Некромант на охоте

Его сиятельство граф Анорэ де Тре'бло ван Экхимос чувствовал себя скверно. Мало того, что всю ночь шел дождь, превратив проселочные дороги в настоящую кашу, так с утра еще и солнце, будто в отместку за недавний ливень, припекало так, что в образовавшейся духоте стало нечем дышать.

Внезапно за спиной раздался свист хлыста, а затем звучный удар, за которым тут же послышалось раздраженное ржание.

Его сиятельство поморщился.

Да, кони тоже устали тащить по грязи тяжелую карету, но увы — после того, как юный барон Невзун покинул свои владения, телепортационная арка стала недоступна, поэтому желающие посетить его негостеприимные земли были вынуждены добираться сперва телепортом до Нирицы, а затем — как все, пешочком. Или верхом, если позволяли средства. Даже если эти «желающие» выполняли волю короля и несли с собой высочайшее монаршее благословение на проведение ревизии в подвластных ему землях должников.

Неудачно ступив, жеребец под графом неожиданно споткнулся, и его сиятельство, с трудом удержавшись в седле, вполголоса ругнулся.

Вот же принесла нелегкая этих господ именно сегодня утром! И надо же было такому случиться, что мастер Лиурой лишь недавно нашел магическую аномалию в здешних землях, которая не позволяла открыть прямой портал в окрестности замка! В тот раз они намучились, пока добрались, и вот теперь снова?!

— Пошли, окаянные! — прикрикнул на гнедых, завязших в особо глубокой луже, кучер и снова щелкнул кнутом. — Н-но! Пошли, кому сказал!

Граф, деликатно промокнув платком мокрый от пота лоб, обернулся и, какое-то время понаблюдав за безуспешными попытками слуги выправить ситуацию, обреченно вздохнул: все плохо. Вчерашний ливень настолько испортил дорогу, что перегруженная карета вязла буквально на каждом шагу. И если поначалу казалось, что кони справятся, то теперь ближайшее будущее виделось ему совсем иначе. К несчастью, распаренные скакуны всего за пару часов выбились из сил, карета на очередной луже безнадежно застряла, и кони бесполезно рвались в постромках, пытаясь вытащить низко просевший и надежно застрявший в грязи транспорт.

— Прощения просим, господа хорошие, — подтвердил его наихудшие опасения кучер и виновато сгорбился на козлах. — Но дальше карета с ездоками не пройдет — слишком глубоко завязла. Придется вылезать и искать окрестных мужиков, чтоб подсобили вытащить.

— Что?! — живо высунулась наружу толстая распаренная харя одного из пассажиров. — Ты что сказал, козья морда?! НАМ?! ВЫЛЕЗАТЬ?!

— А кнутом поперек спины не хочешь, смерд?! — поддержал его визгливый голосок изнутри.

— Это возмутительно! — раздраженно добавил оттуда же третий голос, помощнее да посолиднее. — Это ж сколько придется ждать, пока карету вытащат?!

Губы его сиятельства на миг тронула злорадная усмешка: ничего, посидят господа королевские надзирающие пару — тройку часиков в одиночестве. На жаре, в духоте да в тесноте. И будут тухнуть внутри не по причине плохого начала дня, а лишь потому, что кто-то пожадничал заплатить в Нирице за карету побольше, а теперь страшится сапожки запачкать или перетрудиться, своими ножками топая до места назначения.

— Проклятые Невзуны… — снова донеслось до него злобное. — Вечно с ними какие-то проблемы! И портал не работает, и дороги похожи на кисель, да еще и встречающих ни одного нет!

— Вот именно! Что за неуважение к королю?!

— Надо непременно изложить этот вопиющий факт в отчете…

В карете негромко заспорили, обсуждая, что делать дальше, а на лице графа мелькнула новая усмешка.

А что они хотели? Чтобы их тут хлебом-солью встретили, дармоедов? Ковры постелили до самых ворот, а потом еще чарочку с вином поднесли? Ну-ну. Молодой барон нынче в отъезде и прибудет на родину аж через несколько лет. А поскольку с момента поступления в Академию юноша считался совершеннолетним, то за его поступки нес ответственность уже не опекун, а только он сам. И уже по этой причине присутствие здесь графа было абсолютно неправомочным, но раз король пожелал… впрочем, дату проверки все равно назначал не его величество, а какой-то зажравшийся хлыщ из канцелярии, откуда-то заимевший на Невзунов зуб. Вот пусть он и отвечает за последствия.

Когда позади послышался пронзительный скрип, его сиятельство удивленно обернулся. Однако слух его не обманул. Да и зрение, как ни странно, не подвело — из кареты, приглушенно ругаясь, один за другим выбирались горе-проверяльщики: господин Альтиус фон Воррэн — помощник королевского советника, уже имевший удовольствие посетить эти земли два года назад; барон Вилле фон Дубинэ — уполномоченный его величества по строительным вопросам, ранее также бывавший в замке; и, наконец, господин Абирус Грабис — королевский оценщик, в обязанности которого входила оценка благосостояния юного барона Невзуна и определение сроков, в которые тому следовало окончательно расплатиться по ссуде.

Но если первые два господина внушали уважение своими объемами, ставшими за последние пару лет поистине грандиозными, то третий смотрелся недозрелым овсяным стебельком, по которому, к тому же, в детстве проехалась тяжелая телега. На фоне крупногабаритных соседей он выглядел бы смешно, если бы не поджатые недовольно губы, сильно выдающийся вперед нос и впалые, покрытые нездоровым румянцем щеки, на которых отчетливо шелушилась кожа. К тому же, он сильно горбился, словно под тяжестью собственных грехов. Что, впрочем, не помешало ему сделать головокружительную карьеру и всего за несколько лет заработать почетное звание «королевского рвача». За цепкую хватку, известную пронырливость и умение вытрясать из должников душу.

Невзун, правда, злостным неплательщиком не был и, несмотря на грабительские проценты, расплачивался вовремя, чего на памяти чиновников еще ни с кем не случалось. Но именно этим-то необычным фактом и заинтересовалось королевское казначейство, справедливо заподозрив юного барона в укрывательстве информации о своих доходах. Где ж это видано, чтобы неопытный юнец из разорившегося баронства вдруг добросовестно расплачивался по ссуде? Правильно. Значит, там наверняка творится что-то незаконное. А раз незаконное, то преступную активность следует немедленно пресечь, а буде такая возможность — потихоньку прибрать к рукам прибыльное дельце. Ведь королевская казна — залог благополучия государства, тогда как король и его приближенные просто обязаны в поте лица заботиться о родной стране. Следовательно, не имеют права отказаться от альтернативных источников доходов и пожертвуют всем, дабы не попрать свои… то есть, не свои, а государственные, конечно… интересы.

Выбравшись из кареты, все трое брезгливо оглядели громадную лужу, содержимое которой начало с устрашающей скоростью наполнять их сапоги, и с кислыми минами потащились к обочине, с трудом выдирая ноги из глинистой почвы и вполголоса понося раскисшую дрогу.

— Дорогой Абирус, — пыхтя и отдуваясь, обратился к оценщику барон вон Воррэн, с трудом выбравшись на сухое. — А вам не кажется, что это было опрометчивое решение?

— А вы бы предпочли просидеть здесь до вечера, дожидаясь помощи? — съязвил оценщик, пытаясь вылить из голенищ грязную воду. — Оглянитесь: дорога пуста, после такого дождя ни один крестьянин сюда не сунется, а до ближайшей деревни, если верить господину графу, еще час ходу!

Барон нерешительно оглянулся на его сиятельство, под которым гарцевал вывозившийся по брюхо в грязи жеребец.

— Ну, господин граф мог бы съездить за помощью…

— В этом лесу конь запросто переломает ноги, — старательно держа голос ровным, отозвался граф Экхимос. — А на тракте — сами видите, что творится. Но если вы готовы обождать или рискнете самостоятельно сесть в седло…

Господин Грабис поморщился и, презрительно покосившись на объемное брюхо соседа, искривил губы.

— Не думаю, что это хорошая идея. Лошади нам понадобятся на обратном пути.

— Скажите, граф, а как тут нынче обстоят дела с нежитью? — опасливо поежился господин фон Дубинэ и беспокойно оглядел пустую обочину. — Верны ли слухи, что она тут все еще обитает?

Его сиятельство едва удержался от ухмылки.

— Не могу сказать, господин барон — лично не проверял.

— Но, согласно докладам…

— Я не готов поклясться, что именно сегодня ночью какая-нибудь тварь не забрела на окраины баронства с земель герцога Ангорского. В его владениях, насколько мне известно, с нежитью все еще беда. И даже если Невзуну удалось временно очистить свои земли от нежелательных соседей, то наших границ эти твари… разумеется, я не имею в виду милорда герцога… к сожалению, не признают, поэтому бродят где захотят и когда им вздумается.

Толстяки беспокойно переглянулись.

— Что же вы предлагаете? — спросил один.

— Какое несчастье, что мастер Лиурой не смог нас сопроводить… — сокрушался второй. — Уж он бы ни за что не допустил такого бедственного положения!

— Сожалею, господа, — бесстрастно отозвался его сиятельство. — В настоящее время мой маг находится в столице по очень важному делу. И, поскольку извещение о проверке дошло до меня лишь этим утром, то я не успел с ним связаться. Конечно, я отправил сигнал по связующему амулету, однако ответа пока не получил. И сомневаюсь, что мастер Лиурой, даже если получит сообщение сию секунду, сможет прибыть сюда ранее, чем к вечеру, поэтому, боюсь, нам придется справляться своими силами.

— Эй, кучер! — капризно надул губы барон фон Дубинэ, обернувшись к карете и суетящемуся вокруг нее мужичку. — Ты точно не сможешь вытащить ее в одиночку?

Тот, забравшись по колено в воду и осмотрев колеса, удрученно покачал головой.

— Нет, господин. Застряла намертво. И, кажется, передняя ось не в порядке. Не думаю, что смогу ее починить в ближайшие пару — тройку часов.

— Значит, придется идти самим, — с неудовольствием заключил господин Грабис и мрачно посмотрел на усеянную лужами дорогу. — Господин граф, вы не окажете нам услугу?

— Разумеется, барон. Чем я могу помочь?

— Вы не могли бы добраться до деревни и прислать сюда подмогу? Если вам удастся найти этом захолустье хоть одну нормальную карету, мы будем вам очень признательны. Не хотелось бы вымокнуть еще больше, чем есть, и желательно предупредить местных, что нам требуется отдохнуть и обсушиться.

— Конечно, — любезно согласился его сиятельство. — Полагаю, это — единственный выход, и я постараюсь обернуться как можно скорее. Только, наверное, вам лучше уйти в тень — на такой жаре возможен тепловой удар.

— Благодарю за предупреждение, — кисло отозвался оценщик, с раздражением посмотрев на стоящие стеной деревья, под которыми кое-где тоже натекли большие лужи.

Граф только усмехнулся про себя, а затем пришпорил коня. Оставшиеся на обочине толстяки проводили его унылыми взглядами, остро жалея о том, что их ни одна лошадь не выдержит, и дружно вздохнули. А господин Абирус Грабис, недобро прищурившись, негромко процедил:

— Барончику крупно повезло, что его нет в замке. Но пусть не сомневается — я выясню, откуда он берет деньги, и составлю отчет так, что мало ему не покажется.