СУДЬБЫ ГЕНЕРАЛЬСКИЕ

Бывший помощник начальника ВВС ОКДВА по войсковой авиации комдив Ворожейкин Григорий Алексеевич относится к числу тех лиц из числа высшего комначсостава РККА, которые дважды «погружались во тьму». Он один из немногих, кто после второго «погружения» остался жив. Однако все по порядку.

Первый раз Григорий Алексеевич подвергся аресту на Дальнем Востоке, в Хабаровске – 14 мая 1938 г. Под следствием он находился без малого два года, испытав на себе за это время полный набор пыток, издевательств и оскорблений. Ворожейкин вынужденно подписывал сфальсифицированные протоколы допросов, затем отказывался от данных им «признательных» показаний. Затем следователи «приводили его в чувство» и все повторялось снова – до апреля 1940 г., когда Г. А. Ворожейкин в связи прекращением дела был освобожден. Вот что Григорий Алексеевич поведал об этом периоде своей жизни в автобиографии, написанной вскоре после освобождения: «В мае 1938 г. врагами народа был арестован и до апреля 1940 года находился под стражей и как невиновный без суда освобожден».

Справедливость когда-нибудь да восторжествует… В мае 1940 г. Г. А. Ворожейкина пригласили в качестве свидетеля в судебное заседание, где слушалось дело одного из его мучителей – А. М. Хорошилкина, бывшего заместителя начальника особого отдела ОКДВА, а также других особистов-дальневосточников. Григорий Алексеевич показал: «Я был арестован 14 мая 1938 г. Допрос начался со следующего дня… с применением физического воздействия… 25 мая я был переведен следователем Драгомирецким, который… прочел список лиц, якобы участников к.р. (контрреволюционного. — Я. Ч.) заговора. Помню, что в этом списке он назвал Покуса, Васенцовича, Дмитриева, комбрига Гущина, Дреймана, пом. начальника связи Попова, Соловьева, комиссара бригады Ильина, Кропачева, Моторного, Брыкова и еще ряд лиц, фамилии которых я не запомнил, но было их в этом списке более 15 человек… Издевательствам я был подвергнут этим следователем (фамилии его не знает) с утра до полудня. Избитый им до потери сознания, я, придя в себя, увидел, что никакие мои доводы и требования не помогут мне освободиться из всей этой лжи… Не имея никакой возможности терпеть издевательства, я вынужден был подписать уже заранее заготовленные протоколы допросов…»

При освобождении из Хабаровской тюрьмы Г. А. Ворожейкин 21 апреля 1940 г. получил следующий документ:

СПРАВКА № 64

Выдана гр. Ворожейкину Григорию Алексеевичу, год рождения 1895, № паспорта – в том, что он с 14 мая 1938 г. содержался во внутренней тюрьме УНКВД по Хабаровскому краю и 21 апреля 1940 г. освобожден в связи с прекращением дела.

Справка видом на жительство не служит.

Майор госбезопасности (подпись).

После освобождения из заключения для Григория Алексеевича начался этап «хождения по мукам» – этап восстановления в партии и армии. Не такое это простое дело, как может показаться несведущему человеку. Вполне естественно, что первым делом комдив Ворожейкин обратился туда, откуда его взяли под арест, — управление ВВС бывшей ОКДВА в Хабаровске (в апреле 1940 г. оно именовалось управлением ВВС 2-й Отдельной Краснознаменной армии (2 ОКА). Там Григория Алексеевича приняли командующий ВВС 2 ОКА комкор П. Ф. Жигарев и комиссар ВВС 2 ОКА полковой комиссар Литвиненко. В результате этой беседы 25 апреля 1940 г. в Военный совет 2 ОКА был направлен очень важный, для Г. А. Ворожейкина документ.

СПРАВКА-ДОКЛАД

бывшего помощника командующего АОН ОКДВА по авиации

комдива Ворожейкина Григория Алексеевича

Рождения 1895 г., русский, беспартийный, чл. ВКП(б) состоял с 1927 года, исключен в связи с арестом. Крестьянин, общ. образование 4 класса экстерном мужской гимназии. Военное образ. Псковская школа прапорщиков в 1915 г., курсы старшего комсостава при Высшей тактической стрелковой школе – 1924 г. и Военно-воздушная академия им. Жуковского – 1932 г. (оперативный факультет). Тов. Ворожейкин 14 мая 1938 г. был арестован органами НКВД, а 21 апреля 1940 г. из-под стражи освобожден в связи с прекращением дела.

Приказом ОКДВА № 0305 от 8 мая 1938 г. он был отстранен от занимаемой должности, а приказом ОКДВА № 00 482 от 11 июля 1938 г. по ст. 44 п «в» из РККА уволен.

Тов. Ворожейкин возбудил ходатайство о восстановлении в кадрах РККА.

Аттестаций, которые характеризовали бы его работу за время службы в РККА, в личном деле нет. Имеется в личном деле только одна аттестация за 1934 г., оценивается положительно, и одна имеется партхарактеристика за 1937 г., в которой отмечается, что не всегда, проявлял достаточную партийную прозорливость в деле разоблачения врагов народа.

Как работник оценивается добросовестный, но недостаточно решителен в принимаемых решениях, излишне доверчив к докладам подчиненных. Часто оставаясь за командующего АОН, не проявлял должной решительности в деле борьбы с авариями и предпосылками их.

Восемь служебных отзывов, представленных в связи с восстановлением, от членов партии и командиров по совместной работе положительные.

ВЫВОД: Считаю возможным в кадрах РККА восстановить, ввиду невозможности использовать в частях ВВС 2 ОКА, направить в распоряжение Главного Управления ВВС Красной Армии.

Командующий ВВС 2 ОКА комкор (Жигарев)

Комиссар ВВС 2 ОКА полковой комиссар (Литвиненко) 25 апреля 1940 г.

Военный совет 2 ОКА согласился с выводом командования ВВС армии относительно комдива Г. А. Ворожейкина.

Итак, дело с восстановлением Григория Алексеевича в кадрах РККА сдвинулось с места. Не менее сложным было восстановление в рядах ВКП(б). Ворожейкин написал соответствующее заявление в партийную комиссию при политуправлении 2 ОКА, которое рассматривалось там 27 апреля 1940 г. По этому поводу приведем один документ, имеющийся в личном деле Г. А. Ворожейкина.

«ВЫПИСКА из протокола заседания парткомиссии № 42 от 27 апреля 1940, в составе тт. Петров, Костюченко, Смоликов, Шуляков.

СЛУШАЛИ: Апелляцию ВОРОЖЕЙКИНА Григория Алексеевича, рождения 1895 г., член ВКП(б) с 1927 г., п/б № 0 471 767 образца 1936 г., сдал в ОРПО ПУ 2 ОКА, соц. положение крестьянин, образование – среднее, национальность русский. В РККА с 1918 г. Служил в старой армии с 1915 г. по 1918 г. в качестве офицера. Ворожейкин принимал участие в период гражданской войны на Юго-Западном фронте и против белополяков. Имеет награды: орден “Красного Знамени” и медаль “XX лет РККА”.

Ранее работал помощником командующего по войсковой авиации ВВС ОКДВА. Военное звание комдив.

Докладывает тов. Выгорка.

Присутствует тов. Ворожейкин.

СУТЬ ДЕЛА: 5 декабря 1938 г. ПУ 2 ОКА ВОРОЖЕЙКИН исключен из рядов ВКП(б) после ареста органами НКВД, как арестованный органами НКВД.

УСТАНОВЛЕНО: 1. ВОРОЖЕЙКИН с 14 мая 1938 г. по 21 апреля 1940 г. находился под следствием, освобожден в связи с прекращением дела (справка № 64 от 21.4.1940 г., выданная НКВД 2 ОКА).

2. Ворожейкин представил в ПУ 2 ОКА положительные отзывы от коммунистов:

а) КОНДРАТЬЕВ, член ВКП(б) с 1932 г., п/б № 0 259 516, знает ВОРОЖЕЙКИНА с 1934 г. по совместной работе в Крас-ногвардейске (ЛВО);

б) ДМИТРИЕВ, член ВКП(б) с 1927 г… п/б № 2 527 637, знает ВОРОЖЕЙКИНА с 1937 г. по работе на ДВК;

в) ХУДАРОВ, член ВКП(б), п/б № 0 286 706, знает ВОРОЖЕЙКИНА по совместной работе в штабе ВВС ОКДВА с 1937 г.;

г) МУХОРТОВ, член ВКП(б) с 1937 г., п/б № 1 938 166, знает ВОРОЖЕЙКИНА с 1937 г. по совместной работе в штабе ВВС ОКДВА;

д) СИДОРОВ, член ВКП(б) с 1934 г., п/б № 1 978 862, знает ВОРОЖЕЙКИНА с 1936 г. по работе на ДВК;

е) БЕЛЯЕВ, член ВКП(б) с 1930 г., п/б № 1 977 830, знает ВОРОЖЕЙКИНА с 1934 г. по совместной работе в Красногвардейске…

3. В ПК (партийной комиссии. — Н.Ч.) 2 ОКА компрометирующих материалов на тов. ВОРОЖЕЙКИНА не имеется.

ПОСТАНОВИЛИ: Решение ПК 2 ОКА от 5 декабря 1938 г. отменить, ВОРОЖЕЙКИНА в члены ВКП(б) восстановить.

Ответственный секретарь ПК 2 ОКА полковой комиссар (Петров)».

В процессе восстановления Г. А. Ворожейкина в рядах РККА и ВКП(б) не раз упоминалась злополучная партхарактеристика, данная ему в 1937 г., где его упрекали за недостаточную партийную прозорливость при борьбе с врагами народа. Приведем содержание этого документа:

«ВОРОЖЕЙКИН Г. А. Член ВКП(б) – 1927 г., партбилет № 0 471 767, год рождения 1895, служащий, б(ывший) офицер – штабс-капитан, в РККА с 1918 г. В белой армии не служил. В парторганизации АОН с ноября 1936 года.

Идеологически и морально устойчив. За время пребывания т. ВОРОЖЕЙКИНА в управлении АОН колебания от генеральной линии партии не было замечено. Жизнью и работой парторганизации т. ВОРОЖЕЙКИН интересуется и принимает активное участие в ней. Так же активно участвовал в разоблачении врагов народа Басова, Солошенко, Кунина, Кицаненко и др. Однако т. ВОРОЖЕЙКИН не всегда проявлял достаточную партийную прозорливость. Например, длительное время держал связь с быв. командиром 50 авиабригады РУДЕНКО, который впоследствии оказался врагом народа, но не сумел распознать его. Связь эта выражалась в том, что т. ВОРОЖЕЙКИН вместе работал с РУДЕНКО в Ленинграде. Ходили друг к другу. Были взаимные посещения и здесь в 1937 г. РУДЕНКО побывал у ВОРОЖЕЙКИНА и обратно. Также не проявил высокой бдительности при разборе парторганизацией управления АОН ОКДВА в марте м(еся)це 1937 г. дела б(ывшего) члена партии инженера АОН, ныне арестованного органами НКВД КОЛЧАНОВА, по обвинению его самоснабжением, преступно-халатным отношением к делу. Т(оварищ) ВОРОЖЕЙКИН знал КОЛЧАНОВА с ноября м(еся)ца 1936 г., знал его плохую работу в прошлом, но не дал ему резкой критики на собрании. Выступил с положительной оценкой КОЛЧАНОВА, пользуясь только одним фактом его работы по подъему кораблей с места вынужденной посадки, за что КОЛЧАНОВ имел поощрение. Тем самым смягчил вину КОЛЧАНОВА. Впоследствии в этом вопросе занял правильную линию и активно участвовал в разоблачении КОЛЧАНОВА.

В деловом отношении, как член партии, т. ВОРОЖЕЙКИН честный и добросовестный работник, но недостаточно решительный в принимаемых решениях. Излишне доверчив к докладам подчиненных.

Оставаясь часто за командующего АОН и возглавляя инспекции по проверке частей АОН, не проявил должной решительности в деле борьбы с авариями и предпосылками их, по вскрытию вредительства в частях АОН в б/п (боевой подготовке. — Н.Ч,). Так, проверяя боевую подготовку в январе месяце 1937 г. в 30 авиабригаде, несмотря на явные прорывы в боевой подготовке и факты вредительства со стороны к(оманди)ра бригады РУДЕНКО, нач(альника) штаба бригады ХОДОРОВСКОГО, что было вскрыто впоследствии, тов. ВОРОЖЕЙКИН не дал достаточно резкой критики безобразий в бригаде, не поднял на политическую высоту существующие прорывы. Подошел делячески к их оценке.

По работе и поведению в парторганизации АОН ОКДВА партийно-политическое лицо ВОРОЖЕЙКИНА сомнений не вызывает.

Партхарактеристика утверждена на заседании партийного бюро.

Секретарь партбюро АОН ОКДВА (Жидких) Член партийного бюро (Попов)».

После восстановления в кадрах РККА Г. А. Ворожейкин был назначен начальником 3-го отдела Управления боевой подготовки ВВС Красной Армии. В этой должности он работал до начала сентября 1940 г., когда был назначен начальником Ленинградских авиационно-технических курсов усовершенствования начсостава ВВС Красной Армии имени К. Е. Ворошилова. Всего несколько месяцев возглавлял эти курсы Григорий Алексеевич, но и за это время он успел сделать достаточно много. О чем и говорится в аттестации на него по состоянию на ноябрь 1940 г.:

«Партии Ленина-Сталина и Социалистической Родине предан. Морально устойчив и политически выдержан. Обладает деловым и политическим авторитетом. Общеобразовательная и военная подготовка хорошая, имеет большой практический и служебный опыт.

Участник гражданской войны. За боевые заслуги награжден орденом Красного Знамени и юбилейной медалью “20 лет РККА”. Прошел путь от начальника связи полка до командира дивизии.

Окончил оперативный факультет Военно-воздушной академии имени Жуковского в 1934 году, после чего командовал тяжелой авиабригадой. Авиабригада под его командованием на инспекторском смотре получила вполне удовлетворительную оценку.

Лично дисциплинирован. Энергичен, решителен. Вспыльчив. Требователен к себе и подчиненным. Состояние здоровья хорошее.

Командует Ленинградскими авиационно-техническими курсами усовершенствования с сентября 1940 года. Вузовскую работу осваивает быстро. Умело нацеливает подчиненных.

ВЫВОД: Достоин присвоения военного звания “генерал-майор авиации”.

Начальник Управления ВУЗ ГУВВС КА генерал-майор авиации (Левин)».

Однако просимое воинское звание «генерал-майор авиации» Григорию Алексеевичу, будет присвоено только в конце июля 1941 г. И как бы в порядке компенсации за такую задержку первого генеральского звания второе – «генерал-лейтенант авиации» – он получит через три месяца после первого (29 октября 1941 г.).

С января 1941 г. Г. А. Ворожейкин – командующий ВВС Приволжского военного округа. В этой должности он и встретил Великую Отечественную войну, Но долго в тылу ему быть не пришлось – уже в августе 1941 г. он убыл на Резервный (Центральный) фронт, где вступил в исполнение обязанностей командующего ВВС. В том же месяце Григорий Алексеевич возглавил штаб ВВС Красной Армии, которым руководил до марта 1942 г.

С марта по май 1942 г. генерал-лейтенант авиации Г. А. Ворожейкин командовал авиагруппой № 2, после чего последовало назначение первым заместителем командующего и членом Военного совета ВВС Красной Армии. Его непосредственным начальником, т. е. командующим ВВС Красной Армии, был А. А. Новиков (с марта 1943 г. маршал авиации), вместе с которым Григорий Алексеевич рука об руку прошел всю войну. Александр Александрович Новиков глубоко уважал Г. А. Ворожейкина, что и нашло свое отражение в соответствующих служебных аттестациях.

АТТЕСТАЦИЯ

за период с июня 1941 г. по октябрь 1943 г.

на первого заместителя командующего ВВС КА

генерал-полковника авиации ВОРОЖЕЙКИНА Григория Алексеевича

В период Отечественной войны был командующим ВВС Резервного фронта, после чего был назначен начальником штаба ВВС КА.

Бывшую до его прихода в штаб ВВС КА неразбериху быстро ликвидировал и навел необходимый порядок.

Выезжал на Северо-Западный фронт для руководства операциями авиации фронта.

В мае 1942 г. был назначен первым заместителем командующего ВВС КА.

По этой должности в центральном аппарате ВВС КА работает мало, так как большую часть времени находится на фронтах.

По поручению Ставки координировал и возглавлял руководство действиями авиации в Великолукской операции, затем Волховского и Ленинградского фронтов по прорыву блокады Ленинграда и в летнюю кампанию 1943 г. на Центральном фронте в отражении наступления немцев и наступления наших войск.

На фронте показал себя с хорошей стороны. За организацию боевой работы авиации по прорыву блокады Ленинграда награжден орденом Суворова 2-й степени.

Приобрел значительный боевой опыт по использованию крупных масс авиации на поле боя.

Как общевойсковой командир в прошлом, хорошо понимает природу общевойскового боя, что значительно облегчает ему строить наиболее правильно взаимодействие авиации с наземными войсками. Знает воздушно-десантные войска.

Недостаточно знает авиационную технику, вследствие чего иногда делает неправильные выводы.

Военная подготовка хорошая. Имеет многолетний опыт службы на командных должностях в тылу и на фронте.

Напорист. Честолюбив. Вопросы ставить умеет, исполнителен.

ВЫВОД: Должности первого заместителя командующего ВВС КА соответствует. По своему опыту, приобретенному долголетней службой в КА и опыту вождения крупных авиационных масс на фронте вполне заслуживает присвоения звания “МАРШАЛ АВИАЦИИ”.

Командующий ВВС Красной Армии маршал авиации (Новиков) 28 ноября 1943 г..

Воинское звание «маршал авиации» Г. А. Ворожейкину было присвоено в августе 1944 г. Вместе с Григорием Алексеевичем тогда это звание получили видные авиационные военачальники: Ф. А. Астахов, Н. С. Скрипко, Ф. Я. Фалалеев, С.А Худяков.

В должности первого заместителя командующего ВВС Красной Армии Г. А. Ворожейкин работал до середины 1946 г., когда началась кампания по дискредитации маршала Советского Союза Г. К. Жукова. Незадолго до этого на основании постановления СНК СССР от 16 марта 1946 г. был освобожден от должности Главком ВВС Советской Армии Главный маршал авиации А. А. Новиков. В июле того же года освобождается от должности и его первый заместитель маршал авиации Г.А Ворожейкин. Некоторое время (полгода) он командует 1-й воздушной армией, затем (февраль – май 1947 г.) находится в распоряжении Главкома ВВС (им после А. А. Новикова стал генерал-полковник авиации К. А. Вершинин). В мае 1947 г. Г. А. Ворожейкина увольняют в отставку. Официальная версия отставки – по болезни.

Началось второе «погружение во тьму»… Арестовали Григория Алексеевича И апреля 1948 г. по обвинению в антисоветской деятельности. А именно – его обвинили в том, что он, будучи враждебно настроенным по отношению к Советской власти (как же – бывший офицер царской армии, штабс-капитан!), с группой единомышленников (с кем именно, не сказано) длительное время проводил антисоветскую агитацию, высказывал «вражеские измышления в отношении вождя советского народа», клеветал на важнейшие мероприятия партии и правительства, восхвалял буржуазные порядки.

Маршал Ворожейкин также обвинялся в том, что, являясь во время Великой Отечественной войны первым заместителем командующего ВВС Красной Армии, принимал на вооружение авиачастей действующей армии дефектные самолеты, вследствие чего понижалась боеспособность советской авиации и происходило большое количество катастроф. Все эти обвинения указывались в общей форме, голословно, ибо никаких конкретных фактов не приводилось.

За четыре года следствия Григорий Алексеевич испытал много мук – как физических, так и морально-психологических. И в период первого «сидения», и во время второго следствия ему приходилось вынужденно, после пыток, подписывать ложные протоколы допросов и признавать себя виновным в тех преступлениях, которых он никогда не совершал. Затем были отказы от этих «признательных» показаний и снова допросы с пристрастием.

Обвинительное заключение по так называемому делу ГА. Ворожейкина было утверждено заместителем министра государственной безопасности СССР полковником М. Д. Рюминым и заместителем Главного военного прокурора генерал-майором юстиции Д. И. Китаевым.

Итак, следствие по делу Г. А. Ворожейкина длилось четыре года. 21 апреля 1952 г. оно было передано в Военную коллегию Верховного Суда СССР. Обвинялся Григорий Алексеевич в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 58–10 и 193-17 п.«а» УК РСФСР. Спустя неделю (28 апреля 1952 г.) дело рассматривалось Военной коллегией в составе ее председателя генерал-лейтенанта юстиции А. А. Чепцова и членов: генерал-майора юстиции Л. Д. Дмитриева и генерал-майора юстиции И. М. Зарянова.

В приговоре суд хотя и указал, что ГА. Ворожейкин признал себя виновным, но в судебном заседании Григорий Алексеевич заявил следующее: «Виновным себя не признаю, но обвинение составлено очень тенденциозно, и я не могу со всем согласиться полностью». В дальнейшем же, как это следует из его показаний в суде, он фактически не признал себя виновным в совершении каких-либо преступных действий.

Представший перед судом маршал авиации Ворожейкин заявил, что в 1947 г. его уволили из армии под предлогом плохого состояния здоровья, хотя он тогда был совершенно и пригоден к военной службе. Григорий Алексеевич откровенно признался, что тогда, в 1947 г., он испытал чувство растерянности. Когда он обратился в райком партии с просьбой помочь устроиться на соответствующую его уровню работу, то ему, маршалу авиации, как бы в насмешку предложили должность заведующего баней. Разумеется, от этого «почетного» предложения он отказался.

Григорий Алексеевич был достаточно самокритичен в суде. Он не отрицал, что, оказавшись в сложной ситуации, «наговорил массу глупостей», однако маршал категорически отрицал обвинение в том, что был враждебно настроен в отношении Советской власти. Нет, Ворожейкин не отрицал, что высказывался о тяжелом положении, в котором оказались колхозы после войны, о неудовлетворительном материальном обеспечении увольнявшихся в запас или отставку офицеров Советской Армии, что одобрительно отзывался о состоянии дорог в странах Европы.

Григорий Алексеевич не отрицал, что он неодобрительно отзывался о том, что советские военнослужащие, не по своей воле попавшие в плен к немцам, затем оказались в лагерях НКВД (МВД), тогда как в странах Запада своих военнопленных встречали с цветами, как героев. Не преминул Ворожейкин сказать и о незаконных арестах в 1937–1938 гг., в результате которых пострадал и он сам.

В протоколе судебного заседания записано, что, выступая на суде, Г. А. Ворожейкин говорил, что в Англии и Соединенных Штатах Америки депутат парламента может высказать любую критику в адрес правительства и даже президента, что «невозможно у нас в СССР». Говорил он и о том, что при обсуждении кандидатов перед выборами в высшие органы власти любой избиратель в названных странах может свободно критиковать выдвинутых кандидатов. В разговоре с женой в присутствии ее сестры он высказывал мнение о том, что и в нашей стране в списки для тайного голосования при выборах в высшие органы власти необходимо включать нескольких кандидатов, чтобы избиратель «мог сделать выбор». Говорил он также, что «у нас… могут арестовать любого человека и держать его тайно без суда в течение долгого времени». Арестованный маршал авиации утверждал, что в его высказываниях ничего антисоветского не было, он отрицал обвинение в высказывании вражеских измышлений в отношении «вождя советского народа». В то же время Григорий Алексеевич соглашался, что он был недоволен министром Вооруженных Сил СССР Н. А. Булганиным, которого считал виновным в необоснованном его, Ворожейкина, увольнении из армии. Говорил, что Булганин является безынициативным человеком, который не может решать самые простые вопросы. С юридической точки зрения все вышеизложенное трудно согласовывалось с проведением антисоветской агитации.

Следует отдать должное Г. А. Ворожейкину в том, что он в судебном заседании Военной коллегии с большим уважением отзывался о Г. К. Жукове (тот тогда был в опале), заявив: «Считал и считаю Жукова очень крупным полководцем… Жукова я считаю национальным героем». Несомненно, такие заявления подсудимого в отношении опального маршала делают честь Ворожейкину, его мужеству и принципиальности. Не всякий арестованный на месте Григория Алексеевича рискнул бы сделать такое смелое высказывание.

Относительно поставки в ВВС Красной Армии дефектных самолетов. На суде Г. А. Ворожейкин заявил, что он не может взять на себя ответственность за поставку в ВВС недоброкачественных самолетов, поскольку это не входило в его компетенцию, и что Верховный Главнокомандующий возложил на него ответственность в Военно-Воздушных Силах за оперативную работу и за боевую подготовку фронтовой авиации.

В предоставленном ему последнем слове Г. А. Ворожейкин сказал, что он всю свою жизнь посвятил делу укрепления обороны страны. Даже находясь в тюрьме, он подготовил и направил в соответствующие инстанции четыре предложения, способствующих повышению оборонной мощи Советского Союза. Григорий Алексеевич со всей ответственностью заявил: «Я никогда не был врагом Советской власти… и любовь к Родине у меня никто никогда не отнимет, даже обвинительное решение высокого суда».

Военная коллегия признала Ворожейкина виновным в том, что он, будучи первым заместителем командующего ВВС Красной Армии во время Великой Отечественной войны, преступно халатно относился к исполнению своих служебных обязанностей и не принял мер к прекращению приемки от авиационной промышленности на вооружение ВВС дефектных самолетов, что снижало боеспособность советской авиации в Отечественной войне.

В приговоре содержалось утверждение, что Г. А. Ворожейкин, будучи озлоблен своим увольнением из Советской Армии, среди своего окружения в 1947 г. высказывал антисоветские суждения по вопросам карательной политики Советской власти и советской демократии. Наряду с этим он восхвалял буржуазные порядки, а также возводил клевету «на одного из руководителей ВКП(б) и Советского правительства». Известно, что имя И. В. Сталина в подобных документах никогда не называлось – он именовался «одним из руководителей партии и правительства».

В итоге Военная коллегия Верховного Суда СССР признала Г. А. Ворожейкина виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 58–10, ч.1 и 193—17 п. «а» УК РСФСР, и приговорила его к восьми годам тюремного заключения.

Вскоре после смерти И. В. Сталина находившийся в тюрьме Г. А. Ворожейкин был оправдан. Приказ 1947 г. о его увольнении из кадров Вооруженных Сил в отставку был в августе 1953 г. отменен, и Григорий Алексеевич еще почти шесть лет руководил факультетом заочного обучения Военно-воздушной академии (до апреля 1959 г.). Вот что говорится о его деятельности на этом посту в аттестации от декабря 1958 г.:

Маршал Ворожейкин Г. А. имеет многолетний опыт работы на руководящих командных должностях как в тылу, так и на фронте. Участник двух войн. В период Великой Отечественной войны приобрел большой опыт по использованию авиации. В качестве представителя Ставки Верховного Главнокомандующего (так в оригинале. — Н.Ч.) координировал и возглавлял руководство действиями авиации на различных фронтах.

На должность начальника факультета заочного обучения академии назначен в декабре месяце 1953 года. Руководство факультетом осуществлял правильно. Подготовка слушателей на факультете производится организованно и с хорошими показателями. Маршал Ворожейкин уделяет постоянное внимание качеству и условиям подготовки заочников, для чего он поддерживает связь с кафедрами академии и строевыми частями с целью контроля за подготовкой заочников и оказания им помощи на местах.

За период его командования факультетом подготовлено и выпущено 1314 офицеров Военно-Воздушных Сил по трем профилям подготовки: командному, штурманскому и профилю авиационного тыла.

Государственные авиационные комиссии отмечали, что слушатели – выпускники заочного факультета получают достаточные знания боевого применения частей и соединений ВВС в современном общевойсковом бою и в различных условиях обстановки.

Лично маршал Ворожейкин работает над углублением своих военных и политических знаний. Принимает участие в общественной жизни, состоит членом Совета академии, выступает на собраниях партийного актива.

По состоянию здоровья нуждается в режиме рабочего дня и периодическом госпитальном лечении.

Идеологически выдержан, морально устойчив. Предан нашей Родине и Коммунистической партии Советского Союза.

ВЫВОД: Учитывая состояние здоровья и возраст целесообразно уволить в запас.

Начальник академии генерал-полковник авиации (Красовский) 25 декабря 1958 года.

С содержанием аттестации и выводом согласился Главком ВВС маршал авиации К. А. Вершинин.

Приказом министра обороны СССР № 0421 от 4 марта 1959 г. маршал авиации Г. А. Ворожейкин теперь уже окончательно был уволен в отставку с правом ношения военной формы одежды.

Умер Г. А. Ворожейкин в Москве 30 января 1974 г.

После освобождения и восстановления в кадрах РККА комбриг Дзенит Ян Петрович был назначен старшим преподавателем Академии Генерального штаба РККА. В этой должности он работал до июня 1941 г. О качестве и эффективности работы преподавателя комбрига Я. П. Дзенита можно узнать из аттестации на него, написанной в конце октября 1940 г. врид начальника кафедры оперативного искусства академии генерал-лейтенантом Е. А. Шиловским:

Комбриг тов. Дзенит Я. П. прибыл в Академию в июне 1940 г. Выполняет разработку по наступательной операции, которую ведет с присущей ему добросовестностью и исполнительностью.

Очень твердый, настойчивый и требовательный командир. Лично вполне дисциплинирован и умеет поддерживать дисциплину среди подчиненных.

Несмотря на значительный отрыв от оперативной работы (был арестован с декабря 1937 г. по февраль 1940 г. и освобожден за отсутствием улик и прекращением дела), обнаружил хороший оперативный кругозор и уменье вести теоретическую и практическую работу. Учитывая большой опыт т. Дзенита в прошлом по оперативно-тактической части, можно полагать, что он будет хорошим преподавателем в оперативной кафедре.

Лично знаю т. Дзенита по гражданской войне (16 армия) и по работе в МВО (он был начальником оперативного отдела), где он зарекомендовал себя с положительной стороны.

Представлен к званию генерал-майора.

Врид начальника Академии Генерального штаба генерал-лейтенант В. К. Мордвинов согласился с мнением Е. А. Шиловского: «На педагогической работе недавно. Опыт и большая практика дают гарантию, что с должностью справится. Достоин присвоения звания “генерал-майор”». Однако тогда Ян Петрович генеральского звания не получил.

В июне 1941 г. комбриг Дзенит стал заниматься подготовкой резервов для действующей армии. В дополнении к автобиографии он пишет:

В начале войны я был направлен в Одесский, а затем в Орловский военные округа на формирование резервов Главного Командования. При моей помощи сформировано несколько стрелковых и кавалерийских дивизий.

После удачного хода и окончания этих формирований я был вызван в Москву и назначен Уполномоченным Главного Управления Формирований и Генерального штаба при Сибирском военном округе.

О плодотворной деятельности Я. П. Дзенита на данном посту говорится в аттестации, данной в середине января 1942 г. командующим войсками Сибирского военного округа генерал-лейтенантом Н. В. Медведевым:

За пять месяцев своей работы в войсках Сибирского военного округа комбриг тов. Дзенит Я. П. показал себя энергичным, волевым командиром. Оказал большую помощь Военному совету в отношении формирования дивизий, бригад, развертывания и контроля боевой подготовки, материального обеспечения и отправления на фронт.

Тов. Дзенит работает не считаясь со временем, ни с расстоянием. В любое время суток его можно видеть в частях, энергично устраняющим замеченные недостатки и своевременно информирующим Военный совет об устраненных недостатках.

Считаю, что комбриг тов. Дзенит достоин звания генерала.

Его непосредственный начальник в Москве – начальник Управления формируемых частей и соединений Главупраформа РККА полковник Ф. И. Вахитов к вышеизложенному добавил:

Комбриг тов. Дзенит твердый, энергичный, волевой, требовательный и дисциплинированный командир. Знает военное дело. Умеет организовать боевую подготовку соединений.

В формировании дивизий и бригад работает с энтузиазмом.

Предан делу партии Ленина – Сталина. Достоин присвоения звания генерала.

Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 22 января 1942 г. Я. П. Дзениту было присвоено звание “генерал-майор”. Кстати, тем же постановлением стал генералом и начальник Яна Петровича полковник Ф. И. Вахитов.

Командующий войсками Сибирского военного округа генерал-лейтенант П. В. Медведев высоко ценил организаторские качества Я. П. Дзенита. Когда в округе освободилась должность заместителя командующего, то Никифор Васильевич стал ходатайствовать о назначении на нее Я. П. Дзенита. А поначалу он издал приказ о допущении Яна Петровича к исполнению этой должности. За подписью командующего и члена Военного совета округа корпусного комиссара А. Ф. Колобякова в конце мая 1942 г. в Москву был послан служебный отзыв на генерал-майора Я. П. Дзенита. Приведем его содержание:

Энергичный, решительный, требовательный, грамотный в военном отношении командир. Имеет богатый опыт командования частями и штабной работы. В работе трудолюбив и не считается со временем. Будучи особым уполномоченным по Формированию Упраформа Красной Армии при СибВО, большую помощь оказал Военному Совету в вопросах нормирования, постановке учебы в частях. Проявлял исключительную заботу о своевременном укомплектовании частей людским и конским составом, а также обеспечении вооружением, другими видами снабжения. Назначением замкомвойсками округа активно включился на поднятие боевой подготовки войск и военных училищ округа.

Подлежит утверждению в должности.

В должности заместителя командующего войсками Сибирского военного округа Я. П. Дзенит был утвержден и исполнял ее до апреля 1944 г. Круг его обязанностей был достаточно широк. Вот что об этом говорит сам генерал Дзенит в дополнении к автобиографии:

Как в роли Уполномоченного Главупраформа и Генерального штаба, так и в должности замкомвойск моей работой было: формирование и обучение дивизий, бригад и отдельных частей для фронта и подготовка резервов в запасных частях.

За это время, при моем активнейшем участии, было сформировано, обучено и отправлено на фронт 54 соединения и обучено в запасных частях и отправлено на фронт более миллиона солдат, сержантов и офицеров.

Сибирские резервы считались на фронте одними из лучших соединений и пополнений. Качеству обучения этих резервов, безусловно, способствовал приобретенный мною опыт обучения войск в мирное время.

Чтобы дать необходимое качество обучаемых резервов, кроме обучения офицеров формируемых соединений, мною, путем пропуска через учебные сборы, было специально обучено 27 000 офицеров запасных частей и военных училищ, которые потом обучали младших офицеров, сержантов, солдат.

Эта работа по формированию и обучению соединений и обучению резервов в военных училищах и запасных частях, дала мне огромный опыт ускоренного формирования и обучения соединений в военное время при массовом развертывании формирований и обучения офицеров, сержантов и солдат в военных училищах, в учебных и линейных запасных частях в качестве пополнений для фронта.

Эти формирования в большинстве своем снабжались и частично вооружались за счет местных ресурсов, что дало большой опыт по изысканию этих ресурсов.

Кроме того, Сибирский округ был округом, куда эвакуировалось и размещалось большое количество воинских частей, госпиталей, учреждений, военных заводов и сотни тысяч семей военнослужащих и гражданского населения. Это дало большой опыт по организации военного и гражданского тыла.

Чтобы проделать эту огромную работу, мною за этот период пройдено на самолете 59 000 километров.

За эту работу я был удостоен в начале 1942 года звания генерала и в конце 1942 г. награжден орденом “Красное Знамя”.

Кроме проделанной большой работы и получения практического опыта я подробно изучил территорию Сибири и Алтайского края: Красноярского края, Тюменской, Кемеровской, Новосибирской, Омской и Томской областей, Алтайского края до монгольской границы и восточную часть Монголии до г. Кобдо. Работая по специальному заданию, изучил горную часть Сибири, прилегающую к монгольской границе, т. е. Алтайские горы в направлении Бийск, Кобдо и горную часть в направлении Абакан, Верхне-Удинское – до границы.

Все сказанное выше нашло свое отражение в аттестациях и служебных отзывах на Я. П. Дзенита за 1942–1944 гг. Во всех этих документах соответствующие должностные лица делали один вывод: «Занимаемой должности вполне соответствует. В боевой обстановке может командовать стрелковым корпусом».

Однако не все было ладно во взаимоотношениях лиц руководящего состава Сибирского военного округа. Если с командующим войсками и начальником штаба округа у Яна Петровича сложились хорошие деловые отношения, то с членом Военного совета генерал-майором А. Ф. Колобяковым они были весьма натянутыми. Видимо, Александр Филаретович Колобяков с подозрением относился к командирам, побывавшим в учреждениях НКВД, рассуждая примерно так: «Раз взяли, значит, что-то было!» Свидетельством этих трений в руководстве округом служат приводимые ниже документы.

Начальнику Главного управления кадров Красной Армии

генерал-полковнику т. Голикову

Заместитель командующего войсками Сибирского военного округа генерал-майор Дзенит, по национальности латыш, оперативный работник и разведчик, энергичный и инициативный, по характеру волевой и решительный.

Здоровье хорошее. На фронте не был, следовательно опыта Отечественной войны не имеет.

Считаю, что желательно для пользы дела генерал-майора Дзенит отправить в действующую армию, а на его место прислать хорошего строевика, тактика с опытом Отечественной войны.

Это очень важно и потому, что комвойсками генерал-лейтенант Медведев и начштаба округа генерал-майор Помощников на фронте также не были, а следовательно, опыта Отечественной войны тоже не имеют.

Исходя из изложенного, прошу Вас генерал-майора Дзенит назначить в латышскую воинскую часть действующей армии.

При этом докладываю Вам, что комвойсками генерал-лейтенант тов. Медведев, ценя генерал-майора Дзенит, как хорошего работника, отрицательно относится к его откомандированию из округа.

Член Военного совета СибВО генерал-майор (Колобяков).

Эта докладная записка (ее можно назвать и рапортом) датирована 20 марта 1944 г. Не дождавшись ответа, А. Ф. Колобяков спустя месяц вторично обращается к тому же генерал-полковнику Ф. И. Голикову:

Еще раз прошу Вас перевести из округа и направить в действующую армию заместителя командующего войсками генерал-майора Дзенит, так как пребывание его в округе на должности зам. ком. войсками становится уже невозможным.

Своими недостойными для генерала деяниями он крепко подорвал свой авторитет, а именно:

1. Часто пьет, а на питейное дело берет (пользуясь правами замкомвойсками) в госпиталях спирт, коньяк и вино. В одном только Красноярском госпитале № 336 им было взято и выпито 20 литров.

2. Сожительствует со многими женщинами, причем, пользуясь служебным положением, лично подбирает для этой цели женщин из числа врачей. Для этой же цели подобрал себе женщину в полку связи и держал ее 4 месяца в качестве своего адъютанта.

3. Допускает грубые перегибы в дисциплинарной практике, арестовывает и сажает на гауптвахту офицерский состав. Будучи в части, отстраняет командиров от должности и т. п.

Кроме того, я уже Вам докладывал, что генерал-майор Дзенит опыта Отечественной войны не имеет.

По опыту и подготовке он оперативный работник и разведчик, а следовательно больше принесет пользы в действующей армии, и как латыш, в латышских частях. Состояние его здоровья хорошее.

Еще раз прошу учесть все мною доложенное и командировать генерал-майора Дзенит в действующую армию, а на его место назначить человека с опытом Отечественной войны, хорошего тактика и строевика.

Член Военного совета Сибирского военного округа генерал-майор (Колобяков).

Эта докладная записке А. Ф. Колобякова наконец-то «сработала» – из Москвы в округ прибыла авторитетная комиссия в составе двух генералов с целью проверки его руководящего состава. Несомненно – прежде всего разбираться с генерал-майором Я. П. Дзенитом. Вот что об этом он сам писал 16 июня 1944 г. в своей подробной объяснительной записке, составленной уже в Москве. Эту записку Дзенит адресовал на имя начальника ГУК Ф. И. Голикова, которого он много лет знал по довоенной службе в Приволжском военном округе. Там Филипп Иванович в 1931–1936 гг. командовал 95-м стрелковым полком и 61-й стрелковой дивизией, а Ян Петрович был заместителем начальника штаба округа и командиром 86-й стрелковой дивизий. В указанной записке Я. П. Дзенит ответил на каждый пункт обвинений в его адрес.

ОБЪЯСНЕНИЯ

По донесению члена Военного совета СибВО генерал-майора Колобякова и выводам комиссии (в составе) члена Военного совета Главупраформа Красной Армии генерал-майора Изотова и инспектора Главного Политического Управления Красной Армии генерал-майора Богаткина, Вами мне, как бывшему заместителю комвойсками СибВО, предъявлены следующие обвинения:

1. Что я, бывая в войсках, грубо относился к офицерам и третировал офицеров.

2. Что я чрезмерно нарушал дисциплинарную политику и практику.

3. Что, бывая в войсках, я использовал свое служебное положение, пьянствовал.

4. Что я, используя свое служебное положение, сожительствовал с женщинами.

На поставленные вопросы докладываю:

1. Грубо к офицерам не относился. Кого нужно я пробирал, исправлял ошибки офицеров, а главным образом учил и воспитывал.

Я всегда был и буду требовательным: проберу, объясню, потребую и научу.

Вся масса офицеров СибВО и убывших на фронт плохого отзыва обо мне не даст.

Поэтому это обвинение я отвергаю. Пусть изложат факты, уверен, что такие “факты” я опровергну.

2. За два с половиной года я наложил дисциплинарных взысканий не более чем на 12 офицеров. Среди них были следующие 4 случая особых взысканий:

а) Два офицера-лейтенанта, как слушатели офицерских сборов, дезертировали со сборов, пробыли в дезертирстве трое суток, и были доставлены на сборы через военных комендантов. Я объяснил им всю тяжесть их поступка и желая их воспитать, вместо отдачи под суд, посадил их на гауптвахту на 10 суток. Через сутки я зашел к ним на гауптвахту и одного, осознавшего свой поступок, сразу выпустил (он сейчас работает у меня моим адъютантом, находится в Москве и может быть опрошен), а другой не осознал своего поступка, отсидел 10 суток и убыл в батальон резерва для дальнейшего воспитания.

б) Один офицер-слушатель сборов, старший лейтенант, за систематическую симуляцию и дезертирство от боевой подготовки, был арестован на гауптвахту. Он полностью свою вину признал и потом стал хорошим командиром.

в) Один офицер-слушатель сборов, капитан, заместитель командира батальона военного училища, за трехкратное воровство продуктов на кухне (будучи дежурным по кухне) и организацию пьянки на кухне был арестован на 10 суток на гауптвахте. Впоследствии приказом НКО он был разжалован в старшие лейтенанты с понижением в должности и отправкой в войска. Все эти меры были приняты с целью его воспитать, а не судить. Этот командир сейчас хорошо ведет – исправляется.

Все эти аресты применены в порядке дисциплинарного устава, поскольку на сборах была войсковая организация – из офицеров были созданы отделения, взводы, роты и батальоны и в этой организации применялся дисциплинарный устав Красной Армии.

Из изложенного видно, что дисциплинарные взыскания не были моим методом воспитания – фактами этого не докажут.

3. Никогда не пьянствовал и не выпивал. Никто этого не докажет и не покажет, ибо таких фактов не бывало.

Догадываюсь, что причиной суждения являются случаи выписки для меня из Красноярского военного госпиталя вина и коньяку, за что я дважды уплатил стоимость таковых, что квалифицируется как злоупотребление служебным положением. Свидетельскими показаниями я могу доказать, при каких условиях и обстоятельствах выписывалось вино и коньяк и что это не были ни пьянство, ни использование служебного положения. Об этом меня никто не спросил и в последние дни комвойсками заставил вторично уплатить стоимость, в то время как за это было уплачено. Часть же этого вина мне была выписана как действительно больному, что могут подтвердить врачи, но и за это, не спрашивая меня, заставили уплатить деньги.

В последний день отъезда из Новосибирска, т. е. 9 июня 1944 года мне стало известно, что была попытка зам. ком. войсками по М.О. (материальному обеспечению. — Н. Ч.) генерал-майора Жукова и члена Военного совета генерал-майора Колобякова на выписанный для меня врачами для лечебных целей денатурат, спирт-сырец или вследствие отсутствия сырца или денатурата – чистый спирт, составить материал, якобы выписывался чистый спирт для питья, в чем и вновь, видимо, представляют использование мною служебного положения.

Я могу привести в свидетели нескольких врачей и массажисток, которые подтвердят, что все расходовалось для лечебных целей – массажа, обтирания.

Попытка члена Военного совета генерал-майора Колобякова найти в этом злоупотребление является следствием незнания дела, нашептывания со стороны злых языков, или, что может быть хуже, недобросовестным использованием своего служебного положения по отношению ко мне, поскольку я раньше лично обращался к генерал-майору Колобякову за разрешением выписать для лечебных целей спирт-сырец или денатурат.

Все это чепуха, я имею право за деньги пить и имею право на лечение.

4. Развратом с женщинами не занимался, но встречаться с женщиной я права не лишен. Если это так важно и кому-либо особенно нужно, о своем быте могу дать личную справку. Видимо, большая беда заключается в том, что я был холост и вокруг меня, видимо, было много предположений и разговоров – кое-кто строил расчеты, а кое-кто и сплетничал, а кое-кто все это суммировал.

Назад: ОТ ЗЭКА ДО КОМАНДАРМА И ГЕРОЯ

Дальше: ОСВОБОЖДЕНИЕ В ГОДЫ ВОЙНЫ