Глава 13
ТРУП № 13

Основным блюдом, поданным на этот завтрак, были сандвичи. Подполковник Генри Харт был просто счастлив, что впервые увидеть в лицо великого агента «Фрайбола» довелось именно ему. Более таинственного персонажа не было, пожалуй, за всю историю войн, которые вела Британия. Информация, которую поставлял этот агент, была исключительно ценна. Он еще ни разу не ошибся. Все, о чем он сообщал, не нуждалось в перепроверке, его аналитические замечания сбывались с завидной точностью. Просто невероятно, что простой фрегаттенкапитан мог так глубоко влезать в святая святых Рейха.

Ганс Рёстлер с удовольствием затягивался «робустой», давая понять, что истинным ценителям сигар в его прежней жизни приходилось нелегко.

— Представляете, русские меня угощали своим табаком… У них очень крепкий табак…

— Я едва не поседел, когда мне доложили, что вы у русских.

— Ну это как раз вполне логично. Где же мне еще быть, если Берлин оказался в их руках?

— Да, но вы сумели добраться до Шверина! Это фантастика просто! Удивительно, что их особисты так просто вас отдали.

— Видимо для них я не представляю никакой ценности. Ведь это вы знаете, что я — «Фрайбол», а для них я просто «немец Михель». Ну фрегаттенкапитан, ну — антифашист, ну что еще? Да, собственно, ничего.

— Вы были в Бункере?

— Да, был. — Рёстлер отправил в потолок мясистое колечко дыма. Оно поплыло вверх, по дороге приобретая прозрачность, пока не слилось с сизым туманом под потолком.

— Вы можете достоверно подтвердить, что Адольф Гитлер мертв?

— Более чем достоверно, мистер Харт. Я слышал выстрел и видел тело. Перед смертью фюрер имел беседу со мной и с Рейхсминистром.

— И о чем была беседа? — нетерпеливо допытывался Харт.

— Вы играете в гольф? — как бы невзначай перебил «Душка-Ганс», давая понять, что торговля еще не окончена и что пока еще ему не назвали цену, за которую он готов продать эту информацию. «Искренне интересуйтесь собеседником» — советовал один модный американский психолог. Ну вот Рёстлер как раз этим и занимался.

— В гольф??? — Харт чуть было не поперхнулся кофе. — Вы умеете играть в гольф?

— Ну, сказать, что в два счета сделаю Бобби Джонса, наверное, было бы слишком. — Рёстлер выпустил в потолок еще одно безупречное сизое кольцо дыма, какое-то время оба собеседника наблюдали за тем, как оно медленно поднимается к потолку. — Но… Мой лучший результат — 62 на 18 лунках…

— Фрайбол, вы меня поражаете… Вы ничем не отличаетесь от британца!

— All are not hunters that blow the horn.

Да, англичане — снобы. Лучший способ найти ключ к сердцу сноба — это убедить его в том, что ты сам точно такой же сноб. Рёстлеру это удалось. Довольно скоро он услышал от Харта именно то, что хотел услышать:

— Фрайбол! Нам нужны такие как вы!

— Это предложение? — хитро прищурился Рёстлер — Что ж, я полагаю служить Его Величеству весьма почетно, тем более для бывшего немца…

— Как вы точно сказали… «бывшего». Да скоро само понятие «Германия» уйдет в прошлое… Этот народ — главный источник бед всей Европы. То, что не удалось сделать в 18-м году, придется завершить сейчас.

Рёстлер не выказал никаких эмоций по поводу услышанного.

— Вообще-то я родом из Судет. А позвольте вас спросить, каким образом вы собираетесь уничтожить 80 миллионов немцев?

— Таким же, каким вы… — Харт слегка запнулся — вроде бы к Рёстлеру это и не должно было относиться, — каким нацисты уничтожали своих политических противников. «Раса господ» станет расой рабов, и это будет уже на века…

— Я знаком с планом Моргентау, — спокойно заметил Рёстлер. — Могу сказать, он всем хорош, если бы не один ма-а-аленький нюансик…

— Что вы имеете в виду?

— Предположим, вы уничтожите в лагерях всех немцев и на территории от Одера до Рейна обустроите пастбища… Вы представляете, как лихо по этим пастбищам заклацают траки русских «Сталиных»?

— Да что вы! Им не дадут!

Рёстлер лишь укоризненно посмотрел на Харта.

— Сколько «Ланкастер» летит до Москвы? А я вам скажу — он просто не долетит. Даже в одну сторону. А русские стоят на Эльбе. Вы не знаете, что такое залп «катюши» — как ее русские называют, а я знаю. Вы не знаете, как русские взламывают самую глубоко эшелонированную оборону… Они не считаются с потерями, у них ресурсов полно.

— Э-э-э, — махнул рукой Харт, — друг мой, вы преувеличиваете. Русские никогда бы не добились успеха, если бы не наша военная помощь…

— В 42-м — да, пожалуй, я бы с вами согласился, а сейчас? У русских мощный технический потенциал — их танки не хуже «Тигров» и «Шерманов», нефти у них — залейся, хлеба — завались… Марганец, молибден, медь… Я уже не говорю о том, что русским вообще наплевать на бытовые проблемы. Они могут жить в чистом поле, питаться древесной корой, и разрушение инфраструктуры для них ку-у-да меньшее зло, чем для нас с вами. Это у нас — бомба попала в водонапорную башню, вышел из строя водопровод — нам с вами завтра жена такое устроит — что в пору стреляться, а у них он и так никогда не работал по-человечески… Вы думаете, что с русскими можно воевать так же, как с немцами?

Рёстлер чувствовал, как его собеседник теряет оптимизм. Ладно, замнем это дело. С британцами так нельзя. Нельзя их брать нахрапом. Лицемерам — оружие лицемеров. Яд, обман и клевета. Немцы разозлили русского медведя. Он вырвался из берлоги и крушит, все, что попадет под лапу… Готовы ли англо-американцы продолжать войну еще 6 лет? Сколько у них под ружьем в Европе? Миллиона 3? Это всего лишь вдвое больше, чем у русских принимало участие в одной Берлинской операции. Сколько они еще смогут отмобилизовать? Ведь не стоит сбрасывать многочисленные пробольшевистские движения. Де Голль, как Вы полагаете, надежный союзник? Он пойдет против СССР?

Между тем:

Этим летом все люди, находившиеся на огромном пространстве от Одера до Рейна, независимо от национальной принадлежности, вероисповедания и политических взглядов, были заняты одним делом — они искали. Каждый искал свое. Разоруженный солдат Вермахта, не получивший статус военнопленного по странной прихоти Эйзенхауэра, на пространстве, обнесенном забором с колючей проволокой, искал траву, которую еще не вытоптали и которую можно бы было употребить в пищу, родители искали потерянных детей, дети — родителей, жены — мужей. Союзники искали, чем поживиться. Кто чином помельче — искал прохожего, чтобы отнять у него часы, кто повыше — искали станки, художественные ценности, секретные чертежи. Русские очень быстро оценили возможности, предоставляемые им моментом, в Москву уже отправился поезд с оксидами урана из института Кайзера Вильгельма, группа советских специалистов шарила по побережью в поисках «Фау». Искали все и всё. Отдельных слов стоит то, как искали фюрера. Или хотя бы труп фюрера. Ничего такого, что можно было бы без сомнений назвать трупом фюрера, союзникам не попадалось. Это было очень плохо. Получается, Адольф Гитлер всех обманул. Даже смертью своей он умудрился нагадить и Черчиллю и Сталину. Оба были недовольны. Сталин был недоволен больше. И заставлял своих людей стараться. Их старания были вознаграждены. Старания всегда вознаграждаются. Специальные подразделения НКВД обнаружили не один, и даже не два, а целых 13 трупов Адольфа Гитлера. Ну на то он, как говорится, и фюрер, а люди с задачами попроще могли и просто исчезать бесследно. Так произошло с Рёстлером. Он исчез. Но не просто исчез. За сутки до этого труп его покровителя Генри Харта обнаружили в лесу с эсэсовским кинжалом в спине. Почерк «Вервольфа». Вероятно, «Фрайбола» ждала куда более страшная смерть — обычно с предателями не церемонятся. А может, это был вовсе и не «Фрайбол»?

1. Нами проанализирована (возможность проведения) операции «Немыслимое». <…>

2. Общеполитическая цель (операции) — навязать русским волю Соединенных Штатов и Британской империи. Хотя «воля» двух стран и может рассматриваться как дело, напрямую касающееся лишь Польши, из этого вовсе не следует, что степень нашего вовлечения (в конфликт) непременно будет ограниченной. Быстрый (военный) успех может побудить русских хотя бы временно подчиниться нашей воле, но может и не побудить. Если они хотят тотальной войны, то они ее получат.

3. Единственный для нас способ добиться цели в определенном и долгосрочном плане — это победа в тотальной войне, но с учетом сказанного выше, в пункте 2, относительно возможности скорого (военного) успеха, нам представляется правильным подойти к проблеме с двумя посылками:

а) тотальная война неизбежна, и нами рассмотрены шансы на успех с учетом этой установки;

б) политическая установка такова, что быстрый (военный) успех позволит нам достигнуть наших политических целей, а последующее участие (в конфликте) нас не должно волновать.

4. Поскольку возможность революции в СССР и политического краха нынешнего режима нами не рассматривается и мы не компетентны давать суждения по этому вопросу, вывести русских из игры можно только в результате:

а) оккупации столь (обширной) территории собственно России, чтобы свести военный потенциал страны до уровня, при котором дальнейшее сопротивление (русских) становится невозможным;

б) нанесения русским войскам на поле сражения такого поражения, которое сделало бы невозможным продолжение Советским Союзом войны. <…>

8. Для нанесения решительного поражения России в тотальной войне потребуется, в частности, мобилизация людских ресурсов (союзников) с тем, чтобы противостоять нынешним колоссальным людским ресурсам (русских). Этот исключительно продолжительный по срокам проект включает в себя: а) широкомасштабную дислокацию в Европе колоссальных американских ресурсов (живой силы);

б) переоснащение и реорганизацию людских ресурсов Германии и всех западноевропейских союзников.

<…> 11. Перед принятием решения о начале военных действий следует учесть следующее:

а) Если оценка ошибочна и достижение любой поставленной нами ограниченной цели не заставит Россию подчиниться нашим условиям, мы фактически окажемся втянутыми в тотальную войну.

б) Ограничить военные действия каким-то одним регионом невозможно, а стало быть, по мере их развертывания нам придется считаться с реальностью глобальной схватки.

в) Даже если все пойдет по плану, мы не достигнем окончательного с военной точки зрения результата. Военная мощь России останется несломленной, и русские всегда смогут возобновить конфликт в любой подходящий для себя момент. <…>

31. Согласно нашему заключению:

а) начиная войну с русскими, мы должны быть готовы к тотальной войне, длительной и дорогостоящей в одно и то же время;

б) численный перевес русских на суше делает крайне сомнительным возможность достижения ограниченного и быстрого успеха, даже если, сообразно политическим взглядам, это будет соответствовать достижению наших политических целей.

Шведское гидрографическое судно «Гиславед» вышло из порта 3 мая. Курс — море Уэддела, Южные Фарренские острова. Нечего сказать — лучшего времени шведы для своих научных занятий не нашли. Фарватеры еще не протралены, да и наверняка не все немецкие подлодки выполнили приказ о капитуляции. Дёниц клянется, что все, но «бухгалтерия не сходится». Где-то «гуляют» еще как минимум с два десятка боевых кораблей с экипажами. Им, не подчинившимся приказу о безоговорочной капитуляции, терять уже точно нечего. Пиратство для них — самый простой и очевидный выход. А научное судно — самая доступная цель.

Честно говоря, «ученые» с «Гиславеда» выглядели странно, все больше с военной выправкой, но кое-кто вез семьи, так что судно на первый взгляд выглядело вполне гражданским. Для Вероники Лутц, которая из своего Эссена выезжала только на поезде или автобусе, это испытание казалось совершенно фантастическим. Она ведь толком даже не умела плавать. В море она обычно заходила по колено, затем брызгала на себя водой и только потом погружалась целиком, обязательно при этом держась за берег. Собственно, это и называлось у нее «морским купанием». А тут — путешествие через полземли! Шторма, мины, живые акулы, американские самолеты, которые однажды так лихо зашли на «Гиславед», что можно было подумать — они раскусили уловку, но нет, обошлось. Оказалось — шутка. Американцы шутили. А что? Они — победители. Они утерли нос старушке Европе, так что можно было себе позволить не церемониться. Тем более эти европейцы — а не один ли черт — немцы, шведы ли — слишком о себе большого мнения…

По результатам всех этих событий невзрачный обершрайбер, Вероника Лутц, затерявшаяся на пароходе, идущем к спасительной Ultima Tule среди группенфюреров СС, крупных партийцев и инженерной элиты, находилась в совершенном смятении. Такое с ней было лишь однажды, в тот день, когда покончил с собой ее муж Дитрих. Но те, хотя и тяжелые, переживания постепенно были вытеснены ее отношениями с Ройтером. Да, очень неправильными отношениями. Она же видела во всем, что происходило с ней, не что иное, как промысел небес. Кто, как не Господь, послал ей, тогда гарнизонному библиотекарю, волшебную встречу с Ройтером? Ведь то было искушение. И она ему, увы, поддалась… Но Господь милостив. Не согрешишь — не покаешься, не покаешься — не будешь прощен, не будешь прощен — не спасешься. Хотя сейчас с уверенностью сказать, было ли это самоубийство, а не акция маки — трудно. Как-то скомканно все тогда расследовалось. Военная полиция отнеслась к делу формально, слишком очевиден был мотив! Ничтожный майоришко интендантской службы против аса из асов, кавалера рыцарского креста, портреты которого висят по всей Германии в каждом втором отделении гитлерюгенда! Если бы не Рёстлер, они вообще бы ограничились написанием протокола и не попытались бы ударить палец о палец. Да, оно, собственно, и так закончилось ничем, и она — у разбитого корыта — дважды вдова здесь и претендентка на 2-й круг ада там… Ройтер — что там за семья у него — это дело темное… И эта рыжая стерва свою участь, безусловно, заслужила. Так что Ройтер виноват куда меньше. Это было ее, лично ее падение, и смерть мужа на ней… Но Господь безмерно добр. Ибо сказано: «…кто из вас без греха…», ну и так далее…. Милость Господа безмерна.

Он простил ей все, он явил очередное чудо. Разве не чудо, что она спасена из погибающего Берлина? Ей дан счастливый билет в один конец, за который в тот момент отдавали все состояние. А почему бы и нет? Виллу? Банк? Завод? — Все равно все достанется русским. Ничего уже не имело такой ценности, как билет на паром до Мальмё в те страшные дни. Однако все было много проще, а может, и наоборот — сложнее. Билет в один конец ей обеспечил вовсе не Господь, а ее непосредственный руководитель группенфюрер СС Ганс Рёстлер.