, словно пытаясь полностью завладеть моим вниманием. Я уставилась на них, и они свернулись в небольшой клубок. Их было около десяти, и они начали медленно перемещаться по коридору, оставляя за собой мерцающий голубой хвост. Я посмотрела вверх и отстала, так что пришлось догонять.
Ленты провели меня по нескольким коридорам к двери. Я вздохнула с облегчением, когда поняла: Родни находится здесь. И тут я услышала его мысли… взлом тюрьмы? Я ворвалась в комнату без стука и уставилась на него. Он, в свою очередь, изумленно вытаращился на меня, так и не надев рубашку. Он как раз одевался, когда я, как полная идиотка, ворвалась сюда. Слава богу, что застала его без рубашки, а не без штанов. Я быстро отвернулась.
– Провидица? – спросил он с иронией, которая заставила меня покраснеть. Я украдкой оглянулась и увидела, что он надевает рубашку. Родни заправил ее в джинсы, так что стала видна пряжка от ремня. На ней были инициалы «Дж. и Р.». Интересно, что это означает? Ранчо Джейкобсонов?
Он кашлянул, чтобы привлечь мое внимание, я перевела взгляд на его лицо и увидела, что он ухмыляется:
– Если бы на твоем месте была другая девушка, я бы подумал, что она со мной флиртует.
Я покраснела еще больше:
– Извини. Просто залюбовалась… Я имею в виду, твою пряжку. – Господи, что я несу? – Извини, что ворвалась, но мне нужна была твоя помощь, и когда я услышала твои мысли… Не то чтобы я пыталась читать твои мысли, просто хотела найти тебя… читая мысли… Выходит не очень, – смущенно пробормотала я.
Он засмеялся:
– Все в порядке. На самом деле я как раз собирался идти за тобой.
Я оглядела его и заметила, что он одет в дневную, а не ночную одежду.
– Собирался за мной?
– Я знал, что ты не позволишь Калебу сидеть в этой камере. – Родни ухмыльнулся. – И торопился, чтобы успеть прежде, чем ты уйдешь, но, видимо, собирался слишком медленно.
Я улыбнулась и, кусая ноготь на большом пальце, осмотрела комнату.
– Я уже настолько предсказуема?
Его комната была симпатичной, но не такой изысканной и вычурной, как моя.
– Довольно-таки, – ответил Родни. – Пойдем.
– Сначала я хочу зайти в библиотеку или куда-нибудь, где хранятся записи Провидицы.
Он растерянно сощурился:
– Записи Провидицы? Ох… Ты же Провидица. Конечно, тебе они нужны. Хотя вряд ли это то, о чем ты думаешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, – начал он осторожно, и я увидела, что его разум был чист. Не то чтобы Родни скрывал что-то, а, видимо, просто не знал. – Я никогда не видел их раньше, но из того, что я слышал, это не книга. – Я недоуменно покачала головой. – Давай зайдем в библиотеку, и ты сможешь увидеть все сама.
– Хорошо, – согласилась я. – Веди, ковбой.
– Ха! – засмеялся он. – Не слишком доверяй историям обо мне. Я не такой герой родео, каким меня выставляют.
– Ну конечно, – пошутила я. Мы открыли дверь, и он выглянул в коридор. Затем, не говоря ни слова, схватил меня за руку, чтобы вывести из комнаты. Я тут же дернулась от легкого покалывания. Родни посмотрел на свою руку и затем на мое лицо.
– Я причинил тебе боль? – прошептал он, ужаснувшись самой мысли.
– Нет, – заверила я его. – Ничего страшного, я в порядке. Пошли.
Мы, стараясь не шуметь, вышли в коридор, и Родни тихо закрыл дверь. Коридор был едва освещен газовыми лампочками, но чтобы красться по нему, освещения хватало. Когда мы достигли конца, он выглянул, прежде чем повести меня в следующий. Я слышала множество мыслей, пока мы шли, но какие-то звучали громче остальных. В коридоре стоял парень, назначенный на дежурство этой ночью.
Я потянула Родни назад прежде, чем он успел выглянуть в коридор, где стоял охранник. Он врезался спиной в стену и изумленно посмотрел на меня:
«Что за…»
Я произнесла одними губами:
– Кто-то здесь есть.
Он ответил таким же образом:
– Кто?
Я скептически пожала плечами:
– Я не знаю этих людей!
– Ладно, извини. Мы можем вернуться другим путем, но он дольше.
Я покачала головой, а потом прошептала:
– Я все улажу.
Я вгляделась в парня, чтобы понять, о чем он думает. Он рассеянно почесал нос. Ему было скучно, так что он ни на что не обращал внимания.
Я быстро выглянула и пересчитала лампы. Их было десять до поворота в следующий коридор. Прямо лабиринт какой-то. Я подумала, не отсюда ли Питер взял идею для своего дома, и шепнула Родни:
– Следуй за мной. – Он кивнул.
Чтобы разозлиться, я подумала о коварном предположении Марлы по поводу моей беременности, и вскоре все лампы начали тускнеть и погасли.
– Что за… – проворчал дежурный, и я не стала даром тратить время.
Я схватила Родни за руку, и мы побежали по темному коридору, держась за стену, чтобы ни во что не врезаться. Охранник стоял на противоположной стороне, и я надеялась, что он там и остался. Когда я почувствовала, что путь свободен, мы ускорились. Достигнув поворота, мы выскочили в новый коридор и притаились, прислонившись к стене. Шагов слышно не было, а дежурный только пробормотал что-то себе под нос, нащупав в темноте какой-то предмет, видимо, для самозащиты.
Я повернулась к Родни и тихо осведомилась:
– Сейчас куда?
– Ты гений! – шепнул он в ответ.
Я состроила гримасу и позволила ему помочь мне встать с корточек. Мы двинулись дальше. Коридоры переходили в лестничные пролеты, лестничные пролеты переходили в другие коридоры, и наконец Родни остановился посередине просторной комнаты у подножия позолоченной винтовой лестницы. Сделанная из стали и проволочной сетки, лестница была такой высокой, что мне пришлось вытянуть шею, чтобы увидеть верх.
– Вот, мы пришли. Библиотека наверху, но, как я говорил, я никогда не бывал там раньше.
– Почему?
– Не разрешено, – Родни грустно улыбнулся. – Калеб рассказывал тебе, как проходит Воссоединение, не так ли?
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что каждый раз, когда я упоминаю о правилах или чем-то в этом роде, ты морщишься. Это наводит на мысль, что Калеб был так взволнован твоим приездом, что забыл, как здесь все строго регламентировано. Это весело, но мы всегда соблюдаем правила и границы нашего «йеху».
Что такое «йеху»?
– Да, он не очень подробно излагал, – призналась я. – Хотя он рассказывал мне о ваших обычаях до того, как обнаружилось, что я Провидица. Он мог бы объяснить все иначе, если бы знал об этом.
Родни согласно кивнул:
– Возможно. Готова?
Я сделала первый шаг, крепко держась за перила:
– Ты в курсе, что здесь этажа три ступеней?
– Четыре, – поправил он и начал подниматься по лестнице вслед за мной. Это была не прогулка, а настоящее восхождение! Нелепое восхождение, которое заставило меня усомниться в здравом уме человека, который установил лестницу и вообще построил такой дворец.
– Какого черта они поставили лестницу здесь, посередине комнаты, чтобы потом подниматься четыре этажа? – выкрикнула я, уже немного задыхаясь, и попыталась выровнять дыхание.
Родни засмеялся в ответ:
– Ваш ответ наверху, миледи.
Когда мы достигли верха, я поняла. Библиотека размещалась в куполе здания. Комната была круглой, размером с гостиную обычной американской семьи среднего класса, но потолок возносился вверх, до крыши, где виднелся кусочек неба. Родни включил осветительную систему свечей. Я наблюдала за тем, как он зажег одну свечу, а она наклонилась в сторону, чтобы зажечь следующую, и следующая свеча сделала то же самое, и так далее, по всей круглой стене. Это было чудесно и романтично.
– Мне кажется, вот то, что ты ищешь, – отвлек он меня. Я увидела, как он кивает на стену. Подойдя ближе, я разглядела, что стены исписаны мелким изящным почерком. Надписи представляли собой отрывки текста. У каждого отрывка, похоже, была своя тема, а написали все это в давние времена. О подобном почерке я всегда мечтала, и такая каллиграфия вызывала зависть.
На маленьком столике в центре комнаты я увидела чернильницу с длинным черным птичьим пером и стопку старых пергаментов. Рядом стоял стул. Вот и вся обстановка. Вдоль стен располагались полки, а в промежутках между ними – письмена. Я пробежала пальцами по полкам и прочитала названия книг. В основном это была женская литература и поэзия. Не очень разнообразная библиотека, если хотите знать мое мнение.
Родни, похоже, последовал моему примеру – молча разглядывал все вокруг. Было ужасно пыльно – значит, в последнее время никто не предпринимал безумных путешествий по лестнице наверх. Я подошла к стене, на которой не было ни письмен, ни полок. Со стены свисала веревка, так что, естественно, я потянула за нее. И я с криком отпрыгнула назад, когда стена обрушилась. Родни подбежал и вытянул руку, пытаясь защитить меня… от пыльной подъемной кровати, которую я только что опустила на пол.
– Извини, – пробормотала я и тут же услышала Калеба у себя в голове:
«Эй! В чем дело?»
«Ничего. Я просто испугалась… чего-то. Паука».
Я сразу же закрыла разум, чтобы он не видел наш план. Он попытался меня разговорить:
«Мэгги…»
«Я люблю тебя, Калеб, но не сейчас…»
Я заблокировала его. Ненавижу так поступать, но мне нужно было закончить здесь, чтобы идти спасать его симпатичную задницу. Я знала, что он разозлится, но должна была осмотреть библиотеку. И именно сейчас, этой ночью.
– Зачем здесь кровать? – размышлял Родни и толкнул ее, поднимая обратно к стене. – В библиотеке?
– Подожди… библиотека, полная женских романов, стена, исписанная рукой Провидицы, и кровать. Здесь Провидица останавливалась! Это была ее комната.
– Но зачем ей жить здесь совершенно одной в самом центре дворца?
– Понятия не имею, – ответила я и провела рукой по волосам. – Но я надеялась найти книгу или что-то в этом роде, чтобы почитать позже. Я в жизни не запомню и части всего этого, а хотелось бы прочитать все. – Я дотронулась до стены, потирая большим пальцем слово «восстановление». – Это мне просто не пригодится. Я не могу прокрадываться сюда каждую ночь, чтобы читать.
– Ох уж эти девушки и их тревоги, – подколол меня Родни и ухмыльнулся. – Ты правда думала, что я пришел неподготовленным?
– Что? – спросила я, а он вытащил мобильный телефон и начал щелкать тексты на камеру. Я засмеялась. – Ох! Ты гений!
– Должно быть, это твое влияние, – пошутил он и, сфотографировав все, повернулся ко мне со словами: – А теперь пойдем спасать твоего мужа?
– Да, пожалуйста, – ответила я, уже начиная чувствовать боль в спине от разлуки.
Я пошла первой, но спускаться по лестнице оказалось намного легче. Когда мы спустились, Родни повел меня уже другой дорогой.
– Ты так здорово ориентируешься во дворце.
– Я приезжаю сюда с детства. Мы с Калебом и Кайлом, – он покачал головой, вспоминая, – всегда бегали везде, стараясь найти тайные проходы и все такое. Мы играли в пиратов на крыше, когда нам было шесть, играли в прятки в коридорах, когда нам было девять, и сбегали от девчонок, когда нам исполнилось тринадцать. – Родни беззвучно засмеялся. – Мы проводили много времени вместе в детстве. Теперь уже гораздо меньше. – Он похлопал меня по плечу. – И это твоя вина.
Я застенчиво улыбнулась:
– Согласна. Всегда была источником неприятностей.
– Не поверю этому ни секунды, юная мисс.
– Ох, ты просто не знаешь. Кайл втягивал меня во всякие неприятности. – Я не могла без улыбки вспоминать об этом. – В школе он всегда первым заваривал кашу – разные проделки и тому подобное – и затем втягивал в это всех нас. Он начинал петь песни в середине речей директора, и мы подхватывали, а в результате влетало всем. Мы тонули вместе с кораблем, – засмеялась я.
– Могу представить, как Кайл это делал. – Родни тоже засмеялся. – Знаешь, тебе может быть неловко, но я помню, как Кайл впервые рассказал мне о тебе.
– Кайл говорил обо мне с тобой? – спросила я с любопытством.
– Ага, – ответил он и грустно улыбнулся, засунув большой палец в карман. – Он сказал, что есть одна девушка, и она – человек, и она будет его. – Родни покачал головой. – Я ответил, что он сошел с ума. Что родители убьют его, что ты – та девушка – сочтешь его ненормальным, когда познакомишься с нашей семьей, но Кайл не слушал. У него был план. Он собирался пригласить тебя на свидание в ночь выпускного, и в случае отказа умолять, пока ты не уступишь. – От удивления я открыла рот, потому что Кайл именно так и поступил. Родни засмеялся, увидев выражение моего лица. – Сначала он собирался повести тебя в ресторан и в кино, а затем в парк, где планировал признаться тебе в любви. Сказать, что был влюблен в тебя все это время и больше не хочет быть просто твоим другом.
Вот это да! От тягостного момента меня отделяло всего несколько часов. Калеб спас меня от этого, когда я спасла его. Мы с Кайлом все же пошли на свидание, но парк и признание отменились. Интересно, что бы я сказала Кайлу, если бы он выложил мне все это, а Калеба не оказалось бы рядом? При мысли о таком развитии событий у меня сердце закололо.
– Да уж! – вот и все, что я смогла вымолвить.
– Ага, – кивнул Родни хитро. – Поэтому странно видеть Кайла таким счастливым с Линн, когда ему так нравилось быть несчастным и ждать тебя. – Я покосилась на него, и он поднял руки вверх и засмеялся. – Просто сказал. Но так работает запечатление. Незапечатленные жалуются порой на то, что это лишает их возможности выбора, но они не правы. Кайл в конце концов махнул бы на тебя рукой, и когда они приехали в летний домик в Калифорнии, он бы в любом случае встретился с Линн в том клубе. И они бы замутили что-нибудь. Это судьба. Но судьба просто дает нам подсказку о правильном направлении в скоростном ряду дороги. Уверен, остальное ты должен сделать сам.
Я искоса посмотрела на него:
– Это ковбойская логика?
– Да, мэ-э-эм, – мастерски протянул Родни на южный манер и ухмыльнулся.
