Угловые дома на подъезде к улице «тридцатьчетверки» разрушили огнем фугасных снарядов почти полностью. Но, как только танки вошли внутрь квартала и миновали дымящиеся развалины, на наступавших обрушился целый шквал огня. Фашисты вели стрельбу с обеих сторон улицы, из-за ближайших углов, с крыш, заваленных мешками с песком оконных проемов.

Здорово повезло экипажу Шаталина. Его стрелок-наводчик первым же выстрелом разметал на кусочки позицию мощного зенитного орудия, оборудованного фашистами метрах в трехстах впереди, в нескольких шагах от водонапорной башни, почти в центре улицы. Немцы успели произвести из своего монстра только один выстрел в сторону русских. Но наступавших спасла небольшая кривизна улицы.

Вражеский наводчик всего на несколько сантиметров недосчитал поправку на движение по дуге. На эти несколько сантиметров и разминулись 88-миллиметровый снаряд и башня шаталинского танка, когда первый просвистел мимо второй, войдя в бакалейную лавку. Мощнейший взрыв вспучил изнутри кирпичный дом, который, устало выдохнув из себя взрывную волну, как карточный домик, сложился внутрь, превратившись в груду дымящегося кирпича. Битый кирпич и щебень погребли под собой целое отделение гитлеровцев, в том числе пятерых «фаустников», одного «пэтээровца» и одного пулеметчика.

Меткий, «в десятку», ответ шаталинцев был не в пример удачнее. Бронебойный снаряд, выпущенный «тридцатьчетверкой», сковырнув верхний слой мешков с песком, которыми был обложен зенитный расчет, ударил прямо в стык бронированного щита и ствола орудия, превратив зенитку в искореженный ком металла, а орудийный расчет «Флака 8,8» в полном составе отправив на тот свет.

Но все равно без прикрытия «штрафников» «тридцатьчетверкам» пришлось бы худо. Бойцы Аникина были готовы к контратаке фашистов и встретили ее во всеоружии. Капустин, спрыгивая с брони командирской «тридцатьчетверки», снял огнем своего автомата сразу двух «фаустников», появившихся в проходе между домами метрах в десяти справа, перед машиной Шаталина.